его нужно
смазать --- и прямо сегодня.
          --- Чарли больше не нужно смазывать, машинист Боб,
---  с  грустью проговорил мистер Бриггс. --- Ему на  замену
прислали вот этот новенький дизельный локомотив, Берлингтон-
Зефир.  Когда-то  Чарли был лучшим локомотивом  в  мире,  но
теперь он состарился и котел у него подтекает. Боюсь, пришло
время Чарли уйти на покой.
           ---  Ерунда! --- Машинист Боб буквально вышел  из
себя!  ---  Чарли еще полон сил! Я срочно пошлю телеграму  в
главное ведомство Железнодорожной Компании "Срединный  Мир"!
Я  самому  Президенту  пошлю  телеграмму,  мистеру  Раймонду
Мартину!  Я  его знаю, он потому что вручал мне  награду  за
хорошую службу, а мы потом с Чарли катали его дочурку. Я дал
ей  еще погудеть, и Чарли старался --- гудел для нее громко-
громко!
          --- Мне очень жаль, Боб, --- сказал мистер Бриггс,
--- но это сам мистер Мартин и заказал новый локомотив.
           И он не соврал. Так оно все и было. И Чарли Чу-Чу
отогнали в самый дальний конец депо Сент-Луиса, где он  тихо
ржавел  в  сорняках. Теперь на путях между Топекой  и  Сент-
Луисом  раздавалось  уже не привычное ВУУУ-УУУУ,  а  УУУХХХ-
УУУХХХ! нового Берлингтон-Зефира. Чарли больше уже не гудел.
Мыши  свили  гнездо на сидении в кабине,  где  когда-то  так
гордо сидел машинист Боб, глядя на проносящийся мимо пейзаж;
а  в  трубе теперь жили ласточки. Чарли печалился. Ему  было
грустно и одиноко. Он скучал по стальным путям, и по  яркому
синему  небу,  и  по  безбрежным просторам  степей.  Иногда,
поздно  ночью,  он  думал  об этом  и  тихо  плакал  темными
масляными   слезами.   От   слез  заржавели   его   головные
прожектора, но Чарли было уже все равно, нотому  что  теперь
их уже не включали, прожектора.
           Мистер Мартин, президент Железнодорожной Компании
"Срединный  Мир",  написал в Сент-Луис  письмо  и  предложил
машинисту Бобу перейти на новый Берлингтон-Зефир. "Это очень
хороший локомотив, машинист Боб, --- писал мистер Мартин. --
- новенький, полный сил. Только представьте себе, как вы его
поведете! Это машина для вас. Из всех машинистов "Срединного
Мира" вы --- лучший. Моя дочка Сюзанна просила вам передать,
что  она  не  забыла, как вы разрешили ей погудеть  в  гудок
Чарли."
           Но  машинист  Боб ответил на это,  что  если  ему
нельзя  больше  ездить с Чарли, он вообще прекращает  водить
поезда.  "Я не сумею понять этот новенький чудный  дизельный
локомотив, --- написал он в ответ, --- а он не сумеет понять
меня".
          Боб устроился чистить моторы в сент-луисском депо.
Он  был  машинистом, а теперь сделался чистильщиком.  Так  к
нему  и  обращались:  чистильщик Боб. Другие  же  машинисты,
водившие новые дизельные поезда, иной раз подсмеивались  над
ним.
           ---  Вы посмотрите на этого старого дуралея!  ---
так  они говорили. --- Он не может понять простой вещи,  что
мир изменяется, мир не стоит на месте!
            Иногда,  поздно  ночью,  машинист  Боб  приходил
потихонечку в дальний конец депо, где стоял Чарли Чу-Чу  ---
на  ржавых рельсах запасных путей, которые стали теперь  его
домом.  Его колеса опутали сорняки; головные огни проржавели
и   стали   совсем-совсем  темными.  Машинист   Боб   всегда
разговаривал с Чарли, но Чарли все реже и реже ему  отвечал.
Бывало, Чарли молчал в течение многих ночей подряд.
           И вот однажды, одной такой ночью, Бобу ударила  в
голову страшная мысль.
           ---  Чарли, ты что, умираешь? --- спросил  он,  и
Чарли ответил, совсем-совсем тихо, едва различимо:

               Не задавай мне дурацких вопросов,
               В дурацкие игры я не играюсь.
               Я простой, чу-чу, паровозик,
               И таким навсегда останусь.

               Но теперь, когда больше уже нельзя
               Мчаться под синим небом, как в первый раз,
               Тут, наверно, тихонько зачахну я
               И скоро настанет, чу-чу, мой час.



     Джейк долго смотрел на картинку, иллюстрирующую этот не то
чтобы   неожиданный  поворот  событий.  При  всей   грубости
исполнения  рисунок  все-таки  отражал  настроение  отрывка.
Чарли  выглядел  старым, заброшенным и несчастным.  Машинист
Боб  стоял  с  таким видом, как будто он только что  потерял
лучшего   друга  ---  последнего  друга,  который,  согласно
рассказу,  у  него  еще оставался в жизни. Джейк  представил
себе,  как,  дочитав до этого места, дети  по  всей  Америке
сокрушаются  и  горюют, и ему вдруг пришло в голову,  что  в
детских книжках на удивление много подобных вещей --- вещей,
которые задевают и ранят чувства. Ганс и Грета, потерявшиеся
в  лесу.  Олениха,  мама  Бэмби,  убитая  охотником.  Смерть
Старого  Крикуна.  Детей  легко  напугать  и  задеть,  легко
заставить их плакать, и подобный подход, кажется, породил во
многих писателях странное увлечение садизмом... включая, как
видно, и Берил Эванс.

     Но  внезапно Джейк понял, что его не гнетет и совсем не
печалит "высылка" Чарли на заросший сорной травою пустырь  в
самом  глухом  уголке депо в Сент-Луисе.  Наоборот.  Хорошо,
думал он. Там ему самое место. Он, потому что, опасен. Пусть
там  себе  и  гниет.  И слезам его веры нет...  "крокодиловы
слезы", так их, кажется, называют.

     Дальше  он читал быстро, по диагонали. Разумеется,  все
закончилось  хорошо,  хотя  в  детской  памяти  этот  момент
отчаяния в самом глухом уголке депо останется, без сомнения,
гораздо  дольше,  чем  счастливый конец  ---  такого  вообще
свойство  памяти,  и  тем более детской:  помнить  плохое  и
забывать о хорошем.

     Мистер Мартин, Президент Железнодорожной Компании "Срединный
Мир",  лично приехал с Сент-Луис, чтобы посмотреть, как  там
идут  дела. Помимо этого он собирался с®ездить на  новеньком
Берлингтон-Зефире   в  Топеку,  где   его   дочка,   ставшая
пианисткой, давала в тот вечер свой первый сольный  концерт.
Только Зефир завести не сумели. Похоже, в топку попала вода.

     (Это,  случайно,  не  ты налил воду  в  дизельный  бак,
машинист Боб? спросил себя Джейк. Зуб даю, это ты, старина!)

     А остальные все поезда были в рейсе! Что же делать?



           Кто-то легонько подергал мистера Мартина за руку.
Это  был  Чистильщик Боб, только он не был сейчас  похож  на
чистильщика   моторов.  Он  снял  свой  рабочий  комбинезон,
забразганный маслом, и надел чистую спецодежду и свою старую
машинистскую фуражку.
           --- Чарли здесь, на запасном пути, --- сказал он.
--- Он довезет вас до Топеки, мистер Мартин. И вы успеете на
концерт вашей дочки, Чарли всегда и везде успевал.
           ---  Этот древний паровоз? --- усмехнулся  мистер
Мартин.  --- Да он и до завтрашнего утра туда не  доберется,
до Топеки.
          --- Нет, Чарли сможет! --- настаивал машинист Боб.
---  Я  знаю, он сможет! Ведь ему не придется тащить вагоны!
Понимаете, я в свободное время чистил ему двигатель и котел,
так что он готов ехать.
           ---  Ладно, давайте попробуем, --- сказал  мистер
Мартин.  ---  Мне  было  бы жаль пропустить  первый  концерт
Сюзанны!
            Чарли  действительно  был  готов:  машинист  Боб
наполнил  тендер свежим углем, а бока раскаленной  топки  аж
покраснели. Боб помог мистеру Мартину подняться в  кабину  и
впервые за долгие годы вывел Чарли со ржавых запасных  путей
на  основные  рельсы. Выехав на Первый Путь, он  потянул  за
веревку  гудка, и Чарли выдал свой прежний бодрый  и  смелый
клич: ВУУУ-УУУУ.
           Услышав  знакомый гудок, детишки всего Сент-Луиса
высыпали  на  улицу, чтобы поглядеть на ржавый и  старенький
паровоз, который снова отправился в путь по рельсам.
           ---  Смотрите!  --- кричали они. ---  Это  Чарли!
Чарли Чу-Чу вернулся! Ура-а-а!
          Они все махали ему руками, а Чарли, пуская веселые
струйки  пара, выехал из городка и помчался вперед,  набирая
скорость  и  гудя в свой гудок. Сам, как в прежние  времена:
ВУУУУУ-УУУУУУУУУУУ!
          Чух-чух, выбивали колеса Чарли!
          Пух-пух, пыхтел дым в трубе!
            Вжих-вжих,  тарахтел  транспортер,  доставляющий
уголь в топку!
           Снова вперед! Полный сил! Гип-гип-ура! Тру-ля-ля!
Никогда  раньше Чарли не ездил так быстро! Пейзаж проносился
мимо  одной смазанной полосой! По сравнению с Чарли  машины,
несущиеся по шоссе 41, казалось, стояли на месте!
          --- О-го-го! --- вскричал мистер Мартин, подбросив
в воздух шляпу. --- Вот это я понимаю, Боб, всем локомотивам
локомотив! И почему мы списали его, не знаю? Как вам удается
грузить уголь на транспортер при такой скорости?
           Машинист Боб лишь улыбнулся в ответ; он-то  знал,
что Чарли сам загружает топку. А за чух-чух, пух-пух и вжих-
вжих  он  еще  различал прежнюю песенку Чарли, его  тихий  и
хрипловатый голос:

               Не задавай мне дурацких вопросов,
               В дурацкие игры я не играюсь.
               Я простой, чу-чу, паровозик,
               И таким навсегда останусь.

               Только мчаться вперд я хочу
               Под небом синим, как в первый раз,
               И быть паровозом счастливым, чу-чу,
               Пока не настанет мой час.



     Чарли  доставил мистера Мартена в Топеку  вовремя,  тот
(конечно)  успел  на концерт своей дочки, и  Сюзанна  ужасно
обрадывалась (конечно), увидев старого друга Чарли, а  потом
они  все  вместе вернулись в Сент-Луис, и всю дорогу Сюзанна
гудела  в гудок. Мистер Мартин предложил Чарли и Бобу работу
---  катать  ребятишек  ---  в новеньком  Парке  Атракционов
"Срединный Мир", что в Калифорнии, и



     там  они  пребывают  и  по сей день,  катают  смеющихся
ребятишек туда-сюда по волшебному миру, сотканному из огней,
музыки  и благотворного, доброго веселья. Машинист Боб  стал
седым,  и  Чарли уже не такой разговорчивый, как бывало,  но
оба еще полны сил, и иной раз детишки слышат, как Чарли поет
свою песню тихим и хрипловатым голосом.
     КОНЕЦ



     --- Не задавай мне дурацких вопросов, в дурацкие игры я
не  играюсь,  ---  пробормотал Джейк, разглядывая  последнюю
картинку. На ней Чарли Чу-Чу тащил за собой два пассажирских
вагончика,  набитых  смеющимися  и  довольными  детьми,   от
"русских  горок"  до  "чертова колеса". В  кабине,  понятно,
сидел  машинист Боб, тянул за веревку гудка и  улыбался  ---
счастья  полные штаны Предполагалось, наверное,  что  улыбка
его  выражает  великую  радость, но  Джейку  она  показалась
ухмылкой  безумца.  Оба, --- и Чарли, и  машинист  Боб,  ---
походили на сумасшедших... и чем дольше Джейк вглядывался  в
лица детей на картинке, тем явственней ему казалось, что  за
довольным   их   выражением  скрывается  ужас.   Остановите,
пожалуйста,  этот  поезд, --- словно бы  говорили  они,  эти
лица. Мы хотим слезть. Пожалуйста. Нам же страшно. Отпустите
нас.

     И быть паровозом счастливым, чу-чу, пока не настанет мой
час.

     Джейк закрыл книгу и задумчиво на нее уставился. Потом,
выждав  какое-то  время,  открыл  ее  снова,  взял  ручку  и
принялся обводить в тексте слова и фразы, которые как  будто
притягивали его сами.

     Железнодорожная Компания "Срединный Мир"... машинист Боб... тихий и
хрипловатый голос... ВУУУ-УУУУ... настоящий друг ---  первый
с тех давних пор, когда умера жена Боба, в Нью-Йорке, давным-
давно...  мистер  Мартин... мир меняется, мир  не  стоит  на
месте... Сюзанна...

     Джейк отложил ручку. Почему эти слова и фразы притягивают
его? Насчет Нью-Йорке еще понятно, но остальные?.. И уж если
на  то  пошло, почему эта книжка? Одно он знал  твердо:  ему
было нужно иметь ее у себя. Если б сегодня у него в кошельке
не  оказалось  денег, он бы, наверное, просто схватил  ее  и
убежал.  Но  почему? Он себя чувствовал как-то странно.  Как
стрелка  компаса. Стрелка не знает, где север  и  почему  ее
тянет  в  том направлении --- нравится это ей или  нет,  она
просто указывает туда. И по-другому она не может.

     Сейчас Джейк уверен был только в одном: он ужасно устал. Если
он в скором времени не переберется в постель, то уснет прямо
здесь,  за  столом. Он уже снял рубашку, и  тут  его  взгляд
снова упал на обложку "Чарли Чу-Чу".

     Эта улыбка. Он ей не верил. Не доверял.

     Ну ни капельки.



        23



     Джейк надеялся, что уснет тут же, как только ляжет, но сон
не  пришел. Вместо сна возвратились те жуткие голоса и снова
затеяли  свой  бесконечный спор, умер он  или  нет.  Они  не
давали  ему заснуть. Наконец он не выдержал: сел на постели,
крепко зажмурил глаза и сжал кулаками виски.

     Прекратите!  ---  выкрикнул  он  про  себя.  Прекратите
немедленно! Вы молчали весь день, так что молчите и дальше!

     Я  замолчу, если он согласится со мной, что я умер, ---
рассерженно выдал один.

     Я   замолчу,  если  он  соизволит  взглянуть  вокруг  и
признать,  что  я,  черт  возьми,  очень  даже  живой,   ---
отозвалс второй.

     Джейк не мог уже сдерживать крик --- он встал комом в горле,
как  спазм  тошноты.  Еще немного, и он  прорвется...  Джейк
решительно открыл глаза. Его взгляд случайно упал на  брюки,
небрежно брошенные на спинку стула, и внезапно ему пришла  в
голову  одна  мысль. Он встал с постели  и  залез  в  правый
передний карман брюк.

     Серебрянный ключ никуда не делся. Он был по-прежнему там. И как
только Джейк прикоснулся к нему, голоса затихли.

     Скажи ему, вдруг подумалось Джейку, хотя он понятия не имел
---  кому  это надо сказать. Скажи ему, пусть возьмет  ключ.
Стоит только взять ключ, и голоса умолкают.

     Он вернулся в постель и заснул почти тут же, --- и трех
минут не прошло, как он лег, --- сжимая ключ в кулаке.

         * ГЛАВА 3: ДВЕРЬ И ДЕМОН * 

        1

     Эдди  уже  засыпал, как вдруг у него над ухом  раздался
явственный голос: Скажи ему, пусть возьмет ключ. Если  взять
ключ, голоса умолкают.

     Он сел рывком, бешено оглядываясь по сторонам. Рядом  с
ним крпко спала Сюзанна. Значит, это --- не она.

     И,  похоже,  никто другой. Они уже восемь дней  шли  по
лесу  по  "дорожке" Луча и остановились в  ту  ночь  на  дне
глубокой  расщелины в небольшой и закрытой  со  всех  сторон
долине.  Слева  бурлила лесная речка.  Текла  она  в  ту  же
сторону,  куда  держала  путь наша  тройка:  на  юго-восток.
Справа  местность  резко  шла вверх  крутым  склоном,  густо
заросшим  сосною  и  елью. Пустынный  край.  Никого.  Только
Сюзанна  ---  спит рядом. И Роланд --- бодрствует,  сидя  на
берегу лесной речки, у самого края, кутаясь в одеяло и глядя
во тьму.

     Скажи  ему, пусть возьмет ключ. Если взять ключ, голоса
умолкают.

     Эдди задумался в нерешительности, но всего лишь ---  на
мгновение.  Рассудок Роланда сейчас балансировал  на  зыбкой
грани  и  тяготел явно не к той стороне. И, что хуже  всего,
никто  не знал этого лучше, чем сам Роланд. На данном  этапе
Эдди  уже  был  готов  ухватиться за любую  ---  любую!  ---
соломинку.

     Он  залез под импровизированную подушку из сложенной  в
несколько  раз  оленьей  шкуры и достал  маленький  сверток.
Подходя к Роланду, Эдди встревожился не на шутку: стрелок не
заметил  его,  пока  он  не встал в  четырех  шагах  от  его
неприкрытой  спины. А ведь было такое время ---  и  не  так,
между прочим, давно --- когда Роланд узнавал о том, что Эдди
проснулся,  еще  до того, как тот успевал сесть.  Просто  по
звуку дыхания.

     Даже тогда, на морском берегу, он держался лучше, а ведь
тогда  он  кончался  от  яда этой омарообразной  твари,  его
куснувшей, --- подумал угрюмо Эдди.

     Роланд,  наконец, повернулся к нему.  Глаза  у  стрелка
блестели,  и это был блеск усталости и боли. Но в  нем  было
еще  кое-что --- в глубине. За этим блеском в глазах Роланда
Эдди не видел, но чувствовал нарастающее смятение, грозившее
наверняка  уже  обернуться  безумием,  если  и  дальше   его
запустить. Сердце Эдди защемило от жалости.

     ---   Не  спится?  ---  спросил  Роланд,  и  голос  его
прозвучал  как-то глухо и вяло, как будто он принял  хорошую
дозу наркотика.

     ---  Я  вроде  уже  засыпал, но потом вдруг  проснулся.
Послушай...

     --- По-моему, я скоро умру. --- Роланд поднял глаза  на
Эдди. Теперь глаза его не сияли больше. Они походили на  два
глубоких  и темных колодца, как будто бездонных. Смотреть  в
эти  глаза  было жутко. Эдди невольно поежился,  не  столько
даже  от  слов Роланда, сколько от этого странного и пустого
взгляда. --- И знаешь, Эдди, что я надеюсь найти там  ---  в
конце, куда сходятся все пути?

     --- Роланд...

     ---  Тишину.  --- Роланд устало вздохнул. ---  Так  вот
просто  --- тишину. Этого будет достаточно. Чтобы все это...
кончилось.

     Он  сжал  кулаками  виски, и Эдди подумалось  вдруг:  Я
недавно  уже это видел. Точно такой же жест. Сжатые кулаками
виски. Только я видел кого-то другого. Кого? Где?

     Бред какой-то. Уже месяца два он вообще никого не видел,
кроме  Роланда и Сюзанны. Но все равно ощущение было верным.
Правдивым.

     --- Роланд, я тут кое-что делаю, --- сказал Эдди.

     Роланд кивнул. Его губы тронула призрачная улыбка.

     ---  Я  знаю.  И  что же? Ты уже можешь  раскрыть  свой
секрет?

     --- Оно тоже, наверное, как-то связано с этим ка-тетом.

     Пустота в глазах Роланда тут же сменилась задумчивостью. Он
внимательно поглядел на Эдди, но ничего не сказал.

     ---   Вот   смотри,  ---  Эдди  принялся  разворачивать
сверток.

     Ни  к  чему  это  хорошему не приведет!  ---  прорвался
внезапно  голос Генри. Такой громкий и явственный, что  Эдди
невольно  сморщился. Просто поделка дурацкая  ---  идиотская
деревяшка! Да он со смеху лопнет, когда увидит! Над тобой же
и  будет  смеяться! Скажет: "Нет, вы поглядите только!  Наша
малявка чего-то там выстругал?"

     --- Заткнись, --- буркнул Эдди себе под нос.

     Стрелок в недоумении приподнял брови.

     --- Это я не тебе.

     Роланд кивнул, как будто ни капельки не удивившись.

     --- Твой брат часто тебя донимает, да, Эдди?

     Эдди на мгновение застыл, изумленный. Он даже про сверток
забыл.  А  потом, когда все-таки улыбнулся, улыбка вышла  не
слишком приятной.

     ---  Теперь реде, чем раньше, Роланд. Спасибо, Господи,
и за малые милости.

     ---  Да,  ---  сказал  Роланд. ---  Слишком  много  их,
голосов, тяжким грузом лежащих на сердце... ну да ладно, что
там у тебя, Эдди? Пожалуйста, покажи.

     Эдди  достал  ясеневый брусок. Почти  законченный  ключ
выдавался вперед из куска деревяшки, точно женская фигура --
-  из носа древнего парусника... или как рукоять меча --- из
каменной глыбы. Эдди и сам не знал, насколько точно  удалось
ему воспроизвести форму ключа, который явился ему в огне  (и
не  узнает,  наверное,  до тех пор, пока  не  найдет  нужный
замок),  но  все же надеялся, что достаточно  точно.  Уверен
Эдди  был  только в одном: это --- лучшее, что он  сделал  в
смысле резьбы по дереву. Пока.

     ---  Боги  вышние, Эдди, красивая штука! --- с чувством
воскликнул Роланд, избавившись, кажется, от обычной  апатии,
в  последнее  время  его захватившей. В его  голосе,  прежде
вялом и даже безжизненном, теперь слышались нотки глубокого,
чуть  удивленного уважения. Никогда раньше Эдди  не  слышал,
чтобы Роланд говорил таким тоном. --- Ты закончил уже?  Нет,
по-моему, правильно?

     --- Да... не совсем. --- Эдди провел большим пальцем по
третьей зарубке и по s-образному завитку на конце. --- Нужно
еще  доработать  вот  эту  впадинку и  подправить  чуть-чуть
завиток на конце. Не знаю, откуда такая уверенность у  меня,
я просто знаю, что мне еще нужно сделать.

     --- Это и есть твой секрет. --- Это был не вопрос.

     --- Да. Мой секрет. Знать бы еще, какай.

     Роланд повернул голову в сторону. Проследив за направлением
его  взгляда,  Эдди  увидел Сюзанну.  При  этом  он  испытал
несказанное  облегчени