ни  одной
женщины, не то что не беседовал с ними. Подошли  его  знакомые  мужчины,
старые друзья, которых Рэп не видел несколько  месяцев.  Они  обменялись
приветствиями. Все говорили, что он вырос.
   Очередь медленно двигалась. Рэп дрожал и переминался с ноги на  ногу,
размышляя,  какое  дело  ему  поручат  теперь.  Он  находился  сейчас  в
промежуточном  положении  -  слишком  взрослый  для  мелкой  работы,  но
недостаточно взрослый, чтобы ему доверили мужское дело. Но что бы это ни
было, он постарается сделать все как можно лучше. Это тоже был  один  из
принципов, которым научила следовать мать.
   Потом Рэп устало брел по гальке с кружкой  горячего  питья  и  полной
тарелкой дымящейся говядины. Ища защиты от холода, он зашел  в  один  из
домиков. Там было полно  народу.  Единственная  скамья  занята,  и  люди
сидели на полу, ели, спали или разговаривали.  Воздух  был  густой,  как
китовый жир, и пах потом и едой,  но  по  крайней  мере  здесь  Рэп  был
защищен от ветра. Единственная  лампа  коптила  на  столе.  Юноша  нашел
место, сел на пол и приготовился насладиться едой.
   - А ты вырос! - произнес мужской голос у него за спиной.
   Рэп всмотрелся.
   - Лин? Да у тебя теперь новый голос!
   - Да уж пора! - ответил Лин с гордостью.
   - А как рука?  -  спросил  Рэп  с  набитым  ртом.  Лин  с  удивлением
посмотрел на свои руки, видимо, он уже забыл про свой перелом.
   - Прекрасно.
   - А как работа? - Рэп  мотнул  головой  в  сторону  двери,  продолжая
усердно жевать. Лин пожал плечами.
   - Говорят, что все будет нормально, если погода продержится.
   На закате небо на севере было чернее, чем стены замка, но ни один  из
них не упомянул об  этом.  Мимо  домика  с  грохотом  проехала  повозка,
земляной пол задрожал.
   - Какие новости? - спросил Рэп. - Я все лето торчал  на  холмах,  как
валун.
   - Ничего особенного, - ответил Лин фальцетом. Он сердито нахмурился в
ответ на усмешку Рэпа и постарался опять перейти на нижний  регистр.  Он
перебрал несколько родов, женитьбы, смерти.
   - Говорят... - Он понизил голос до  шепота.  -  Говорят,  что  король
болен.
   Рэп нахмурился, обгладывая ребрышко, и  подумал  об  Иное  в  далеком
Кинвэйле. Она не узнает, так что не будет  беспокоиться.  Но  что,  если
король умрет, а ее не будет, чтобы  наследовать  ему?  Мысль  о  девочке
Иное, возведенной на престол, ошеломляла. Но, в конце концов, болезнь не
всегда вела к смерти.
   Потом Рэп вытер губы тыльной стороной ладони и поставил свои  тарелку
и кружку в кучу грязной посуды,  чувствуя  себя  медведем,  который  еще
долго не будет нуждаться в еде и может проспать хоть до весны. Лин нашел
место, чтобы вытянуться, и уже засыпал. Рэп, по  всей  вероятности,  мог
последовать его примеру. Утром будет полно работы, а  остальные  люди  в
домике находились тут дольше, чем он, так что их позовут первыми.
   Высокий человек вошел, пригнувшись, в дверь,  и  постоял  минуту.  Он
отбросил капюшон, и все разговоры смолкли при виде его седых волос.  Это
был управляющий с изможденным, бледным лицом, с глубокими тенями  вокруг
глаз и многодневной белой щетиной на подбородке. Он стоял так, как будто
проводил смотр войск или, наоборот, позволял  работникам  посмотреть  на
него. Он был олицетворением  их  борьбы  против  мощного  врага,  и  его
очевидная усталость служила им и упреком, и успокоением.
   Все, кто еще не спал, устремили на него взгляд.
   - Есть ли здесь возницы? - сурово спросил  Форонод.  Рэп  начал  было
подниматься на ноги, когда голос из глубины комнаты сказал:
   - Да, сэр.
   Это был Олло, лучший возница. Форонод кивнул Олло, но прежде, чем Рэп
сел опять, улыбнулся ему, точно говоря: "на следующий год". Они  с  Олло
вышли, и домик опять погрузился в усталую апатию.
   - Он же сказал - возницы, а не моряки, - сонно прошептал Лин.
   - Это ты начал всю эту ерунду?
   - Нет, ты! - Лин отвернулся и улегся поудобнее.
   Жаль, что выбрали Олло... Рэп очень бы хотел опять  повести  повозку.
Что такое один раз? Его даже не пустят за стол для возниц, поскольку  он
правил упряжкой всего один раз, да и то при спуске вниз.
   Тела спящих вокруг сдвинулись и зажали его. Ему не было места,  чтобы
вытянуться. Но Рэп слишком устал, чтобы идти  искать  другое  место.  Он
сел, обняв руками колени, и зевнул. Конечно,  никто  не  будет  набирать
новых возниц в конце сезона!
   Его голова качнулась вниз,  и  он  проснулся.  Хорошо  опять  быть  в
большой компании, ему порядком надоели  одни  и  те  же  лица  пастухов.
Интересно, что сейчас делает Иное. "Не будь дураком", - сказал себе Рэп.
Он подумал о замке, о жилище конюхов, обо всех, кого скоро увидит. Всех,
кроме одной. Его голова опять свесилась вперед,  и  он  проснулся.  Надо
найти место,  чтобы  нормально  лечь...  Или  хотя  бы  лечь  на  бок  и
свернуться калачиком.

***

   Кто-то тряс его за плечо.
   - Вставай, Рэп! Тебя ищут.
   Он  сел,  одуревший  спросонья,  не  понимая,  где  находится,  затем
поднялся на ноги и пошел за позвавшим его, спотыкаясь о лежащие на  полу
тела. Холодный воздух подействовал на него как ушат холодной  воды,  Рэп
задохнулся и надвинул поскорее  капюшон.  Окружающий  мир  был  наполнен
падающим снегом, подсвеченным желтым светом из  домика.  Он  поспешил  в
темноту вслед быстро  удаляющейся  спине.  Снег  слепил  глаза,  начинал
облеплять его меховую парку.
   Его привели  к  группе  людей,  сгрудившихся  вокруг  костра.  Кружок
расступился, впуская  его,  и  он  смог  оглядеть  сгорбленные  безликие
фигуры, протягивающие руки к огню. Над костром кипел  котел.  Рэп  узнал
высокого Форонода по ту сторону костра. Юноша стоял,  дрожа  от  холода,
ожидая, когда ему объяснят, зачем его позвали.
   - Рэп! - сказал управляющий, пристально глядя на него. Другие тоже не
отрывали от него глаз.  -  Рэп,  можешь  ли  ты  найти  дорогу  в  таком
снегопаде? Верхом?
   Рэп повернулся, всматриваясь в темноту. Ничего! Совершенно ничего  не
видно! Снег почему-то сделал ночь черной, а не белой. Он видел, как  это
делалось, раньше - люди с фонарями шли впереди повозки,  указывая  путь,
но сейчас и фонарь не покажет ничего, кроме метели. Даже воздух  казался
твердым от снега. Без фонаря тут вообще ничего не разглядишь!
   Рэп, испугавшись, повернулся к Фороноду.
   - Может быть, я смог бы пешком. Управляющий покачал головой.
   - Слишком поздно. Начинается прилив.
   Так вот оно что! А он-то хотел быть возницей или  стражником.  Им  же
был нужен волшебник, ясновидец. Урод! Проклятый  урод!  Ему  удался  тот
дурацкий фокус с повозкой, и теперь все ждут от него чудес. Один раз еще
можно  было   списать   на   случайность,   но   второй   раз   послужат
доказательством. То, чего  они  сейчас  от  него  хотели,  было  гораздо
серьезнее, чем ехать по воде. В такую  погоду  человек  вряд  ли  сможет
увидеть землю, сидя верхом. Они думают, что его мать была ясновидящей, а
значит, и он такой же. Рэп открыл рот и выдавил:
   - Почему?
   Управляющий дернул головой, и бледное лицо его напряглось.
   - Отвечай на вопрос! -  потребовал  он.  Рэп  колебался.  Он  не  мог
ответить.
   - Я... Почему? - в отчаянии повторил он.
   - Парень!
   - Простите меня, сэр! Я должен знать! Я не знаю почему.  Я  чувствую,
что должен...
   - Нам нужен проводник.
   И опять Рэп произнес: "Почему?",  не  успев  подумать.  Он  не  знал,
почему это так важно, но чувствовал, что должен знать.
   Угрожающую  тишину  прервал  голос  облепленного   снегом   человека,
стоящего рядом с управляющим.
   - Скажите ему! - произнес он. - Если вы готовы  довериться  ему,  так
доверьтесь!
   Ни его голос, ни лицо не были знакомы Рэпу. Форонод мрачно  посмотрел
на вмешавшегося.
   - Что вы об этом знаете? И кто вы такой, черт возьми?
   - Я приехал с юга, - проговорил голос,  явно  принадлежащий  человеку
благородному. - Просто проезжий. Но я встречал ясновидящих,  и  я  знаю,
что вы должны доверять ему, а то он не сможет помочь.
   Форонод сердито пожал плечами и посмотрел на Рэпа.
   - Ну что же. Я боюсь, что начался большой снегопад. Может, это  и  не
так, еще слишком рано, но у нас здесь три повозки говядины,  которые  мы
непременно должны переправить в замок.
   Несмотря на жуткий мороз, голова Рэпа  была  еще  затуманена  сном  и
усталостью, и он с трудом соображал. Большим снегопадом называли снежный
буран, который перекрывал зимой путь на  материк  и  мог  длиться  много
дней. После него дорога была покрыта торосами, люди и животные еще могли
пройти, но повозки - нет. Рэп представлял себе, что  могут  значить  три
повозки мяса в отрезанном  от  мира  Краснегаре.  Если  весной  наступит
голод, то это поможет продержаться довольно долго. Ради этого можно было
пойти на любой риск.
   А если это еще не большой снегопад? Тогда потеря повозки поставит под
угрозу существование пути. Он может потерять и все три, если  они  вдруг
застрянут где-нибудь до прилива, и это будет катастрофой для Краснегара.
Форонод, должно быть, в полном отчаянии, если он готов  пойти  на  такой
риск и доверить жизнь города мальчишке-ясновидцу.
   При мысли об этом Рэп начал дрожать. Налетел еще более сильный  порыв
ветра, и люди еще больше сгорбились под его напором. Попадавший в костер
снег с шипением испарялся.
   Рэп обернулся и посмотрел в ночь. Фонарь здесь мало поможет, вот если
возница будет видеть, куда идет лошадь... Они спрашивали,  может  ли  он
проехать верхом по дамбе практически с завязанными глазами. Он попытался
вспомнить то странное чувство, когда он  вел  повозку  в  воде.  В  этом
действительно было что-то необычное, неестественное. Ужасно не  хотелось
признавать, что он не  такой,  как  все.  Но  Форонод,  должно  быть,  в
безвыходном положении.
   "Верь в себя!" - подумал Рэп и расправил плечи:
   - Я попытаюсь!
   - Ты и еще двое по сторонам, хорошо? Он поколебался и кивнул.
   - Джуа, - позвал управляющий, - и Биник. Идите.
   - Нет, - сказал Рэп. Почему-то они казались неподходящими. - Я  хотел
бы Лина. И... - Он не знал, почему выбрал Лина. Может быть, потому,  что
Лин уже пережил подобное один раз и не будет спорить? А  кто  другой?  К
удивлению всех присутствующих, так же  как  к  своему  собственному,  он
указал на приезжего. - И его!
   - Почему его? - зарычал Форонод.
   - Доверьтесь ему! - тихо проговорил незнакомец.
   - Вы когда-нибудь переходили пролив по дамбе, мастер?
   - Нет. - Голос приезжего звучал на удивление спокойно. - Может  быть,
поэтому он и выбрал меня. У меня нет знаний, которые будут противоречить
его мнению.
   Рэп подумал, что, возможно, ему хотелось иметь  рядом  единственного,
кто верил в ясновидение. Он и сам не до конца в  это  верил.  Но  что-то
ведь было во всем этом!
   Форонод пожал плечами.
   - Как угодно! В конце концов, вы рискуете своей шеей! У тебя от  силы
час, парень!
   - Лин спит там, где вы нашли меня, - говорил  Рэп  человеку,  который
разбудил его. - Отведите его к лошадям. - Фороноду он сказал:
   - Мне понадобятся фонари. - Затем  он  кивнул  незнакомцу.  -  Пойдем
сходим за лошадью.
   Он направился в темноту,  не  дожидаясь  ответа.  До  сих  пор  юноша
никогда не отдавал распоряжения старшим. Верь в себя! Иначе кто же еще в
тебя поверит?
   Незнакомец  шел  за  Рэпом,  держась  за   его   плечо.   Тьма   была
непроницаемой. Лучше всего,  думал  Рэп,  было  бы  свалиться  сейчас  в
помойную яму и сломать ногу. Это было вроде проверки - попытаться  найти
загон. Если он его не обнаружит, то ему не удастся провести повозку. Рэп
постарался вспомнить, где лежат все эти кучи торфа и сена, но  когда  он
приехал, то шел другим путем. Юноша прикрыл глаза рукой от снега, но все
равно ничего не видел.
   Вдруг Рэп остановился. Препятствие?
   - Что случилось? - спросил незнакомец у него над ухом.
   Рэп вытянул правую руку и нащупал стог сена. Он  вздрогнул  и  обошел
его.
   - Сюда!
   Значит, это действует на расстоянии вытянутой  руки.  Или  он  просто
почувствовал, как ветер задувает вокруг стога? Да, он  нашел  загон,  но
ведь он мог угадать направление по шуму или по  запаху.  Рэп  перегнулся
через ограду и стал всматриваться в едва различимые фигуры животных.
   - Горчица! - позвал он. - Морж! Танцор!
   - Как насчет Пловца или Ныряльщика? - со смехом  поинтересовался  его
спутник.
   - Пожалуйста, не разговаривайте со мной! - Почему он  так  сказал?  И
что он вообще делает? Голова Рэпа начала кружиться. Горчица  уже  шла  к
нему. Морж притаился у противоположной стены. Но Рэп не смог бы сказать,
откуда он это знает.

***

   К тому времени, когда Лин и другие  появились  с  фонарями,  Рэп  уже
вывел трех несчастных лошадей. Все они были стары, все в скором  времени
могли последовать на скотобойню, хотя их жилистое мясо сгодилось бы лишь
в случае крайней необходимости, но они были спокойны и надежны. В данный
момент Рэпу требовалась не резвость, а покорность.
   Остальное произошло очень быстро, и вот  он  уже  оказался  во  главе
каравана с фонарем на палке. Лин и незнакомец поставили лошадей  по  обе
стороны от Рэпа. У них тоже были фонари.  Еще  один  мигал  на  передней
повозке сразу же за ними. Единственное, что было видно в свете  фонарей,
- это кружащийся снег.
   Форонод  смотрел  на  Рэпа,  его  лицо,  совершенно   белое,   словно
вырезанное из кости, могло служить олицетворением тревоги.
   - Ну, поехали. Да будут с тобой Боги, парень.
   Рэп не ответил. Он не знал, что сказать, и был не уверен,  стоит  ли.
Он поднял и опустил фонарь, подавая  сигнал,  затем  вытянул  его  перед
собой и начал подгонять Горчицу. Лошадь дрожала скорее от страха, чем от
холода, и Рэп погладил ее по шее и прошептал успокаивающие слова. Как он
это почувствовал? Он заскрипел зубами в гневе на эту непрошеную  власть,
эти противоестественные способности,  которые  прорастали  в  его  мозгу
такие же нежданные, как и волосы на его теле.
   Его фонарь выхватывал снежную круговерть и мутный кружок земли вокруг
его лошади. Снег покрывал  каменистый  берег,  заглушая  стук  подков  и
грохот повозки. У Рэпа не было  сомнений  насчет  этой  части  пути,  он
слышал плеск волн справа, так что ему надо было  только  следить,  чтобы
снег шел с этой стороны, покрывая толстым слоем правый бок  его  лошади.
Таким образом он и вел повозки по берегу, и  никакой  опасности  еще  не
было.
   Вскоре он должен будет повернуть. И только он успел подумать об этом,
как почувствовал необходимость сделать это прямо сейчас. Так скоро?  Рэп
поколебался, и чувство неотложной необходимости обострилось.  Он  слегка
повернул Горчицу, огибая незнакомца на Морже до тех пор, пока  ветер  не
задул им в лицо.  Приглушенный  грохот  повозки  слышался  сзади.  Берег
поднялся, затем стал опускаться, снег стал глубже.  Еще  один  небольшой
спуск, и перед ними чернела вода.
   - Вы двое ждите здесь! - прокричал Рэп  сквозь  шторм.  Затем  послал
упирающуюся Горчицу вперед, в воду. Волн не было, значит, это был залив,
но не забрел ли он в глубокую его часть? Грохот повозок  за  его  спиной
смолк, и все, что юноша мог слышать, - это шум волн  где-то  поблизости.
Несколько жутких минут подковы  расплескивали  воду,  наконец  он  опять
увидел неясный кружок снежной поверхности под ногами лошади. До сих  пор
все шло хорошо. Рэп начал дышать спокойнее. Он нашел брод!
   Юноша обернулся и едва разглядел через черный туман огни, оставленные
им за спиной. Помахал фонарем вверх и вниз,  и  они  двинулись  к  нему.
Горчице сейчас было полегче, ветер дул сзади, но она все равно  дрожала.
Теперь Рэп должен был найти въезд на  дамбу.  Он  предоставил  остальным
двигаться в соответствии со скоростью повозок,  а  сам  еще  раз  выехал
вперед. Снег покрыл  его  лицо,  таял  за  воротом,  голова  болела  все
сильнее. Было трудно заставить Горчицу идти вперед. Огни за  его  спиной
были едва различимы. Хоть бы не потерять их из виду! Но еще важнее  было
определить, где начинается дамба. А то вдруг повозки съедут с  берега  в
не правильном месте. Развернуть их будет исключительно трудно, заставить
же лошадей пятиться задом, заезжая на берег, да  так,  чтобы  колеса  не
застряли в камнях, было практически невозможно. Рэп напряг память, чтобы
вспомнить правильное направление, соотнес его с направлением ветра...  и
понял,  что  взял  слишком  вправо.  Ну  как  он  это  почувствовал?  Он
поколебался, но все же решил довериться инстинкту, а  не  памяти.  Через
минуту подковы Горчицы застучали по камням. Вот так! Опять получилось!
   Он был ясновидящим, и от этой мысли его пробрала дрожь. Рэп поежился.
Ну почему это выпало ему?
   Какое-то время путь будет легким, и юноша осознал, что все это  время
находился в страшном напряжении, пот  ручьями  стекал  по  телу.  Лин  и
незнакомец догнали его и ехали по бокам.  Они  могли  даже  видеть  края
дороги, еще не занесенной снегом.  Повозки  следовали  за  тремя  яркими
точками.
   Ясновидящий. Тот, кто видит. Но Рэп не  видел,  он  просто  знал.  Он
получал знание, не  используя  свои  органы  чувств.  Ужасно!  Он  вдруг
вспомнил странную  уверенность  менестреля,  что  лошади  не  могли  его
слышать в тот день. А мог бы он говорить с лошадьми, не используя голос?
Он попробовал мысленно  подбодрить  Горчицу,  и  почувствовал,  что  она
отозвалась. Или это его воображение?  Ужасно!  Отвратительно!  Урод!  Он
никогда больше не пытался  отзывать  лошадей  от  Огненного  Дракона,  и
теперь он знал почему. Он просто боялся узнать страшную правду.
   Они уже проехали Восковые скалы. Волны хлестали о края дамбы, посылая
вверх соленые брызги. Снег  не  покрывал  здесь  землю,  и  фонарь  едва
освещал дорогу.  Смертельно  опасно  пытаться  проехать  верхом  или  на
повозке  по  обледенелым  камням.  Теперь  опасность  грозила   Лину   и
незнакомцу. Рэп почти ожидал, что кто-нибудь из них  вдруг  оступится  и
исчезнет в черноте, обреченный на быструю смерть.
   Морж начал нервничать и оступаться. "Прекрати!" - подумал Рэп, и Морж
послушался. Нет, это совпадение.
   Они продвигались вперед, и волны перекатывались через дорогу,  убегая
сверкающими черными покрывалами. Это лучше, чем лед. Здесь шел  основной
участок дамбы, и он должен быть уже  покрыт  водой.  Конечно,  не  такой
глубокой, как в тот раз, но более бурной. Подумай о голоде! Это важно!
   - Лин! - рявкнул Рэп. - Смотри, куда  идешь!  -  Они  приближались  к
повороту.
   - Я не могу ничего разглядеть! - чуть не плача, проговорил  Лин.  Его
голос опять был мальчишески тонким.
   - Я тоже, - спокойно добавил незнакомец. Рэп прошептал молитву любому
Богу, который мог их слышать. Он опять напрягся. И что-то почувствовал.
   - Сдвиньтесь немного к центру и следуйте за мной, - приказал он.
   Юноша поехал вперед, ощущая  других  сразу  за  собой.  Он  заставлял
старую Горчицу держаться середины заливаемой волнами дамбы.  Это  должна
была  быть  именно  середина,  иначе  или  Лин,  или  незнакомец   могут
оступиться. Они, наверно, вспотели от напряжения,  борясь  с  искушением
отъехать подальше от края и двигаться прямо за Рэпом, но те, кто  правит
повозками, должны знать, где края дороги.
   Середина! Держаться середины! В этот раз он не  старался  представить
себе, как выглядит под водой дамба. Там наверняка глухая чернота. Сейчас
он пытался ощутить ее массу, ее вес, ее твердые края среди воды.
   Держись  середины!  Он  услышал  и  одновременно  почувствовал,   как
запаниковала первая упряжка, и он послал ей мысленное ободрение.  И  тут
же понял, что уже какое-то время делает  то  же  для  Горчицы,  Моржа  и
Танцора. Его голова раскалывалась, как будто что-то давило изнутри.  Что
самое главное?  Весной  может  наступить  голод  -  умирающие  младенцы,
истощенные дети. Вода  не  была  глубокой.  Волны  перекатывались  через
дамбу. При свете было бы совсем не трудно  разглядеть  края  дороги,  но
сейчас он мог видеть только падающий