того  не  сознавая,  она  ожидала
чего-нибудь в этом духе.  Целый  день  злые  силы,  сгущавшиеся  над  ней,
доставляли ей то одну, то другую неприятность. Было бы  странно,  если  бы
вечер завершился благополучно. Она вспомнила, что свидание  Стэн  назначил
ей как-то небрежно. А  в  последнюю  минуту  изобрел  дурацкий  предлог  и
позвонил ей.
     Ей стало ужасно жалко себя. Пытаясь преодолеть это чувство, забыть  о
том, что ее отвергли, она повела себя так, как на ее  месте  поступила  бы
Джинджер.
     - И плевать! - сказала она. - Не умру.
     Горький  вздох,  вырвавшийся  у  нее,  не  соответствовал  презрению,
которое она пыталась придать своему голосу. Она прижала к груди Пагсли, не
сводившую с нее водянистых, подернутых поволокой, глаз.
     - Хоть ты-то меня любишь?
     Она поцеловала  ящерицу  в  морду.  Та  бесстрастно  сносила  людские
чудачества.
     Сара сбросила нарядную блузку и юбку и подошла к зеркалу, чтобы смыть
косметику. Обида с новой силой захлестнула ее. Зря старалась, что ли?  Она
надела джинсы и  тонкий  свитер,  взяла  куртку.  Проверила  наличность  в
кошельке и  объявила  Джинджер,  что  собирается  в  кино.  Давно  мечтала
посмотреть один фильм... ну, как его... Сара  напрягла  память,  изобретая
правдоподобное название. В общем, пока он не сошел с  экранов,  она  хочет
доставить себе удовольствие. По выражению лица Джинджер она поняла, что ее
выдумка не возымела успеха. Но не торчать же ей весь вечер  у  телевизора,
заглушая музыкой возню, которую эти двое устроят в спальне?
     -  Ладно,  пока!  Желаю  хорошо  провести  время,  -   бросила   она,
устремляясь на улицу.
     Сара задержалась у  подъезда,  проверяя,  не  забыла  ли  ключи.  Она
заметила упавшую на нее могучую тень. Кто-то вихрем налетел на нее и  сжал
в цепких объятиях. Страшный голос рыкнул  ей  в  ухо:  "Ну-ка,  иди  сюда,
малышка!"
     - Ой, Мэтт! Как ты меня напугал!
     Она  колотила  и  пинала  его,  безуспешно   пытаясь   высвободиться.
Злодейская ухмылка так не вязалась  с  той  нежностью  старшего  брата,  с
которой он смотрел на нее. Мэтт смачно поцеловал ее в щеку  и  лишь  после
этого отпустил восвояси. Сара улыбнулась, хотя ей было не весело.
     Подземный гараж, освещенный несколькими мигающими  лампочками,  тонул
во мраке. Там, где стояла ее "Хонда", было особенно темно. "Странно,  если
бы было наоборот", - подумала она, прислушиваясь к гулкому, зловещему  эху
собственных шагов. В гараже - ни души. Пятница. Все разъехались на отдых.
     Она нагнулась к мотоциклу и принялась возиться с  кодовым  замком.  И
замерла. Какой-то шорох. Или послышалось? Она вгляделась во  мрак.  Ничего
подозрительного. Шесть машин и мотоцикл. Темное пятно у выхода - еще  одна
машина.
     В голову лезла всякая жуть. Не к месту вспомнились страшные  истории.
От этих мыслей  холодок  пробежал  по  спине.  Она  справилась  с  замком,
вскочила на сиденье. Как глупо было бы  погибнуть  в  гараже  собственного
дома. В такой день, как сегодня, всего можно ожидать... Она  вздрогнула  и
застегнула куртку. Завела мотоцикл. Фырчание мотора подействовало  на  нее
успокаивающе.
     Сара крепко  вцепилась  в  руль.  Сегодняшние  события  заставили  ее
призадуматься  о  своей  жизни,  такой  хрупкой,  зависящей  от   стольких
случайностей. Что изменится в мире, если вдруг ее не станет? "Сара  Дженет
Коннор, официантка, погибла  в  девятнадцать  лет".  Подумаешь,  еще  одно
сообщение по телевизору, на которое никто и внимания не обратит. И об этом
убийстве  будет  забыто  еще  до  того,  как  начнется  сводка  спортивных
новостей. Подспудная мысль о грозящей смерти не покидала  ее  весь  вечер,
возвращаясь  к  ней  в  разных   обличьях.   Под   влиянием   этой   мысли
напряженность, которую она часто испытывала в пустынном подземном  гараже,
переросла в необъяснимый ужас. Она ощущала совсем  рядом  чье-то  незримое
присутствие. Казалось, за ней наблюдают, следят за каждым ее шагом.
     Она медленно направила  мотоцикл  к  выходу.  Мимо  пыльного,  серого
седана, стоявшего с краю. Она внимательно взглянула на  него.  Разумеется,
машина  пуста.  Сара  выехала  на  дорожку.  Притормозила.  Если  бы   она
оглянулась теперь, то заметила бы на переднем сиденье автомобиля человека.
Он смотрел ей вслед, положив на руль исполосованные шрамами руки.
     Это был Кайл Риз.
     Сара вышла из подъезда ровно в восемь часов девятнадцать  минут.  Риз
мгновенно понял, что это и есть она. Сара Дженет Коннор. В точности такая,
как на фотографии. И не мог до конца поверить в свою  удачу.  Пригнулся  в
машине, чтобы не спугнуть ее. Его охватило сильное волнение, и он  боялся,
что она услышит, как стучит его сердце. Ее мотоцикл прошел совсем рядом.
     Когда Риз поднял голову,  Сара  уже  была  на  дорожке  и  готовилась
повернуть направо. Он завел мотор и приказал себе думать  только  о  деле.
Операция должна пройти успешно. Цель  обнаружена.  Теперь  нужно  идти  на
перехват. Она вела свой мотоцикл по вечернему городу, не  подозревая,  что
Риз движется за ней по пятам.



               УПРАВЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ ЛОС-АНДЖЕЛЕСА, 7:44 ВЕЧЕРА

     Трэкслер открыл дверь конференц-зала, и к  нему  тут  же  устремилась
группа репортеров, теснившихся на лестнице. Замелькали вспышки  телекамер.
Человек двадцать. Он узнавал местных  журналистов.  Вот  еще  не  хватало!
Съемочная группа передачи "Глазами свидетеля" напористо прокладывала  путь
сквозь толпу его  коллег,  явно  намереваясь  с  места  в  карьер  отснять
"горячий" материал.
     Трэкслер  окинул  сборище  неприязненным  взглядом.  Прежде  чем   он
окажется в безопасности своего кабинета,  предстоит  пройти  сквозь  строй
газетчиков. Правда,  его  дверь  всего  в  каких-нибудь  восьми  футах  от
конференц-зала.
     Он ринулся в их жужжащий рой, предупреждая все  вопросы  категоричным
"Нет комментариев". Общение с пишущей братией выводило его из  себя.  Мало
того, что они ни бельмеса не смыслят в деле,  которым  он  занимается  всю
жизнь, - еще так и норовят свинью подложить полиции. Боже,  что  за  лица!
Сплошное кривляние.
     К нему подступил красавчик из "Глазами свидетеля". Микрофон  включен,
камера вовсю шпарит. Ублюдок поганый.
     - Лейтенант, известно ли вам, что убийства совершены в том порядке, в
каком имена жертв записаны в телефонной книге?  -  сверкнув  ослепительной
улыбкой, спросил корреспондент, изо всех сил изображая из  себя  рискового
парня на переднем крае борьбы  с  преступностью.  Тон  и  сама  постановка
вопроса красноречиво подразумевали, что Трэкслер -  последний  болван,  не
подозревающий о роковом совпадении имен. "А ты как думал, шут  гороховый?"
- мысленно огрызнулся Трэкслер.
     - Нет комментариев, - с  непроницаемым  выражением  лица  бросил  он,
протискиваясь мимо.
     Нестройный гул за его спиной усиливался. Каждый говорил что-то  свое,
пытаясь  перекричать  всех.  На  короткое  время  кому-нибудь  одному  это
удавалось. Инспектора остановил возглас, несомненно выражавший  настроение
всех присутствующих:
     - Ладно вам темнить, лейтенант!  Давайте  начистоту.  Вы  занимаетесь
своим делом, но и нам тоже надо крутиться.
     Такое он уже  не  спустит,  Трэкслер  остановился  на  пороге  своего
кабинета.  Обвел  долгим  взглядом  засуетившихся   журналистов.   Глубоко
вздохнул, точно сраженный неумолимой логикой последнего  замечания.  Стало
тихо. Еще бы! Почуяли, что раскололи его на информацию.
     - Вы видите эту дверь? - язвительно сказал он. - Это мой  кабинет.  Я
здесь постоянно. Будет время - заходите.
     И прежде чем они успели опомниться, с ожесточением хлопнул  за  собой
дверью. "Отличная звукоизоляция", - подумал он, воздвигая могучую преграду
между собой и сразу утихомирившимся морем голосов.
     Вукович, погруженный в изучение документов, поднял на него понимающий
взгляд. Они весь вечер на осадном положении.  Даже  в  туалет  приходилось
пробиваться с боями.
     Трэкслер выплюнул потерявшую вкус жвачку, развернул новую. Вукович  и
он не обменялись ни словом. Коллеги  в  течение  многих  лет,  они,  точно
супруги с долгим стажем совместной жизни, великолепно понимали друг  друга
и не испытывали потребности заполнять молчание словами без крайней  на  то
необходимости.
     Если не становилось скучно, о чем сейчас нет и речи.
     Трэкслер зажег сигарету, выдвинул ящик стола и порылся в царившем там
хаосе. Аспирин он все-таки нашел. Высыпал на  ладонь  несколько  таблеток,
сделал глубокую затяжку "Пэлл Мэлл"  и  поднес  к  губам  чашку  кофе.  На
поверхности остывшего кофе образовалась противная пленка. Сходить, что ли,
за свежим? Он представил, что творится за  дверью,  и  отказался  от  этой
мысли. Пошли бы они все!.. Бросил в рот таблетку аспирина и  залпом  выпил
холодный кофе.
     Он думал о Саре Коннор номер три, на которую полиции до  сих  пор  не
удалось выйти. Весь вечер ее не могли найти. Как сквозь землю провалилась.
Он уже начинал бояться, что и она  лежит  где-нибудь  в  луже  крови,  вся
исполосованная  ножом.  Он  вглядывался  в  ее  маленькую   фотографию   с
водительского удостоверения, которую прислали из дорожной полиции,  словно
пытаясь передать девушке нараставшее в  нем  беспокойство.  Или  прочитать
что-то важное в ее лице. Какая она? Где проводит время? Где, черт  побери,
ее искать?..
     - Вы дозвонились ей?
     - Коннор?
     - Да.
     - Пока не смогли. Все время попадаем на автоответчик.
     Трэкслер отставил чашку и вновь перебрал в памяти условия этой задачи
со  множеством  неизвестных.  Ничего   ненавистнее   чувства   собственной
беспомощности для него не существовало. И вот поди ж ты! Остается сидеть и
ждать у моря погоды.
     - Вышлите наряд, - скомандовал он.
     Вукович, наконец, оторвался от своих документов.  Он  слишком  хорошо
знал своего шефа, чтобы понять, что последует за  этим.  Они  и  без  того
сделали  все  возможное.  Успокоился  бы  он,   а?   Занялся   медитацией,
мастурбацией - чем угодно, лишь бы не  давил  угрюмым  молчанием,  которое
каждую секунду чревато непредсказуемой вспышкой.
     - Я выслал наряд, -  миролюбиво  сказал  Вукович.  -  В  квартире  не
отвечают на звонки, никого из домовой администрации нет на месте.
     Трэкслер, как водится, не слушал его.
     - Позвони ей.
     - Только что звонил.
     - Позвони еще раз.
     Вукович с безнадежным видом набрал номер,  который  помнил  наизусть.
Трэкслер достал еще одну пластинку жевательной резинки и добавил ее к той,
которую уже перемалывали его челюсти. Потянулся за сигаретой. Пачка пуста.
Дьявольщина!
     - Дай сигарету.
     - Вы что, научились курить по две сразу?
     Вукович показал на "Пэлл Мэлл", дымившуюся в руке  шефа.  Трэкслер  с
неподдельным изумлением взглянул на  сигарету,  точно  впервые  видел  ее.
Задумчиво пожал плечами и сделал глубокую затяжку.
     - Та же ерунда, - бросил  Вукович,  в  очередной  раз  пообщавшись  с
автоответчиком, который весело тараторил голосом Джинджер.
     Вукович взглянул на Трэкслера - тот присел на край своего стола  и  в
размышлении тер висок.
     - Что такое?
     - Знаю, как они зовут свою бодягу. Представляю себе очередной бред  в
газетах.
     Трэкслер мысленно рисовал крикливые завтрашние заголовки.
     - "Убийства по телефонной книге". Чего еще ждать от этих недоумков?
     Он с  ненавистью  раздавил  каблуком  окурок  и  вновь  погрузился  в
раздумья.
     В отношении родной прессы Вукович с ним был полностью солидарен.
     Такие гнусные дела, как это, подарок для газет. Вукович в  энный  раз
перебирал документы, листал  отчеты,  вглядывался  в  фотографии,  пытаясь
нащупать ключ к разгадке и втайне  надеялся,  что  пропустил  какую-нибудь
важную деталь и вот-вот поймает ее. Ничуть не бывало.
     Трэкслер резко поднялся.
     - Куда вы?
     - Сделаю заявление для  прессы.  Пусть  эти  ослы  хоть  раз  на  нас
поработают.
     Лейтенант вновь оживился. Поправил галстук, стряхнул с костюма пепел.
И всего невероятнее: приветливо улыбнулся.
     - Если они передадут его в одиннадцатичасовых новостях,  может  быть,
она еще позвонит.
     Он снял массивные очки и сунул их в карман.
     - Как я выгляжу?
     Вукович смерил шефа оценивающим взглядом.
     - Как последний фраер, босс.
     - А не пошел бы ты...  -  добродушно  выругался  лейтенант,  открывая
дверь с видом человека, стоящего на пороге преисподней.



         ПАЛЬМОВЫЙ КВАРТАЛ, ЖАСМИНОВАЯ УЛИЦА, ДОМ 656, 8:05 ВЕЧЕРА

     В квартире на втором этаже Мэтт настраивал плейер и проявлял при этом
незаурядную  сноровку,  учитывая  пикантность   момента.   Тело   Джинджер
изгибалось под  музыку,  грохотавшую  из  наушников,  с  которыми  она  не
расставалась даже  в  постели.  Это  любимое  им  тело  затягивало  его  в
мучительно-сладостный  ритм  колебаний,  и  от   него   требовалось   лишь
погрузиться в водоворот приливов и лежать,  чуть  приподнявшись  на  весу,
чтобы не придавить Джинджер всеми своими килограммами. Музыка  и  Джинджер
довершили остальное. Это было чудесно. В дверь настойчиво  звонили.  Ну  и
что?  В  ушах  у  него  гремели  Ниагарские  водопады  и,  низвергаясь   с
головокружительной высоты в их бездонную глубину, он  уже  слышал,  как  в
соседней комнате сигналит  автоответчик,  к  которому  безуспешно  взывает
сержант Вукович.
     В этом и состояла непоправимая ошибка Мэтта Бьюкенена.



            ЛОС-АНДЖЕЛЕС, ЦЕНТР, ПИЦЦЕРИЯ СТОКЕРА, 10:08 ВЕЧЕРА

     Сара  следила  профессиональным   взглядом   за   работой   маленькой
невзрачной  официантки,  которая  несла  ей  заказанную  пиццу,  осторожно
лавируя между оживленно галдевшими посетителями. Она  держала  поднос  так
неловко, что было совершенно ясно: блюдо грохнется на  пол,  и  заказанной
пиццы Саре не видать. Во всяком случае Сара была к этому готова. Достойное
будет завершение сегодняшнего дня! Как ни странно, замороченная официантка
нашла в себе силы шугануть с дороги крепких ребят-металлистов,  отчего  их
блестящая  упряжь  издала  недоуменный  звон.  Девушка   покачнулась,   но
удержалась на ногах и подошла к Сариному столику, вымученно улыбаясь.
     Ресторан заполнялся людьми.  Сюда  приходили  компаниями  посидеть  и
отметить что-нибудь в дружеском кругу, обсудить дела.  Наблюдая  за  ними,
Сара особенно чувствовала свое одиночество. Она пришла  сюда,  потому  что
часто бывали здесь Джинджер и Мэтт. Она еще надеялась, что они  покажутся.
Хотя их сейчас не выманишь из постели.  Сара  взглянула  на  официантку  и
ободряюще улыбнулась ей, будто хотела сказать: "Сама знаю каково тебе".
     Пицца, которую ей  принесли,  была  с  анчоусами,  а  она  просила  с
грибами. Сара вздохнула. В шумном  зале  ресторана  она  чувствовала  себя
спокойней.
     Здесь-то ей все знакомо - Джинджер несколько раз водила  ее  сюда.  А
вот перед этим  она  забрела  в  неведомые  места  и  попала  в  кинотеатр
"Пиквуд". Пошла на первый попавшийся фильм, это оказалась картина с Бертом
Рейнольдсом. Комедия с погоней на машинах и не  смешными  трюками,  а  сам
Берт Рейнольдс в каком-то дурацком парике. Не  сравнить  его  с  прежними,
забавными, романтическими лентами, в которых он ничем не прикрывал  полное
отсутствие растительности на голове. Сара высидела до конца  сеанса,  хотя
фильм ей не понравился.
     В сумраке зала она не заметила человека в поношенной грязной  одежде,
с которым их разделяло  два  ряда.  Он  не  сводил  с  нее  горящих  глаз.
Последовал за ней на стоянку, подождал пока она сядет на  мотоцикл,  завел
свою машину и двинулся следом.
     У Сары своих забот хватало, чтобы обратить на него внимание. Внезапно
ей послышалось, что назвали ее  имя.  Она  машинально  обернулась,  ожидая
увидеть Мэтта. Но оказалось, что ее имя произнесли по телевизору,  который
находился над стойкой бара. Комментатор повторил ее имя, подчеркивая своим
категоричным тоном важность сообщения.
     "Нет, - подумала она, - я тут ни при чем.  Наверняка  говорят  о  той
убитой  женщине,  которую  тоже  звали  Сара  Коннор".  Внутренний  голос,
донесшийся из глубины ее существа, предупреждал  ее,  что  все  на  первый
взгляд  необъяснимые  совпадения  сегодняшнего  дня  имеют  к  ней  прямое
отношение, так что стоит оторваться от стула и...
     Оставив пиво и холодную, вонявшую рыбой, пиццу,  она  вскочила  из-за
стола и расталкивая ничего не понимающих посетителей, бросилась к  экрану.
Два  парня  в  свитерах  с  университетской  символикой,   оказавшихся   у
телевизора  по  соседству  с  Сарой,  окинули  девушку   заинтересованными
взглядами. Они не заметили ужаса, мелькнувшего в ее глазах,  когда  диктор
сообщил:
     - Полиция отказывается прокомментировать несомненное сходство почерка
обоих  преступлений:  убийства  жительницы  Студио-сити  сегодня  утром  и
трагедии в Хэнкок-парке, разыгравшейся около  двух  часов  назад,  жертвой
которой стала Сара Хелен Коннор, двадцатичетырехлетняя  секретарша.  Имена
обеих погибших практически совпадают...
     Кто-то потребовал переключить программу, но едва бармен  потянулся  к
телевизору, по залу пронесся истошный вопль: "Не смейте трогать!"  Сара  и
не думала, что способна так взвизгнуть. Один из парней, стоявших рядом, от
неожиданности едва не уронил стакан. Бармен  испуганно  отдернул  руку  от
экрана и озадаченно уставился на странную посетительницу.
     Подействовало! Пусть только попробуют тронуть переключатель, она  еще
не так заорет. Но диктор уже закруглился и перешел к следующему сообщению:
     ...Связи между убийствами не обнаружено. А теперь  о  более  веселом.
Сегодня в зоопарке Лос-Анджелеса был повод для торжества...
     Сара стала центром внимания. Казалось, все с любопытством смотрят  на
нее и перешептываются. Она покраснела,  смешалась  и  неизвестно,  как  бы
поступила, если бы внутренний голос  прямо-таки  не  заходился  от  крика,
предупреждая о нависшей опасности.
     Она кинулась к телефону. Полистала справочник, в котором  недоставало
нескольких страниц, но та, на которой значилось ее имя,  к  счастью,  была
цела. Они шли в таком порядке: Сара Энн Коннор, Сара Хелен  Коннор.  Затем
она прочла свое имя.
     Больше никого по фамилии Коннор. Значит, дело обстоит именно так. Три
женщины по имени Сара. Они умирают по очереди. Правильно, Коннор?
     Пиво у нее в желудке  взбунтовалось  и  забурлило.  Она  поспешила  в
туалетную комнату.
     Кабина, разумеется, была занята.  Ее  душил  истерический  смех.  Она
плеснула в лицо холодной водой. Взять себя в руки!
     "Я следующая. - В отчаянии думала она. - Вот он, конец этого ужасного
дня. По городу рыщет маньяк-убийца, и нужна ему именно я".
     Только сейчас Сара поняла, что  такое  настоящий  страх.  Раньше  она
боялась всего. Пожара, например. Боялась споткнуться  и  упасть.  Боялась,
что окажется никому не нужна. Что парень, с  которым  встречается,  бросит
ее. Что  она  не  сможет  больше  любить.  Боже!  Какие  глупости!  Паника
овладевала ею при одной мысли о  том,  что  за  ней  охотился  преступник,
которого пока не удалось остановить.
     Щелчок,  раздавшийся  сзади,  заставил  ее   тихо   вскрикнуть.   Она
задохнулась, сердце выпрыгивало  из  груди.  Неужели  конец?  Из  кабинки,
щелкнув  замком,  вышла  пожилая  дама   и,   изобразив   на   лице   мину
соболезнования (девица, видно, сильно перебрала), направилась к выходу.
     Сара поняла что нужно делать. Она бросилась к телефону. Опустила  две
десятицентовые монетки. Гудка не было. Она  заметила  написанную  от  руки
табличку "Автомат неисправен".
     Когда она стала  допытываться  у  бармена,  где  находится  ближайший
телефон, он смотрел на нее, как на ненормальную. Не могла же она объяснить
ему, что ее выслеживает преступник, у которого есть личный  повод  убивать
женщин по фамилии Коннор. Обратиться к нему с просьбой о  помощи  она  тем
более не могла - что мо