андру.
     - Ты прав, - со вздохом согласился Бакленд. - А помнишь, мы проезжали по пути славную деревушку, которая называется Парадиз? Мне кажется, всю эту холмистую местность можно было бы так называть в честь небесной обители чистоты и простодушия. Тем не менее, даже здесь люди ссорятся и враждуют между собой из-за пустяков, не говоря уже о погроме на фабрике Багена. - Он на мгновение задумался, потом наполнил два стаканчика бренди и сел рядом с Джеймсом у камина. - Давай насладимся этим божественным напитком, потому что завтра вечером, может быть, нас из здешнего рая изгонят.

***

     Готовая ехать к Мортонам, Кэт в ожидании кареты нервно мерила шагами гостиную - просторную, светлую комнату с белыми стенами, удобными, обитыми ярким ситцем креслами и диванами и множеством столиков, на каждом из которых стояла ваза с цветами, принесенными из сада. Благодаря заботливым рукам Вайолет гостиная всегда содержалась в образцовом порядке. Столешницы до блеска натерты воском, на ясеневом паркете ни пылинки, вышитые салфеточки под цветочными вазами тщательно накрахмалены. Обычно один вид этой уютной комнаты действовал на Кэт умиротворяюще, но не сегодня. Ведь у Мортонов ей предстояла встреча с Саппертоном! Кэт всегда считала графа дурным человеком, к тому же он мог расстроить ее планы относительно Эшвелла.
     Она с досадой намотала на палец конец жемчужного ожерелья, украшавшего ее шею. Саппертон... За всеми событиями последних дней она совершенно о нем забыла. Кэт уже несколько лет старалась поменьше встречаться с ним, и благодаря затворническому образу жизни это удавалось ей довольно легко. Но теперь она собиралась посещать все званые вечера и обеды, значит, встречи с Саппертоном станут неизбежными. Кэт не сомневалась, что он очень обрадуется происшедшей в ней перемене. Взглянув на низкий вырез своего нежно-зеленого вечернего платья, она представила, с каким выражением Саппертон будет рассматривать ее открытую грудь, и гадливо поежилась. Вечер обещал превратиться в настоящую пытку.
     Задержавшись у столика с розовыми и желтыми розами, Кэт вдохнула их пьянящий аромат и подняла глаза на портрет матери, висевший над этим столиком уже десять лет. Выпустив жемчужную нить, девушка в задумчивости подперла щеку рукой. Да, сэр Уильям прав, она действительно очень похожа на мать, и Саппертон наверняка будет терзать ее разговорами на эту тему. Он уже несколько лет твердит, что если бы она оделась, как Джулия, и изменила прическу, то выглядела бы точь-в-точь как ее мать пятнадцать лет назад...
     Наконец у крыльца с грохотом остановился древний экипаж Джаспера. Лошади, удивленные тем, что их теперь так часто заставляют возить это громоздкое сооружение, нетерпеливо всхрапывали и рыли землю копытами.
     Услышав шум, Кэт улыбнулась портрету.
     - Пожелай мне удачи, мама, - шепнула она, и ей показалось, что мать смотрит на нее с грустной улыбкой, словно жалеет, что не может сама вывозить в свет свою дочку.
     Кэт повернулась и поспешила к выходу. Все ее мысли снова были обращены к Эшвеллу.

***

     Миновав Эджкот, экипаж Джаспера въехал наконец в Эмпстон, небольшую деревушку на берегу речки Вик, которая весьма живописно струилась среди плакучих ив. Кэт невольно залюбовалась этим поистине райским уголком. Как жаль, что здесь обитает такое тщеславное, вздорное и бессовестное создание, как Джулия Мортон, с которой у Кэт с самого начала не сложились отношения.
     Из-за аккуратно подстриженной живой изгороди показался Эмпстон-Корт - старинная усадьба в стиле тюдор. Окна парадных комнат ярко освещали посыпанную гравием подъездную аллею. ?Должно быть, все друзья и родственники уже в сборе, - решила Кэт. - Ах, только бы не наткнуться на графа!?
     Не успела она подумать об этом, как ее оглушил истошный рев дорожного рожка. Кучер Питер, вполголоса выругавшись, свернул к обочине, и мимо них промчалась щегольская карета с гербом Саппертона на дверце. ?Как это похоже на графа!? - подумала Кэт, вынимая из нового, вышитого жемчугом ридикюля веер.
     Графская карета остановилась у крыльца, с запяток спрыгнул лакей, распахнул перед хозяином дверцу и почтительно отступил назад, давая ему дорогу. Граф Саппертон не спеша вышел из кареты и остановился, поджидая Кэт, - он узнал в старой развалине, которую они обогнали, экипаж Дрейкоттов.
     Выйдя из кареты, Кэт заметила у входа в дом высокую чахлую фигуру графа и чертыхнулась про себя. О, как она ненавидела этого человека! Граф так и буравил ее своими маленькими черными глазками. Несомненно, он отметил не только новое вечернее платье и элегантную, подбитую мехом накидку, но и украшенную веточками ландышей прическу, и белую атласную ленту, подчеркивавшую стройность высокой талии.
     - Что я вижу! Уж не сама ли богиня любви Венера явилась мне во всей своей прелести?! - воскликнул граф, останавливая взгляд на глубоком декольте девушки.
     - Мое почтение, милорд, - холодно произнесла она и сделала книксен, глядя на верхнюю пуговку белого графского жилета, чтобы не встретиться взглядом с его владельцем.
     - Дорогая, вы наконец-то превращаетесь в настоящую женщину!
     Кэт нахмурилась:
     - Граф, если вы не хотите, чтобы сегодня вечером я устроила вам при всех ужасную сцену, выполните две мои просьбы. Во-первых, никогда не говорите со мной в этой отвратительной фамильярной манере, а во-вторых, объясните своему кучеру, что он не должен вести себя как разбойник с большой дороги!
     Предложив Кэт свою руку, которую девушка была вынуждена принять, как того требовали правила хорошего тона, граф повел ее к массивной парадной двери, освещенной факелами.
     - К сожалению, ваша вторая просьба, на первый взгляд такая простая, невыполнима, - заметил он. - Понимаете, я нанял кучера Уильяма именно потому, что он - самый настоящий разбойник с этой самой дороги! - Он захохотал своему каламбуру. - Но почему красавица даже не улыбнется?
     Не отвечая, Кэт подняла голову и взглянула прямо в худое бледное лицо графа.
     - Вы слышали, что сегодня здесь должен быть лорд Эшвелл?
     Черные глазки Саппертона сверкнули.
     - Это прискорбно, - заявил он, поднимая брови. - Наши дамы будут из кожи лезть, чтобы привлечь его внимание, а я получу отставку! - Он снова смерил Кэт взглядом и рассмеялся. - Теперь я понимаю причину столь разительной перемены - вы оставили свои мальчишеские замашки ради поэта. Очень глупо с вашей стороны!
     Дворецкий распахнул перед ними дверь, но прежде, чем переступить порог, граф наклонился к Кэт и сказал вполголоса:
     - У Эшвелла в Лондоне репутация отъявленного донжуана, дамы буквально бросают свои сердца ему под ноги! Не рассчитываете же вы, что он обратит свое благосклонное внимание на нищую провинциальную барышню, размахивающую пистолетами? Если да, то я просто умираю от смеха!
     В вестибюле граф помог Кэт снять пелерину, отдал дворецкому шляпу и дорожную накидку с капюшоном и повел Кэт в парадную гостиную миссис Мортон.
     Сияющая позолотой просторная комната с вычурными диванами в египетском стиле, обитыми дорогим атласом в широкую золотую и белую полоску, поражала кричащей роскошью. Граф и Кэт остановились на пороге, ожидая миссис Мортон. Кэт очень хотелось надерзить Саппертону, но хитрый граф умело сыграл на ее желании казаться благовоспитанной барышней.
     Дворецкий объявил имена новых гостей, и к ним тотчас устремилась миссис Мортон. В пурпурном атласном тюрбане, из-под которого выглядывали мелкие светлые кудряшки парика, и светло-оранжевом платье с кружевной отделкой в тон тюрбану она выглядела просто комично.
     - Милорд Саппертон! - проговорила она с придыханием, подобострастно заглядывая графу в глаза. - Я счастлива, что вы почтили своим присутствием мой скромный музыкальный вечер!
     Кэт смотрела на ее ужимки, едва сдерживая смех, тогда как граф с самым любезным видом поклонился миссис Мортон.
     - А у меня для вас приятный сюрприз, милорд! - воскликнула хозяйка дома, пламенея румянцем от сознания важности момента. - Ни за что не угадаете, какой. Нет, это не новая пьеса для арфы, которую разучила Джулия, хотя вы, конечно, услышите виртуозную игру моей дочери. - Она кокетливо похлопала своего важного гостя веером по руке. - Вижу, вы горите нетерпением узнать, что это за сюрприз. Хорошо, слушайте же! - миссис Мортон набрала в грудь побольше воздуха, так что оранжевое изделие мадам Бомари едва не лопнуло по швам, и выпалила: - Сегодня у нас в гостях наш дорогой лорд Эшвелл! Пойдемте, я вас ему представлю.
     Насладившись произведенным эффектом, она коротко бросила Кэт:
     - А вы, милочка, пока можете пойти и поболтать с Мэри Чалфорд.
     С этими словами миссис Мортон взяла графа под руку и повела его знакомиться с Эшвеллом. Между тем вечер шел своим чередом. Разбившиеся на группки гости с увлечением предавались привычным занятиям: молодые охотники спорили, как скоро в Стинчфилд прибудут полицейские, чтобы наказать погромщиков, Лидия донимала Джереми Криклейда своими глупыми насмешками, Джулия строила глазки мистеру Бакленду, а миссис Криклейд обсуждала с леди Уайтсхилл предстоящие роды своей обожаемой дочери Луизы. Благодаря браку Луизы с сыном миссис Мортон - скучным, ничем не примечательным молодым человеком - Криклейды получили доступ в высшее общество Стинчфилда, поэтому миссис Криклейд чрезвычайно гордилась дочерью. Леди Уайтсхилл снисходительно слушала ее душераздирающие пророчества относительно родов и бесконечные стенания по поводу страданий ее бедной девочки, которая с подобающим случаю скорбным выражением лица полулежала подле матери на бело-золотой атласной кушетке.
     Кэт направилась к Мэри, сидевшей на диване неподалеку от камина, возле которого довольно откровенно флиртовали Джулия и Бакленд. Там же стоял Эшвелл, и Кэт отметила, что он бледнее обычного. Интересно, как эти молодые люди, столь открыто выражавшие свою неприязнь к Саппертону, воспримут встречу с его светлостью?
     Лопаясь от гордости, миссис Мортон громко, на всю гостиную представила друг другу графа и поэта - двух самых именитых своих гостей.
     Бакленд ждал этого момента с каким-то охотничьим азартом. Он терпеть не мог Саппертона, считая его бессердечным скрягой, вдобавок нечистым на руку в картах, и совершенно не боялся, что граф разоблачит его инкогнито. Пожалуй, в глубине души Бакленд даже хотел разоблачения - он уже давно пытался спровоцировать графа на открытое столкновение, но тот всегда умудрялся уходить от опасности. В свое время даже нанесенное Баклендом оскорбление не заставило его светлость взяться за дуэльный пистолет. Бакленд надеялся, что, может быть, на этот раз ему повезет.
     Когда миссис Мортон закончила торжественную церемонию представления, мертвенно-бледный от волнения Джеймс, который с самого отъезда из гостиницы только и говорил, что о встрече с графом и возможном разоблачении, выступил вперед и приветствовал Саппертона легким поклоном. К удивлению Бакленда, Саппертон при виде новоявленного ?лорда Эшвелла? сохранил полную невозмутимость. Он только слегка приподнял брови, посмотрел сначала на Джеймса, потом на Бакленда, и на его худой щеке еле заметно забилась нервная жилка.
     - Мы ведь с вами уже встречались? - спросил он Бакленда, криво улыбаясь. - Лорда Эшвелла мне доводилось видеть в Лондоне, и ваше лицо тоже кажется мне знакомым, но я не могу вспомнить, где я вас видел. У Брука? Нет, скорее у Уайта! - Граф снова повернулся к Джеймсу и, блестя черными глазками, продолжил светскую беседу: - Все пишете, милорд, полагаю, вы скоро осчастливите нас еще одной пространной песнью или томиком сонетов?
     Джеймс чувствовал несказанное облегчение оттого, что Саппертон не выдал их с Баклендом тайны, но его раздражал холодный насмешливый тон графа.
     - Возможно, - ответил он высокомерно. - Мне всегда нравилось писать сонеты, но, с другой стороны, публика просит поскорее опубликовать третью песнь поэмы... Пожалуй, я еще не решил, чем заняться в первую очередь.
     Заметив, что на него с улыбкой смотрит Кэт, он изящно поклонился Саппертону и подошел к дивану, на котором она сидела рядом с Мэри Чалфорд.
     - Граф явно не жалует поэзию, - сказала ему вполголоса Мэри, - иначе он не говорил бы с вами так холодно.
     Джеймс только недоуменно пожал плечами.
     - О, не обращайте на него внимания, - поспешила успокоить его Кэт, подражая доброжелательному тону подруги. И бросила мрачный взгляд на Саппертона. - Он этого недостоин!
     Между тем вниманием графа успела завладеть миссис Мортон. Она попросила его оказать ей честь, заняв почетное место в первом ряду слушателей, и объявила музыкальный вечер открытым.
     Слушая исполнительниц, поочередно подходивших к инструментам, Кэт горько жалела о том, что согласилась приехать на этот скучнейший вечер. Из всех композиторов она могла выносить только Вивальди, но в Стинчфилде его музыка популярностью не пользовалась, потому что ее считали ?слишком итальянской?. Кэт понравилась только игра Мэри, исполнившей на фортепьяно свои любимые прелюдии Баха.
     Когда пришел черед арфы, Кэт почувствовала, что ее тело невыносимо затекло от долгого сидения в одной позе. Поистине, многочасовая скачка на лошади ничто по сравнению с этой пыткой! Молодые охотники тоже нетерпеливо заерзали на своих стульях, и Кэт с сочувствием посмотрела на своих товарищей по несчастью. Желая продемонстрировать свое мастерство, Джулия явно уделяла больше внимания технике, чем чувству, поэтому слушатели остались совершенно равнодушными к ее игре. Однако вскоре их заставила встрепенуться Лидия, удивительно тонко и проникновенно исполнившая сонату Моцарта. Кэт улыбнулась: громче всех младшей мисс Чалфорд аплодировал Джереми.
     Но какая все-таки скука эти музыкальные вечера! Кэт разглядывала белые панели на стенах и аляповатую лепнину на потолке, отчаянно борясь с зевотой, но в конце концов сдалась, прикрыла рот веером и зевнула. Сморгнув набежавшую слезу, она подняла глаза и наткнулась на внимательный взгляд Бакленда. Улыбнувшись, он с заговорщицким видом подмигнул ей, и Кэт улыбнулась в ответ. Кто-кто, а Бакленд должен понять ее состояние...
     Наконец объявили получасовой перерыв, и гости направились к столу, где их ждало охлажденное шампанское, лимонад и поражавшие разнообразием сладкие блюда - пудинги, пирожные, шоколадный и ореховый крем, всевозможные желе и печенья. Кэт, не любившая сладкого, ограничилась бокалом шампанского. Заметив возле арфы, в стороне от толчеи, черный фрак и русую шевелюру поэта, она поспешила к нему, рассчитывая, что ей удастся хоть немного продвинуться в исполнении своего плана - иначе вечер можно было считать потраченным впустую.
     Джеймс склонился над арфой, пытаясь натянуть новую струну взамен лопнувшей, и за его усилиями с большим вниманием наблюдала Джулия. Когда в течение нескольких минут она три раза воскликнула: ?Ах, как я вам благодарна, лорд Эшвелл!? - Кэт не выдержала и ретировалась на террасу.
     С просторной, выложенной квадратными каменными плитами террасы открывался прекрасный вид на большой сад в английском стиле - предмет великой и вполне заслуженной гордости миссис Мортон. Это было настоящее произведение искусства, которое никого не могло бы оставить равнодушным.
     - Здешний сад ставит меня в тупик, - послышался рядом голос Бакленда: подойдя к ней, он облокотился на низкий каменный парапет.
     - Почему? - Кэт обернулась и невольно залюбовалась собеседником. Бакленд был одним из самых красивых мужчин, которых она когда-либо встречала.
     Он скривил рот, словно удивляясь ее непонятливости, и пояснил:
     - Для любительницы рядиться в нелепые парики миссис Мортон проявила недюжинный вкус. Мне казалось, что она не в состоянии составить приличного букета цветов, не то что украсить целый сад. Я восхищаюсь ее скрытыми талантами!
     - Как вы можете, Бакленд? - с упреком воскликнула Кэт. - Она же наша хозяйка!
     - А хоть бы и хозяйка. - Он пожал плечами. - Кто же виноват, что она одевается, как стареющая куртизанка!
     Кэт прыснула от смеха и тотчас прикрыла рот рукой в перчатке.
     - Неужели вы не знаете, что в высшей степени неприлично заводить с незамужними барышнями разговор о куртизанках?!
     - Разве? - произнес Бакленд с наигранным простодушием. - А вы, оказывается, ханжа! Вы ведь читали стихи Эшвелла? Не отпирайтесь, сами несколько раз сгоряча мне проговаривались!
     - Ну и что, сэр? - Кэт гордо подняла подбородок.
     - Как это - что?! - Он всплеснул руками в притворном негодовании. - Я тоже читал, и мне отлично известно, что уже на третьей странице своего восхитительного сборника он упоминает о куртизанках. Так почему же я не могу сделать то же самое, если считаю нужным?
     Кэт могла бы привести сотню причин, но он был так близко от нее, что язык вдруг перестал ей повиноваться. Она как зачарованная смотрела в его глаза, казавшиеся в сумерках черными. Ах, если бы она могла остаться наедине с Баклендом и снова ощутить упоительную сладость его поцелуев... Господи, что за ужасные, непристойные мысли! Этот человек и впрямь опасный соблазнитель, от него следует держаться подальше! Кэт повернулась, чтобы пойти в гостиную, но Бакленд удержал ее за руку.
     - Не уходите! Вы так прекрасны в этом бледно-зеленом платье, - шепнул он, легонько касаясь пальцами ее пышного рукава. - В Лондоне вы произвели бы настоящий фурор, я здесь без вас просто погибну от тоски. Обещаю вести себя как следует, только не уходите!
     Словно в подтверждение своих слов, он выпустил ее руку, и Кэт тяжело вздохнула.
     - Я должна вам признаться, Бакленд, - так же тихо ответила она, - что ваши объятия и поцелуи не оставили меня равнодушной. Но мы оба знаем, что это ни к чему не приведет. Прошу вас, не тревожьте понапрасну ни меня, ни себя!
     В ее глазах была мольба, и Бакленд понял, что должен разобраться в своих чувствах. Действительно ли он хочет соблазнить эту юную красавицу? Он почти не сомневался, что мог бы легко добиться своего: в ней, как ни в какой другой женщине, ощущался скрытый огонь... Впрочем, ее по-настоящему и сравнить было не с кем, потому что такой, как она, он еще никогда не встречал. Господи, как все запуталось!
     Бакленд вздохнул, поклонился Кэт и, сказав, что постарается выполнить ее просьбу, вернулся в гостиную.
     Оставшись одна, Кэт снова окинула взглядом сад, но он почему-то уже не казался ей таким красивым, как раньше. Она собралась было уйти в дом, как вдруг за ее спиной раздался голос, который ей хотелось услышать менее всего на свете.
     - Так-так... - проговорил Саппертон. - Свидание влюбленных на террасе? Как сильно, однако, испортились нравы в нашем уединенном краю всего за три недели моего пребывания в Брайтоне!
     Кэт испуганно обернулась. Иногда она и сама не могла понять, почему так боится этого человека.
     - Никакого свидания не было, вы ошибаетесь, милорд! - пробормотала она.
     - Правда?
     Граф подошел ближе, маленькие острые глазки-бусинки, поблескивавшие в лунном свете, делали его похожим на барсука.
     Кэт с трудом перевела дыхание и отвернулась - любоваться чудом садовой архитектуры было намного приятней, чем созерцать мерзкую физиономию Саппертона.
     - Я всегда считала сад миссис Мортон лучшим у нас в Стинчфилде, - преодолевая нервную дрожь, произнесла она светским тоном.
     Однако перевести разговор на другую тему ей не удалось. Послышался отвратительный шаркающий звук - Саппертон подошел к Кэт вплотную, и она с содроганием почувствовала, как он коснулся холодными пальцами ее обнаженной руки.
     - Я скучал без вас, Кэтрин! - зашептал он, наклонившись к ее уху. - Прекратите наконец свои глупые игры скажите, что согласны стать моей женой!
     Кэт захотелось изо всех сил ударить локтем в его чахлую грудь. Каков наглец, ведь она вдвое моложе, не говоря уже о том, что терпеть его не может! Но надо было оставаться в рамках приличий: граф слишком опасный человек и может жестоко отомстить за оскорбление.
     - Мне бы хотелось побыть одной, - пробормотала Кэт. - Пожалуйста, оставьте меня, милорд! Я неважно себя