дку. От входа сюда доходил
кое-какой  свет,  однако  сонар  Пога  обследовал  окружающее,  словно   мыш
находился в полной темноте. Сердце его торопливо колотилось. Скорее, скорее,
пора кончать. Кончать и сматываться отсюда.
   От задней части пещеры ответвлялось несколько ходов. Надо начать с самого
правого и сразу вернуться, не заходя глубоко. Тогда Клотагорб не скажет, что
он отнесся к делу спустя рукава, и не прикажет вернуться сюда.
   Оказалось, что перед ним сразу кладовая и кухня. Увы, здешние жители были
всеядны: помимо инструментов, используемых для приготовления мяса и фруктов,
обнаружилась  горка  небольших  хитиновых  скорлупок   и   других   останков
насекомых. Диета была эклектичной и разнообразной. Что, если  здесь  едят  и
летучих мышей? Зябко поежившись, Пог обхватил себя крыльями за плечи.
   "Ну, еще одна комната, - сказал он себе. - Еще  одна  комната,  и  догда,
если боссу захочется узнать обо всем подробнее, пусдь лезет сам и смотрит".
   Войдя в следующее помещение, он обнаружил там только мебель и  готов  был
уже уйти, когда радар его краешком зацепил нечто. Мыш обернулся.
   На него глядела пара огромных светящихся желтых глаз. Обладатель их  был,
по крайней мере, семи футов ростом, а каждый из этих светящихся шаров был не
меньше  человеческой  головы.  Пог,  заикаясь,   пытался   хоть   что-нибудь
выговорить.
   - Ктоооо ты? - спросил из-за огромных очей слегка раздраженный голос. - И
какогооооо черта здесь делаешь?
   Пог, пятясь, отступал к выходу. В  спину  его  кольнуло  нечто  острое  и
неподатливое.
   - Толафей задал тебе вопрос, незваный гость! Отвечай.
   Новый голос совершенно  не  похож  был  на  первый  и  звучал  почти  как
человеческий.
   Пог глянул через плечо и увидел другие глаза - поменьше первых.  Но  если
учесть пропорции тела их обладателя, они казались даже крупнее.
   Четыре глаза, четыре злобных свирепых солнца закружились в его голове.
   Пог начал оседать.
   Острая штуковина тверже уткнулась в его бок.
   - И не смей терять сознание, пришелец, иначе я пропорю тебе зоб.

***

   - Ну, что он там делает? -  Джон-Том  с  тревогой  глядел  на  пещеру,  в
которой исчез Пог.
   - Может быть, эти ходы глубоко уходят в скалу. - Талея не теряла надежды.
- Пока доберется до конца и вернется обратно...
   -  Возможно.  -  Хапли  с  вожделением  разглядывал   крохотный   ручеек,
начинавшийся у подножия ледника. - Как я  тоскую  по  лодке.  -  И  лодочник
поднял перепончатую ступню вместе со снегоступом. - Ходьба уже начинает меня
раздражать. Это занятие едва ли приличествует речнику.
   - Если тебя это утешит, я бы тоже предпочел оказаться сейчас в лодке.
   Тут Мадж взволнованно показал наверх.
   - Потише, ребята! Вон он!
   - Черт побери! Со свитой!
   Талея извлекла меч и встала, готовая встретить все, что свалится с  неба.
Пог опускался к ним, чернея на ясном небе вырезкой  из  фотобумаги.  За  ним
следовал похожий силуэт,  только  в  несколько  раз  крупнее.  На  боку  его
шевелилась какая-то шишка.
   Из усеянного отверстиями тучеподобного утеса, как капли воды сквозь сито,
посыпались летуны - целыми дюжинами. Не опускаясь на землю, они слились  над
плато в единую грозную спираль.
   Талея неуверенно отправила меч в ножны.
   - Кажется, Пог цел. Учитывая колоссальный численный перевес, вполне можно
считать хозяев настроенными дружественно.
   - Ты права, рыженькая. - Монокль Каза поблескивал в  лучах  солнца,  пока
кролик крутил головой, разглядывая вьющийся наверху живой вихрь.
   - По-моему, их не менее двух сотен. Разной величины, но очертания  схожи.
Я думаю, все это совы.  Я  никогда  не  слыхал,  чтобы  они  жили  подобными
колониями... Даже в Поластринду,  где  их  считают  вполне  респектабельными
горожанами, склонными, конечно, к ночному образу жизни.
   - Странно это,  -  согласился  Клотагорб.  -  Все  они  антисоциальные  и
ревностно относятся к своему уединению.  Впрочем,  такими  и  описывали  нам
прядильщики обитателей Железной Тучи. Но целое поселение...
   Пог сел на высокий валун, за которым еще так  недавно  пытался  укрыться.
Существо, спускавшееся  следом  за  ним,  расправило  десятифутовые  крылья.
Возмущенный ими воздух едва не сбил Флор с ног.
   Переступив парочку раз и встопорщив крылья, крылатая персона поглядела на
путешественников. Высокие рожки на голове указывали, что это огромный филин.
На Джон-Тома большее впечатление произвели подобные лужицам серые  глаза,  а
не размеры птицы.
   Уцепившаяся за спину шишка, которую Каз не сумел  разглядеть,  отделилась
от  высокого  седла,  расправила  пончо  и  встала  у  левого  крыла  своего
компаньона, оказавшись лемуром.
   Спираль  вверху  начала  разваливаться.  В  основном  крылатые   создания
возвратились в гематитовые глубины своих пещер.
   Джон-Том поглядел на лемура,  стоявшего  рядом  с  филином.  Теперь  было
понятно, кто привязал у входов тонкие узловатые веревки.  Обладающие  легким
телом и сильными пальцами лемуры могли  подниматься  и  опускаться  по  этим
веревкам столь же непринужденно, как Джон-Том - бегать.
   Соскользнув с верхушки валуна, Пог присоединился к друзьям.
   - Эдого парня зовут Толафей.  -  И  он  крылом  указал  на  внимательного
филина. - А его небесного друга зовут Малу.
   Лемур сделал шаг вперед. Рост его едва превышал три фута.
   - Ваш друг уже многое объяснил нам.
   -  Да.  Ну  и  повесть,  конечноооо.  -  Филин   разгладил   складки   на
черно-бело-зеленом  килте.  -  Правда,  я  сомневаюсь,  чтоооо  она  целиком
правдива.
   - Мы сумели убедить почти полмира, - нетерпеливо ответил Клотагорб.
   - Время истекает. Цивилизация балансирует на грани пропасти. Надеюсь, мне
можно не повторять все сначала?
   - Полагаю, что так, - сказал Малу, указав на выжидающего Анантоса.
   - Одно то, что  с  вами  в  качестве  союзника  путешествует  прядильщик,
гражданин   весьма   ксенофобного   государства,   доказывает:    свершаются
действительно великие события.
   - Поглядите-ка, кто это считает нас ксенофобами,  -  с  обидой  в  голосе
шепнул Анантос.
   - Надеюсь, что так, - прогромыхал филин, вытерев кончиком крыла  одно  из
блюдец-глаз. - Вы пробудили от  дневного  отдыха  всех  обитателей  Железной
Тучи. Они могут потребовать объяснений. - Моргнув, он прикрыл свое  лицо  от
лучика солнца, выскочившего из-за края заплутавшего облака. - Никак не  могу
понять, что за радость жить под этим жутким ослепительным светом.
   - Ну, что ж, - вздохнул Клотагорб. - Надеюсь, вы опишете ситуацию  вашему
предводителю, мэру или...
   - У нас нет предводителей, - с легким раздражением возразил филин.
   - Советов и конгрессов тоже. Мы просто мирно  сосуществуем,  избегая  при
этом всех недостатков, возникающих в результате деятельности правительств.
   - А как вы принимаете совместные решения? - поинтересовался Джон-Том.
   Филин обозрел его взглядом, явно предназначенным для низшего существа.
   - Мы уважаем друг друга.
   -  Сегодня  ночью  будет  пир,  -  вмешался   Малу,   пытаясь   разрядить
напряженность. - Там и обсудим вашу просьбу.
   - Едва ли это необходимо, - возразила Флор.
   - Это не так, - запротестовал лемур. - Видите ли, мы можем принять вас  и
как друзей, и как врагов. Пир состоится в любом случае.
   - Полагаю, что правильно понял вас,  -  сухо  отвечал  Каз,  поглядев  на
острый, как бритва, клюв Толафея, способный перекусить кролика пополам. -  И
выражаю искреннюю надежду на дружественный прием.
   Вечером они собрались в палате более просторной, чем все остальные.
   Джон-Том строил догадки, какая сила - природная или механическая -  могла
выгрызть подобную полость в почти чистом железе.
   Помещение было едва освещено масляными фонарями. Обитатели Железной  Тучи
устроили столь яркую иллюминацию из уважения к полуслепым гостям.
   Гнутые стены украшали трофеи - перья и шкуры ящериц.  Музыкой  и  танцами
наслаждалось около двух сотен сов всех обличий и разновидностей и столько же
их компаньонов-лемуров.
   Гости с интересом наблюдали за переплясом пернатых и меховых собратьев. В
пещере  было  тепло  -  впервые  после  Паутинников  им  удалось   согреться
по-настоящему.
   Музыка казалась странной, впрочем, музыкальные инструменты выглядели  еще
более непривычно. Огромная белая сова-сипуха в розово-зеленом  килте  дудела
на чем-то среднем между трубой и флейтой.
   Она держала инструмент в гибких кончиках крыльев и, балансируя  на  одной
ноге, выводила мелодию клювом - пожалуй, даже лучше, чем это сделала бы пара
губ.
   Одни совы и лемуры плясали на просторном железном полу, другие же  досыта
насыщались за огромными изогнутыми столами. Было просто  удивительно:  джигу
сменяли хороводы,  однако  совы,  взмахивая  огромными  крыльями,  прекрасно
гармонировали в любом ритме с крошечными, но  резвыми  приматами.  Когтистые
лапы и ступни топали и выкидывали коленца, не сбившись ни на одном такте.
   Когда ночь наполовину прошла, Джон-Том спросил у Флор:
   - А где Клотагорб?
   - Не знаю. - Она отодвинула высокогорлый  сосуд  с  напитком.  -  Правда,
великолепно?
   Глаза ее светились почти как у акробата, выделывавшего невероятные прыжки
прямо перед их столом, - длинные пальцы его рисовали в воздухе  замысловатые
контуры. К нему присоединилась самка-ифака <Вид лемура.>,  и  гимнастический
танец продолжился без перерыва, но уже в парном исполнении.
   Джон-Том обратился с вопросом к белому  пушистому  хозяину,  сидевшему  с
другой стороны.
   - И я тоже не знаю, друг мой, - отвечал Малу. - Старика в жестком панцире
я не видел весь вечер.
   - Не тревожься, Джон-Том, - бросил Каз с другой  скамьи.  -  Наш  чародей
богат познаниями, однако обделен умением развлекаться. Пусть  медитирует  на
здоровье. Кто знает, когда-то нам еще представится возможность  полюбоваться
подобным зрелищем. - И он махнул в сторону танцоров.
   Однако тревога не отпускала Джон-Тома. Обозрев зал, он не заметил и Пога.
Это было еще более странно - вкусы мыша  были  прекрасно  известны  молодому
человеку. Он, конечно, толкался  бы  сейчас  возле  танцующих,  заигрывая  с
какой-нибудь легкомысленной сычихой. Но фамулуса нигде не было.
   Приятели Джон-Тома были чересчурувлеченыприятным  времяпрепровождением  и
не заметили, что юноша исчез из-за стола.
   Пятнистый долгопят с налитыми кровью глазами указал  ему  на  уходящий  в
глубины горы тоннель. Джон-Том  торопливо  направился  туда.  Шум  и  музыка
затихали позади.
   Он уже успел проскочить мимо комнаты,  когда  услышал  знакомый  голос  -
волшебник стонал. Отбросив занавеску, молодой человек зашел внутрь.
   Увесистое тело чародея покоилось на тонкой койке, прогибающейся  под  его
тяжестью. Руки и ноги были втянуты в панцирь, наружу выступала одна  голова.
Она покачивалась и крутилась, словно  пародия  на  прядильщика.  Видны  были
только белки глаз. Чистые сложенные очки аккуратно лежали на стуле.
   - Тише! - предупредил его голос. Поглядев наверх, Джон-Том  увидел  Пога,
свисавшего с лампы. Трепетавший над мышом огонек просвечивал сквозь крылья.
   - Что это? - спросил  Джон-Том,  разглядывая  стонущего  чародея.  -  Что
случилось?
   Издалека доносились слабые отзвуки праздника. Музыка  более  не  казалась
молодому человеку бодрой. В этой комнате совершалось  нечто  ужасно  важное.
Пог предостерегающе поднял палец.
   - Мастер в трансе лежит. Я  долько  пару  раз  видел  дакое.  Его  нельзя
трогать, он запрещает эдо.
   И оба остались  присматривать  за  подрагивающим  и  стонущим  в  забытьи
чародеем. Время от времени Пог слетал вниз, чтобы утереть влагу, выступавшую
на открытых глазах волшебника, тем временем  Джон-Том  следил  на  входом  -
чтобы не помешали.
   Это было ужасно - слышать подобные стоны  из  уст  старика,  пусть  и  не
человека... Беспомощные слабые звуки, которые  мог  бы  издавать  заболевший
ребенок. Время от времени угадывались обрывки почти понятных слов.  Впрочем,
в основном комнату наполняло нечленораздельное бормотание.
   Звуки слабели. Клотагорб утих, лежа куском поднявшегося теста.
   Дрожь и подергивания прекратились.
   Пог пару раз хлопнул крыльями и слетел вниз посмотреть,  что  делается  с
волшебником.
   - Уснул деперь, - сообщил он успевшему устать Джон-Тому. - Утомился.
   -  Но  зачем,  -  спросил  человек,  -  зачем   Клотагорбу   понадобилось
погружаться в транс?
   - Узнаем, когда проснется. Все должно происходить естественно.
   Деперь остается долько ждать.
   Джон-Том задумчиво уставился на оцепеневшее тело.
   - А ты уверен, что он очнется?
   Пог пожал плечами.
   - Дак всегда было. Пусдь попробует не очнуться. За ним должок...

Глава 12

   За занавеской послышались вопросительные  голоса,  и  Джон-Тому  пришлось
объяснить причины их отсутствия. Время шло, музыка вдали утихла, и он уснул.
   ...Огромный бронированный  паук  с  грохотом  топал  за  ним,  размахивая
конечностями, с клыков его  капало.  Он  бежал  изо  всех  сил,  но  не  мог
оторваться от чудовища. Наконец ноги ему отказали и храбрость тоже.
   Паук сверху поглядел на недвижное тело.  Клыки  опустились  -  но  не  на
грудь. Они кололи пальцы.
   - Теперь ты не сумеешь играть, -  грохотал  голос,  -  теперь  ты  будешь
ходить на юридический факультет, и только... Аха-ха-ха!
   Его кто-то тряс.
   - Друг, Джон-Том! Мастер проснулся.
   Джон-Том потянулся. Он уснул на полу, привалившись спиной к стене.
   Клотагорб сидел на трещавшей под его тяжестью плетеной кровати и  потирал
нижнюю  челюсть.  Он  водрузил  очки  на  клюв,  потом  заметил   Джон-Тома.
Рассеянный взор проследовал дальше - к помощнику, - потом вернулся обратно.
   - Теперь я знаю источник того зла, которым грозит нам Броненосный  народ,
- бодро объявил он. - Я теперь знаю, где искать корни его.
   Джон-Том поднялся на ноги, отряхнулся и озабоченно поглядел на чародея.
   - Ну и что это такое?
   - Я не знаю.
   - Но вы только что...
   - Да-да, я знаю - и вместе с тем не  понимаю.  -  Голос  чародея  казался
очень усталым. - Это разум. Удивительно мудрый. Я еще не встречал  подобных.
Глубин и пределов познаний его я не могу даже  измерить.  Он  вмещает  такие
тайны, которые я не смею понять... Но разум этот могуч и опасен.
   - Достаточно ясно, - проговорил Джон-Том. - А кому он принадлежит?
   В какой голове находится?
   - Вот этого я и не знаю. - В голосе Клотагорба слышались  беспокойство  и
изумление. - Я не встречал подобного разума. Но могу сказать одно. - Чародей
поглядел на высокого человека. - Он мертв.
   Пог помедлил и спросил:
   - Но если эдод ум мертв, как он может помогать броненосным?
   - Знаю, знаю, - угрюмо проворчал Клотагорб. - Это  бессмысленно.  Или  вы
думаете, что я за мгновение способен познать все тайны Вселенной?
   - Извините, - сказал Джон-Том. - Мы с Погом просто надеялись, что...
   - Забудь об этом, мой мальчик. - Прислонившись к стене, волшебник  устало
махнул  рукой.  -  Я  познал  не  более,  чем  надеялся.  Там,  где   знаний
недостаточно, остается надежда... - И он скорбно качнул головой.
   - Ум такой мощи и силы и тем не менее  мертвый,  как  камень.  В  этом  я
убежден. И все же Эйякрат, чародей броненосных, сумел овладеть этой мощью.
   - Зомби, - пробормотал Джон-Том.
   - Термин этот мне неизвестен, - заметил Клотагорб, - но я его принимаю. Я
приму все, что поможет объяснить это жуткое противоречие.
   Иногда, мальчик мой, большое знание смущает куда сильней, чем невежество.
Конечно, Вселенная объемлет многое, но в ней нет  ничего  более  опасного  и
противоречивого, чем этот изобретательный и холодный разум.
   Маг явно принял решение.
   - Теперь, настроившись  на  этот  разум,  я,  конечно  же,  обнаружу  его
обладателя. Придется найти его и уничтожить, он это или  она  -  я  не  имею
представления о половой принадлежности этого существа.
   - Но мы не можем эдого сделать, Мастер, - объявил Пог. - Вы же  говорите,
чдо эдод ум находится под властью великого чародея Эйякрата, а он-до обитает
в Куглухе.
   - В столице Броненосного народа, - напомнил Клотагорб Джон-Тому.
   - Дак дочно. Вод и получается - не сможем...  -  Пог  внезапно  умолк,  и
глаза его сделались такими же большими, как у лемура. - Нед, Мастер!
   - с ужасом пробормотал он. - Нед! Не надо!
   - Напротив, фамулус, сможем. Сперва, конечно,  придется  все  обсудить  с
нашими спутниками.
   - Что обсудить? - Джон-Том опасался, что уже знает ответ.
   - Наше путешествие в Куглух - чтобы найти это зло и уничтожить его.
   Что еще остается цивилизованному созданию, мой мальчик?
   - Действительно - что?
   Джон-Том внутренне решился. Хуже, чем в Горле Земном, в Куглухе не будет.
Мыш явно думает иначе, но Пог-то и собственной тени боится.
   Силы вернулись к Клотагорбу. Он слез с кровати и направился к двери.
   - Следует переговорить и с другими участниками нашего похода.
   -  Возможно,  не  все  сейчас  в  состоянии  вести  серьезную  беседу,  -
предупредил Джон-Том. - Наши хозяева проявили истинную щедрость.
   - Ночь, отданная безвредным удовольствиям, не в состоянии повредить душе,
мой мальчик. Однако никогда не следует опускаться  до  бессознательности.  Я
рад, что ты сумел сохранить контроль над собой.
   - Это пока, - лихорадочно пробормотал Джон-Том. - Пожалуй,  после  вашего
предложения я могу и передумать.
   - Очень плохо не будет.  -  Чародей  обнял  его  за  плечо,  как  только,
отодвинув в сторону занавеску, они оказались в тоннеле. - Конечно, нас  ждет
опасность, но мы ведь не раз переживали разные беды.
   - Да, но это не прививка,  -  сказал  Джон-Том.  -  Здесь  иммунитета  не
приобретешь. Мы рискуем, а значит, когда-нибудь можем и ошибиться.
   - Мой мальчик, мы сделаем все, чтобы это случилось как можно позже.
   Пог отстал, он спокойно висел на масляной лампе в опустевшей комнате.  Он
решил отстать навсегда. Жители Железной Тучи укроют, решил он.
   Но тогда трансформация не состоится. И впустую  пропадут  все  муки,  все
унижения, перенесенные им от рук чародея и языка  его.  Кроме  того,  будучи
единственным крылатым участником похода, Пог знал, насколько  нужен  он  как
разведчик, да и для других дел тоже.
   К тому же смерть все-таки лучше неразделенной любви.
   И, выпустив лампу, он затрепетал крыльями и направился следом  за  обоими
волшебниками.
   На следующее утро были и дебаты, и споры. По одному - как это случалось и
прежде - члены маленькой группы уступали  заверениям  Клотагорба,  сдавались
перед его упрямством и завуалированными угрозами.
   Курс был выбран, и настало время уточнить  позицию,  занятую  обитателями
Железной Тучи. Перед путниками на плато у подножия скалы предстало пять сов:
два филина, две сипухи и один крохотный сычик ростом пониже Пога, однако  не
уступавший в  достоинстве  более  крупным  собратьям.  С  ними  были  пятеро
лемуров. Солнце еще не встало.
   - Мы не сомневаемся ни в серьезности ваших  намерений,  ни  в  истинности
ваших слов, - говорил Толафей, - ни в значении вашей миссии, но тем не менее
нарушить  многовековой  обычай  невмешательства  в  чужие  споры  достаточно
сложно. - Он указал на Анантоса. - Подобный образ жизни  ведут  и  обитатели
Тенет, но они все же согласились помочь вам. Поможем и мы.
   Компаньоны филина одобрительно забормотали.
   - Значит, все в порядке, - проговорил довольный Клотагорб. -  В  грядущей
войне вы будете для нас ценными союзниками и...
   - Минуточку. - Один из лемуров шагнул вперед.  На  нем  были  ярко-желтые
шаровары, тонкий жилет и рубашка с  высоким  стоячим  воротником.  -  Мы  не
называли себя союзниками. Мы сказали, что поможем.
   Вы просили, чтобы мы разрешили прядильщикам пройти  через  наши  земли  и
указали им путь, которым легче  добраться  до  Врат  Джо-Трума,  как  вы  их
называете. Это мы сделаем. Кроме того, мы подыщем для вас Проход на  Зеленые
Всхолмия. Но биться не будем.
   - Но я думал... - начал Джон-Том.