очень
хорошо изменять внешность. У вас профессиональный глаз, может  быть,  вы
узнаете его в этих людях?
   Полицмейстер разложил на столе дюжину фотографий. Все лица были  нез-
накомы. Март стал всматриваться. Да, пожалуй...
   - Вот этот,- сказал он.- И вот этот.
   - И еще вот этот,- сказал полицмейстер.- Но  все  равно  хорошо.  Так
вот: есть сведения, что он сейчас находится где-то в нашей провинции,  и
совершенно не исключено, что в нашем городе. Проверка документов  ничего
не даст, это понятно, документы у него великолепные, нам бы такие... Ог-
ромная к вам просьба: если узнаете его в ком-то - сразу звоните  мне.  И
только из автомата. А теперь, пожалуйста, очень  подробно  расскажите  о
ваших неприятностях.
   Март стал рассказывать, полицмейстер переспрашивал, уточнял,  застав-
лял повторять еще и еще раз, обрывал вдруг и перескакивал на  другое,  и
Март все думал, как бы не сболтнуть чего не  надо  о  заведении  доктора
Петцера, но вдруг дверь открылась и вошел сам Петцер. Он улыбнулся  ото-
ропевшему Марту и спросил:
   - Андрис, будешь? - В руках у него была темная высокая бутылка.- Вам,
мэтр, не предлагаю, естественно...
   - Давай,- сказал полицмейстер.- А то у меня совсем ум за разум  захо-
дит.
   Петцер поставил два бокала, разлил вино, они с  полицмейстером  стали
пить его маленькими глотками, поглядывая друг на друга, а  Март  все  не
мог стряхнуть с себя оторопь, потому что все происходящее не лезло ни  в
какие  ворота,  ну  не  стыковались  нигде  полицмейстер-бывший-следова-
тель-по-особо-важным-делам, играющий деревенского недотепу и переигрыва-
ющий - намеренно? зачем? - и всерьез опасающийся чего-то появившегося на
местном горизонте,- доктор Петцер из странного  сумасшедшего  дома,  где
читают стихи и куда полиции ход заказан, потому что это частное владение
- чье, кстати? - и Артур Демерг по прозвищу Шерхан, когда-то один из ру-
ководителей "Внутреннего фронта", приговоренный  Трибуналом  "Фронта"  к
расстрелу, но ведь вывернулся тогда, гад такой, сколько из-за него потом
ребят погибло... Сейчас  он  в  "Белой  лиге",  по-прежнему  неуловим  и
по-прежнему - да какое "по-прежнему", вдесятеро против прежнего  -  жес-
ток.
   А эти двое сидели за столом друг против друга, тянули из бокалов гус-
тое, почти черное вино... Ничего не понимаю, в который раз за  сегодняш-
ний день подумал Март. Ну ничегошеньки. Кто друг, кто враг, да и есть ли
они вообще - друзья и враги? Может, в каждом конкретном случае они появ-
ляются и исчезают? Резонанс. Вот именно - резонанс. Твои интересы  скла-
дываются с интересами некоего А - он твой друг. Твои интересы в противо-
фазе с интересами некоего Б - он твой враг. У каждого своя частота коле-
баний, и через некоторое время картина меняется: А уже твой враг, а Б на
тебя решительно наплевать.
   И еще кто-то профессионально, но торопливо обыскивает номер и слушает
телефон, и кто-то умирает странной смертью во дворе странного  сумасшед-
шего дома, а тут еще Тригас... Господи боже мой, да  ведь  надо  уносить
ноги, пока цел, понял Март, тут же затевается какая-то игра по-крупному,
причем совсем не моя игра...
   - И где ты такое берешь? - спросил полицмейстер, допив.
   - На нашей кухне,- сказал Петцер.- Нас хорошо снабжают.
   - Оттуда? - кивнул головой куда-то в сторону полицмейстер.
   - Прямым ходом,- подтвердил Петцер.- И достаточно регулярно.
   - Иногда я думаю - а не лечь ли и мне к вам? Нервишки, то, се... Одна
кухня чего стоит,- вздохнул полицмейстер.
   - Можешь подумать об этом даже всерьез,- усмехнулся Петцер.
   - Нет, конечно,- сказал полицмейстер.- Бегство - это не выход.
   - Бегство - это не выход...-  задумчиво  протянул  Петцер.Выход  пос-
редством бегства...  то  есть  бегство  посредством  выхода...  то  есть
бегство через выход... убегая, гасите свет и выключайте воду...
   - Сливайте воду и убегайте,- сказал полицмейстер.-  Трепло  ты,  Лео-
польд.
   - Сам такой,- огрызнулся Петцер.- Март, как вы себя чувствуете?
   - Нормально,- сказал Март.
   - Таблетки не понадобились?
   - Нет пока.
   - Я так и думал. Никакой эпилепсии у вас, конечно, нет. Это вы приду-
мали для вашего приятеля?
   - Ничего я не придумывал,- сказал Март.
   - А почему вы тогда так упорно ничего не пьете? Даже пива?
   - Леопольд, вы как-то странно ставите вопрос. Ну, гепатит я  перенес,
я же говорил вам.
   - Я чувствую, вам трудно врать человеку в глаза. Если хотите  выжить,
вы должны в этом  тренироваться  и  тренироваться.  Понимаете,  вы  шутя
съедаете то, что печеночного больного уложит если не в землю, то под ка-
пельницу - наверняка. Это ваш приятель настоял на визите к нам?
   - Да,- ответил Март, подумав.
   - Как он там? - спросил полицмейстер.
   - Вполне,- отозвался Петцер.- Мне рассказал все, и Вильям к нему пре-
тензий не имеет.
   - Вы давно его знаете? - спросил полицмейстер.
   - А что, он тоже подозревается? - ощетинился Март.
   - Не знаю,- сказал полицмейстер.- Вы же чувствуете - что-то  происхо-
дит. Тут не до подозрений, тут бы просто стекла протереть.
   - Года с восьмидесятого.
   - То есть еще до отъезда,- сказал полицмейстер.
   - Да. Здоровались, разговаривали...
   Петцер и полицмейстер переглянулись.
   - Отпадает,- отрезал Петцер.
   - Черт бы его подрал,- сказал полицмейстер.- А может, мы  зря  голову
ломаем? Может, он ни сном ни духом?..
   Петцер подумал.
   - А что, вполне возможно. Знаете, Март, у меня, то есть у нас с  Анд-
рисом, к вам просьба: побеседовать несколько раз с господином  Тригасом.
На свободные темы, но поближе, так сказать, к месту и времени...
   - То есть вы меня вербуете,- медленно сказал Март.- В доносчики. А  я
даже не представляю, с кем имею дело.
   - Вам понравились наши пациенты? - спросил Петцер.
   - Да,- ответил Март.- Понравились. И что?
   - Речь идет об их судьбе. Может быть, жизни.
   - Вы говорите, что не знаете, кто мы,- усмехнулся полицмейстер.- Зато
мы хорошо знаем, кто вы. Скажем, Леопольд?
   - Конечно,- сказал Петцер.- Что из мужика жилы тянуть...
   - Вас зовут Морис Николае Траян, вы мутант и живете по документам по-
гибшего брата. Не бойтесь, вы нигде не прокололись и вам ничего не  гро-
зит. Все знаем только мы. Во-первых, у  нас  есть  Вильям,  сторож  Лео-
польдова заведения. Вот вы чувствуете мутантов?
   - Иногда,- сказал Март. Играть больше не было смысла, карты раскрыва-
лись.- Изредка, когда накатит...
   - А он постоянно. Причем сам он, кажется, не мутант, во  всяком  слу-
чае, это у него никак больше не проявляется. Да, будь он  в  гражданской
гвардии, вас бы всех давно уже на свете не было. Думаете, почему вас так
легко пропустили на территорию? Да... А во-вторых, в документах  полиции
зафиксировано,  что  брат  живущего  ныне  Марта  Траяна  был  мутантом.
Брат-близнец, заметьте. Он погиб... Да... Сам Март Траян учился  в  уни-
верситете на факультете искусствоведения, и вот  этот  человек,-  полиц-
мейстер достал из кармана фотографии, которые показывал раньше,  и  одну
из них подал Марту,- этот человек был в то время деканом  факультета,  а
вот этот,- он подал другую фотографию,- вел персональное дело Марта Тра-
яна в студенческом суде и был, по сути, виновником изгнания его из  уни-
верситета. Морис Траян не мог знать их в лицо,  поскольку  в  это  самое
время находился в Брюсселе и пытался купить партию оружия для  "Внутрен-
него фронта"...
   - Это не доказательство,- хрипло сказал Март.
   - Доказательство,- возразил полицмейстер.- И вполне  достаточное.  Но
привел я его вам только для того, чтобы дать вам понять: я знаю, кто вы.
И все. Никакие разоблачения вам не грозят.
   - Мы вам не враги,- сказал Петцер.
   - Не враги,- подтвердил полицмейстер.- И даже наоборот... Как вы  по-
пали сюда? - спросил он после паузы.
   - Случайно. Устал и не мог ехать дальше.
   - Когда?
   - Сейчас скажу точно... Восемнадцать дней назад.
   - А Тригас?
   - В командировке от Ассоциации.
   - Откуда вы знаете?
   - Мэр сказал. Еще до его приезда.
   - Ну что же, может быть, и так... Откуда вы ехали?
   - Из Фрайберна.
   - Это где? Даже не слышал такого.
   - Это маленький городок, километров шестьсот на восток.
   - И что вы там делали?
   - Остановился пообедать. В общем, я ехал домой, в смысле - в столицу,
из Скрея, где работал. Пока ждал в ресторане заказ, стал от  нечего  де-
лать рисовать на салфетке - и засветился.
   - Видел кто-нибудь? - поинтересовался полицмейстер.
   - Многие видели. Была погоня.
   - Ну и как? - спросил Петцер.
   - Ну как... Они погнались на двух машинах, а я ведь бывший  гонщик...
В общем, они столкнулись.
   - Ну силен! - восхитился Петцер.  Полицмейстер  одобрительно  покачал
головой и усмехнулся.
   - А вечером уже были здесь? - спросил он.
   - Да.
   - Шестьсот километров. Почти алиби. А, Леопольд?
   - В случае чего я вообще могу показать, что он приехал ко мне  утром.
Мои подтвердят.
   - В случае чего,- усмехнулся полицмейстер,- спрашивать не будут.
   - Это точно,- сказал Март.
   Они помолчали.
   - Насчет Шерхана тогда - правда? - спросил Март.
   - Правда,- кивнул полицмейстер.- Или уже появился, или  вот-вот  поя-
вится. И чует мое сердце, что есть у него тут  особый  интерес.  Вы  его
живьем видали?
   - Только в маске.
   - Осторожен, гад,- вздохнул полицмейстер.- Ну что, время уже.  Насчет
прощупать Тригаса не забудьте, ладно? Вероятно, это пустышка, но  все  ж
е... Леопольд, ты его проводишь?
   - Провожу. "Ибо был перед ним путь великий, и без провожатого  нельзя
идти было..."
   - Слушайте,- сказал Март,- вы меня начисто выпотрошили, можно  и  мне
вопрос задать?
   - Задать-то можно,- отозвался полицмейстер,- ответим ли...
   - Леопольд, это ваше заведение - что оно из себя представляет?
   - Ну, это можно,- сказал полицмейстер.
   - Вы про "Путь побежденных" слышали? - спросил Петцер.
   - Н-нет вроде...
   - В общем, вы же знаете, что из нашего благословенного отечества  ле-
гально и надолго можно выехать только на лечение. А дольше  всего  лечат
психические заболевания. Вот мы и готовим людей, проводим их  через  ко-
миссию, ну и... Еще то хорошо, что  формально  расторгаются  родственные
связи и семья не остается заложником.
   - Понятно.
   - Так что при необходимости можете воспользоваться.
   - Мутантов тоже берете?
   - Конечно. Сейчас только никого нет, а раньше много было.
   - Повыбили всех. В провинции сейчас только мы с Тригасом и есть.
   - Не только мутантов, вообще  очень  многих  повыбили.  Интеллигенцию
главным образом. Да и продолжают потихоньку выбивать - хотя  размах  уже
не тот... Думаете, от чего люди бегут?
   - Догадываюсь,- сказал Март. Вдруг его прорвало: - Ладно, я понимаю -
бьют нас, надо же на кого-то натравливать народ, надо на кого-то  свали-
вать вину за неурядицы, за бестолковщину, за неурожай, наконец, да и во-
обще это, наверное, чисто зоологическое - даже мне страшно  бывает,  что
во мне это нелюдское сидит, а я могу представить, каково это знать како-
му-нибудь башмачнику или лавочнику, но вы мне скажите, зачем  уничтожать
инженеров, врачей, журналистов, писателей, ученых, сначала учить, а  по-
том пускать под нож, это же все равно, что резать курицу, которая  несет
золотые яйца...
   - Когда яиц становится слишком много, золото обесценивается и  хозяин
курицы разоряется,- вставил Петцер.
   - То есть? - не понял Март.
   - Объясни ему ты, Андрис,- сказал Петцер.- Не могу я на эту тему  го-
ворить...
   - Простейший способ остановить прогресс,- пояснил полицмейстер,-  это
уничтожить тех, кто его двигает. А останавливать его  надо  обязательно,
потому что развитие общества неизбежно приводит к переменам, затрагиваю-
щим и самую верхушку. Вот правительство и принимает меры  к  обеспечению
максимальной стабильности. Вы знакомы, наверное,  с  доктриной  нулевого
роста? То, что у нас творится столько лет,- это  все  ради  того,  чтобы
претворить ее в реальность. Официальная  цель  этой  доктрины:  создание
гармонии между производством и потреблением. Реальная цель:  обеспечение
чиновникам высших эшелонов максимально полной кормушки  при  минимальных
их усилиях;  общество  для  них  -  это  машина  для  удовлетворения  их
собственных потребностей, машина работает, продукт поступает - и не  дай
бог, если что-нибудь изменится. Пусть правительство  лениво  и  некомпе-
тентно - оно обладает обостренным  инстинктом  самосохранения  и  потому
принимает любые меры к поддержанию благоприятного для него положения ве-
щей. Думаю, кстати, что убивать скоро перестанут, этот  способ  простей-
ший, но лишает свободы маневра. Можно ведь с той же целью и не менее эф-
фективно загрузить всех бумажной работой, а творческой  части  подсунуть
выгодную халтурку - как вам, например. Тем более, что  без  технического
прогресса стране не жить... вы обратили внимание, что технарей лет  пять
уже как не трогают? Стимулируется развитие так называемого узкого специ-
алиста - это новый исторический тип, выполняющий  функции  интеллигента,
но очень простой в обращении и неприхотливый. Создается - боже мой,  уже
создана! - массовая культура, которая призвана  удовлетворять  некоторые
простейшие эстетические потребности  населения.  Наконец,  народ  просто
спаивается, и это выгодно вдвойне, потому что...
   - Господа,- попытался перебить его Петцер,- уже полночь.
   - ...выгодно вдвойне, потому что приносит казне огромный  доход  -  и
освобождает ее от необходимости расходов на досуг... втройне, потому что
не дает еще человеку размышлять о постороннем, человек из  человека  ра-
зумного превращается в звено производственного процесса, в машинку, каж-
дый вечер заправляемую спиртом... Я ведь говорю даже не о смене строя, я
говорю о конкретных носителях власти, потому что эти кресла, вознесенные
высоко, удивительно шатки. Они же там готовы обглодать друг друга и дер-
жатся только потому, что вцепились и замерли, и не дай бог кому-то осту-
питься, его тут же спихнут вниз и растопчут, и новый кто-то будет в  его
кресле через секунду. Даже Канцлер - и тот под богом ходит, сколько глаз
на его кресло нацелено... Появляется в мире что-то новое  -  значит,  не
нужно что-то старое, значит, того, кто этим старым жил,-  на  свалку,  а
кому охота? Давить новое, любое новое, не  разбираясь,  просто  так,  на
всякий случай,- это уже становится рефлексом, это принцип любого  иерар-
хического общества, это первый закон чиновника; и только  иногда,  когда
необходимость их за горло возьмет, им  приходится  скрепя  сердце  новое
поддерживать и развивать - взять тот же технический  прогресс...  Ладно,
Март, действительно, поздно уже, мы с вами как-нибудь еще побеседуем...
   В холле отеля сидел Тригас. Увидя Марта и Петцера, он встал  и  пошел
им навстречу.
   - Что случилось, Март? - спросил он.- Где ты был?
   - Да вот, погуляли с доктором.
   - Тьфу, черт, а мне показалось,  что  тебя  увел  полицмейстер,сказал
Тригас.- Я уже в управление звонил...
   - Ладно, я с вами прощаюсь,- остановился Петцер.Заглядывайте к нам.
   - Спасибо, доктор, обязательно,- поклонился Тригас.
   - Спокойной ночи, Леопольд,- сказал Март.
   Из дверей ресторана вышли почтмейстер и секретарь мэрии,  напряженной
походкой прошли через холл и скрылись в коридоре.
   - Давай зайдем в бар,- сказал Тригас.
   - Не хочется,- стал отказываться Март.
   - Ненадолго,- настаивал Тригас.- Надо поговорить, а там  всего  удоб-
нее.
   В баре было душно почти невыносимо и воняло, как из пепельницы.  Бер-
та, не говоря ни слова, поставила перед Тригасом его излюбленный  дайки-
ри, а перед Мартом - апельсиновый сок.
   - Берта,- попросил ее Март,- сварите мне чашечку кофе.
   - На ночь? - укоризненно спросила Берта.
   - Ничего,- сказал Март.- Как вы выдерживаете такую духоту?
   - Кто же вам сказал, что я выдерживаю?..- проворчала Берта.
   - Так что ты хотел мне сказать? - Март повернулся к Тригасу.
   - Что у вас там вышло с полицмейстером? Только не говори мне, что вы,
так сказать, случайно...
   - Совершенно случайно. Я вышел подышать, потом он, мы о чем-то потре-
пались, чуть ли не о погоде, потом мне стало плохо, как утром, и он  от-
вел меня к Петцеру. Вот и все. А что это тебя так заинтересовало?
   - Он тебе фотографии никакие не показывал?
   - Нет, а что?
   - Видишь ли, у меня сегодня в номере был обыск. Тайно. И я боюсь, как
бы мне не понапускали клопов. Я потому так вырядился, что в этой хламиде
микрофон не спрячешь...
   Март почувствовал, что внутри у него все леденеет.
   - Знаешь, старик,- сказал он через силу,- я что-то не верю в  способ-
ности местной полиции на подобные штучки.
   - Местной-то и я не верю,- протянул Тригас.
   - Кофе, пожалуйста,- подошла Берта.
   Март отхлебнул слишком большой глоток и обжег язык.
   - Знаешь что,- сказал он,- сегодня мы все равно ничего  разумного  не
придумаем. Давай-ка завтра, на свежую голову.
   Тригас внимательно посмотрел на него.
   - Завтра так завтра,- согласился он.- Не...- Он не договорил  и  утк-
нулся в свой бокал.
   В номере Март первым делом снял пиджак и галстук и проверил их  самым
тщательным образом. Слава богу, ничего не было. Осматривать  комнату  не
было уже ни сил, ни смысла. Если и есть что-то, то лучше не трогать.  Не
подавать виду, что заметил. Но как хорошо, что в одежде ничего не оказа-
лось...
   А если бы оказалось? Ведь провал...
   Неужели они так беспечны? Я же сказал полицмейстеру про обыск  и  про
телефон... Неужели...
   Не может быть!
   Боже мой, задохнулся он, это же все спектакль, это же провокация, а я
так задешево купился...
   Сматываться! Сматываться немедленно, может, еще успею...
   А смысл какой? Тебя расшифровали и разложили - мечись теперь  или  не
мечись, конец один, не скроешься...
   Стоп. Без паники. Вечер поэзии - это что, тоже спектакль? Нет,  брат,
это настоящее. Они же от тебя ничего не хотели, просто дали понять,  что
все о тебе знают и, в общем, доверяют... А в доме, наверное, есть детек-
тор "клопов", не зря же полицмейстер молчал на улице; и Петцер  появился
не сразу, должно быть, возился там с аппаратурой.
   Что же тогда из себя представляет Тригас?..
   Март сам не знал, спал ли он в эту ночь.
   Утром раскалывалась голова, но благодаря этому не было никаких совер-
шенно мыслей, и Март готов был благодарить бога за эту боль.
   С трудом проглотив бутерброд и запив его крепким чаем, Март вышел  на
стоянку машин, сел в свой "виллис" и поехал просто так. Лицо овевал  ве-
тер, глаза и руки были заняты привычной работой, и, поездив часа два, он
почувствовал, что успокаивается. Потом заправил машину, залив  оба  бака
под пробку - на всякий случай. В отеле портье, новый, средних лет  лысый
мужчина, передал ему записку. Записка была от Тригаса. Тригас писал, что
вынужден разговор отложить, поскольку срочно уезжает дня на три.  "Помни
о том, что я тебе говорил",- было написано в конце и жирно  подчеркнуто.
Март пожал плечами и сунул записку в карман. На лестнице ему  встретился
новый хозяин отеля. Глаза его были красные, как у кролика, лицо помято.
   - Доброе утро! - сказал он.- Жаль, что вы вчера так рано ушли, до са-
мого интересного.- И он рассказал, как вчера, то есть уже сегодня, когда
старшее поколение разошлось-разъехалось, молодежь решила обновить  поме-
щение будущего клуба - ну и обновили, а племянница редактора -  помните,
в таком розовом комбинезоне? - так вот она заявила вдруг, что  ее  никто
не обыграет в беск, а если кто обыграет, то она готова отдаться тут  же,
на бильярдном столе, потому что карточный не выдержит, и  сели  играть.-
Март слушал, и его подташнивало от запаха перегара и от смысла рассказа,
у бывшего портье просто слюни текли, пока он рассказывал, потом он пота-
щил было Марта в бар - выпить за успех предприятия, но Март очень вежли-
во отказался под тем предлогом, что ждет важного звонка  из  столицы,  и
портье неохотно его