не видели?
     - Чего не видел?
     - Величайший сексуальный боевик всех времен и народов - "Нерон и нимфоманкам. Я исполнял главную роль, - скромно потупился я.
     - Чью роль - нимфоманки? - снова оскалилась на меня лошадиная челюсть.
     - Я величайший жеребец, какого вы в жизни видали, - пояснил я, - равно в цвете и в черно-белом изображении.
     - Ты Холман, - рявкнул он. - Билл Вилсон говорил про тебя. Вали отсюда, пока самого не свалили!
     Я ударил первым. Мне показалось, что это наилучший вариант. Я мог или продолжать спорить, пока он не двинул бы мне в челюсть, или атаковать самому. Я предпочел атаковать, и мой кулак вошел ему в солнечное сплетение на полдюйма глубже, чем если бы он не пренебрегал утренней зарядкой. Он ухнул и согнулся пополам. Я снова влепил ему, прямо между глаз - для страховки, и он отрубился, еще не успев грохнуться об пол. Я бережно усадил его на пороге, прислонив к перилам, и оставил подрумяниться на солнышке.
     Войдя в дом, я тщательно прикрыл за собой дверь. От задней двери короткая бетонная дорожка вела к гаражу.
     Деревянная дверь оказалась открыта, и я вступил в обширную полутьму с ярким пятном света посередине. "Вилсон продакшн" обошлись минимальными усилиями по переоборудованию гаража в студию - первоклассная митчелловская камера, установленная на тележке, полдюжины прожекторов да стопка задников у стены. Специальное оборудование состояло из громадной водяной кровати и двух главных героев, голышом сидевших на краю Они выглядели парой славных школьников - а может, и правда ими были.
     - Хай, - сказал мужской представитель дуэта. - Я Джейми.
     - Рик Холман, - ответил я.
     - А это Джекки. - Он потрепал по пышному бедру свою рыжеволосую соседку.
     - У меня уже вся задница замерзла, - пожаловалась девочка. - Где этот чертов Дэнни?
     - Он на крылечке, греется на солнышке, - ответил я. - Наверное, ждет вдохновения - Когда он говорит "жмите", мы жмем, - простонала она - Какого ему еще к лешему вдохновения!
     - Может, он мечтает о награде Академии, - предположил я.
     - Успокойся, милая. - Джейми снова потрепал ее голое бедро. - Я не против перевести дух, чтобы подзарядить свои батарейки. И кроме того, он же платит нам пятьдесят баксов за рабочий день, верно? Какой же смысл нам спешить?
     - Если я слягу в больницу с воспалением легких, мне уже будет не до пятидесяти баксов. - Она соблазнительно вздрогнула. - Ты решишь, что я рехнулась, - но, может, нам погреться за бесплатно? Пока я не окоченела окончательно.
     Джейми, очевидно, не счел эту идею такой уж дикой, и я подумал, что если он согласится, то я буду третий лишний, если только не притвориться кинооператором. Но я твердо задвинул эту соблазнительную мысль обратно.
     - Я ищу Маризу, - светским тоном объявил я.
     - А? - без тени любопытства протянула рыжая. - Какую Маризу?
     - Или Трисию, - продолжал я.
     - О! - Джейми на секунду оживился. - Чудное имечко.
     - Ты знаешь ее? - повернулся к нему я.
     - Нет, - равнодушно ответил он. - Но был бы не против познакомиться. Девочка с таким именем должна быть тоже чудной. - Но тут он взвизгнул, потому что рыжая больно ущипнула его за интимное место - Не забывай, на ком ты женат, беби, - угрожающе произнесла она.
     - А Бонни Адамc? - сделал я последнюю попытку. - Она появляется здесь?
     - Это такая придурошная брюнетка? - переспросила Джекки.
     - Да-да, - обрадовался я.
     - Она здесь крутилась, - подтвердила та. - Только мне кажется, они с Дэнни подрались, потому что она уехала сразу, как только мы пришли.
     - Как подрались? - удивился я.
     - Ну так. - Джекки, подумав, кивнула сама себе. - Как еще назвать, если она дала ему пощечину, врезала ногой под коленную чашечку, да еще свалила на пол, пока он скакал на одной ноге!
     - Ты меня убедила, - честно согласился я. - А вы не знаете, где мне ее найти?
     - Лос-Анджелес, Нижний город, - выпалил адрес в одну секунду Джейми. - Ее нора на верхнем этаже, скорее даже на чердаке. - И тут он снова взвизгнул, еще громче, чем прежде, и уставился на красные следы ногтей на своей груди. - Теперь-то какого черта?
     - Откуда это ты столько знаешь про эту дамочку? - прошипела Джекки. - И где она живет, и, как добраться, и все прочее?
     - Миленькая, - взвился он, - ты помнишь, как мы первый раз сюда попали?
     - Конечно, - фыркнула она, - мы пришли по объявлению в журнале. Ты сначала сходил к автору объявления и договорился, а потом мы начали здесь работать, так?
     - Так, - сквозь стиснутые зубы процедил он. - А кто автор объявления?
     - Дэнни Бриджс, кто же еще? - удивилась она.
     - Не правильно. Попробуй еще раз.
     Она расширила глаза.
     - Эта дамочка? Бонни Адамc?
     - Угадала, - ядовито произнес он.
     - Джейми, котик, - со слезами в голосе взвыла рыжая. - Прости меня!
     - Ладно, замнем для ясности.
     - Мое сердце разорвется! - стонала она. - Простишь ли ты меня когда-нибудь?
     - Я сказал - замяли!
     - Ты не хочешь поцеловать меня?
     - Нет! - рявкнул он.
     - Как же мне искупить свою вину, котик?
     - Заткнуться немедленно! - выделяя каждый слог, ответил он.
     - Я заслужила наказание за то, что не верила тебе, - еще громче продолжала она. - За то, что обидела моего Джейми. Ты должен наказать меня, котик, за то, что я такая скверная!
     - Ладно, - прорычал он и, размахнувшись, дал ей пощечину, которая хлопнула, как взрыв, и рыжая, перевернувшись через голову, свалилась на пол по другую сторону кровати.
     - Думаешь, ей теперь полегчало? - рискнул поинтересоваться я.
     - Ей - не знаю, - как ни в чем не бывало ответил он. - А мне так точно.
     - Интересная у вас семейная жизнь, - невольно восхитившись, заметил я.
     - В ней есть свои плюсы и минусы. - И вдруг он схватился за голову. - Я идиот! Полный кретин!
     - Потому что ударил ее?
     - Потому что ударил ее туда, где видно! - расстроенно объяснил он. - Дэнни обожает показывать лица крупным планом в момент оргазма. - Его голос вдруг стал на октаву выше, когда он осознал масштаб своей вины. - Дьявол! Это может обойтись нам в стоимость двух рабочих дней!
     Когда я снова оказался на пороге дома, ответственный продюсер медленно подымался на ноги, цепляясь обеими руками за перила.
     - Не торопись, - сказал я ему. - Все равно пленка кончилась.
     - Как - кончилась? - не поверил он.
     - Один взгляд на меня без одежды - и они оба впали в такую страсть, - скромно пояснил я, - что это будет еще более великий сексуальный боевик, чем "Нерон и нимфоманка". Я предложил назвать его просто "Нерон", но они решили, что название должно быть длиннее. Что-нибудь вроде "Нерон и его Сами Знаете Что"! Может, они и правы.
     - Держись от меня подальше, Холман, - пробормотал он. - В следующий раз ты живым не уйдешь!
     - Ты славно загорел здесь, Дэнни, крошка, - помахал я ему. - Тебе надо чаще отдыхать. Как только захочешь повторить, я всегда к твоим услугам. Звони!

Глава 4

     Это была одна из тех улиц Нижнего города Лос-Анджелеса, где дома стоят вертикально лишь благодаря тому, что наваливаются друг на друга, а жители при вашем приближении начинают смотреть в сторону, делая вид, что они здесь тоже гости. Я вскарабкался пешком на четвертый этаж, обождал, пока восстановилось дыхание, и постучал в дверь. Нажима пальцев оказалось достаточно, чтобы дверь медленно отворилась, открывая вид на чердак: длинная узкая комната с пылью, пляшущей в солнечном луче, который высвечивал потертое кресло и фигуру в нем.
     Я сразу узнал брюнетку с армейской стрижкой, которая снималась вместе с Маризой в том порнофильме, который показал мне Варгас прошлой ночью. В просторном свитере и линялых джинсах она сидела так, словно ее швырнули в кресло, и в глазах у нее застыло выражение беспредельного ужаса. Дыры в свитере указывали места, куда снова и снова входил нож; трикотаж стал жестким, напитавшись кровью. Я тихо закрыл за собой дверь и подошел к телефону, стоявшему на обшарпанной тумбе.
     Девушка в приемной Торгово-банковского треста Камерона скептически отнеслась к моему заявлению, что мне нужно срочно поговорить с мистером Камероном, и мне пришлось ждать целую вечность, пока у меня в ухе не пролаял знакомый голос. Я сообщил ему, что нашел его дочь, дал адрес и объяснил, что для него жизненно важно приехать немедленно. Прежде чем повесить трубку, я с помощью носового платка удалил отпечатки пальцев.
     Чтобы обыскать чердак, мне хватило пяти минут. Там висела, лежала только ее одежда. Все остальное исчезло: ни записной книжки, ни документов, ни денег, ни украшений. Даже в кухне не осталось ничего, за исключением полубанки растворимого кофе и остатков сливок в крошечном холодильнике.
     Минут через пятнадцать я открыл входную дверь, но вместо Клайда Камерона на пороге стоял незнакомый молодой человек чуть за тридцать. Белокурые волосы подстрижены по последней моде, а голубые глаза, казалось, еще в утробе матери приобрели выражение тотального недоверия. Ему меньше всего подходило стоять здесь: костюм от Севиль Роу, рубашка от Пьера Кардена, и все остальное соответственно. Ровный загар, доведенный до совершенства под ультрафиолетовой лампой, лосьон после бритья, благоухающий сосновой хвоей, - мое чувство смутной неприязни к нему стало перерастать в нечто более основательное.
     - Вы Холман? - Непреходящее пренебрежение в его голосе вполне соответствовало внешнему облику.
     - Да, - кивнул я, - а вам какого черта здесь надо?
     - Я Саймон Камотт, - снизошел он. - Где Трисия?
     - Вам тут нечего делать, - отрезал я. - Пойдите скажите мамаше Камотт, чтоб она вас покрепче запирала в комод.
     - В рифмы поиграем в другой раз, - сухо оборвал он. - Я пришел по поручению Клайда Камерона.
     - Вы работаете у него?
     - Официальное название моей должности - личный ассистент.
     - Он так занят, что не смог сам приехать к родной дочери? - полюбопытствовал я. - Которую не видел четыре месяца?
     - Какое ваше дело? - огрызнулся он. - Кроме того, я собирался жениться на Трисии. То есть все еще собираюсь!
     - У вас с этим будут сложности, - усмехнулся я.
     Он напрягся.
     - С Трисией что-то случилось?
     - Поглядите сами. - Я отошел в сторону.
     Толкнув меня, он шагнул в комнату и замер, увидев девушку, брошенную в кресло.
     - О Господи! - выдохнул он. - Кто это сделал?
     - Хороший вопрос, - одобрил я.
     - Какой-то маньяк. - Он тихо присвистнул сквозь зубы. - Одно дело - постоянно читать о подобных вещах в газетах, а другое - увидеть своими глазами.
     - Когда вы видели ее последний раз? - спросил я.
     - Кого? - Он посмотрел на меня непонимающе.
     - Трисию Камерон, - рявкнул я. - Кого же еще?
     - Около четырех месяцев назад, - ответил он. - Потом она исчезла. Какое это имеет отношение?
     - Тут в кресле мертвая девушка, забыли? - Я уже выходил из себя.
     - Я как раз собирался спросить вас о ней, - хладнокровно произнес он.
     - Завидное самообладание, - взбесился я. - Девушка, на которой вы собирались жениться, зверски убита, а он...
     - Трисия - убита? - Он сгреб меня обеими руками за лацканы и притянул к себе. - Где? Когда?
     - Не более суток назад, как я понимаю. И где же еще, как не в этой комнате?
     Уронив руки, он долго смотрел на меня, потом медленно покачал головой.
     - Кажется, я начинаю понимать. Холман, вы считаете, что эта девушка - Трисия Камерон?
     - Вы хотите сказать, что это не она? - хрипло выдохнул я.
     - Я первый раз ее вижу. - В его глазах появилось подозрительное выражение. - Что за спектакль вы здесь устроили, Холман?
     - Я считал, что это Трисия Камерон, - поражение вымолвил я, - и не спрашивайте меня почему. Я сам запутался.
     - Так вы за этим вызывали Клайда?
     Я кивнул.
     - Ну да, зачем же еще?
     - Очень интересно, - тихо заговорил он. - Уж не собирались ли вы намеренно втянуть Клайда в это подлое убийство ради собственных целей? А теперь втянули меня!
     - Никуда я вас не втянул, - озлился я. - Вам достаточно выйти отсюда и сделать вид, что никогда здесь не были.
     - Не так все просто, - продолжал он. - Меня могут увидеть, когда я буду выходить. Кто-нибудь запомнит меня и даст описание полиции. - Его рот вытянулся в нитку. - Я лучше подожду приезда полиции и удостоверюсь, что вы дадите верное объяснение моему присутствию.
     - Долго же вам придется ждать, - усмехнулся я.
     - Вы что, еще не вызвали полицию? - Он шагнул к телефону. - Я сейчас проверю!
     - Будьте любезны, - проворчал я. - Но по-моему, если уж сам Клайд Камерон не сообщил в полицию, что его дочь четыре месяца где-то пропадает, то вам и подавно не о чем беспокоиться.
     Он помедлил, держа руку над телефонной трубкой, затем неохотно убрал ее.
     - Ладно, - тяжело бросил он. - И что теперь делать?
     - Я уже объяснил вам: уйти отсюда и сделать вид, что ничего не произошло.
     - А вы?
     - Я сделаю то же самое через пару минут после вас.
     - И не вызовете полицию?
     - Вызову, конечно, - но анонимно, из любой лавки по дороге, - терпеливо втолковывал я.
     - Клайду не понравится эта история, - покачал он головой. - Очень не понравится.
     - Мне его до слез жаль!
     - Поплачьте, поплачьте, Холман. - Его жесткие губы скривились в подобие саркастической улыбки. - Клайд не из тех, кого можно безнаказанно дурачить. Оба мы хотим найти Трисию больше всего на свете, и никто - никто! - нас не остановит. И если у вас есть хоть какие-нибудь сведения о ее местонахождении, вам лучше их не скрывать.
     - Знаешь что, Саймон Камотт? - заорал я. - Ты просто надутый самодовольный индюк!
     Он побелел под своим загаром.
     - Это все, что вы можете сообщить?
     - Да, все. Хотя у меня есть один вопрос. - Я презрительно смерил его взглядом. - Как же это вы с Камероном искали ее целых четыре месяца и не нашли?
     - Мы обратились в лучшее сыскное агентство, - пожал он плечами. - Но они до сих пор не добились успеха.
     - И у вас нет никаких соображений, почему она сбежала?
     - Никаких, - быстро ответил он.
     - Вы считаете, что она сбежала по собственной воле?
     - А как иначе?
     - Тогда у нее должна быть на это веская причина! - настаивал я.
     - Я прекрасно это понимаю! - огрызнулся он. - Но представить себе ничего не могу. Казалось, она очень радовалась нашей предстоящей свадьбе. А если бы и нет, все же проще было бы поставить меня в известность об этом, чем убегать из дома.
     - Может, она боялась вашей реакции? - предположил я. - Или, еще больше, реакции своего отца?
     - Чушь! - Он шагнул к двери. - Клайду это очень не понравится! - повторил он через плечо. - То есть абсолютно!
     Дверь за ним закрылась. Я подождал пару минут и пошел следом - вниз по лестнице, на улицу и к своему автомобилю, припаркованному за пару кварталов. У первой же аптеки я остановился, чтобы, не называя себя, вызвать полицию, а потом поехал в свою хижину на Беверли-Хиллз. Было чуть больше четырех часов дня. Поздний ленч из яичницы и чашки кофе избавил меня от необходимости пить на пустой желудок. Сотворив себе бурбон со льдом, я подумал, что день у меня вышел короткий, но насыщенный. Посмотрев на телефон, такой грустный и одинокий, я пододвинул его к себе и набрал номер Клода Варгаса. Мне ответил глубокий женский голос, от которого по спине невольно пробежала выразительная дрожь.
     - Гейл Коринф? - спросил я.
     - Да. Кто говорит?
     - Рик Холман, - ответил я. - Надеюсь, ваши вчерашние усилия не пропали даром?
     - По успокаиванию Клода? - Она, очевидно, успела все забыть. - Нет, не пропали. Это все, что вы хотели узнать?
     - Я подумал, что хорошо бы нам немного поболтать.
     Например, за стаканом вина?
     - Вы не хотите говорить с Клодом?
     - Определенно нет.
     - Я была бы польщена, если бы при этом вы испытывали ко мне хоть малейшую симпатию. Но ведь нет! - ядовито заметила она.
     - Есть альтернатива, - ответил я тем же. - Попрошу Варгаса задать вам интересующие меня вопросы.
     - Это что, угроза?
     - Рад, что вы меня понимаете! - радостно воскликнул я. - Как насчет у меня дома? - Я быстро продиктовал адрес и повесил трубку, чтобы не дать ей времени возразить.
     Через полчаса у двери прозвенел звонок. На пороге стояла рыжеватая блондинка. За ее спиной виднелась ошеломительная спортивная иномарка, чей красный цвет отвечал цвету ее свитера. Белые брюки гостьи облегали ноги до колен, а ниже превращались в широкие клеши, полностью закрывавшие ступни.
     - - Вы выглядите как дикая мечта изголодавшегося по бабам матроса, - шепнул я ей.
     Бледно-голубые глаза лениво блеснули из-под тяжелых век.
     - Я всегда выгляжу как дикая мечта матроса, - самодовольно ответила она, - изголодавшегося или нет!
     Мы вошли в гостиную, и она плюхнулась на ближайший стул, нетерпеливо прищелкнув пальцами.
     - Что нужно сделать, чтобы тебя здесь обслужили? - спросила она. - Ладно, только не надо долго напрягать умишко, придумывая блестящий ответ!
     Я послушно шагнул к бару.
     - Что пьем?
     - Водку со льдом, - хихикнула она. - Терпеть не могу эту дрянь, но люблю, когда утром изо рта приятно пахнет.
     - Это волнует Клода Варгаса? - поинтересовался я. - Как у вас утром пахнет изо рта?
     - Интересно, что вас наводит на такие вопросы? - задумчиво спросила она. - Ну, кроме мучительной гомосексуалистской зависти?
     - Простое любопытство. - Я пододвинул к ней стакан через стойку. - Хотя мне кажется, что Варгас по утрам слишком занят составлением своих замечательных сентенций на грядущий день, и вряд ли его взволнует, даже если вас стошнит!
     Она лениво хмыкнула.
     - Как это вам удалось поставить в нашу спальню скрытую камеру ночного видения?
     - Пришлось попотеть, - признался я. - Билл Вилсон ваш старый приятель или вы случайно назвали это имя?
     - По телевизору показывают одного копа, который как раз так все время и делает, - дружеским тоном заговорила она. - Убаюкав подозреваемого, убедив его, что он простой душа-парень, он огорошивает его каким-нибудь вопросиком: бум! И знаете, что тогда делают подозреваемые?
     - Бормочут про что-нибудь другое?
     - Нет, сэр! - Она помотала головой, и рыжеватые волосы разметались по обеим сторонам лица. - Они делают виноватую мину и начинают врать, стуча зубами. Тогда он бросает на них свой грозный взгляд, и они на месте расползаются по швам. Через пару минут они уже на коленях сознаются во всем, в том числе и в полдюжине преступлений, которых никогда не совершали. - Она недовольно оттопырила нижнюю губу. - Зачем мы тут собрались столь секретно? Чтобы обсуждать мои отношения с Биллом Вилсоном? Об этом вы могли спросить и по телефону.
     - И получить такой вот ответ ни о чем?
     Она отхлебнула из своего стакана и состроила гримасу.
     - Туше! Это по-французски значит "оргазм", вам известно?
     - Нет, - насторожился я. - Но держу пари, что Билл Вилсон это знает.
     - Билл, наверное, знает это слово по меньшей мере на двадцати двух языках, - уточнила она, - хотя он почти неграмотный.
     - Поэтому он и снимает порнофильмы? Потому что читать не умеет?
     - Вы хотите прямого ответа на прямой вопрос. Ладно! - Она посмотрела на меня поверх края стакана. - Я знаю Билла Вилсона пару лет. Мы познакомились случайно. Один из моих клиентов имел совершенно неуемный аппетит на порно, и я обнаружила, что магазин Билла Вилсона - самый богатый на Стрипе в этом смысле.
     Мой клиент читал запоем, в деньгах не нуждался. На Билла произвело впечатление количество денег, которые я просаживала в его магазине, и он однажды представился мне как владелец. С тех пор я поддерживаю с ним шапочное знакомство, но не более. Когда я услышала, что фильм с Маризой куплен у него в магазине, я посоветовала вам обратиться прямо к Биллу. Это все.
     - Сколько у вас клиентов, помимо Варгаса? - спросил я.
     - Ни одного, - ответила она. - Я пять лет проработала в одном неболь