это достаточно серьезный мотив, чтобы  убить
Сэма?
   Я пожал плечами.
   - Возможно. Но мне бы хотелось уточнить детали.
   - Допустим, Сэм рассказал ему, что я нимфоманка  и  доказал  это.  Но
ведь это так и есть. Такая пикантная "деталь" могла подстегнуть меня  на
убийство Сэма. Как вам кажется?
   - В отношении вас, Беверли, у меня нет сомнений.
   - Итак, значит - Роджер Хагилл... Он  обитает  в  Брентвуде  или,  по
крайней мере, жил там, пока не исчез с горизонта на прошлой неделе.  Сэм
должен был вступиться за меня и снести ему голову вот этой  пепельницей.
Да он наверняка так бы и сделал. Если хотите - проверьте.
   - Его адрес в Брентвуде?
   - Я не собираюсь облегчать вам  задачу,  Рик.  Разузнайте  сами.  Или
почему бы вам не спросить у  Сэма?  -Она  вдруг  наклонилась  ко  мне  и
положила руку на мое бедро. - Рик, я нахожу вас очень симпатичным. А что
вы думаете обо мне?
   - То же самое, - кивнул я.
   - Вы не проявляете особого энтузиазма! - Вскочив  с  кушетки,  она  в
нетерпении сделала несколько шагов, а затем повернулась ко мне:
   - Вы считаете все это трепотней - насчет нимфоманства?
   О Господи! Я вздохнул.
   - Вы можете произнести хотя бы одну фразу без знака вопроса?
   - Ну вот, теперь вы сердитесь. - Она язвительно  усмехнулась.  -  Это
означает,  что  вы  нервничаете,  но  пытаетесь  скрыть  свои   чувства.
Интересно, а представление обо мне как о нимфоманке возбуждает  вас  или
пугает до смерти? Любопытно было бы узнать.
   Она бросила на меня угрюмый  взгляд.  Зрачки  ее  расширились,  глаза
потемнели.
   - Почему бы нам не удостовериться?
   Впав в прострацию, я тупо  наблюдал  за  тем,  как  она  расстегивает
пуговицы на своей белой рубашке, сбрасывает ее, а затем дергает "молнию"
на шортах, позволяя им соскользнуть с ее ног. Беверли направилась  прямо
к кушетке. Из одежды на ней  оставались  лишь  белый  лифчик  -  чашечки
подчеркивали упругость маленьких грудей с твердыми сосками - и крохотные
белые трусики, едва прикрывавшие ее стройные бедра. Ее глаза  светились,
и где-то в глубине гортани рождался мягкий, мурлыкающий  звук.  Интуиция
подсказывала мне, как важно перехитрить  ее  -  именно  сейчас!  В  моих
мыслях не было никакой логики  -  они  были  продиктованы  исключительно
подсознанием.
   Я встал с кушетки и быстро шагнул ей навстречу.  Тут  она  как  будто
заколебалась, но отступать было уже поздно. Мои руки  ухватились  за  ее
бедра, а затем соскользнули к ягодицам. Запустив пальцы в их  податливую
плоть, я прижал ее тело к своему и приник ко рту, впившись зубами  в  ее
нижнюю губу. Ее реакция была мгновенной и яростной. Комната  закружилась
передо мной, когда ее сжатые кулачки забарабанили по  моей  голове.  Как
раз за ушами. Я отпустил все то, что так крепко сжимали мои руки и зубы.
   Потрясенная, она быстро попятилась от  меня,  пока  не  добралась  до
своей одежды. Она  натягивала  на  себя  шорты  с  таким  видом,  словно
затягивала на себе металлический пояс верности, чтобы  обезопаситься  от
волков.
   - Знаете что, Беверли? - Я осторожно потер саднившие места на голове.
- Я верю в то, что вы нимфоманка, не больше, чем в существование некоего
приятеля по имени Роджер Хагилл!
   - Вы просто животное! - Она надела рубашку и принялась застегивать ее
спереди непослушными пальцами.
   -  Вот  утонченный  разговор  с  одним  из  специалистов  в   области
психологии, - усмехнулся я. - Но в следующий раз, когда у вас  возникнут
остроумные идеи и вы снова приметесь разгадывать меня, вам лучше попасть
в точку и не ошибиться.
   - Не будете ли вы так любезны убраться отсюда к черту! -  в  отчаянии
завопила она.
   - У вас что, нехватка тяжелых пепельниц?
   Ее свирепый взгляд не обещал ничего хорошего. Она могла бы прихватить
из кухни даже первый  попавшийся  нож.  Поэтому  я  быстро  ретировался,
махнув ей на прощанье рукой.

***

   Был уже одиннадцатый час, когда я приехал в фешенебельный  клуб,  где
вскоре  должно  было  состояться  последнее  выступление  Сэма   Сорела,
завершающее его трехнедельный  сезон.  Судя  по  выражениям  лиц  толпы,
снующей вокруг, зал будет  набит  битком.  Добравшись  до  артистической
уборной Сэма и постучав, я выжидал на этот раз приглашения.
   - Кто это, черт побери? - буркнул Сэм.
   - Холман, - отозвался я.
   - А, это вы! - Голос его звучал уже более приветливо. - Входите, Рик.
   Облаченный в старый халат, Сэм сидел в  своем  любимом  кресле  перед
туалетным столиком, зажав в руке стакан. Бутылка стояла  у  его  правого
локтя,  а  глубоко  посаженные  темно-карие  глаза  мрачно  взирали   на
окружающий мир, словно молча оплакивали его.
   Соня Майер была одета прямо-таки сногсшибательно - ее платье состояло
из двух ярусов. Первый, черного цвета, начинался с  низкого  выреза  над
грудью и доходил до бедер; второй  ярус  -  из  чистых  кружев  покрывал
первый, мерцая и переливаясь, он добавлял блеска и сияния ее  обнаженной
груди и усиливал впечатление от округлостей ее колен и бедер.  Крошечный
медный колокольчик, по-прежнему свисая с мочки  уха,  позвякивал,  когда
она поворачивала голову ко мне.
   - Привет, Рик. - Ее  мягкое  контральто  звучало  равнодушно.  -  Что
нового?
   - Все, что ново для меня, то старо для Сэма.  -  Я  закрыл  за  собой
дверь и прислонился к ней. -  Если  бы  он  посвятил  меня  в  некоторые
подробности вчера вечером, то сэкономил бы мне массу времени и бензина.
   Сэм набрал в рот виски и смаковал его, прежде чем проглотить.
   - Я как-то не могу вникнуть, о чем это вы, Рик?
   - Сэм Сорел - буйно помешанный, - равнодушно изрек  я.  -  Сэм  Сорел
попирает моральные устои. Сэм Сорел - насильник, который избивает  своих
бывших жен. Нужно ли продолжать?
   - Рик, - обратилась ко мне Соня ледяным тоном, вы что, рехнулись?
   - Вполне возможно. - Я кивнул в направлении спины Сорела. -  Спросите
его.
   Наблюдая за его  отражением  в  зеркале,  я  увидел,  как  он  строит
гримасы,  собирая  миллионы  складок  и  морщин  на  своей  и  без  того
сморщенной  физиономии.  Затем  он  медленно  провел  рукой  по  длинным
седеющим волосам.
   - У меня сегодня был длинный и трудный день, дружище. Все эти люди  в
клубе  ждут  моего  последнего  в  этом  сезоне  выступления.   Придется
постараться изо всех сил, верно? Словом, нельзя ли подождать?
   - Почему же нет? - Я пожал плечами. - Кому, черт возьми, есть дело до
того, что вас убьют на следующей неделе?
   - Сэм, милый. -  В  мягком  голосе  Сони  столь  искренне  прозвучали
материнские нотки, что я живо представил ее себе с детишками на коленях.
- Я уведу Рика отсюда и  поговорю  с  ним.  Мы  встретимся  здесь  после
спектакля, не возражаешь?
   - Ладно.
   Он плеснул себе еще виски. Его рука дрожала, и бутылка несколько  раз
глухо стукнулась о стакан.
   - Ты только помни, Соня, что бы он там ни наговорил, это  только  его
точка зрения.
   - Ну конечно, Сэм. - Она  поднялась  со  стула  и,  подойдя  к  нему,
ласково провела рукой  по  затылку.  -Разве  я  когда-нибудь  ослушалась
тебя?
   Он взял ее руку в свою и с нежностью поцеловал в ладонь.
   - Ты единственная из всех, кто понимает меня,  -  хрипло  пробормотал
он.
   - Не волнуйся. - Она мягко отняла свою руку. - Не  успеешь  появиться
на сцене, как они все сразу же помрут со смеху!
   Сорел снова уставился на свое отражение.
   - Если я так чертовски смешон для других, почему я  никогда  не  могу
заставить себя смеяться?..
   Соня Майер открыла дверь и подождала, пока я выйду первым.  Мы  молча
дошли до конца коридора, и тут она остановилась.
   - Здесь мы не сможем поговорить. Вы  знаете  какое-нибудь  подходящее
место поблизости?
   - За квартал отсюда есть один бар,  -  сообщил  я.  -  Тихая  музыка,
играет пианист. Люди  заходят  туда  главным  образом  для  того,  чтобы
выпить.
   - Звучит заманчиво.
   Она взяла меня под руку, и  я  почувствовал  прикосновение  ее  левой
груди, прижавшейся к моему локтю. Я предпочел бы пройти кружным путем  -
например, через Санта-Монику, - но квартал моментально закончился. А как
только мы вошли в бар, она сразу же отняла руку. Официант посадил нас за
уединенный столик  в  нише.  Я  заказал  бурбон  для  себя  и  "Стингер"
 для  нее.  Мы
слушали, как пианист импровизирует, наигрывая старые мелодии,  пока  нам
не принесли заказ.
   Взглянув на стаканы, поставленные  перед  нами,  я  отметил,  что  ее
стакан выше моего. Наблюдая, как тает лед в бурбоне, я размышлял:  какая
же травма заставляет Сэма Сорела так пить?
   Вздрогнув от неожиданности, я услышал голос Сони:
   - Значит, Сэм Сорел плюет на общественную мораль, насилует и избивает
своих бывших жен? - Ее серо-зеленые глаза расширились, она  смотрела  на
меня в упор. -А вы не стесняетесь в выражениях, Рик!
   - Давайте уточним  кое-что.  Где  был  Сэм  во  вторую  пятницу  мая,
девятого июля и две недели тому назад?
   - Вы что, шутите? Я покачал головой.
   - Что ж, давайте уточним. Что касается последнего, то это просто. Две
недели назад Сэм был здесь, в Лос-Анджелесе.  Относительно  двух  других
дат - мне потребуется некоторое время, чтобы вспомнить.
   - Я подожду, - сказал я.
   - Это так важно? - Маленький медный колокольчик звякнул,  когда  она,
откинув голову, несколько секунд  изучала  низкий  потолок.  -  Я  почти
уверена, что девятого июля мы были здесь. Просто  заехали  на  несколько
дней, чтобы разузнать, как обстоят дела с предполагаемой киносъемкой.  А
в мае мы были в Чикаго.
   Сэм играл там римского императора. Нет,  подождите!  Его  выступления
начались только четырнадцатого, во вторник. А в предыдущие выходные я не
знаю.., в четверг он внезапно решил уехать  один,  чтобы  пообщаться  со
своей комической музой - что-то вроде того.
   - Словом, он мог бы побывать и в Лос-Анджелесе?
   - Наверное. Но почему это так важно, Рик?
   Я рассказал Соне о том, как Сорел ходил к своим бывшим женам, а также
о  том,  что,  по  их  словам,  происходило,  когда  он  появлялся.  Она
внимательно выслушала меня, и ни один мускул не дрогнул на ее лице.
   - У меня об этом нет никаких сведений. - Она отхлебнула из стакана. -
Возможно, все так и  было,  как  они  утверждают.  Но  я  не  могу  себе
представить, зачем это Сэму. Для него все его бывшие жены  были  как  бы
мертвы и похоронены. Так было, пока не стали  приходить  эти  угрожающие
письма. Я знаю, это дикая идея, но не могли  ли  они  сговориться  между
собой - все трое, чтобы устроить какую-нибудь каверзу против Сэма?
   - Идея дикая и, возможно, реальная, - признал я. -А тот список  с  их
адресами, который вы мне вручили... Кто дал вам их адреса?
   - Сэм, конечно. Я думаю, он  добыл  эту  информацию,  действуя  через
своих адвокатов.
   - Но Андреа Марко говорила мне, что они переехали из  квартиры  Линды
Гейлен к ней на следующий же день после визита Сэма. Они сочли, что  там
будут в большей безопасности. И отсюда вытекает, что  они  не  стали  бы
давать адвокатам Сэма свой новый адрес. Но Сэм все-таки разузнал  его  и
сообщил вам?
   - В вашем изложении все выглядит  скверно,  Рик.  Но  ведь  могли  же
существовать  и  какие-то  другие  объяснения,  вполне  логичные.  А  вы
уверены, что эти дамы утаили свой новый адрес от адвокатов?
   Я криво усмехнулся.
   - Вы так настроены, потому что влюблены в него, Соня!
   - Не в том смысле, в каком вы понимаете, - холодно возразила она.
   - Вы, конечно, могли меня одурачить вчера вечером, когда я вернулся в
его артистическую уборную,  чтобы  забрать  список  с  этими  проклятыми
адресами, - с вызовом бросил я.
   - У Сэма огромный талант. - Ее контральто звучало по-прежнему  ровно,
она вполне владела собой. -  А  человек,  наделенный  большим  талантом,
нуждается иногда в особом участии и поддержке.
   - Возможно, это и не мое дело, - проворчал я. - Но мне  бы  хотелось,
чтобы вы стали его частью.
   - А я бы предпочла, чтобы  вы  занимались  только  одним:  обеспечили
безопасность Сэма на следующей неделе. - В глазах ее мелькнула улыбка. -
А потом, возможно, мы могли бы и вернуться к этому разговору, не так ли?
   - Ладно, - нехотя сказал я. - Вы, без сомнения,  -  самая  прекрасная
морковка, которой  когда-либо  размахивали  перед  моим  ослиным  носом.
Наверное, в этом все дело.
   - Сегодня вечером, скорей всего, с Сэмом  поговорить  не  удастся,  -
поразмыслив, решила Соня. - После выступления к нему в уборную  набьется
толпа народу. А потом, вероятно, начнется вечеринка,  которая  затянется
на всю ночь. Почему бы вам не заглянуть завтра утром, попозже, и мы  все
выясним?
   - Почему бы и нет? - Я не мог сказать ей,  что  в  ближайшем  будущем
Сэму  придется  свои  вопросы  выяснять  с  полицией.  -  Вы,   кажется,
переезжаете в Брентвуд? - как бы нехотя поинтересовался я.
   Соня кивнула.
   - Поэтому я  и  попросила  вас  приехать  попозже.  Чтобы  мы  успели
разложить вещи. У вас есть этот адрес в Брентвуде? Он в том списке,  что
я вам дала.
   - Вы говорили, этот дом принадлежит какому-то вашему приятелю. Я  так
и не спросил, как его зовут.
   - Роджер Хагилл, - небрежно бросила она. - Он  мой  старый  друг.  Я,
правда, не уверена, что Сэм когда-либо встречался с ним.
   - Вот как? - Я озадаченно посмотрел на нее. - А чем он занимается?
   - Он богат. Мало кто об этом знает, но он участвует в  финансировании
самых разнообразных проектов, вкладывает свои деньги в заводы Рейнора по
производству пластмассы, Детективное агентство Трашмена и, возможно, еще
в какие-нибудь фирмы. А какое это имеет значение?
   - Я всегда интересуюсь  теми,  кто  оказывает  гостеприимство  людям,
когда им угрожают убийством. Он в городе?
   - Да. Роджер - холостяк и живет один, с ним только  его  экономка.  А
дом достаточно вместителен для нас троих, и мы можем прожить в нем  хотя
бы и месяц, не мешая друг другу.
   - Я имел  дело  с  агентством  Трашмена,  но  не  слышал,  чтобы  там
упоминали его имя.
   Она нетерпеливо повела плечами.
   - Как я уже говорила вам, он держится  в  тени.  Вкладывает  половину
капитала и получает половину прибыли. Я  тоже  не  возражала  бы  против
такой жизни.
   - Мы все не возражали бы, - согласился я.
   - Рик, вы  не  собираетесь  проводить  меня  назад,  в  клуб?  -  Она
покончила со своим коктейлем и выжидающе смотрела на меня.  -  Я  должна
вернуться раньше, чем Сэм выйдет к публике. Это в своем роде ритуал.
   - Конечно. - Я махнул рукой, подзывая официанта. -Полагаю, работать с
Сэмом Сорелом страшно интересно.
   - Это  не  столько  работа,  сколько  служение!  -  Внезапная  улыбка
осветила ее лицо. - И все же, несмотря ни на что, я не променяла бы свою
судьбу ни на какую другую.
   На обратном пути Соня не взяла меня под руку, и я бы пожалел об этом,
если бы меня не осаждала куча других проблем.

Глава 5

   Входная дверь дома в Брентвуде  распахнулась  почти  сразу  же  после
моего звонка, и высокий мужчина лет сорока с небольшим устремил на  меня
сердитый взгляд. У него были густые каштановые волосы, зачесанные назад,
холодные серые глаза и коротко подстриженные усики щеточкой. Всем  своим
видом он слегка смахивал на военного. Характер у него был,  по-видимому,
властный. Он выглядел и держался  так,  словно  только  что  вернулся  с
какого-то чрезвычайно важного совещания, и голос его  оказался  решающим
для  принятия  решения:  немедленно  закрыть  Форт-Нокс   .
   - Мистер Хагилл? - осведомился я.
   - Да? - отозвался он резко и нетерпеливо.
   - Я Рик Холман. Мне хотелось бы поговорить с вами.
   - О чем?
   - У нас с вами есть одна общая знакомая - Соня Майер. - Я уже  пришел
к выводу, что Хагилл из той породы людей,  которых  можно  невзлюбить  с
первого взгляда, и со мной это уже произошло. - У нас с ней общие  цели.
Мы оба - я и Соня - хотим, чтобы Сэм Сорел остался жив, пока он гостит у
вас.
   - Хорошо, - неохотно согласился он. - Полагаю, нам лучше поговорить в
доме.
   Следом за ним я вошел в просторную гостиную, заставленную  мебелью  в
раннеколониальном стиле. На  стенах  висели  картины,  писанные  маслом,
изображавшие все мыслимые и немыслимые разновидности птиц. Некоторые  из
них производили сильное впечатление,  и  требовалось  время  от  времени
убеждать себя в том, что они не приснились вам в ночном кошмаре.  Хагилл
встал передо мной, заложив руки за спину, словно я находился  у  него  в
подчинении и ожидал его распоряжений.
   - Мне известна ваша репутация, Холман! - рявкнул он. -  И  поэтому  я
смею надеяться, что это не какая-нибудь скверная шутка.
   - Сэм Сорел был трижды женат, и одна из его бывших жен грозится убить
его на следующей неделе в один из дней после вторника, - сказал я. - Сэм
серьезно относится к этой угрозе, и  я  склонен  согласиться  с  ним.  И
поскольку он в ближайшее время будет жить у вас,  нам  следует  обсудить
ситуацию.
   Его усы мгновенно ощетинились.
   - Вы печетесь о его защите, пока он гостит в моем доме?
   - Я пекусь об одной из его бывших жен  -  Беверли  Квиллен.  Это  "та
самая женщина, на которой вы собирались жениться. Так, во всяком случае,
она утверждает. А Сэм Сорел нагородил вам о ней всякого вздора.
   - Что? - Он вытаращил глаза. - Но это полнейшая чепуха!
   - Это вы так говорите, - рассудительно сказал я. -А  Беверли  Квиллен
утверждает обратное. Как же установить, кто из вас лжет, а  кто  говорит
правду?
   Его лицо потемнело, и я подумал, не собирается ли он вызвать охрану и
приказать ей бросить меня в тюрьму за неповиновение. Затем  он  медленно
моргнул,  откашлялся  и  даже  ухитрился  выдавить   улыбку   на   своей
физиономии.
   - По-видимому, происходит нечто, чего я не понимаю. Впервые  слышу  о
женщине по имени Беверли Квиллен и никогда не знал ее. А с Сэмом Сорелом
связан исключительно через Соню Майер.
   - Как вы с ней познакомились?
   - Я встречался с ней еще до того, как  она  стала  личным  импресарио
Сэма Сорела. Я  получал  небольшую  прибыль,  вкладывая  некие  суммы  в
агентство, которое занималось поиском  способных  молодых  исполнителей,
где Соня тогда работала. Там я  с  ней  и  познакомился.  Мы  продолжали
поддерживать наши дружеские  отношения  и  после  того,  как  она  стала
работать с Сорелом. Поэтому, когда она позвонила мне  и  объяснила,  что
Сэм закончил выступать в клубе и  нуждается  в  тишине  и  покое,  чтобы
передохнуть  перед  началом  работы  над  кинофильмом,  я  был  счастлив
пригласить их обоих погостить у меня.
   Я угрюмо подумал, что под этой чванливой маской черта с два узнаешь -
лжет он или нет?
   - Вы знакомы с Линдой Гейлен или Джеки Слейтер? спросил я его. -  Это
тоже бывшие жены Сэма.
   - Определенно нет! - решительно отрубил он.  -Я  ведь,  кажется,  уже
объяснил вам, Холман, что связан с  Сэмом  Сорелом  исключительно  через
Соню Майер.
   - А какие, собственно, у  вас  были  отношения  с  Соней,  когда  она
работала в агентстве? - Я искоса посмотрел на него, стараясь, чтобы  мой
голос звучал совершенно невинно.
   - Наши отношения были чисто дружескими. - Он снова насупился. -  Черт
побери, Холман! Это возмутительно! Я не намерен терпеть ваши допросы! Вы
обращаетесь со мной как с каким-нибудь преступником. Вы...
   Зазвонил телефон, оборвав его громовую тираду.  Раздраженно  фыркнув,
он пересек комнату и подошел  к  аппарату,  который  стоял  на  каком-то
уродливом столе.
   - Хагилл у телефона! - рявкнул он в трубку, но тут же  выражение  его
лица смягчилось. - А, здравствуйте, Соня... Кого? - Его кустистые  брови
приподнялись. -Да, он здесь. Не кладите трубку. - Хагилл просверлил меня
подозрительным взглядом. -  Это  Соня.  Она  хочет  поговорить  с  вами,
Холман. - Он с такой неохотой передал  мне  трубку,  словно  посвящал  в
тайны сверхсекретного кода.
   - Рик? - Она всхлипнула. -  Случилось  нечто  ужасное.  Линду  Гейлен
убили сегодня вечером!
   - Что? - Я постарался изобразить искреннее удивление.
   - Полиция