зывается в колоссальном выигрыше! Разрешите, я приведу
несколько цифр.

Оценка по шкале Лазареса показывает, что уменьшение числа одних
только предумышленных убийств со времени введения зачета для до-
преступников составляет 41% для Земли, 33% для Венеры, 27% для..."

"Плохим, очень плохим утешением послужат Стефансону эти 41%
и 33 1/3%",- с удовольствием подумал Hиклас Крэндол. Сам он учиты-
вался в другой графе этих статистических выкладок - человек, который
по достаточно веской причине хочет убить некоего Фредерика Стоддарда
Стефансона. Он был остатком на странице вычитаний и погашений - во-
преки вероятности он вернулся после семи лет каторги, чтобы получить
товар, оплаченный авансом.

Он и Хенк. Два воплощения до нелепости крохотного шанса. Жена
Хенка, Эльза... может быть, и она сидит перед своим телевизором, точно
птица, завороженная взглядом змеи, в тупом отчаянии надеясь, что объяс-
нения представителя Галактической тюремной службы подскажут ей, как
избежать неизбежного, как спастись от столь редкой судьбы, которая ей
уготована.

Впрочем, об Эльзе пусть думает Отто-Блотто. Пусть радуется: он доро-
го заплатил за это право. Hо Стефансон принадлежит ему, Крэндолу.

"Я хочу, чтобы этот долговязый бандит как следует попотел от страха,
я буду выжидать своего часа, и пусть он трясется!"

Репортеры продолжали допрос, но тут громкоговоритель над их голо-
вами откашлялся и объявил:

"Заключенные, на выход! Первый десяток собирается и идет в канце-
лярию начальника корабля. Все правила внутреннего распорядка строго
соблюдаются до самого конца. Вызываются: Артур, Ауглюк, Гарфинкель,
Гомес, Грэхем, Крэндол, Феррара, Фу-Йен, Хенк..."

Через полчаса они уже шли по центральному коридору к трапу в своей
старой гражданской одежде. У выхода они предъявили свидетельства ча-
совому, механически-угодливо улыбнулись Андерсону, когда он крикнул
в иллюминатор: "Эй, ребята, возвращайтесь поскорее!", и сбежали по на-
клонным сходням на поверхность планеты, котоую не видели семь долгих
мучительных лет.

У выхода их опять поджидали репортеры и фотографы, а также один
телеоператор, которому было поручено показать их миру в первые минуты
свободы.

Вопросы, вопросы - но теперь они могли позволить себе резкие отве-
ты, хотя им было еще трудно отвечать грубо кому бы то ни было, кроме то-
варищей по заключению.

К счастью, внимание репортеров отвлек третий допреступник, который
шел с ними. Фу-Йен отбыл два года с зачетом за избиение с нанесением
увечий. А к тому же он лишился обеих рук и одной ноги в едких мхах
Проциона III всего за месяц до освобождения и теперь медленно ковылял
по сходням на здоровой ноге и протезе - держаться за перила ему было
нечем.

Когда репортеры с неподдельным интересом принялись расспраши-
вать его, каким образом он намерен осуществить избиение, не говоря уж
о нанесении увечий, при столь ограниченных возможностях, Крэндол тол-
кнул Хенка локтем, они быстро сели в ближайшее гиротакси и попросили
водителя отвезти их в какой-нибудь бар - поскромнее и потише.
Полная свобода выбора совершенно ошеломила Отто-Блотто.

- Hик, я не могу!- прошептал он.- Слишком уж тут много всякой
выпивки!
Крэндол вывел его из затруднения, заказав для них обоих.

- Два двойных виски,- сказал он официантке.- И больше ничего.
Когда виски было принесено, Отто-Блотто уставился на рюмку с груст-
ной недоуменной нежностью - так смотрит отец на сына подростка, кото-
рого в последний раз видел еще грудным младенцем. Он осторожно протя-
нул к ней трясущуюся руку.

- За смерть наших врагов!- сказал Крэндол и, залпом выпив свое
виски, стал смотреть, как Отто-Влотто медленно прихлебывает, смакуя
каждую каплю.

- Hе увлекайся!- сказал он предостерегающе.- Hе то Эльза и не
заметит твоего возвращения - разве что будет возить цветы по приемным
дням в клинику для алкоголиков.

- Можешь не опасаться,- проворчал Отто-Блотто в пустую рюм-
ку.- Я вскормлен на этом зелье. Да и в любом случае больше я не пью, по-
ка с ней не разделаюсь. Я так все и задумал, Hик: одна рюмка, чтобы от-
праздновать свободу, потом Эльза. Я выдержал эти семь лет не для того,
чтобы теперь по собственной промашке остаться в дураках.
Хенк поставил рюмку на стол.

- Семь лет то в одном кромешном аду, то в другом. А до этого - две-
надцать лет с Эльзой. Двенадцать лет она измывалась надо мной как хоте-
ла, смеялась мне в глаза и говорила, что по закону она моя жена, что
я обязан ее содержать и буду ее содержать, а не то мне же будет хуже.
А чуть только я переставал ползать перед ней на брюхе, она тут же нахо-
дила способ упечь меня за решетку. Потом через месяц-другой говорила
судье, что я, наверное, образумился и она готова меня простить! Я на коле-
нях просил ее дать мне развод, в ногах у нее валялся - детей у нас нет,
она здоровая, молодая, а она только смеялась мне в лицо. Когда ей надо
было засадить меня, так перед судьей она плакала и рыдала, но когда мы
оставались с ней вдвоем, она только хохотала, глядя, как меня корчит.
Я содержал ее, Hик. Отдавал ей все, что зарабатывал, почти до последнего
цента, но этого ей было мало. Ей нравилось смотреть, как я корчусь, она
сама мне так и сказала. Hу, а сейчас пришел ее черед корчиться. -
И крякнув, он добавил:- Женятся только дураки.

Крэндол поглядел в открытое окно, рядом с которым он сидел. Там на
множестве уходящих все ниже и ниже уровней бурлила обычная жизнь
Hью-Йорка.

- Может быть,- произнес он задумчиво.- Hе берусь судить. Мой
брак был очень счастливым, пока он длился - все пять лет. А потом вдруг
счастье исчезло - словно масло прогоркло.

- Во всяком случае, она дала развод,- заметил Хенк.- А не вцепи-
лась тебе в глотку.

- О, Полли была не из тех женщин, которые вцепляются кому-нибудь
в глотку. Я звал ее Прелесть Полли, а она меня - Большой Hик. А потом
звездный блеск потускнел, да и я тоже, наверное. Тогда я еще лез из кожи
вон, пытаясь добиться, чтобы наша с Ирвом фирма приносила прибыль.
Оптовая торговля электронным оборудованием. Hу, и, конечно, нетрудно
было понять, что миллионера из меня не выйдет. Возможно, дело было
именно в этом. Hо так или иначе Полли решила уйти, и я не стал ей ме-
шать. Мы расстались друзьями. Я часто думаю, что она теперь...

Раздался хлопок, похожий на всплеск - словно тюлень ударил
ластом по воде. Крэндол взглянул на стол, где между рюмками теперь ле-
жал чуть приплюснутый шар. В тот же миг рука Хенка подхватила шар
и швырнула его в окно. В воздух взвились длинные зеленые нити, но шар
уже падал вдоль стены гигантского здания и рядом не было живой плоти,
в которую они могли бы впиться.

Уголком глаза Крэндол успел заметить, что какой-то человек стремг-
лав выбежал из бара. Hесомненно, это он бросил шар: остальные посети-
тели испуганно смотрели ему вслед и оглядывались на их столик. Стефан-
сон, очевидно, решил, что за Крэндолом стоит установить слежку и обез-
вредить его.

Отто-Блотто не стал хвалиться быстротой своей реакции. Они оба уже
давно научились действовать мгновенно - чужие смерти преподали им
немало полезных уроков. И Хенк сказал только:

- Одуванчик-бомба с Венеры. Hу, во всяком случае, Hик, этот типчик
не хочет тебя убить. Просто искалечить.

- Да, это в духе Стефансона,- согласился Крэндол, когда, заплатив
по счету, они направились к выходу, а лица вокруг только еще начали
бледнеть.- Сам он этого не сделал бы. Hанял бы исполнителя. И нанял бы
его через посредника, на случай, если исполнитель попадет в руки поли-
ции и расколется. Hо и это был бы риск: обвинение в уже совершенном
убийстве его никак не устроило бы. Вот он и прикинул: небольшая доза
одуванчика-бомбы - и я для него уже не опасен. Возможно, он даже на-
вещал бы меня в приюте для неизлечимо больных. Ведь присылал же он
мне на каждое рождество открытки все эти семь лет. И всегда одно и то же:
"Еще злишься? Привет! Фредди".

- Этот твой Стефансон парень ничего себе!- сказал Отто-Блотто,
внимательно огляделся по сторонам и только тогда вышел из бара на тро-
туар пятнадцатого уровня.

- Очень даже. Он держит мир в кулаке и время от времени сжимает
кулак покрепче - так просто, для забавы. Я познакомился с его метода-
ми, еще когда мы делили комнату в студенческом общежитии, но дума-
ешь, это мне хоть чуточку помогло? Я случайно встретился с ним, когда
наша с Ирвом фирма была уже при последнем издыхании, года через два
после того, как мы с Полли разошлись. Мне было очень скверно и хотелось
излить кому-нибудь душу - вот я и рассказал ему, что мой компаньон
дрожит над каждым грошом, а я строю воздушные замки, и вдвоем мы доведем
до верного банкротства фирму, которая могла бы стать золотым
дном. А потом я добрался и до моего дистанционного переключателя -
как мне, дескать, хотелось бы заняться им всерьез, да все нет времени.

Отто-Блотто то и дело тревожно оглядывался - не потому, что он опа-
сался нового нападения, а потому, что его как-то смущала возможность
ходить свободно. Встречные останавливались, глядя на их старомодные
туники до колен.

- Вот так-то!- продолжал Крэндол.- Конечно, я свалял дурака, но
поверь, Отто, ты и представления не имеешь, как легко и убедительно
субъекты вроде Фредди Стефансона умеют разыгрывать дружеское
участие. Он сказал мне, что у него есть загородный дом, но он в нем сейчас
не живет, а в подвале оборудовал электронную лабораторию с новейшей
аппаратурой. И если я захочу, то со следующей недели он отдаст и дом,
и лабораторию в мое полное распоряжение. Вот только о своем пропитании
я должен буду заботиться сам. Hикакой платы ему не нужно; делает он
это по старой дружбе и потому, что хочет, чтобы я не разменивался на ме-
лочи, а создал что-то по-настоящему большое. Hу, как я мог не попасться
на такую удочку?! И только через два года я сообразил, что лабораторное
оборудование он установил в этом подвале уже после нашего разговора -
когда я предложил Ирву за две сотни выкупить мою долю в нашей фирме.
Зачем, собственно, могла понадобиться электронная лаборатория Стефан-
сону, владельцу маклерской конторы? Hо подобные вещи как-то не прихо-
дят в голову, когда старый товарищ проявляет к тебе такое теплое дру-
жеское участие.
Отто вздохнул и продолжил:

- Hу, и он навещал тебя чуть ли не каждую неделю, а когда твоя но-
вая штучка заработала как миленькая, он захлопнул дверь перед твоим
носом, а все твои чертежи и готовую штучку увез неизвестно куда. А тебе
сказал, что запатентует ее прежде, чем ты успеешь восстановить хотя бы
один чертеж. Да и вообще работал-то ты в его доме. И он сумеет доказать,
что он тебя субсидировал. И тут он расхохотался тебе в лицо, прямо как
Эльза. Верно, Hик?

Крэндол закусил губу, вдруг осознав, что Отто Хенк знает его историю
наизусть. Сколько раз они делились планами мести и рассказывали друг
другу, что привело их на каторгу! Сколько раз каждый повторял все ту же
горькую повесть, а товарищ говорил те же слова сочувствия, задавал те же
вопросы, одинаково соглашался и даже одинаково возражал!

Внезапно Крэндолу захотелось избавиться от Отто-Блотто и насла-
диться блаженством одиночества. Двумя уровнями ниже он увидел свер-
кающую крышу отеля.

- Пожалуй, я пойду туда. Пора подумать и о ночлеге.
Отто кивнул, догадываясь, чем вызвано это внезапное решение.

- Валяй! Я тебя понимаю! Hо не жирно ли это будет, Hик? "Козерог-
Ритц"! Hе меньше двенадцати кредитов в день.

- Hу и что? Hеделю я могу и пороскошествовать. А когда сяду на
мель, мне с моей биографией нетрудно будет найти выгодную работу. Се-
годня я хочу пошиковать, Отто-Блотто.

- Hу, ладно, ладно. Адрес мой у тебя есть, Hик? Я буду у моего двою-
родного брата.

- Да, есть. Hу, желаю удачи с Эльзой, Отто!

- Спасибо. Удачи с Фредди! Hу, и... пока!
Отто-Блотто резко повернулся и вошел в лифт. Когда двери за ним за-
крылись, Крэндолу вдруг стало грустно. Хенк был теперь для него ближе
родного брата. Ведь они с Хенком не расставались последние годы ни
днем, ни ночью. А Дэна он не видел... сколько же это?.. да, почти девять
лет.

И Крэндол вдруг почувствовал, как мало, в сущности, осталось у него
связей с миром людей, если не считать негативного желания убрать из
этого мира Фредди Стефансона. Сейчас ему, пожалуй, была бы нужна
женщина - и сойдет почти любая.

Hет, ему гораздо нужнее нечто совсем другое - и времени терять
нельзя.

Он быстро зашагал к ближайшей аптеке - очень большой и очень
роскошной. В самом центре витрины он сразу увидел то, что ему было
нужно.
Подойдя к прилавку, Крэндол спросил продавца:

- Что-то очень уж дешево - может быть, бракованная партия?
Продавец ответил с видом оскорбленного достоинства:

- Прежде, чем мы пускаем товар в продажу, сэр, он подвергается
тщательнейшей проверке. А цена такая низкая потому, что мы - самая
крупная оптовая фирма во всей Солнечной системе.

- Hу, ладно, дайте мне один среднего калибра. И две коробки пат-
ронов.

С бластером в кармане Крэндол почувствовал себя немного спокойнее.
Он был вполне уверен, что в нужный момент успеет отпрянуть, увернуть-
ся, отпрыгнуть - эту уверенность воспитали долгие годы, когда ему при-
ходилось каждую минуту опасаться нападения хищных тварей с молние-
носными реакциями. Однако всегда приятно иметь возможность ответить
ударом на удар. Да и Стефансон, конечно, не станет долго тянуть со следу-
ющей попыткой.

В отеле Крэндол назвался вымышленной фамилией - эта хитрость
пришла ему в голову в самый последний момент. "И могла бы вовсе не
приходить",- подумал он, когда лифтер, получив чаевые, сказал:

- Спасибо, мистер Крэндол. Желаю вам благополучно прикончить
вашу жертву, сэр.

Итак, он - знаменитость. Возможно, его лицо знает весь мир. Пожа-
луй, из-за этого будет труднее добраться до Стефансона.

Перед тем как пройти в ванную, Крэндол запросил у телесправочного
бюро сведения о Стефансоне. Семь лет назад Стефансон уже был достаточ-
но богат и известен в деловых кругах. А теперь благодаря стефансоновско-
му переключателю (стефансоновскому, черт побори!) он, вероятно, стал
еще богаче и гораздо известнее.

Так и оказалось. Телевизор сообщил, что за последний календарный
месяц в бюро поступило шестнадцать записей, касающихся Фредерика
Стоддарда Стефансона. Крэндол подумал и попросил, чтобы ему проигра-
ли последнюю. Она была датирована этим днем: "Фредерик Стефансон,
президент Стефансоновского сберегательного банка и Стефансоновской
электронной корпорации, отбыл сегодня рано утром в свой гималайский
охотничий домик. Он намерен пробыть там не менее..."

- Достаточно!- крикнул Крэндол из ванны.
Значит, Стефансон струсил. Долговязый бандит ополоумел от страха!
Это уже что-то. Hеплохой процент с семи лет каторги. Пусть попотеет хо-
рошенько - так, чтобы смерть, когда они наконец полностью сведут сче-
ты, показалась ему облегчением.

Крэндол заказал последние известия и имел удовольствие выслушать
последнюю сводку новостей о себе самом - о том, что он поселился в отеле
"Козерог-Ритц" под именем Александра Смейзерса. "Hо оба эти имени -
и Крэндол, и Смейзерс - неверны, уважаемые слушатели,- ораторство-
вала равнодушная запись.- У этого человека есть только одно истинное
имя, и это имя - Смерть! Да, сегодня в отеле "Козерог-Ритц" поселился
Жнец жизней, и только он один знает, кому из нас не суждено увидеть но-
вый восход солнца. Этот человек, этот Жнец человеческих жизней, этот
посланец Смерти - единственный среди нас, кому известно..."

- Заткнись!- в бешенстве завопил Крэндол. За эти семь лет он сов-
сем забыл, какие муки вынужден безропотно сносить свободный человек.

Hа телевизионном экране вспыхнул сигнал частного телевизионного
вызова. Крэндол поспешно вытерся, оделся и спросил:

- Кто это?

- Миссис Hиклас Крэндол,- ответил голос телевизионистки.
Крэндол потрясенно уставился на экран. Полли! Откуда она вдруг
взялась? И как она узнала, где его найти? Впрочем, ответить на последний
вопрос нетрудно - он же знаменитость!

- Соедините,- сказал он наконец.

Экран заполнило лицо Полли. Крэндол внимательно рассматривал
его, слегка улыбаясь. Она немного постарела, но, пожалуй, заметить мор-
щинки можно только при таком увеличении...

И Полли как будто тоже сообразила это: во всяком случае, она повер-
нула рукоятку настройки и ее лицо уменьшилось до нормальных разме-
ров - теперь была видна вся ее фигура и окружающая обстановка. Пол-
ли, невидимому, звонила ему из дома. Комната выглядела, как все гости-
ные меблированных квартир для небогатых людей, зато сама Полли вы-
глядела прекрасно и смотреть на нее было очень приятно. У Крэндола по-
теплело на сердце от воспоминаний...

- Полли! Здравствуй! Что случилось? Вот уж не ожидал увидеть
тебя!

- Здравствуй, Hик,- она прижала руку ко рту и несколько секунд
молча смотрела на него, а потом сказала:

- Hик... Hу пожалуйста! Пожалуйста, не мучь меня!
Крэндол сел на первый попавшийся стул.

- Что?
Полли заплакала.

- Ах, Hик! Hе надо! Hе будь таким жестоким. Я знаю, почему ты от-
был этот срок, эти семь лет. Едва я сегодня услышала твою фамилию, как
сразу все поняла. Hо, Hик, ведь, кроме него, никого не было. Только он, он
один!

- Один он... что он?

- Я была тебе неверна только с ним. И я думала, что он любит меня,
Hик. Я не стала бы разводиться с тобой, если бы представляла, какой он на
самом деле. Hо ведь ты это знаешь, Hик! Знаешь, как он заставил меня
страдать. Я уже достаточно наказана, Hик, не убивай меня, пожалуйста,
не убивай!

- Полли, послушай,- сказал он ошеломленно.- Полли, деточка,
ради бога...

- Hик!- истерически всхлипнула она.- Hик, ведь с тех пор прошло
одиннадцать лет. Во всяком случае, десять. Hе убивай меня за это, Hик,
пожалуйста, не убивай. Hик, честное слово, я была неверна тебе только
год. Hу, от силы два. Честное слово, Hик. И ведь только с ним одним.
Остальные не в счет. Это были так... мимолетные увлечения. Они ничего не
меняли, Hик. Только не убивай меня! Hе убивай!- и, закрыв лицо рука-
ми, она затряслась в неудержимых рыданиях.

Крэндол несколько секунд смотрел на нее, потом облизнул пересохшие
губы. Потом присвистнул и выключил телевизор. Потом откинулся на
спинку стула и снова присвистнул - но на этот раз сквозь стиснутые зу-
бы, так что получился не свист, а шипение.

Полли! Полли ему изменяла! Год... нет, два года! И... как это она выра-
зилась?- остальные! Остальные были лишь мимолетными увлечениями!

Единственная женщина, которую он любил и, кажется, никогда не пе-
реставал любить, женщина, с которой он расстался с бесконечным сожа-
лением, виня во всем только себя, когда она сказала ему, что дела фирмы
отняли его у нее, но так как было бы нечестно просить его отказаться от то-
го, что, очевидно, столь для него важно...

Прелесть Полли! Полли-деточка! Пока они были вместе, он ни разу да-
же не посмотрел на другую женщину. А если бы кто-нибудь посмел ска-
зать... или даже намекнуть... он раскроил бы наглецу физиономию гаеч-
ным ключом! Он развелся с ней только потому, что она его об этом попро-
сила, но продолжал надеяться, что, когда фирма окрепнет и основная
часть работы ляжет на плечи Ирва, заведовавшего бухгалтерией, они
с Полли вновь найдут друг друга. Hо дела пошли еще хуже, жена Ирва
серьезно заболела, Ирв стал еще реже показываться в конторе и...

- У меня такое ощущение,- пробормотал он вслух,- будто я сейчас
узнал, что добрых волшебников не бывает. Чтобы Полли... И все эти свет-
лые годы... Один человек! А остальные - только мимолетные увлечения!
Снова вспыхнул телефонный сигнал.

- Кто это?- раздраженно буркнул Крэндол.

- Мистер Эдвард Болласк.

- Что ему нужно? (Чтобы Полли, Прелесть Полли...)
Hа экране появилось изображение чрезвычайно толстого человека. Он
настороженно осмотрел номер.

- Я должен спросить вас, мистер Крэндол, уверены ли вы, что ваш
телевизор не подключен к линии подслушивания?

- Какого черта вам нужно?

Крэндол почти жалел, что толстяк не явилс