известно, так?
   - Конечно! - В конюшнях было не так уж  много  лошадей,  чтобы  кража
прошла незамеченной, и не так много конюхов, чтобы  не  вычислить  вора.
Глупый Рэп! - Значит, об этом узнали, и он убежал!
   - И вполне возможно, что он нашел приют  у  гоблинов,  -  согласилась
тетка. - Не знаю, дорогая, зачем он последовал за тобой на юг. Возможно,
надеялся сочинить для тебя какую-нибудь невероятную историю...
   - Да, скорее всего. - Иное знала, что в этом  возрасте  парни  иногда
ведут  себя  странно.  Именно  тогда  проявляются  плохие   качества   в
некоторых. Иное слышала много историй об  этом  в  Кинвэйле  и  получила
множество предупреждений. Но Рэп? Это ведь не был злой дух?
   Когда душа умершего представала перед Богами, ее взвешивали,  и  если
добро, совершенное ей,  перевешивало  зло,  то  она  становилась  частью
Добра. Но если перевешивало зло, то общее Зло  могло  отвергнуть  ее,  и
тогда душа становилась  злым  духом,  не  находящим  себе  пристанища  и
являющимся людям по ночам.
   Кэйд даже вздрогнула.
   - Боже мой, мне показалось, что оно... что он был живой.
   - И Рэп не мог оказаться на стороне зла! - Однако если  он  опустился
до продажи лошадей в барах, что еще мог он успеть натворить, прежде  чем
умер? Иное похолодела.
   - Не думаю, что это был дух, - твердо сказала Кэйд. -  Вряд  ли  духи
могут так отвратительно пахнуть!
   Иное удалось выдавить улыбку. Какое облегчение, что тетка согласна  с
ней! Это был Рэп. Живой Рэп.
   Она оглянулась.  Солдаты  понемногу  восстанавливали  порядок,  но  у
кареты никого не было. Даже Андора...
   - Тетя, как Игинги узнал насчет отца? Почему он дожидался в Кинвэйле,
когда появится Андор? Это могло быть условлено!
   Кэйд виновато моргнула.
   - Это моя вина, дорогая.
   - Твоя?
   - Да. Я проговорилась Экке, что беспокоюсь о  здоровье  твоего  отца.
Канцлер Ялтаури должен был посылать мне отчеты, но их не было.
   - Так за всем этим стоит Экка?
   - Боюсь, что так.
   - Значит, когда... если отец умрет...
   - Проконсул, думаю, провозгласит герцога  королем.  Я  сделала  такую
глупость, дорогая! Я не понимала... Иное поцеловала ее в щеку.
   - Но это не Андор?
   - Нет! Не думаю.
   - Я доверяю Андору, - твердо сказала Иное. - А ты?
   - Я... - На секунду тетушка Кэйд заколебалась, но потом улыбнулась. -
Ты просишь меня выбрать между ним и этим очень пахучим мальчиком?
   Иное засмеялась и обняла ее. Невидимые птицы разразились трелями в ее
душе - никто не предавал ее, кроме этой ужасной вдовствующей  герцогини!
Кэйд поступила глупо, но не со зла. Андор  не  виноват  -  Иное  никогда
больше не усомнится в нем! Увидя Рэпа, она  еще  раз  поняла,  насколько
ниже казались в сравнении с Андором все прочие мужчины. Андор, о Андор!
   Волк, гоблин и фавн, обладающий ясновидением, - не было  ни  малейшей
вероятности, что солдаты могут выследить их.
   Через час или около того отряд двинулся вперед по горной тропе.  Иное
и ее тетка ехали верхом, а карету  пришлось  бросить.  Лошадь  Иное  шла
очень близко к лошади Андора, но с такого расстояния Рэп не мог сказать,
была ли она на привязи или нет. Он не мог подозвать ее,  потому  что  не
знал, что это за лошадь. Знал бы Андор,  что  этот  план  был  отвергнут
Рэпом как слишком опасный для Иное! Кроме того, по  его  следу  бросится
вся армия импов, а его  рассказ  слишком  не  правдоподобен,  чтобы  ему
кто-нибудь поверил.
   В густом лесу он следил за  ними  внутренним  зрением.  Юноша  промок
насквозь и чувствовал себя несчастным, сидя здесь  сгорбившись  и  тыкая
мох палочкой - тык, тык... Флибэг спад, но, когда колонна двинулась,  он
единственный из них троих услышал далекий стук подков и  поднял  голову.
Маленький Цыпленок сидел на стволе поваленного дерева, упершись  локтями
в колени, терпеливый, как сами деревья.
   Тык, тык...
   Дождь сбегал по шее Рэпа, но он нарочно не поднимал капюшон. Он почти
жалел, что встреча состоялась, что он не пропустил Иное и не  отправился
блуждать по Империи. Но с теми, кто знает слова  силы,  может  случиться
все что угодно - так учил его Андор. Кроме того,  через  горы  проходила
всего одна дорога.
   Отвергнутый с презрением. Тык!
   Даже Иное его оттолкнула! Тык!
   Но Андор знает слово, и ему будут верить больше, чем всем  остальным.
Вызывать доверие было его талантом.
   Тык! Палочка сломалась.
   Рэп поднялся на ноги.
   - Что теперь делаем? - спросил Маленький Цыпленок. Рэп вздохнул.
   - Ты все  еще  моя  падаль,  гоблин?  Подобная  осторожность  вызвала
ухмылку на лице гоблина. Он кивнул.
   Мысль о долгом тяжелом пути приводила в отчаяние.
   - Теперь мы побежим обратно, - сказал Рэп. - Обратно в Краснегар.

   Прекраснее, чем придуманные в старину или воспетые
   С тех пор Волшебные девы, встреченные в лесу
   Рыцарями Логра и Лиона,
   Ланселотом, Пелеем или Пелленором.
   Мильтон. Возвращенный Рай

Часть восьмая
ВЫСОКОЕ ОКНО

1

   Даже в Краснегар пришла весна. Холмы были еще белыми и  необитаемыми,
а  дамба  загромождена  ледяными  торосами  и  сугробами,  но  отдельные
смельчаки уже протоптали по ней дорожку, и несколько  недель  спустя  по
ней на материк поплетутся ослабевшие за зиму лошади, овцы и козы.
   Луны не было. Бледные зарницы играли на небе, когда Рэп  и  Маленький
Цыпленок выбрались из домика на  берегу,  зевая  и  дрожа  спросонья.  В
мерцающих  отблесках  северного  сияния  можно  было  с  трудом  увидеть
собственные ноги.
   Рэп несколько раз с наслаждением втянул морской воздух, прислушиваясь
к потрескиванию льда под натиском прилива. Затем он обернулся  к  своему
товарищу. Юноша уже предлагал это гоблину, когда они вышли из  леса,  но
надо еще раз попытаться.
   - Я освобождаю тебя, Маленький Цыпленок. Ты  уже  отплатил  мне  свой
долг с лихвой, возвращайся к своему народу.
   - Я твоя падаль, - послышался из темноты упрямый шепот. - Я смотрю за
тобой.
   - Здесь ты не можешь мне помочь! Мне грозит большая опасность, но  ты
ничего не можешь сделать и только сам  окажешься  в  опасности.  Иди,  я
очень тебе благодарен.
   - Я смотрю за тобой. Потом я убиваю тебя!
   Значит, Боги еще не дали ему знака. Рэп пожал плечами.
   - Тебе придется поторопиться, если хочешь прийти первым. Пошли.
   Он побежал. Однако, когда они достигли дамбы, ему пришлось перейти на
шаг, ориентируясь  исключительно  с  помощью  ясновидения,  а  время  от
времени Маленькому Цыпленку приходилось хвататься за его плечо, чтобы не
потеряться в плотной, как одеяло, мгле. Они прошли половину пути,  когда
Рэп вспомнил о медведях. Они были наиболее опасны в это время, но сейчас
он так доверял  своему  внутреннему  видению,  что  не  сомневался,  что
поблизости никого нет.
   Зима выдалась суровой. Дорога, скрытая сейчас подо льдом,  во  многих
местах требовала починки, хотя никто, кроме Рэпа, не мог этого знать.
   Где-то позади, на прибрежных равнинах, стояла лагерем армия  Империи.
Рэп все время опережал ее на два дня, а путь  домой  оказался  долгим  и
гораздо более тяжелым, чем путь на юг. Холод уже не был таким  свирепым,
зато ветер стал сильнее, а снег более влажным.
   Что еще хуже,  Рэп  и  Маленький  Цыпленок  появлялись  как  вестники
несчастья, как вороны, пророчащие  беду.  Импы  сжигали  все  гоблинские
деревни,  расположенные  вблизи  дороги.  Если   бы   жители   не   были
предупреждены, все они наверняка погибли бы. Гоблины  в  первой  деревне
погибли все, от стариков до новорожденных. Возвращение Иное  домой  было
отмечено поднимающимися вверх столбами дыма,  бессмысленным  и  ненужным
разрушением.  Множество  женщин  и  детей  лишалось  крова,  запасы  еды
расхищались.
   Предводитель импов, тот самый, в красивом шлеме, явно  был  безумцем.
Рэп не мог представить себе, зачем он это делает и почему Иное допускает
это. В конце концов он пришел к выводу,  что  она  бессильна  остановить
разрушения.
   Дорога на Пондаг окажется  закрытой  после  их  проезда,  потому  что
гоблины в дальнейшем никого по  ней  не  пропустят.  Теперь  понадобится
целая армия, чтобы пересечь тайгу. Ни одного каравана не пройдет  теперь
с припасами  для  Краснегара.  Краснегарцы  неизбежно  почувствуют  это.
Безумие!
   Только один раз Рэп и Маленький Цыпленок отклонились со своего  пути.
Они сделали большой круг,  чтобы  стороной  обойти  деревню  Воронов,  а
предупреждение  послали  через  других  гоблинов.  Потом   им   пришлось
пробежать двойной переход, чтобы наверстать отставание.
   И вот он был дома. Рэп перешел  с  дамбы  на  дорогу  вдоль  причала,
темную и безлюдную, чисто выметенную ветром. Он поднял засов на воротах.
Эти ворота могли защитить от белых медведей, но не от легионеров. Пройдя
внутрь, он опять перешел на рысь, просто по привычке, а за ним следовали
Маленький Цыпленок и Флибэг. Через час-другой  начнется  рассвет.  Город
вот-вот проснется. Он направился к ближайшей лестнице.
   Что нужно в Краснегаре армии импов? Пришла ли она сюда, чтобы  помочь
Иное занять трон и защитить ее от  джотуннов,  или  же  это  разбойничий
набег? Не сделают ли они с городом то же, что и с гоблинскими деревнями?
Безусловно, ее нельзя остановить на подступах к замку, а в  самом  замке
вряд ли хватит еды, чтобы выдержать осаду. Бывший помощник  управляющего
не мог не знать  также,  что  во  всем  городе  не  найдется  достаточно
провианта для двух тысяч голодных солдат. До урожая, как и до кораблей с
зерном, пройдут еще месяцы, а дамба пока непроходима для повозок.
   Рэп уже не торопился, осторожно обследуя каждый поворот  дороги.  По,
законам Краснегара конокраду грозило повешение. А  ведь  он  рассчитывал
привести лошадей обратно. Он надеялся вернуться с благодарной ему  Иное,
наследницей престола или даже королевой.  Этот  Андор  просто  околдовал
его!
   Андор! Рэп не мог думать о нем, не приходя в  ярость.  То,  что  этот
волшебник  сделал  с  Рэпом,  было  достаточно  плохо,  но  то,  что  он
использовал свою власть над Иное, - непростительно. Ей, видимо, было так
же трудно противиться Андору, как Флибэг не мог противиться Рэпу.
   Какой-то любитель рано вставать вышел из  двери  за  два  дома  перед
ними, и Рэп укрылся в тени крыльца, стараясь дышать потише и слыша,  как
рядом с ним замер Маленький Цыпленок, а рядом шумно дышит Флибэг.
   - Хорошо бежишь, лесной парень! - прошептал Рэп.  Маленький  Цыпленок
пробормотал что-то тихо, но сердито. Рэп улыбнулся, невидимый в темноте.
Гоблины не были привычны к ступеням.
   Горожанин исчез за дверью, и Рэп опять  пустился  бежать,  зная,  что
спутники следуют за  ним.  Рэп  тщательно  обдумывал  свое  возвращение,
решая, к кому лучше пойти, перебирая в памяти всех своих друзей. Правда,
друзья отошли от него, когда проявились его  способности.  Окончательный
выбор удивил его самого.
   Рэп приближался к замку. Он мог бы, если бы захотел, пробежать  прямо
в ворота, потому что охрана выставлялась здесь  только  летом,  когда  в
городе  были  приезжие.  Краснегар  привык  спокойно  жить  под  защитой
дипломатического искусства своего короля, искусства,  усиленного  словом
силы.
   Если Холиндарн был еще жив, чтобы передать свое слово Иное,  послужит
ли оно ей таким же образом?  Рэп  терялся  в  догадках,  какую  перемену
знание слова произведет в Иное. Каков был  ее  главный  талант?  Веселый
нрав? Живость? Красота?
   Наверное, красота. Он никогда не забудет, какой он увидел ее в  лесу,
неожиданно превратившуюся из ребенка, которого он помнил,  в  прекрасную
женщину, изящную лесную  нимфу  в  малахитовом  плаще,  с  выбивающимися
из-под капюшона  золотыми  прядями,  с  зелеными  глазами,  сияющими  на
смертельно бледном лице. Эти воспоминания не раз заставляли его засыпать
в слезах.
   Иное, с ее красотой, усиленной волшебством, будет просто  божественно
хороша.
   И опять он подумал об Андоре, испытав прилив ярости.  Для  Андора  он
замышлял в голове такое, чего не пожелал бы никому. Он почти  готов  был
отдать его на растерзание Маленькому Цыпленку.
   Вот наконец и нужный  дом.  Они  остановились  у  двери  и  постояли,
переводя дыхание.  Несколько  месяцев  постоянного  бега  привели  их  в
прекрасную форму, но даже  этого  было  недостаточно,  чтобы  бегать  по
крутым склонам Краснегара.
   Рэп напрягся, изучая небольшое жилище из двух комнат и кухни.  Туалет
находился по другую сторону улицы, за спиной Рэпа. Хозяин был уже одет и
склонился к очагу, раздувая огонь. Его жена  и  дети  умерли  много  лет
назад, во время той же эпидемии, что унесла жизнь матери Рэпа, и  с  тех
пор он жил один. Рэп никогда раньше не бывал в  этом  маленьком  домике,
как и кто-либо другой.
   Он постучал.
   Старший конюх Хононин удивленно огляделся и поднялся на ноги. Он  был
бос, в рубахе навыпуск. Лицо старика потемнело от времени и  сморщилось,
он сильно сутулился. Седые волосы были всклокочены после сна. Он казался
еще более угрюмым, чем всегда, пока шел открывать дверь.
   - Кто там? - Его голос был так громок, что заставил Рэпа подскочить.
   Рэп опять постучал, даже шепотом не желая называть свое  имя.  Старик
нахмурился, затем приоткрыл дверь, которая не была заперта, и свет лампы
заплясал по лицу Рэпа, ослепив его.
   - О великие  Боги,  мальчик!  -  Хононин  отшатнулся,  пораженный.  -
Возможно ли! Рэп! - Он тут же распахнул дверь. -  Быстро!  Заходи,  пока
тебя кто-нибудь не увидел! А это что за черт?
   Они  вошли,  и  дверь  за  ними  захлопнулась.  Хононин  поперхнулся,
почувствовав вонь, и прикрыл рот рукой.
   - Простите. Это медвежий жир. Он сохраняет тепло. Старик  внимательно
оглядел Рэпа, затем остальных. Флибэг  подозрительно  понюхал  Хононина.
Маленький
   Цыпленок, непривычный к тесным помещениям, тревожно озирался.
   - Ты сказал ей? - пробормотал конюх через прижатые ко рту пальцы.
   - Она приезжает. Завтра.
   Глаза Рэпа привыкли к свету, и он с любопытством  огляделся.  Он  так
давно жил другой жизнью, что обстановка показалась ему  очень  странной:
стол и два стула - в середине, а  также  большое  кресло  с  протершейся
обивкой - у камина. Не очень умелые рисунки лошадей  висели  на  простых
дощатых  стенах.  Единственная  свеча  в  костяном  подсвечнике  бросала
колеблющийся свет на охапку сухого торфа  в  углу  и  маленький  ящик  с
инструментами. Вытертый коврик на полу... Хотя, конечно, в своем роде  в
доме было уютно.
   - Хорошо, - кивнул старик.
   - Он еще жив?
   - Говорят, да.
   Рэп глубоко вздохнул. Этого он желал больше всего - чтобы Иное смогла
хотя бы попрощаться.
   Хононин опять передернулся и попятился от них.
   - Ты пахнешь, как будто вылез из помойки.  Где-то  у  меня  хранилось
мыло. Ты когда-нибудь мылся с мылом?
   - Один или два раза, сэр.
   - Это то, что тебе  надо.  И  понадобится  горячая  вода.  Сними  эти
лохмотья.
   Хононин направился в кухню, и громкое клацанье  железа  дало  понять,
что он качает насосом воду. Рэп начал развязывать тесемки,  и  Маленький
Цыпленок тут же подскочил, чтобы  сделать  это  самому.  Рэп  знал,  что
возражать бесполезно, его последняя такая попытка закончилась вывернутым
запястьем.
   Хононин вернулся с ведром и остановился, пораженный увиденным.
   - А это кто, черт возьми?
   - Это гоблин, сэр.
   - Это я и сам вижу, болван! А что значат эти знаки у тебя на лице? Ты
тоже стал гоблином? Сожги эти лохмотья, это и воду  поможет  нагреть,  и
вони станет поменьше. Его одежду тоже. Ты  его  разденешь,  или  он  сам
способен это сделать? А ты  вырос,  парень!  У  тебя  осталась  какая-то
одежда там, где ты жил? Хотя  нет,  она  все  равно  будет  мала.  Пойду
посмотрю, что удастся найти.
   -  Вы  очень  добры,  -  пробормотал  Рэп.  Раздевшись,  он  принялся
связывать одежду в узел.
   - Да уж! Тебя наверняка повесят, если Форонод найдет  тебя!  Так  что
оставайся здесь и хорошенько вымойся. Вот мыло. Можешь использовать все.
Ну и вонючая парочка! Да еще и  волк  с  ними!  Ты  ведь  не  привел  их
обратно?
   Старик имел в виду лошадей. Рэп покачал головой.
   - Жаль! Мог бы отделаться поркой. Хононин влез в сапоги, снял  куртку
с крючка и вышел, хлопнув дверью.

***

   Старик вернулся не скоро, когда сквозь занавески уже пробивался  свет
зари. Люди проходили  по  улице,  приветствуя  друг  друга.  При  звуках
родного языка у Рэпа защемило сердце.
   Хононин отсутствовал долго, но за это время только-только  Рэп  успел
счистить жир с помощью мыла, песка и горячей  воды.  Маленький  Цыпленок
спорил и сопротивлялся, пока Рэп не объяснил ему, что запах сразу выдаст
их и Рэпа схватят и казнят.
   Впервые после Праздника зимы Рэп нашел зеркало. Собственное отражение
повергло его в шок. На него смотрело совершенно незнакомое лицо. Вопреки
логике, он был горд своей щетиной, но ужасно стеснялся своих  волосатых,
как у всякого фавна, ног. Они стали еще волосатее и мускулистее, а лицо,
наоборот, волосатее и тоньше.
   Флибэг обнаружил завтрак Хононина  и  съел  его  весь,  кроме  масла.
Маленький Цыпленок выхватил у него масло, чтобы намазать им Рэпа.
   В эту минуту появился конюх. Он заглянул в дверь, желая  предупредить
своих гостей, что с ним дама. Гости, однако, уже знали это и скрылись  в
спальне. Хононин кинул Рэпу узел с одеждой и вернулся в переднюю комнату
подождать, когда они оденутся. Это потребовало  немало  времени,  потому
как Маленький Цыпленок не разрешал Рэпу одеть себя и  не  слушал,  когда
ему объясняли, например, что делать с кальсонами. В  Краснегаре  он  мог
стать большой помехой.
   Наконец Рэп был готов и смог войти в комнату. Он уже знал, что увидит
там мать Юнонини. Рэп знал ее, но они никогда  не  общались.  В  неясном
утреннем свете старуха казалась мрачной, словно  полночь.  Мать  Юнонини
сидела в протертом кресле у камина, сложив руки на коленях, и  старалась
держаться как можно прямее. Она ответила кивком на неловкий поклон  Рэпа
и оглядела его с головы до ног, ничем не выдавая своих чувств.
   - Сначала поедим, потом поговорим. - Конюх указал на  стол.  Рэп  уже
почувствовал запах свежего хлеба, и его рот наполнился слюной. Хлеб!  Он
сел за стол и с наслаждением принялся  за  еду.  Через  несколько  минут
вошел Маленький  Цыпленок  и  сразу  же  нахмурился,  увидев  женщину  с
непокрытой головой. Мать  Юнонини  чуть  вздрогнула,  увидев  мужчину  с
расстегнутой на груди рубашкой, но это не было виной гоблина, просто все
пуговицы давно отлетели. Рэп умудрился представить их друг другу, говоря
с набитым ртом на двух диалектах.
   Маленькому Цыпленку не особенно понравился хлеб, но он  был  голоден.
Он взял большой кусок и уселся на полу. Конюх  хмыкнул  и  занял  третий
стул.
   - Думаю, вы можете есть и слушать. - Голос матери Юнонини был низким,
почти мужским. - Я сначала введу вас в курс всех событий, мастер Рэп,  а
потом... - Она нахмурилась. - Не люблю прозвищ! Как ваше полное имя?
   - Просто Рэп, - ответил он.
   Это не было полной правдой, потому что его настоящее имя представляло
собой  нечто  длинное  и  непонятное.  Должно  быть,  это  было  имя  из
Сайсанассо.
   "Никогда не говори никому свое имя, - предупредила  его  мать,  когда
рассказала о нем, - а то злой волшебник может  узнать  его  и  причинить
тебе большой вред". Тогда он ей поверил, ведь ему было всего десять лет,
а в этом возрасте верят всему, что говорят матери. Теперь же  он  больше
знал о волшебниках и понимал, что это всего-навсего одно из суеверий его
матери, вроде того, что "ветер с юга  приносит  дождь".  Но  его  друзья
наверняка стали бы смеяться над таким именем, поэтому он никому о нем не
говорил, даже Иное. Мать Юнонини осуждающе поджала губы.
   - Ну хорошо, мастер Рэп. Король еще жив, но каждый день  может  стать
его последним днем. Даже сердечные капли, оставленные доктором Сагорном,
не могут облегчить его страдания. Мы, кто приближен к нему,  молимся  за
его избавление от мук. Это поразительно, что он держится так