им полетам,  находили  их  даже  в  метеоритах.
Земля и Марс не являлись единственными местами во вселенной, которые могли
поддерживать  жизнь.  Быть  может  так  было  везде.  Если   жизнь   могла
существовать в таком месте, как Юпитер, не логично  исключать  даже  такую
возможность, как существование на  Солнце  какого-нибудь  живого  пламени,
которое никто не мог опознать, как форму жизни...
     Он выбрался на перекрытие и направил грохочущего "жука" в  парк.  Ему
не надо было переводить машину на другие рельсы, что вернуть ее  в  гараж.
Неожиданно  ему  пришло  в  голову  во  время  призрачной   беседы   через
посредников, что он никогда не встречался с Доком Барфом, как и со многими
другими людьми, с которыми так часто беседовал по коротковолновому  радио.
За исключением самих операторов Моста, Юпитерианская система была для него
сообществом голосов, лишенных тел. А теперь, он  уже  никогда  с  ними  не
встретится...
     - Проснись,  Гельмут,  -  неожиданно  привел  его  в  чувство  голос,
раздавшийся в палубе операторов. - Если бы не я, ты  бы  добрался  уже  до
самого конца Моста. У тебя на "жуке" оказались отключены все автоматически
ограничители.
     Гельмут виновато потянулся, намного позже чем следовало бы, к  пульту
управления. Эва уже отвела его "жук" обратно, за опасную черту.
     - Извини, - пробормотал он, снимая шлем. - Спасибо, Эва.
     - Не благодари меня. Если бы ты был на самом деле в той машине, я  не
задумываясь, позволила бы ей свалиться. Меньше чтения и больше сна  -  вот
что я тебе порекомендовала бы, Гельмут.
     - Держи свои рекомендации при себе, - пробурчал он.
     Этот  инцидент  привел  в  движение  цепочку  новых   и   еще   более
раздражающих мыслей. Если он подаст в отставку сейчас, пройдет  еще  почти
год, прежде чем он  сможет  вернуться  в  Чикаго.  Антигравитация  или  не
антигравитация, на корабле сенаторов  не  найдется  свободного  места  для
неожиданных  лишних  пассажиров.  Доставка  человека  домой  должна   быть
подготовлена  задолго  до  самого  момента   ее   проведения.   Необходимо
обеспечить жизненное  пространство  и  эквивалент  груза  и  пространства,
которые ему потребуются для обратного путешествия с Юпитера-5.
     Год жизни на станции Юпитера-5 без какой-либо пользы - как  человека,
чье пользование ресурсами этой станции больше не будет оправдано тем,  что
он делал. Год жизни под взглядами Эвы Чавес и Чэрити Диллона  и  остальных
мужчин и женщин, остающихся операторами Моста, мужчин и женщин, которые не
постеснялись бы высказать ему все, что они думают об его отставке.
     Год жизни, как  постороннего,  в  лихорадочном  возбуждении  прямого,
личного исследования  Юпитера.  Год  наблюдения  и  лицезрения  неизбежных
смертей - в то время, как он один стоял бы  в  стороне,  привилегированный
и... бесполезный. Год, в течении которого  Роберт  Гельмут  превратится  в
наиболее ненавидимое живое существо Юпитерианской системы.
     И, затем когда он вернется в Чикаго, то отправится  искать  работу  -
потому,  что  его  отставка  с  поста  прораба  группы  строителей   Моста
автоматически  выведет  его  с  правительственной  службы.  И  его  начнут
спрашивать, почему он покинул Мост в момент, когда работа на Мосте как раз
достигла своей кульминации.
     И он начал понимать, почему человек в его сне согласился добровольно.
     Когда прозвучал звонок, возвещавший окончание смены,  он  по-прежнему
был намерен подать в отставку, но как он уже горько заключил,  что,  кроме
имевшегося на Юпитере, существовали и другие типы ада.
     Он переключал пульт в нейтральное положение, когда  появился  Чэрити,
взобравшийся по лестнице. Глаза Чэрити сияли, словно небо,  полное  комет.
Гельмут знал, что так и должно было быть.
     - Боб, с тобой хочет поговорить сенатор Вэгонер, если ты  не  слишком
устал, - сказал он. - Давай, иди. Я здесь все закончу.
     - Вот как? - нахмурился Гельмут. Сон снова навалился  на  него.  НЕТ.
Они не смогут давить на него сильнее, чем он сам того захочет. - А о  чем,
Чэрити? Меня подозревают в антизападных действиях? Я думаю, ты сообщил им,
как я себя чувствую.
     - Да, сообщил, - ответил Диллон, спокойно. - Но мы пришли  к  мнению,
что может быть после разговора с Вэгонером,  ты  будешь  чувствовать  себя
иначе. Естественно, он на корабле. У шлюза я приготовил для тебя скафандр.
     Чэрити надел на голову шлем,  эффективным  образом  отрезав  себя  от
дальнейшего разговора или какого-либо сознания  о  существовании  Гельмута
вообще.
     Гельмут постоял одно  мгновение,  смотря  на  слепой,  неопределенных
очертаний,  пузырь  на  плечах  Чэрити.  Затем,  конвульсивно   передернув
плечами, он спустился вниз по ступенькам.
     Тремя  минутами  позже,  он  уже  брел  в  скафандре  по  поверхности
Юпитера-5, в то время как материнская планета этого спутника  умывала  его
плечи переливами своих цветов.
     Вежливый морской пехотинец провел его через шлюз корабля  и  проворно
выудил из костюма. Несмотря на угрюмое намерение не проявлять  интереса  к
антигравитации  и  всех  возможных  ее  последствий,  он  с   любопытством
осматривался по сторонам, пока его проводили вверх по направлению к носу.
     Но внутри, корабль оказался похож на те, что доставили его из  Чикаго
на Юпитер-5 - как оказался похож на  любой  другой  космолет.  Не  удалось
увидеть ничего, кроме коридоров и лестниц, до тех пора ты не оказывался  в
каюте, где тебя ожидали.
     Сенатор  Вэгонер  оказался  сюрпризом.  Этот   относительно   молодой
человек, на вид которому было самое большее  -  лет  шестьдесят,  выглядел
совсем не представительным. И у него были пронзительнейшие голубые  глаза,
какие когда-либо приходилось видеть Гельмуту. Каюта, в которой  он  принял
Гельмута,  совершенно   очевидно,   являлась   его   собственной.   Вполне
комфортабельная каюта, соответствующая условиям космолета, но  ни  слишком
просторная, ни роскошная.  Сенатора  оказалось  трудно  соотнести  с  теми
историями, которые Гельмут слышал о нынешнем Сенате, вовлеченном в скандал
за скандалом, более чем Римских пропорций.
     С ним находились только  двое:  обыкновенная  девушка,  возможно  его
секретарь, и высокий человек, в форме Армейского Космокорпуса  и  орлиными
крышками полковника на мундире. Гельмут узнал офицера. И  это  был  словно
второй шок удивления. Это же Пейдж Рассел, эксперт по баллистике,  который
не так давно провел некоторое время в  Юпитерианской  системе.  Собиратель
грязи. Рассел улыбнулся несколько криво, в то  время  как  брови  Гельмута
вопросительно взметнулись вверх.
     Гельмут перевел взгляд назад на сенатора.
     - А я считал, что здесь присутствует вся подкомиссия.
     - Вообще-то это так и есть, но мы их оставили там, где и нашли  -  на
Ганимеде. Я не хотел  создавать  у  вас  впечатления,  что  вам  предстоит
встретиться лицом к лицом с большим жюри, - улыбаясь ответил Вэгонер. -  Я
был  вынужден  просиживать  на  всех   этих   бесконечных   расследованиях
лояльности еще там, дома, но я не вижу никакого смысла в экспорте подобных
религиозных церемоний в космос.  Присаживайтесь,  мистер  Гельмут.  Сейчас
принесут выпить. Нам нужно о многом поговорить.
     Неожиданно скованно, Гельмут опустился в кресло.
     - Конечно же  вы  знаете  полковника  Рассела,  -  заговорил  Вэгонер
комфортно откинувшись назад в своем кресле.  -  Эта  молодая  леди  -  Энн
Эбботт, о которой вы услышите несколько позже.  А  теперь  Диллон  сообщил
мне, что ваша польза для Моста подходит к своему  концу.  В  общем-то  мне
жаль  это  слышать,  потому  что  вы  -  один  из  лучших  людей  в  нашем
распоряжении, участвовавших в планетарных проектах. Но, с другой  стороны,
я даже рад. Это позволяет использовать вас для кое-чего  другого,  гораздо
большего, там где мы нуждаемся в вас.
     - Что вы этим хотите сказать?
     - Вам придется предоставить возможность объяснить все это мне самому.
Прежде всего, я хотел бы немного поговорить о Мосте.  Кстати,  пожалуйста,
не думайте что я вас допрашиваю. У вас имеется полная свобода заявить, что
любой из заданных вопросов не входит в мою компетенцию, и я не  сочту  это
за  обиду  или  недоброжелательство.  Кроме  того  -  "я,   сим,   отрицаю
аутентичность любой записывающего или иного подслушивающего  оборудования,
запись на котором сказанного мною может оказаться частью". Короче  -  наша
беседа в высшей степени неофициальна.
     - Благодарю вас.
     - Это и в моих интересах. Надеюсь, что со мной вы  будете  беседовать
свободно. Конечно, мое  отречение  ничего  не  значит,  так  как  подобные
формальные утверждения всегда можно стереть с ленты. Но позже, я собираюсь
сообщить кое-какие, которые вам знать не  полагалось  и  вы  сами  сможете
рассудить, почему я сказал,  что  все  сообщенное  мне  вами  -  останется
исключительно в узком кругу. Пейдж и Энн - ваши свидетели. О'кэй?
     Молчаливо появился стюард  с  напитками  и  снова  удалился.  Гельмут
попробовал свой на вкус. Странное отличие оказалось  в  том,  что  он  был
охлажден. Гельмут нашел это удивительным, но не неприятным  после  первого
глотка. Он попытался расслабиться. - Я постараюсь, - ответил он.
     - Что ж, хорошо. А теперь Диллон сказал, что вы относитесь  к  Мосту,
как к монстру. Я весьма тщательно изучил ваше досье  -  на  самом  деле  я
изучал оба досье - ваше и Пейджа еще более интенсивно, чем вы себе  можете
представить - и как мне кажется,  Диллон  похоже,  не  совсем  понял  суть
вашего мнения. Я бы хотел услышать его прямо от вас.
     - Я не считаю Мост монстром, - медленно проговорил Гельмут. -  Видите
ли,  Чэрити  -  в  положении  защитника.   Он   считает   Мост   очевидным
свидетельством того, что никакие самые  суровые  условия  не  в  состоянии
надолго остановить человека и здесь я с  ним  согласен.  Но  он  думает  о
Прогрессе, как о чем-то персонифицированном. Он не  может  признать  -  вы
попросили меня говорить то, что я думаю, сенатор - он не  может  признать,
что Запад - декадентская и умирающая культура.  Все  прочие  свидетельства
указывают на это. Чэрити нравится думать, что Мост в его глазах делает все
эти свидетельства лживыми.
     - У Запада осталось не так уж и много лет, - поразительно, но Вэгонер
c ним согласился!
     Пейдж Рассел вытер свой лоб. - Я по-прежнему не могу слышать то,  что
вы говорите, без желания залезть куда-нибудь  под  ковер.  И  кроме  того,
Мак-Хайнери со всей этой стаей - на Ганимеде...
     -  Мак-Хайнери,  -  произнес  холодно  Вэгонер,  -  возможно   хватит
апоплексический удар, когда мы обрушим все это на него, и я ни секунды  не
буду скучать о нем. Но, как бы то ни  было  все  это  -  правда.  Костяшки
домино начали падать уже довольно давно, а взрыв, подготовленный кампанией
Энн, окажется последним ударом. И все  же,  мистер  Гельмут,  Запад  несет
ответственность за некоторые гигантские достижения во  времени.  Возможно,
Мост может считаться наиболее величайшим и самым последним из них.
     - Но только не мною, - заметил Гельмут.  -  Строительство  гигантских
проектов для ритуальных целей - создание всего этого лишь  во  имя  самого
создания - является последним  актом  уже  мертвой  культуры.  К  примеру,
взгляните на пирамиды Египта. Или на даже более значительный  и  идиотский
пример, большее, чем что либо пока сотворенное человеческими существами  -
раскладка "Диаграммы Силы" на всей поверхности  Марса.  Если  бы  марсиане
направили всю затраченную на это энергию на выживание, они  наверное,  еще
жили бы сейчас.
     - Согласен, - подтвердил Вэгонер, - но с оговорками. Вы правы  насчет
Марса, но пирамиды-то построены  в  период  расцвета  культуры  Египта.  И
"создание  чего-то  лишь  во  имя  созидания"   не   является   ритуальным
определением. Это научное определение.
     - Хорошо.  Это  не  слишком  меняет  мои  аргументы.  Быть  может  вы
согласитесь, что суть каждой  жизненной  культуры  -  это  способность  ее
защищать себя. Запад уже более, чем полвека превосходит Советы -  но,  как
мне видится, Мост является "Диаграммой Силы" Запада, его  пирамидами.  Или
как вам еще будет угодно. О да, он доказывает, что  мы  могущественны,  но
могущество - это еще не путь к  выживанию.  Все  эти  деньги  и  средства,
затраченные на строительство Моста окажутся весьма  необходимы,  А  ИХ  НЕ
БУДЕТ, когда начнется следующая атака Советов.
     - Поправка: она уже прошла,  -  произнес  Вэгонер.  -  И  Советы  уже
выиграли.  СССР  гораздо  лучше,  чем  мы  сыграл  в  величайшую  из   фон
Неймановских игр. Потому, что они не приняли на веру  то,  что  каждая  из
сторон изберет наилучшую стратегию. Они играли также и на  износ  игроков.
За пятьдесят лет непрекращающегося нажима, им удалось превратить  Запад  в
систему во всем подобную Советской. Так что отпала необходимость в  прямых
военных действиях. Мы сами себя советизировали  и  все  наши  ходы  теперь
предсказуемы совершенно точно.
     - Частично, здесь я согласен с вами. В чем мы нуждались,  так  это  в
затрате энергии и денег на игру -  на  социальные  исследования,  так  как
угроза была именно социальной. Что конечно же, что и следовало  из  теории
игр, мы и должны были сделать. Гельмут, для человека, который  уже  многие
годы оторван от Земли, вы знаете гораздо больше о том, что происходит там,
на планете, чем это знает значительная часть населения.
     - Ничто так не не усиливает интерес к Земле, как нахождение вне ее, -
ответил Гельмут. - И здесь достаточно  времени  для  чтения.  Или  выпивка
оказалась крепче, чем он ожидал, что было вполне резонно, если учесть, что
какое-то  время  он  вообще  не  употреблял  спиртное  -   или   спокойная
согласованность действий сенатора в  развале  всего  мироздания  Гельмута,
дало ему еще один толчок к бездне. У него закружилась голова.
     Вэгонер заметил это. Он  неожиданно  наклонился  вперед  и  поддержал
ослабшего Гельмута. -  ТЕМ  НЕ  МЕНЕЕ,  -  проговорил  он,  -  мне  трудно
согласиться с вами, что Мост служит или служил когда-то, ритуальным целям.
Мост исполнил свое предназначение  для  нескольких  огромных  практических
достижений, которые теперь подтверждены. И на самом деле, как проект, Мост
более не существует.
     - Не существует? - еле слышно спросил Гельмут.
     - Именно. Конечно же, мы  поддержим  его  деятельность  еще  какое-то
время. Просто невозможно за секунду остановить проект  подобного  размаха.
Кроме того, одной из причин, по которой мы построили  мост  была  та,  что
этого от нас ожидал СССР. Игра утверждала, что  мы  должны  запустить  еще
один "Манхэттенский проект" или "Линкольновский" в этой  точке,  и  мы  не
хотели их разочаровывать. Но на этот раз, мы  НЕ  собирались  сообщать  им
какую проблему должно было решить строительство Моста - даже  не  то,  что
МОГЛА ли она быть решена, и была ли решена. И мы  продолжали  поддерживать
Мост, как финансово, так и в печати. Кроме того, это было также и  неплохо
для людей, вроде Диллона, которые эмоционально  весьма  прочно  связаны  с
ним, даже сверх  их  психообработкой.  Вы  -  единственный  человек  среди
руководства всей станции, кто уже потерял интерес к Мосту,  что  позволяет
мне сообщить вам - что он уже отброшен.
     - Но почему?
     -  Потому,  -  продолжил  тихо  Вэгонер,  -  что  Мост  уже  дал  нам
подтверждение теории огромной важности - настолько важной по моему мнению,
что  неминуемое  падение  Запада  кажется  в  сравнении  с  этим  чепухой.
Подтверждение, которое, как ни случайно, но содержит в себе зерна гибели и
для Советов, чтобы они не выиграли для себя в  следующую  сотню  -  другую
лет.
     - Я предполагаю, - произнес в замешательстве Гельмут, - что вы имеете
ввиду антигравитацию?
     Теперь уже пришел черед  изумиться  Вэгонеру.  -  Парень,  -  наконец
произнес он, - ты знаешь ВСЕ, что я хочу тебе сообщить? Я надеюсь - нет  -
иначе мои выводы могут оказаться весьма неприятными для нас  обоих.  А  ты
знаешь что такое антинекротик?
     -  Нет,  -  ответил  Гельмут.  -  Я  даже  не  могу   понять   корень
происхождения этого слова.
     - Что ж, уже легче. Но, наверняка Чэрити тебе  ничего  не  говорил  о
том, что у нас есть антигравитация.  Я  строго-настрого  приказал  ему  не
упоминать об этом.
     - Нет. Я уже довольно давно об этом думал, - произнес Гельмут. - Но я
определенно не вижу, почему это должен  быть  предмет,  столь  потрясающий
основы мира. Ничуть не больше, чем понимаю, почему именно Мост  помог  его
разработать. Я считал, что это будет разработано независимо от  дальнейшей
эксплуатации Моста. Другими словами, чтобы послать туда  вниз  человека  и
"закоротить" это  дистанционное  управление,  которым  мы  располагаем  на
Юпитере-5. И я думал, что  это  только  ускорит  работы  по  Мосту,  а  не
прекратит их.
     - Вовсе нет. Никто в здравом уме не захочет послать людей на  Юпитер,
и кроме того, гравитация - вовсе не главная проблема там внизу. Перегрузка
равная даже  восьми  земным,  достаточно  переносима  в  течении  коротких
промежутков времени. И все же, человек в гермокостюме не сможет спуститься
даже на пятьсот миль в эту атмосферу, прежде чем, он станет,  невесомым  и
плавающим, как рыба, и тем самым, окажется полностью во власти течений.
     - И вы не можете как-то защититься от давления?
     - Можем, - ответил Вэгонер, - но цена будет  неимоверной.  И  вообще,
даже и  пытаться  нет  никакого  смысла.  Мост  закончен.  Он  принес  нам
информацию по тысячам  различных  категорий,  и  большая  ее  часть  ценна
по-настоящему. Но единственной  работой,  которую  ТОЛЬКО  Мост  мог  либо
подтвердить, либо отбросить, были уравнения Блэкетта-Дирака.
     - Которые?...
     -  Они  показывают  взаимоотношения  между  магнетизмом  и  вращением
массивного тела - по  крайней  мере  это  основная  часть  Дирака  в  них.
Уравнение Блэкетта, как оказалось, показывало что та же формула  относится
и к гравитации. Оно утверждала, что G равно (2CP/BU2), где  С  -  скорость
света, Р - магнитный момент, а  U  -  угловой  момент.  В  -  поправка  на
неопределенность, константа, равная примерно 0.25. Даже  если  те  данные,
собранные нами по напряженности магнитного поля Юпитера, заставили бы  нас
отбросить уравнения в сторону,  все  равно  -  вся  остальная  информация,
полученная нами с помощью Моста, оправдала бы вложенные в него  деньги.  С
другой  стороны,  Юпитер  был  единственным  телом  в  Солнечной  системе,
доступным для  нас,  достаточно  большим  во  всех,  относящихся  к  делу,
аспектах, чтобы мы могли проверить  эти  уравнения.  В  них  задействованы
несколько величин бесконечно малых порядков. И данные показали, что  Дирак
был прав. НО ОНИ ЖЕ ПОКАЗАЛИ ЧТО  И  БЛЭКЕТТ  БЫЛ  ПРАВ.  И  магнетизм,  и
гравитация - феномены вращения. Я не хочу занимать  себя  здесь  описанием
последующих этапов, потому как считаю, что вы и  сами  можете  догадаться.
Достаточно сказать, что на этом корабле установлен генератор  двигательной
установки, являющийся  полным  и  конечным  оправданием  всего  того  ада,
который вы, строители Моста, прошли все. У этого прибора длинное  название
- гравитронный поляризующий генератор Диллона-Вэгонера, имя,  которое  мне
очень  не  нравится  по  вполне   определенным   причинам.   Но   техники,
обслуживающие его уже подобрали ему кличку  -  спиндиззи  -  [спиндиззи  -
фантастический  термин,  изобретенный  Дж.Блишем,  и  вошедший  в  историю
американской НФ; словообразование из двух корней - "спин"  -  общепринятый
физический термин, характеризующий один из факторов атома вещества;  dizzy
-  головокружение,  головокружительная  скорость]  из-за  того,   что   он
производит с магнитным моментом любого атома  -  ЛЮБОГО  -  внутри  своего
поля.
     Когда он действует, то  абсолютно  отказывается  замечать  какие-либо
атомы вне своего поля воздействия. Более того, он не обнаруживает  ник