дившимся  в  комнате.  Когда   он
дотронулся  до  письменного   стола,   его   пальцы   тут   же   приобрели
темно-коричневый оттенок, а стоило ему положить руку на стопку бумаги, как
они стали белыми. К какому бы предмету  ни  прикасались  его  пальцы,  они
моментально имитировали его молекулярную  структуру.  Затем  Т-1000  замер
возле небольшого домашнего компьютера фирмы "Тенди", и  к  нему  буквально
потекла информация.  Имена...  Даты...  Видеоигры...  Домашние  задания...
Робот мог напрямую считывать  информацию,  записанную  двоичным  магнитным
кодом. Все эти  сведения  оказались  абсолютно  бесполезными  для  Т-1000,
однако осели в его памяти.
     И  только  дотронувшись  до  плаката  на  стене,  Т-1000  остановился
надолго. Однако его привлек вовсе не плакат, а то, что было за ним. Сорвав
со стены бумагу, полицейский увидел  отверстие,  небрежно  выдолбленное  в
штукатурке. В тайнике хранилась обувная коробка с аудиокассетами.
     Он просканировал надписи. Кассеты были пронумерованы  и  собраны  под
одним заголовком "Весточки от мамы". В коробке лежало также три  письма  и
дюжина снимков, Т-1000 проглядел их в первую очередь.
     Сара  в  оливковой  роще  с  гранатометчиком,  который   учит   Джона
прицеливаться...
     Сара  с  группой  гватемальцев  в  военной  форме  возле  ящиков   со
стингерами...
     Джон и Сара высоко в горах, в лагере повстанцев...
     Эти изображения не вызывали никаких эмоций у Т-1000, поскольку он был
способен на проявление чувств не больше, чем  обычный  компьютер.  Но  для
Джона и Сары Коннор фотографии были важнейшей реликвией, свидетельством их
дружбы в те годы, когда они,  скрываясь  от  преследования,  находились  в
бегах.


     Погруженный в раздумья Джон сидел на капоте какой-то  ржавой  машины.
Терминатор стоял над ним и озирался по сторонам,  словно  сторожевой  пес.
Мальчик заговорил, и киборг устремил на него взгляд. Он не верил в то, что
Джон может сказать что-то ценное с тактической точки зрения, но на  всякий
случай решил послушать.
     - Мы долго пробыли в Никарагуа, в таких местах, как это...  Она  было
связалась с одним придурком,  бывшим  зеленым  беретом  -  они  доставляли
повстанцам оружие.  Потом  появились  и  другие  мужики.  В  голосе  Джона
чувствовалась горечь. - Она была готова спутаться  с  любым,  кто  мог  бы
научить ее воевать - ведь она мечтала сделать из меня великого полководца.
А потом ее сцапали... Знаешь, как оно бывает?.. "Извини, парень,  но  твоя
мать ненормальная. Неужели ты сам не догадался?  Или  ты  думал,  что  все
матери так себя ведут?" Ну, а я... что я мог знать? Ведь  все,  во  что  я
верил с пеленок, вдруг оказалось настоящим дерьмом...
     Джон ощутил, как в глубине сердца вскипает гнев, который  обычно  ему
удавалось подавить.
     - Я возненавидел ее за это, - тихо произнес он.
     Потом поднял глаза на  стоящего  перед  ним  высокого  "человека"  и,
устыдившись своей внезапной откровенности, добавил:
     - Но все, что она говорила, оказалось правдой.
     К глазам  Джона  подступили  слезы,  но  плакать  было  некогда.  Он,
наконец, полностью осознал случившееся. И весь его  мир  рухнул.  Не  мать
оказалась безумной, а окружающий мир. И доказательством этому служил  тот,
кто сейчас стоял рядом с ним и настороженно высматривал врага.  Мгновением
позже  Джон  осознал,  что  не  только  мир,  но  и  сам  он   заблуждался
относительно Сары Коннор. ОНА ОКАЗАЛАСЬ ПРАВА!
     Права!
     Но у него не было времени подумать, прочувствовать это. Если все, что
говорила мама, правда...
     Джон вскочил. Очутись с ним в тот момент рядом человек, он  бы  сразу
заметил вспыхнувший в Джоне задор лидера, благодаря которому  ему  суждено
было впоследствии стать предводителем человечества.
     - Надо вызволить ее оттуда!
     Киборг сказал, не колеблясь:
     - Ответ отрицательный. Слишком высока вероятность, что Т-1000  сейчас
принял облик Сары Коннор и ждет, пока ты вступишь с ней в контакт.
     - Вот это да! А что тогда случится с ней?
     Терминатор сказал по обыкновению сухо:
     - Обычно копируемый субъект уничтожается.
     - Уничтожается? Черт! Почему ты мне сразу не  сказал?  Мы  сейчас  же
едем туда!
     - Нет. Она не входит в систему моих приоритетов.
     - Да катись ты знаешь куда? Зато она входит в систему моих!
     Джон повернулся и кинулся бежать. Терминатор догнал его и схватил  за
руку.  Джон  беспомощно  барахтался,  пытаясь  вырваться  из  могучих  рук
киборга.
     - Эй, черт побери! Что с тобой? - вопил он.
     Терминатор поволок Джона обратно к мотоциклу.  Мальчик  заметил  двух
парней спортивного вида с огромными бицепсами, переходивших через улицу, и
закричал, обращаясь к ним:
     - На помощь! На помощь! Меня похитили! Спасите меня от этого психа!
     Парни переглянулись, потом один из них ухмыльнулся.
     - Проклятый приставала! Пойдем покажем ему!
     Они повернули назад, решив проявить героизм.
     Джон смотрел на Терминатора и орал во всю глотку:
     - Отпусти меня!
     К его крайнему удивлению, Терминатор разомкнул руки, да  так  быстро,
что Джон шлепнулся задницей о тротуар.
     - Ой! Но почему ты это сделал? - изумился мальчик.
     - Ты же сам мне приказал, - ответил Терминатор.
     Джон уставился на него в недоумении и вдруг все понял...
     - Так значит ты должен всегда делать то, что я тебе прикажу?
     - Да, так меня запрограммировали.
     - А ну, докажи! Постой на одной ноге.
     Терминатор бесстрастно поднял ногу.  Джон  усмехнулся,  подумав,  что
больше ни у кого в квартале нет своего собственного...
     Мысль была настолько невероятной, что  Джону  пришлось  повторить  ее
вслух:
     - Ух ты! У меня есть мой собственный терминатор. Вот это да!
     К ним подошли спортсмены и вылупились на здоровенного парня в  черном
кожаном костюме и темных очках, который, как ни в чем не бывало, стоял  на
одной ножке. Чокнутый какой-то...
     Один из них обратился к Джону:
     - Ну, как, малыш? Все в норме?
     Джон вдруг осознал, что ему больше не нужно просить о помощи.
     - Вали отсюда, алконавт! - заявил он.
     "Вот тебе и благодарность", - подумал парень и прорычал:
     - Ах, так? Ну, я тебе сейчас вмажу, дерьмо!
     - Дерьмо? Ты сказал: дерьмо? - рассвирепел Джон, повернулся к киборгу
и приказал: - Хватай его.
     Терминатор немедленно подчинился, схватил парня одной рукой за волосы
и поднял вверх. Парень беспомощно болтал ногами в воздухе.
     - Ну, кто из нас дерьмо? А, груша боксерская?!
     И тут все пошло-поехало. Приятель того парня подскочил к  Терминатору
и попытался применить  к  нему  один  из  борцовских  приемов.  Но  киборг
перекинул его через капот машины,  молниеносно  выхватил  револьвер  сорок
пятого калибра и прицелился парню в лоб.
     Джон взвизгнул и без долгих размышлений схватил киборга за  руку  как
раз в тот момент, когда  Терминатор  нажимал  на  спусковой  крючок.  Веса
мальчика едва хватило, чтобы отвести дуло на несколько дюймов в сторону.
     Парень вздрогнул, оглушенный грохотом, который раздался прямо у  него
над ухом. Он стоял, разинув рот, и даже не заметил, что от страха  обмочил
штаны.
     Джон крикнул Терминатору:
     - А ну, бросай револьвер! Сейчас же!
     Терминатор воспринял команду буквально и бросил  оружие  на  тротуар.
Джон молниеносно подхватил его и повернулся к обалдевшим парням.
     - Убирайтесь, - велел он.
     И они убрались.
     Мгновенно.
     Джон схватил Терминатора за руку и потащил к мотоциклу.  Он  все  еще
держал в руках оружие, опасаясь возвращать его Терминатору.
     - Господи... Ты ведь мог убить этого парня.
     - Конечно. Я же терминатор, уничтожитель.
     Джон потрясенно глядел в бесстрастное лицо робота.  Получается,  быть
владельцем терминатора не так уж и здорово...
     - Слушай меня очень внимательно, хорошо?  Ты  больше  не  терминатор.
Договорились? Ты не можешь убивать людей направо и налево.
     - Почему?
     - Как это "почему?" Потому что не можешь!
     - Почему?
     - Просто не можешь - и все. Поверь мне.
     Терминатор не  воспринимал  абстрактные  понятия.  В  его  мозг  была
введена команда уничтожить все, что угрожает жизни Джона Коннора. В списке
приоритетов была также команда не оставлять безнаказанно  любую  агрессию,
проявленную по отношению к нему. И тем не  менее  он  должен  повиноваться
Джону Коннору. Киборг очень старался понять  мальчика,  но  слова  "поверь
мне" вызвали его недоумение. Он ознакомился с их  толкованием  в  словаре,
введенном в его мозг,  и  все  равно  они  казались  ему  парадоксальными.
Машины, в том числе и такие, чей искусственный интеллект  приближается  по
своей сложности и глубине восприятия к человеческому, не любят парадоксов.
     Глядя на  могучего  киборга,  Джон  вдруг  осознал,  какая  громадная
ответственность легла на его плечи. Робот играл роль личного оружия Джона,
и отныне мальчику приходилось тщательно взвешивать каждое свое  слово.  Но
если он хочет добраться до мамы прежде, чем до нее доберется кто-то другой
или  что-то  другое,  без  этого  оружия  ему  не  обойтись.  Вдаваться  в
обсуждения было некогда. Джон вернул Терминатору револьвер, который киборг
крепко зажал в руке.
     - Слушай меня. Я должен пойти и забрать мою маму. И я приказываю тебе
помочь мне, - сказал Джон и пошел прочь.
     Терминатор  сунул  револьвер  за  пояс  и  двинулся   за   мальчиком,
направлявшимся к мотоциклу. Ему ничего не  оставалось  делать,  кроме  как
подчиниться.


     Т-1000 все еще был  в  доме  Войтов.  Он  стоял  в  спальне  Джона  и
дочитывал последнее письмо от Сары. Изучив  обратный  адрес  на  конверте:
"ПНТ-82, изолятор, государственная клиника Пескадеро", и дату  (всего  две
недели назад), робот моментально сообразил,  что  цель  N_1  вполне  может
отправиться туда.
     Через несколько  минут  он  уже  ехал  на  машине  из  города  в  том
направлении, где находилась цель N_2.



      ЦЕНТР ВНИМАНИЯ: ГОСУДАРСТВЕННАЯ КЛИНИКА, ПЕСКАДЕРО, 10:45 УТРА

     Черно-белый снимок запечатлел кошмар  из  прошлого:  неясные  силуэты
полицейских, мечущихся в  охваченном  огнем  коридоре.  В  конце  коридора
виднелась фигура в черном - коротко  стриженные  волосы,  темные  очки.  В
одной руке он держал AB-180, в  другой  -  двенадцатикалиберную  винтовку.
Сверху этого снимка еще один: с  того  же  самого  места,  только  секунду
спустя. На нем человек оказался совсем рядом со скрытой камерой.
     Детектив Уэзерби устало вглядывался в фотографии.  Чертовски  сложное
дело. Вооруженный преступник в одиночку расправился с нарядом дежуривших в
ту ночь полицейских - одних убил, других ранил. Его так и не нашли.  В  ту
ночь Уэзерби потерял друга. Однако занимался он этим  делом  вовсе  не  по
личным мотивам. Нужно во  что  бы  то  ни  стало  схватить  этого  убийцу,
способного  на  что  угодно.  В  настоящий  момент   Уэзерби   приходилось
полагаться на явно ненормальную память этой женщины. Он  поднял  глаза  на
Сару Коннор и сказал:
     - Снимки сделаны в отделении полиции западного Рампарта еще в  1984-м
году. Вы присутствовали при этом происшествии.
     Сейчас они находились в той комнате для  осмотра,  из  которой  много
часов тому назад  Сару  выволокли  силой.  Она  бросила  взгляд  на  пачку
фотографий, которые Уэзерби рассыпал перед  ней  на  столе  веером,  потом
посмотрела на самого детектива. Не доброе, но и не  такое  уж  злое  лицо.
Человек  всего-навсего  выполняет  свою  работу.  Его  напарник,  детектив
Моссберг, самый заурядный тип в плохо сшитом костюме и с  гнилыми  зубами,
сидел напротив. При этом  присутствовал  и  бдительный  доктор  Силберман,
тщетно пытавшийся скрыть раздражение.
     У двери стоял насупленный Дуглас и двое  полицейских  в  форме.  Сара
молча уставилась на лежавший сверху снимок. Женщина была похожа на выжатый
лимон.
     - В тот вечер он убил семнадцать сотрудников полиции. Узнаете его?
     Уэзерби швырнул на стол  еще  одну  черно-белую  фотографию  размером
шесть на девять, снятую с близкого расстояния:  терминатор  поднимается  с
кучи разбитого стекла, окруженный толпой зевак. Это  было  одно  и  то  же
лицо.
     - Снимок сделан в зоне отдыха в долине. Сегодня.
     Сара посмотрела на снимок и  вздохнула.  Разумеется,  ее  до  предела
напичкали наркотиками, и она делала вид, что ей все на свете  безразлично.
На самом же деле ей безудержно хотелось перевернуть стол, врезать по  роже
Силберману, распихать Дугласа и полицейских, выскочить на улицу  и  угнать
первую попавшуюся машину.
     Но это невозможно, и Сара молча  сидела  возле  стола,  надеясь,  что
называется, на чудо.
     Затянувшееся молчание нарушил Уэзерби.
     - Миссис Коннор, пропал ваш сын. Его приемные родители  убиты,  и  мы
подозреваем, что тут не обошлось без этого парня.
     Сара подняла на детектива глаза. Она хранила молчание.
     Уэзерби нахмурился:
     - Скажите нам хоть что-нибудь.
     В  школе  ей  приходилось  участвовать  в  пьесах.   Руководительница
драмкружка, миссис Колб, пришла бы в восторг от ее теперешней игры.
     - Неужели вам все равно?
     Очевидно, да, если судить по тому безразличию, с каким  она  смотрела
на детективов. Уэзерби  бросил  взгляд  на  Силбермана,  потом  на  своего
напарника и пожал плечами.
     - По-моему, эта идея никуда не годится. Пошли, мы  только  понапрасну
тратим время.
     Один из полицейских распахнул дверь,  и  Моссберг  размашистым  шагом
вышел в коридор. За ним последовал Уэзерби и двое  полицейских.  Последним
вышел Силберман.
     - Прошу прощения, джентльмены... - с издевкой сказал он.
     Сара нагнулась. Она знала, что Дуглас не спускает с нее глаз, поэтому
постаралась не сделать ни одного резкого движения.
     Прежде чем Дуглас взял ее за руку и  вывел  из  комнаты,  она  успела
отцепить от стопки фотоснимков скрепку и спрятать ее за зубами.
     В  камере  Дуглас  привязал  Сару  к  койке  и  склонился  над   нею,
вглядываясь в ее лицо. О да, она все еще  была  красива.  Он  улыбнулся  и
наклонился еще ниже, Сара ощутила на своей щеке  его  жаркое  дыхание,  но
приказала себе остаться безучастной.
     Дуглас открыл рот и кончиком языка лизнул ее в щеку, точно пес.  Сара
и глазом не моргнула. Казалось, ее пустые глаза смотрят сквозь него.
     Дуглас хмыкнул. Вряд ли стоит возиться с ненормальной, пусть даже она
и смазлива...
     Сара оставалась все так же безучастна. Дуглас еще немного повременил,
потом засмеялся и вышел. Дверь камеры захлопнулась,  щелкнул  замок.  Сара
слышала, как Дуглас идет по коридору, постукивая дубинкой по стене.
     У Сары вдруг ожили  глаза.  Она  выплюнула  скрепку  себе  на  грудь,
нащупала ее и  распрямила  -  получился  кусочек  проволочки.  Напрягшись,
пододвинула проволочку к  замку  механизма,  прижимавшего  ее  запястья  к
кровати. Сделать это было неимоверно трудно, однако Сара многому научилась
за годы изгнания. Сара никогда не думала,  что  умение  снимать  наручники
пригодится ей в сумасшедшем доме.
     Последнее усилие - и замок  поддался.  Сара  быстро  занялась  вторым
запястьем. Она не спускала глаз с окошка камеры  -  ведь  в  любой  момент
может появиться Дуглас или ночной дежурный. Через тридцать  восемь  секунд
Сара села в постели и освободила лодыжки  от  застежек  на  липучках.  Она
скатилась с кровати на пол. Это была уже другая Сара - в ней  ключом  била
энергия.
     Скучающий  охранник  поднял  глаза.  К   главным   воротам   подъехал
черно-белый лимузин с включенными фарами дальнего света. Охранник нажал на
кнопку, ворота открылись, и он кивнул  въехавшему  на  территорию  офицеру
полиции.
     Патрульная полицейская машина  припарковывалась  рядом  с  плохонькой
машиной Моссберга.  Т-1000  вышел,  оглядел  участок  и  мгновенно  оценил
тактические возможности. Здесь то, что он ищет. Здесь  то,  ради  чего  он
существует на свете.
     Ради уничтожения цели.
     Он направился к главному входу в клинику.
     Сара ковыряла скрепкой в замке двери своей  камеры.  Она  делала  это
сосредоточенно и не спеша. Ее внимание привлекло постукивание дубинки. Оно
приближалось. Сара еще энергичней взялась за работу, у нее даже не дрожали
руки.
     Дуглас шел по тускло освещенному  коридору,  и  постукивал  по  стене
дубинкой. Почти не сбавляя шаг, светил в окошечки камер. Более  тщательная
проверка не нужна. Все пациенты пребывают в состоянии  глубокого  ступора,
вызванного   торазином:   обессиленные,    потерявшие    ориентировку    в
пространстве, не способные мыслить. Даже  миссис  Трудный  Случай  сегодня
вечером была как ручная, рассеянно подумал Дуглас.
     Он свернул  за  угол,  его  шаги  гулким  эхом  отдавались  в  темном
коридоре.  Кончик  дубинки  едва  касался   стены:   тук-тук,   тук-тук...
Добравшись  до  камеры  пациентки   восемьдесят   два,   он   остановился,
приготовившись было посветить внутрь, но тут его глаз уловил  непорядок  -
дверь подсобки была открыта. Вконец распустился обслуживающий персонал...
     Дуглас вздохнул и направился в ту сторону, от нечего делать  посветил
фонариком в темную кладовку.  На  полу  среди  ведер  и  чистящих  средств
валялась швабра со сломанной ручкой. Одной половинки видно не было.
     Дуглас было задумался, но тут у него за спиной открылась дверь, и  он
стремительно обернулся. Это оказалась дверь Сары. Не успела эта мысль  как
следует оформиться в его сознании, как недостающая половинка опустилась на
его переносицу.
     Сара   с   огромным   удовлетворением   наблюдала   за    тем,    как
стодвадцатикилограммовая рыхлая туша рухнула  на  пол.  Своей  самодельной
дубинкой Сара ловко стукнула Дугласа по затылку, и он затих.
     На какое-то время для Дугласа перестал существовать  мир.  Теперь  он
сам пребывал в ступоре.
     Сара затащила обмякшее тело Дугласа к себе в камеру и заперла там его
же ключами. Затем схватила тяжелую дубинку и помахала ею в воздухе  -  это
куда лучше, чем ручка от швабры, прижала ее к предплечью, как любят делать
полицейские. Вооруженная и опасная, она, как кошка,  неслышно  кралась  по
коридору.
     От  главного  входа  начинался  длинный  коридор,  в  конце  которого
находился приемный покой, далее, за стеклянной перегородкой,  был  кабинет
ночного  приема,  куда  пациента  могли  доставить  через  смежную  дверь.
Дежурная медсестра, обыкновенная с виду  женщина  по  имени  Гвен,  сейчас
сидела там и печатала на машинке. Заслышав звук шагов, она подняла  голову
и увидела направляющегося к ней молодого полисмена. Она  нашла  его  очень
симпатичным. Гвен изобразила  свою  лучшую  улыбку,  хотя  на  большинство
мужчин эта улыбка не производила никакого впечатления.  Не  произвела  она
впечатления и на Т-1000. У него оказался  мягкий  и  приятный  голос,  что
действовало на психику того, с кем он разговаривал,  незаметно  располагая
человека к себе.
     - У рас тут лежит некая Сара Коннор?
     - Вы поздновато. Остальные уже давно тут.
     Она повернулась и уже собралась нажать на кнопку, чтоб впустить  его,
как вдруг увидела, что с  противоположной  стороны  к  двери  приближаются
Силберман и полисмены.
     - Ваши друзья уже уходят, - сказала Гвен, поворачиваясь к офицеру.
     Его там уже не было. Озадаченная, она подошла к стойке  и  высунулась
из окошка посмотреть, не  у  фонтанчика  ли  с  питьевой  водой  он.  Нет.
Приемная оказалась пуста. И длинный коридор за ней тоже. Она  нахмурилась,
вспомнив истории, которые рассказывала ей кузина о своем муже-полицейском.
Наверное, все фараоны со странностями.
     Силберман вошел в работающую на соленоидах дверь. За ним шли Уэзерби,
Моссберг, два полисмена в форме и больничный охранник.  Последний  вытащил
из шкафчика за столом свой "браунинг", Силберман обратился к нему:
     - Льюис, проводите джентльменов и заприте здание на ночь.
     Льюис почтительно