ил генерал.
   - О завершении я думаю с самого начала,- сказал господин Мархель.-  И
я считаю, что приступать прямо сейчас к завершению еще рано.
   - Почему? - удивился генерал.
   - Потому что мост еще не построен.
   - Ну и что?
   - А то, что дезинформировать Императора нам никто не позволит.
   - Ну а если его построят только к лету?
   - Значит, придется объяснять, почему так получилось.
   - Ну и почему же?
   - Да боже ж ты мой! Ты что, слепой, Йо? Каждый третий строитель  ока-
зался предателем! Кто же в таких условиях может выдержать сроки?
   - Да-да-да...- Генерал побарабанил пальцами  по  столу.-  Видишь  ли,
Гуннар, я уже послал Его Величеству прошение о продлении  сроков  строи-
тельства...
   - Ясно,- сказал господин Мархель.- А как было написано: просто "Отка-
зать" или с подробностями?
   - С подробностями,- сказал генерал.
   - Значит, сам писал,- вздохнул господин Мархель.- Ну, что же  делать,
придется...
   - С такими, знаешь, подробностями...
   - Не переживай.
   - Да я ничего.
   - Вот я и говорю. Не такое мы с тобой переживали. Не такое осиливали.
   - Правду говоришь. Только как все-таки быть? Я ведь  в  строительстве
этом ни уха ни рыла, сам знаешь. Если бы мог, так вмешался бы,  взял  бы
на себя руководство...
   - Положись на меня,- сказал господин Мархель.
   - А знаешь, что еще в ответе Императора было? Что мы не уделяем  вни-
мания возвеличиванию императорской фамилии, отсюда все наши беды. Поста-
вили памятник какому-то там инженеру, а до сих пор нет памятника Импера-
тору... пардон, не памятника, а скульптуры. Кто-то настучал,  вот  он  и
сердится.
   - Да, это мы упустили,- согласился господин Мархель.- Не с того конца
взялись. Но это еще не поздно исправить. Вмонтируем в ленту, и  вся  не-
долга. Будто бы летом еще поставили.
   - Тогда надо успеть хотя бы до снега.
   - Надо успеть. Это уж все в твоих руках.
   Затем выслушали майора Вельта. Майор очень подробно  разъяснил  меха-
низм выявления агентов с помощью тотализатора. Кроме того,  сообщил  он,
тотализатор будет давать небольшой, но верный доход казне.  Кроме  того,
личный состав будет получать моральное удовлетворение от реализации сво-
их прогнозов. Деятельность майора Вельта была одобрена.
   Ох, и изменился майор! Петер искоса разглядывал его ставшее необычай-
но значительным лицо, гордо развернутые плечи и выпяченную грудь,  будто
майор навсегда задержался на глубоком вдохе. Смотрелся майор на  полков-
ника минимум - а то и на генерал-майора. Далеко пойдет,  подумал  Петер.
Потом он вспомнил лагерь. Далеко пойдет...
   - А со скульптурой мы выкрутимся очень просто,- сказал  Петер,  когда
майор сел.- В реквизите, который привезли с собой диверсанты  -  ну  те,
которые выдавали себя за киногруппу,- там у них есть скульптура  Импера-
тора. Она, правда, из папье-маше, но раскрашена под мрамор, так что вряд
ли кто-нибудь это заметит, особенно если постамент сделать повыше.
   Генерал и господин Мархель переглянулись.
   - Что же ты раньше-то молчал? - укоризненно сказал господин Мархель.-
Догадаться не мог, что ли?
   - Сценарием же не было предусмотрено,- сказал Петер, разводя руками.
   - Так ведь все разве предусмотришь? - сказал генерал.- На то и задни-
ца мягкая, что не все стулья с подушками.
   - Верно, верно,- сказал господин  Мархель.-  А  постамент,  наверное,
сделаем из секции моста. Очень символично получится.
   - Очень символично,- сказал генерал.- Император на  какой-то  клетке.
Ты бы думал сначала, а потом уж...
   - Ни на какой не на клетке,- горячо возразил господин  Мархель.-  Все
знают, что это секция моста. А чтобы вообще не возникало никакого ненуж-
ного ассоциирования, секцию эту можно обшить фанерой или шифером...  из-
нутри, да, точно - изнутри обшить, и тогда вся структура будет на  виду,
и в то же время - никаких ассоциаций с клеткой.
   - Ну, так еще можно,- сказал генерал.- Давай, Вельт, ты этим  и  зай-
мешься. Чтобы к утру все было, как надо.
   - Почему это я? - капризно сказал майор Вельт.-  Мне  за  сегодняшний
день еще восемнадцать агентов выявить надо.
   - Р-разговорчики! - сказал генерал.- Р-разбаловался! Выполнять!
   - Есть,- сказал майор с нехорошей сдавленностью в голосе.
   Он четко повернулся и вышел. Генерал с нежностью поглядел ему вслед и
вздохнул.
   - Не люблю на людей шуметь,- сказал он.- Но вот приходится иногда...
   А утром выпал снег. Петер встал очень рано, не спалось,  и  вышел  из
блиндажа в совсем иной мир. То, к чему он привык и без чего уже не видел
окружающего его пространства: переплетения черно-ржавого  железа,  глыбы
бетона, глыбы камня, горы щебня и просто горы - все это оказалось  вдруг
прикрыто пушистым и совсем не  холодным  покрывалом,  и  только  местами
из-под него высовывались особо острые углы, как локти и колени  покойни-
ков, почему-то Петеру пришло на ум именно это сравнение,  потому,  может
быть, что именно такое свежеприкрытое поле он видел прошлой зимой, после
неудачного наступления на  северо-западе...  Снег  не  взбодрил  его,  а
расстроил. Впрочем, расстройство в чувствах не помешало ему  растереться
до пояса этим самым снегом, приведя тело в состояние,  сравнимое  с  ра-
достью.
   По снегу местами были протоптаны дорожки, колеи и дороги, и внизу,  у
стапеля, снег моментально приобрел серо-черный цвет, как  вокруг  свежей
воронки, и тем не менее пейзаж сменил очертания, и  мир  стал  обманчиво
велик и чист.
   Петер ждал пополнения к вечеру, но они объявились уже в девять  утра:
взвизгнув тормозами, остановился знакомый полугрузовичок, и Петера, раз-
мышлявшего о дне минувшем, облепили с трех  сторон  Камерон,  Менандр  и
Брунгильда. Из машины улыбались Эк и сам Летучий Хрен  -  оба  в  теплых
шапках, оба довольные, что так все хорошо устроили... Петер, как  ватный
клоун, неловко топтался на месте и прятал руки, потому что они постоянно
натыкались на Брунгильду, потом она сама обняла Петера,  ставшего  вдруг
маленьким и слабым, утопила в себе и, утопив, поцеловала в губы  -  так,
слегка... "Закраснелся, как девочка! - хохотал Камерон, лупя  Петера  по
гулкой спине.- Отвык тут от  нормального  обращения,  скажи  ему,  Брун-
гильда!" - "А то он привыкал когда-то,- отвечала Брунгильда,- это же Пе-
тер-послушник, а не вы, кобели похотливые!" - "Ну, вы и живете,  я  пос-
мотрю, ну и дрянь у вас тут,- говорил Менандр, озираясь,- нет,  я  этого
так не оставлю..."
   - Ну, докладывай,- сказал наконец Летучий Хрен, когда все было разве-
шено по гвоздям и растолкано по углам, когда угомонился Камерон и скрыл-
ся куда-то Менандр, младшие операторы привели себя в соответствие с  мо-
ментом, а Брунгильда расположилась на кровати Петера в  свободной  позе,
греясь в перекрещивающихся взглядах и чувствуя себя в  этом  перекрестии
свободно, как, скажем, кинозвезда в лучах софитов.
   - Работать очень трудно,- сказал Петер.- Советник не просто  вмешива-
ется, а начисто лишает возможности  делать  что-то  самостоятельно.  Все
съемки только по сценарию, кое-что я пытался делать от себя - запретил и
теперь учитывает всю пленку до последнего метра. Как я понимаю, по плану
мост уже должен быть сдан, поэтому  все,  с  чем  саперы  столкнулись  в
действительности, считается несуществующим.  В  сценарии  есть  поистине
кретинические моменты, но все это мы должны работать под документ. Масса
созданных ситуаций, пересъемок, фальсификаций, игра монтажом. Все.
   - Кое о чем я догадывался,- сказал Летучий Хрен.- Но ты был бы не ты,
если бы не делал все поперек. Так ведь?
   - Поперек - нечем,- сказал Петер.- Пленки едва хватает на вдоль. Я же
говорю, он проверяет все до метра.
   Летучий Хрен покивал головой.
   - Хорошо... да. Значит, сенсаций не будет? - не то чтобы  спросил,  а
почти с уверенностью произнес он.
   - Будет пленка - попробуем что-нибудь сделать,- сказал Петер.
   - Какое! - сказал из угла Шанур.- Поздно что-то делать.  Такие  сцены
упустили!
   - Ну, стройка-то еще не кончена,- сказал Петер.
   - Ладно, насчет пленки - это я подумаю,- сказал Летучий Хрен.- Ну  и,
наверное, попробую побеседовать с советником. Пусть он войдет в  положе-
ние - мы ведь даем не только пропагандистский материал, нам нужна и  ин-
формация.
   - По-моему, это бесполезно,- сказал Петер.- Я пробовал.
   - То ты, а то я,- возразил Летучий Хрен.- Разница?
   - Посмотрим,- сказал Петер.
   В тот день, хоть этого никто и не ожидал, прибыло пополнение и  сапе-
рам. Колонна грузовиков, две зенитные самоходки, впереди - "хорьх" - ам-
фибия с огромным седым саперным майором,- все это вторглось в  черно-бе-
лый мир ущелья и загудело, замелькало, заговорило. Шестьсот новобранцев,
стриженных наголо, в новеньких шинелях, в войлочных теплых сапогах выст-
роились неподалеку от штаба, и майор, придерживая правой рукой  положен-
ный по уставу кортик - никто из саперных офицеров не носил  кортиков!  -
отправился докладывать генералу о прибытии. Его не было долго.  Потом  в
штаб проследовал конвойный наряд. У Петера заныло  под  ложечкой.  Через
десять минут майора, уже без кортика, без ремня и без шапки, со скручен-
ными за спиной руками, вывели из штаба и повели к обрыву.  Он  не  хотел
идти, упирался, его подталкивали; потом он плечом  отбросил  конвоира  и
хотел что-то крикнуть своим, но офицер,  старший  наряда,  выстрелил  из
пистолета ему в затылок. Майор упал. Строй саперов заволновался, но  тут
с двух сторон ударили поверх голов зенитные пулеметы. Саперы  повалились
на снег. Солдаты комендантского взвода  оцепили  их  и  повели  в  глубь
ущелья. Петер, не переставая снимать, пошел следом. Саперов положили  на
землю, огородили то место веревкой с флажками и поставили пулеметы.  Тут
же разбили палатку, внесли в нее печку, стол и несколько стульев, и  ма-
йор Вельт с подручными стал проверять, кто есть кто.
   - Фамилия?
   - Кейнолайнен.
   - Имя?
   - Антон.
   - Национальность?
   - Гипербореец.
   - Место рождения?
   - Село Мустарлянц Северо-Йепергофского уезда.
   - Отношение к религии?
   - Чту Императора!
   - Не католик?
   - Ни боже мой!
   - А то у вас там много католиков.
   - У нас? Много?
   - А чем, скажи мне, отличается свобода совести от свободы вероиспове-
дания?
   - Не понимаю вопроса. Спросите еще раз.
   - Ладно, обойдется. Знал ли ты, что ваш командир - предатель?
   - Нет, господин майор. Клянусь, не знал.
   - Где же твоя бдительность, сапер?
   - Да господин майор, я же в этой части вторую неделю только, а коман-
дира всего раз и видел-то до сих пор, это любой на моем месте не заметит
ничего такого...
   - Нашлись патриоты, заметили... Ладно. Ваша часть расформирована, те-
бя определят в другую. Служи, сапер. А главное - будь  начеку.  Враг  не
дремлет. Чуть что заметишь подозрительное - сразу ставь меня  в  извест-
ность. Не командира части, а меня. Понял?
   - Так точно, господин майор!
   - Следующего! Фамилия?
   - Суливан.
   - Славянин, что ли?
   - Никак нет, господин майор, чистокровный гипербореец!
   - Странная фамилия... Имя?
   - Франклин.
   - Еще не лучше! В лагерь его, запишите.
   - Господин майор!..
   - В лагерь, в лагерь. Еще славян мне тут не хватает...
   И так далее.
   Петер ушел.
   Не могу больше, думал он. Не могу. Все. Я кончился. Все терпение  мое
и вся выносливость - кончились. Не могу... Только сейчас  он  заметил  -
впервые за много дней - а правда, сколько дней я тут провел?  -  сидящих
на скалах воронов, сидящих и ждущих; временами то один, то другой снима-
лись с места, делали круг над стройкой и возвращались. Издалека доносил-
ся вороний ор, и вот несколько сразу снялось и полетело  куда-то.  Ждут,
подумал Петер. Сидят и ждут.
   Статуя Императора, вознесенная на постамент, кого-то или что-то смут-
но напоминала, но Петер так и не смог вспомнить кого. Ее тоже припороши-
ло снегом, лавровый венок на голове Его Величества приобрел вид прелест-
ной зимней шапочки, а римская тога обзавелась меховой опушкой. Император
хорошо подготовился к зиме, подумал Петер.
   И вдруг до него дошло по-настоящему, что начинается зима.
   Поскольку открытие статуи Императора должно было состояться  еще  ле-
том, пришлось расчищать снег в секторе съемок. Там, где метлами было  не
достать, поработали огнеметами. Получилось даже лучше,  чем  можно  было
желать: беломраморный Император замечательно контрастировал с  закопчен-
ной скалой - это с одной точки съемки,- и с клубами  черного  дыма  -  с
другой. Господин Мархель был доволен. Летучий Хрен, имевший с ним  бесе-
ду, вернулся слегка не в себе, посмотрел на Петера и молча развел  рука-
ми. Камерон, тоже молча и по секрету от остальных, дал Петеру  заглянуть
в свой чемодан. Чемодан был набит коробками с лентой. Петер потряс Каме-
рона за плечи, и тот широко ухмыльнулся.
   Неведомо куда пропал Шанур. Он ушел сразу же после встречи с пополне-
нием и не появился. Никто его не видел,  не  слышал  и  вообще  не  имел
представления ни о каком Шануре. Поначалу Петер просто беспокоился,  по-
том испугался. Майора Вельта нигде не было. Наконец, уже вечером,  почти
ночью, Петер, обегавший всю стройку и ее окрестности,  догадался  загля-
нуть в генеральскую квартиру. Он прошел сквозь  часовых,  сквозь  дверь,
сквозь  дремлющего  за  столом  капитана-кавалергарда   и   подполковни-
ка-адъютанта - он проходил сквозь них  с  отчетливым  злорадством  вора,
взламывающего сверхнадежный и немыслимо секретный замок,- и  оказался  в
комнате генерала. Здесь забавлялись. Генерал босыми ногами стоял на кар-
те полушарий и изображал из себя статую Императора: так же точно  держал
руку и так же откидывал голову, замысловато, но похоже на венок повязан-
ную зеленой медицинской косынкой; господин Мархель с  булавками  во  рту
мычал что-то, прилаживая на нем простыню. Голый майор Вельт - то есть не
совсем голый, на нем были все-таки сапоги, ремень,  майорские  погоны  и
фуражка - лежал на полу в позе Данаи, ожидающей золотого дождя. На столе
и под столом громоздились разнообразные бутылки. Стоял  непонятный  при-
торно-сладкий запах.
   Петер считал себя привычным ко всему, но от этого его почему-то заму-
тило. Он отступил назад, в стену. На холоде ему стало легче.
   Нашел Шанура Козак. Шанур сидел на самом дальнем звене моста,  свесив
вниз ноги, и пел что-то заунывное. На обратном  пути,  когда  Козак  вел
его, безвольного, приобняв за плечи, Шанур вдруг расплакался и наговорил
всякой всячины, которую Козак не может, да и не хочет передать. Забирай-
те его. Пусть отдыхает.
   Летучего Хрена почему-то поселили отдельно, у  штабных,  а  остальные
разместились все вместе, благо блиндаж позволял. Брунгильде  отвели  ка-
морку, предназначавшуюся поначалу для фотолаборатории, но Баттен  обору-
довать ее там не стал, предпочитая почему-то работать в палатке. Из  ка-
морки выгребли разный хлам и завесили проем двери брезентом.
   - Сегодня отдохну,- сказала Брунгильда, выглядывая из-за брезента,- а
с завтрашнего дня начинаю прием. Сами устанавливайте очередь. Выходной -
воскресенье. Спокойной ночи.
   - Не возбуждайтесь, мальчики,- посоветовал Камерон,  заворачиваясь  в
одеяло.- Тетя шутит.
   - И не думаю,- сказала Брунгильда из-за занавески.- Что я, дура - та-
кими вещами шутить?
   Посмеялись, повозились, уснули. Ночью Петер проснулся от звука легких
шагов. Брунгильда босиком, в одной рубашке, тихонько подошла  к  кровати
Шанура, присела рядом. От раскаленной спирали "козла" исходило достаточ-
но света, и Петер видел, как она осторожно протянула  руку  и  погладила
Шанура по голове. Тот глубоко вздохнул и повернулся на другой бок. Брун-
гильда посидела еще немного около него, потом встала и ушла к себе.  Пе-
тер слышал, как она ворочается и не спит.  В  блиндаже  было  душно,  он
встал и открыл дверь. Небо было ясным, и огромная луна, белая, как  фар-
фор, стояла низко над испачканным снежным саваном земли, все было равно-
удалено отсюда и, как бездарная декорация, не имело ничего общего с  ре-
альностью. И, поскольку отсюда, от входа  в  блиндаж,  и  видно-то  было
только, что этот край ущелья, да немного противоположного его края,  по-
логий склон слева и крутой склон справа, да еще горы вдали,-  то,  может
быть, в мире вообще не было ничего, кроме этой декорации? Привычный  ро-
кот моторов и железный лязг раздавались будто  бы  из-под  сцены.  Петер
представил себе, как эта декорация должна  выглядеть  с  изнанки,и  стал
умываться снегом.
   Он промучился всю ночь и встал поздно, благо будить его не  стали.  В
блиндаже было пусто, на столе, прикрытая бумагой, лежали нарезанная кол-
баса и хлеб, рядом стоял знаменитый трехлитровый термос Камерона. В тер-
мосе был горячий чай. Петер позавтракал, медленно и с наслаждением.  Чай
был отличный, и сахар в чае - настоящий, и колбаса - настоящая, и хлеб -
настоящий. Петер поймал себя на мысли, что еда захватила его целиком.  В
этом было что-то странное.
   Кроме колбасы Камерон привез газеты. Здесь были и почти свежие -  по-
запозавчерашние - столичные и недельной давности швейцарские. За  них-то
Петер и взялся.
   Президент Швейцарской конфедерации принял вчера находящегося с офици-
альным визитом Премьер-министра Соединенных Штатов Мексики... плевать...
по сообщениям корреспондентов, в городах  Дайна  и  Андербург  произошли
столкновения полиции со студентами, имеются раненые... коронация христи-
аннейшего короля Люции - где  это?  -  Густава-Вальграфта  Четвертого...
Правительство Бразилии заявило решительной протест обеим воюющим  сторо-
нам по поводу морского инцидента в ее территориальных водах, подробности
на четвертой странице... ага: бой крейсеров... ага... ага... Ну еще  бы:
три против одного. А это что? Мисс Вселенная объявила  о  своем  желании
принять участие в кампании по сбору средств для беженцев из зон  военных
конфликтов... отказ властей невоюющих  государств  в  предоставлении  им
права убежища бесчеловечен, заявила она... Симпатичная девочка.
   Но разве в этом чертовом  мире  хоть  раз  дадут  дочитать  до  конца
что-нибудь интересное? Ввалилась вся компания, шумные, веселые, с  Лету-
чим Хреном во главе, стали носиться по блиндажу, ронять  вещи,  и  стало
тесно, и Шанур был с ними, двигался и смеялся, но Петер, бог знает  как,
понимал, что движения Шанура, размашистые и быстрые, происходят не то от
безволья, не то от чрезвычайной погруженности во что-то внутреннее и по-
тому чисто автоматичны, будто ноги и руки его привязаны ниточками к  но-
гам и рукам прочих скачущих; за улыбку же вполне  мог  сойти  судорожный
оскал, а смех - выдохи, короткие и быстрые, возникающие от мелких, неви-
димых простым глазом коготков, которые душа запускает в средостение  те-
ла. И именно сейчас, глядя на дошедшего до ручки младшего оператора и на
Летучего Хрена, завершившего сложную  траекторию  кружения  по  блиндажу
мягкой посадкой за стол - рука его, подчиняясь энергии  продолжающегося,
еще не погасшего движения, извлекла из-за пазухи плоскую, черного  стек-
ла, рифленую бутылку и закружилась, разливая по кружкам что-то очень те-
кучее, цвета жженого сахара,- так вот, глядя на все это безобразие,  Пе-
тер подумал, что надо бы отправить Шанура в редакцию, пока он не наломал
здесь дров,- и пусть он там подзаймется, скажем,  монтажом...  Позже  он
много и бесплодно проклинал себя за это решение, но тогда оно показалось
ему удачным... кто мог знать, чем это все обернется? И  кто  может  ска-
зать, что произошло бы, потеки события иным руслом? Но выпили,  закусили
колбасой, Летучий Хрен  заверил,  что  дело  пойдет,  что  советника  он
все-таки уломал, не такой дремучий  оказался  советник,  как  попервона-
чально показался, хоть и странный тип, конечно, да и добронамерен черес-
чур, но общий язык с ним находить можно и должно, особенно  если  поста-
раться (он заглянул в горлышко бутылки, потряс ее над  кружкой  и  добыл
еще несколько капель) - ну и продолжайте в том