очь.
   Несмотря на рост, голос  у  него  был  удивительно  писклявый.  Он  с
изумлением уставился на Рэпа.
   - И как давно тебе стали доверять править повозкой?
   - Тогда же, когда тебе стали доверять молот!
   Они ухмыльнулись, довольные друг другом, и Крат принялся  за  работу.
Укрепив подкову, он торжественно попросил  Рэпа  проверить  его  работу,
называя его возницей.
   Не менее торжественно Рэп  поблагодарил  приятеля,  говоря,  что  это
прекрасная работа, и при этом  не  кривил  душой.  Крат  поблагодарил  и
пожелал другу удачи, после чего вернулся к своей трапезе.
   Все это выглядело по-деловому и было прекрасно, но  к  тому  времени,
когда Рэп кончил наконец запрягать, он знал,  что  до  прилива  остается
слишком мало времени. Он нашел старика конюха  за  пересчетом  мешков  в
амбаре.
   - Я готов, - сказал он, пытаясь выглядеть спокойным и уверенным.
   - Так отправляйся! - Хононин даже не обернулся в ответ.
   - Вы не хотите проверить, все ли в порядке? - переспросил  Рэп,  едва
сдерживая  изумление.  Старик  еще  ни  разу  не  выпустил  повозку  без
собственноручной проверки, даже если правили Джик или Олло. И неужели он
не захочет посмотреть на подкову Снежка?
   Хононин все еще не поворачивался, явно чем-то взбешенный
   - Ты поедешь наконец? - заорал он. - Не прозевай прилив!
   Рэп  пожал  плечами  и  ушел.  Он   даже   не   получил   неизменного
предупреждения быть осторожным, проезжая через город. Просто невероятно!
   Спеша к лошадям, Рэп встретил Фэн, идущую кормить цыплят, и  попросил
передать Иное,  что  вынужден  срочно  уехать.  Дрожа  от  волнения,  он
забрался на сиденье  повозки.  Не  успев  еще  взмахнуть  кнутом,  юноша
услышал, как его окликают. Через двор бежал Лин, держа в  здоровой  руке
мешок. Он с надеждой посмотрел на Рэпа.
   - Тебе спутник не нужен?
   - Конечно, садись, - ответил Рэп. Лин  был  большим  болтуном,  но  в
остальном вполне приятным парнем.  Никто  не  мог  найти  ему  полезного
занятия с тех пор, как он сломал руку. - А что у тебя в сумке?
   Лин неловко забрался в повозку.
   - Ну, сыр, кусочек  баранины.  И  лепешки.  Сейчас  Рэп  был  слишком
возбужден, чтобы чувствовать голод, но потом это окажется весьма кстати.
   - Хватит на двоих? - спросил он. Лин гордо кивнул.
   - Старик сказал, что у тебя не было времени позавтракать,  -  пояснил
он.
   Рэп опять опустил поднятый было кнут.
   - Что это с ним сегодня? Он так странно себя ведет! С  каких  пор  он
начал беспокоиться, пропущу ли  я  завтрак?  И  вообще  он  чуть  ли  не
выкидывает меня из города!
   Лин всегда знал самые скандальные новости. Его глаза загорелись.
   - Вчера ты держал Иное за руку!
   - Ну и что? - смутился Рэп. - Ему-то какое дело?
   - Никакого, совершенно никакого.
   - Ну и кончим с этим.
   Лин захихикал.
   - Ее отец заметил!
   "Я доверяю тебе, даже если другие не доверяют" Вот что  имел  в  виду
старый Хононин.
   Рэп стукнул по рукоятке тормоза, щелкнул кнутом намного  громче,  чем
намеревался, и повозка с грохотом покатилась.

***

   От ворот замка до гавани дорога шла серпантином,  делая  четырнадцать
крутых поворотов. Спуск был если и проще подъема,  то  не  намного.  Рэп
много раз видел, как правят повозкой в городе, но  никогда  еще  ему  не
доверяли вожжи. Странно, как мог старый Хононин не знать этого.
   Первые два поворота были довольно просты, но на третьем дорога  круто
шла вниз, и Рэп вздохнул  с  облегчением,  когда  одолел  его.  Повозка,
потерявшая управление, могла натворить немало бед. Рэп  чувствовал,  что
Лин напряженно наблюдает за его действиями и  крепко  держится  за  борт
здоровой  рукой.  К  счастью,  было  еще  рано  и  пешеходы   почти   не
встречались.
   Четвертый и пятый повороты были  тоже  сравнительно  легкими,  а  вот
шестой - чертовски  сложен.  Минуя  его,  повозка  сильно  нависала  над
упряжкой.  Колеса  скрежетали  по  камням.  Почти  прижатая   к   стене,
ненагруженная и оттого слишком легкая, повозка стала сползать в сторону.
Пройдя поворот, Рэп обнаружил, что насквозь промок от пота, и решил  что
ему не хватает по меньшей мере еще пары рук.
   Самым трудным был  следующий  поворот.  Рэп  решил,  что  обязательно
успеет до прилива. Он не мог завалить это дело. Если у  него  ничего  не
получится, он никогда не простит  себе,  а  Хононин  уже  не  будет  ему
доверять. И до Иное дойдет, что он задавил пешехода или разбил  повозку,
а то и с разгону врезался в дом и погубил лошадей, - такое  иногда  тоже
случалось.
   "Верь в себя, - говорила его мать, - иначе кто в тебя поверит?"
   Неожиданно он вскрикнул, натянул вожжи, защелкнул тормоз,  и  повозка
остановилась. Сразу стало тихо. Лин поглядел на него с любопытством:
   - Что случилось?
   Рэп вытер рукавом вспотевший лоб. Он дышал так, как если бы  пробежал
весь путь наверх от моря до замка.
   - Послушай!
   Лин прислушался, и  глаза  его  расширились  от  страха.  Снизу  ясно
слышался звон подков и лязганье металла  по  булыжнику.  Вдруг  он  стал
совсем громким, и впереди показалась другая упряжка,  огибающая  седьмой
поворот. Лошади тяжело дышали и прижимались к  стенам,  чтобы  протащить
свой груз через узкий промежуток между домами. Затем показалась  повозка
с грузом свежего торфа, сочащегося водой. Возница сыпал  проклятьями.  С
таким торфом трудно иметь дело. Он очень  тяжел,  и  при  перевозке  его
почти  невозможно  закрепить.  Но  в  этом  климате  его   нельзя   было
заготавливать заранее, он бы не сохранился  до  весны,  так  что  первые
грузы торфа всегда были пропитаны водой.
   - Да, парень, если бы мы столкнулись с ним там... - сказал  Лин,  все
еще дрожа. Когда происходило столкновение повозок  на  повороте,  иногда
требовались часы, чтобы развести обе упряжки, пятясь назад по склону,  а
то и обрезая постромки.
   Встречная упряжка обогнула угол и поехала быстрее. Правил ею Ики.  Он
улыбнулся им и очень удивился,  увидев  только  Рэпа  и  Лина.  Так  как
говорить что-либо под такой грохот колес было бесполезно, он показал  на
поворот внизу и поднял вверх палец. Рэп кивнул и сделал пальцами кружок,
словно бывалый  возница.  Когда  Ики  проехал,  Рэп  опять  потянулся  к
тормозу.
   - Рэп, - спросил Лин, - как ты узнал?
   Рэп растерялся. Действительно, как?  Его  упряжка  производила  такой
шум, что слышать он ничего не мог. Может быть, лошади услышали и послали
ему сигнал, а он понял его, не  отдавая  отчета?  Непохоже.  Мог  ли  он
увидеть отражение в окне? Окна сияли от солнца, так что  это  тоже  было
маловероятно. Но он знал. Он точно знал, что навстречу движется повозка.
Рэп чувствовал себя очень неуютно. И как это получилось?
   - Это просто одна из вещей, которой новичкам предстоит  научиться,  -
сказал он, пытаясь казаться равнодушным. - Слезай, ты пойдешь вперед  на
разведку.
   Лин выругался. Секунду он пристально рассматривал  Рэпа,  но  все  же
спрыгнул на землю и пошел за угол.
   Это оказалось только потерей времени. Лин с одной  действующей  рукой
был очень неуклюж, и Рэпу приходилось каждый раз останавливаться,  чтобы
он мог забраться в повозку, а  потом  вылезти  из  нее  перед  следующим
изгибом дороги. Наконец они встретили вторую повозку между двенадцатым и
тринадцатым поворотами, и тогда уже поспешили вниз к гавани.
   Сегодня там было мало кораблей. Вода ослепительно сверкала на солнце,
словно расплавленное серебро. Чайки летали над морем, иногда  садясь  на
воду. Воздух пах рыбой и водорослями. Поверхность  моря  была  подернута
рябью от легкого бриза, но волн не было.  Рэп  в  волнении  рассматривал
дамбу впереди.
   - Слишком поздно, - вздохнул Лин.
   - Прилив еще только начинается, - упрямо ответил Рэп. - Я рискну.  Он
встал во весь рост и хлестнул лошадей вожжами, думая, не  попросится  ли
Лин сойти. С лубком на руке он не сможет плыть, если что, да и  вряд  ли
вообще он умеет плавать. Здесь не было смысла учиться плавать, в  Зимнем
океане человек за несколько минут погибал от холода. Рэп и сам этого  не
умел.
   Но Лин ничего не  сказал.  Повозка  набирала  скорость,  громыхая  по
набережной и быстро приближаясь к дамбе, связывающей Краснегар с далеким
берегом. Большая часть пути проходила по земле - мелким островкам. Здесь
могло быть опасно только во время  штормов.  Но  четыре  участка  дороги
между островками представляли собой искусственную дамбу и  уже  скрылись
под водой. Повозка качалась и подскакивала, распугивая птиц. Впереди был
первый опасный участок.
   Рэп проехал его на  полной  скорости.  Дорога  здесь  была  прямая  и
широкая, так  что  лошади  не  выказывали  никакого  беспокойства.  Вода
разбегалась серебряными волнами, лицо омыло соленым дождем,  и  вот  они
уже благополучно катились по  Утиному  острову.  Однако  вода  уже  была
глубже, чем он рассчитывал.
   Лин, сидевший в повозке и  находившийся  поэтому  ниже  Рэпа,  промок
насквозь. Он присвистнул и засмеялся, немного нервно.
   - Надеюсь, это новое колесо не отлетит, - заметил он.
   Следующий опасный участок был совсем сухим, если не считать луж  воды
там, где волны начали перехлестывать через дамбу.
   Теперь они проезжали по Большому острову, и  Рэп  замедлил  движение,
чтобы не переутомлять лошадей. Но сам он оставался  на  ногах.  Камни  и
галька вдоль дороги сменились жесткой упрямой травой, способной выстоять
в соседстве с морем, и  вода  на  мгновение  исчезла  из  виду.  Повозка
перевалила за холм и стала круто спускаться вниз. Впереди лежал  главный
участок дамбы... большую его часть скрывала вода.
   - Рэп! - взвизгнул Лин, выпрямляясь.
   Рэп и сам не  ожидал,  что  такой  большой  участок  будет  затоплен.
Голубые волны перекатывались через дамбу, сверкая на солнце.  Раньше  он
видел  это  только  с  берега.  Ветер  стал  свежее,  и  гривы   лошадей
развевались, но прилив еще не достиг полной силы.  Высокая  часть  дамбы
уходила в море и пропадала. Далеко слева был другой ее конец, ведущий  к
Восковым скалам.
   Где-то там, под водой, дорога имела два изгиба.
   - Рэп, ты не сможешь! - в отчаянии воскликнул Лин.
   - Ну так слезай! - рявкнул Рэп, не замедляя движения. Он не собирался
просидеть  шесть  или  семь  часов  на  Большом  острове,  чтобы   стать
посмешищем до конца своих дней. По правде говоря,  он  уже  не  смог  бы
остановиться, так как для разворота не было места, -  эта  часть  дороги
была значительно приподнята над усыпанным галькой берегом. Она будет под
водой примерно через час. Пятиться же задом вверх по холму было  опасно.
Подковы зашлепали по воде,  и  Рэп  увидел,  как  восемь  ушей  тревожно
запрядали. Он мог бы успокоить лошадей, запев песню, - возможно, он и не
обладал красивым голосом, но лошади не стали бы строго его  судить.  Рэп
начал первую песню, пришедшую ему на ум:

   Я странствовал по земле,
   Странствовал по морю...

   - Рэп! - взмолился Лин. - Бога ради, прекрати! Ты съедешь с дороги.
   - Заткнись! - рявкнул тот  и  снова  запел.  Лошади  навострили  уши,
слушая его. Повозка уверенно катилась вперед. Пара сидящих на воде  чаек
пристально наблюдала за ней, качаясь на волнах.

   О любимая...

   Далеко  слева,  у  причала,  два  рыбацких  баркаса  ставили  паруса.
Интересно, что  они  думают  о  странном  судне,  запряженном  лошадьми,
вторгшемся в их стихию. Справа вырастали две большие скалы,  зеленые  от
водорослей,  омываемые  небольшими  волнами,  и  Рэп  знал,   на   каком
расстоянии они от дороги. Нужно держаться чуть-чуть левее...
   Ветер  волновал  воду,  так  что  сквозь  нее  ничего   нельзя   было
разглядеть, но Рэп мог догадаться, где находятся края  дамбы,  по  тому,
как волны пенились над ними. Это не так опасно, как кажется,  сказал  он
себе.
   Лин начал всхлипывать.

   Я дарил ей любовь,
   Я дарил ей улыбки,
   Я готов был на все ради нее...

   Скалы проплыли мимо по серебряной  поверхности  моря,  и  прибывающая
вода, доходящая уже до осей повозки, начинала всерьез тревожить лошадей.
Им становилось тяжело тянуть  повозку.  Пенящиеся  потоки  воды  уже  не
отмечали края дамбы.
   - Поворачивай, Рэп! - всхлипывал Лин. - Мы подъезжаем к повороту!  Мы
сейчас съедем с дороги! - Он встал на ноги, неловко уцепившись  здоровой
рукой за спинку сиденья. Еще минута - и их сапоги  окажутся  в  воде.  -
Рэп! Ну поверни же!
   Рэп чувствовал себя неуверенно. Нельзя  судить  о  расстоянии,  когда
дорога покрыта водой, а никаких ориентиров нет. Он думал о самой  дороге
под водой, о двух каменных стенах и  заполняющей  их  гальке  и  гравии.
Должно  быть,  она  сейчас  зеленовато-синяя,  в   клочьях   водорослей,
колеблемых течением. По ней  проходит  тень  от  ряби,  как  будто  тени
облаков по холмам. Рыба? Он не ожидал, что здесь столько рыбы,  особенно
мальков.

   Я любил девушку, девушку...

   Молчи, Лин!

   Я любил девушку...

   Теперь он воочию видел, как голубая дорога  делает  плавный  поворот.
Рэп потянул за вожжи, и  повозка  медленно  повернула.  Судя  по  всему,
угадал правильно, потому что они продолжали свое неторопливое движение.
   Лин начал молиться какому-то Bory, vo  котором  Рэп  слышал  впервые.
Наверное, какой-то новый. Один из рыбачьих  баркасов  направлялся  в  их
сторону. Повозка  почти  прекратила  покачиваться.  Здесь,  в  середине,
течение было сильнее, и лошади все больше нервничали, сколько бы  он  ни
пел.

   О любимая...
   Снежок!
   Любимая...

   Они взяли слишком вправо!
   Рэп потянул ведущую пару влево, и они продолжали  движение.  Но  если
повозка всплывет, она может стащить лошадей с дороги.
   Вот и второй поворот, широкая плавная  дута.  Повозка  оторвалась  от
земли, сдвинулась вправо, затем  опять  стала  на  колеса,  затем  опять
поднялась. Рэп  сморгнул  капли  пота  с  глаз,  жмурясь  от  солнца,  и
попытался представить себе дорогу, направляя лошадей по дуге. Главное  -
держаться подальше от краев.
   И вот прямо  перед  ними  оказались  Восковые  скалы.  Дорога  начала
подниматься. Рэп дернул вожжами, чтобы увеличить  скорость,  и  облизнул
соленые губы. Дело сделано!
   Руки юноши чуть-чуть дрожали, шея онемела. Он  подвигал  шеей,  чтобы
прогнать боль, и плюхнулся на сиденье.
   - Прости, Лин, - сказал он спокойно, - о чем это ты говорил?
   Глаза Лина были огромными, как блюдца.
   - Как тебе это удалось?!
   Действительно, если подумать, как? Рэп опять почувствовал дрожь. Ведь
он как будто  видел  дамбу  под  водой.  Знал,  где  она  проходит,  как
выглядит. Он не мог ее видеть, но ясно представлял себе, хотя никогда ни
один человек не мог увидеть дамбу сквозь воду. Точно так же, как  раньше
знал, что за седьмым поворотом будет встречная повозка.
   Реп ничего не ответил, только пожал плечами.
   - Опять скажешь, что это хитрость, неизвестная  новичкам?  -  спросил
Лин.
   Рэп усмехнулся.
   Лин крепко выругался. И где только он понабрался таких словечек?
   - Пожалуйста, Лин, - попросил Рэп, - не раздувай из этого историю.
   Лин только посмотрел на него.
   - Лин, ты навлечешь на меня беду.
   - А ты разве не навлекал беду на меня? - завопил  Лин.  Наверное,  он
был значительно более испуган, чем казалось Рэпу.
   - Что тут особенного, Лин? Я просто стоял, и мне было видно, где вода
пенится над краями дороги.
   - Да уж... Конечно!
   Но  все  же  Лин,  хотя  и  неохотно,  обещал  поменьше   болтать   о
случившемся.
   Они выбрались на сушу и поехали по ухабистой  дороге  через  Восковые
скалы. С  колес  летечи  брызги  серебряной  воды.  Последний  подводный
участок был глубоким, но очень коротким. Даже если повозка поплывет, это
не страшно, поскольку здесь совсем не было течения, а дорога шла вровень
с берегом. Он победил!
   Король приказал Рэпу покинуть Краснегар до первого прилива.  Что  же,
Боги да хранят короля!
   - А ты уже бреешься? - спросил вдруг Лин.
   - Конечно! - Вчера Рэп  побрился  в  четвертый  раз,  причем  впервые
побрил не только губы, но и подбородок. Пора завести собственную бритву.
У Лина темноватый пушок лишь пробивался над верхней губой. И до сих  пор
он как-то странно посматривал на Рэпа. Интересно, почему?
   Лин пожал плечами и отвернулся. Но вскоре опять заговорил:
   - Забавная штука - взросление, правда?
   Да, согласился Рэп и сосредоточился на  новой  водной  преграде.  Но,
преодолев ее, снова расслабился и наслаждался чувством,  что  он  теперь
один из возниц - если, конечно, старик доверит ему  повозку  после  этих
его сумасшедших выкрутасов.
   - Да, - сказал  он,  -  в  один  момент  ты  чувствуешь  себя  вполне
взрослым, в следующий опять ведешь себя как ребенок. Как  будто  в  тебе
два человека.
   Интересно,  твое  тело  начинает  вдруг  меняться,  даже  не  спросив
разрешения. Какое  право  имело  его  лицо  обрастать  бородой  без  его
согласия? Да, в тебе как будто два разных человека, а ты  знаешь  только
одного  из  них.  Взросление  значило,  что  ты  опять  стал  для   себя
незнакомым, хотя только начал думать, что все о себе знаешь.
   А частью взросления были  мучительные  сомнения,  каким  ты  станешь.
Какого роста? Какого сложения? Насколько надежным? Сильным или слабаком?
И что с этим человеком делать? Кем ему быть, конюхом или стражником?
   - Девчонки! - пробормотал Лин.
   Да, девчонки.
   Иное.
   Теперь они ехали по краю берега, мимо горстки домиков с  их  навесами
для сушки рыбы, развешанными сетями, полуразвалившимся  сараем  и  парой
стогов начавшего гнить сена.  Рядом  лежали  кучи  плавника,  собранного
живущей здесь старухой, и охапки торфяного мха. Над кострами  поднимался
голубоватый дымок. Работающие девушки  помахали  рукой  повозке.  Друзья
помахали в ответ. Высокая трава тоже махала, качаясь под ветром.
   - Мы могли бы поесть и здесь, - задумчиво сказал Лин.
   - Позже.
   За сияющей водой гавани лежал Краснегар, высокий  треугольник  желтой
скалы, увенчанный замком. Он напоминал кусок сыра. Наверное, Рэп все  же
был голоден, но раз он сказал "позже", то так и  будет.  Интересно,  где
волшебник нашел черный камень для своего замка?
   А в замке была Иное.
   Рэп подумал о прогулках верхом, о собирании моллюсков и ловле рыбы  у
берега.  Он  вспомнил  Иное,  бегущую   через   дюны,   длинноногую,   с
развевающимися золотистыми волосами, вспомнил ее визг и смех, когда  ему
удалось поймать ее. Вспомнил Иное, залезшую на скалу  и  подзадоривающую
его  лезть  за  ней,  вспомнил  соколиную  охоту  и  стрельбу  из  лука.
Представил себе ее лицо, не костлявое, как у джотуннов,  и  не  круглое,
как у импов, а как раз такое, как надо. Подумал о зимних вечерах у очага
с песнями и шутками, когда его рука обвивалась вокруг  ее  талии  и  они
вместе смотрели на возникающие в пламени картины.
   Это было больно, ну и пусть. Между принцессой  и  конюхом,  или  даже
возницей, ничего не может быть. Рэп подумал, что все изменилось для  них
как-то незаметно. До вчерашнего дня он и не думал ни о чем подобном. Они
были просто компанией подростков. И только к концу прошлой  зимы  его  и
Иное стало притягивать друг к  другу,  в  то  же  время  они  постепенно
отдалялись от остальных. А  затем  пришла  весна,  и  его  отправили  на
материк.
   Иное поцеловала его на прощанье, но даже тогда Рэп об этом как-то  не
задумывался - до тех пор, пока не расстался с ней. И тогда  он  осознал,
как не хватало ему ее  улыбки,  ее  присутствия,  и  вспомнил,  что  она
поцеловала только его одного.
   Потом он начал мечтать о ней... Но принцесса едет в  Кинвэйл,  найдет
себе какого-нибудь знатного красавца и  вернется,  чтобы  править  после
Холиндарна.
   Рэпу же оставалось только подыскать другую девушку. Беда в  том,  что
другой такой, как Иное, не было.
   - Помнишь ли ты что-нибудь о своей матери, Рэп? - прервал  его  мысли
Лин.
   - А что? - Рэп с удивлением посмотрел на Лина, все еще бледного.
   - Некоторые женщины говорят, что она была ясновидящей.
   Рэп нахмурил