тожным, напыщенным  и  жалким,
ему было тесно здесь, и вновь покинул он обитель Илуватара.  Так  начались
его странствия в Эа, и размышления его все меньше походили на мысли прочих
Айнур.


     "Среди Айнур даны были Мелькору величайшие дары силы и  знаний,  и  в
дарах всех собратьев своих имел он часть. Часто уходил он один в Пустоту в
поисках Неугасимого  Пламени;  ибо  возросло  в  нем  желание  дать  бытие
собственным созданиям, и казалось ему, что мало думает Илуватар о Пустоте,
и нетерпением наполняла его Пустота. Но  не  нашел  он  Пламени,  ибо  оно
пребывает с Илуватаром. И в одиночестве задумал  он  несходное  с  мыслями
собратьев его..."


     И возник у Айну Мелькора замысел создать свой мир, и родилась в  душе
его Музыка, мелодией вплетавшаяся в Песнь Миров. Таков  был  замысел:  мир
будет новым, непохожим на другие. Будет он создан из огня и льда, из  Тьмы
и  Света,  и,  в  их  равновесии  и  борьбе  будут  созданы  образы  более
прекрасные,  чем  видения,  рожденные  музыкой  Айнур   и   Илуватара.   В
двойственности своей будет этот мир непредсказуем, яростно-свободен, и  не
будет он знать неизменности бездумного покоя. И те, что придут в этот мир,
будут под стать ему - свободными; и  Извечное  Пламя  будет  гореть  в  их
сердцах...
     И показался этот мир Мелькору прекрасным, и радость переполняла  его,
ибо понял он, что способен творить.
     Так перестал Илуватар быть единственным Творцом.
     Тогда вернулся Мелькор в чертоги Илуватара, и музыка была в душе его,
и музыкой были слова его, когда говорил он Эру и Айнур о своем замысле.  И
была эта музыка прекрасной, и, пораженные красотой ее, стали Айнур вторить
Мелькору - сначала робко и по-одному, но потом лучше стали  они  постигать
мысли друг друга, и все согласнее звучала их песнь, и вплетались в нее  их
сокровенные мысли.
     И хор их встревожил Илуватара, ибо услышал он в Музыке  отзвук  Песни
Миров, о которой хотел забыть. И в  гневе  оборвал  их  песнь  Эру,  и  не
пожелал он слушать Мелькора, но решил создать свою Музыку, дабы  заглушить
Музыку Эа.
     И  попытался  Илуватар  проникнуть  в  мысли  Мелькора,  но  понял  с
изумлением, что более не способен сделать этого. Мысли прочих  Айнур  были
для него открытой книгой, в  Мелькоре  же  видел  он  ныне  что-то  чужое,
непостижимое, а потому пугающее. Он понял одно: Мелькор - Творец; и  нужно
торопиться, пока не осознал он своей силы...
     В то время пришел к престолу Эру Манве, тот, кто был  младшим  братом
мятежному Айну в мыслях Илуватара; и так говорил он:
     - Могуч среди Айнур избравший себе имя Мелькор -  Восставший  в  мощи
своей. Но гордыня слепит глаза ему и мятежные  мысли  внушает  ему,  будто
может он  сравняться  с  Великим  Творцом  Всего  Сущего.  Верно,  недаром
скрывает он от нас мысли свои; должно быть, недоброе задумал он...
     И милостиво кивнул Илуватар, и сказал он себе: "Вижу  Я,  что  нет  в
душе Манве мятежных мыслей. Потому в мире, что  создам  Я,  да  станет  он
Королем, ибо покорен он Мне и станет вершить  волю  Мою  в  мире,  который
создам".
     Слепы для Тьмы были Айнур; но были среди них те, кто видел  во  Тьме,
однако видел и желания Илуватара. Поэтому  пришла  к  престолу  Эру  Айниэ
Варда и сказала:
     - О Великий! Я вижу то же, что и Мелькор. Но, если такова воля  Твоя,
прикажи - и я не буду видеть.
     И рек Илуватар:
     - Ты вольна видеть, что пожелаешь. Но прочие должны видеть  лишь  то,
что желаю Я. Да сделаешь ты - так.
     И, склонившись перед ним, так сказала Варда:
     - Могуч Айну Мелькор, и мысли его скрыты от  нас.  Но  думаю  я,  что
мысли эти опасны нам, потому и таит он их. Не  нам,  слабым,  совладать  с
ним. Но Ты всесилен: укроти же его, дабы не  смущал  он  прочих  мятежными
речами своими и не делал зла. И так ныне скажу  я:  я  отрекаюсь  от  него
навеки, ибо нет для меня ничего превыше великих замыслов  Твоих.  И,  если
сочтешь Ты отступника достойным кары, да свершится  над  ним  Твой  правый
суд. Да будет воля Твоя.
     И милостиво кивнул Эру; и  с  поклоном  удалилась  Варда.  Тогда  так
подумал Илуватар: "Вижу Я, что постигла Варда мысли  Мои,  и  покорна  она
воле Моей. Потому в мире, что создам Я,  да  станет  она  Королевой,  дабы
изгнать из душ прочих мятежные мысли".
     И было так: созвал Эру всех Айнур, и поднял он руку свою, и зазвучала
перед Айнур Музыка - та, что хотел дать он им. Но она была  частью  музыки
Эа, ибо и Единый пришел из Эа и, как ни старался,  не  мог  создать  нечто
абсолютно иное. Одно лишь мог он - изменить Музыку Эа  по  воле  своей.  И
показалось Айнур - открыл им Единый в этой музыке больше, нежели  открывал
ранее, и в восхищении склонились они перед Эру.
     Все, кроме Мелькора.
     И сказал им Эру:
     - Ныне хочу Я, чтобы, украсив тему Мою по  силам  и  мыслям  каждого,
создали вы Великую Музыку. Я же буду сидеть и слушать,  и  радоваться  той
красоте, которую породит музыка сия.
     Тогда Айнур начали претворять тему Единого в Великую Музыку. И, слыша
ее, понял Мелькор, что хочет Эру  создать  мир  прекрасный,  но  пустой  и
бесцельный. Но бесцельность обращает красоту в  ничто,  а  правильность  и
безукоризненная симметрия делает лицо мира похожим  на  мертвую  застывшую
маску. Тогда решился Мелькор изменить Музыку по собственному  замыслу,  не
по мысли Илуватара. И говорила песнь его: "Видел  я  Эа  и  иные  миры,  и
прекрасны они. Слышал я Мироздание, и слышу я нерожденный мир -  да  будет
он прекрасен, да украсится им Эа". И были среди Айнур те, что вторили ему,
хотя и немного было их. И Музыка Творения  вставала  перед  глазами  Айнур
странными и прекрасными образами.
     ...Глубокий многоголосый аккорд - каменная чаша, наполненная  терпким
рубиновым вином вибрирующих струнных нот...
     ...зеркала, отражающие звезды...
     ...лестницы, уводящие ввысь...
     ...взметнувшиеся  в  небо  острые  ноты  шпилей,  созвучие  сумрачных
башен...
     ...Как смутно-тревожащий дурманящий туман рождается над озерами...
     ...Как мерцающими каплями плачет высокое ночное небо...
     ...и тянутся к печальным звездам деревья - руки земли...
     ...Это цветы - живые? Что говорят они? О чем их горьковатый  пьянящий
пряный шепот?..
     ...терпкость терновой тьмы можжевельника, горечь полынного серебра...
     ...Вкуси от плодов этой земли - ты познаешь мудрость бытия. Омой лицо
живой водой лесного ручья - ты прозреешь...
     ...Чей танец в небе - неведомые  знаки...  темное  серебро  -  крылья
ветра... откуда эта музыка?
     Кто это?
     Еще неясные призрачные фигуры: только - тонкие летящие руки, только -
сияющие  глаза...  Явились  -  и  исчезли;  и   смутная,   неясная   тоска
шевельнулась в душе...
     Что это?
     Ахэ. Тьма.
     Что это?
     Аэ. Свет.
     Что это?
     Орэ, Ночь. Гэле - Звезда. Иэр - Луна...
     Что это?
     Аэнтэ, День. Саэрэ, Солнце.
     Внезапно   -    пронзительная    срывающаяся    желто-зеленая    нота
флейты-пикколо: сводит скулы.
     Желтоватые рассыпающиеся  алмазы  нот  -  беспощадный  неживой  свет;
выбеленные солнцем кости...
     Но встает темным величием - черная, мерцающая синими искрами - волна;
Ахэор, Сила Тьмы - имя ей.
     И захлебывается блистательная  Пустота:  из  Тьмы  рождается  Свет  и
трепетной звездой бьется в ладонях крылатого Черного Айну.
     Как имя тебе?
     Аэанто.
     Дарящий Свет...
     Гордо и спокойно стоял  Крылатый  перед  троном  Эру,  и  взгляд  его
говорил: я видел.
     "Ты ничего не видел и не мог видеть!" - ответил взгляд Илуватара.
     И увидели Айнур, что улыбнулся Единый. И  вознес  он  левую  руку,  и
новую тему дал им, похожую и не похожую на прежнюю: радостной и  уверенной
была эта музыка, и обрела она новую красоту и силу. Тогда понял  Крылатый,
что музыка Эру  творит  мир,  где  Равновесие  будет  принесено  в  жертву
Предопределенности, и неизменный покой мира убьет красоту его. И зазвучала
вновь Музыка Крылатого - диссонансом  теме  Илуватара.  И  в  буре  звуков
смутились многие Айнур, и умолкли. И Музыка Мелькора звучала - дьявольской
скрипкой: стремительная черная стрела. И поднималась Песнь  горько-соленой
волной, и полынные искры вспыхивали на гребне  ее  -  над  золото-зелеными
густыми волнами  музыки  Эру  летела  она  ледяным  обжигающим  ветром,  и
вспарывала  как  клинок  блестящую,   переливающуюся   мягкими   струнными
аккордами глуховатую неизменность. И вот - гаснет музыка Единого, и только
бездумно прекрасный больной голос одинокой скрипки эхом отдается в светлых
чертогах:  Время  рождается  из  Безвременья,   огнем   вечного   Движения
пульсирует сердце неведомого...
     "Слишком много ты видишь", - ответил  Эру,  но  Крылатый  не  опустил
глаз.
     Тогда помрачнел Илуватар. Поднял он правую  руку,  и  вновь  полилась
музыка, прекраснее которой, казалось Айнур, никогда не слышали они.
     Мелодия Эру - изысканно-красивая,  сладостная  и  нежная,  оттененная
легкой  печалью,  -  шелковистой   аквамариновой   прозрачностью   арф   и
пастельными лентами отзвуков клавесина струилась  перед  глазами  Айнур  -
медленно текущие меж пальцев капли драгоценных камней.
     Но музыка Мелькора также достигла единства в себе: мятежные и грозные
тревожные голоса труб - тяжелая черная  бронза,  острая  вороненая  сталь,
горькое серебро минорных трезвучий.  Мучительная  боль  -  звездно-ледяная
спираль голоса  скрипки;  молитвенно  сложенные  руки  -  мерцание  темных
аметистов - горьковатый глубокий покой виолончели; черная готика органа  -
скорбное величие, холодная  мудрость  Вечности;  рушащиеся  горы,  лавины,
срывающиеся в бездну... Временами Музыка словно боролась сама  с  собой  -
глухие красно-соленые  звуки;  временами  взлетала  ввысь  -  и,  неведомо
откуда, возникала печальная,  пронизывающая  серебряной  иглой  трепещущее
сердце родниково-прозрачная тема одинокой флейты. И глухой ритм  -  биение
сердца - связывал воедино тысячи несхожих  странных  мелодий.  Казалось  -
сияющие стены чертогов  тают,  растворяются,  исчезают,  и  тысячами  глаз
смотрит Тьма, и черный стремительный ветер рвет застывший воздух.
     ...Смотри: перед тобой Путь - льдистый светлый клинок-луч;  ступи  на
него - Врата открыты, ты свободен - словно огромные крылья за спиной.  Это
конец - это начало - это неведомый дар... Это - Вечность  смотрит  тебе  в
лицо аметистовыми глазами сфинкса...
     Что это?
     Ты знаешь: это - Тьма. Смотри, как свет рождается во Тьме, прорастает
из Тьмы, как  из  мерцающих  капель-зерен  тянутся  тонкими,  слабыми  еще
ростками странные мелодии жизни...
     Что это?
     Ты знаешь: это - звезды, это - миры, это Бытие, это - Эа. Смотри, как
Тьма протягивает руку Свету: они не враждуют,  они  -  две  половины,  две
части целого: аэли исхани таэл.
     Что это?
     Ты знаешь: это - Пламя, это вечный огонь  Движения,  это  -  начинает
отсчет Время; это - жизнь...
     И две темы сплелись, но не смешались,  дополняя  друг  друга,  но  не
сливаясь воедино. И сильнее была Музыка Мелькора,  ибо  с  ней  в  Пустоту
врывалась сила Эа, та Песнь Миров, которой рождена была Музыка  Крылатого,
дающая бытие, изгоняющая Ничто. И увидел Эру, что Крылатый победит в  этой
борьбе, что велика сила его, и не в Едином источник этой силы.


     "...И когда война звуков заставила содрогнуться обитель  Илуватара  и
потревожила еще нерушимую Тишину, в третий раз восстал Илуватар, и страшен
был лик его. Тогда вознес он обе руки, и одним аккордом -  глубже  Бездны,
выше Свода Небесного, пронзительным, как свет ока Илуватара  -  оборвалась
Музыка".


     Так в гневе оборвал Музыку Эру, и последний аккорд ее говорил: "Того,
что будет дальше, ты не увидишь". И опять Мелькор не опустил  глаз.  Но  и
сам Илуватар не мог видеть того, что будет дальше.
     И когда он увидел то, что создала  Музыка,  понял  он,  что  сила  Эа
победила его. И возненавидел он Мелькора, и проклял его в душе  своей.  Но
воля прочих Айнур была еще подвластна ему. Тогда так изрек Илуватар:
     - Велико могущество Айнур, и сильнейший  из  них  Мелькор,  но  пусть
знает он и все Айнур: Я - Илуватар;  то,  что  было  музыкой  вашей,  ныне
покажу Я вам, дабы узрели вы то, что сотворили. И  ты,  Мелькор,  увидишь,
что нет темы, которая не имела бы абсолютного начала во Мне,  и  никто  не
может изменить музыку против воли Моей. Ибо тот,  кто  попытается  сделать
это, будет лишь орудием Моим, с  помощью  которого  создам  Я  вещи  более
прекрасные, чем мог он представить себе.
     И устрашились Айнур, и не могли они еще понять  тех  слов,  что  были
сказаны им; лишь Крылатый молча взглянул  на  Илуватара  и  улыбнулся.  Но
печальной была улыбка его.
     Тогда покинул Эру чертоги свои, и Айнур последовали за ним. И рек  им
Эру:
     - Воззрите ныне на музыку свою!
     И было дано Айнур то, что показалось им видением, обращавшим в зримое
бывшее раньше Музыкой; но никто, кроме Мелькора и Эру,  не  знал,  что  не
видение это, а бытие. И мир в ласковых руках Тьмы увидели  Айнур,  но,  не
зная Тьмы, они боялись и не понимали ее. И вложил им в  сердца  их  слепые
Эру: Мелькор создал Тьму;  ибо  скрыть  Тьму  Эру  уже  не  мог,  лишь  не
позволить понять и принять ее было  еще  в  его  силах.  И  боялись  Айнур
смотреть во Тьму и ничего не видели в ней, а потому не знали и  не  видели
Света.
     Но пока с изумлением смотрели Айнур на новый мир, история его  начала
разворачиваться перед ними. Тогда вновь сказал Илуватар:
     - Воззрите - вот Музыка ваша. Здесь каждый из вас найдет,  вплетенное
в ткань Моего Замысла, воплощение своих мыслей. И  может  показаться,  что
многое создано и добавлено к Замыслу вами самими. И ты, Мелькор, найдешь в
этом воплощение всех своих тайных мыслей и поймешь, что они -  лишь  часть
целого и подчинены славе его.
     И увидел Крылатый, что хочет Эру устыдить его этими словами; и  снова
улыбнулся он, и странной была улыбка его, и ни собратья его,  ни  Илуватар
не поняли его.
     Многое еще говорил Илуватар Айнур в то  время.  Так  рассказывает  об
этом "Айнулиндале":
     "...благодаря памяти о  словах  Его,  и  пониманию  той  музыки,  что
создавал каждый из них, узнали Айнур  многое  из  того,  что  должно  было
прийти в мир, и того, что еще свершится в нем. Но есть то,  что  не  может
видеть ни один из них,  ни  даже  собравшись  вместе;  ибо  только  самому
Илуватару открыто все, что должно свершиться, и в каждую эпоху является  в
мир нечто новое и непредсказанное,  ибо  не  имеет  оно  начала  своего  в
прошлых веках..."
     И увидел Крылатый, что,  хотя  воплотил  он  в  мире  замыслы  сердца
своего, не окончены еще труды его. И изумились Айнур, увидев, что пришли в
мир новые существа, которых не было в замыслах их "...и  поняли  они,  что
создавая Музыку, творили обитель им, хотя и не знали, что  имеет  творение
это какую-то цель, кроме красоты. Ибо Дети  Илуватара  замыслены  были  Им
одним, и пришли они с  третьей  темой,  а  в  изначальной  теме,  что  дал
Илуватар, не было их, и никто из Айнур не имел части в их создании..."
     Тогда увидели Айнур приход Эльфов, Старшего Народа; и  возлюбили  их,
ибо могли понять их. Потому мало думали о пришедших следом - о Людях.
     "Итак, Дети Илуватара - это Эльфы и Люди, Перворожденные и  Пришедшие
Следом. И среди всех чудес  Мира,  в  необозримых  чертогах  и  бескрайних
просторах его, в пламенной круговерти его избрал Илуватар обитель для  них
- в глубинах Времени и среди бесчисленных звезд..."
     Но Мелькор смотрел на  Людей  и  видел,  что  они  -  воплощение  его
замысла, странные и свободные, непохожие ни на Айнур ни на Перворожденных.
И дары, непонятные Айнур, были даны им: свобода и право выбора. Могут  они
изменять не только свою судьбу, но и судьбы Мира, и воля  их  неподвластна
ни Могучим Арды, ни даже Единому. И умирая, уходят они на неведомые  пути,
за грань Арды, потому Гостями и Странниками называют их.
     Ни сущности, ни смысла этих даров не ведали ни Айнур, ни Эру, ибо  то
были дары Мелькора. Но позже дар Смерти назвали Айнур Даром  Единого,  ибо
воистину был тот великим и непостижимым для них...
     И преклонили сильнейшие из Айнур помыслы свои к тому миру, что видели
они, и Мелькор был первым из них. Но так говорили потом:
     "...желал он скорее подчинить своей  воле  и  Эльфов,  и  Людей,  ибо
зависть вызывали в нем те дары, которыми обещал Илуватар  наделить  их;  и
пожелал он  сам  иметь  покорных  слуг,  и  зваться  Властелином,  и  быть
Господином над волей других".
     С изумлением и радостью смотрели Айнур на новый мир;  и  в  то  время
Маленьким Княжеством, Ардой назвал его Илуватар. Древние слова Тьмы, слова
Эа были речью Эру и Айнур, ибо иных слов не знал Илуватар. Но, как не-Свет
затемняет иные огни и гонит Тьму, так Эру  затуманил  смысл  языка  Эа,  и
значение слов было утрачено и заменено, забыто и выдумано вновь. Потому не
многие знают и помнят, что имя, данное миру, было  на  языке  Эа  -  Арта,
Земля.
     Разное влекло души Айнур в новом мире. И ближе всего Айну Ульмо  была
вода, что зовется Эссэ на языке Тьмы. И, видя это, так думал Мелькор:
     "Бегущая река уносит печаль, шум моря навевает видения, вода  родника
лечит раны души... Воистину,  прекрасна  вода...  И  союз  воды  и  холода
сотворит новое и прекрасное... Взгляни, брат мой, на ледяные замки, словно
отлитые из света звезд; прислушайся - и  услышишь,  как  звенят  замерзшие
ветви деревьев на ветру, как распускаются морозные соцветия -  неуловимые,
как неясные печальные  сны;  и  легчайшее  прикосновение  теплого  дыхания
заставляет их исчезнуть. И звездный покров снега укроет  землю  в  холода,
чтобы согреть ростки трав и цветов, которым суждено распуститься весною...
Видишь ли ты это, брат мой? Да станем мы союзниками  в  трудах  наших,  да
украсится мир творениями нашими!"
     Но заговорил Илуватар, и так рек он Ульмо:
     - Видишь ли ты, как в этом маленьком  княжестве  в  глубинах  Времени
Мелькор  пошел  войной  на  владения  твои?  Неукротимые  жестокие  холода
измыслил он, и все же не  уничтожил  красоты  твоих  источников,  ни  озер
твоих. Воззри на снег и искусные творения мороза!..
     И думал Мелькор:
     "Дивные новые вещи породит союз воды и огня. И будут в  мире  облака,
подобные воздушным замкам, вечно изменчивые  и  недостижимые;  и  те,  что
придут в мир, будут видеть в них отголоски  своих  мыслей  и  мечтаний,  и
Песнью Неба назовут  их.  Над  ночными  озерами  будут  рождаться  туманы,
неуловимые и зыбкие, как видения, как полузабытые  сны...  И  дожди  омоют
землю, пробуждая к жизни живое. Да будет прочен союз наш, да украсится мир
творениями нашими, да станет он жемчужиной Эа!"
     И улыбался Крылатый.
     Но так сказал Илуватар:
     - Мелькор создал палящую жару и  неукротимый  огонь,  но  не  иссушил
мечтаний  твоих,  и  музыку  моря  не  уничтожил  он.  Взгляни  лучше   на
величественные высокие облака и вечно меняющиеся туманы; вслушайся  -  как
дождь падает на землю! И облака эти приближают тебя к Манве, другу твоему,
которого ты любишь.
     И так подумал Ульмо:
     "Сколь же  жесток  Мелькор,  если  возжелал  он  убить  музыку  воды!
Воистину, не творец он, а разрушитель; и предвижу я, что станет он  врагом
нам".
     И в тот же час отвратил Ульмо душу свою от Мелькора. И так ответил он
Единому:
     - Воистину, ныне стала Вода прекраснее, чем мыслил я в сердце  своем,
и даже в тайных мыслях своих не думал я создать снега, и  во  всей  музыке
моей не найти звука дождя. В  союзе  с  Манве  вечно  будем  мы  создавать
мелодии, дабы усладить слух Твой!
     И когда услышал это Крылатый, печальной стала улыбка его,  ибо  понял
он желания Илуватара и мысли Ульмо.
     Но в то время, как говорил Ульмо, угасло видение, и стало так потому,
что Илуватар оборвал Музыку.
     И смути