и  рыбкой  прыгнул
следом. Оба приземлились на зловонную кучу  в  переулке  за  таверной.
Банкан с омерзением высвободился от многолетних напластований отбросов
и поднял ящик.
   - Какой путь самый безопасный?
   Юноша затравленно оглядел переулок.
   - Налево, - без колебаний ответил  Правдивец.  Шатаясь  от  натуги,
Банкан двинулся в указанном направлении, свернул за угол и нос к  носу
столкнулся с Рагрегреном, тем самым волком,  что  сидел  с  Маджем  за
одним столом и был отчасти виноват в сваре.  Из  ссадины  на  его  лбу
текла кровь, прокушенное насквозь ухо свисало. Бурый муслиновый костюм
был изорван и заляпан выпивкой и кровью - не только  его  собственной.
Он тяжело дышал и сжимал в лапе тяжелую ножку стула.
   - Ты! - злобно прорычал он. -  Все  из-за  тебя!  Ты  притащил  эту
болтливую коробку!
   И с ревом атаковал юношу,  вскинув  над  головой  импровизированную
дубину.
   Банкан увернулся, и ножка стула врезалась в стену позади него.
   - Кажется, ты говорил, что это  самый  лучший  выход!  -  выкрикнул
юноша. - Ты солгал!
   - Я никогда не лгу, - твердо ответил  Правдивец  -  Просто  у  меня
отличный слух. Я подслушал, как хозяин таверны давал слугам  указания.
Они залегли в засаде на другом конце переулка и  непременно  убили  бы
тебя, если бы ты туда направился. А здесь тебя всего лишь отдубасят.
   - На это не рассчитывай.
   Рагрегрен снова замахнулся.
   Банкан не мог  вытащить  меч,  а  потому  был  вынужден  прикрыться
единственным подручным  средством.  Дубина  обрушилась  на  Правдивца.
Юноша  приготовился  к  новому  удару,  но  странное  дело  -  его  не
последовало.
   Ножка стула превратилась в щепки, те  рассыпались  в  труху,  труха
осела на землю тающими желтыми блестками.
   - Насилием правду не одолеть, - уверенно изрек Правдивец. - Шила  в
мешке не утаишь, тайное становится явным,  ложь  выплывает  на  чистую
воду. На время от истины можно отделаться, но не навсегда.
   - Ловко, - одобрил Банкан фокус с дубиной.
   - Да лопнут твои глаза! - провыл волк. - Да пропади ты пропадом  со
своей подлой коробкой!
   Он  бросился  на  поиски  нового  оружия.  Банкан  подождал,   пока
Рагрегрен скроется из виду.
   Из таверны все еще доносился шум сражения.
   - Можно идти? Теперь не опасно?
   - Да.
   - Что, правда? В самом деле не опасно?
   - По крайней мере, насколько я могу судить по ситуации.
   У входа в таверну скопилась толпа  любопытных.  Но  они  без  звука
испарились, когда появился фургон с облаченными в мундиры  скунсами  и
виверрами. Банкан не сомневался, что столь мощный отряд живо прекратит
конфликт.
   В быстро редеющей толпе зевак одно лицо показалось ему знакомым. Он
побежал, слабо помахивая свободной рукой.
   - Мариана! Это я! Я здесь!
   Та, к кому взывал юноша, не останавливалась, пока он не  догнал  ее
за мелочной лавкой. Едва ли она заслуживала  упрека  -  когда  полиция
усмиряет буянов, лучше держаться подальше. На лице Марианы  отразилось
все, что она ощутила и подумала при виде Банкана.
   - Банкан? Что случилось? - Она качнула головой в сторону таверны. -
Что там происходит?
   - Не знаю.
   - Ложь, - высказался Правдивец.
   Мариана с любопытством посмотрела на него.
   - А это еще что?
   - Да так, безделушка. Ты сюда пешком добиралась?
   - На верховой ящерице, но...
   -  А  можно  ее  позаимствовать?  Совсем  ненадолго?  -  Он  нервно
оглянулся на притон, откуда доносились вопли и визг.  Судя  по  всему,
отборные силы линчбенийской полиции уже взялись за дело.  -  Мне  надо
побыстрее выбраться из города. - Он приподнял  устройство.  -  Великий
Клотагорб и мой отец должны с ним разобраться.
   Она сморщила носик и шагнула назад.
   - Ящерица не здесь.  Я  ее  оставила  за  городом,  а  сюда  пришла
пешком...
   - Это обман. Ящерица совсем рядом.
   Хорошенькое личико Марианы перекосилось, она в гневе уставилась  на
Правдивца.
   - Ты кого называешь обманщицей? Меня?
   - Разумеется. Что поделать, таков мой служебный долг.
   - Банкан, что это? -  спросила,  пятясь,  Мариана.  -  Какое-нибудь
гадкое колдовство? Это твой  отец  постарался,  да?  Заодно  со  своим
дружком, полоумным черепахом?
   - Нет, что ты, они тут ни при чем, - уверил Банкан  девушку.  -  Мы
сами нашли Правдивца. Мы со Сквиллом и Нииной.
   - А, с этими выдрами! Ну, тогда все ясно. - Мариана заколебалась. -
Наверное, ты не виноват, это они тебя втянули. Я... я,  пожалуй,  могу
что-нибудь сделать.
   - Мариана, ты должна мне помочь. Ты же  знаешь,  какие  глубокие  у
меня к тебе чувства.
   - Неправда, - выдал ящик.
   - Нет, правда! Мариана - отличный друг.
   - Снова - ложь.
   Банкан в ужасе посмотрел на свою словоохотливую ношу.
   - Нет у тебя к ней никаких глубоких чувств. Только желание  залезть
под юбку. Сколько лет уже об этом мечтаешь.
   В механическом голосе звучало нескрываемое злорадство.
   Раскрыв от изумления рот, Мариана посмотрела на Правдивца, затем на
юношу.
   - Ах ты, ублюдок! А я-то верила, что ты в меня влюблен!  Все  ждала
признания, берегла себя, дура сентиментальная!
   - Ложь! Ложь! Ложь! - возликовал ящик.  -  Если  б  только  мальчик
знал, со сколькими его приятелями ты переспала!
   Банкан судорожно сглотнул.
   - Мариана, неужели это... правда?
   - Конечно, правда, что же еще? - удивился Правдивец. -  Неужели  ты
еще не понял, что мне нельзя не верить?
   - Будь ты проклят!
   Банкан  поднял  машину  над  головой,  чтобы  вдребезги  разбить  о
мостовую. Но, оглядываясь в поисках одобрения, не увидел Марианы.  Она
уже исчезла в толпе, убежала за угол. Он медленно опустил ящик.
   А затем  побежал.  Злой,  с  перекошенным  лицом,  лавировал  среди
прохожих, продвигался к околице.  А  Великий  Правдивец  скороговоркой
выдавал сокровенные тайны каждого встречного.
   - Вон у того дородного человека в кармане склянка с ядом, он затеял
отравить любовника своей супруги. А вон тот, рядом с ним...
   - Молчать!
   Не зная, что еще предпринять, Банкан зажал ладонью  решетчатый  рот
механизма.
   - Ты уж  извини,  -  зазвучал  приглушенный  голос,  -  но  у  меня
почему-то на редкость хорошее самочувствие. Даже разогрелся.  Все-таки
приятное это занятие - выкладывать правду.
   - Не хочу ничего слышать!
   - Хочешь, я-то знаю.
   - Ну, пожалуйста! - взмолился Банкан на бегу. - Сжалься!
   И тут в голосе Правдивца засквозил высокогорный холод:
   - Правда и жалость несовместимы! Ты трус!  Боишься  истины,  как  и
большинство разумных существ.
   - Еще бы не бояться, - задыхаясь, прошептал юноша.
   До опушки уже было рукой подать.


Глава 27

   В конце концов Банкан  очутился  на  знакомой  мирной  полянке.  Ни
Джон-Тома, ни Клотагорба он не застал, но растерянный Мальвит  впустил
его в Древо и даже - о, чудо! - предложил устраиваться поудобнее.
   - А ведь я пытался тебя предупредить, - напомнил черепах, когда они
с Джон-Томом возвратились. - Но ты не пожелал выслушать.  -  Заскрипев
панцирем, он глубоко  вздохнул.  -  Мало  кто  внемлет  моим  советам.
Хорошо, если находится один на сотню.
   - Мадж вообще никого не слушает, даже меня.
   Джон-Том с тревогой вглядывался в испачканное, вспотевшее,  усталое
лицо  сына.  Позади  на  верстаке  помалкивал  Великий   Правдивец   -
воплощение механической невинности.
   Банкан вытер пот.
   - Никогда в жизни не подозревал, что правда бывает так опасна.
   - Ошибка - считать, что цивилизация зиждется на абсолютной  истине,
- важно заявил Клотагорб. - Ее ровно столько, сколько может  вытерпеть
народ, то есть сущие крохи.
   - Это так, - коротко подтвердил Правдивец.
   - А тебя никто не спрашивал! - рявкнул Джон-Том.
   Банкан ни на миг не упускал из виду устройство, словно боялся,  что
его металлические штырьки вдруг превратятся в ядовитые зубы.
   - И как мы с ним поступим? - спросил наставника Джон-Том.
   Клотагорб, взглянув на притихший до поры ящик, ответил:
   - Думаю, надо с помощью магии отослать его куда-нибудь подальше.  Я
попробую. Не получится - ты подберешь безотказную чаропеснь.
   - Послушайте! - Банкан резко выпрямил спину. - А если я...
   Но прикусил язык, заметив выражение отцовского лица.
   От черепашьего колдовства Древо  тряслось  и  гнулось,  и  над  его
верхушкой собирались причудливой формы грозовые тучи. Однако ни громы,
ни молнии  не  произвели  впечатления  на  Правдивца.   Он   даже   не
шелохнулся. Черепах наконец признал свое поражение, и  тогда  Джон-Том
извлек из памяти  самые  убойные  чаропесни.  Но  и  они  не  возымели
действия.
   Намучившись без толку, Джон-Том даже позволил блудному сыну взяться
за дуару, а сам спел за отсутствующих выдр. Безрезультатно.
   - Разве можно прогнать истину? - заговорил  Правдивец,  лишь  когда
стало ясно, что любые потуги колдунов применительно к нему обречены на
позорное  фиаско.  -  Для  этого  не  хватит  никаких   чар,   никаких
заклинаний. И в речке ее  утопить  не  так-то  просто,  -  добавил  он
специально для Банкана.
   - Все равно мы должны избавиться от этой опасной  вещи.  -  Черепах
взглянул на Банкана в упор, и  юноша  покаянно  опустил  голову.  -  Я
пытался тебя предупредить, но ты  все  равно  привез  ее.  Большинству
людей вполне хватает той правды, что есть. Даже с лихвой.
   - Это так, - повторило устройство.
   -  Плохо  приспособленных  к  истине,  а  таких  большинство,   она
стравливает друг с другом. Она разрушает семьи и целые  общины.  Из-за
нее вспыхивают войны.
   - Но это не моя вина, - возразил  Правдивец.  -  Я  ведь  не  делаю
правду. Я лишь довожу ее до сведения. Едва ли можно упрекать  меня  за
то, что разумные существа предпочитают утешающий  обман.  Если  на  то
пошло, начни все кругом говорить правду, я останусь без работы и  буду
чертовски этому рад.
   Джон-Том выглядел жалко, но не более, чем его учитель.
   - И как нам теперь быть?
   - Пускай остается. Только здесь, в Древе. Подальше от чужих ушей. Я
прожил  несколько  веков  и  лучше  других  способен  терпеть  истину.
Постараемся ее не замечать.
   - Нельзя заточить  правду,  и  нельзя  ее  игнорировать,  -  заявил
Правдивец.
   У черепаха недобро сверкнули глаза. Он приблизился к устройству,  и
такой мудростью, такой энергией веяло от волшебника, что  штепсель  не
выдержал и отклонился. "Пускай истину  нельзя  уничтожить,  -  подумал
Банкан, - но подчас ее можно напугать".
   - Все же мы попытаемся, - сказал Клотагорб Джон-Тому. - Пойдем, мой
друг. Пороемся в библиотеке, вдруг да разыщем какую-нибудь  подсказку.
Если в принципе е_щ_е_ м_о_ж_н_о_ что-то сделать.

x x x

   Той ночью к Древу Клотагорба приблизился некто гибкий, мускулистый.
Дом колдуна был защищен многочисленными чарами, но этот незваный гость
хорошо подготовился к визиту. Он беспрепятственно  добрался  до  своей
цели, запихал ее в большую холщовую сумку и повесил на плечо. Мальвит,
которому полагалось стеречь Древо от воров, всю ночь  проспал  мертвым
сном, чего прежде с ним не случалось ни разу.
   А на далеком берегу лежали переплетясь, как никогда не переплестись
людям, Мадж и Виджи. Их дети, вполне пришедшие в себя  после  драки  в
таверне, сладко посапывали в кроватях.  В  дереве,  зачарованном  чуть
меньше Клотагорбова, спали бок о  бок  Джон-Том  с  Талеей,  а  Банкан
беспокойно ворочался у себя в комнате.
   Поэтому никто не схватил вора за лапу, не помешал ему  благополучно
вернуться к приятелям, ожидавшим в дебрях Колоколесья.
   - Я же говорил, что все получится!
   Торжествующий коати вынул добычу из сумы.
   Лесные разбойники  оценивающе  посмотрели  на  нее,  а  затем  енот
прошептал:
   - Да, почтенный Чамунг, поистине ты величайший среди воров.
   С этим согласился виверр.
   - Я знал: если наберемся терпения и будем  начеку,  то  обязательно
представится случай отомстить. - В лунном свете блеснули зубы атамана.
- Проклятые сопляки! Будут знать, как лезть куда не  просят.  Я  бы  с
удовольствием перерезал  им  глотки,  но  в  дереве  оказались  только
дряхлый черепах и его подмастерье. А с ними я  не  ссорился.  -  И  он
легонько пнул Великого Правдивца. - И вот он  у  нас,  этот  приз,  за
которым наши враги ездили в такую даль. Я был в таверне Ногеля,  когда
там вспыхнула свара, услышал кое-что полезное и составил план. По вине
зловредных детенышей я лишился шайки, они же по моей вине остались без
добычи. Баш на баш. - Он перешел на заговорщицкий шепот: - Известно ли
вам, что умеет делать это волшебное устройство?
   - Угу, - подтвердил виверр.
   - Оно выкладывает правду. Любую - и явную, и скрытую. С его помощью
я создам большую армию. Мы начнем с Линчбени, а  затем  опустошим  все
Колоколесье. Мы перекрасим леса в  алый  цвет.  Кровью!  Даже  великий
колдун не устоит против такого страшного оружия, как истина! Я  сделаю
себе ванну из его обшарпанного панциря, я буду загорать на выдубленных
шкурах троих детенышей, и их родни, и их друзей. Я украшу их  черепами
фронтон своего дома. Вот какова будет расплата за все мои унижения!  -
Коати вошел в такой раж, что тяжело задышал и стал брызгать слюной.  -
Пойдем, верные мои товарищи. Пора браться за дело.
   И они зашагали по темному лесу в направлении города.
   -  Я  поделюсь  с  вами  победой,   как   раньше   всегда   делился
награбленным.
   - Раз уж речь зашла об  этом,  -  неожиданно  подал  голос  Великий
Правдивец, - я должен кое-что уточнить. Твои слова о честном дележе  -
не что иное, как бессовестная ложь.
   - А тебя, ящик, никто не спрашивал! - прорычал Чамунг.
   Когда атаман поднял глаза, обнаружилось, что на него  вопросительно
смотрят виверр и енот.

x x x

   Несколько дней спустя в безвестный городишко Мальдерпот  приковылял
жалкий оборванец. До этого он побывал в нескольких городах и селениях,
но отовсюду его изгоняли со скандалами и побоями. Некогда  щеголеватый
костюм превратился в  лохмотья,  пропали  ухо  и  несколько  зубов,  а
роскошный хвост был ободран догола.
   Звякнул колокольчик в глубине магазина. За  пришельцем  затворилась
дверь, отгородив его от шума проливного дождя. Под  мышкой  он  держал
помятого, обшарпанного, но все еще исправного Правдивца. Из  окошек  в
металлическом корпусе уверенно лилось шафрановое сияние.
   Посетитель боязливо откинул капюшон плаща  и  взглянул  на  хозяина
лавки, мускусного крыса, за миг до этого вышедшего из-за ширмы. И хотя
крыс усердно спасался от холода при помощи горячительных напитков,  он
не настолько залил  зенки,  чтобы  не  заметить  плачевного  состояния
гостя.  Даже  более  чем  плачевного.  Вошедший  в  лавку   индивидуум
находился в последней стадии физического и психического расстройства.
   Стены магазинчика были украшены редкостными, диковинными вещами. На
полках теснились плотно укупоренные кувшины с  неведомыми  снадобьями.
Под потолком на крепкой проволоке покачивались таинственные устройства
и чучела жутких иноземных рептилий.
   - Достопочтенный Тимокан, ты должен мне помочь. -  У  коати  дрожал
голос, каждое слово перемежалось приступом кашля. -  Мне  сказали,  ты
постиг мастерство волшебника.
   - Случалось мне чародействовать, - подтвердил мускусный крыс, -  но
это - в прошлом. Сейчас я занимаюсь только коммерцией. Не скажу, что с
выгодой, но если хочешь купить ящик хорошей выпивки...
   - Это потом, потом. - Коати нервно оглянулся на дверь, словно в эту
промозглую ночь мог найтись  мазохист,  готовый  его  преследовать.  -
Сейчас я на мели, даже за твои услуги расплатиться не могу. Видишь, до
чего меня довели?
   Крыс поднял лапы.
   -  Ну,  коли  так,  не  понимаю,  на  что   ты   рассчитываешь.   Я
благотворительностью не занимаюсь.
   - Пожалуйста!  -  Ослабевший  коати  едва  не  повалился  на  узкий
прилавок. - Только ты способен мне помочь. Если откажешь, я непременно
умру... или спячу!
   - И это правда, - заявил ящик у него  под  мышкой.  Заинтригованный
крыс привстал на цыпочках и вытянул шею.
   - Что это у тебя, путник?
   - Ради Всех Хвостатых, не  слушай  его!  Не  уделяй  ему  внимания!
Представь, что его тут нет.
   У коати столь жутко перекосилась физиономия, что посул сойти с  ума
уже не казался крысу преувеличением.
   - Это невозможно, -  сказал,  мерцая,  ящик.  -  Правду  нельзя  не
замечать.
   - Правду? - Крыс быстро трезвел. - Что значит - правду?
   - Он выявляет ложь и раскрывает истину. - Казалось,  коати  вот-вот
разрыдается. - Всегда. Даже когда его не просишь.
   Крыс сочувственно кивнул.
   - Что ж, сударь, теперь я понимаю, почему у тебя такой жалкий вид.
   - Так ты поможешь? - с надеждой прошептал коати.
   - Я - нет. Тут нужен чародей поискуснее меня. Но  я  знаю,  к  кому
тебе следует обратиться. Да, есть  на  свете  волшебник  исключительно
мудрый и опытный, он живет на юге, и зовут этого черепаха...
   - Нет! - заорал коати - откуда только силы взялись? - Не могу  я  к
нему обратиться! Это у него я украл штуковину!
   Крыс снова кивнул.
   - А ты уверен, что это случилось в_о_п_р_е_к_и его  желанию,  а  не
б_л_а_г_о_д_а_р_я? У  Клотагорба  репутация  волшебника  не  настолько
глупого, чтобы связываться с такими опасными чарами.
   - Нет, ты ошибаешься. - В голос Чамунга вернулась крошечная  толика
былой надменности. - На всякого  мудреца  довольно  простоты.  Нелегко
было его обокрасть, но я - мастер своего дела.
   - Понятно. И он, стало быть, в отместку наложил на тебя заклятие?
   - Нет, - снова перешел на униженный  тон  коати.  -  В  моих  бедах
только проклятое устройство виновато. Мне с ним не справиться.  Боюсь,
это никому не по силам.
   - Пожалуй, тебе лучше уйти. - Крыс оробело  попятился  к  ширме.  -
Если сам великий Клотагорб так  боялся  этой  вещи,  что  позволил  ее
украсть, то мне и подавно не удержать ее в подчинении.
   - Но кто же меня спасет, если не ты? - взмолился Чамунг. - Не  могу
я уйти, не могу! Чего я  только  не  делал!  И  потерять  пытался  эту
штуковину, и убегал, и даже скинул в глубокий овраг. А она вцепилась в
меня как клещ... Ни поесть, ни поспать...
   - Связался с правдой, терпи, - посоветовал ящик.
   - Видишь, в кого превратился грозный Чамунг, король воров, по  вине
подлого устройства?
   - Да, смотришься ты и в самом деле неважно.
   - Верно, - подтвердил Правдивец.
   -  Возможно,  один  способ  все-таки  есть,   но   это   лишь   мое
предположение,  -  задумчиво  рассматривая  детектор  лжи,  проговорил
владелец лавки.
   У Чамунга в глазах затеплились искорки жизни.
   - Говори! Я сделаю все, что ты скажешь!
   - Существуют легенды  о  переходе.  О  способах  путешествовать  из
нашего мира в другие. Возможно, это лишь  слухи,  домыслы,  байки.  Но
если, скажем, ты совершишь такой переход и оставишь адский аппарат  на
той стороне...
   - Ну! Ну! - нетерпеливо понукал коати.
   - Правду нельзя выбросить, это так. Но иногда ее можно уступить.
   Чамунг резко повернулся к Великому Правдивцу.
   - Ну? Правду говорит толстячок? Отвечай.
   - Да, - неохотно вымолвил ящик.

x x x

   В обмен на клятвенное обещание Чамунга не за страх,  а  за  совесть
прислуживать в  лавке  до  конца  своих  дней,  искренность  коего  по
настоянию  предусмотрительного  крыса  подтвердил  Великий  Правдивец,
маленький колдун  в  отставке  снарядил  экспедицию  на  юг.  Цель  ее
располагалась  за  рекой  Вертихвосткой,  Озерным  Краем  и   болотами
Моргель. Путь был долог и тяжел, но все  же  мускусный  крыс  с  коати
добрались до искомой пещеры и оставили Правдивца в ее недрах.
   Прошел немалый срок после столь  же  многотрудного  возвращения,  и
наконец Чамунг поверил, что  с  его  судьбы  снято  роковое  заклятие.
Верный слову, он служил избавителю  верой  и  правдой  вплоть  до  его
смертного часа, который значительно  приблизило  пристрастие  крыса  к
высокоградусным напиткам.

x x x

   В чернильной мгле той далекой пещеры покоился Великий Правдивец,  в
его цепях едва тлела электронная жизнь. Но однажды на него  н