куда донесся свист? - спросил он.
   - Оттуда, - ответил Джон Манглс, указывая в  сторону  темной  горы,  по
которой поехал Мюльреди.
   - С какого расстояния?
   - Звуки донес ветер. Вероятно, милях в  трех  отсюда,  -  ответил  Джон
Манглс.
   - Идем! - сказал Гленарван, вскидывая на плечо карабин.
   - Нельзя! - отозвался майор. - Это  западня,  расставленная  бандитами,
они хотят отвлечь нас подальше от фургона.
   - А если Мюльреди убили эти негодяи? - настаивал Гленарван, схватив  за
руку Мак-Наббса.
   - Мы узнаем об  этом  завтра,  -  хладнокровно  ответил  майор,  твердо
решивший помешать Гленарвану совершить этот опрометчивый поступок.
   - Вам нельзя оставлять лагерь, сэр, - сказал Джон, - пойду я.
   - Ни в коем случае, - твердо возразил Мак-Наббс. - Неужели  вы  хотите,
чтобы нас перебили поодиночке, хотите ослабить наши силы, хотите  отдаться
на  милость  этих  злодеев?  Если  Мюльреди  убит,  то  это   непоправимое
несчастье, но зачем же нам приносить вторую жертву?  Мюльреди  отправился,
ибо на него пал жребий. Если бы жребий пал на меня, то отправился бы я,  а
не он, и не просил бы и не ждал бы ничьей помощи.
   Майор был безусловно прав, удерживая Гленарвана и Джона  Манглса.  Было
безумно и бесполезно искать матроса в  такую  темную  ночь,  в  лесу,  где
притаились в засаде каторжники. Отряд Гленарвана насчитывал  слишком  мало
людей, чтобы можно было рисковать еще чьей-нибудь жизнью.
   Однако Гленарван, видимо, никак не мог согласиться  с  этими  доводами.
Рука его нервно сжимала карабин. Он ходил взад  и  вперед  около  фургона,
прислушивался к малейшему шороху, вглядывался в зловещий мрак. Его терзала
мысль, что один из близких ему людей  лежит  где-то  смертельно  раненный,
всеми брошенный, тщетно взывая о помощи  к  тем,  ради  кого  он  рисковал
жизнью. Мак-Наббс боялся, что ему не удастся удержать Гленарвана, если тот
бросится под выстрелы Бена Джойса.
   - Эдуард, - сказал он, - успокойтесь. Послушайте  друга.  Подумайте  об
Элен, о Мери Грант, обо всех, кто здесь  остался.  Куда  вы  пойдете?  Где
будете искать Мюльреди? На него напали не ближе чем в двух  милях  отсюда.
На какой дороге? Какой тропой туда пробраться?
   В эту минуту, как бы  в  ответ  на  слова  майора,  невдалеке  раздался
жалобный крик.
   - Слышите? - воскликнул Гленарван.
   Этот крик послышался  с  той  стороны,  откуда  прозвучал  выстрел,  на
расстоянии какой-нибудь четверти мили.  Гленарван,  оттолкнув  Мак-Наббса,
хотел уже бежать по тропе  в  лес,  когда  шагах  в  трехстах  от  фургона
послышался голос:
   - Помогите! Помогите!
   Голос был жалобный, отчаянный. Джон Манглс и  майор  бросились  вперед.
Вскоре они заметили,  что  вдоль  опушки  леса  ползет  и  жалобно  стонет
какой-то человек. Это был Мюльреди,  раненый,  умирающий.  Когда  товарищи
подняли его, то почувствовали, что их руки мокры от крови.
   Ливень усилился, ураган неистовствовал в вершинах сухостойных деревьев.
Борясь с яростными порывами ветра, Гленарван, майор и Джон Манглс  понесли
Мюльреди к фургону.
   Когда они внесли Мюльреди в фургон, то все  встали.  Паганель,  Роберт,
Вильсон и Олбинет вышли, а Элен уступила несчастному Мюльреди свою  койку.
Майор снял с матроса промокшую от крови и дождя куртку и обнаружил у  него
в правом боку рану, нанесенную кинжалом. Майор умело перевязал ее. Были ли
задеты важные  органы,  этого  сказать  Мак-Наббс  не  мог.  Из  раны,  то
усиливаясь, то ослабевая,  струилась  алая  кровь.  Бледность  и  слабость
раненого говорили  о  том,  что  ранение  очень  серьезное.  Майор,  обмыв
предварительно рану свежей водой, наложил на нее плотный тампон из трута и
нескольких слоев корпии, затем туго забинтовал. Ему удалось таким  образом
остановить кровотечение. Мюльреди повернули на  здоровый  бок,  приподняли
голову, и Элен дала ему выпить несколько глотков воды.
   Через  четверть  часа   раненый,   лежавший   все   время   неподвижно,
пошевелился, глаза  его  приоткрылись,  он  зашептал  какие-то  бессвязные
слова. Майор нагнулся и расслышал, как он несколько раз пробормотал:
   - Сэр... письмо... Бен Джойс...
   Майор повторил эти слова вслух и вопросительно взглянул  на  товарищей.
Что хотел сказать Мюльреди? Бен Джойс напал  на  матроса.  Но  ради  чего?
Неужели с целью  помешать  добраться  до  "Дункана"?  Письмо...  Гленарван
осмотрел карманы Мюльреди.  Письма,  адресованного  Тому  Остину,  там  не
оказалось!
   Ночь прошла в мучительном беспокойстве. Опасались за жизнь раненого.  У
него был сильный жар.  Элен  и  Мери  Грант,  две  сестры  милосердия,  не
отходили от Мюльреди. Никогда еще ни за одним пациентом не ухаживали столь
внимательно и никогда не проявляли большего сочувствия к нему.
   Рассвело. Дождь перестал, но тяжелые тучи еще  ползли  по  небу.  Земля
усеяна была обломками ветвей, глина размокла, и хотя фургон  увяз  еще  не
совсем, но подступ к нему стал труднее.
   Джон Манглс, Паганель и Гленарван отправились на  рассвете  обследовать
окрестности лагеря. Они пошли по тропе,  еще  обагренной  кровью.  Никаких
признаков Бена Джойса и его шайки не было заметно. Дойдя  до  того  места,
где произошло нападение на матроса, они наткнулись на два трупа:  то  были
бандиты, сраженные пулями Мюльреди. Один из них был кузнец из Блек-Пойнта.
Предсмертный оскал его лица внушал ужас. Гленарван  прекратил  разведку  -
далеко отходить от лагеря было неблагоразумно.
   Они  вернулись  к   фургону,   чрезвычайно   озабоченные   серьезностью
положения.
   - Нечего и  думать  о  посылке  второго  гонца  в  Мельбурн,  -  сказал
Гленарван.
   - Тем не менее это необходимо сделать, сэр, - возразил Джон Манглс, - я
попытаюсь добиться успеха там, где мой матрос потерпел неудачу.
   - Нет, Джон, у вас нет даже лошади для этого путешествия в двести миль.
   Действительно,   лошадь    Мюльреди,    единственная    оставшаяся    у
путешественников, исчезла.  Была  ли  она  убита  злодеями,  носилась  ли,
перепуганная, в этой пустыне, или, быть может, ее захватили каторжники?
   - Во всяком случае, - сказал Гленарван,  -  разлучаться  мы  больше  не
будем. Подождем здесь неделю, две недели, пока спадет вода в Сноуи. Тогда,
делая короткие переходы, мы дойдем до залива Туфолда и  уже  оттуда  более
безопасным путем пошлем "Дункану" приказ идти к восточному побережью.
   - Это единственный выход, который нам остается, - согласился Паганель.
   - Итак, друзья мои, - продолжал Гленарван, - повторяю: не  надо  больше
разлучаться.  Слишком  опасно  подвергать   себя   риску   пробираться   в
одиночестве по этим дебрям, где бесчинствуют разбойники.
   Гленарван был  дважды  прав,  предлагая  отказаться  от  новой  попытки
послать гонца в Мельбурн  и  решив  терпеливо  выжидать  на  берегу  Сноуи
понижения воды. Они находились в тридцати пяти милях от Делегита,  первого
пограничного городка провинции Новый Южный Уэльс. Там они найдут, конечно,
средства передвижения к  заливу  Туфолда  и  оттуда  отправят  в  Мельбурн
телеграфный приказ о выходе "Дункана".  Эти  меры  были  разумны,  но  они
запоздали. Не пошли Гленарван Мюльреди по дороге на Люкноу,  скольких  бед
избежали бы они, не говоря уж о смертельной ране, нанесенной матросу!
   Вернувшись в лагерь, Гленарван застал товарищей  менее  удрученными.  У
них возродилась надежда.
   - Ему лучше, ему лучше! - крикнул Роберт, бросаясь к Гленарвану.
   - Мюльреди лучше?
   - Да, Эдуард, - ответила Элен. - У него был кризис.  Наш  матрос  будет
жить!
   - Где Мак-Наббс? - спросил Гленарван.
   - Он у него. Мюльреди хотел что-то сказать ему. Не надо им мешать.
   Действительно, час назад раненый очнулся от забытья, температура у него
упала. Придя в себя, Мюльреди тотчас же попросил позвать Гленарвана,  а  в
случае  его  отсутствия  -  майора.  Мак-Наббс,  видя,  насколько  раненый
ослабел, хотел запретить  ему  всякие  разговоры,  но  Мюльреди  энергично
настаивал, и майору пришлось сдаться.
   Их беседа  длилась  уже  несколько  минут,  когда  вернулся  Гленарван.
Оставалось  только  ждать  доклада  майора.   Вскоре   кожаные   занавески
раздвинулись, и показался Мак-Наббс. Он прошел в раскинутую  под  камедным
деревом палатку, где его ждали друзья. Его обычно  спокойное  лицо  теперь
казалось сумрачным и озабоченным. Когда взгляд его падал на Элен и на Мери
Грант, то в нем отражалась глубокая грусть.
   Гленарван стал расспрашивать майора, и вот что Мак-Наббс сообщил ему.
   Покинув лагерь, Мюльреди поехал по тропе, указанной ему  Паганелем.  Он
ехал быстро, насколько это возможно было в ночном мраке. По  его  расчету,
он проехал не менее двух миль, как вдруг несколько человек, как  будто  бы
пять, бросились наперерез лошади. Конь встал на  дыбы.  Мюльреди  выхватил
револьвер и открыл огонь. Ему показалось,  что  двое  упали.  При  вспышке
выстрелов он узнал Бена Джойса. Больше Мюльреди ничего  не  видел.  Он  не
успел до конца разрядить револьвер: сильный  удар  в  бок  сбросил  его  с
седла, но сознания он не потерял. Убийцы же сочли его мертвым и начали его
обшаривать. Он услышал, как один из разбойников сказал: "Наше  письмо!"  -
"Давай сюда, - отозвался Бен Джойс. - Теперь "Дункан" наш!"
   Здесь у Гленарвана невольно вырвался крик, Мак-Наббс продолжал:
   - "А теперь ловите лошадь, - приказал Бен Джойс, - через два дня я буду
на борту "Дункана", а еще через шесть в заливе Туфолда. Там мы встретимся.
Отряд Гленарвана будет еще барахтаться в болотах  Сноуи.  Переходите  реку
через Кемпльпирский мост, добирайтесь до побережья и  ждите  меня  там.  Я
найду способ ввести вас на борт "Дункана". А когда мы побросаем команду  в
море, то с таким замечательным судном, как "Дункан", мы  станем  хозяевами
Индийского океана". - "Ура Бену Джойсу!" - закричали  каторжники.  Привели
лошадь Мюльреди, и Бен Джойс галопом ускакал по направлению  к  дороге  на
Люкноу, а шайка отправилась к реке. Мюльреди, хотя и был тяжко  ранен,  но
все же нашел в себе силы дотащиться до того места, где мы нашли его  почти
умирающим. Вот что рассказал мне Мюльреди,  -  закончил  Мак-Наббс.  -  Вы
понимаете теперь, почему отважный матрос так  настаивал  на  разговоре  со
мной, - добавил он.
   Сообщение майора привело в ужас Гленарвана и его спутников.
   - Пираты! Пираты! - воскликнул Гленарван. - Они перебьют  мою  команду!
Завладеют моим "Дунканом"!
   - Да, - сказал Мак-Наббс, - Бен Джойс нападет  на  экипаж  врасплох,  и
тогда...
   - Значит, нам надо добраться до побережья раньше, чем  эти  негодяи!  -
сказал Паганель.
   - Но как переправиться через Сноуи? - спросил Вильсон.
   - Таким же путем, каким перебрались каторжники, - ответил Гленарван.  -
Они перейдут Кемпльпирский мост - перейдем и мы.
   - А как быть с Мюльреди? - спросила Элен.
   - Мы понесем его! Будем сменяться! Не могу же я  дозволить  каторжникам
перерезать мою беззащитную команду!
   Замысел перейти Сноуи  через  Кемпльпирский  мост  был  осуществим,  но
рискован. Каторжники могли засесть вблизи моста и охранять его, и их  было
бы по меньшей мере  тридцать  человек  против  семи.  Но  бывают  в  жизни
мгновения, когда, не оглядываясь, надо идти вперед.
   - Сэр, - обратился к Гленарвану Джон Манглс, - прежде чем идти на такой
рискованный  шаг,  перейти   Кемпльпирский   мост,   надо   предварительно
обследовать его. Я беру это на себя.
   - Я пойду с вами, Джон, - заявил Паганель.
   Это предложение географа было принято, и оба стали собираться  в  путь.
Им предстояло спуститься по течению Сноуи до моста, о котором говорил  Бен
Джойс, и остерегаться встречи с каторжниками, которые, вероятно, наблюдали
за берегами реки.
   Итак, два мужественных путешественника, хорошо вооруженные,  снабженные
пищей, пустились в путь,  пробираясь  среди  высоких  камышей,  росших  по
берегам реки, и вскоре исчезли из виду.
   Их ждали весь день. Наступил вечер, а они все еще  не  возвращались.  В
лагере начали тревожиться.
   Наконец около одиннадцати часов Вильсон  возвестил  о  их  приближении.
Паганель и  Джон  Манглс  изнемогали  от  усталости  после  десятимильного
перехода.
   - Ну, как мост? - бросившись им навстречу, спросил Гленарван.
   -  Да,  это  мост  из  лиан,  -  ответил  Джон  Манглс.  -   Каторжники
действительно переправились через него, но...
   - Но что? - повторил Гленарван, предчувствуя новую беду.
   - Но, перейдя мост, они сожгли его! - ответил Паганель.



22. ИДЕН

   Не  время   было   предаваться   отчаянию,   надо   было   действовать.
Кемпльпирский мост был сожжен, и необходимо было во что  бы  то  ни  стало
переправиться через Сноуи и, опередив  шайку  Бена  Джойса,  добраться  до
залива Туфолда.  Поэтому,  не  теряя  времени  на  бесполезные  разговоры,
Гленарван и Джон Манглс на следующий день, 16 января, отправились к  реке,
чтобы на месте решить, как организовать переправу.
   Бурная, вздувшаяся от дождей  река  Сноуи  не  спадала.  Она  крутилась
водоворотами с неописуемой яростью Плыть по ней - значило обречь  себя  на
верную гибель.
   Гленарван, понурив голову, скрестив руки, неподвижно стоял на берегу.
   - Хотите, я переберусь вплавь на тот берег? - спросил Джон Манглс.
   - Нет, Джон, - ответил Гленарван, удерживая за руку отважного  молодого
человека, - подождем.
   И они возвратились в лагерь. День прошел  в  томительном  беспокойстве.
Раз десять Гленарван возвращался на берег Сноуи,  придумывая  какой-нибудь
смелый способ переправы. Но тщетно. Если бы  вместо  реки  здесь  протекал
поток лавы, то он не был бы более непроходимым.
   В эти долгие часы  невольного  бездействия  леди  Элен,  руководствуясь
советами  майора,   окружила   Мюльреди   величайшими   заботами.   Матрос
чувствовал, что возвращается к жизни. Мак-Наббс  считал  теперь  возможным
утверждать, что ни одного важного органа у раненого не  было  затронуто  и
слабость его объяснялась лишь большой потерей крови, и  теперь,  поскольку
кровотечение было остановлено и рана затягивалась, то полное выздоровление
было только вопросом времени и покоя. Леди Элен  настояла  на  том,  чтобы
Мюльреди остался в первом, лучшем отделении  фургона,  что  очень  смущало
раненого. Больше всего его тревожила мысль, что он задерживает весь отряд,
и ему обещали, что в  том  случае,  если  переправа  через  реку  окажется
возможной, то его оставят в лагере под присмотром Вильсона.
   К несчастью, ни в этот день, ни в  следующий,  17  января,  не  удалось
переправиться. Задержка приводила Гленарвана  в  отчаяние.  Напрасно  леди
Элен и майор старались успокоить его и  уговаривали  запастись  терпением.
Вот как! Запастись терпением, когда Бен Джойс, может быть,  в  эту  минуту
вступает на борт яхты! когда "Дункан", снявшись с якоря,  уже  несется  на
всех парах к роковому восточному побережью!
   Джон Манглс, вместе с Гленарваном, переживал тяжелые часы. Стремясь  во
что бы  то  ни  стало  преодолеть  препятствие,  молодой  капитан  занялся
сооружением из больших кусков коры камедных деревьев нечто  вроде  пироги.
Сделанная из легких пластинок коры, скрепленная деревянными перекладинами,
эта пирога была очень хрупкой.
   Днем 18 января капитан и матрос решили испытать хрупкое суденышко. Все,
что могли сделать ловкость, сила, проворство, отвага, все сделано было, но
как только пирогу подхватило течение, она перевернулась, и  храбрецы  чуть
не поплатились жизнью за свою попытку. Пирога закружилась в  водовороте  и
скрылась. Джону Манглсу и Вильсону не удалось проплыть даже десяти саженей
по этой бурной реке, разлившейся на  целую  милю  после  дождей  и  таяния
снегов.
   Дни 19 и 20 января не принесли ничего утешительного. Майор и  Гленарван
поднялись вверх по течению Сноуи на целых пять миль, но  брода  так  и  не
нашли. Река повсюду мчалась  с  той  же  бурной  стремительностью:  в  нее
вливались все воды горных ручьев и речек южного склона Австралийских Альп.
   Пришлось отказаться от надежды спасти "Дункан". Со времени отъезда Бена
Джойса прошло пять дней. По всей  вероятности,  яхта  достигла  восточного
побережья и была уже в руках каторжников.
   Однако такое положение не могло длиться бесконечно. Бурные разливы  рек
обычно быстро кончаются. Двадцать  первого  утром  Паганель  заметил,  что
уровень воды  в  реке  несколько  понизился.  Географ  сообщил  Гленарвану
результат своих наблюдений.
   - Не все ли равно! - ответил тот. - Теперь уж слишком поздно!
   - Но это не основание, чтобы оставаться здесь, - заметил Мак-Наббс.
   - Конечно, - отозвался Джон Манглс. - Быть может, уже завтра  переправа
станет возможной.
   - Но спасет ли это мою несчастную команду? - воскликнул Гленарван.
   - Прошу вас, выслушайте меня, - сказал молодой капитан. - Я  знаю  Тома
Остина. Он, несомненно, выполнил ваш приказ и, как только стало возможным,
ушел в море. Но откуда мы знаем,  что  яхта  была  уже  отремонтирована  к
моменту приезда в Мельбурн Бена Джойса?.. А если нет? Если яхта  не  могла
еще выйти в море и Остин задержался еще на день, на два?
   - Ты прав, Джон! - согласился  Гленарван.  -  Нам  нужно  добраться  до
залива Туфолда. Ведь мы находимся всего в тридцати пяти милях от Делегита!
   - Верно, - подтвердил Паганель, - и в этом городе  мы  найдем  средства
передвижения.  Кто  знает,  быть   может,   мы   явимся   вовремя,   чтобы
предотвратить несчастье.
   - В путь! - воскликнул Гленарван.
   Тотчас же Джон Манглс и Вильсон принялись строить  большой  плот.  Опыт
показал, что куски  коры  не  могут  выдержать  бурного  натиска  течения.
Поэтому Джон Манглс срубил несколько камедных  деревьев,  из  которых  они
сбили грубый, но прочный плот. Работа подвигалась  медленно,  и  плот  был
закончен лишь на следующий день.
   К этому времени  воды  Сноуи  значительно  спали.  Бурный  поток  опять
превратился в реку с быстрым течением. Джон надеялся, что, умело  управляя
и ведя плот окольным путем, он благополучно пристанет  к  противоположному
берегу.
   В половине первого путешественники погрузили на плот столько  провизии,
сколько каждый мог унести с собой на два дня. Остальные  съестные  припасы
вместе с фургоном и  палаткой  оставили  по  эту  сторону  реки.  Мюльреди
чувствовал себя настолько хорошо, что его можно было  взять  с  собой.  Он
быстро поправлялся.
   В час пополудни все заняли  места  на  плоту,  пришвартованном  якорной
цепью к берегу. Джон Манглс установил на правой стороне плота нечто  вроде
рулевого весла, при помощи которого можно было  направлять  плот.  Править
этим  веслом  капитан  доверил  Вильсону.  Сам  же,  стоя  на  корме,   он
предполагал управлять плотом с помощью грубо сделанного  кормового  весла.
Леди Элен, Мери Грант и Мюльреди разместились посредине плота.  Гленарван,
майор, Паганель и Роберт окружили их, готовые прийти к ним на помощь, если
понадобится.
   - Все готово, Вильсон? - спросил капитан.
   - Все, капитан, - ответил Вильсон, взяв мощной рукой весло.
   - Будь начеку! Держи против течения!
   Джон Манглс отвязал плот и сильным ударом оттолкнул его от  берега.  На
протяжении первых пятнадцати саженей все шло благополучно. Вильсон успешно
боролся с течением. Но вскоре плот попал в водовороты и его так закружило,
что ни веслом, ни кормовым веслом не удавалось его удержать.  Несмотря  на
все усилия Джона Манглса и  Вильсона,  плот  повернуло  задом  наперед,  и
грести было невозможно.
   Пришлось смириться. Не было никакого  способа  остановить  вращательное
движение плота. Он  кружился  с  невероятной  быстротой  и  плыл  вниз  по
течению. Джон Манглс стоял бледный,  стиснув  зубы,  не  отрывая  глаз  от
водоворотов. Между тем течением плот постепенно вынесло на середину  реки.
Он находился теперь в полумиле  расстояния  от  места  отправления.  Здесь
течение было сильнее, но так как оно разбивало водовороты,  то  плот  стал
более устойчивым.
   Джон Манглс и Вильсон опять взялись за весла, и  им  Удалось  направить