вительно повезло? - спросил Лоулер.
   У Тейн удивленно распахнулись глаза.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Не знаю... Но они выглядят  такими  умиротворенными.  Возможно,  наши
спутники стали чем-то иным, чуждым нам... По крайней мере, они пребывают в
мире с самими собой.
   Ее губы презрительно дрогнули в кривой усмешке.
   - Тебе хочется мира и покоя? Ну, что ж, иди... Здесь совсем недалеко.
   - Нет, нет!
   - Ты уверен, Вэл?
   - Иди сюда. Держи меня!
   - Вэл... Вэл...
   - Я люблю тебя.
   - Вэл, я тоже люблю тебя.
   Они  самозабвенно  обнялись,  забыв  обо  всем  на   свете,   забыв   о
возвратившихся, что теперь находились рядом с ними.
   Тейн прошептала ему на ухо:
   - Я не пойду туда, если ты не сделаешь этого.
   - За меня не беспокойся.
   - Но если ты отправишься туда, я - следом.
   - Что?
   - Ты думаешь, мне хочется остаться единственным  реальным  человеческим
существом на корабле рядом с десятком  зомби?  Вэл,  давай  договоримся...
Либо мы вообще не идем к Лику, либо отправляемся вместе!
   - Решено - мы не идем.
   - Но если нам все-таки...
   - Тогда - только вместе, - тихо ответил Вальбен, - но мы не идем...


   Казалось, у Лика Вод не произошло ничего особенного.
   Команда "Царицы  Гидроса"  начала  подготовку  к  возвращению  в  район
островов, населенных людьми.  Кинверсон  забросил  сети,  и  они  принесли
богатейший улов. Гхаркид мирно разгуливал по мелководью, собирая  полезные
водоросли. Нейяна, Тила и Лис сновали между судном и  Ликом  и  доставляли
ведрами  пресную  воду  из  какого-то  источника  на  берегу.  Оньос  Фелк
склонился  над  своими   картами,   Даг   Тарп   настраивал   и   проверял
радиоаппаратуру. Делагард осматривал корабельные снасти,  паруса,  корпус,
рулевые механизмы  и  отмечал,  что  нужно  починить,  а  потом  вместе  с
Сандирой, Лоулером и даже отцом Квилланом провел весь необходимый ремонт.
   Разговаривали очень мало. Каждый занимался своим делом, словно  являлся
частью хорошо отлаженного механизма. Возвратившиеся с Лика Вод  вели  себя
предельно вежливо и предупредительно  по  отношению  к  Тейн  и  Вальбену,
отказавшимся посетить остров. Они обращались с ними почти  как  с  малыми,
ничего не понимающими в жизни детьми, которым требуется  особая  забота  и
внимание.  Но  Лоулер  все  равно  не  чувствовал  настоящей  человеческой
близости, общаясь с посланниками Лика.
   Время от времени Вальбен удивленно и озабоченно  поглядывал  в  сторону
таинственного острова: там по-прежнему продолжался бесконечный танец света
и  красок;  его  неистощимая  энергия  одновременно  и   зачаровывала,   и
отталкивала Лоулера. Он пытался представить себе,  что  могли  чувствовать
оказавшиеся  на  берегу,  вышагивая  по  этим  долинам,  населенным  живой
всепоглощающей Тайной, и тут же останавливал себя,  вспомнив,  как  опасны
такого рода игры ума. То и дело Вальбен ощущал новые  приступы  притяжения
Лика Вод, порой поразительно сильные. В такие  мгновения  соблазн  уйти  с
корабля был особенно велик. Так легко прыгнуть за борт, подобно остальным,
быстро пересечь теплые гостеприимные воды залива, вскарабкаться на  чуждый
берег и...
   Но он все еще находил в себе силы для сопротивления. Пока ему удавалось
держать себя, вернее, свой разум, на расстоянии,  и  Лоулер  не  собирался
уступать.
   Подготовка к отплытию шла своим чередом, и Вальбен  вместе  с  Сандирой
оставались на борту, тогда как  остальные  свободно  перемещались  туда  и
обратно. Словом, установилось непонятное жутковатое затишье, хотя оно и не
вызывало неприятных ощущений. Казалось, жизнь просто замедлила  свой  бег,
почти застыла на месте, и Лоулер, как  это  ни  странно,  чувствовал  себя
счастливым: он все-таки  жив,  ему  удалось  выстоять  в  таком  множестве
испытаний, его закалило горнило Гидроса (Вальбен выходил из него еще более
сильным и твердым, чем прежде).
   Лоулер по-прежнему любил Сандиру и чувствовал ее ответное стремление  к
нему. Такое он испытывал впервые в жизни. Чтобы теперь ни  ожидало  его  в
конце путешествия,  ему  будет  легче  справиться  со  всеми  трудностями,
которые порождал собственный упрямый характер.
   Наконец наступило время, когда все приготовления завершились.
   День клонился к вечеру. Делагард объявил, что они отплывут от  Лика  на
закате. Казалось,  Нида  совершенно  не  беспокоило  наступление  темноты.
Впрочем, какое-то время свет таинственного  острова  будет  освещать  путь
судна,  а  потом  можно  ориентироваться  по  звездам.  Теперь   море   не
представляло для них никакой опасности, оно сделалось дружелюбным: с  этих
пор все на Гидросе будет проявлять к ним только теплые чувства.
   Неожиданно Лоулер понял, что он стоит в одиночестве у ограждения борта.
Большинство вернувшихся  или  даже,  вполне  возможно,  все  они  снова  с
какой-то своей целью отправились на остров. "Наверное, наносят  прощальный
визит", - с тревожной усмешкой предположил он.
   Но где же Сандира?
   Вальбен громко позвал ее.
   В ответ - ни слова.
   На какое-то мгновение Лоулера охватил ужас: вдруг она  пошла  вместе  с
ними. Еще раз осмотрев палубу, он  увидел  Тейн  у  кормы,  на  мостике  с
рыболовными снастями; рядом с ней  -  Кинверсон.  Казалось,  они  увлечены
разговором.
   Вальбен, не спеша, подошел к ним. Они даже не заметили его приближения.
Он услышал, как Гейб говорит ей:
   - Ты не сможешь понять всего по-настоящему, пока не побываешь там сама.
Это настолько  же  отличается  от  обычного  человеческого  существования,
насколько сама жизнь отличается от смерти.
   - Я чувствую себя достаточно живой.
   - Ты просто этого не знаешь... не можешь этого даже вообразить.  Пойдем
со мной,  Сандира.  Путешествие  на  остров  займет  всего  лишь  какое-то
мгновение, а потом для тебя откроется бесконечное  пространство.  Посмотри
на меня! Я ведь совсем не тот, кем был раньше, не так ли?
   - Конечно!
   - Но я ведь существую. Только теперь мое "я" - нечто  гораздо  большее,
чем простое человеческое "я". Пойдем со мной!
   - Прошу тебя, Гейб...
   - Ты хочешь пойти!  Знаю,  хочешь!  Ты  остаешься  здесь  только  из-за
Лоулера.
   - Нет! Остаюсь только ради себя, - резко возразила Сандира.
   - Это не так, я ведь знаю... Тебе просто жаль несчастного дока.  Ты  не
желаешь бросить его.
   - Нет, Гейб!
   - Потом ты будешь благодарить меня.
   - Нет.
   - Пойдем со мной.
   - Гейб... пожалуйста...
   В ее голосе внезапно прозвучала нотка сомнения в  собственной  правоте,
свидетельствовавшая о том, что сопротивление Сандиры ослабло. Это поразило
Лоулера, как гром среди ясного неба. Он вскочил на мостик и встал рядом  с
ними.  У  Тейн  от  неожиданности  перехватило  дыхание,   и   она   резко
отшатнулась.  Кинверсон  оставался  на  месте,  спокойно   и   внимательно
посматривая на Вальбена.
   Багры лежали на привычных крюках крепления. Лоулер схватил один из  них
и замахнулся, направляя острие прямо в лицо Гейба.
   - Оставь ее в покое!
   Кинверсон взглянул на смертельное оружие  в  руках  Вальбена  то  ли  с
насмешкой, то ли с презрением.
   - Док, я же просто беседую с ней.
   - Ты пытаешься уговорить Сандиру отправиться на Лик!
   Гейб весело рассмеялся.
   - А ее особенно и уговаривать-то не надо. Не так ли, Сандира?
   Гнев переполнял душу Лоулера. Он едва сдерживал себя, чтобы не  всадить
свое импровизированное оружие в глотку Кинверсона по самую рукоять.
   - Вэл, прошу тебя... Мы ведь  и  в  самом  деле  только  беседовали,  -
попыталась успокоить его Тейн.
   - Я прекрасно слышал, о чем вы тут говорили. Он пытается заставить тебя
пойти к Лику, разве не так?
   - А я вовсе и не отрицаю этого, - спокойно согласился Кинверсон.
   Лоулер  продолжал  размахивать  багром,  прекрасно  понимая,  насколько
смешно и глупо выглядит его гнев со стороны. Гейб  скалой  возвышался  над
ним, все еще устрашающий своей титанической силой. Несмотря на  обретенную
после посещения острова мягкость, он оставался неуязвимым и непобедимым.
   Но Вальбен уже не мог остановиться.  Жестким,  не  терпящим  возражений
тоном он произнес:
   - Я не хочу, чтобы вы беседовали с ней до момента нашего отплытия.
   Гейб дружелюбно улыбнулся.
   - Я не хотел никого огорчать.
   - Знаю, чего вы хотели! И я не позволю вам!..
   - А разве она не должна сама решать подобные вопросы, док?
   Лоулер бросил испытывающий взгляд на Тейн.
   - Все хорошо, Вэл, - тихо  сказала  она.  -  Я  пока  еще  в  состоянии
позаботиться о себе.
   - Да, да, конечно.
   - Док, отдайте мне этот багор, - попросил Кинверсон.  -  Вы  же  можете
пораниться.
   - Отойди!
   - Но ведь это мое орудие труда. Вам не следовало бы так размахивать им.
   - Берегитесь!  -  крикнул  Лоулер.  -  И...  убирайтесь!  Убирайтесь  с
корабля! Идите отсюда! Возвращайтесь к Лику! Идите же, Гейб! Здесь вам  не
место... Ни вам и ни вашим друзьям. Это судно принадлежит людям.
   - Вэл! Ну, Вэл... - пыталась успокоить его Сандира.
   Вальбен крепко сжал багор, удерживая его привычной хваткой  хирурга,  и
сделал решительный шаг по направлению к  Кинверсону.  Громадная  неуклюжая
фигура Гейба нависла над Лоулером.
   - Идите! - повторил Вальбен. -  Возвращайтесь  к  Лику!  Ну!  Прыгайте,
Гейб! Вот сюда, за борт...
   - Док, док, док...
   Лоулер нанес резкий короткий и  сильный  удар  своим  оружием  вверх  и
вперед, целясь в грудную клетку Кинверсона, но тот с невероятной быстротой
и ловкостью перехватил инициативу в  свои  руки.  Гейб  схватил  багор  за
рукоять и повернул его в  обратную  сторону.  Острая  боль  пронзила  руку
Вальбена, а через секунду оружием уже овладел Кинверсон.
   Инстинктивно Лоулер прикрыл грудь  ладонями,  чтобы  защитить  себя  от
ответной атаки, которая вот-вот должна последовать...
   Гейб рассматривал своего соперника, словно  выбирая  место  для  удара.
"Ну, давай, заканчивай, черт тебя побери! - мысленно подгонял его Вальбен.
- Ну! Быстрее!" Лоулер почти уже чувствовал этот удар, эту  страшную  боль
от разрыва тканей, этот холод острия, взламывающего ребра  и  проникающего
до самого сердца.
   Но... атаки не последовало. Гейб спокойно наклонился и положил багор на
место.
   - Док, не стоит баловаться со снастями, - мягко произнес он. - А теперь
извините меня, я должен оставить вас.
   Кинверсон повернулся, прошел мимо остолбеневшего Лоулера и спустился по
трапу на палубу.


   - Я, наверное,  очень  глупо  выглядел?  -  поинтересовался  Вальбен  у
Сандиры.
   Она слабо улыбнулась.
   - Ты ведь всегда воспринимал его как угрозу для себя, не так ли?
   - Но ведь он пытался уговорить тебя пойти туда! Разве это не угроза?
   - Вэл, если бы Гейб взял меня на руки и спрыгнул бы со  мной  за  борт,
тогда бы это выглядело угрожающе, а так...
   - Ладно, ладно.
   - Но я прекрасно понимаю, почему тебя расстроило произошедшее до  такой
степени... Зачем ты бросился на Кинверсона с багром?
   - Да, это выглядит по-идиотски. Чистое мальчишество.
   - Верно, - согласилась Тейн, - именно идиотизм.
   Лоулер совершенно не ожидал, что она с такой готовностью поддержит  его
порыв самоуничижения. Он удивленно взглянул  на  Сандиру  и  увидел  в  ее
глазах  нечто,  поразившее  и  расстроившее  еще  больше,  -  между   ними
неожиданно снова сама собой воздвиглась глухая стена.
   - Что случилось?
   - О, Вэл... Вэл...
   - Скажи мне! Скажи!
   - Дело совсем не в словах Кинверсона... Меня очень  нелегко  на  что-то
уговорить - я всегда все решаю сама.
   - Что? О чем ты говоришь? Ради Бога, ответь, что ты имеешь в виду.
   - Лик Вод...
   - Что?!
   - Вэл, пойдем со-мной.
   Лучше бы Гейб пронзил его своим багром.
   - Господи! - Он  отступил  от  Тейн  на  несколько  шагов.  -  Господи,
Сандира! Что ты такое говоришь?!
   - Нам все-таки стоит побывать там.
   Вальбен смотрел на нее, ощущая окаменение во всем теле.
   - Бессмысленно пытаться сопротивляться этому, - тихо сказала она. -  Мы
должны покориться Ему, как это сделали все остальные. Они многое поняли, а
мы... Мы остались слепы.
   - Сандира?
   - Я поняла это в то самое мгновение, когда ты старался защитить меня от
Гейба. Господи, как глупы наши попытки  сохранять  и  лелеять  собственную
индивидуальность, мелкие страхи, ревность, зависть и при этом  разыгрывать
целый лицемерный спектакль... Насколько  же  лучше  отбросить  все  это  и
слиться с единой великой гармонией, существующей здесь, слиться  со  всеми
обитателями Гидроса.
   - Нет. Нет!
   - У нас остался единственный шанс сбросить с себя  всю  ту  грязь,  что
мешает нам жить.
   - Я не могу поверить, что это говоришь ты, Сандира.
   - И все-таки это я. Я!
   - Он загипнотизировал тебя, околдовал... Это сделало Оно!
   - Нет, - улыбаясь, возразила Тейн и протянула ему руки. -  Когда-то  ты
сказал мне, что никогда не ощущал Гидрос своим родным домом, даже несмотря
на свое рождение на этой планете... Помнишь, Вэл?
   - Ну, и?..
   - Помнишь, ты говорил, ныряльщики и другие морские  существа  чувствуют
себя здесь дома, но только не ты?.. Помнишь?! Я вижу, помнишь...  Ну,  так
вот... Тебе наконец представляется шанс сделать Гидрос своим родным домом,
стать самому частью планеты. Земли больше нет! Мы - гидранцы,  а  гидранцы
должны принадлежать Лику  Вод.  Ты  слишком  долго  пытался  оставаться  в
стороне... Впрочем, так же, как и я.  Но  теперь  мне  все  кажется  иным,
посему я сдаюсь. Ты пойдешь со мной?
   - Нет! Это безумие, Сандира! Вот что я сейчас  сделаю:  затащу  тебя  в
трюм, свяжу и не отпущу до тех пор, пока ты не придешь в себя.
   - Не прикасайся ко мне, - произнесла Тейн тихим и спокойным голосом.  -
Я сказала тебе, Вэл, не смей прикасаться. - Она бросила  многозначительный
взгляд на груду багров.
   - Хорошо. Итак, я слушаю тебя...
   - Прекрасно! Я ухожу. А ты?
   - Разве ты не знаешь ответа на свой вопрос?
   - Ты же обещал, что мы либо уйдем вместе, либо  останемся  насовсем  на
корабле...
   - Значит, не уходи, если я не делаю этого. Не забывай про наш уговор.
   - Но мне хочется пойти, Вэл, и я все равно отправлюсь на Лик.
   Холодный гнев нарастал в нем, захлестывая душу. Он  не  ожидал  от  нее
столь неожиданного предательства, тем более в последний момент.
   - Что ж... Тогда иди, если ты  в  самом  деле  решилась,  -  с  горечью
прошептал Вальбен.
   - Идем со мной.
   - Нет. Нет! Нет!!
   - Но ты же обещал...
   - В таком случае я беру свои  слова  назад,  -  произнес  Лоулер.  -  Я
никогда не собирался пойти на Лик Вод. Если я обещал, значит, просто  лгал
тебе... Я никуда не пойду!
   - Прости меня, Вэл.
   - И ты меня тоже.
   Ему вновь захотелось схватить ее, затащить в  трюм,  запереть  в  своей
каюте и не выпускать до выхода корабля в море. Но  он  прекрасно  понимал,
что не сможет сделать этого. Теперь ничего нельзя предпринять. Ничего.
   - Иди, - тихо сказал Лоулер. - Перестань оправдываться и  поступай  как
знаешь. Мне просто тошно от твоих слов.
   - Пойдем со мной, - попросила Сандира еще раз. - Это ведь так быстро...
   - Ни-ког-да.
   - Хорошо, Вэл. - Тейн  печально  улыбнулась.  -  Я  люблю  тебя,  и  ты
знаешь... Всегда помни об этом. Я ведь просила тебя пойти со мной,  потому
что очень люблю тебя. Даже если ты останешься на борту корабля, ничего  не
изменится в наших отношениях. Надеюсь, ты все равно будешь любить меня...
   - А разве такое возможно?
   - Прощай, Вэл. Еще увидимся.
   Лоулер  смотрел  на  Сандиру,  не  отводя  глаз  и  все  еще  не   веря
происходящему: она поспешно подбежала  к  ограждению  палубы,  перемахнула
через него и изящным профессиональным прыжком бросилась в волны ожидающего
ее море. Тейн быстро  плыла  к  берегу,  рассекая  темные  воды  сильными,
энергичными гребками. Вальбен  неожиданно  почувствовал  себя  стоящим  на
дамбе острова Сорве;  точно  так  же  он  наблюдал  когда-то  за  купанием
Сандиры. Не желая больше созерцать эту картину, Лоулер  отвернулся,  когда
она находилась еще на полпути к Лику.
   Он отправился в свою каюту, запер за собой дверь и сел на койку. Вокруг
него сгущались сумерки. Самое  "время"  испить  "травки".  Сейчас  Вальбен
выпил бы целый кувшин, бочку, цистерну,  выпил  бы  одним  глотком,  чтобы
утопить эту жуткую душевную боль. Но и "целебного" настоя тоже не было,  и
потому ему ничего не оставалось, как спокойно сидеть и  ждать...  Ждать...
Вот только чего?
   Лоулер  не  знал,  сколько  прошло  времени:  часы,  годы,  столетия...
Неожиданно  сверху  донесся  голос  Делагарда,  который  выкрикнул  приказ
"отдать швартовы".


   Не так уж часто в прошлом приходилось Вальбену видеть такое чистое небо
и столь ярко светящийся Крест Гидроса,  как  в  эту  ночь.  Воздух  словно
застыл, море лениво перекатывало  свои  волны.  Каким  образом  мог  плыть
корабль в такое безветрие? Это просто не укладывалось в голове. И  все  же
они продвигались вперед. Словно  влекомое  таинственной  волшебной  силой,
судно легко скользило сквозь  ночную  тьму.  Они  находились  в  пути  уже
несколько часов.
   Сияющий ореол Лика Вод постепенно бледнел,  пока  наконец  от  него  не
осталась лишь узкая полоска лилового света на горизонте, а потом она стала
походить на сверкающую нить.  Вот  и  совсем  исчезла,  будто  и  не  было
никакого острова...
   Когда наступило утро, "Царица Гидроса" находилась далеко от  Лика  Вод,
пересекая просторы Пустынного моря.
   Лоулер в полном одиночестве лежал на груде сетей, брошенных  на  корме.
Еще  никогда  в  жизни  ему  не  приходилось  испытывать  столь   глубокое
разочарование.
   Все остальные в глубочайшем молчании передвигались  по  палубе;  каждый
занимался своим делом: кто-то возился с парусами,  кто-то  -  с  канатами,
некоторые занимались приборкой. Они совершенно не нуждались в  нем,  да  и
Вальбену не хотелось иметь ничего  общего  с  ними.  Люди  превратились  в
механизмы, вернее, в части одного большого  механизма.  Тик-так,  тик-так,
тик-так...
   Сандира подошла к нему вскоре после отплытия.
   - Все нормально, - тихо произнесла она, - ничего не изменилось.
   Лоулер содрогнулся и отвернулся от нее. Он просто не мог видеть Тейн.
   - Ты ошибаешься, - пробурчал Вальбен, -  изменилось  все...  Ты  теперь
являешься частью  хорошо  отлаженной  машины...  Кроме  того,  тебе  очень
хочется превратить и меня в нечто подобное.
   - Вэл, но это же совсем не так! Ты сам станешь большим  механизмом,  ты
сам будешь его работой, то есть и частью, и целым одновременно.
   - Я не понимаю.
   - Конечно. Как же ты можешь понять? - Она любовно прикоснулась к  нему,
но он отшатнулся, словно только одно прикосновение могло превратить его  в
себе подобное. Тейн посмотрела на возлюбленного с нескрываемым сожалением.
- Хорошо, - тихо прошептала она, - как хочешь.


   С момента отплытия от Лика Вод прошло уже несколько часов.
   Лоулер не ходил на камбуз и не принимал участия  в  их  общей  вечерней
трапезе. Несмотря на это, он не ощущал голода. Ему казалось, что отныне  у
него никогда не возникнет потребность в еде. Ну,  или,  по  крайней  мере,
Вальбен ни за  что  не  сядет  за  один  стол  с  ними:  ведь  он  остался
одним-единственным человеком на этом корабле зомби, единственным  реальным
человеком...

   Один, один, всегда один,
   Один средь зыбей!
   И нет святых, чтоб о душе
   Припомнили моей.

   Слова... Осколки воспоминаний... Утраченная поэма из давно  утраченного
древнего мира.

   Погасло Солнце, - в тот же миг
   Сменился тьмою свет.
   Уплыл корабль, и лишь волна
   Шумела грозно вслед.

   Лоулер взглянул на небо, на холодный свет далеких  звезд.  Внезапно  он
ощутил необычный, ранее неведомый ему покой. Его поразило это  неожиданное
ощущение: казалось, Вальбен вошел в некие пределы, где уже никакие бури  и
волнения не смогут возмутить мир души. Даже в те  дни,  когда  приходилось
принимать настой "травки", Лоулер едва  ли  чувствовал  нечто  похоже