вному  труду  может  служить  на  пользу  только
высокоразвитым странам.  Чем  дольше  отсталые  страны  будут  находиться  в
условиях Первой волны, тем меньше  конкурентоспособных  товаров  смогут  они
представить на мировой рынок. Чем дольше они будут делать упор  на  сельское
хозяйство, тем меньше нефти, газа и других природных ресурсов  останется  на
их долю и тем более слабыми они останутся в политическом отношении.
   В стратегии Первой волны также присутствует порочное представление,  что,
в отличие от прочих факторов производства, время и силы работников экономить
необязательно, что без передышки гнуть спину  на  рисовых  полях  совсем  не
страшно, если, конечно, это делает кто-то другой.
   Самир  Амин,  директор  Института  развития  и  планирования  африканской
экономики, суммируя эти точки зрения, говорит, что методы интенсивного труда
вдруг стали привлекательными  "благодаря  распространению  идеологии  хиппи,
возврату  к  мифу  о  "золотом  веке"  и  благородном   дикаре   и   критике
"капиталистической реальности"(14).
   Хуже того, формула Первой  волны  опасно  преуменьшает  роль  продвинутой
науки и технологии. Многие из тех способов производства, которые она считает
"адекватными", еще более примитивны, чем  те,  которыми  [536]  пользовались
американские фермеры в 1776 г., и по существу они ближе  к  "серпу",  чем  к
"комбайну". Когда американские и европейские фермеры начали  150  лет  назад
применять "более приемлемые технологии",  перейдя  от  деревянного  плуга  к
железному,  они  не  считали  нужным  поворачиваться  спиной  к  современной
инженерии и металлургии - они взяли на вооружение эти достижения.
   На Парижской выставке 1885 г. с величайшим  успехом  прошла  демонстрация
новоизобретенных молотилок.  "Шесть  человек  были  поставлены  на  молотьбу
цепами, и одновременно с ними начали работу  механические  молотилки.  После
часа работы сравнили результаты:
   "Шестеро молотильщиков с цепами 36 литров пшеницы
   Бельгийская молотилка 150 литров
   Французская молотилка 250 литров
   Английская молотилка 410 литров
   Американская молотилка 740 литров"(15)
   Только те, кто никогда в жизни не занимался  тяжелым  физическим  трудом,
могут с легкостью отметать механизацию. Обратите внимание, что уже в 1885 г.
машина работала в 123 раза быстрее человека.
   Многое из  того,  что  мы  обычно  называем  "продвинутой  наукой",  было
изобретено учеными развитых стран для решения проблем этих  стран,  и  очень
мало усилий было приложено к  тому,  чтобы  попытаться  решить  повседневные
проблемы мира бедных. Тем не менее любая  "политика  развития",  закрывающая
глаза на возможности продвшгутой науки и современных технологий, обрекает на
постепенную деградацию миллионы отчаявшихся, обнищавших, голодных  крестьян.
[537]
   В определенное время и в каких-то местах  стратегия  Первой  волны  может
способствовать улучшению жизни многих людей.  Однако  находится  очень  мало
свидетельств в пользу того, что  страна  может  обеспечить  себя,  используя
методы  Первой  волны.  И  напротив,   существует   достаточное   количество
свидетельств обратного.
   Путем героических усилий маоистский Китай,  который  изобрел  и  применял
основные элементы формулы Первой волны, сумел  избежать  голода,  причем  не
полностью. Это было выдающимся достижением. Но к концу 60-х  годов  упор  на
патриархальную экономику завел страну в тупик.
   И  это  произошло  потому,  что  сама  по  себе  стратегия  Первой  волны
подразумевает  массовую  нищету,  поэтому  она  не   более   применима   для
большинства отсталых стран, чем стратегия Второй волны.
   Очевидно, в мире, где происходит все большая дифференциация, мы должны не
обращаться  к  моделям  индустриального   настоящего   и   доиндустриального
прошлого, а искать совершенно новые пути и смотреть в будущее.



   Вопросы Третьей волны

   Останемся ли мы навсегда в тисках двух устаревших подходов?  Я  намеренно
карикатурно обрисовал эти альтернативные  стратегии,  чтобы  подчеркнуть  их
несостоятельность. В реальной  жизни  только  немногие  правительства  могут
позволить себе следовать абстрактным теориям,  и  чаще  всего  мы  наблюдаем
попытки объединить элементы обеих стратегий. И  все  же  нарастание  Третьей
волны предполагает, что мы не [538] должны более метаться между двумя  этими
формулами, потому что процессы Третьей волны коренным образом меняют все.  И
ни одна из теорий, созданных миром высокоразвитых технологий, независимо  от
того, выдвинули ее марксисты  или  капиталисты,  не  в  состоянии  разрешить
проблемы "развивающихся" стран. Ни одна  из  ныне  существующих  моделей  не
пригодна для перенесения на  новые  странные  отношения,  которые  возникают
между обществами Первой волны и быстро  формирующейся  цивилизацией  Третьей
волны.
   Мы неоднократно сталкивались с наивными попытками  развивать  страны,  по
уровню принадлежащие к Первой волне, путем привнесения форм Второй  волны  -
массового  производства,  средств  коммуникации  и  массового   образования.
Правительство, устроенное по образцу вестминстерского парламента,  и  прочие
атрибуты  государства-нации  за  редкими  исключениями  всегда  вступают   в
противоречие   с   культурными,   религиозными   и   семейными    традициями
"развивающихся" стран.
   Поразительно, но по многим признакам цивилизация Третьей  волны  несет  в
себе  черты  сходства  с  Первой  волной,   в   частности,   можно   назвать
децентрализацию  и   уменьшение   масштабов   производства,   возобновляемые
источники  энергии,  деурбанизацию,  надомную  работу  и  т.  п.  Иначе,  мы
наблюдаем нечто типа диалектического возврата к прошлому.
   Вот почему многое из нынешних нововведений, подобно комете с ее  хвостом,
влечет за собой напоминание  о  прошлом.  В  наиболее  быстро  развивающихся
сообществах Третьей волны  мы  встречаемся  с  явлениями,  которые  вызывают
ощущение deja vu, обладающи[539] ми всей  притягательностью  патриархального
прошлого. Самое удивительное, что цивилизации Первой и Третьей  волны  более
сходны между собой, чем с цивилизацией  Второй  волны.  Иными  словами,  они
кажутся родственными.
   Будет ли это сходство основанием для стран, ныне пребывающих  в  условиях
Первой волны, принять некоторые черты цивилизации Третьей  волны  без  того,
чтобы "проглотить всю пилюлю целиком" и полностью  изменить  свою  культуру?
Смогут ли они перешагнуть стадию развития, характерную для Второй  волны?  И
окажется ли более легким путем для некоторых стран введение структур Третьей
волны, чем путь классической индустриализации?
   Может ли в настоящее время, в  отличие  от  прошлого,  страна  достигнуть
более высокого уровня жизни без концентрации всей  энергии  на  производстве
продукции  для  обмена?  Могут  ли  люди,  используя  более   широкий   круг
возможностей, представляемых Третьей  волной,  снизить  детскую  смертность,
увеличить продолжительность жизни, улучшить питание, обеспечить  грамотность
населения и в целом повысить качество жизни без полного отказа  от  исконной
религии   и   системы   ценностей   и   принятия   западного   материализма,
сопутствующего распространению цивилизации Второй волны?
   Стратегии развития завтрашнего дня придут не из Вашингтона или из Москвы,
не из Парижа или Женевы, а из Африки, Азии и Латинской  Америки.  Они  будут
приспособлены к местным нуждам. Они не станут развивать  экономику  в  ущерб
экологии, религии, культуре, семейным традициям и психологической  атмосфере
существования. Они не будут пытаться имити[540] ровать чуждые модели. Первая
волна, Вторая и, наконец, Третья...
   Но приход Третьей волны рисует все наши усилия в иной перспективе, потому
что этот подход предоставляет совершенно новые  возможности  как  беднейшим,
так и богатейшим нациям мира.



   Солнце, креветки и чипы

   Удивительное  родство  между  многими  структурными  чертами  цивилизаций
Первой и Третьей волны предполагает, что  в  будущих  десятилетиях  окажется
возможным совместить  элементы  прошлого  и  будущего  в  более  совершенном
настоящем.
   Возьмем, к примеру, источники энергии.
   В ходе всех обычных  разговоров  об  энергетическом  кризисе  в  странах,
переходящих в эпоху Третьей волны, мы часто забываем,  что  многие  общества
Первой волны также оказываются перед лицом  энергетического  кризиса.  Да  и
какую энергетическую систему они могут создать,  начиная  с  такого  низкого
уровня?
   Очевидно,  им  также  нужны  большие   централизованные   электростанции,
работающие на ископаемом топливе,  характерные  для  Второй  волны.  Но  как
показал индийский ученый Амулия  Кумар  Н.  Редди,  большинству  этих  стран
больше нужны  небольшие  децентрализованные  источники  энергии  в  сельской
местности, чем крупные, снабжающие энергией города.
   Семья безземельного индийского крестьянина в настоящее время тратит около
шести часов в день, чтобы собрать хворост для приготовления пищи и обогрева.
Еще шесть часов она тратит на добывание воды из колодца и еще столько же  на
пастьбу скота. "Поскольку [541] такая семья не  может  пользоваться  наемным
трудом и покупать приспособления, сберегающие  труд,  единственный  разумный
выход с их стороны - иметь  не  меньше  троих  детей",  -  говорит  Редди  и
добавляет,  что  "прекрасным  противозачаточным  средством  могли  бы  стать
источники энергии в деревне".
   Редди изучил потребности деревни в энергии и пришел  к  выводу,  что  они
легко  могут  быть  удовлетворены  за  счет  маленьких  дешевых  комплексов,
работающих на биогазе и использующих  отходы  хозяйства  самой  деревни.  Он
показал, что многие тысячи таких единиц окажутся  гораздо  более  полезными,
экологичными  и  экономичными,  чем  несколько  гигантских  централизованных
электростанций(16).
   Именно эта мысль лежит в основе исследований биогаза и программ внедрения
во многих странах - от Бангладеш до Фиджи(17). В Индии уже функционируют  12
тыс. комплексов, и она собирается  создать  еще  100  тыс.  Китай  планирует
создание около 200 тыс. "семейных" комплексов в Сычуане. У Кореи  их  сейчас
29 тыс. и к 1985 г. она надеется увеличить это число до 55 тыс.
   В  окрестностях  Нью-Дели  выдающийся  индийский   писатель-футуролог   и
бизнесмен Джагдиш Капур  превратил  десять  акров  непродуктивных  земель  в
знаменитую на весь мир "солнечную ферму" с биогазовым комплексом. Теперь эта
ферма производит достаточно зерна, фруктов и овощей,  чтобы  обеспечить  его
семью и наемных работников, и еще тонны продуктов на продажу.
   Тем   временем   Индийский   институт   технологии   изобрел    солнечную
электростанцию  мощностью  десять  киловатт  для  освещения  домов,   работы
электронасосов, [542] радио и телеприемников в  деревне.  В  Мадрасе  власти
установили  опреснитель,  работающий  на  солнечной  энергии,   а   "Централ
Электронике" демонстрирует вблизи Нью-Дели показательный дом, обеспечиваемый
энергией от солнечных батарей(18).
   В  Израиле   молекулярный   биолог   Хаим   Авив   предложил   совместный
египетско-израильский агропромышленный  проект  в  Синае.  С  использованием
египетской  воды  и  продвинутой  ирригационной  технологии  Израиля  станет
возможно выращивать кассаву, или сахарный  тростник,  из  которого,  в  свою
очередь,  производить  этиловый  спирт   (используемый   как   автомобильное
горючее). Сахарный тростник  пойдет  также  на  корм  для  овец  и  крупного
рогатого скота, а отходы (клетчатку)  можно  будет  переработать  в  бумагу,
создав  таким  образом  замкнутый  цикл(19).  Авив  предлагает   осуществить
подобные проекты в некоторых частях Африки, Юго-Восточной Азии  и  Латинской
Америки.
   Энергетический  кризис,  который  является  неотъемлемой  частью   упадка
цивилизации  Второй  волны,  стимулирует  генерацию  новых  идей   как   для
централизованного, так и для децентрализованного, как для крупномасштабного,
так  и  для  мелкомасштабного  производства  энергии  в  беднейших  регионах
планеты. Существует явственная параллель между определенными  проблемами,  с
которыми сталкивались общества Первой волны, и проблемами общества  грядущей
Третьей волны. И уже нельзя  полагаться  на  системы  производства  энергии,
созданные для эпохи Второй волны.
   А как насчет сельского  хозяйства?  В  этом  случае  Третья  волна  снова
требует новых решений. В Лаборатории исследований окружающей среды в Аризоне
креветок выращивают в длинных желобах вместе с [543] огурцами и  салатом,  и
продукты  жизнедеятельности  креветок  удобряют  овощи(20).  В  Вермонте   в
экспериментальных условиях сходным образом разводят зубатку, форель и овощи.
Вода в бассейнах с рыбой аккумулирует тепло от солнца и  отдает  его  ночью,
поддерживая нужную температуру,  а  продукты  жизнедеятельности  рыб  служат
удобрением для овощей.
   В Новом институте алхимии в Массачусетсе на перекрытиях рыбных  бассейнов
содержатся цыплята.  Их  экскременты  являются  удобрением  для  водорослей,
которыми питается рыба(21). Это  лишь  несколько  из  бесчисленных  примеров
инноваций в пищевой  промышленности  и  производстве  продуктов  питания,  и
многие из них имеют  жизненно  важное  значение  для  сегодняшних  сообществ
Первой волны(22).
   Например, прогноз развития тенденций  в  мировом  производстве  продуктов
питания,  выполненный  Центром  исследований  будущего  университета   Южной
Калифорнии, говорит о том, что потребность в искусственных удобрениях скорее
уменьшится, нежели  увеличится.  Согласно  исследованию,  проведенному  ЦИБ,
девять шансов из десяти, что к 1996 г. мы получим дешевые удобрения, которые
снизят потребность в химических удобрениях на 15%. Вероятно, будут  получены
новые  азотфиксирующие  культуры,  которые  еще  больше  уменьшат  спрос  на
искусственные удобрения.
   В отчете рассматривается  как  значимый  фактор  выведение  новых  сортов
зерновых культур для  неорошаемых  площадей  с  повышенной  -  на  25-50%  -
урожайностью. Для них предполагается введение "капельной" системы орошения с
колодцами, оборудованными ветряными  двигателями  и  системой  распределения
воды с помощью тягловых животных. Все это [544] должно значительно  повысить
урожаи и снизить их ежегодные колебания.
   Далее в  отчете  речь  идет  о  новых  кормовых  культурах  с  повышенной
засухоустойчивостью, что позволит почти вдвое увеличить  поголовье  скота  в
засушливых  районах,  о  потенциальном   30%-ном   приросте   продуктивности
незерновых  культур  в  тропических  районах  на  основе  применения   новых
комбинаций подкормок, о новых достижениях в методах контроля за вредителями,
что позволит значительно снизить потери, о  новых  дешевых  способах  добычи
воды, о контроле численности мухи  це-це,  что  откроет  для  животноводства
новые обширные территории, и многих других достижениях.
   В   более   отдаленном   будущем   можно   представить   себе    развитие
"энергетических ферм", т. е. выращивание растений для производства  энергии,
а также применение  контроля  погодных  условий,  компьютеров,  спутникового
мониторинга   и   генетики   для   революционных   преобразований   мирового
производства продуктов питания.
   Но поскольку эти возможности не наполнят голодных желудков  уже  сегодня,
правительства  Первой  волны  должны  предусматривать  их   в   долгосрочном
планировании, а ныне искать способы комбинирования сохи и компьютера.
   Новые технологии, связанные с приходом Третьей волны,  открывают  большие
возможности. Футуролог Джон Макхейл и его  жена  и  сотрудник  Магд  Корделл
Макхейл в своем блестящем исследовании "Основные  человеческие  потребности"
сделали вывод, что возникновение новых технологий может существенно изменить
сообщества Первой волны(23). Такие технологии [545] включают в себя все - от
морских  ферм  до  использования  продуктов   деятельности   насекомых,   от
превращения  отходов   целлюлозной   промышленности   в   мясо   с   помощью
микроорганизмов, а таких растений, как эуфорбия, - в горючее, не  выделяющее
при сгорании сернистого газа. "Зеленая медицина", или производство  лекарств
из неизвестных ранее или не находивших широкого применения  растений,  также
несет в себе большие потенциальные возможности для стран Первой волны.
   Достижения  в  других  областях  тоже  могут   поставить   под   сомнение
традиционные представления о развитии. Многим странам Первой волны  угрожает
безработица или недостаточная занятость населения. Это  породило  глобальные
споры между приверженцами тенденций Первой волны и защитниками Второй.  Одна
из сторон утверждает, что  массовое  производство  в  недостаточной  степени
использует труд и что упор в развитии следует  делать  на  менее  крупные  и
более примитивные в технологическом отношении предприятия,  которые  требуют
больше  рабочей  силы  и  меньше  капиталовложений  и  энергозатрат.  Другая
сторона, наоборот, отстаивает преимущества промышленности  Второй  волны,  в
настоящее  время  проникающей  в  развивающиеся   страны,   -   металлургии,
производства автомобилей, обуви, текстиля и т. д.
   Но может оказаться, что развивать  металлургическое  производство  Второй
волны - это все  равно  что  производить  кабриолеты.  Надолго  ли  сохранит
преимущества металлургический комбинат,  если  появляются  совершенно  новые
композитные материалы, которые  во  много  раз  прочнее  и  легче  алюминия,
прозрачные  материалы,  по  твердости  не  уступающие  [546]   стали,   если
пластиковые трубы вытесняют стальные? По мнению  индийского  ученого  М.  С.
Йенгара,  "эти  достижения  могут  сделать  производство  стали  и  алюминия
ненужным"(24).  Возможно,  вместо  того  чтобы  заниматься  поиском  ссуд  и
иностранных вложений,  бедным  странам  следует  готовиться  к  эпохе  новых
материалов?
   Третья волна предоставляет и более сиюминутные возможности. Уард Морхаус,
руководитель программы изучения политики из Лундского университета (Швеция),
считает, что бедным народам следует отвергнуть как мелкую  индустрию  Первой
волны, так и  крупную  централизованную  индустрию  Второй  и  сосредоточить
усилия на ключевой промышленности Третьей - микроэлектронике.
   "Чрезмерный упор на интенсивный труд может  оказаться  для  бедных  стран
ловушкой", - пишет Морхаус. Указывая  на  то,  что  в  индустрии  микрочипов
быстро  растет  производительность,  он  утверждает,  что   "для   стран   с
недостатком капитала - это прекрасная возможность получить большой выход  на
единицу капиталовложения " (25).
   Однако еще более важна совместимость между технологиями Третьей  волны  и
существующим  устройством  общества.  Так,   Морхаус   утверждает:   большое
разнообразие  продукции  в  микроэлектронике  означает,  что  "развивающиеся
страны могут взять  за  основу  какую-либо  технологию  и  достаточно  легко
приспособить  ее  к  собственным  социальным  нуждам  и  имеющемуся   сырью.
Технологии  микроэлектронной  промышленности  сами  по  себе   подразумевают
децентрализацию производства".
   Это означает также уменьшение демографического [547]  пресса  на  крупные
города, что влечет за собой уменьшение транспортных расходов. Но лучше всего
то, что эта форма производства неэнергоемка, рынок сбыта  быстро  растет,  а
конкуренция   сильна,   поэтому   развитым   странам   вряд    ли    удастся
монополизировать эту индустрию, несмотря на то что они пытаются это сделать.
   Морхаус не единственный, кто считает, что наиболее продвинутые технологии
Третьей волны удовлетворяют нуждам бедных  стран.  Вот  что  говорит  Роджер
Мелен, младший директор Объединенной лаборатории кругооборота  Стэнфордского
университета: "Индустриальный мир концентрирует население в городах в  целях
производства, а теперь мы перемещаем предприятия и рабочую  силу  обратно  в
деревню, но многие нации в  действительности  так  и  не  вышли  за  пределы
аграрной экономики, в том