о
благодать, ибо от Него исходит лишь добро.


   - Расскажи мне все, что тебе известно о Лике  Вод,  -  попросил  Лоулер
Сандиру. - Все-все...
   Они расположились в его каюте.
   - Ну, я мало  знаю...  Например...  Это  гигантский  остров  или  нечто
похожее на остров, намного  больше  обычного,  привычного  нам  сооружения
джилли. Он занимает тысячи гектаров поверхности Гидроса. Огромная и всегда
неподвижная масса земли...
   - Это я уже и сам знаю... Но, возможно, ты что-то узнала о нем из бесед
с двеллерами.
   - Они очень не любят говорить на эту тему, кроме одного, точнее,  одной
особи, с которой мне удалось познакомиться поближе на Симбалимаке.  Она  с
готовностью согласилась ответить на некоторые мои вопросы.
   - И?
   - Аборигенка сказала, что это запретное место, куда никто и никогда  не
сможет попасть.
   - Все? А еще что-нибудь?
   - Знаешь, Вэл, довольно туманная тема...
   - Согласен. И все-таки... Расскажи еще, ну, пожалуйста.
   - Она выражалась весьма загадочно. Мне  показалось,  что  делалось  это
намеренно, но затем создалось впечатление... Прости, мне  трудно  выразить
эту мысль...  Так  вот.  Лик  Вод  -  не  просто  некое  табу  или  место,
находящееся под религиозным запретом, которого нужно избегать по этим двум
причинам, а место,  в  буквальном  смысле  непригодное  для  жизни,  очень
опасное  физически.  Лик  Вод,  по  понятиям  аборигенов,  -  жизнетворный
источник. Считается, что умерший  двеллер  возвращается  к  нему...  Когда
умирает один из джилли,  то,  опять  же  по  ее  словам,  для  обозначения
произошедшего употребляется фраза "Он ушел к Лику Вод". Насколько я смогла
понять, там  -  какой-то  источник  неведомой  энергии,  источник  чего-то
горячего,  в  высшей  степени  активного  и  очень,  очень  мощного.   Мне
показалось, -  только  не  смейся,  пожалуйста!  -  на  острове  постоянно
протекает ядерная реакция.
   - Боже мой, - произнес Лоулер глухо и  бесцветно.  В  его  маленькой  и
сырой каюте было тепло, но он ощутил, как по телу пробежала волна  озноба.
Пальцы задрожали, охваченные холодом. Повернувшись, Лоулер  взял  флягу  с
настойкой "травки" и накапал  себе  небольшую  дозу,  потом  вопросительно
взглянул на Сандиру, но она  отрицательно  покачала  головой.  -  Горячее,
активное, мощное... - повторил Вальбен. - Ядерная реакция...
   - Ну, что ты! Пойми, двеллер имела в виду нечто совсем другое. Это лишь
мое предположение, основанное на ее  туманных  и,  вне  всякого  сомнения,
метафорических фразах. Ты же знаешь, как двояко можно все толковать, когда
аборигены разговаривают с нами...
   - Да, знаю.
   - Пока она рассказывала мне об  этом,  я  подумала,  что,  может  быть,
когда-то очень давно на Лике Вод двеллеры предприняли  попытку  проведения
какого-то значительного  научного  эксперимента...  Скорее  всего,  хотели
воплотить в  жизнь  проект  по  овладению  ядерной  энергией,  который,  в
конечном итоге, вышел у них из-под контроля или что-то в этом роде.  Учти,
я лишь строю гипотезу и ничего не утверждаю. Но по  тому,  как  аборигенка
говорила со мной, как неуютно себя чувствовала  при  этом,  какие  барьеры
воздвигала, когда мне пришлось приняться за  многочисленные  уточнения,  я
сделала вывод: она считает, что  на  Лике  существует  нечто,  чего  нужно
обязательно избегать, нечто такое, о чем ей даже думать не хотелось, а  не
только говорить.
   - Черт! Черт! - Лоулер выпил содержимое стакана одним глотком  и  сразу
же  ощутил  успокаивающее  воздействие  "травки".  -  Ядерная   пустыня...
Постоянно идущая цепная реакция... -  Это  совсем  не  укладывалось  в  ту
картину, что нарисовал Делагард. Или отец Квиллан?
   - Ты говорил с Нидом о Лике Вод? - поинтересовалась Сандира, с  испугом
посматривая на его искаженное душевными муками лицо. -  Но  зачем?  Откуда
такое повышенное внимание, причем столь внезапное, к этому острову?
   - Сейчас это важнейшая тема...
   - Вэл, не будешь ли ты столь любезен, чтобы объяснить мне все. В  конце
концов, что происходит?
   На какое-то мгновение он замялся, а затем тихо произнес:
   - Мы уже довольно давно плывем не  в  направлении  Грейварда...  Сейчас
наша флотилия находится к югу от экватора  и  продвигается  все  дальше  и
дальше  по  просторам  Пустынного  моря.  -  Она  взглянула  на   него   с
нескрываемым изумлением. - Теперь наша  цель  -  Лик  Вод,  или,  как  его
частенько называл покойный Джолли, Бездна.
   - Ты сказал так серьезно, словно это совсем не шутка.
   - Увы! Я и не думал шутить.
   Сандира отшатнулась от него в каком-то инстинктивном порыве,  будто  он
угрожающе занес руку, чтобы ударить ее.
   - Это Делагард задумал?
   - Да. Он сам мне сказал об этом примерно полчаса назад, когда я пристал
к нему с вопросами по поводу нашего  курса,  которым  мы  сейчас  идем.  -
Лоулер изложил Тейн содержание беседы с Нидом, отметив рассказы  Джолли  о
его странствиях к Лику; мечту  Делагарда  о  строительстве  там  города  и
использовании мегаполиса (по масштабам Гидроса)  для  захвата  власти  над
всей  планетой,  над  двеллерами  и  людьми;  сказал  о  планах   создания
космодрома и включения Гидроса в межпланетную торговлю.
   - А отец Квиллан? Он-то какое имеет отношение к этому делу?
   - Священник во всем поддерживает Делагарда  и  постоянно  "подпитывает"
его энтузиазм. Он пришел к выводу, - только не спрашивай меня почему - что
Лик Вод - это некое подобие рая и Бог - _его_ Бог, которого он  всю  жизнь
пытается найти, - обитает именно там. Поэтому-то Квиллан и  старается  изо
всех сил заставить Делагарда отвезти  его  туда,  чтобы  он  наконец  смог
поприветствовать своего обожаемого Боженьку.
   Сандира,  не  отрываясь,  смотрела  ему  в  глаза,  сохраняя  при  этом
испуганное выражение лица женщины, внезапно обнаружившей,  что  у  нее  по
ноге ползет змея.
   - Как ты думаешь, они сошли с ума?
   - Любой из тех, кто начинает мыслить такими  категориями,  как  "захват
власти" и "получение контроля" над  чем-либо  или  кем-либо,  кажется  мне
безумным, - тихо ответил Лоулер. - Точно так же, как и  тот,  кто  одержим
идеей поиска Бога. Все это - сплошной идиотизм, а занимающийся  идиотизмом
- сумасшедший с точки зрения моего понимания. Черт побери!  Один  из  этих
несчастных безумцев командует нашей флотилией.


   Когда Вальбен возвратился на палубу, небо начало темнеть от  набежавших
облаков, и полуденная смена металась по вантам, поспешно зарифливая паруса
по приказу Оньоса Фелка.
   С юга подул порывистый ветер; он был уже достаточно  силен  и  в  любое
время мог превратиться в  ураган.  К  ним  приближался  сильнейший  шторм,
навстречу двигалась угрожающе-черная  облачная  масса  с  рваными  краями.
Лоулер видел  вдали,  на  горизонте,  признаки  этого  вселяющего  тревогу
движения  и  отметил  в  уме  отдаленные  потоки  дождя,  извергаемые   на
вздыбившиеся белые гребни волн. По небу пробегали вспышки молний  довольно
редкой, а поэтому  особо  устрашающей,  раздвоенной  волнообразной  формы.
Почти вслед за ними следовали раскатистые удары грома.
   - Ведра! Котлы! Вода! Сейчас будет вода! - орал Делагард.
   - Да уж! Ее хватит с лихвой,  чтобы  всех  нас  напоить  до  смерти,  -
пробормотал Даг Тарп, просеменив мимо Вальбена.
   - Даг! Постойте!
   Радист обернулся.
   - Что случилось, док?
   - После окончания шторма нам нужно связаться с остальными кораблями.  Я
беседовал с Делагардом... Даг, он ведет нас к Лику Вод.
   - Вы, должно быть, шутите.
   - К сожалению, нет. - Лоулер посмотрел вверх на  быстро  меняющее  свой
цвет небо. Оно приобрело зловещий металлический оттенок, от  него  исходил
какой-то жуткий тускло-сероватый свет, маленькие язычки молний с  шипением
вылетали по краям большой и черной грозовой тучи, что  зависла  к  югу  от
кораблей. Океан казался в эту минуту таким же разъяренным,  каким  был  во
время трехдневного урагана. - Послушайте, сейчас  у  нас  нет  времени  на
обсуждение, но у Нида есть целая уйма безумных причин  и  обоснований  для
оправдания... Как бы то ни было, мы должны остановить его.
   - Каким это образом? - спросил Тарп.
   У правого борта поднялась волна и с  яростным  грохотом  обрушилась  на
судно.
   - Мы поговорим с капитанами, созовем Совет всей  флотилии...  Расскажем
всем о том, что происходит... Если необходимо, поставим на  голосование...
Словом, постараемся найти способ низложить Делагарда.
   Этот план представлялся  Лоулеру  вполне  ясно:  собрание  всех  бывших
обитателей Сорве, сообщение им кошмарной правды  о  цели  их  путешествия,
всеобщее изобличение безумных устремлений судовладельца,  непосредственное
и откровенное обращение к здравому смыслу всех участников экспедиции.  Его
ставкой в этом столкновении явится репутация разумного  и  здравомыслящего
человека против грандиозных и по-своему величественных видений Делагарда и
его кипучей и упрямой натуры.
   - Мы не можем  позволить  ему  так  вот  запросто  затащить  нас  в  ту
пропасть, в которую он сам  стремится.  Ниду  нужно  помешать,  -  выпалил
Лоулер, сгибаясь под порывами ветра.
   - Капитаны послушны ему, - заметил Тарп.
   - Неужели они останутся такими послушными, когда узнают, что происходит
на самом деле?
   Еще одна волна ударила в  борт  корабля,  и  он  накренился.  Внезапный
водяной вал перехлестнул через  ограждение,  а  секундой  позже  сверкнула
страшная вспышка молнии, и почти сразу же  последовал  оглушительный  удар
грома, за которым на палубу непроницаемой пеленой обрушился ливень.
   - Мы еще поговорим об этом, -  крикнул  Лоулер.  -  Позже,  когда  буря
"утихнет.
   Радист отправился к носу корабля. Вальбен ухватился за ограждения  и  с
головой погрузился в потоки воды,  задыхаясь  и  давясь  ею;  море  словно
взбесилось. У него перехватило дыхание, он  отвернулся,  ощущая  себя  уже
наполовину утонувшим, захлебнувшимся  в  этом  водопаде.  Лоулер  принялся
кашлять, отплевываться, сморкаться, пока не смог вздохнуть свободно.
   На судно опустилась полуночная тьма. Море стало невидимо,  лишь  иногда
вспышки молний освещали огромные  черные  зияющие  пропасти,  разверзшиеся
вокруг корабля подобно потайным подвалам океана, готовым навеки  поглотить
их.
   И все-таки пока еще было можно  разглядеть  темные  фигуры,  носившиеся
взад-вперед по палубе, подчиняясь истошным крикам  Делагарда  и  Фелка.  К
этому моменту все паруса убрали; "Царица Гидроса", раскачиваясь и  кренясь
то в  одну,  то  в  другую  сторону  под  безжалостными  ударами  урагана,
повернула свои обнаженные мачты по ветру.  Корабль  поднимался  вместе  со
вздыбившейся пучиной и опускался в разверстые провалы, с грохотом ударяясь
о пенящуюся поверхность моря. До Лоулера доносились отдаленные крики.  Его
все больше охватывало ощущение того, что  громадные  "табуны"  неудержимых
водяных валов обрушиваются на них сразу со всех сторон.
   И вдруг среди немыслимого рева бури,  ужасающих  приступов  озверевшего
океана, словно вознамерившегося стереть их в порошок, среди  пронзительных
завываний ветра, громовых  раскатов  и  барабанной  дроби  дождя  раздался
неожиданный звук, который показался  страшнее  всего,  что  предшествовало
ему: это был, как ни странно, звук самой  тишины,  абсолютного  отсутствия
шума, словно упал занавес и скрыл суматоху и хаос, царившие на сцене.  Все
находившиеся на палубе почувствовали это  одновременно  и,  остановившись,
замерли, запрокинув головы  вверх  и  вглядываясь  в  небо,  пораженные  и
охваченные суеверным ужасом.
   Она длилась каких-нибудь десять секунд, эта  странная  тишина,  но  все
равно столь короткий отрезок времени показался всем вечностью.
   А  вслед  за  этим  раздался  еще  более  загадочный  звук,  еще  более
непостижимый и такой же потрясающий и вселяющий ужас, что Лоулер едва смог
побороть неожиданное желание пасть на колени. Это  раздавался  невероятный
рев, который с каждой  секундой  делался  все  сильнее  и  сильнее.  Через
мгновение  он  заполнил  все  пространство  подобно  воплю,   исторгаемому
глоткой, превосходящей по размеру всю Галактику.
   Звук оглушил Лоулера. Кто-то подбежал к нему - только потом  он  понял,
что это оказалась Тила Браун - и изо всех сил ухватился за его  руку.  Она
показывала в ту сторону, откуда дул ветер, и что-то кричала. Вальбен  тупо
посмотрел на нее, не понимая ни слова, и Тила снова закричала. На сей  раз
ее голос,  почти  неразличимый  на  фоне  чудовищного  рева,  наполнявшего
небеса, с внезапной отчетливостью достиг его слуха.
   - Что вы делаете на палубе? Немедленно  спускайтесь  в  трюм!  В  трюм!
Неужели вы не видите, что идет Большая Волна?!
   Лоулер  всмотрелся  в  темноту  и  заметил  нечто   длинное,   высокое,
излучающее какое-то  внутреннее  свечение  золотистого  цвета.  Это  нечто
возлежало на груди океана: яркая  линия,  протянувшаяся  вдоль  горизонта,
вздыбившаяся  выше  любой  мыслимой  стены,  сияющая  собственным  светом.
Вальбен смотрел на грандиозное явление природы с изумлением  и  восторгом.
Два человека пробежали мимо него, крича  об  опасности.  Он  кивнул  им  в
ответ: "Да, да, я понимаю". И все же Лоулер никак не мог  оторвать  взгляд
от сияющей стены, несшейся на них со стороны горизонта.
   "Почему она светится? Насколько высока? Откуда идет?"  -  пронеслось  в
голове Вальбена.
   Волна выглядела по-своему прекрасно: белоснежные языки пены на  гребне,
сияние загадочного кристалла  в  недрах,  некое  изящество  и  гармония  в
движении всей этой чудовищной силы. Проходя, она пожирала бурю,  навязывая
ее хаотическому клокотанию свой собственный, высший порядок.
   Лоулер наблюдал  за  приближением  Большой  Волны  до  самой  последней
секунды, а потом, сломя голову, бросился к ближайшему  люку.  На  какое-то
мгновение он застыл у трапа, оглянулся и увидел водяную гору, нависшую над
кораблем подобно Богу, оседлавшему сам океан. Вальбен нырнул  в  отверстие
люка и закрыл его за собой.
   Рядом с ним появился Кинверсон, занимавшийся задраиванием всех  выходов
на палубу. Не говоря ни слова, Лоулер сбежал по трапу в самую глубь  трюма
и вместе со всеми съежился в ожидании момента столкновения.




ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЛИК ВОД


1

   Корабль несло торной тропой. Он легко скользил по световой  дорожке  из
отблесков Большой Волны.
   Лоулер ощущал, как где-то далеко внизу волнуется мировой океан, как его
сотрясает огромный планетарный вал, когда колоссальнейшая стена воды мчала
их на собственной спине. Они  были  крошечными  щепочками  на  ее  гребне,
атомами, мечущимися в пустоте безграничного космического пространства.
   Они были ничем, а громада обезумевшего океана - всем.


   Вальбен нашел себе местечко  в  середине  трюма,  где  смог  за  что-то
уцепиться, присев на корточки и прижавшись к одной из  переборок;  толстая
стопка одеял помогала ему сохранять это положение. Но по-настоящему он  не
верил, что удастся выжить. Эта несокрушимая стена  воды  казалась  слишком
огромной, море - слишком бурным, корабль - слишком хрупким.
   По звукам и характеру  движения  судна  Лоулер  пытался  делать  выводы
относительно происходящего на палубе.
   "Царицу Гидроса" несло по поверхности бурлящего океана.  Большая  Волна
подхватила корабль и влекла его за собой на своем нижнем изгибе. Даже если
бы Делагарду удалось вовремя привести в действие магнетрон,  это  едва  ли
могло защитить судно от ударов наступавшей и озверевшей громады.  Она  все
равно бы захватила его и унесла с  собой.  Было  трудно  оценить  скорость
Большой Волны, но именно  с  такой  быстротой  несло  вперед  их  корабль,
подгоняемый неимоверной массой воды.  Лоулер  никогда  в  жизни  не  видел
ничего  подобного.  Возможно,  и  никто  из  переселенцев  на  Гидросе  не
испытывал  такого  удара   за   полтора   столетия   существования   здесь
человеческой диаспоры. Скорее всего,  какое-то  уникальное  в  своем  роде
наложение  гравитационных  воздействий  трех  лун,  какой-то   дьявольский
парадокс наслоившихся друг на друга сил притяжения породил эту  немыслимую
водяную гору и погнал ее по огромному брюху планеты-океана.
   Каким-то образом кораблю удалось удержаться на  плаву.  Лоулер  не  мог
понять,  как  это  случилось,  но  почему-то  верил,  что  судно  все  еще
по-прежнему подскакивает на гребне волны подобно легкой  пробке,  так  как
продолжал ощущать постоянную силу ускорения. Большая Волна мчалась вперед!
Эта неудержимая сила отбросила его к переборке и прижала к ней  настолько,
что он не смог пошевелить ни рукой, ни ногой. "Если бы мы перевернулись, -
рассуждал  Вальбен,  -  то  грозный  вал  давно  бы  оставил  нас  позади,
предоставив возможность спокойненько тонуть в его шлейфе. Но нет... Нет...
Мы продолжаем двигаться по поверхности".
   В тисках Большой Волны судно  вертелось,  как  веретено.  Все,  что  не
привинтили и не закрепили в свое время, теперь слетело на пол и с грохотом
перекатывалось из стороны в сторону.
   Лоулер слышал, как гремели различные предметы,  ударяясь  о  переборки,
будто корабль схватил и что есть мочи тряс какой-то великан. Да так оно  и
выглядело на самом деле. Вот - снова... И снова, снова... Он почувствовал,
что ему не хватает воздуха,  его  легкие  корчились  от  боли,  словно  их
постоянно захлестывало водой, словно самого Лоулера, а не корабль, болтало
по волнам взбесившегося моря. Вниз-верх, снова вниз, а  потом  -  вверх...
Сердце неистово колотилось в  груди.  Его  охватила  дурнота  и  ощущение,
сходное с опьянением, сделавшее панику просто невозможной. Он находился  в
центре  столь  сумасшедшего  вихря,   что   даже   страх   пожирался   его
неистовством.
   "Когда же мы наконец начнем тонуть?  -  стучало  молоточками  в  голове
Вальбена. - Сейчас?.. Сейчас?.. Сейчас?.. Или  Большая  Волна  никогда  не
отпустит нас и будет продолжать бесконечно носить  корабль  вокруг  света,
вечно вращая, подобно колесу, своей чудовищной силой?"
   Неожиданно  наступило  мгновение,   когда   все   снова   утихло.   "Мы
освободились от нее, - подумал Лоулер, - и плывем сами. Но  нет...  Нет...
Это всего лишь иллюзия..." Секундой позже вихрь начался вновь,  с  гораздо
большей  силой,  чем  прежде.  Вальбен  чувствовал,  как  кровь  в   жилах
устремляется от головы к ногам и вновь - от ног к  голове,  а  затем  цикл
неоднократно повторился. Боль охватила  легкие.  Ноздри  жгло  от  каждого
вдоха.
   Раздавались то глухие, то звонкие удары, доносившиеся из глубин  самого
судна: предметы и незакрепленная мебель летали из стороны  в  сторону,  но
откуда-то извне его слуха достигли более громкие звуки.  Он  слышал  крики
отдаленных  голосов,  иногда  душераздирающие  вопли.  В  этой   какофонии
присутствовал и шум ревущего ветра,  и  более  глухой  гул  самой  Большой
Волны. Но кроме этого слышалось и какое-то шипение, словно что-то жарилось
на сковороде, переходившее в грубое и  резкое  рычание.  Сей  звук  Лоулер
никак не мог объяснить. Возможно, жесткое столкновение воды и неба в точке
их пересечения... А  может,  сама  Большая  Волна  состояла  из  различных
уровней  разной  плотности,  кое-как  удерживаемых  вместе  всеподчиняющей
инерцией этой громадной силы, которые вели непрерывный спор  между  собой.
Наконец наступил еще один период абсолютной тишины. На сей раз,  казалось,
он длится уже целую вечность. "Ну, вот, мы и тонем, -  подумал  Лоулер.  -
Сейчас мы опустились метров на пятьдесят ниже  уровня  моря  и  продолжаем
движение вниз. Корабль уже практически погиб... В  любой  момент  давление
воды извне может раздавить этот крошечный коробок,  называемый  судном,  и
море ворвется внутрь - этим все и закончится".
   Вальбен с каким-то  дьявольским  нетерпением  ждал,  когда  массы  воды
проломят обшивку корабля. Смерть будет быстрой. Поток ударит в грудь, и от
этого кровь устремится к мозгу - через  секунду  он  потеряет  сознание  и
никогда не узнает, как завершится вся эта история, как