е здесь есть о чем рассуждать, о чем спорить.
     По  мнению  Кузьменко,  наступающему  злу  способны  противостоять лишь
единицы-лидеры. Эта идея пронизывает  оба его  романа - "Древо  жизни" /1991
г./ и "Гонки с дьяволом" /1992 г./.
     "Древо жизни",  вероятно, написано в пику "Туманности Андромеды". Ни  о
каком коммунизме  нет и речи. Через 200-300 лет на Земле так же, как сейчас:
преступность,   террористы,  заговорщики,   властолюбцы.  Убивают.   Грабят.
Расстреливают. Но в меру. Словом, нормальная жизнь. Правда, конкретно о том,
как будет  выглядеть  через  два-три  века наша страна,  автор  благоразумно
умолчал,  хотя  главный  герой, Сергей Крылов,  -  русский. Сергей -  особый
человек, даже не человек, а биологическая копия, воссозданная из клеток тела
погибшего космонавта. Но  копия настолько  совершенная,  что сам  Сергей  до
поры, до времени  ни о чем не догадывается. Давно умерла и его жена Ольга, а
та женщина,  которая живет  с ним на  уединенном острове, тоже лишь искусный
слепок.
     Такие  чудеса  оказались  возможными благодаря то  ли созданию,  то  ли
самосозданию  СС  -  Сверхсложной  кибернетической  Системы,  которая,   как
оказалось  в  дальнейшем, ждала  своего  часа,  чтобы  включиться в  хоровод
сверхсложных систем, обосновавшихся  и  на иных  планетах. Еще одно  Великое
Кольцо, но не людей, а Сверхразумов.
     Райский  остров,   на  котором  поселяют  Сергея,  -  это  дар  ему  от
благодарного  человечества за космический подвиг. Но  через некоторое  время
организаторы реабилитационного шоу  решают,  что безмятежная жизнь не вполне
способствует полному возрождению духовных потенций славного парня. И, отойдя
на  несколько  шагов от  дома, Сергей попадает  в иной мир, где обосновалась
биологическая  цивилизация  мирных  элиан. Правда, в данный  момент на  Элию
напали  космические штурмовики-свистуны.  Естественно им  ничего  не  стоило
покорить практически безоружных элиан и  загнать их в концлагеря, устроенные
по освенцимским или магаданским стандартам. Здесь-то организаторские таланты
Сергея разворачиваются во  всю, он  готовит  восстание,  захватывает оружие,
обучает робких элиан основам военного искусства и уничтожает оккупантов.
     В  какой-то  момент,  правда,  автор  запутывается  сам   и  запутывает
читателя.  Если  все  это лишь  муляжи, задуманные  для встряски ослабленной
нервной системы Сергея, то становится многое непонятным. Например.  За  свои
подвиги Сергей  окружен на  Элии почти королевским почетом, и самые красивые
девушки  рвутся  к нему в постель.  А так как у элиан  принято многоженство,
причем  инициатива  выбора   принадлежит  слабому  полу,  то  вокруг  Сергея
образуется  роскошный цветник, который  начинает рожать ему детей в поточном
порядке.  /Дети  тоже  муляжи  или  все-таки  настоящие?/  Иногда  в  Сергее
просыпаются остатки совести при воспоминании о земной и  преданной Ольге, но
не слишком мучительные. А если это не муляжи, то не слишком ли  дорогая цена
пл*тится  за  возрождение   отдельного  человеческого  экземпляра,  пусть  и
чрезвычайно  ценного.  Ведь   разумные  существа  гибнут,   теряют  близких,
подвергаются пыткам.
     Поворот режиссерского рычага, и Сергей  возвращается на  Землю, где его
ждет  новая  страда.  Распространенный ход  зарубежных боевиков  -  одиночка
расправляется   с  целой   бандой,   а  официальные  власти,  как  заведено,
оказываются  бессильными. Мафиозно-фашиствующая  организация  "Неогуманисты"
намерена  захватить власть над планетой, но на ее пути  становится  Сергей с
небольшими  отрядами  единомышленников.  И  пока  власти  мешкали  и  искали
подходящие законы, боевики Сергея пустили всех членов НГ в расход без  судов
и  следствий... Ну, я  и  так увлекся пересказом -  остается  добавить,  что
Сергею удается побывать еще на двух планетах, которыми владеют сестры земной
СС -  Урания  и Кибела. Первая окружена особыми живыми кристаллами, вторая -
представляет собой сеть сплетенных по  всей планете корешков, но  она завела
на планете и человекоподобных  существ, которые могут появляться на свет как
старым казачьим способом, так  и в коконах среди древесных ветвей.  Живут на
планете и  кентавры,  а в  анабиозе  спят еще и титаны,  кроме всего прочего
подключенные к атомному заряду.
     Такие нагромождения  уводят  от основной мысли произведения, но главное
не  высмеять, а понять, зачем столь сложные  системы мироздания понадобились
автору.   Если  это  самоцель,  то  перед  нами  разновидность  НЛ,  чего  я
категорически утверждать не решился бы.
     Идея объединения сверхразумов приходит в  голову,  естественно, Сергею,
но ведь  он  и сам уже  бессмертное  существо,  можно сказать, мессия. Может
быть, совсем не случайно, что для этой цели автор выбирает человека с Земли,
/некоторые  добавили бы еще:  "и из  России"/. Так что в  конце концов  идея
книги скорее всего  религиозная.  Но автор не ответил  на  вопросы,  которые
тысячелетиями   мучают  человечество.  Если  СС  всевластны,  то  зачем  они
допускают  насилие,  войны, изощренные  пытки.  А если  не  всевластны, если
созданные ими существа развиваются по эволюционным законам, в которые творцы
не  в  силах  вмешаться,  тогда  зачем   они  нужны  вообще?  Если  создание
совершенного общества оказалось не под силу людям, то неужто оно не под силу
Сверхразуму?   Кто  от   кого  должен  ждать  совета?   Я  спрашиваю  автора
фантастической  утопии, ведь  это он  хочет наставить человечество  на  путь
истинный.  Человечеству  снова предлагается ждать помощи "извне". Вряд ли мы
ее скоро  дождемся. Защищая элиан, Сергей надеялся только на свои силы  /так
он думал, и мы будем так считать/. И победил.
     В  "Гонках с  дьяволом" тот же  Сергей, только на этот раз  не копия, а
настоящий  человек,  не космонавт,  а  директор интерната,  и  не Сергей,  а
Владимир. На Землю обрушивается страшная  эпидемия /вирус СПИДа породнился с
вирусом  гриппа/,  от  которой  значительная  часть населения  вымирает.  Но
все-таки  в живых  остается  сравнительно  большое количество народа.  В том
числе и  наш  герой  с воспитанниками.  Вокруг них  образуется целая колония
потерявшихся,  осиротевших людей. Им приходится жить, как робинзонам, потому
что  погибло  все  -  нет  ни  государства,  ни  властей, ни  цивилизованных
инфраструктур.  В  колонии  герой  становится  президентом,  царем,  словом,
абсолютным   владыкой.   Но   это   только    на   первый   взгляд   обычный
роман-предупреждение: вот, мол, что может ожидать нас, если мы не перестанем
сливать нечистоты в реки. На самом деле автор проводит ту же самую идею: для
защиты  дела,  которое  кажется  герою  справедливым  /оно,  может  быть,  и
действительно таково/ допускаются любые средства,  в  том числе и  жестокие.
Сергей  перебил  всех "неогуманистов",  не пытаясь  разобраться,  кто из них
виноват больше,  кто меньше. И  здесь  "пан"  Директор  казнит  и  милует  -
опять-таки   без   суда   и   следствия.  Впрочем,   автор   ставит   вопрос
бескомпромиссно:  а  что  делать,  если  одичавшие  собаки в  натуральном  и
человеческом  облике  бродят  вокруг,  чтобы  грабить,  убивать,  насиловать
оставшихся   в   живых   и   сжавшихся    в   маленькие   общежития-комочки,
устанавливающие  внутри  себя  тот  самый   общественный   договор,  который
человечество в целом  так и  не  смогло осуществить  за  долгие тысячелетия.
Автор отчетливо произносит слово:  диктатура! Просвещенная, может быть, даже
надо  сказать  -  имеющая понятия  о демократии,  но  все же  диктатура, для
которой идеи ненасилия чужды и непонятны и в необходимых случаях действующая
не просто решительно, а жестоко, беспощадно. Все дело сводится к тому, чтобы
диктатора  подобрать  подходящего.  Не  ошибиться.  Так  вопрос в  советской
фантастике  еще  не  ставился. Это модель  диктатуры  самовластной,  но  еще
цивилизованной.  А вот,  в  каком  направлении  будут  развиваться  подобные
диктатуры, автор оставил без ответа.
     В  повести  З.Юрьева "Человек под копирку" нарушивших строжайшие законы
питомника ждала страшная  смерть: на муравейнике. Но в повести приказывающий
так обращаться с людьми был дельцом-фашистом, что в недавние времена  было у
нас почти  синонимами.  "Наш"  директор приказывает  посадить на  муравейник
бандита, отказывающегося сообщить ему нужную информацию.  Уже не из книги: в
Чечне российские  солдаты, взяв в  плен наемника  славянской национальности,
привязывали его к "бэтээрам" и разрывали на части. Бесчеловечно? Ответьте на
этот вопрос сами. Кузьменко,  хоть и не прямо,  оправдывает  своего героя. И
что-то не видно  книг, которые давали бы другие,  может быть, более гуманные
варианты, не снижая остроты ситуации.

     Я  не считаю  роман  Владимира Войновича  "Москва  2042"  /1986 г./ его
лучшей книгой. Роман достаточно прямолинеен и даже поверхностен. Да и юмор в
нем не  всегда  такой,  от  которого животы надрываются. Непростительно  для
большого  писателя  почти  полное  отсутствие характеров. За исключением 4-5
центральных  фигур,  все эти Берии  Ильичи, Дзержины Гавриловичи, Пропаганды
Парамоновны, Прогрессы Анисимовичи, Коммуники Ивановичи - все  на одно лицо.
В аннотации сказано,  что  "Москва  2042"  веселая  пародия  на орвелловский
"1984". Я не могу согласиться ни  с одним словом.  Во-первых, книга вызывает
не веселье,  а тоску,  что,  впрочем, необязательно  считать ее недостатком.
Во-вторых,  никакая  это  не  пародия,  потому  что пародия  позволяет  себе
посмеиваться не только над общим нелепым предметом,  но и  над  пародируемым
автором..  Давая  своему  роману  точную  дату,  Орвеллл  как  бы  обозначил
предельную точку, далее которой  бесчеловечная система существовать не может
или, по крайней мере, не должна. Войнович же подарил нашему руководству фору
в шесть десятилетий. Тогдашние вожди могли бы вздохнуть с облегчением: такой
срок  их  вполне устраивал;  что  будет  дальше  с  драгоценным  коммунизмом
правящие круги не слишком волновало, как и беляевских жрецов из Атлантиды.
     Мы  прочли книгу в  отечественном  издании  с  небольшим  и,  по-моему,
непринципиальным запозданием.  Я  отметил ее недочеты.  Но  в  книге  есть и
несомненные достоинства.
     В те годы слово "шариат" еще не было  столь общеизвестно, как ныне. Но,
положив  рядом  газету,  в   которой  сообщалось  о  распоряжениях  талибов,
захвативших  Кабул, и сочиненные Войновичем  указы "Божьей милостью Серафима
Первого,  Императора и  Самодержца Всея  Руси", я  вздрогнул от  совпадений,
которые, конечно, возникли независимо друг от друга.
     "Об обязательном и  поголовном обращении всего  насущного  населения  в
истинное православие..."
     "О введении телесных наказаний".
     "Об обязательном ношении бороды мужчинами от сорока лет и старше".
     "Об обязательном ношении длинной одежды. Под страхом наказания мужчинам
вменяется  в обязанность носить  брюки  не  выше  щиколоток.  Ширина  каждой
брючины должна быть такой,  чтобыполностью закрывать носок... Ношение брюк и
других  предметов  мужской   одежды   лицами   женского  пола  категорически
воспрещается.  В  церквах, на улицах  и  других  публичных  местах  женщинам
запрещено  появляться  с непокрытыми головами. Уличенные  в нарушении данных
правил, женщины будут  подвергаться  публичной  порке,  выстриганию волос  и
вываливанию в смоле и в перьях".
     "О запрещении женщинам ездить на велосипедах". /Вспоминается  помянутое
мной сочинение г-на Шарапова/.
     И так далее.
     Я убежден,что в конце 80-х годов и Войнович, и будущий гипотететический
самодержец  Земли   Русской,  и   читатели  Войновича  имели  самое  смутное
представление  о  законах шариата.  Откуда  же  такое  странное  совпадение?
Немного  поразмыслив,  я  догадался  -  откуда.  Та  затягивающая  мир "тень
люциферова крыла", которая, по мнению Блока, стала в  ХХ веке "еще  чернее и
огромней"  - это ведь тень средневекового дьявола, который, как долгое время
казалось  восторженным просветителям,  навеки изгнан с  лица земли по  месту
постоянной  прописки. Увы,  законы истории оказались сложнее. Почти ничто не
исчезло  бесследно к  концу  ХХ века -  ни  рабовладение,  ни  пиратство, ни
шаманство, ни дикая темнота, ни религиозные войны,  ни расовая ненависть, ни
феодализм   /чем,   собственно,   от   него  отличается   нынешний   всплеск
сепаратизма?/.
     Но,  пожалуй, больше,  чем  членов политбюро,  больше  чем  гражданскую
доблесть слежки и  доносительства,  больше даже,  чем самое коммунистическую
систему,  автор не  переносит  конкретное  лицо,  лишь  отчасти, как  и  все
остальное,   выдуманное,   -   тоже   писателя-эмигранта,   укрывающегося  в
американском поместье, где он вводит телесные наказания, пока еще удостаивая
ими  только  своих  приближенных,  и  ежедневно  тренирует  перед   ними  же
триумфальный въезд в Белокаменную. Как  видим, Войнович сильно  разошелся  с
наиболее распространенным мнением  касательно одного из прототипов его героя
Сима Симыча Карнавалова - будущего  Серафима  I. Что это -  соперничество за
власть  над  умами?  Я думаю - нет. Он  предугадывал: у нас появится  немало
претендентов  на обустройство России, разумеется,  по  их представлениям  и,
разумеется, с маниакальным стремлением  к самодержавно-тоталитарной власти -
будь то Генеральный коммунистический секретарь или милостью Божьей Император
Всероссийский.  А  кого  он выбрал для  прототипа своего символа -  дело его
писательской совести.
     Самое    значительное   открытие   книги   Войновича   -    почти   все
коммунистические правители нижайше припадают к стопам новоявленного монарха.
Это означает: что ни один из  них ни в какой коммунизм не верил, хотя, может
быть, именно поэтому  особенно усердно насаждал  обветшавшие постулаты,  что
заставляет   задуматься  над   искренностью  некоторых  прежних  и  нынешних
коммунистических  и  не  только  коммунистическх  лидеров.  Я  не  говорю  о
"комсомольцах двадцатого года", которые,  "как и прежде, в строю",  /не могу
из злорадства  не воспользоваться цитатой из старой песни самого Войновича/,
несущие красные знамена, облитые кровью отнюдь  не рабочей, как утверждалось
некогда,  а неизмеримо  превосходившей ее  по количеству  кровью узников  из
концлагерей.
     У Войновича есть фраза, ст*ящая, может  быть, всей книги:  "А  никто не
понимал такой простой вещи, что для того чтобы разрушить коммунизм, надо его
построить". Только для этого незачем было мотаться на шестьдесят лет вперед.
Ведь Хрущев не ошибся: нынешнее поколение жило при коммунизме. Оно не совсем
так его  себе  представляло, это верно, но другого и не было.  А к 1980 году
Брежнев  наградил себя  очередной  Золотой Звездой  за  то, что коммунизм  у
нас-таки был построен, настоящий, взаправдашний. Чевенгурский.

     История  -  как  сюжет в  произведении,  он  существует, но  неуловим в
"оголенном" виде. Является ли  ее  ход  чем-то независимым, несущимся в даль
веков  с  неудержимостью  стада  слонов,  испуганных  криком  мартышки?  Или
никакого  будущего не существует, а есть только интеграл желаний,  воли  и -
черт  побери!  -  планов  множества людей,  из  сложения векторов которых  и
возникает  нить  Ариадны? И  то, и другое. То  есть  - опять сюжет. С  одной
стороны, он полностью  во власти  автора, хочу -  казню,  хочу - спасу, но с
другой  стороны он  жестко  детерминирован  логикой общественного  развития,
психологией героев. Автор свободен лишь в частностях. Так и в  истории: люди
были вольны  создавать  атомное  оружие,  но  раз оно  существует,  оно  уже
коверкает людские судьбы зачастую помимо их воли,
     "Если бы тунгусский метеорит приземлился на 4 часа  27 минут раньше, он
бы смог изменить всемирную историю. Он бы тогда приземлился бы на Петроград,
уже   бывший   в  то   время   центром  мирового   коммунизма",   -   как-то
расфилософствовалась газета "Дейли Экспресс".  История ХХ  века пошла  бы по
другому пути, возник бы ее альтернативный вариант, и мы бы никогда не узнали
ни о Ленине, ни о Сталине, ни о Гитлере. Правда,  цена освобождения  была бы
очень дорогой. Но фантастике ничто  не мешает представить себе, как могла бы
сложиться наша  жизнь и без сокрушительного удара болида, а из-за куда более
скромных,  может  быть,  незаметных,  может,  даже  оставшихся  неизвестными
причин. И если есть сейчас что-то  действительно интересное и  современное в
фантастике, то это как раз альтернативная история.
     Нельзя, конечно, утверждать,  что такая  тема пришла в головы фантастам
только  в  последние  годы.  Но  раньше  авторов  интересовала  скорее  сама
возможность феномена, нежели его результат. Можно вспомнить роман  Дж.Финнея
"Меж двух времен", в  котором ЦРУ разрабатывает бескровный проект ликвидации
Фиделя Кастро: достаточно направить агентов на несколько  десятилетий назад,
чтобы они помешали встрече его родителей. Что было бы с будущей Кубой в этом
случае, автора не занимало. Но сегодняшнего читателя  вряд ли так уж волнует
"голая"  фантастика.  Он слишком  много пережил за последнее  время.  И  без
всякой фантастики  каждому мыслящему человеку хотя бы изредка не приходило в
голову: а что было бы, если бы Ленин прожил подольше, если бы Орджоникидзе и
Куйбышев  до выстрела в себя  сначала выстрелили бы в Сталина, если бы бомба
появилась  у  Сталина  или  Гитлера раньше,  чем  у американцев...  Нетрудно
понять, что это не просто  золотая жила, но  и появившийся у фантастики шанс
вновь занять почетное место среди муз.
     Некоторые   книги  с  такого  рода  альтернативными   сюжетами  мы  уже
встречали. Например, роман "Великий  поход за  освобождение Индии" мог  быть
рассмотрен  и в  этой  главе. Но  начнем со знакомого нам Сергея Абрамова, у
которого  можно  найти  несколько предшественников  в  западной  фантастике,
например, хорошо известного у них и плохо известного у нас Филипа Дика.
     Вот ведь как все интересно получается. Когда-то ОНИ считались настолько
социально   недоразвитыми,   что   МЫ,    вооруженные   единственно   верным
мировоззрением, снисходительно поучали  их  азам  политграмоты.  Если  уж мы
своих хватали  за руку -  помните, как Францев вступился за  феодализм? - то
можно  представить  себе,  с  каким  усердием  мы  вправляли мозги  западным
фантастам, тем более, что это нам  ничем не грозило. Впрочем, им тоже. Книги
отечественных политологов назывались не иначе, как "Социалистическое будущее
человечества".  История  и  в  прошлом, и в будущем должна была  развиваться
только  по установленным  нами  законам, а  потому  шаг  вправо -  шаг влево
расценивался как  побег.  Может  быть, потому мы высокомерно проигнорировали
вышедшую еще  в 1956 году  книгу  Дика "Человек в  Высоком  замке", где было
сделано дерзновенное предположение: что случилось бы с  нашим миром,  победи
во Второй мировой войне державы оси... Если  бы мы  умели или осмеливались в
те  годы  думать чуточку пошире,  то  могли бы  разглядеть,  что  -  даже  с
тогдашних позиций - его книга проникнута  подлинной ненавистью к фашизму,  а
нашествие новоявленных гуннов расценивается в ней как глобальная катастрофа.
     ... После  окончания  войны  прошло  лет  пятнадцать.  К этому  времени
гитлеровцы  уже  решили проблему евреев,  цыган и других "бродячих" народов.
Ликвидацию африканских  негров  они  заканчивают,  хотя и  сами не понимают,
зачем это  делают.  США  стали протекторатом  Германии и  Японии. Россия еле
дышит за Уралом. Украинцы батрачат на немецких фермеров...
     Единственный  серьезный  упрек,  который  мы имели бы право  предъявить
автору, заключается в том, что уж больно незначительно место, отведенное  им
России. Проигрывая, мы бы, будьте-надьте, не сдались столь смиренно. Вряд ли
в этом можно сомневаться.
     Но  на  самом-то деле мы победили, мы победили, конечно же,  не  по тем
причинам,  которые  пунктуально  изложил  И.В.Сталин