вое кольцо, с него спадает тяжелая цепь...  А
рядом сидит скелет, глядя на Мрака пустыми глазницами.  Когда-то  это  был
крупный мужчина, но сейчас выглядел так, что прикоснись -- рассыпется.
     Перед скелетом стоял золотой кубок,  доверху  наполненный  камешками.
Кубок показался Мраку знакомым, он успел подумать еще, когда это только  и
успели, вроде бы Олег только вчера его сотворил... Нет, это было не вчера,
они ж еще разок успели побывать в  Долине  Битвы  Волхвов,  а  это  заняло
время. Зато, чтобы украсть или поломать, много времени не надобно.
     Он попятился, зад застрял, в ужасе вспотел, вдруг да останется  здесь
навеки, хороша затычка в стене, дергался, ерзал, пока,  обдирая  бока,  не
выпал обратно в тайный ход.
     Обратно неся широкими  прыжками,  будто  скелет  за  ним  гнался.  На
счастье, волчьи глаза и волчий нюх вели точно, не разу не хряснулся мордой
о крутой поворот.
     Понюхал, прислушался, открыл ход, влез в  комнату,  закрыл  камнем  и
завесил ковром. Когда пробрался в спальню Светланы, прекрасная царевна еще
спала. Он осторожненько, чувствуя свой огромный вес,  взобрался  на  ложе,
опустился животом на ее ноги.
     Светлана вздохнула, нахмуренное лицо посветлело, на  губах  появилось
подобие улыбки. Рука  потянулась  в  Мраку,  он  закрыл  глаза,  отдаваясь
наслаждению, которого не знал  всю  жизнь.  Его  гладила  и  трогала  рука
любимой!

     Утром Светлану одевали и причесывали, а  она,  смеясь,  смотрела  как
волк, обезумев от  счастья,  барахтался  в  постели.  Переворачивается  на
спину, елозит, молотя  по  воздуху  мощными  лапами,  вытягивается,  жутко
разевает пасть, но  видно,  что  смеется,  становится  на  голову,  нелепо
задирая зад, кувыркается, блаженно застывает кверху брюхом, снова начинает
елозить на спине, явно изнывая от счастья и наслаждения.
     -- Вот кто счастлив,-- сказала она с печальной улыбкой.
     А Рогдай сразу заметил, что волк скулит, глядя на Светлану, старается
привлечь ее внимание. Наконец она оглянулась:
     -- Ну что тебе, Мрак?
     Тот   мотнул   головой,   отбежал   к   двери,   остановился,   глядя
вопросительно.
     -- Если бы этот был пес,-- сказал Рогдай,-- я сказал бы, что он зовет
нас.
     -- Куда?
     -- Не знаю. Может быть в сад. Чтобы ты бросала палку.
     -- Зачем? -- не поняла Светлана.
     Рогдай хмуро объяснил:
     -- Он будет бегать за нею, сломя голову, приносить всю в слюнях. А ты
снова должна бросать. Дальше и дальше, пока не взбесишься.
     Светлана  покачала  головой,  отвернулась.  Служанки  вплели  в  косу
цветную ленту, затем  Светлана,  словно  что-то  вспомнив,  повернулась  к
Мраку. Глаза ее были внимательные и вопрошающие:
     -- Ты не похож на дурного пса, что бегает за палкой. Что ты хочешь?
     Мрак снова сделал движение  к  двери,  держа  Светлану  глазами.  Она
вопросительно посмотрела на воеводу:
     -- Может быть, посмотрим?
     -- Царевна,-- сказал Рогдай досадливо,-- у нас мало дел?
     -- Это не займет много времени,-- возразила Светлана.-- Он  один  раз
меня уже спас! Я ему доверяю.
     Рогдай потемнел лицом,  но  когда  Светлана  решительно  двинулась  к
двери, пожал плечами и пошел следом.
     Они были уже на первом поверхе, когда  слева  в  дальнем  коридоре  с
грохотом распахнулась дверь, едва не вылетев из косяка. Послышалась грубая
брань, звон металла. Появился Горный Волк  в  сопровождении  двух  воинов,
мрачных и с  разрисованными  лицами.  Лицо  Горного  Волка  было  искажено
яростью. Увидев Светлану с волком и Рогдаем, он заорал еще издали:
     -- Я узнаю!.. Я все равно узнаю, что здесь творится!
     -- Что случилось? -- спросила Светлана вежливо.  Ее  сердце  радостно
затрепетало в счастливом предчувствии.
     -- Еще двое моих убиты!.. Не обошлось без колдовства, потому что  они
были предупреждены и не смыкали глаз! А руки их были на рукоятях мечей!
     Светлана пожала плечами. Она чувствовала, что сейчас сама  упадет  на
спину и будет елозить по полу, болтая  в  воздухе  всеми  четырьмя,  будет
визжать и подпрыгивать от  избытка  счастья.  Голос  ее  прозвучал  нежно,
словно дуновение легкого ветерка с ароматом розы:
     -- Могучий вождь, ты же сам сказал, что мой кремль беззащитен, а люди
слабы...
     Она повернулась уходить, Горный Волк спросил подозрительно:
     -- Куда вы направились?
     -- Это пока что мой кремль? -- спросила Светлана надменно.
     Горный Волк прорычал ругательство, но членораздельно сказал:
     -- Да нет, я вижу идете за волком!.. Он что-то чует, я  вижу  как  он
водит носом.
     -- Мы не знаем,-- ответил Рогдай с усмешкой.
     Брови Горного Волка взлетели верх:
     -- Не знаете?
     -- Да,-- ответил Рогдай смиренно и с ядовитой  иронией  посмотрел  на
царевну.-- Нас ведет соба... этот волк. Мы дожили до  времен,  когда  волк
понимает больше людей.
     Светлана покраснела, хотела в ответ сказать что-то резкое, но  Горный
Волк перебил:
     -- А что?.. Когда понять невозможно, надо слушать того, кто  понимает
хоть что-то. Или думает, что понимает.
     Светлана смолчала,  поддержка  Горного  Волка  совсем  не  нравилась.
Рогдай осуждающе покачал головой. Волк нетерпеливо царапнул пол и потрусил
вперед. Втроем следовали за ним,  пока  не  пришли  в  комнату  со  старой
рухлядью.
     Волк сразу подбежал,  расталкивая  старые  лавки,  к  противоположной
стене и начал скрести камень лапами. Рогдай  нахмурился,  Светлана  отвела
взор, а Горный Волк смотрел подозрительно то на волка,  то  на  царевну  с
воеводой. Голос его стал злым и обрадованным разом:
     -- Похоже, зверь кого-то выдал... Эй, люди! Проверить стену!
     Ковер сорвали, потайной камень  обнаружили  и  вытащили.  Из  темноты
потянуло затхлым воздухом и сыростью. Горный Волк  пристально  смотрел  на
Светлану, особенно -- на Рогдая:
     -- Похоже, вы знали про этот ход... Но не знали, что  волк  обнаружил
его тоже... Эй, стража! Принести факелы!
     Рогдай смотрел в пол, Мрак уловил пару раз его  ненавидящие  взгляды.
Горный Волк зло улыбался, даже попробовал погладить Мрака по голове:
     -- Молодец!.. Хороший песик... хороший.
     Мрак оскалил зубы и предостерегающе зарычал. Горный Волк руку  убрал,
но торжествующе усмехаться не перестал.  Когда  страж  принес  факелы,  он
выхватил нетерпеливо, первым полез в дыру. Уже там спохватился:
     -- Здесь подземный ход, что ведет слегка вниз... Давайте сюда волка!
     Мрак пролез в дыру, за ним последовали Рогдай, Светлана и два угрюмых
воина Горного Волка.  Мрак  потрусил  медленно,  то  и  дело  оглядываясь,
проверяя, успевают ли следом.
     Горный Волк опередил, факел держал  на  вытянутой  руке.  В  выпуклых
глазах вождя горели ярость и надежда  на  отмщение  за  позор  и  неумение
защитить своих людей.
     Прислушиваясь к шагам,  Мрак  пробежал  мимо  еще  одного  хода,  сам
заделал так, что не всякий волк обнаружит, а уж человеку никогда не найти,
а на повороте одна плита пахла чуть-чуть иначе, ибо оттуда ход вел прямо в
кухню, но все четверо людей прошли мимо, задевая эту плиту локтями,  никто
ничего не заметил, и так постепенно догнали Мрака.
     Он хотел, чтобы догнали. Горный Волк  даже  опередил  от  нетерпения,
пошел впереди. Внезапно все услышали его вопль:
     -- Есть!.. Еще один ход.
     Мрак сидел, высунув язык, дышал часто. Двое воинов, опередив Рогдая и
Светлану, бросились к Горному Волку. В дымном свете факелов было видно как
ломают камень, расширяют дыру. Наконец Горный Волк сумел  протиснуться,  а
остальные столкнулись у пролома, заглядывая вовнутрь.
     Горный Волк воскликнул что-то, выругался, скрывая страх:
     --  Здесь  скелет  на  цепи!..  Нет,  цепь  висит  отдельно.  Его  не
приковывали... Боги, здесь золотой кубок с драгоценными камнями!
     Вскоре из пролома показались громадные  волосатые  руки.  В  них  был
оранжевый кубок, даже в тусклом свеете  факелов  видно  было,  что  блещет
чистым золотом. Через широкий край едва не  вываливались  рубины,  яхонты,
алмазы.
     Воин протянул руки, но голос Горного Волка проревел:
     -- Нет, это принадлежит... властелину Куявии!
     Рогдай принял кубок из его рук и передал  Светлане.  Он  притворился,
как и Светлана, что не понял подтекста.  Нежданное  сокровище  принадлежит
Светлане, как и она сегодня  будет  принадлежать  кому-то  вместе  с  этим
кубком, кремлем, землями.
     Свет факела метался в тесной каморке, затем снова раздался  леденящий
душу вопль. Стражи метнулись в пролом,  но  оттуда  уже  неслась  отборная
брань Горного Волка. Слышался хруст, глухие удары. Донесся  полный  ярости
рев Горного Волка:
     -- Я нашел того, кто убивал моих людей!
     Свет факела приблизился. В круге света появился топор с окровавленным
лезвием и прилипшими к нему волосами.  Воин  ухватил,  повертел  в  руках.
Голос его дрогнул:
     -- Это волосы Черняка...
     Вслед за топором показался Горный  Волк.  Он  был  бледен,  но  глаза
горели победной яростью:
     -- Все! Я покончил с ним. Кто это был?
     Рогдай, все еще бледный, сказал мертвым голосом:
     -- Не надо было его тревожить...  Это  был  великий  воин  и  злодей,
молочный брат царя Тараса, основателя древнего царства Куявии... Тарас  за
великие злодейства живьем замуровал  его  здесь.  Он  же  наложил  великое
проклятие на всякого, кто посмеет взломать эту стену.
     Волк зевнул, шумно почесался. Потом  задрал  заднюю  лапу  и  обильно
пометил стража. Тот выругался,  но  стерпел.  Зверь  есть  зверь,  что  он
понимает, зато помог им раскрыть тайну!
     Горный Волк сказал зло:
     -- Какое проклятие? Оно сработало бы,  если  бы  взломали  стену  еще
тогда. Когда Тарас был еще жив... А сейчас, когда мертв и  царь  Тарас,  и
этот злодей, то их проклятия вовсе тлен.
     Рогдай покачал головой:
     -- Да? А как же он выходил и убивал ваших людей?
     Горный Волк скрипнул зубами. Глаза стали  лютыми.  Его  затрясло.  Он
снова скрипнул челюстями, словно жернова перетирали камни:
     -- Не знаю! Может, как-то проходил сквозь  камни?  Но  почему  убивал
только моих? На самом деле должен больше ненавидеть людей этого кремля!
     Наступило тяжелое молчание. Воины  по  знаку  Горного  Волка  ставили
камни на места,  прилаживали.  Рогдай  все  еще  качал  головой.  Светлана
держалась за Мрака, ее пальцы полностью скрылись в его шерсти.
     -- Выйти мог бы в виде  призрака,--  рассуждал  Рогдай  негромко,  но
прислушивались к нему все.-- Но призрак может только пугать... Убить может
только видом, жутким уханьем, звоном цепей... Но цепей не носит, видом  не
страшен, обычный скелет, их хоть  пруд  пруди.  Правда,  не  все  в  наших
подвалах сидят...
     Один из стражей кашлянул:
     -- Гм... Можно мне слово? В нашем селе тоже был призрак.  Кого-то  не
так похоронили,  как  покойному  хотелось,  аль  еще  что...  Каждую  ночь
вылезал, сквозь стены ходил, детей и девок  стращал.  Но  вот  ежели,  как
сказывали, крови напьется свежей, то враз обретал плоть! И тогда  уже  мог
вредить не только видом, но и по башке дать.
     -- А кровь кто для него проливал? -- огрызнулся Горный Волк.
     Другой страж хлопнул себя ладонью по лбу, вскричал радостно:
     -- Я знаю!
     Горный Волк быстро развернулся к нему:
     -- Говори! Ну!
     -- Я знаю,-- сказал страж гордо,-- где мог крови напиться!  Вчера  во
дворе  весь  вечер  коров  резали.  Гостей  прибыло  много,  всех  дешевле
похоронить, чем прокормить, потому резали даже ночью.
     Горный Волк задумался, а Рогдай покачал головой:
     -- Если бы напился коровьей крови, то коровам бы и  вредил.  Ну  там,
хвосты бы позавязывал, еще что... гм... им сделал. А  этот  бил  он  твоих
человеков!
     Первый страж выглядел явно сообразительнее первого:
     -- А кровь Макича?.. Ему Черняк всю рожу  расквасил,  когда  выяснил,
что у того кости с утяжеленной гранью. Красной юшкой стену забрызгал и всю
лавку залил! Не все же мухи слизали? Могло и привидению хватить. Много  ли
ему надо? Особенно, ежели лет сто не пробовал? От  одной  капли  захмелеть
можно. Вон Черняку хватало же одного  кувшина?  А  уж  нализавшись,  пошло
буянить. А там и у других юшку пустило. Могло бы и больше народу задавить,
да уж явно на ногах не держалось... Вон даже топор не почистило, а  оружие
надо держать в чистоте! Сразу видно, что воеводы у них тут нету...
     По внезапно помрачневшему лицу Горного Волка было видно, что  это  их
счастье, что привидения живут без воевод. Те могли  бы  организовать  дело
так, что к утру во всем детинце пировали бы одни призраки да скелеты.
     --  Ладно,--  сказал  он   наконец.--   Все   закончилось!   Слышите?
Закончилось. Хоть и был злодеем, но свой замок защищал  как  мог.  Теперь,
когда я растоптал его кости в пыль, мои люди могут спать спокойно.
     Мрак заметил, что Рогдай покачал головой с  сомнением.  Когда  имеешь
дело с привидениями или замурованными скелетами, то самому  надо  быть  не
совсем человеком, чтобы угадать их поступки.

     Глава 14

     В течение дня Светлана была задумчива,  взор  ее  был  рассеян.  Мрак
исчез к полудню, а когда явился, усталый и запыхавшийся, Светлана с тем же
отстраненным видом гладила и трогала густую шерсть, словно оттуда получала
силы. Неугомонная Кузя отпихивала ее руку, сама обнимала волка, целовала в
морду, тыкала сладости.
     -- Мне  бы  так  чуять,--  сказала  Светлана  наконец.  Она  тряхнула
головой, усмехнулась слабо.-- Это я так, своим мыслям.
     Кузя заявила важно:
     -- А я тоже умею чуять!
     -- И  что  же  чует  твое  маленькое  сердечко?  --  поинтересовалась
Светлана.
     -- Ну,-- сказала Кузя с еще  большей  важностью,--  это  мои  женские
тайны! Узнаешь... позже. А пока ему нужно показать хотя бы наш  поверх.  А
то он даже дороги в сад не знает!
     -- Ну, туда он дорогу уже  узнал,--  ответила  Светлана,--  однако  в
чем-то, малышка, ты права... Давай покажем ему хотя бы нашу часть дворца.
     Мрак замирал от блаженства, неземного  восторга.  Его  касались  руки
Светланы, она держала его за шкуру на загривке, пальцы ее пахли  сладко  и
волнующе.
     Он почти ничего не видел и не понимал куда его ведут, что показывают.
Чувствовал только пальцы Светланы, да Кузя счастливо  верещала  над  ухом,
оправдывая свое имя. Он уже знал, что ее назвали  Кузнечиком,  потому  что
часто верещала беззаботные детские песенки, и  кузнечики  в  саду  тут  же
начинали верещать в ответ. Похоже, ее считали царицей кузнечиков.
     В одной из комнат он ощутил,  что  воздух  теплее,  чем  в  коридоре.
Принюхался, тронул стену  лапой.  Камень  был  сухим  и  теплым.  Светлана
понимающе кивнула:
     -- Что-то ощутил?
     -- Давай ему покажем,-- загорелась Кузя.
     --  Нельзя,--  возразила  Светлана.--  Он  может  обжечься.  А  то  и
погибнет. Тебе его не жалко?
     Кузя обхватила шею Мрака, жарко поцеловала в нос:
     -- Я его не подпущу к ним. Ну пойдем! Прошу тебя.
     -- Завтрак съешь? -- спросила Светлана.-- Уши дашь вымыть?
     -- Дам,-- ответила Кузя угрюмо.
     Она взяла его за шерсть на загривке, и они пошли  к  дверям  соседней
палаты. Светлана сама сняла замки, отодвинула три бронзовых засова.  Дверь
приоткрылась, в морду ударил сухой нагретый воздух.
     В середке комнаты прямо на полу  лежали  блистающие  неземным  светом
четыре золотых вещи. Или не золотых, но сверкали они так, что глазам  было
больно.
     Щурясь, Мрак  рассмотрел  золотой  кубок  с  широкими  краями,  чару,
по-местному, рядом  лежит  плотницкий  топорик  с  узким  лезвием,  дальше
сверкает немыслимым светом золотое ярмо, а выше  всех  торчит  орало.  Оно
вонзилось острым лезвием в камень, оплавив его, теперь вызывающе  вздымало
изогнутую рукоять.
     Мрак вскинул голову. Так и есть, видно как латали  каменный  потолок.
Эти вещи проломили крышу и два поверха!
     -- Вот видишь,-- сказала Кузя победно,-- он совсем  не  бросается  на
них!
     -- Он ничего не понимает,-- сказала  Светлана  снисходительно,--  Для
собак и мы -- боги. Им не расскажешь, что эти вещи рухнули с небес. И  что
ни один из смертных не в состоянии взять в руки. Кто пытался --  сгорел  в
небесном огне!
     -- Это я ему сказала,-- возразила Кузя.-- Потому он и стоит смирно.
     -- Вот и хорошо. Потому что сгорит всякий. Человек или зверь. А  этим
вещам отныне и вовеки быть здесь! Умножая славу и мощь нашего царства.
     Отныне и навеки, подумал Мрак с невеселой иронией.  На  свете  ничего
нет отныне и навеки, бесподобная Светлана. Когда-то и киммеры думали,  что
их Меч отныне и навеки... Но уже нет ни Меча, ни киммеров.
     Кузя что-то нашептывала ему строгим голоском,  указывала  на  горящие
белым огнем вещи, грозила пальчиком, а Мрак смятенно думал, что  и  самому
не верится... Может ли простой человек творить такое? Оказывается,  может.
В какие-то мгновения своей жизни бывает равен богам. А значит,  становится
богом. А потом... потом  обыденность  берет  верх.  И  человек  становится
человеком... а иной раз падает еще ниже. Много ниже.
     Может быть, подумал он  со  страхом,  даже  каждый  бывает  богом.  К
счастью или к несчастью, большинство об этом не подозревает. И редкие миги
творения уходят незаметно.
     -- А теперь покажем поварню,-- предложила Кузя.
     -- Нет,-- возразила Светлана.-- Поварню покажет кто-нибудь из челяди.
     -- Я хочу сама,-- заныла Кузя.
     -- Царской дочери не пристало,-- твердо отрезала Светлана
     -- Почему?
     -- С царской дочери пример берут.
     -- И пусть берут!
     -- Кузя,-- сказала Светлана  строго.--  Есть  вещи,  которые  царским
дочерям не дозволены.
     -- Всем дозволены, а мне нет? -- завопила Кузя.
     -- Нет.
     -- Так зачем же быть царскими дочерьми? -- возмутилась Кузя.
     Светлана ответить не  успела,  снизу  донесся  крик,  ругань,  кто-то
скатился по ступенькам. Мрак встал со шкуры барса,  шерсть  вздыбилась.  В
горле нарождался рык, а лапы подогнулись для прыжка на дверь.
     Светлана придержала его за шерсть. Крикнула:
     -- Что там стряслось?
     В дверь просунулась голова Яны:
     -- Опять двое убиты!
     -- Кто? -- выдохнула Светлана с замершим сердцем.
     Лицо Яны расплылось в широчайшей улыбке:
     -- Люди Горного Волка... Мелочь, а приятно!
     Она исчезла, слышно было как побежала  дальше,  узнавать  подробности
или разносить новости. Светлана с бьющимся сердцем отодвинула карту замка.
Выходит, древний дух бывшего властителя замка все еще не повергнут!
     -- А ведь еще даже  не  ночь,--  сказала  она  тихо,--  только-только
начинает темнеть...
     Во дворе слышались крики,  потом  вспыхнули  огни.  В  середке  двора
воздвигали столб, спешно таскали  тяжелые  камни.  Несколько  человек  при
свете факелов рыли яму. Встревоженная, Светлана ударила в  медный  щит,  а
когда прибежала запыхавшаяся Яна, спросила сухо:
     -- Что там?
     -- Ой,  царевна!..  Горный  Волк  бился  головой  о  стены,  чуть  не
обезумел. Там и сейчас видно вмятины в стене. А волхв  объяснил  ему,  что
топтать кости мертвеца  --  только  дразнить.  Мертвеца  нужно  похоронить
достойно, тогда душа  успокоится,  он  заснет  вечным  блаженным  сном.  И
вредить не будет.
     -- Так это ему копают?
     -- А рядом готовят костер для сжигания. Волхвы таскают друг друга  за
волосы, слышишь крик? Спорят какие похороны ему достойнее. Никто не  знает
как в те времена провожали покойников. Один  волхв  даже  сообщил,  что  в
древности их выставляли для расклевывания птицами. Но это не сделать,  ибо
какие птицы будут жрать пыль? А вот  сжечь  или  закопать,  да  еще  какие
жертвы принести, дабы умаслить...
     Светлана закусила губу. Горный Волк распоряжается в  ее  доме  как  в
своем. И его слушают не только его воины,  но  и  дворцовая  челядь.  Явно
большинство уже считает его будущим властелином. Но ей  вмешаться  опасно,
могут не послушать. При