нервозный  и  не  слишком
уверенный в  себе  человек,  выказавший  завидную  выдержку  и  недюжинные
способности организатора в руководстве командой дешифровальщиков.
     - Все готово к пуску, - доложил Уинн.
     - Он здесь? -  спросил  Джон,  чувствуя,  как  у  него  перехватывает
дыхание.
     Уинн кивком указал на кучку людей, собравшихся в дальнем конце  зала.
В центре стоял молодой солдат, причем остальные выказывали в  обращении  с
ним такую почтительность, точно юноша  принадлежал  к  особам  королевской
крови. Джон прикрыл глаза, пытаясь унять волнение. Перед ним был Кайл Риз.
     Джон  шел  к  нему,  преследуемый  странным  ощущением   нереальности
происходящего и одновременно смутными воспоминаниями о том,  что  все  это
уже с ним когда-то было. Нет, он не шел, а парил  в  невесомости,  оставив
далеко внизу тяжелый груз забот. Настал радостный день победы,  о  котором
он  мечтал  и  которого  столь  страшился.  Ибо  ему  предстояло   главное
испытание...
     Кайл сбросил форму, и медики принялись натирать  его  резко  пахнущей
мазью.
     Фуэнтес сморщил нос.
     - Что это такое?
     - Способствует улучшению проводимости во  времени.  Теперь  он  легко
пройдет сквозь поле "Т", - терпеливо объяснил ему Уинн.
     Фуэнтес ровным счетом ничего не понял. Ему вообще  не  нравилась  вся
эта шумиха вокруг  перехода  во  времени,  которому  Джон  придавал  такое
значение. Раньше Джон пытался объяснить, почему для него это так важно, но
у  Фуэнтеса  любая  мало-мальски  сложная  техническая  проблема  вызывала
головную боль. Здесь, в  бункере,  напичканном  аппаратурой,  ему  претило
буквально все. Он посвятил  свою  жизнь  уничтожению  машин,  и  они  были
ненавистны ему. Все, кроме того нехитрого устройства, которое  переброшено
у него через  плечо.  Оружие  -  вот  единственный  механизм,  который  он
признавал. В глубине души Фуэнтес понимал, что глупо относиться к  роботам
как к живым существам. Сколько раз Джон втолковывал ему, что  творить  зло
могут только люди, создающие машины. Сами же машины не бывают ни  плохими,
ни хорошими, ведь Сеть создали люди, испытывая такой  страх  перед  своими
собратьями,  что  сочли   обычное   оружие   ненадежным.   Они   сотворили
современнейшую Сеть, которая и  воплотила  в  реальность  ядерный  кошмар,
преследовавший людей.
     Пусть так, но сейчас Фуэнтес  хотел  одного:  поскорее  выбраться  на
поверхность. Там, наверху,  его  ребята  празднуют  победу.  Льется  рекой
выпивка собственного изготовления. Наверняка пошел в ход запас  консервов,
захваченных на днях. Там  заждалась  его  любимая  женщина.  Правда,  Джон
продолжает твердить о делах, которые у  них  остались.  Фуэнтес  не  прочь
повоевать, но в этой крысиной норе солдату делать нечего. Его место сейчас
там, где пылают костры победы. В то же время внутренний голос  подсказывал
ему, что Джон всегда оказывается прав. "Надо, так надо", - уговаривал себя
Фуэнтес, отгоняя страх, охватывавший его по мере того, как они углублялись
в бункер.
     Джон вглядывался в лицо Кайла, такое молодое,  без  единой  морщинки.
Странно было сознавать, что перед ним его отец. Кайл  выглядел  спокойным,
дышал размеренно. Самообладания и выдержки ему, как видно, не занимать. Он
внутренне собрался перед  событием,  которое,  как  к  нему  ни  готовься,
застает врасплох. Кайлу Ризу предстоял прыжок  во  времени.  Никто,  кроме
Джона,  не  сводившего  с  Кайла  внимательного  взгляда,  не  заметил  бы
тревожного блеска в глазах юноши. Врач сделал Кайлу инъекцию инсулина,  от
которого мгновенно напряглись и затвердели все мускулы.
     Специалисты расступились, и Джон неожиданно оказался рядом с  Кайлом.
Они смотрели друг другу в глаза. Между ними не возникла дружба, но будь  у
них больше времени, они бы наверняка сошлись. До этого дня они встречались
всего пять раз. В первый раз Джон даже не заподозрил, что этот солдат  его
отец. И лишь увидев Кайла во второй раз и выяснив его  имя,  посмотрел  на
него другими глазами. Но Кайлу он не сказал ни слова. Джон знал от  матери
все, чему предстояло сбыться и внутренне  противился  неизбежному.  В  нем
зрело упорное неприятие рокового предопределения. Так было, пока машины не
поднялись против людей, пока  не  разразилась  война,  и  все  то,  о  чем
говорила  Сара,  стало  сбываться  с   пугающей   точностью.   Катастрофа,
предсказанная его  матерью,  обрушилась  на  Землю.  Сейчас  ему  хотелось
поговорить с Кайлом по  душам,  но  ведь  стоит  упомянуть  о  главном,  и
окажется нельзя умолчать об остальном, времени же  у  них  в  обрез.  Нет,
Кайлу не нужно пока знать об этом. Он должен думать только  о  предстоящем
задании.
     Кайл, которого смущало пристальное внимание Джона, заговорил первым.
     - Вы знали, что выберут меня? - спросил он.
     Джон заставил себя улыбнуться.
     - Конечно. С самого начала. Мне сказала об этом Сара.
     Глаза молодого солдата расширились от изумления. Ему  показалось,  он
начинает понимать, почему из длинного списка добровольцев,  среди  которых
многие  были  опытнее  и  старше,  выбрали  именно  его.  Ему  вспомнилось
откровенное удивление генерала, когда он, Кайл, назвал свое имя.  Каким-то
невероятным  образом  поток  истории,  той   истории,   какой   предстояло
свершиться в будущем, вовлек в  свой  неумолимый  водоворот  судьбу  Кайла
Риза. Джону Коннору что-то об этом известно - вот почему Кайла перевели  в
непосредственное подчинение генерала. Последнее время он  часто  находился
рядом со своим командиром, но по сути дела был все так же далек от него.
     Однажды они оказались в одном окопе. Повинуясь порыву, Джон достал из
кармана заляпанной кровью куртки пожелтевшую,  измятую  фотографию  и,  не
говоря ни слова, протянул ее Кайлу. Юноша хорошо помнил,  как  его  потряс
поступок генерала. Он знал, что солдаты, отправляясь в бой, часто брали  с
собой фотографию Сары Коннор. Он видел множество  копий  этого  маленького
снимка, но теперь держал в  руках  оригинал.  Кайл  понимал,  что  подарок
свидетельствует об особом доверии генерала, не имевшего привычки  выделять
кого-либо из своих подчиненных, если только речь не шла  о  награде  особо
отличившихся. С того дня между ними больше не было произнесено  ни  слова.
Генерал, будто намеренно, избегал обращаться к бойцу, но  в  то  же  время
старался держать его при себе. Для чего? Наверное, он давно  выбрал  Кайла
для этого задания. Волнение и гордость переполняли юношу.
     - Вы все поняли? - обратился к нему генерал.
     - Так точно, сэр. Мне понятно все, что я должен сделать, но не совсем
понятен смысл задания.
     - Вы знаете ровно столько, сколько нужно, чтобы провести операцию.
     Кайл стал по стойке смирно.
     - Да, сэр, - отчеканил он.
     Столь бурного проявления чувств, которое последовало, от генерала  не
ожидал никто. Фуэнтес никогда не видел командира таким растроганным.  Джон
обнял Кайла за  плечи,  притянул  к  себе.  Затем  добавил  с  подкупающей
убежденностью:
     - И вы сделаете все, как нужно.
     Он справился с минутной слабостью и продолжал обычным, деловым тоном:
     - При условии постоянного самоконтроля, разумеется.
     - Разумеется, сэр.
     Джон отвернулся, прикрыв глаза рукой, но Кайл успел  заметить  взгляд
генерала, силившегося выдавить  улыбку.  Однако  размышлять  над  странным
поведением своего начальника ему было некогда.
     Старший группы электронщиков Уинн скомандовал:
     - Приготовиться! Пуск!
     Над отверстием в полу  поднялись  и  легко  запарили  в  воздухе  под
монотонное жужжание магнитных  полей,  два  больших  металлических  кольца
генератора  времени,  одно  заключенное  внутри   другого.   Кайл   сделал
осторожный шаг вперед, и первое кольцо накренилось под тяжестью его  веса.
С внешнего кольца он шагнул на внутреннее, бросил взгляд вниз,  туда,  где
зияло темное отверстие, из которого  веяло  холодом  бесконечной  пустоты.
Потом испуганно взглянул на Джона, который послал его в это путешествие во
времени и теперь напряженно ждал, пока юноша сделает последний шаг.
     - Наша машина не подведет! - с уверенностью крикнул Джон ему вслед.
     - Помнишь, что я просил ей передать?
     Кайл уловил по тону своего командира, что это не просто очень  важно,
а имеет еще и большое значение для него лично. Он набрал в легкие  воздуха
и ответил:
     - Помню каждое слово, сэр.
     Кайл переступил через  кольцо  и  посмотрел  под  ноги.  Все  затаили
дыхание. Кайл шел по воздуху, поддерживаемый невидимыми  силовыми  полями,
созданными  внутри  колец.  Перемещение  во  времени  уже  началось.  Уинн
проверял последовательность операций.  На  экранах  компьютеров  появились
координаты движения Кайла. Металлические кольца медленно вращались, каждое
вокруг своей оси.  Жужжание  силовых  полей  превратилось  в  мощный  гул,
перекрывший остальные шумы. Отверстие  в  полу  вдруг  стало  расширяться.
Кольца закружились еще быстрее и устремились вниз, увлекая с собой  Кайла.
Он еще раз посмотрел на генерала и больше не опускал с него взгляда,  пока
не спустился в огромный барабан генератора  времени.  Джон  приблизился  к
самому краю отверстия и следил за тем, как сверкающие кольца уносят  Кайла
вниз. Вращение приобретало  все  большую  скорость,  контуры  обоих  колец
слились в сплошное марево. Гудение силовых полей заполняло комнату, в  нем
слышалось звучание космической музыки. Электрические заряды отскакивали от
стенок генератора. Нагнувшись над краем отверстия, Джон вглядывался  вниз.
Фуэнтес схватил его за руку и  потянул  назад.  Ему  показалось,  что,  не
вмешайся он в это мгновение, генерал потеряет равновесие.  Вспышка  молнии
сверкнула над  генератором  и  озарила  комнату.  Уинн  пригнулся.  Сильно
запахло  озоном.  Генератор  выбросил  гигантский  заряд   энергии.   Люди
отшатнулись, в спешке  надевая  защитные  очки.  Внизу  происходило  нечто
невероятное, но что это было, знал только человек, находившийся  сейчас  в
камере генератора. Камера превратилась в  сгусток  энергии,  пронизываемый
электрическими разрядами. Гудение приборов слилось в оглушительный грохот.
Сердце Джона колотилось в такт бешеному кружению колец. Изнутри генератора
донесся  нечеловеческий  вопль.  Снова  вспыхнула  молния.  Когда   сияние
поблекло, наверх, медленно покачиваясь, поднялись  искореженные  кольца  и
остановились. В один краткий  и  одновременно  бесконечный  миг  Кайл  Риз
совершил прыжок во времени. На месте, где он только что стоял, все увидели
гору  мусора:  банки  из-под  пива,  смятые  газеты  и  прочую  дребедень,
выброшенную за ненадобностью  людьми  одна  тысяча  девятьсот  восемьдесят
четвертого года.
     Фуэнтес медленно снял очки.
     - Свершилось.
     Уинн подошел к самому краю отверстия и заглянул вниз. Вдали, затухая,
мерцали разряды. Поднятая ветром пыль осела.
     - Ура! Получилось! -  воскликнул  Уинн.  -  Это  сектор  пространства
восемьдесят четвертого года. Мы заменили его современным.
     - Что теперь будет с сержантом  Ризом,  сэр?  -  спросил  у  генерала
Фуэнтес.
     - Вернее сказать, что было потом?
     Коннор по-прежнему смотрел в невидимую даль.
     - Он погибнет, выполнив задание.
     - Хороший он солдат...
     Гримаса боли исказила лицо генерала при этих словах Фуэнтеса.
     - Это мой отец, - ответил он.
     Фуэнтес не сразу пришел в себя от изумления. Только  теперь  до  него
дошло, чего боялся Джон. Вот что омрачало ему радость  победы.  Да,  цена,
которую ему пришлось заплатить за нее, уж слишком высока.
     Генерал наконец оторвал взгляд от дымящейся камеры, и  все  заметили,
что он как будто постарел. Лицо осунулось, черты заострились.  Он  положил
руку на плечо Фуэнтеса,  словно  ища  поддержки.  Фуэнтес  никогда  бы  не
поверил, что ему доведется когда-нибудь увидеть командира  сломленным.  Он
знал, Джон часто бывает измученным, что его гнетет одиночество,  но  таким
не видел его никогда. Фуэнтес крикнул по-испански стоявшим позади минерам:
     - Ставьте взрывные устройства. Пусть все это летит к чертовой матери.
     Джон наконец совладал с собой.
     - Не торопись, - сказал он, покачав головой. -  У  нас  осталось  еще
одно дело. - Он обернулся к Уинну. - Что показывают приборы?
     Уинн взглянул на карманный счетчик, висевший у него на  поясе,  затем
удивленно уставился на Джона.
     - Все, как вы и говорили.
     Джон  глубоко  вздохнул.  Совсем  рядом  неумолимо  вершилась   живая
история. Он повернулся и вышел из комнаты. Уинн направился было за ним, но
Фуэнтес, не понявший ни слова из их разговора, остановил электронщика.
     - О каких показаниях идет речь?
     Уинн снова взглянул на счетчик.
     - Такой сигнал возникает, когда происходит смещение во времени.  Пока
мы шли сюда, счетчик зарегистрировал два подобных сигнала.
     Уинн вышел из комнаты, Фуэнтес направился за ним.
     - Что там за история с двумя сигналами?
     - Первый раздался при переброске Терминатора в восемьдесят  четвертый
год.
     Уинн торопился, догоняя генерала. Фуэнтес не отставал от него.
     - Ну, а второй?
     - Похоже, существует еще один Терминатор.
     Шаги Джона гулко отдавались в безлюдном тоннеле. Фуэнтес и Уинн  едва
поспевали  за  ним.  Люди  шли   бесчисленными   галереями,   заполненными
неподвижными роботами. Этой коллекции сложнейшей боевой техники, созданной
Сетью, нет цены. Чтобы разобраться  в  ней,  опытным  электронщикам  Джона
понадобятся годы и годы. И лишь  после  того,  как  будет  изучена  каждая
машина и  понято  ее  назначение,  Джон  примет  решение  либо  уничтожить
роботов, либо сохранить их для  нового  общества,  которое  возродится  на
пепелище войны. Прошлый опыт навряд ли здесь пригодится  -  ведь  он  умел
только уничтожать машины. О  том,  что  ждет  его  завтра,  Джон  не  имел
понятия. Подходя к массивной стальной двери в  конце  коридора,  он  вдруг
почувствовал, как оживают неясные  воспоминания.  И  понял,  что  за  этой
дверью разгадка его судьбы. Открыв эту дверь, он получит ответ на  вопрос,
преследовавший его всю жизнь. Сбудется ли предсказание до конца?
     Уинн подошел к двери и набрал на пульте код, снятый им  с  внутренней
клеммы подбитого ОУ. Замки автоматически  открылись.  Дверь  со  скрежетом
подалась, и поток воздуха с шипением ринулся в вакуум. Джон  шагнул  через
порог, посветил фонарем в глубь комнаты и застыл на месте. Фуэнтес и  Уинн
тоже включили карманные фонари.
     Перед  ними  высился  металлический  пресс,  заполнивший  собой   все
пространство от пола до потолка. Его опутывала паутина шлангов, тянувшихся
от стены. Пригибаясь, чтобы не задеть шланги, люди приблизились к прессу и
остановились  перед  парой  двадцатитонных  пластин,  между  которыми  был
неширокий просвет, как раз достаточный для того, чтобы там мог поместиться
человек. При внимательном рассмотрении им стало ясно,  что  просвет  между
пластинами похож на очертания человеческой фигуры. Джон  изучал  блестящую
капельку, которую заметил на  краю  полукруга,  соответствовавшего  уровню
человеческой шеи. Он дотронулся  до  этого  места  концом  ствола.  Что-то
похожее на ртуть блеснуло на темной поверхности ствола и тут  же  исчезло,
точно впиталось в  металл.  Джон  протянул  автомат  своим  спутникам.  Те
посветили на ствол, но ничего не увидели.
     - Куда оно делось? - недоумевал Фуэнтес.
     Уинн рассматривал кончик ствола с благоговением человека,  ожидающего
явления Господа. Он разглядел крохотное,  толщиной  не  более  одного-двух
миллиметров, вздутие на окружности ствола, как  раз  там,  где  на  металл
попала блестящая капля.
     - Вот оно, - сказал Уинн.  -  Мне  кажется,  вещество  соединилось  с
металлом и восприняло все его свойства. Интересно...
     Если у Джона еще оставались колебания насчет того, как поступить,  то
теперь они исчезли.  Настал  момент  сделать  последний  ход  в  поединке,
который он вел с Сетью целых пятнадцать лет. Он знал многое из  того,  что
произойдет в будущем, но это знание  простиралось  лишь  до  определенного
момента во времени, после которого он уже не мог  предсказать  будущее,  а
точнее,  вспомнить  о  том,  что  должно  было  произойти.  Лезвие   ножа,
вырезавшее на столешнице старого походного столика надпись  "Судьбы  нет",
прочертило границу между тем, что, как он знал, случилось и тем, что могло
случиться. Ожидает ли гибель его самого? Возвратится ли все опять на круги
своя? Или?..
     Впервые за всю сознательную жизнь он не знал ответа на свои  вопросы.
В душе зашевелились недобрые предчувствия, когда, передав оружие Уинну, он
двинулся в темную глубину комнаты и  остановился  перед  тяжелой  стальной
дверью, покрытой тонким слоем  подтаявшей  изморози.  Джон  набрал  код  и
подождал. Дверь отворилась, ломая  сковывавшую  ее  ледяную  печать  точно
хрупкое стекло. Шагнуть через порог он не успел. Фуэнтес отстранил  его  и
вошел первым, держа оружие наизготовку.  Изо  рта  у  него  шел  пар.  Они
оказались в морозильной камере. Ошеломленный Фуэнтес застыл на  месте:  со
стальных крючьев на потолке свисали нагие тела. Джон  посветил  фонариком.
Сотни  мужских  и  женских  тел,  по  десять  в  каждом  ряду,  но   самое
поразительное, что в каждом ряду они были совершенно о_д_и_н_а_к_о_в_ы_е_.
     - Терминаторы! - прошептал Фуэнтес, держа палец на спусковом крючке.
     Джон прошел через этот мертвый лес тел и в задумчивости  остановился,
всматриваясь в лица. Он не нашел того, что  искал.  Может  быть  следующий
ряд? Тоже нет. Странно... Он  пошел  дальше.  И  вдруг  остановился.  Лица
терминаторов, похожих друг на друга, точно две капли воды, показались  ему
удивительно знакомыми. Крупные, мужественные черты, при взгляде на которые
замерло сердце.
     Это был он, Джон Коннор.
     Только моложе. Из того давнего и далекого далека,  в  котором  Судный
День был еще  за  горами,  и  мир  на  несколько  шагов  отстоял  от  края
смертельной пропасти. Глаза Джона заблестели.  Вот  какой  конец  уготован
ему. Ничего хорошего впереди его не ждет. Точно так  же,  как  и  сержанта
Риза.
     Резкий голос Фуэнтеса вернул генерала к действительности.
     - Я им сейчас устрою праздничный салют!
     Фуэнтес только сейчас обратил внимание на выражение  отрешенности  на
лице генерала.
     - Случилось что-нибудь?
     Джон показал на ближайшего из терминаторов. Глаза его были  прикрыты,
но терминатор не спал - он ждал своего часа.  Генерал  перевел  взгляд  на
Фуэнтеса и усталым шепотом произнес загадочную фразу:
     - С переброской во времени есть одна закавыка. Все дело в том, что до
конца еще далеко даже тогда, когда все уже кончено.
     И Джон поспешил вернуться к Уинну, все  еще  стоявшему  возле  двери.
Фуэнтес слышал, как  они  возбужденно  обмениваются  какой-то  технической
тарабарщиной. "Занимаются не тем, чем надо, - раздраженно  подумал  он.  -
Война окончена. Победа за нами. Разве не так?"



           ГРОЗА: МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: КАЛИФОРНИЯ, СЕЙЧАС, 3:14 НОЧИ

     Дейн Шорт размечтался о прелестях младшей сестры своей жены.  Опасная
вещь - подобные мысли, и не только потому, что могут  завести  черт  знает
куда, - дело в том, что он предавался своим  фантазиям  за  рулем  мощного
трейлера, одолевавшего коварный спуск во внезапно сгустившемся тумане.  Он
как раз представлял себе соблазнительные груди Денизы, когда  прямо  перед
ним из тумана возникли задние огни  машины.  Он  резко  нажал  на  педаль,
тормоза  отвратительно  взвизгнули,  часто-часто  задрожала  кабина.  Шины
тридцативосьмитонной   махины   с   грузом   замороженного   лимонада    в
рефрижераторе прочертили на асфальте черные полосы. Он сбросил скорость  и
включил первую передачу. Он всякий раз вздрагивал, когда груз  кренился  в
его сторону. Выброс адреналина в кровь - и вот он  уже  ясно  представляет
себе, как его грузовик, прыгнув точно разъяренный скорпион, к