- Миссис Донован глубоко вздохнула, отчего все ее тело затряслось, как студень, вываленный на тарелку. - Пятьдесят долларов наличными в неделю - неплохое подспорье!
     - Вы имели дело с тем же самым человеком, который вчера днем принес ее тело?
     Она торжественно кивнула.
     - Он здорово перетрусил! Клялся, что не убивал ее, и сказал, что если копы найдут ее, то никто света белого не взвидит. Я поверила ему. В смысле, что он ее не убивал. Он не из тех. - Она пренебрежительно фыркнула. - Кишка тонка. Не то что вы, мистер. Вы-то любого пришьете, если решитесь, верно?
     - За хранение тела, - в свою очередь спросил я, - вы получили дополнительно?
     - Паршивую сотню! - Она снова фыркнула. - Похоже, я сильно поторопилась, правда?
     - Вы знаете, как звали этого человека? - спросил я.
     - Конечно! - радостно расплылась она. - Смит.
     - Как он выглядел?
     - Обычно. - Она пожала плечами. - Не помню.
     - За сто пятьдесят долларов ваша память должна быть кристально чистой, - образумил ее я, - или мне придется большую часть забрать у вас.
     - Ну да, конечно, - без малейшего упрека произнесла она, - чего проще: запугать до смерти несчастную старую леди! Он высокий, блондин, одет с иголочки и очень о себе воображает.
     - Какого возраста?
     - Лет тридцать. Может, тридцать два.
     - Когда он вернулся за телом?
     - Поздно - около одиннадцати. Я уже собиралась спать, и все такое. - Она опять фыркнула. - Очень неудобно было мыться, когда на полу в ванной лежало тело бедной девушки.
     - Вы сама доброта, миссис Донован, - угрюмо сказал я.
     - Я же все равно ничем не могла ей помочь, - извиняющимся тоном произнесла она. - Она ведь уже умерла.
     - Кто приходил к ней раньше?
     - Множество юнцов - мальчишек, девчонок. Большинство по виду школьники. Несколько хиппи.
     - Кто еще?
     Она вполне узнаваемо описала Билла Вилсона и Дэнни Бриджса, потом вдруг хихикнула.
     - Один раз я даже поверила, что этот парень говорил правду про богатого отца.
     - Что вы имеете в виду? - терпеливо спросил я.
     - То, что один из посетителей определенно мог оказаться ее отцом. Выглядел он так, словно пол-Нижнего города имел в кармане - или он так считал. Высокий, крупный мужчина, около шестидесяти лет, с седыми волосами.
     - И больше никого?
     - Больше я не видала. И вообще, вы уже получили все, за что заплатили.
     - Я сообщу вам, - пообещал я, вставая с кресла.
     - Не сообщите, - сказала она. - Хотя я не против узнать, что случилось с этим пожилым. - Она восхищенно покачала головой. - Вот это мужчина! Что надо!
     Я вернулся к своему автомобилю, доехал до ближайшей аптеки и позвонил своему старому другу Фредди Хофману. Фредди - опытный агент, знающий всех и вся в кинобизнесе: кого ни назови, каждого он имел, имеет или будет иметь в клиентах. Своих конкурентов он тоже знал как облупленных, и притом Фредди непревзойденный бабник.
     - Рик, детка! - громко и ясно раздался у меня в ухе его голос. - Я уже говорил тебе, что сбылась моя самая голубая мечта?
     - Еще не говорил, - покорно вздохнул я, - но, судя по всему, собираешься?
     - Валерия и Ванесса, - свистящим шепотом объявил он. - Сестры-близнецы. Обе настоящие белокурые валькирии! Их родители давно развелись и поделили маленьких детей. Отец - американец, мать - француженка.
     Сестры увиделись только двадцать лет спустя. И конечно, ты правильно угадал, они мечтают сниматься в кино!
     - И они обратились в агентство Хофмана за ценным советом? - продолжил я.
     - Ясное дело! - Он просто захлебывался от восторга. - Одна говорит только по-французски, а другая - только по-английски. А я-то могу и так, и так! И когда мы втроем, ни одна не понимает, что я говорю другой и что та мне отвечает! У меня такое чувство, что я завел гарем!
     - Они соревнуются за твое расположение?
     - Как мартовские кошки! - блаженно ответил он. - На этом можно сделать великий фильм! Я уже нанял сценариста.
     - Обговорив себе долю в пятьдесят процентов?
     - Шестьдесят! - обиделся он. - В конце концов, это же моя идея!
     - Ты слышал когда-нибудь об агентстве Матерсона?
     - Упаковщики, - определил, как припечатал, он. - Они собирают вместе писателя, продюсера, директора, актеров, аккуратно упаковывают и продают на телевидение. По крайней мере, именно этим они занимались раньше. Последнее время о них что-то ничего не слышно. Яркими идеями они никогда не блистали. Упаковка - это занятие для производителей мыла.
     - Они еще работают?
     - Наверное, хотя, по всей видимости, осталось от них немного.
     - Где их можно найти?
     - Где-то на Уилшире. Посмотри в телефонном справочнике.
     - Ты знаешь, кто у них за главного?
     - Подожди-подожди, сейчас вспомню. - Воцарилось минутное молчание. - Да. Год назад у них была большая кадровая перестановка. Старого выгнали и взяли нового, молодого и блестящего. Я его видел. Шило в заднице. Пытался учить меня, как отличить настоящий талант.
     - Как его звали? - Самое сложное в общении с Фредди - это сохранять нужную линию разговора, а это совсем непросто.
     - Звали? Ну конечно, его как-то звали, всех как-нибудь зовут... Минуточку, вертится на языке... - Последовала еще одна пауза. - Возле него тогда крутилась рыжая дамочка - из тех, что по виду готовы упасть одновременно с твоей шляпой, но, когда ты за ней нагибаешься, она уже успела крепко придавить твою шляпу своей туфелькой.
     - Гейл Коринф? - подсказал я.
     - Вот-вот. А у него такая смешная фамилия... Комод?
     - Камотт! - вскричал я. - Саймон Камотт!
     - Ага. - Фредди радостно перевел дух. - Точно, Саймон Камотт!
     - Спасибо, Фредди, - горячо поблагодарил я. - Мой день теперь прошел не зря.
     - Почему бы тебе не зайти ко мне сегодня вечером? - с притворной небрежностью спросил он. - Я познакомлю тебя с близняшками. Хочешь бесплатный урок французского?
     - Мысль завлекательная, я подумаю.
     Повесив трубку и сверившись с телефонным справочником, я сел в машину и через пятнадцать минут входил в офис агентства Матерсона. Офис выглядел не слишком впечатляюще - возможно, Фредди был прав, и золотые дни упаковщиков канули в Лету. Я назвал секретарше свое имя и сказал, что мне нужно переговорить с мистером Камоттом. Она попросила меня подождать.
     Увеличенные фото на стенах изображали кадры из телесериала, шедшего три года назад. Насколько мне удалось вспомнить, эти когда-то знакомые лица все скрылись в пучине забвения, за что - учитывая ничтожность постановки - они, возможно, даже благодарили судьбу.
     Не скрывая своего удивления, секретарша доложила, что мистер Камотт примет меня немедленно.
     В небольшом кабинете, обставленном со спартанской скромностью, Камотт восседал за столом, за который Фредди Хофман счел бы ниже своего достоинства посадить свою последнюю стенографистку. Выражение лица Саймона не располагало к уюту.
     - Ол-райт, Холман! - скрипуче произнес он. - Ближе к делу. Какого черта вам надо?
     - Так, любопытство заело. Что вы сделали с телом после того, как вынесли его вчера из, квартиры миссис Донован? - спросил я напрямик.
     - Что??? - Похоже, я ударил в самую болевую точку.
     - Вам миссис Донован с готовностью помогла за сто долларов, - пояснил я, - а мне за двести с еще большей готовностью выложила всю информацию.
     - Я положил его в багажник, - хрипло прошептал он, - отъехал пятьдесят - шестьдесят миль по побережью и сбросил с обрыва.
     - Его вынесет на городские пляжи, - предупредил я.
     Он медленно кивнул.
     - Я знаю.
     - Так зачем?
     - Вы должны поверить мне, Холман, я не убивал ее.
     Клянусь, что не убивал!
     - Почему вы, личный ассистент Камерона, как вы мне представились вчера, не работаете в его банке?
     - А? - Он непонимающе поднял на меня глаза. - Я, видимо, слегка преувеличил.
     - Как нынче дела с упаковкой?
     - Упаковкой? - Он посерел под загаром, и даже его великолепный костюм поник лацканами.
     - Упаковка для телевидения, - терпеливо пояснил я. - Разве не так называется ваша деятельность?
     - А, это! - Он сделал заметное усилие над собой. - Спасибо, отлично.
     - В каких телесериалах вы участвуете в настоящее время?
     - В настоящий момент - ни в каких. У нас вроде Как пауза между двумя работами. Есть пара крупных заказов. - Он с трудом сглотнул. - Послушайте, Холман, что это все же за история с Бонни Адамc?
     - Мне самому интересно, - признался я.
     - Я, безусловно, нехорошо поступил с ее телом, но вы должны мне поверить. Я не убивал ее!
     - Я верю.
     - Верите? - Он недоверчиво уставился на меня.
     - Конечно, верю, - огрызнулся я. - Если убийца достаточно хладнокровен, чтобы вернуться и перенести тело за пять минут до приезда полиции, то он тем более не стал бы рисковать, давая миссис Донован шанс распускать свой жирный язык. Он убил бы и ее, не задумавшись ни на минуту. Между прочим, вы так и не объяснили, почему вы убрали тело.
     - Я... - Он беззвучно пожевал губами. - Я не могу этого сказать, Холман.
     - Потому что полиция неизбежно бы дозналась, что она работала в порнобизнесе, - припер я его к стенке. - Потом они вышли бы на людей, с которыми она работала, включая тех, кто финансировал их деятельность. Верно?
     - Изначально это идея Гейл. - Он сделал глубокий, дрожащий вдох. - Мы быстро прогорали со своей упаковкой. Она познакомилась с Вилсоном, владельцем порномагазина, и установила с ним дружеские отношения. Потом появился Дэнни Бриджс, он пару раз работал на нас.
     Этот парень переоборудовал свой гараж...
     - Мне известно о Дэнни Бриджсе, - перебил я, - и о Вилсоне тоже. Мне неясно одно: где же деньги?
     Если Вилсон продавал фильмы по пятьдесят баксов за катушку?
     - Деньги? - Он похлопал ресницами. - Вы в своем уме, Холман? Знаете, сколько стоит Сделать один фильм?
     Не меньше двух тысяч долларов!
     - Значит, вы оплачивали стоимость съемки, расходы по размножению копий и расходы по продаже. Я не думал, что магазин Вилсона реализует их так много.
     - Он их не реализует, - возразил Камотт. - У нас действует распределительная сеть на обоих побережьях.
     Если мы продаем меньше пяти тысяч копий каждого фильма, то это считается неудачей на рынке.
     - Создание такой сети в масштабах всей страны требует несметного количества денег, - пробормотал я. Теперь пришла моя очередь уставиться на него. - Клайд Камерон?
     Он изобразил что-то вроде усмешки.
     - Почти теми же словами я ответил Гейл, когда она впервые заговорила об этом. Но тут же я вспомнил, что она, должно быть, знает, что говорит, - ведь она спала с ним в то время.
     - С Клайдом Камероном? - изумился я. - С человеком, который стеной стоит за нравственно чистое кино, которое можно смотреть всей семьей?
     - Это называется ломать традиции, - ухмыльнулся Камотт. - Сначала он и давал деньги продюсерам, делавшим то самое нравственное кино, которое можно смотреть всей семьей. Но вы ведь сами знаете, что произошло с рынком подобной продукции? Он ушел под воду и кругов не оставил!
     - Вы хотите сказать, что Торгово-банковский трест Камерона здорово нуждался в деньгах?
     Он торопливо кивнул.
     - Угадайте, кто главный держатель акций треста?
     - А как же получилось, что Гейл Коринф покинула великого банкира ради новых пастбищ великого академика?
     - Все не совсем так, - пояснил он. - Великий банкир проникся идеей поживиться на стезе порнокинобизнеса. Он даже решил изучить это дело изнутри, и Гейл совершила крупную ошибку, познакомив его с Бонни Адамc. А Бонни такая девушка, которая не упустит счастливый случай, плывущий прямо в руки. Так что: "Гуд бай, Гейл! Хэлло, Бонни!"
     - И тогда Гейл вышла на поиски новых пастбищ?
     - При таком чутье, как у Гейл, она нигде не пропадет, - покачал он головой, - и тропа ее устлана чужими телами. Она не из тех, кто легко забывает обиду.
     - А что Трисия Камерон? - спросил я. - Что произошло с ней?
     - Она узнала о новой деятельности своего отца, - ответил он. - Похоже, душа у нее разорвалась пополам.
     Особенно когда она докопалась, что ее папаша сотрудничает в этом деле с ее женихом! Она сразу же разорвала помолвку. Потом у нее произошел крупный разговор с отцом, и она исчезла. С тех пор никто ее не видел.
     - Вот, значит, почему Камерон не приехал сам, а прислал вас, когда я позвонил и сообщил, что нашел его дочь?
     Он не догадывался, что найденная девушка мертва, и боялся, что она начнет опять резать правду-матку ему в глаза.
     - Именно так, - чересчур быстро подтвердил Камотт. - Я-то, конечно, сразу узнал Бонни Адамc, и мне пришлось притворяться, что я первый раз ее вижу, чтобы не вызвать ваших подозрений. Я не мог позволить полиции обнаружить ее тело, потому что, как вы сами сказали, они неизбежно проследили бы всю цепочку не только до меня, но и до самого Камерона.
     - Кто, по вашему мнению, убил Бонни Адамc?
     - Не понимаю. До сих пор не вижу, кому это понадобилось.
     - Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном?
     - Будьте любезны, - ответил он.
     Я набрал номер Торгово-банковского треста Камерона. Меня сразу же соединили. Ответил женский голос, несомненно принадлежавший Кей Драммонд.
     - С вами говорит Департамент охраны здоровья, - оживленно затараторил я. - Мы проводим исследование. Обнаружено, что из тридцати процентов населения, которые принимают душ не снимая одежды, восемнадцать процентов считают, что при этом одежда мокнет и мнется, восемь процентов находит, что одежде ничего не делается, а сами они мокнут и мнутся, и сорок четыре процента ответили "не знаю".
     - Рик Холман! - воскликнула она. - Лично я нахожу, что в душе действительно мокну, но мнусь только тогда, когда меня мнут.
     - Я хотел поговорить с Клайдом Камероном, но теперь это почти не важно.
     - И правда не важно, - ответила она, - потому что его сегодня нет.
     - Спасибо, - сказал я. - Нам с вами уже пора пообедать вместе, так что не выключайте душ:
     Я повесил трубку и набрал номер, которого нет в справочнике. Камерон взял трубку со второго звонка.
     - Холман, - без обиняков начал я. - Мне нужно немедленно вас увидеть, мистер Камерон. Это срочно.
     - Вы нашли мою дочь?
     - Нет, - признался я. - Но я узнал, кто унес тело Бонни Адамc и почему.
     - Видимо, так нужно? - В голосе его не прозвучало ни малейшего интереса. - Заходите в любое время, мистер Холман. Я дома.
     Положив трубку, я взглянул на Камотта.
     - Чья идея устроить для миссис Донован игру в шпионов?
     - Клайда, - ответил он. - Он не верит женщинам, и после Гейл Коринф его трудно в этом упрекнуть!

Глава 9

     Дом на Бель-Эр изображал старинное поместье в представлении торгового банкира. Я оставил машину у ворот, подошел ко входной двери и дернул за шнур колокольчика. Где-то внутри разнесся мелодичный перезвон Крепко благоухало магнолией.
     Через несколько секунд Камерон открыл дверь. За то время, что прошло с нашего последнего свидания, он слегка уменьшился в объеме, серые глаза глубже утонули в орбитах, и стальная седина утратила свой воинственный блеск.
     - Входите, Холман.
     Он повернулся и провел меня через просторный холл в гостиную, где среди ярких обоев на стенах пряталась дверь в кабинет, обставленный под этакую мужскую берлогу, включая охотничье ружье на стене Камерон сел в черное кожаное кресло, кивком предложил мне располагаться и стал неторопливо закуривать, забыв, казалось, о моем присутствии.
     - Как бы все это назвать? Должно быть такое слово... - начал я. - Может быть, "ирония судьбы"? Я искал дочь другого человека, которая попала в порнобизнес, так как его тревожило, по собственной ли воле она этим занимается, и вчера отыскал ее Но к этому моменту я уже узнал о вашей дочери и нашел тело Бонни Адамc Он медленно кивнул, стряхивая с сигары пепел.
     - Вы послали ко мне Камотта вместо того, чтобы прийти самому, - продолжал я - Он заявил, что никогда не видел эту девушку, и удалился. Я вышел через пару минут и сделал анонимный звонок в полицию из ближайшей аптеки Но к их приезду тело исчезло, хотя примчались они быстро. Значит, тело убрал Камотт.
     - И он не смог противостоять такому мастеру своего дела, как вы, - негромко продолжил за меня Камерон - И теперь вы знаете, кто финансировал это предприятие и почему моя дочь покинула меня и разорвала свою помолвку.
     - До меня дошло также, что Бонни Адамc была вашей возлюбленной Можно сказать, предметом вашей привязанности, заместившим Гейл Коринф - Я грешен, - глухо произнес он, - и смерть есть плата за грех. Вам это известно, Холман?
     - Верю вам на слово, - осторожно сказал я - Я совершил невыразимый грех, - так же глухо продолжал он. - Я согрешил против моей родной дочери. Потакая собственной похоти и наживаясь на похоти других, менее удачливых, чем я. Но никогда, ли в каком страшном сне мне не привиделась расплата, которая ожидала меня - Он тяжело покачал головой - Я всегда верил, что Господь не посылает испытаний сверх человеческих сил. Я верил в это до сегодняшнего дня.
     - Вы получили какое-то известие о вашей дочери? - спросил я.
     - Да, я получил от нее известие.
     Он замолк, опустив голову на грудь и зажав в пальцах горящую сигару. Молчание стало столь подавляющим, что я не выдержал.
     - Что с вашей дочерью, мистер Камерон?
     - Умерла, - ровным голосом произнес он. - Она покончила с собой. Из-за меня. Из-за того, что я с нею сделал. Я погубил свое единственное дитя. Не умышленно, случайно. Из-за своей поглощенности похотью и жадностью, из-за неразумной уверенности, что в моей власти скрыть от нее все темное в моей жизни.
     - Но ведь прошло уже несколько месяцев с тех пор, как она узнала о ваших с Камоттом делишках?
     - Так начались скитания во мгле, приведшие ее к гибели, - угрюмо-торжественно проговорил он. - И вела ее моя рука.
     - Вы не возражаете, если я закурю? - спросил я.
     - Нисколько, мистер Холман. - Он был сама вежливость. - И Бонни Адамc зарезал тоже я. Вы это, видимо, подозревали?
     - В некотором роде. А кого еще я мог подозревать?
     Но мне до сих пор не понятно за что.
     - Вы простите меня, но в настоящий момент личное объяснение мне не по силам. После вашего звонка у меня было достаточно времени, чтобы все приготовить.
     - Что приготовить? - не понял я.
     - Вы найдете все необходимое в цокольном помещении. Пленка уже заправлена в аппарат. На том же столе лежит письмо от моей дочери. Там же подписанное мной признание. Кажется, я ничего не забыл? Я дважды проверил, не забыл ли я кого. Гейл, Бонни, Вилсон, Бриджс и Камотт. Просмотрев фильм, прочитав письмо и мое признание, вы поймете, что дальнейших объяснений вам не нужно, мистер Холман. Вы конечно же найдете сами дорогу обратно? Я буду вам очень признателен, если вы час-другой помедлите с вызовом полиции. Впрочем, если вы сочтете это невозможным, я пойму вас.
     - Как вам угодно, мистер Камерон, - бесцветно проговорил я.
     Я почти дошел до двери, когда меня снова настиг его голос:
     - Я до сих пор не понимаю одного, мистер Холман.
     Бонни объяснила мне, что фильм делался в целях подстраховки, чтобы заставить Трисию молчать и чтобы нажать на меня в случае, если я взбрыкну. Но не ранее.
     Бонни не понимала, как ко мне попал этот фильм. А я получил его обычной почтой вместе с письмом моей дочери. По какой-то невообразимой ассоциации Бонни это показалось смешным. Если подумать, все решил этот ее смех. Я шел, чтобы убить ее, однако моя решимость совсем ослабла. Но этот звук ее смеха вверг меня в безумие. В тот момент мне только хотелось заставить ее замолчать. Я всаживал в нее нож снова и снова, но - странно, мистер Холман! - даже после того, как я убедился, что она мертва, смех ее все продолжал звучать в моих ушах.
     Закрыв за собой дверь кабинета, я спустился в цокольный этаж. Там все было приготовлено, как он и описал. Я включил проектор и стал смотреть, п