е?
     -- Нет, я говорю серьезно.
     -- Удивительно, до чего быстро ездят по этим прериям!  Вот
и та лошадка, наверно, проскакала миль двести за одну ночь.
     -- Какая лошадка?
     -- А  вот  рыжая,  та,  что  стоит  дальше всех от дверей.
Лошадь массы Колхауна.
     -- Почему ты думаешь, что она проскакала двести миль?
     -- Потому что она была вся в мыле. Она очень  устала,  еле
плелась  за  мной, когда я повел ее поить к речке. Спотыкалась,
как новорожденный теленок. Ой, как она была измучена!
     -- Когда это было, Плутон?
     -- Когда? Дайте подумать...  Ну  да,  конечно,  это  было,
когда  пропал масса Генри, -- рано утром, через час, как солнце
показалось на небе. Я не видел рыжего  раньше  --  я  вышел  на
рассвете.  А  когда пришел в конюшню, увидел лошадь всю мокрую,
точно она переплыла речку, и всю в пене; и она  задыхалась  так
сильно, как будто только что пробежала четыре мили на скачках в
Новом Орлеане.
     -- Кто же ездил на ней в ту ночь?
     -- Не  знаю,  масса  Стумп.  Только никто на ней не ездит,
кроме массы Колхауна. Хо, хо! Никто не смеет даже сесть на нее.
     -- Значит, он и ездил на ней?
     -- Я не знаю, масса Стумп, ничего не знаю. Не видел,  чтоб
капитан ее выводил, не видел, как она обратно попала.
     -- Если  ты  только говоришь, что она была вся взмыленная,
значит, кто-то должен был на ней ездить.
     -- Да-да! Кто-то ездил.
     -- Послушай, Плутон. Я думаю, что  ты  говоришь  правду  и
действительно  не  знаешь, кто ездил на рыжем в ту ночь. Но как
тебе кажется, кто бы это мог быть? Ты ведь знаешь,  что  мистер
Пойндекстер мой друг, и я не хочу, чтобы кто-то без спросу брал
его  лошадей,  так  же  как  и  лошадей  капитана Колхауна. Это
кто-нибудь  из  негров  с  плантаций  увел  потихоньку   бедное
животное  и  обскакал  на  нем всю прерию вдоль и поперек. Ведь
правда?
     -- Нет, масса Стумп, негр не думает, чтоб  это  было  так.
Неграм  с  плантаций  сюда  ходить запрещено. Они не посмели бы
войти в конюшню. Никакой негр с плантаций не уводил рыжего.
     -- Черт побери, кто же на нем ездил? Может быть,  это  был
надсмотрщик? Что ты на это скажешь?
     -- Нет, и не он.
     -- Так,  значит,  это сам хозяин коня, больше некому. Если
так, тогда мне нечего беспокоиться. Он имеет право  скакать  на
своей лошади куда ему вздумается. Это уж не мое дело.
     -- И  не  мое,  масса Стумп. Ох, как жалко, что мне это не
пришло в голову сегодня утром!
     -- Почему ты жалеешь об этом? Что такое случилось  сегодня
утром?
     -- Ох,  что  случилось  сегодня утром! Большое несчастье с
этим негром! Очень большое несчастье?
     -- Да что такое?
     -- Ах, масса Стумп, меня  пнули  сегодня.  Как  раз  через
часок после полудня.
     -- Пнули?
     -- Так, что я полетел по всей конюшне.
     -- А, понимаю: тебя лягнула лошадь. Которая?
     -- Не угадали. Вовсе не лошадь, а ее хозяин -- хозяин всех
лошадей  в  этой  конюшне,  кроме вот этой крапчатой. Это масса
Колхаун меня бил ногой.
     -- Из-за чего же, черт побери?  Ты,  наверно,  чего-нибудь
натворил, дружище?
     -- Негр  не  сделал  ничего  плохого.  Он  только  спросил
капитана, что случилось с его  лошадью  тогда  ночью;  спросил,
почему  она  пришла  такая  измученная. А он сказал, что не мое
дело, и дал мне пинка; потом стал стегать плетью; потом он  мне
грозил. Сказал, что если я еще заикнусь об этом, то он даст мне
сто  ударов  бичом.  Он  ругался.  Ох,  как  он ругался! Плутон
никогда еще не видел массы Колхауна таким сердитым,  никогда  в
жизни!
     -- Где  же  он  сейчас?  Его нигде не видно сегодня. А раз
рыжий здесь, значит, он никуда не уехал.
     -- Ей-богу, масса Стумп, его сейчас нет здесь;  он  только
что  уехал.  Он  теперь  все  время  куда-то уезжает и долго не
возвращается.
     -- Верхом?
     -- Да. Он ездит теперь на сером. Рыжего больше не берет. С
той самой ночи он только один раз ездил на нем. Может быть,  он
хочет, чтобы рыжий отдохнул.
     -- Послушай-ка,  Плутон,  --  сказал  Зеб после нескольких
минут раздумья, -- пожалуй, действительно будет лучше, если моя
старая  кобыла  еще  немного  подкрепится  кукурузой.   Недаром
говорят:  "Тише  едешь  --  дальше будешь". Пускай поест в свое
удовольствие. А пока она  жует,  и  я  могу  заняться  тем  же.
Сбегай-ка  на  кухню  и посмотри, не найдется ли чего закусить.
Кусок холодного мяса и ломоть хлеба -- больше ничего и не надо.
Твоя хозяйка хотела угостить  меня,  но  я  боялся  опоздать  и
отказался.  А теперь вот, пока поджидаю свою скотинку, могу и я
поглодать косточку -- веселее будет.
     -- Правильно, масса Стумп, я  сбегаю  в  одну  секунду.  С
этими  словами  Плутон  поспешил через двор на кухню. Зеб Стумп
остался один в конюшне.
     Как  только  негр  вышел,  на  лице  старого  охотника  не
осталось и тени того безразличия, с каким он закончил разговор.
Это было напускное безразличие, о чем нетрудно было догадаться,
глядя теперь на его сосредоточенное лицо.
     Зеб  прошел  по каменным плитам конюшни до стойла, где был
рыжий жеребец.
     Конь бросился в сторону и, дрожа всем  телом,  прижался  к
стене  -- наверно, он испугался того решительного вида, с каким
охотник приблизился к нему.
     -- Стой спокойно, глупая ты скотина! -- заворчал Зеб.--  Я
не  сделаю  тебе ничего дурного. А норов-то у тебя совсем как у
твоего  хозяина!  Тихо,  я  тебе  говорю!  Дай  осмотреть  твои
подковы.
     Сказав  это,  Зеб наклонился и попробовал поднять переднюю
ногу лошади. Это ему  не  удалось:  лошадь  вдруг  начала  бить
копытами и фыркать, словно чего-то опасаясь.
     -- Будь  ты  проклят,  урод ты этакий! -- сердито закричал
Зеб. -- Не можешь постоять минуту спокойно! Никто не собирается
тебя  обижать.  Ну-ну,  не  балуй,  милый!  --   заговорил   он
ласково.-- Я только посмотрю, как ты подкован.
     Он снова попытался поднять ногу жеребца, но тот не дался.
     -- Вот  уж  этого  я  никак  не  ждал, -- пробормотал Зеб,
оглядываясь  кругом,  словно   в   надежде   найти   выход   из
затруднения.--  Что  делать? Позвать на помощь негра нельзя. Он
ничего ие должен знать об этом. Надо поторопиться, чтобы он  не
застал  меня  врасплох,  а  то  он обо всем догадается. Черт бы
побрал эту скотину! Как же мне осмотреть ее ноги?
     Несколько минут охотник простоял молча --  он  был  сильно
озадачен.
     -- Будь   она  проклята,  эта  негодная  тварь!  --  снова
воскликнул он.-- Так и хочется убить ее на  месте?..  А,  есть!
Придумал!  Только  бы негр мне не помешал. Будем надеяться, что
Флоринда его задержит. Ну, подожди ты у меня, я  тебя  заставлю
стоять  спокойно  или  придушу!  С  этим ошейником ты у меня не
очень-то повертишься!
     Говоря это, Зеб снял со  своего  седла  лассо  и  набросил
петлю на шею рыжего жеребца. Потом он сильно потянул веревку за
другой конец.
     Лошадь  захрапела  и  стала биться в стойле. Но скоро храп
перешел в свистящий звук, с трудом вылетавший  из  ее  ноздрей.
Ярость лошади перешла в ужас.
     Зеб  мог теперь спокойно войти в стойло. Привязав покрепче
конец веревки,  он  стал  быстро,  но  внимательно  осматривать
каждое  копыто.  Он  замечал форму копыт, подковы, количество и
взаимное расположение гвоздей -- короче говоря, все, что  могло
бы помочь ему распознать следы этой лошади.
     Когда  очередь  дошла  до  левой  задней ноги, которую Зеб
осматривал  последней,  он  вдруг  вскрикнул  от  удивления   и
радости.  Это восклицание вырвалось у старого охотника при виде
поломанной подковы: почти  целой  четверти  ее  не  хватало  на
копыте -- подкова переломилась на втором гвозде.
     -- Если  бы  я  знал,  что  ты  такая,--  пробормотал  он,
обращаясь к поломанной подкове,-- я бы не стал утруждать себя и
не изучал бы другие. Вряд ли можно не узнать твои отпечатки. Но
все же, чтобы действовать наверняка, я захвачу тебя с собой.
     При этих словах Зеб вытащил свой огромный  охотничий  нож,
подсунул  его  под  подкову, снял ее и вместе со всеми гвоздями
положил в  один  из  бездонных  карманов  своей  куртки.  Затем
проворным  движением  охотник развязал веревку, и рыжий наконец
смог вздохнуть свободно.
     Минуту  спустя  появился  Плутон  с  обильным  обедом.  На
подносе  красовался  и стакан виски. Зеб немедленно принялся за
еду, не заикнувшись о том, что произошло в конюшне, пока Плутон
отсутствовал.
     Однако тот сразу заметил,  что  с  рыжим  творится  что-то
неладное:  он  стоял, дрожа всем телом, и испуганно оглядывался
кругом.
     -- Ой-ой!--воскликнул  негр.--Что  же  это  с  ним  такое?
Похоже, что он боится вас, масса Стумп.
     -- Может быть... -- протянул Зеб с показным равнодушием.--
Пожалуй, он немного побаивается меня. Он попробовал укусить мою
старую  кобылу,  а я за это хлестнул его разок-другой веревкой.
Вот это ему и не понравилось.
     Плутон  был  вполне  удовлетворен  таким  объяснением,   и
разговор на эту тему закончился.
     -- Скажи-ка,  Плутон,  --  снова  заговорил  Зеб,  --  кто
подковывает  ваших  лошадей?  Наверно,  у  вас  работают   свои
кузнецы?
     -- Как  же -- свои работают. Желтый Джек подковывает их. А
почему вы это спрашиваете, масса Стумп?
     -- Да мне надо подковать мою старую кобылу. Наверно,  Джек
не откажется это сделать для меня?
     -- Еще бы, конечно.
     -- Сколько   времени,   ты   думаешь,  понадобится,  чтобы
подковать ее на две ноги?
     -- О, совсем немного, масса Стумп!  Джек--хороший  кузнец,
это все говорят.
     -- А  готовые  подковы  у  него  есть? Давно он подковывал
ваших лошадей?
     -- Уже больше недели прошло с тех пор,  масса  Зеб.  Самой
последней  он  подковал лошадь мисс Луизы, крапчатую красавицу.
Но это ничего не значит--у него еще есть готовые подковы. Я это
знаю хорошо, -- ведь ему надо подковать  рыжего.  У  него  одна
подкова  поломана.  Уже  десять дней, как это случилось. Мастер
Колхаун велел, чтобы сняли эту подкову. Сегодня утром я слышал,
как он говорил Джеку.
     -- Пожалуй, у  меня  действительно  маловато  времени,  --
сказал  Зеб,  как  бы  внезапно  меняя свое намерение. -- Лучше
отложим это дело с подковами до моего  возвращения.  Авось  моя
старуха  и  так  обойдется.  Мы  поедем  по  прерии, дорога там
мягкая, и с ней ничего не случится.
     Зеб вышел из конюшни во двор и посмотрел на небо:
     -- Да,  пора  двигаться.  Нельзя  терять  ни  минуты.  Ну,
теперь,  голубушка,  довольно  жевать! Придется вместо кукурузы
взять в зубы эту железку. Вот молодчина!
     Разговаривая так то с Плутоном, то с  лошадью,  Зеб  снова
надел уздечку, вывел лошадь за ворота, вскочил в седло и тронул
поводья.

     Глава LXXII. ЗЕБ СТУМП ИДЕТ ПО СЛЕДУ

     Выехав из ворот Каса-дель-Корво, старый охотник отправился
вверх по берегу реки в сторону форта.
     Не  прошло и четверти часа, как он уже был там. Соскочив с
седла, Зеб пошел по направлению к квартире майора.
     Старому  охотнику  нетрудно  было  добиться   свидания   с
комендантом  форта  Индж.  Военные  относились  к Зебу Стумпу с
уважением и вход для него был открыт в  любой  час  --  он  мог
войти   без   пароля   и   не  соблюдая  других  формальностей,
установленных для  посторонних.  Часовые  пропустили  его,  как
своего. С дежурным офицером он обменялся приветствием; адъютант
же немедленно доложил о нем майору.
     По   первым  же  словам,  с  которыми  майор  обратился  к
охотнику, видно было, что он его ждал:
     -- А, мистер Стумп! Рад вас видеть так скоро.  Разобрались
ли выв этом странном деле? Судя по вашему быстрому возвращению,
я   догадываюсь,   что   есть   новости.   Надеюсь,  что-нибудь
благоприятное для этого несчастного молодого человека? Несмотря
на то что многое говорит против него, я  все  же  придерживаюсь
своего прежнего мнения -- он не виновен. Так что же вы узнали?
     -- Должен  вам  сказать,  майор,  --  произнес Зеб, -- что
никаких особых новостей у меня пока еще нет, но все же  я  счел
нужным завернуть в форт, хотя и не собирался этого делать, пока
не поезжу по прерии. Я зашел поговорить с вами.
     -- Очень хорошо сделали. Я вас слушаю.
     -- Я  хочу  просить  вас,  чтобы  вы  оттянули,  насколько
возможно, начало судебного разбирательства.  Я  знаю,  что  тут
кое-кто  будет  торопить  вас, но я также знаю, что это в вашей
власти и что вы будете рады это сделать.
     -- Вы правы: я буду рад сделать все,  что  в  моих  силах,
мистер  Стумп.  Но  ведь  вы  знаете,  что  в нашем государстве
военные власти всегда подчиняются гражданским,  за  исключением
тех  случаев,  когда  вводится  военное  положение; от этого же
сохрани  нас  Бог  даже  и  здесь,  в  Техасе.  Я  имею   право
препятствовать нарушению законов, но не могу идти против самого
закона.
     -- Вовсе и не надо, чтобы вы нарушали закон. Ничего такого
не надо,  майор.  Нужно  только, чтобы вы пошли против тех, кто
хочет забрать закон в свои руки и извратить его в свою  пользу.
А  у нас в поселке такие люди есть, и, если им не помешать, они
наверняка это сделают. Особенно опасен один, и я знаю, кто  он,
-- во всяком случае, я догадываюсь.
     -- Кто же это?
     -- Я знаю, майор, что на вас можно положиться.
     -- Мистер  Стумп,  можете  быть уверены, что все останется
между нами. Говорите спокойно.
     -- Так вот, я думаю, что  человек,  который  совершил  это
убийство, -- не Морис-мустангер.
     -- Как  вы  уже  знаете, это и мое мнение. Это все, что вы
можете мне сообщить?
     -- Я мог бы и еще кое-что добавить, майор.  Но,  думается,
что  пока  не  стоит  -- ведь это только мои предположения, они
могут оказаться ошибкой. Лучше будет, если я  промолчу  о  них,
пока не съезжу на Нуэсес. После этого я с радостью расскажу вам
все  то,  что  знаю  теперь, и то, что мне, быть может, удастся
узнать в прерии.
     -- Что касается меня,  я  охотно  соглашусь  ждать  вашего
возвращения,   тем   более   что   вы  действуете  в  интересах
справедливости. Но чего вы от меня хотите?
     -- Только задержать начало суда, майор, больше ничего.
     -- На сколько? Вы  знаете,  что  судебное  разбирательство
должно   идти   своим  законным  порядком.  Я  не  могу  ничего
приказывать окружному судье, хотя, вероятно, он прислушается  к
моему  мнению. Но на него могут повлиять те, кто требует скорее
покончить с этим делом.
     -- Я знаю, о ком вы говорите. Знаю  их  вожака;  и,  может
быть,  раньше,  чем  окончится  суд,  он сам окажется на скамье
подсудимых.
     -- Вот как!  Вы,  значит,  не  думаете,  что  эти  четверо
мексиканцев... совершили это...
     -- Я  не  могу еще сказать, майор, так это или нет. Я знаю
только, что они причастны к этому делу, но не думаю, чтобы  они
были главарями. Главаря-то я и хочу найти. Можете ли вы обещать
мне три дня?
     -- Три дня? Для чего?
     -- Оттянуть на три дня начало суда.
     -- Я  думаю,  что  мне  удастся  это сделать. Он арестован
военными властями. Если бы даже верховный суд потребовал, чтобы
мустангер был выдан гражданским властям, на три  дня  я  всегда
смогу это задержать. Я вам это обещаю.
     -- Поговоришь  с  вами, майор, и прямо хочется, чтобы было
введено военное  положение!  Бывают  случаи,  когда  это  лучше
всего,  хотя  нам,  свободным гражданам, оно и не нравится. Мне
остается вам сказать, что если вы задержите суд дня на три,  то
на  скамью подсудимых может сесть не тот, кто сейчас арестован,
а кто-то другой, хоть он пока и не знает, что его  подозревают.
Не  спрашивайте меня, кто это. Только скажите, дадите ли вы мне
три дня?
     -- Я вам это обещаю, мистер Стумп.  Даже  если  это  будет
грозить  мне  отставкой,  даю  вам слово офицера, что в течение
трех дней Морис-мустангер не выйдет с  гауптвахты.  Виновен  он
или нет, но это время он будет под моей защитой.
     -- Вы хороший человек, майор! И провались я на этом месте,
если когда-нибудь  не  докажу,  насколько я вам благодарен! Мне
больше нечего сказать вам, только прошу  вас--сохраните  все  в
тайне.  Есть люди, которые, если только узнают, что я собираюсь
делать, перевернут небо и землю, чтобы помешать мне.
     -- От меня они ничего не узнают, мистер Стумп.  Вы  можете
спокойно положиться на мое слово.
     -- Я  знаю,  майор,  я  знаю  это.  Спасибо  вам за доброе
участие! Побольше бы в Техасе таких, как вы!
     Простившись с майором, охотник вышел на площадь,  где  его
ждала старая кобыла.
     Выехав  из поселка, он свернул на ту же дорогу, по которой
приехал сюда.
     Недалеко от границы плантаций  Пойндекстера  Зеб,  оставив
позади  долину  Леоны,  поднялся  по  крутому склону на верхнюю
равнину.
     Он доехал до опушки зарослей  и  остановился  там  в  тени
акации. Охотник не слез с лошади и как будто не собирался этого
сделать.  Сидя  в седле, он наклонился немного вперед и смотрел
на землю тем рассеянным взглядом, каким обычно смотрят  люди  в
минуту раздумья.
     -- Черт  побери!  --  бормотал  он.--  Интересно... Лошадь
Колхауна  отсутствовала  в  ту  ночь  и  вернулась  домой   вся
взмыленная.  Что  это  означает?  Будь  я  проклят,  если он не
причастен к этому делу! Я бы так и подумал, только  слишком  уж
нелепо предполагать, что Колхаун убил своего двоюродного брата.
Конечно,  он  способен  на любое злодейство, но только если оно
ему выгодно. А какая ему  выгода  от  этого?  Если  бы  асиенда
переходила  к  Генри, то еще можно было бы понять. Но это же не
так. Старому Пойндекстеру не принадлежит больше ни одного  акра
этой земли, так же как и ни одного негра. Это я наверняка знаю.
Все  захватил  этот  мерзавец.  Для  чего  же  ему  нужно  было
отделаться от двоюродного брата? Вот что вносит путаницу в  мои
предположения.  Насколько  я  знаю,  между ними никогда не было
вражды. Девица-то его, конечно, недолюбливает,  и  это  ему  не
нравится. Но зачем бы ему убивать ее брата? А тут еще замешался
мустангер,  потом ссора, о которой Луиза мне сказала, фальшивые
индейцы, эта мексиканская девица, всадник  без  головы  и  черт
знает что еще! Иосафат! Это может запутать мозги самому лучшему
адвокату   Техаса...  Однако  нельзя  терять  времени.  С  этой
подковой в руках мне, может быть, удастся найти ключ к разгадке
кровавой истории. Но куда ехать? --- Зеб посмотрел кругом,  как
будто  ища  ответа.-- Нет смысла начинать поиски в окрестностях
форта или поселка. Там вся земля изрыта копытами лошадей, как в
загоне. Лучше всего сразу отправиться  в  прерию  и  выехать  к
дороге  на  Рио-Гранде.  Там я могу наткнуться на след, который
ищу. Да, это будет лучше всего.
     Как будто вполне  удовлетворенный  этим  решением,  старый
охотник подобрал поводья и поехал по краю зарослей.
     Проехав  около  мили  в  сторону  реки  Нуэсес,  Зеб круто
повернул на запад; сделал он это со  спокойствием,  говорившим,
что он действует по заранее обдуманному плану.
     Теперь  его  путь пересекал под прямым углом все тропинки,
которые вели к Рио-Гранде.
     В то же время изменились и поза охотника, и выражение  его
лица. Он больше не смотрел рассеянно по сторонам. Наклонившись,
Зеб внимательно всматривался в траву перед собой.
     Он  проехал так около мили, как вдруг что-то заставило его
встрепенуться и быстро натянуть поводья.
     Кобыла с удовольствием остановилась. Зеб соскочил с седла,
сделал два шага вперед и опустился на колени. Потом,  вынув  из
кармана  подкову,  он приложил ее к отпечатку копыта, отчетливо
выделявшемуся на траве.
     -- Точь-в-точь!--воскликнул охотник торжествующе, взмахнув
рукой.--Черт возьми, если это не так!.. Как раз!  --  продолжал
он  после  того,  как  приложил  сломанную  подкову к неполному
отпечатку и снова поднял ее. -- Так вот они, следы предателя, а
может быть, и убийцы!

     Глава LXXIII. ОСТРОВОК В ПРЕРИИ

     Табун в сто, а иногда и больше голов, привольно  пасущийся
в  прерии,-- зрелище, конечно, великолепное, но оно не удивит и
не пораз