вут ни одного имени. У  вас  есть
ручка, мистер Холман?
   - Конечно.
   Я взял ручку и записную книжку.
   - Это называется "Санктуари". - Она продиктовала номер телефона,  который
я старательно записал. - Занятия ведет психолог Даниэла.
   - Даниэла... А фамилия?
   - Не знаю. - В ее голосе  чувствовалась  усталость.  -  Чтобы  попасть  в
"Санктуари", вам надо спросить Даниэлу, объяснить  ей,  что  ваши  комплексы
совершенно  разболтались,  нервы  ни   к   черту   и   что   Мэри   Рочестер
порекомендовала вам обратиться к ней. Мэри - это сестра Клаудии.
   - Если и другая ваша догадка из той же серии,  я,  пожалуй,  откажусь  от
этого дела прямо сейчас!
   Она,  не  скрывая  презрения,  глянула  на  меня,  но,  подумав,   решила
продолжать:
   - Эрл обыскал ее комнату. В  одном  из  ящиков  стола  нашел  записку  от
какого-то Джонни. Цитирую по памяти (память у меня отличная!): "Встретимся в
кабачке на Стрипе не позже одиннадцати. Я сейчас  в  таком  напряге,  детка,
что, кажется, вот-вот расколюсь пополам". Думаю, вам ясно, что никто из  нас
никогда не слышал, чтобы Чарити когда-либо имела какое-то отношение  к  кому
бы то ни было по имени Джонни?
   - Дружок, наверное?
   - Судя по этому вопросу, мистер Холман, кажется, Рэймонд  сделал  большую
глупость, нанимая вас. Мне наверняка известно,  что  Чарити  проводит  сорок
девять недель в году со своей матерью на севере штата Нью-Йорк.  Заиметь  за
пару недель в Лос-Анджелесе дружка  -  не  находите  ли,  что  это  было  бы
слишком?
   - Мне кажется, мы с вами поладим, мисс Маннинг, - улыбнулся я.  -  Только
оставьте при себе все ваши личные мнения, мне нужны только факты.
   - Всего две наводки, о которых я вам сообщила, - это все, с чего мы можем
начать, мистер Холман. Эрл надеется на чудо и на то,  что  вы  как  раз  тот
человек, который способен творить подобные чудеса.
   - И у меня целых три дня, прежде чем я буду вынужден разочаровать его,  -
проворчал я.
   - Похоже на то. - Даже не пригубив свою рюмку, она поставила ее на столик
и встала. - Я желаю вам удачи, мистер Холман. Спокойной ночи.
   - Только один маленький вопрос... - удержал я ее. - Что,  если  я  захочу
связаться с Эрлом Рэймондом? Мне что - щелкнуть пальцами три  раза  -  и  он
материализуется прямо передо мной?
   - Как же я  забыла!  -  Она  медленно,  по  одной  цифре,  назвала  номер
телефона. - Это закрытый номер. Не исключено, что где-нибудь на прогулке  вы
можете случайно наткнуться на Чарити.
   Я проводил ее к выходу. У самой двери она повернулась ко  мне.  Ее  серые
глаза загадочно блестели. Медленно, осторожно она взяла  меня  за  запястье,
подняла мои руки и крепко прижала к своим грудям, теплым  и  податливым  под
тонким черным шелком.
   - Я вам нравлюсь, мистер Холман? - тихо спросила она. - Я имею в  виду  -
чисто физически, конечно.
   - Да, мисс Маннинг, - согласился я, - чисто физически - несомненно.
   - Спасибо. - Она оттолкнула мои руки от своих грудей. - Прожив три года в
тени Клаудии Дин, девушка начинает комплектовать...
   - В любое время, когда вы почувствуете, что вам надо избавиться от  ваших
комплексов, вы найдете мой телефон в справочнике, - вежливо сказал я.
   Она повернулась ко мне спиной и терпеливо ждала, пока я  открывал  дверь,
затем шагнула на крыльцо.
   - Спокойной ночи, мистер Холман.
   - Еще одна маленькая деталь... Я могу понять, что Эрл  Рэймонд  расстроен
исчезновением своей дочери, - естественная реакция отца. Странно только, что
он беспокоится, что газеты поднимут шум, когда  узнают  о  случившемся.  Мне
кажется, ему не привыкать к большим черным заголовкам.
   Она пожала плечами:
   - Наверное, он стал  чересчур  чувствительным.  Только  не  просите  меня
объяснить его характер. Клаудиа упорно изучает  его,  но  я  думаю,  она  не
намного продвинулась вперед в этой науке.
   - Мне кажется, мисс Маннинг, - осторожно заметил я, -  вы  ревнуете  Эрла
Рэймонда к Клаудии. Во  всяком  случае,  в  вашем  ответе  прозвучало  нечто
похожее на это.
   Она улыбнулась, но ее улыбка выглядела не очень естественно.
   - Мысль о том, что  Клаудиа  тайная  лесбиянка,  весьма  забавна,  мистер
Холман. Если бы вы ее знали так же, как я, вам бы это никогда  не  пришло  в
голову. В глубине души она скорее безрассудная нимфоманка!
   - А кто вы в глубине души, мисс Маннинг?
   - Глубоко просверленная дырка. - Ее серые глаза неторопливо оглядели меня
сверху донизу, как будто раздевая. - Не ложитесь спать сегодня слишком рано,
мистер Холман. Я могу попозже вернуться и изнасиловать вас.
   Пока она шла к своей машине, я смотрел на ее свободно покачивающийся зад,
очертания которого проглядывали через  тонкий  черный  шелк,  и  думал,  что
женская агрессивность растет не по дням, а по часам:  вчера  ночью  на  меня
напала  предводительница  шайки   налетчиков,   а   сегодня   мне   угрожает
женщина-насильница. Если так будет  продолжаться  дальше,  скоро  мужики  не
будут чувствовать себя в безопасности даже в своей собственной постели!
   Вернувшись в гостиную, я допил свой напиток, сделал  еще  один  и  только
принялся за него, как зазвонил телефон. Я снял трубку, назвал свое имя,  мне
ответил грубый мужской голос:
   - Это Эрл Рэймонд. Сара Маннинг у вас?
   - Ушла пять минут назад.
   - Вы приняли предложение?
   - Без всякого энтузиазма.
   - Тогда вам лучше прямо сейчас приехать ко мне, Холман.
   Он тщательно, как будто маленькому ребенку, продиктовал адрес.
   - Понял, - сказал я. - Почему так срочно?
   - Потому что подо мной ад разверзся, -  свирепо  прорычал  он  и  повесил
трубку.
   Поняв, что мне перестало грозить на сегодня изнасилование  в  собственной
постели,   я   почувствовал   глубокое   разочарование.   Но   может   быть,
предводительница шайки налетчиков  шляется  где-нибудь  неподалеку  и  ждет,
когда я выйду? Я почувствовал  себя  намного  лучше,  когда  пистолет  38-го
калибра оказался в кобуре, висящей у меня на поясе.  Только  после  этого  я
вышел из дому.

Глава 2

   Я припарковал свой  автомобиль  на  дорожке,  ведущей  к  дому  Рэймонда,
поднялся на парадное крыльцо и увидел, что входная дверь широко  распахнута,
Сара Маннинг ждала меня в холле.
   - Если бы Рэймонд позвонил всего на пять  минут  раньше,  мы  бы  поехали
вместе, - сказал я. - И если бы вы вели  машину,  я  бы  чувствовал  себя  в
безопасности. Я имею в виду - вы держали бы в руках руль, и я бы не  боялся,
что вы меня изнасилуете.
   Она не улыбнулась.
   - Они ждут вас в гостиной, - сообщила она. - Эрл уже наполовину  сошел  с
ума.
   Она проводила меня в гостиную, которая имела  поразительно  нежилой  вид.
Мгновенно узнаваемый Эрл Рэймонд прислонился к  дальней  стене  с  рюмкой  в
руке.
   Мгновенно узнаваемая Клаудиа Дин сидела на кушетке, тоже с рюмкой в руке.
Брюнетка, которую я совсем не узнал, сидела  на  другом  конце  кушетки  без
рюмки. Все трое так пристально уставились на меня, словно я  только  что  не
выдержал проверки на умственную полноценность.
   - Это Рик Холман, - представила меня Сара Маннинг. - Мистер  Холман,  это
Эрл Рэймонд, Клаудиа Дин и Мэри Рочестер.
   Клаудиа Дин вяло  улыбнулась  мне,  а  ее  сестра  от  меня  отвернулась.
Дружелюбный прием, нечего сказать.
   - Дайте ему выпить, Сара, - сказал Рэймонд. - Садитесь, Холман.
   Я сел в ближайшее кресло, а он убрал прядь волос с глаза и  уставился  на
меня.
   - Сразу после того, как это случилось, -  произнесла  Клаудиа  Дин  своим
глубоким, гортанным голосом, - ты  сказал,  дорогой,  что  мистер  Холман  -
единственная возможность. Так?
   - Так! - проскрипел Рэймонд. -  Никак  не  могу  свыкнуться  с  тем,  что
случилось. Когда-то Беверли-Хиллз и Бель-Эр были тихими,  уютными  уголками,
и, если ты мог позволить себе жить в этих районах, тебе уже ни о чем не надо
было беспокоиться. Все это кончилось, когда была убита Шарон Тэйт!
   - Думаю, ты прав, - согласилась она.  -  Но  может  быть,  мистер  Холман
все-таки поможет нам вернуть Чарити? Одно я  знаю  точно  -  философствовать
здесь бесполезно!
   Сара Маннинг задержалась на мгновение у моего кресла, подала  мне  рюмку,
отошла и встала позади кушетки, где сидели женщины.
   - Перед тем как я позвал вас, мне звонила Чарити, - сказал Рэймонд. -  По
тому, как  она  говорила  со  мной,  мне  стало  ясно,  что  она  испытывает
сильнейший стресс. Пару раз у нее срывался голос, она не могла говорить.  Из
того, что она сказала, я понял, что у нее пока все в порядке, но  кто-то  ее
похитил и держит в плену. Они созвонятся со мной позднее,  сообщат,  сколько
денег они хотят за ее освобождение. Приказали не предпринимать никаких  мер.
Если я свяжусь с  полицией,  то  никогда  больше  ее  не  увижу.  Потом  она
заплакала, и они отключили телефон!
   - У вас  только  один  выход,  как  мне  кажется.  Обратитесь  в  местное
отделение ФБР. У них есть специалисты по  похищениям;  они  пойдут  на  все,
чтобы жизни девушки не угрожала опасность. Даже на то, чтобы  позволить  вам
заплатить выкуп.
   - Знаю! - проворчал он. - Я даже  снялся  несколько  лет  назад  в  одном
паршивом фильме точно с таким сюжетом. Но я не собираюсь  вызывать  ФБР  или
полицию. Они раздуют это дело! Если вся эта история связана с  моим  именем,
то об этом трудно  будет  умолчать.  Кто-нибудь  где-нибудь  разболтает  все
репортерам.
   - Тогда делайте все так, как вам велят похитители, - сказал я. - Платите,
сколько бы они ни запросили, когда они захотят и где они захотят. И все же у
вас не будет никакой гарантии, что вы получите назад свою дочь.
   Он неприязненно посмотрел на меня:
   - Я все это знаю! Единственный маленький шанс, на который  я  надеюсь,  -
это вы, Холман. В том случае, если я сделаю вас  посредником  между  мной  и
похитителями.
   - Что вы конкретно от меня хотите?
   - Дайте им их проклятые деньги, как и когда  они  скажут.  Но  непременно
заполучите взамен мою дочь. А если  будет  уже  слишком  поздно,  непременно
заполучите их самих!
   Все это выглядело так, словно мы были на съемках  того  самого  паршивого
фильма, в котором Рэймонд снимался несколько лет  назад.  Мы  даже  говорили
теми же пошлыми фразами. Я уже готов был в  любой  момент  услышать  команду
режиссера: "Снято!"
   - Ну? - В голосе Рэймонда звучало явное нетерпение. -  Вы  сделаете  это,
Холман?
   - Нет, - сказал я.
   - Нет?! - Выражение его лица говорило, что он этому не верит. - Но..,  но
вы не можете отказаться при таких обстоятельствах! Поставлена на карту жизнь
невинной девятнадцатилетней девушки. - Его лицо перекосила свирепая гримаса.
- Если речь о деньгах, Холман, можете сами, черт побери, назвать свою цену!
   - Дело не в деньгах, - мягко заметил я.
   - Тогда в чем?
   - Вы можете обратиться к кому-нибудь другому, -  осторожно  сказал  я.  -
Например, в агентство Трушмана. Они занимаются этим, пожалуй, лучше всех. Вы
можете на них положиться.
   - К черту агентство Трушмана, - проворчал он. - Мне нужны вы, Холман,  и,
если вы не беретесь  за  это  дело,  я  хочу  знать,  почему?!  -  Он  вдруг
развернулся и бросил через всю  комнату  свою  пустую  рюмку.  Ударившись  о
камин, она вдребезги разбилась. - Если вы, Холман, не скажете сами, я из вас
выбью ответ!
   - Я бы не стала  угрожать  мистеру  Холману,  дорогой,  -  мягко  сказала
Клаудиа. - Здесь нет режиссера для постановки драки, и поэтому  нет  никакой
гарантии, что он будет махать кулаками вполсилы.
   - Считаешь, что это чертовски смешно? - огрызнулся Рэймонд.
   Она пожала плечами:
   - Не смешно, просто практично. Ты забыл, что сейчас ты не  на  съемках  в
своем очередном фильме. Почему бы тебе не попытаться  по-хорошему  попросить
мистера Холмана объяснить причину его отказа.
   - Пошел он! - снова разозлился Рэймонд. - Я сам  с  ним  справлюсь,  если
захочу! Кишка тонка у этого козла против меня!
   - Не лучше ли Тебе, дорогой, заткнуться! - В ее голосе зазвучали стальные
нотки. Она слегка повернула  голову  и  посмотрела  на  меня  с  неожиданной
нежностью в темно-фиолетовых глазах. - Пожалуйста, забудьте, если можете,  о
глупости и плохих манерах Эрла, мистер Холман. Мы все были  бы  вам  глубоко
признательны, если бы узнали, по каким причинам вы отказываетесь нам помочь.
   - Я думаю, это своего рода предчувствие, - сказал я ей, -  основанное  на
нескольких пустяковых фактах, которые не складываются вместе.
   В ее глазах промелькнул неподдельный интерес.
   - Например?
   - Как рассказала мне мисс Маннинг, вы обнаружили, что  Чарити  потерялась
вчера, примерно в обед, и, судя  по  всему,  она  ночью  не  спала  в  своей
кровати?
   - Все правильно, - кивнула она.
   - По-видимому, ее похитили во вторник вечером, если не  днем.  Похитители
ждали до сегодняшнего вечера, прежде чем связаться с вами,  -  прошло  сорок
восемь часов. За это время  вы  уже  должны  были  обратиться  в  полицию  и
заявить, что Чарити потерялась. Они или  очень  неразворотливы,  или  просто
дилетанты. - Я повернулся к Рэймонду:
   - Мисс Маннинг сказала, что вы  решили  пригласить  меня  только  сегодня
утром?
   - Да, - подтвердил он.
   - А прошлой ночью со мной произошел довольно забавный случай - у меня  до
сих пор не прошли синяки.
   И я рассказал им историю о девушке и ее несуществующей матери, с  которой
случился сердечный приступ в машине у моего дома. Они внимательно  выслушали
мой рассказ и, когда я кончил, довольно долго молчали.
   - Ничего не понимаю, - сказал наконец Рэймонд.
   - Я тоже, - согласился я. - Но получается так, что мои ночные  посетители
наверняка знали еще до того, как вы это  решили,  что  вы  пригласите  меня.
Знали и то, что вы пошлете мисс Маннинг сказать мне об этом.
   - Как они выглядели? - спросила Клаудиа Дин.
   - Было темно... На девушке был парик, а мужчину  мне  так  и  не  удалось
разглядеть. - Я вспомнил про рюмку у меня в руке, отпил глоток. - И вот  еще
что... Мисс Маннинг смогла предложить мне только две  улики,  которые  могут
иметь некоторое отношение к исчезновению Чарити: написанная каким-то  Джонни
непонятная записка и еще тот факт, что она была восхищена описанием  сеансов
групповой терапии, которые посещала Мэри Рочестер в психушке в Биг-Суре.
   Рэймонд снова убрал с лица прядь волос.
   - Итак?..
   - Итак, за какую ниточку вы бы сначала потянули на моем месте?
   - Я бы начал с Биг-Сура.
   - Вы совершенно правы, - холодно сказал я. - Потому что тянуть за  другую
ниточку не  имеет  никакого  смысла  -  слишком  уж  она  тоненькая.  Просто
чертовски тоненькая!
   - К чему вы ведете, мистер Холман? - тихо спросила Клаудиа Дин.
   - Не люблю, когда меня держат за сосунка, - сказал я. - Не  люблю,  когда
меня используют.
   - Вы думаете, мы пытаемся использовать вас? - зарычал Рэймонд.
   - По-моему, я совершенно ясно дал вам это понять, - резко ответил я.
   -  Видишь,  дорогой,  он  дал  нам  понять,  -  пробормотала  Клаудиа.  -
Совершенно ясно дал понять!
   Помятое лицо Рэймонда сморщилось. Он посмотрел на жену,  потом  на  меня,
потом снова на жену. Мне показалось, что сейчас у него над  головой,  как  в
комиксе, появится надпись: "Думает!"
   - Не пойму, что происходит? - устало спросил он.
   - Почему бы мне не увезти мистера Холмана в какое-нибудь тихое  местечко,
где бы мы остались одни и где я бы ему  объяснила,  что  все  это  для  него
значит? - спросила Клаудиа.
   Рэймонд обмяк.
   - Ты считаешь, так будет лучше? - промямлил он.
   - Конечно, иначе зачем бы я это предлагала? - Она была сама невинность  с
широко раскрытыми фиолетовыми глазами. - Как ты думаешь, Сара?
   - Кто-то ведь должен все объяснить, - сухо  сказала  Сара  Маннинг.  -  Я
думаю, вы сможете это сделать лучше нас всех.
   - Мэри, - Клаудиа Дин сладко улыбнулась своей  сестре,  сидящей  рядом  с
застывшим выражением лица, - а ты как думаешь?
   - Групповая терапия тут ни при чем! - жестко сказала побледневшая сестра.
- Это оскорбительно для Даниэлы. В конце концов, она квалифицированный...
   - Я знаю, дорогая, - сладким голосом пропела Клаудиа. -  Я  не  это  хочу
разъяснить мистеру Холману.
   Она встала и пошла к двери, а дойдя до нее, грациозно оглянулась:
   - Идете", мистер Холман?
   - Конечно, - с готовностью сказал я и встал с кресла.
   -  А  вы  все  попытайтесь  расслабиться,  -  пропела  она  успокаивающим
голоском. - Сара, налей Эрлу еще рюмку и постарайся сделать  так,  чтобы  он
меньше волновался.
   Я вышел вслед за ней на крыльцо и подождал, пока она не  закроет  входную
дверь.
   - Я думаю, мы поедем в вашей машине, мистер Холман, - промурлыкала она. -
Домой я всегда смогу добраться на такси.
   - Куда же мы едем? - удивленно спросил я.
   - К вам, куда же еще!
   Мы  ехали,  может  быть,  минут  десять.  Клаудиа  сидела  возле  меня  и
заговорщически молчала. Я сосредоточил все внимание на  дороге,  потому  что
думать о чем бы то ни было стало вдруг чертовски трудно. Когда  мы  вошли  в
дом, она остановилась в центре гостиной и стала осматриваться.
   Я прошел к бару.
   - Что бы вы хотели выпить?
   - Чего-нибудь меланхоличного, - ответила  она  и  тихонько  вздохнула.  -
Водки со льдом и с долькой лимона. - И снова вздохнула. -  Я  всегда  хотела
жить одна, но мне это никогда не удавалось. Я имею в  виду  -  по-настоящему
одна. Без личного секретаря,  без  прислуги,  без  мужа  и  даже  любовника,
который прячется на чердаке.
   Я приготовил напитки и поставил их на откинутую крышку бара.
   - Знаете что? В жизни вы даже лучше, чем в кино.
   - Спасибо. - Она быстро провела руками по изгибу своих бедер.
   - Эти прекрасные черные волосы, ловко собранные в  простенькую  прическу,
как у маленькой девочки, - продолжал я. - Эти великолепные фиолетовые глаза,
которые всегда смотрят так невинно, этот рот, как будто созданный для нежных
поцелуев... А ваше решение  -  надеть  на  это  великолепное  тело  закрытое
шелковое платье с длинными рукавами - просто гениально. По сравнению с  вами
Сара Маннинг выглядит совершенно вульгарно!
   Она потрясающе улыбнулась мне:
   - С каждой минутой вы начинаете нравиться мне все больше  и  больше,  Рик
Холман!
   - Все дело в стиле, - согласился я. - Это удается немногим.  Сколько  вам
лет, Клаудиа?
   Она бросила на меня быстрый взгляд, и уголки ее губ слегка дрогнули.
   - Тридцать четыре. Вы почти испортили начало прекрасной дружбы.
   - Вы не выглядите ни  на  день  старше  тридцати  трех,  -  сказал  я.  -
Волшебные тридцать  три  года:  полная  зрелость  и  красота  женственности,
которая появляется от совершенствования природных качеств благодаря  долгому
ученичеству у настоящих мужчин.
   - Я надеюсь, вы не пользуетесь этим методом с каждой девушкой? - спросила
она, медленно двинувшись к бару. - Страшно подумать,  что  весь  этот  поток
слов может излиться на  какую-нибудь  идиотку,  которая  с  утра  до  вечера
продает лифчики старым разжиревшим бабам!
   - Вы единственная и неповторимая Клаудиа Дин, -  продолжал  я  в  том  же
тоне. - Я смотрел все ваши фильмы, но  не  помню  ни  одного  сюжета.  Помню
только, как вы выглядели - одетая и раздетая, всю вашу фигуру во весь  рост,
анфас и в профиль.
   Она уселась по другую сторону стойки бара, внимательно посмотрела на меня
и медленно улыбнулась:
   - Никогда еще не встречала поклонника, который бы так точно выражал  свои
мысли. Мне это нравится, Рик!
   - Можно выразиться и по-другому, - сказал я. - Я уже давным-давно покорен
вашей красотой - с тех пор как увидел первый фильм, в котором вы  появились.
Так что понравиться мне больше, чем вы мне нравились  всегда,  вам  вряд  ли
удастся. Лучше расслабьтесь и, если хотите, снимите свой поясок.
   Она медленно  подняла  бровь,  что  уже  само  по  себе  было  достаточно
красноречиво,  укоризненно  посмотрела  на  меня  своими  широко  раскрытыми
фиолетовыми глазами, и ее нижняя губа слегка дрогнула.
   - Ну-у, Рик, - пр