свете
фонаря казалась болезненно-бледной. Шрам выделялся на  лице,  как  клеймо,
губы распухли. Он укоризненно посмотрел на Ки, и был миг ужаса, когда  она
решила, что он поверил обвинениям Джени.
   - Не могу упряжку бросить!.. - прохрипел он. И тряхнул головой, так что
с мокрых кудрей полетели брызги.  -  Надо  вытащить  скилий,  Ки!  Их  там
четыре! Мне по гроб жизни не расплатиться...
   - Скильи?.. - Ки не сразу поверила своим ушам. - Так ты  что,  полез  с
упряжными скильями в соленую воду?..
   - А почему бы и нет? - Вандиен оживал на глазах. И  все  это  время  он
намеренно держался между Джени и Ки, видимо, для того, чтобы предотвратить
взрыв. - Пресная вода им была определенно по нраву...
   Ки захохотала  -  оглушительно,  неудержимо.  Потом  снова  подтолкнула
плотик в сторону портала. Вандиен, кашляя, вопросительно смотрел  на  нее.
Джени  молчала,  мрачно  надув  губы.  Вандиен  расплылся  в  смущенной  и
озадаченной улыбке и потребовал:
   - Давай рассказывай! Что тут такого смешного?..
   - Так ведь скильи!.. - Ки снова задохнулась от  смеха.  -  В  общем,  в
пресной воде они попросту отмокают. Пополняют телесную влагу. От этого они
делаются бойкими, юркими и очень выносливыми... Но в соленой воде... -  Ки
беспомощно согнулась, смех душил ее. Вандиен нагнулся к ней с плота,  так,
что их лица оказались на одном уровне. Он очень старался  согнать  с  лица
улыбку, но уголки губ непослушно ползли вверх. - В соленой воде, - наконец
выдавала из себя Ки, - в соленой воде на них... на них  нападает  желание!
Безумная страсть!.. Они лезут в самое глубокое место, которое могут найти,
сплетаются в узел, ну и... И остаются в таком положении несколько часов! А
иногда - несколько  суток!  И  ничем  их  не  проймешь,  пока  взаимно  не
оплодотворят друг дружку. Так уж они устроены. А потом они всплывают и  во
всю прыть плывут в  открытое  море...  -  Смех  снова  прорвался,  но  она
заставила себя кончить: - Не волнуйся ты за них, Вандиен. Мы  вернемся  за
ними в ближайший отлив, а до тех пор с ними и без нас ничего не  случится.
То есть они еще и получат массу  ни  с  чем  не  сравнимого  удовольствия.
Упряжным скильям так редко удается заняться любовью...
   Вандиен слабо улыбнулся и спустил ноги с плота.
   - Мне не надо помощи, - запротестовала Ки, но он лишь мотнул головой  в
сторону портала. Очередная волна оторвала ноги Ки от  дна  и  одновременно
лизнула самый верх арки. Когда вода устремилась наружу,  течение  потянуло
плот за собой. Вандиену и Ки пришлось приложить все усилия, чтобы остаться
на месте.
   - Слезай, Джени! - позвал Вандиен. - Через портал придется  пробираться
вброд!
   Но Джени не двинулась с места. Она только  вскинула  голову,  глаза  ее
сузились:
   - Я останусь здесь. И вы не получите ни моего плота, ни фонаря. У  вас,
я вижу, кишка тонка идти до конца, ну  так  у  меня  -  нет!  Без  сундука
Заклинательниц я отсюда - ни шагу...
   - Утонешь, - сказал Вандиен.
   - Утону. - Джени выговорила это безо всякого выражения.  Ветер  на  миг
притих, и ее голос прозвучал очень отчетливо.
   -  А  ну  ее,  пускай  остается,  -   сказала   Ки.   Упрямство   Джени
представлялось ей капризом избалованного дитяти,  и  потакать  ему  Ки  не
собиралась.
   - Подожди, - вмешался Вандиен, но Ки указала ему на портал.  Волны  уже
уверенно омывали макушку входной арки, и лишь когда они отступали, на  миг
появлялся просвет.
   - Прилив никого не будет ждать, Вандиен, - сказала  она.  -  До  берега
слишком далеко, а вода холодная. Я весьма сомневаюсь, что  у  тебя  хватит
сил доплыть. Наша единственная надежда - это выбраться отсюда,  пока  вода
еще не слишком глубокая.
   Вандиен кивнул Ки, но сделал незаметный жест, прося ее помолчать, а сам
повернулся к Джени.
   - Надо возвращаться, Джени, - сказал он ей.  -  Искать  сундук  никакой
возможности  уже  нет.  Вода  поднялась,  да  и  темно  слишком.  Если  ты
останешься и погибнешь, твоя легенда умрет вместе с тобой.  Деревня  будет
по-прежнему считать твою семью семьей лгунов и пьянчужек, а  тебя  саму  -
дурой. Что до твоей младшей сестренки, то она, конечно, не пропадет. Будет
выгребать золу у Хелти из камина и как-нибудь перебьется. Многие дети  еще
и в худшей нищете выживают. Зато Храмовые Отливы будут значить  для  людей
все  меньше  и  меньше.  Звание  "возчик"  действительно   превратится   в
бессмысленный титул. А сам Отлив станет праздником с клоунами,  жонглерами
и показательным выступлением Заклинательницы на радость  деревни.  Что  ж,
вероятно, это и к лучшему. Возможно, пора уже вымереть никому  не  нужному
обычаю. Деревне пора забыть прошлое и обратиться к насущным  нуждам.  Твоя
смерть может пойти им только на пользу...
   Где-то на середине его речи лицо Джени жалобно сморщилось,  но  Вандиен
не разжалобился. Личина женщины на глазах исчезала; детские глаза налились
злыми слезами, которые мешались с солеными брызгами, захлестывавшими лицо.
Не произнеся ни звука, Джени свалилась  с  плотика  в  воду  и  схватилась
вместе с ними за край. Ки набрала воздуху  в  грудь,  намереваясь  сделать
ядовитое замечание, но взгляд Вандиена остановил ее.
   - Поищи, - сказал он, и его низкий голос уверенно перекрыл тонкий свист
ветра. Они разом уперлись, превозмогая нахлынувшую волну. А  потом,  когда
волна отступила, налегли. Легкий плотик заплясал на воде, как пробка. Ноги
всех троих оторвались от храмового пола.  Плотик  сам  нашел  портал  и...
застрял в нем. Вершина арки была для него слишком узка.
   - Надо нагрузить его! -  завопил  Вандиен,  решив  подтопить  плотик  и
протолкнуть его где-нибудь пониже. Слишком поздно! Налетела  новая  волна,
подхватила плавучее сооружение, вытолкнула его из портала и отнесла прочь.
Их завертело, ноги уже не доставали до дна. Ветер надрывался злым хохотом.
   - Поздно, - голос Джени звучал безнадежно и  тихо.  Портала  больше  не
было видно. Вода совсем залила его. Волны вздымались и опадали,  плеща  на
стены храма, но входное отверстие скрылось. А тут еще и фонарь,  словно  в
память об угасших надеждах, вспыхнул в последний раз - и тоже потух.
   Ки вновь почувствовала дурноту.
   - Не доплывем. Слишком холодно, - прошептала она. Спутники не  услышали
ее, но слышать было ни к чему: они и сами все поняли.
   Вандиен кое-как взобрался обратно на плотик. Ки не могла  осуждать  его
за это. Это ведь не она торчала тут одна луна знает сколько времени, и  не
ее вытащили из воды полузадохшуюся. Она  чувствовала  только,  что  теряет
силы. Что до Вандиена, то он, верно, и вовсе был на пределе.
   Черное небо, усеянное блестками звезд, казалось, насмехалось над  ними.
Внутри храма смутно белели буруны, но, кроме них, ничего не было видно. Ки
цеплялась за мокрые, скользкие бревна плота. Она скорее  чувствовала,  чем
видела рядом с собой Джени. Ни та, ни другая не  пыталась  грести  ногами.
Лучше поберечь силы, пока не найдется с чем бороться.
   - Что ты там делаешь? - спросила Ки Вандиена, возившегося на плоту.  Он
не  успел  ответить:  по  бревнам  прошла  дрожь,  и   плотик   неожиданно
развалился.
   - Хватайте бревно! - выкрикнул Вандиен, и Ки с  головой  провалилась  в
воду. Она скоро  всплыла,  отплевываясь  впотьмах.  Ей  повезло:  в  плечо
толкнулось бревно, и Ки, побуждаемая страхом, ухватилась за  него  мертвой
хваткой.
   - Вандиен!.. Джени!.. - завопила она.  Мрак  физически  наваливался  на
нее, топил.
   - Я здесь! - прозвучал голос с другого конца бревна. Бревно  дернулось:
рядом с Ки возникла Джени. Брошенная веревка шлепнула Ки по лицу. Каким-то
образом ей удалось схватить ее, не дав исчезнуть в воде.
   - Одно бревно мы уж как-нибудь утопим и пропихнем в портал!  -  крикнул
Вандиен. - Если будем держаться вместе, до берега дотянем!..
   - Если еще  портал  сумеем  найти!  -  прокричала  Джени  в  ответ.  Ки
промолчала, полностью с ней соглашаясь. Ее то и дело  окунало  с  головой,
бревно вертелось, - она успела потерять всякое понятие о направлении.  Она
не смогла бы даже с уверенностью указать, в которой стене была злополучная
дверь.
   - Просто следуйте за мной! - велел Вандиен. Больше он ничего не сказал,
зато начал толкать бревно. Ки заработала ногами,  стараясь  помочь.  Джени
какое-то время просто держалась за бревно, потом Ки почувствовала,  что  и
она впряглась в работу.
   Вода кругом них бурлила и клокотала. Ки вообще перестала  видеть,  куда
они движутся. Ветер отталкивал их на зад, завывая и  хохоча.  Вычленить  в
песне ветра голос Заклинательницы Ки  уже  не  могла.  То  и  другое  было
одинаково полно холодной насмешки. И мощи.
   Бревно стукнулось в стену.
   - Дверь тут, у меня под ногой! - крикнул Вандиен. Ки  чувствовала,  что
он что-то делает, но что именно, не  понимала.  -  Я  привязал  веревку  к
бревну, - снова закричал он. - Я нырну вниз через портал и протащу с собой
конец. Когда бревно пройдет наружу, ныряйте следом! Только  не  выпускайте
веревку...
   Ки кивнула, потом только поняв, что никто все равно не увидит.
   - Осторожнее! - предостерегла она.
   - Он уже нырнул, - сказала ей Джени.
   Две женщины держались за бревно, плясавшее на волнах. Ки вся обратилась
в осязание, силясь распознать рывок, который скажет  ей,  что  у  Вандиена
получилось.  Мгновения  растягивались  в  бесконечность,  но   ничего   не
происходило.
   - Наверное, он уже снаружи! - позвала она Джени. И почти тут же ощутила
рывок, который невозможно было спутать  с  движениями  волн.  Так  дергает
рыба, попавшаяся на крючок. Конец бревна погрузился в  воду.  Джени  и  Ки
вдвоем навалились на бревно, проталкивая его  в  глубину,  и  наконец  оно
вырвалось у них из рук и ускользнуло в портал.
   ...Вандиен сражался с ознобом, сотрясавшим его тело. Плыть, лихорадочно
дрожа,  не  представлялось  возможным.  Еще  он  всячески  напрягал  волю,
стараясь отделаться от боли, которая расползалась от шрама по всему  лицу,
стягивая нос и вжигаясь между глазами. Упершись ногами  в  стену  храма  с
наружной ее стороны, он тянул на себя веревку. Бревно сперва  ходило,  как
рыба на леске, потом заскребло об арку. Вандиен в очередной раз окунулся с
головой, когда бревно проскочило наружу и всплыло, едва  не  наподдав  его
снизу. Вандиен подплыл к бревну, схватился за  него  и  стал  ждать,  пока
выплывут женщины.
   Вскоре из воды вынырнула Джени, за ней Ки. Все трое, отдуваясь, повисли
на бревне. Здесь, вне храмовых стен, уже ничто не прикрывало от  небывалой
ярости ветра. Спасибо и на том,  что  волны  им  теперь  помогали.  Прибой
мчался по отмелям, заливая сушу, а  заодно  гнал  к  берегу  и  бревно,  и
пловцов. Вандиен высунул голову  из  воды  и  заставил  себя  хоть  как-то
работать ногами. Ни у кого уже не было сил говорить, но  он  почувствовал,
что его спутницы принялись ему помогать.  Далеко,  далеко  впереди  сияли,
точно желтые созвездия, деревенские огоньки. Думал ли там хоть  кто-нибудь
о них с Джени, затеявших неравную  схватку  с  ветром  и  волнами?..  Чего
желали  им  рыбаки?  Чтобы   оба   потонули,   в   особенности   несносная
возмутительница спокойствия? Надеялся ли хоть  кто-нибудь,  кроме  Зролан,
что они вернутся с сундуком?.. Пожалуй, лучше бы и  не  надеялись.  Меньше
разочарования будет...
   Ки издала придушенный вскрик, и почти сразу Вандиен и сам  почувствовал
ногами дно. Еще несколько гребков, и стало можно идти вброд.
   Одна Джени не выказывала  никакой  радости  по  этому  поводу.  Вандиен
попробовал подбодрить ее:
   - Сестренка твоя, верно, обрадуется...
   Девушка ответила безжизненным голосом:
   - Хелти ее давным-давно спать отослал.
   Наконец все трое, пошатываясь, выбрались на сушу. Вандиен осел  наземь:
чтобы идти дальше,  ему  требовалась  хоть  какая-то  передышка.  А  ветер
продолжал выть с неослабной, мстительной яростью: никак  не  мог  простить
им, что остались в живых. Он пронизывал вымокшую  одежду,  и  лютый  холод
добирался до костей. Вандиен  еле  поднялся:  набрякшая  шерстяная  одежда
сделалась неподъемно тяжелой. Ки немедленно  оказалась  рядом  и  подперла
его, перекинув его руку через свое плечо. У него вырвался  смешок:  ну  до
чего приятно было вновь ощущать совсем рядом ее живое, крепкое тело. Итак,
они с ней снова  прорвались.  Выжили.  Выдюжили.  И  сделали  это  вместе.
Свободной рукой Вандиен хотел обнять еще и  Джени,  но  та  отпихнула  его
прочь. Темный кокон снова сомкнулся  вокруг  нее.  Она  всем  своим  видом
показывала, что ей от них ничего  не  надо.  Даже  простого  человеческого
тепла. Джени кое-как поднялась на ноги и, прихрамывая, поплелась прочь. Ки
с  Вандиеном  провожали  ее  глазами,  пока  она  не  скрылась  за  дверью
неосвещенного домика, едва ли не самого маленького в  деревне.  Деревянная
дверь гулко хлопнула, закрываясь за ней.
   - Вандиен... - негромко начала Ки.
   - В один вечер всего все равно не объяснишь, - отозвался он,  и  Ки  не
стала продолжать.
   В деревне, среди  домов,  сумасшедший  ветер  чувствовался  меньше.  Но
оставалась плотная, вещественно тяжелая тьма и жгучий холод,  вытягивавший
из тел остатки тепла. Что же касалось  Вандиена,  то  его  донимал  еще  и
душевный холод, разраставшийся глубоко внутри.  Джени  с  ними  больше  не
было; они с Ки остались вдвоем. Так же, как и много раз прежде. Так - и не
так. Потому что некуда было  деваться  от  жестоких  слов,  которые  Джени
бросила им обоим в лицо там, в разрушенном храме. Ки теперь знала,  почему
он вот так очертя голову ввязался в совершенно  сумасбродное  предприятие.
Вандиен сам еще не успел решить для себя, правильно ли он  поступил.  Зато
мог не сходя с места придумать не менее дюжины разных  отповедей,  которые
могла бы дать ему Ки.  Все  они  были  бы  вполне  справедливы.  И  все  -
исключительно нелестны.
   - Как твое лицо?.. - вдруг спросила она. Тихий вопрос прозвучал вдвойне
неожиданно.
   - Безобразно, - ответил Вандиен, умудрившись объять единственным словом
все то, о чем он ей никогда раньше не говорил.  Они  заковыляли  вперед  к
гостинице и остаток пути шли молча, но рука Ки обхватила Вандиена за  пояс
и крепко обняла его поперек тела.
   Ки с трудом, одолевая напор ветра, отворила дверь гостиницы. Они вошли,
и ветер с грохотом затворил дверь. Их встретило благословенное тепло  -  и
тишина. Рыбаки, в большинстве своем напившиеся уже в стельку,  были  не  в
состоянии подняться со скамеек и табуретов. На столах  перед  ними  стояли
наполовину опорожненные кружки. На подносах и  блюдах  неопрятными  кучами
громоздились объедки, корки, огрызки. Хелти грел широкую спину у очага.
   - З-значит, ж-живые выб-б-рались... - дружелюбно  приветствовал  он  их
заплетающимся языком.
   - Ага. И Джени тоже, - сказал Вандиен, обращаясь больше не к нему, а  к
Колли, еще державшему давно умолкшую арфу. Ему показалось,  молодой  рыбак
чуть заметно кивнул в ответ. Возможно, правда, что он просто осоловел, как
и остальные, и пытался бороться с дремотой.
   - Д-Джени... она да, она такая... Ее ни штормом, ни Заклинательницей не
проймешь, на нее надо что покруче. Во  ж-женщина  была  бы,  если  бы  еще
в-вела себя, а не только языком...
   Вандиен прикусил губы, с трудом воздержавшись от ответа. Все равно ни к
чему.  Гул  полусонных  хмельных  разговоров  тем   временем   мало-помалу
возобновился.  Большинство  рыбаков   успело   слишком   напиться,   чтобы
возвращение  Вандиена  могло  их  заинтересовать.   Только   Верни   сразу
провозгласила тост:
   - За нашего возчика! И за его подружку!..
   - Расскажи нам, как  все  было!..  -  потребовал  кто-то,  сидевший  за
дальним  столиком.  Молодой  рыбак,   устроившийся   у   огня,   поддержал
говорившего.  Рыбаки  немедленно  освободили  скамью.  Вандиен  благодарно
опустился на нее и, поймав запястье Ки, усадил  молодую  женщину  рядом  с
собой. Она чувствовала себя  не  в  своей  тарелке,  и  он  прекрасно  это
понимал. Дай ей волю,  она  без  промедления  скрылась  бы  либо  в  своем
фургоне, либо в его комнате наверху. Гостиницы, толпы незнакомых  людей  -
все это было не для нее. И уж сегодня - в особенности.
   Когда они уселись, с их мокрой одежды по скамье и по  полу  разбежались
ручейки.  Рыбаки  не  обращали  на  это  никакого  внимания.  Ки,   дрожа,
придвинулась поближе к Вандиену, ища не только тепла, но и  его  близости.
Он же откинул со лба волосы и вынудил себя улыбнуться. От улыбки  по  лицу
прошла волна  боли,  но  Вандиен  решил  не  поддаваться  и  улыбаться  не
перестал. Хелти поставил перед ними две кружки горячего напитка.
   - Вы оказали мне славное гостеприимство и порадовали своими песнями,  -
проговорил Вандиен. -  Я  не  смог  принести  вам  сундук  Заклинательниц.
Значит, самое меньшее, что я могу для вас сделать, - это поведать о  своем
поражении. Верно, Ки? - и он толкнул подругу под локоть.
   - Верно! -  отозвалась  она  и  улыбнулась  ему  весьма  многообещающе.
Вандиен понял, что историю своего поражения ему лучше особо не затягивать.
У Ки явно было что сказать ему наедине. И чем дольше она будет  оттачивать
заготовленные слова, тем язвительней они в итоге окажутся. Ки потянулась к
своей кружке и сделала жадный глоток, а Вандиен пошарил  пальцами  у  шеи.
Привычка взяла свое: он взял в руки говорящий шнурок, который носил вокруг
шеи, и растянул его на пальцах. Слушатели наверняка  не  поймут  символов,
которые сейчас начнет выплетать в его руках послушный шнурок,  но  это  не
имело никакого  значения.  Рассказывать,  не  пользуясь  шнурком,  Вандиен
просто не мог. Точно так же, как Ки, бросив взгляд на какую-нибудь лошадь,
не могла не прикинуть в уме ее  стоимость...  Вандиен  посмотрел  на  свои
руки, успевшие помимо  его  воли  создать  какой-то  узор,  и  нахмурился.
Символы,  возникшие  между  его  пальцев,   означали   "шрам",   "увечье",
"уродство" и "поражение". Быстрое движение - и шнурок снова  стал  гладкой
петлей. Вандиен взял горячую  кружку  и  отпил.  В  носу  защипало,  тепло
прокатилось вниз, достигнув живота.
   - Давай, возчик, не томи! - выкрикнул кто-то, и Вандиен  обвел  глазами
комнату, лучезарно улыбаясь всем  сразу.  Значит,  они  думали,  будто  он
молчал только затем, чтобы распалить их любопытство. Пусть их.
   - С чего же мне начать? - задал он ритуальный вопрос.  И  покосился  на
Ки: та протягивала  кому-то  свою  кружку,  прося  добавки.  -  Разрешите,
друзья, спросить вас вот о чем. Известно ли вам, любезные слушатели, сколь
любвеобилен некий зверь, называемый "скилья"? А  знаете  ли  вы  о  тайной
лестнице, уводящей в подвалы храма Заклинательниц Ветров?  А  замечали  ли
вы, как смотрит на вас каменная Заклинательница, преклонившая  колена  над
опрокинутым алтарем? Видели ли вы слезу, дрожащую в уголке ее глаза? И как
ее руки словно бы взлетают и  опускаются  с  каждым  прикосновением  волн,
целующих камень?..
   Слушатели были завоеваны. Всего несколько умелых вопросов -  и  Вандиен
завладел их вниманием безраздельно. Они  слушали  его  разинув  рты,  так,
словно храм, о котором он им повествовал, находился не у самого их порога,
а в неведомой стране на другом конце света. Ки тоже слушала его и  следила
за его летучими  пальцами,  ткавшими  для  них  волшебную  сказку,  полную
душераздирающих несчастий и таинственных  предзнаменований  и  тут  и  там
приправленную шуточками, неизменно вызывавшими сущие лавины смеха. Вандиен
отвел себе роль непроходимого  дурня,  тупицы-возчика,  который  в  полном
смысле слова влез в воду, не зная броду.  Джени  превратилась  в  отважную
деревенскую  красавицу,  подоспевшую  спасти  возчика  в  самый  последний
момент. Ки молча следила за тем, как  он  пересказывал  все  события  этой
ночи, вроде бы не особенно отклоняясь от  истины,  но  поворачивая  каждое
происшествие так, чтобы наилучшим образом пощекотать их самолюбие. Ах, как
он расписывал этих неустрашимых богатырей,  без  тени  страха  бороздивших
обманчивое и