е  на
нынешнее состояние.
   Но почему? Неужели Лик Вод  продолжает  каким-то  таинственным  образом
воздействовать на него даже на таком расстоянии?
   Весьма сомнительно...
   Он находится за пределами его излучения. Вряд ли что-то могло влиять на
разум Вальбена, кроме темного свода  небес  над  головой,  моря,  спокойно
перекатывающего свои волны, и чистого холодного света звезд.
   В  южной  части  неба  распростерся  Крест,  большая  двойная  арка  из
множества далеких солнц, миллионов их, как кто-то сказал ему давным-давно.
Миллионы солнц! Десятки миллионов миров! Его разум просто не мог  вместить
этого кипения множеств и множеств миров:  городов,  континентов,  тысяч  и
тысяч существ, и тысяч различных видов.
   Он смотрел на них, не отрывая взора. В душе возник и стал  расти  новый
образ, поначалу бесформенный, но постепенно проясняющийся и  захватывающий
его  все  больше  и  больше,  пока  наконец  не  подчинил  себе  полностью
воображение Лоулера. Он увидел, как эти сияющие звезды над ним соединились
в одну немыслимо громадную сеть, в единую  взаимосвязанную  метафизическую
конструкцию, в некое таинственное галактическое единство, в чем-то сходное
с  тем  сложным  симбиозом-единением,  в  котором  состояли  между   собой
отдельные частички этого водного мира.
   Силовые линии пронизывали  образовавшуюся  вселенскую  пустоту,  словно
артерии с горячей кровью, струящейся в них; они соединяли все  со  всем  в
целостный живой мировой организм. Бесконечные связи  объединяли  различные
среды обитания.  Лоулер  чувствовал  дыхание  Вселенной,  этого  огромного
живого существа, излучающего вечную и неугасимую энергию.
   Гидрос принадлежал небесам, а сами небесные просторы представляли собой
грандиозное чувствующее и мыслящее Нечто. "Придите  на  Гидрос,  -  словно
кто-то произнес за спиной Вальбена, - и вы станете  частью  одухотворенной
Всеобщности. Войдите - и станьте частью Всего сущего..." И только один  он
- один из всей  Вселенной!  -  осмелился  отринуть  сей  драгоценный  дар,
отказался присоединиться к Единому и Неделимому.
   Только он... Один Лоулер...
   Неужели он действительно стремился к этому одиночеству,  к  страшной  и
пугающей независимости духа?
   Лик Вод предлагал ему бессмертие, наделял свойством  божества,  помещая
его внутри огромного единого организма. И тем не менее,  Лоулер  предпочел
остаться доктором Лоулером, и только Вальбеном Лоулером. В  своей  гордыне
он отринул то, что предлагалось всем, прошедшим сей сложный путь. Но пусть
бедный, истерзанный душевными муками  Квиллан  с  радостью  отдается  тому
Богу, которого он искал всю свою жизнь; пусть маленький Даг  Тарп  находит
свое утешение в Лике Вод; пусть загадочный  Гхаркид,  всегда  стремившийся
найти нечто большее, чем он сам, идет к сияющему острову - лишь не Вальбен
Лоулер. "Я не такой, как они",  -  тоскливо  подумал  вконец  расстроенный
доктор.
   Он вспомнил о Кинверсоне... Даже этот закаленный испытаниями одиночка в
конце концов избрал путь к Лику. Делагард... Сандира...
   "Ну что ж, пусть так и будет, - сказал сам себе Лоулер. - Я  есть  тот,
кто есть, не больше, но и никак не меньше".
   Он лег, поглядывая на звезды, и позволил яростному свету Креста Гидроса
наполнить его душу. "Какая тишина и покой вокруг! - неожиданно мелькнуло в
его сознании. - Какой мир окружает меня!"

   Я встал. Мы полным ходом шли
   При Звездах и Луне.
   Но мертвецы брели опять,
   Опять брели ко мне.

   - Вэл, это я...
   Лоулер поднял голову, по его лицу, освещенному призрачным светом звезд,
пробежала тень - он увидел Сандиру.
   - Мне можно посидеть с тобой? - тихо спросила она.
   - Ну... Если хочешь...
   Тейн опустилась рядом с ним.
   - Я искала тебя за ужином... Нужно все-таки поесть...
   - Я не голоден. А ты  все  еще  чувствуешь  голод  после  того,  как...
гм-м... изменилась?
   - Конечно! Ведь в этом смысле все осталось по-прежнему.
   - Вот как... Хотя, откуда же мне знать?
   - Да, действительно, откуда...
   Она провела ладонью по его руке. На сей раз он не отдернул ее.
   - Я изменилась далеко не так сильно, как  тебе  кажется...  и  все  еще
люблю тебя, Вэл. Помнишь, я сказала тогда, что буду любить, несмотря ни на
что - и это сущая правда.
   Он молча кивнул. Ему нечего было сказать.
   "А люблю ли я ее? - задался вопросом  Лоулер.  -  Можно  ли  вообразить
такое?"
   Вальбен обнял Сандиру за плечи.  Ее  кожа  осталась  такой  же  нежной,
прохладной и до боли знакомой и  волнующей.  Тейн  поудобнее  примостилась
рядышком с ним. Могло показаться, что во всем  мире  они  остались  только
вдвоем. Он все еще продолжал видеть в ней человека.  Лоулер  наклонился  и
поцеловал ее в ямочку на шее. Она счастливо рассмеялась.
   - Вэл! - выдохнула Сандира. - О! Вэл!..
   Больше она ничего не сказала - только прозвучало  его  имя.  Но  о  чем
думала Тейн, что осталось невысказанным?  Скорее  всего,  она  сожалела  о
своем путешествии на Лик...  Нет,  не  потому,  что  ей  удалось  посетить
остров: просто рядом с ней не  было  Вальбена,  которого  Тейн  продолжала
любить по-прежнему. Или Сандира все еще надеется на сей решительный шаг  с
его стороны? А может, она молится в душе, чтобы Лоулер пошел к Делагарду и
упросил его повернуть судно обратно? Неужели она  умоляет  о  преображении
своего любимого человека?
   "Скорее всего, мне следовало бы  пойти  с  ней,  -  неожиданно  подумал
Вальбен. - Наверное, я совершил ошибку, отказавшись  от  прогулки  на  Лик
Вод".
   На какое-то мгновение он представил себя внутри  неведомого  механизма,
его частью и частью Всеобщего, винтиком, наконец-то сдавшимся  и  послушно
вращающимся вместе со всеми в махине таинственно-завораживающей машины.
   "Нет, нет. Нет! Нет! - завопила душа Лоулера. - Ты есть тот, кто  есть.
Ты сделал то, что сделал! И остался прежним!"
   Он снова лег, рядом с ним прилегла и Сандира,  положив  голову  ему  на
грудь. Вальбен вновь смотрел на звезды, и новое  видение  предстало  перед
его  мысленным  взором:  четко  обрисовался  образ  былой   Земли,   образ
утраченной Земли...
   Лоулера снова захватила давняя великая романтическая  мечта  о  древней
исчезнувшей  планете,  об  этом  голубом  сияющем  "шарике",  о   погибшем
материнском мире всех людей. Он видел его таким, каким  ему  хотелось  его
видеть:  мирной  и  прекрасной,  полной  необъяснимой  гармонии  планетой,
населенной множеством добрых и любящих  человеческих  существ,  счастливым
уголком Вселенной, воплощением совершенного бытия. Но такой ли была  Земля
на самом  деле?  "Наверное,  нет,  -  решил  про  себя  Вальбен.  -  Почти
наверняка, нет... Она выглядела  похожей  на  все  остальные  места  нашей
безграничной  Галактики:  там  Зло  переплеталось   с   Добром,   изобилуя
множеством различных недостатков и пороков. Как ни крути,  но  этого  мира
больше не существует во Вселенной,  потому  что  его  смела  сама  Судьба,
неумолимая и жестокая. Вот так...  Теперь  здесь  наше  место  успокоения,
здесь - именно здесь, на Гидросе, - наша Родина".
   Вальбен пристально всматривался в ночную тьму, вообразив, что глядит  в
ту точку Вселенной, где когда-то располагалась Земля. Но в то же время  он
прекрасно осознавал - выжившие  земляне,  разбросанные  по  всем  планетам
Галактики, давно уже потеряли надежду вернуть себе утраченный  общий  дом.
Возможно, им следует продолжать свой путь, продвигаясь все дальше и дальше
по этой бескрайней Вселенной, и тогда они найдут новую Землю. Правда,  для
сего дела нужно преобразить себя.
   Преобразить себя...
   Люди должны преобразить себя.
   Обязаны преобразить себя!
   Лоулер  резко  вскочил,  словно  пораженный  сильнейшим  ударом   тока.
Внезапно все встало  на  свои  места,  наступило  озарение:  те  несколько
десятков человек, которых он знал и которые прожили свой  отрезок  времени
так, словно Земли никогда и  не  существовало,  оказались  правы,  а  ему,
безнадежно мечтавшему о  бесконечно  давнем  и  ушедшем,  остались  только
собственные заблуждения. Голубая планета  уже  не  возродится  вновь.  Для
землян, живших здесь, существовал лишь Гидрос, сейчас  и  во  веки  веков.
Пытаться же отделиться, отчаянно цепляясь за свою  земную  сущность  среди
местных форм жизни принявшего их нового  мира  -  великое  заблуждение.  В
каком бы месте ты ни оказался, твой  долг  -  сделать  себя  частью  этого
незнакомого дома. В  противном  случае  ты  навсегда  останешься  чужаком,
аутсайдером, всем чужим и чуждым.
   "А ведь так оно и есть, - растерянно  подумал  Вальбен.  -  Именно  это
случилось  со  мной.  Я  более  одинок,  чем  когда-либо  прежде.   Гидрос
распахивал свои врата, приглашал соединиться с ним...  А  я...  Я  сказал:
"Нет!" и продолжал упрямо цепляться за свой отказ. Теперь же... Теперь уже
слишком поздно..."
   Лоулер закрыл глаза и вновь увидел прекрасную и яркую  родную  планету.
Образ утраченной Земли, который он так долго берег в своей душе, в  данное
мгновение предстал перед ним гораздо зримее и отчетливее,  чем  когда-либо
раньше.
   Голубая   планета,   милая   и   незнакомая,   со   своими    огромными
золотисто-зелеными массивами суши, сверкала в лучах того солнца,  которого
ему никогда не пришлось видеть. И пока Вальбен любовался ею, широкие синие
просторы морей начали кипеть,  над  ними  поднимался  пар.  Сушу  охватило
пламя. Огромные зеленые пространства мгновенно превратились в выжженную  и
почерневшую пустыню. Зигзаги глубоких  трещин,  темные,  словно  бездонные
адские колодцы, прорезали ее некогда цветущие долины.
   А после всепожирающего огня - лед, смерть - и тьма.
   Поток крошечных мертвых вещиц, летящих по Вселенной... Монетка, осколок
керамики, маленькая скульптурка, карта, заржавевшее оружие, кусок камня...
Они бесцельно и бесконечно несутся по холодной галактической  пустыне.  Он
следил за ними взглядом, за их вечным падением в пропасть пространств.
   "Все ушло, испарилось, исчезло, - думал Лоулер, созерцая сей полет  вне
времени. - Что ж... Пусть уходит. Забудем  о  прошлом  и  -  начнем  новую
жизнь".
   Совершенно неожиданно новая мысль поразило его.
   "Что такое? - изумленно спросил он у самого себя. - О чем ты  говоришь?
Подчиниться? Стать частью этого мира? Неужели я имел в виду  именно  такой
выход из создавшейся ситуации?"
   Его прошиб пот, холодный пот, и тело  начало  содрогаться  в  приступах
неимоверной дрожи. Вальбен сел и посмотрел на море в сторону  исчезнувшего
Лика Вод.
   Лоулеру показалось,  что  даже  здесь  он  ощущает  Его  силу;  никакие
расстояния  не  могли  остановить  воздействие  Острова.   Эманации   Лика
проникали  в  душу  Вальбена,  охватывая  ее  своими  щупальцами.   Нечто,
таинственное  Нечто,  продолжало  притягивать  его,  втягивать   в   себя,
поглощать без остатка.
   Лоулер попытался бороться. Он противился этой  силе,  ожесточенно  и  с
отчаянием уничтожая в себе все ростки чужеродного начала, что вторгались в
него сейчас. Какое-то мгновение Вальбен в полном молчании злобно отбивался
от потоков чуждой энергии, воздействовавших на него. Неожиданно перед  ним
возникла картина первых дней их  путешествия:  Госпо  Струвин,  пытающийся
выбраться  из  сетей  влажных  желтых  волокон,  обхвативших  его  тело  и
пытающихся увлечь за собой в океан.  Капитан  "Царицы  Гидроса"  бессильно
болтает ногами в воздухе и тщетно силится вырваться из этой  липкой,  тупо
настойчивой массы...
   Теперь то же самое чувствовал Лоулер. Он понимал, что в  это  мгновение
ему проходится  бороться  за  собственную  жизнь,  как  пришлось  когда-то
Струвину, но Госпо потерпел поражение...
   "Убирайся... прочь... от... меня!" - мысленно прохрипел Вальбен.
   Он собрал всю свою духовную энергию для одного-единственного очищающего
удара и - нанес его...
   Кому?.. Чему?.. Вокруг - пустота, никого нет. Никакие сети не опутывали
и не удерживали его. Никакая таинственная сила не пожирала душу Лоулера. И
он прекрасно знал это и нисколько не сомневался в своем предположении: ему
приходится драться с призраками, вернее, с самим  собой.  Только  с  самим
собой - и больше ни с кем.
   "Значит, тебе хочется пойти туда? - ехидно спросил Вальбен самого себя,
похолодев от собственной дерзости. -  Несмотря  ни  на  что,  ты  все-таки
желаешь прогуляться на Лик? Даже ты?! Неужели так хочется этого? Чего  ты,
в конце концов, добиваешься?!"
   И вновь Лоулер  увидел  в  своем  воображении  образ  голубой  планеты,
сияющей, как и прежде. Вот она опять начинает пылать  и  чернеть...  Снова
перед ним лед, смерть, тьма, маленькие предметы, летящие в Бездну Космоса.
   Как озарение, в  сознании  промелькнуло:  "Я  не  хочу  больше  быть  в
одиночестве! Да поможет мне Бог, я не желаю остаться последним  землянином
без самой Земли!"
   Сандира, согревшаяся рядом с ним, пошевелилась и спросила:
   - Вэл, о чем ты задумался?
   - О том, что я люблю тебя, - тихо, но решительно отозвался он.
   - Неужели? Выходит, ты любишь меня такой, какова я сейчас?
   Лоулер сделал глубокий вдох, самый глубокий за всю свою жизнь, наполняя
легкие воздухом Гидроса.
   - Да, - уверенно произнес он.
   Там, где когда-то в его душе жила Земля,  теперь  возник  огромный  шар
блещущей воды. Горстка крошечных предметов, унесенных с погибшей  планеты,
повисла над сверкающей поверхностью бескрайнего моря, а затем упала в него
и исчезла в бездонных глубинах, в Бездне Океана Гидроса.
   Лоулер почувствовал величайшее  облегчение,  словно  что-то  оттаяло  в
душе. Как будто закончилась затянувшаяся зима, и  от  ярких  лучей  солнца
раскололась громадная льдина, преграждавшая путь  бурным  весенним  водам.
Они взломали ее и теперь свободно струились на просторе, сливаясь в единый
мощный поток.
   Лоулер  привстал  и  повернулся   к   Сандире,   чтобы   рассказать   о
произошедшем, но в этом не было необходимости: она улыбалась, она знала  и
понимала.
   Вальбен  почувствовал,  как  корабль  поворачивает  и  уже  плывет   по
озаренному загадочным светом морю к Лику Вод.