удовольствия провести в  компании
Фицдуэйна лишних полчаса.
   - Доставьте мне удовольствие, Намака-сан, - попросил  Фицдуэйн.  -  Скажу
вам откровенно - я  ничего  не  знаю.  Что  за  хреновина  этот  ваш  проект
?Цунами??
   Кеи с  любопытством  посмотрел  на  своего  пленника.  Возможно,  гайдзин
действительно ничего не знает. Возможно, он не  был  настолько  опасен,  как
казалось на  первый  взгляд.  Что  ж,  какой  бы  ни  была  гримаса  судьбы,
поворачивать назад уже поздно.
   - Проект ?Цунами?, - проговорил Кеи на ухо Фицдуэйну,  чтобы  перекричать
шум, - это название, которое мы дали нашему северокорейскому проекту. В пику
США  и  всем  мировым  эмбарго,  мы  собираемся  поставить  Северной   Корее
специализированное оборудование для  производства  ядерного  оружия.  Проект
этот настолько выгоден, что мы уверены - осуществив его, мы не только сможем
сохранить ?Намака Стил?, но и упрочим положение всей корпорации.
   Вот эта машина - мы  называем  ее  ?Годзилла?  -  является  самым  важным
элементом плана. С ее помощью  мы  можем  производить  вместительные  камеры
высокого давления, без которых немыслим этот технологический  процесс.  Мало
кто из промышленных компаний обладает подобной  технологией,  и  еще  меньше
фирм владеет необходимыми производственными мощностями. Взгляните!  Как  раз
сейчас начнется изготовление одной такой камеры. Вы своими  глазами  сможете
увидеть все подробности.
   Фицдуэйн посмотрел туда, куда указывал Кеи. Огромная  машина,  движущаяся
по рельсам и отдаленно напоминающая  гигантского  краба,  выпростала  из-под
панциря  две  металлические  клешни  и  легко  завертела  в  них  массивный,
раскаленный до слабого красноватого свечения  цилиндр.  На  его  поверхности
виднелась какая-то темная короста, и Фицдуэйн увидел,  как  огромные  связки
цепей хлещут по разогретому металлу.
   - Это и есть заготовка для камеры, - пояснил  Кеи  Намака.  -  Она  весит
сорок две тонны, и только что была разогрета в одной  из  печей  до  рабочей
температуры. Раскаленная заготовка окисляется, и этот поверхностный  слой  -
он называется окалина - должен быть удален, иначе сталь не удастся  закалить
как следует. Окалину мы удаляем частично при помощи цепей, а также  за  счет
предварительной ковки.
   Несмотря на все разговоры  о  высокой  технологии,  Фицдуэйну  показалось
довольно примитивным и грубым, что  стальную  болванку  приходится  хлестать
цепями. Кеи же, напротив, находил в этом процессе немало удовольствия.  Лицо
его раскраснелось от гордости и от жары. В своем причудливом  рогатом  шлеме
он был похож на злого короля гоблинов.
   - Сейчас болванка проходит стадию первичной обработки, -  пояснял  он.  -
Затем один из малых прессов должен придать ей необходимый диаметр.
   Машина-краб выхватила цилиндр из-под мельтешащих цепей и ловко  подсунула
его под круглую бабу гидравлического молота.  Молот  с  грохотом  опустился,
отчего цилиндр стал короче и толще. От удара с боков его осыпалась последняя
окалина, и Фицдуэйн увидел раскаленную сталь  во  всей  красе.  Это  зрелище
настолько напоминало появление  из  куколки  прекрасной  бабочки,  что  даже
Фицдуэйн, которого, казалось, должны были  занимать  вопросы  поважнее  -  в
частности, его неминуемая смерть, - был словно зачарован.
   Тем временем краб выхватил заготовку и переместил  ее  под  молот  пресса
мощностью в  двенадцать  тысяч  тонн.  Здесь,  под  этим  жутким  давлением,
цилиндр,  чья  форма   лишь   приблизительно   соответствовала   необходимым
параметрам, должен был быть запрессован  в  мульду  и  приобрести  расчетные
габариты. Потом настал черед сверловочного процесса,  который  подготавливал
цилиндр для экструзии.
   - Предварительной сверловкой мы экономим усилия Годзиллы, - пояснил  Кеи.
- Это похоже на подготовку отверстия под резьбу, когда сначала просверливают
отверстие меньшего диаметра. Потом, методом экструзионного выдавливания,  мы
доделываем остальное. Что касается затрачиваемой энергии, то  ее  абсолютное
количество остается тем же самым, зато распределяется она равномернее, да  и
максимум ее потребления не такой высокий.
   Пока Кеи объяснял суть процесса, краб переместил просверленный цилиндр  к
подножию Годзиллы.
   - Цилиндр разогрет до 2000 градусов по Фаренгейту -  это  двадцатикратная
температура человеческого тела. Он  помещен  на  специальное  возвышение,  и
сейчас  пробойник  дорнового  пресса  придаст  ему  необходимый   внутренний
диаметр, в данном случае - ровно один метр.  Вертикальное  сжатие,  сохраняя
необходимую толщину стенок, выдавливает сталь наверх словно зубную пасту,  и
таким образом, когда процесс завершен, мы  получаем  более  длинный  цилиндр
требуемого диаметра. Чтобы достичь этого - экструзировать раскаленную добела
сталь - требуется рабочее усилие порядка сорока пяти тысяч тонн.
   Теперь рев газовых горелок, каким бы громким он ни был, отошел на  второй
план, и Фицдуэйн  слышал  только  стук  работающих  гидравлических  насосов,
обеспечивающих  Годзилле  требуемое  усилие.  В  свою  очередь,  их   сменил
протяжный, громкий и высокий скрипящий звук, сопровождающий  выдавливание  и
сжатие раскаленной стали.
   Наконец этот скрежещущий звук стих, и кран на вершине Годзиллы извлек  из
ее недр длинный и тонкий цилиндр, разогретый до розового свечения.
   Кеи  Намака  выдохнул  воздух,  и  на  лице  его  появилось  восторженное
выражение.
   - Вот так-то, гайдзин, - сказал он. Это  -  ЭТО!  -  и  есть  могущество.
Интересно было на него взглянуть, не правда ли?
   Фицдуэйн догадался, чего от него ожидают. Он разговаривал с  энтузиастом,
маньяком, а маньяки не терпели возражений. В конце  концов,  кто  он  такой,
чтобы перечить  могущественному  промышленнику-самураю?  Фицдуэйн  почел  за
благо выдавить из себя несколько одобрительных восклицаний: Кеи  определенно
ждал, что и другие не могут не восхищаться его игрушками.
   - Это совершенно исключительно, Намака-сан, - сказал он. - Это  на  самом
деле часть вашего проекта ?Цунами??
   - Конечно! - воскликнул Кеи. - Вы только что видели, как была изготовлена
одна камера высокого давления, а для одной только  фазы  нашего  проекта  их
требуется больше  двух  сотен.  До  настоящего  времени  мы  отослали  нашим
клиентам  только  одну  такую  полностью  готовую  камеру.   Ее   подвергнут
испытаниям, и Годзилла всерьез примется за работу. Как вы сами видели,  одна
камера может быть изготовлена  за  десять  минут.  Прибавив  сюда  время  на
сварочные работы, закалку, отделку, полировку и  все  прочее,  мы,  пожалуй,
сумеем отправить товар заказчику меньше чем за год.
   Услышанное произвело на  Фицдуэйна  гнетущее  впечатление.  Вот,  значит,
каким был мир, в который вступал Бутс... То, что предстало его  взору,  было
совершенно незаконным, преступным, а ведь он находился не  где-нибудь,  а  в
демилитаризованной Японии, посвятившей  себя  борьбе  за  мир.  На  деле  же
оказалось, что даже Япония приторговывает трижды проклятым ядерным оружием.
   Умирать, зная об этом, было неприятно. Фицдуэйн разозлился, но не показал
вида.
   Намака отдал какой-то приказ, и  якудза  поволокли  Фицдуэйна  обратно  в
спортзал. Когда его вталкивали в звуконепроницаемые двери, он снова  услышал
пронзительный визг Годзиллы, произведшей на свет еще  одну  камеру  высокого
давления.
   Внутри, в зале для единоборств, царила такая тишина, что  ее  можно  было
пощупать.
   Фицдуэйна  толкнули,  и  он  упал  на  колени.  Перед   ним   возвышалась
величественная и в то же время варварская фигура Кеи  Намака.  Позади  стоял
Гото, также, как и его господин, одетый в самурайские доспехи.  По  сторонам
Фицдуэйна стерегли якудза. Еще двое  бандитов  остановились  у  дверей.  Все
шестеро были вооружены мечами, якудза - еще и автоматами.
   Фицдуэйн вынужден был признать, что все это, вместе взятое,  было  совсем
не похоже на уик-энд с девчонками.
   - Пора  умирать,  гайдзин,  -  сказал  Намака.  Потом  он  что-то  быстро
проговорил по-японски, и Фицдуэйн понял, что  с  него  снимают  наручники  и
ножные кандалы. Почувствовав себя свободным, Фицдуэйн  поднялся  на  ноги  и
потер запястья, чтобы восстановить кровообращение.
   - Единственное, что нам осталось решить, Фицдуэйн-сан, - сказал Намака, -
это способ вашей смерти. Фицдуэйн улыбнулся.
   - Если вы не возражаете, Намака-сан, то я хотел бы обсудить еще  и  время
ее наступления.

***

В вертолете ?Кванчо?, обычном вертолете без опознавательных знаков, было четверо пассажиров, не считая пилота. Одним из них был сержант Ога, который еще не совсем понимал, во что он ввязался.
   Единственное, в чем он ни капли не сомневался, так это  в  том,  что  все
происшедшее,  включая  смерть  гайдзина  Фицдуэйна,  должно  было  причинить
кому-то массу неприятностей. Точно такое же ощущение вызывала в нем  сидящая
напротив него Танабу-сан. Даже  если  бы  Ога  не  догадывался  о  подлинных
целях ?Кванчо?, то штурмовая  винтовка  ?тип-89?  калибра  5,56  миллиметра,
которую Чифуни держала на коленях, должна была насторожить Огу.
   Упомянутое оружие, обладающее складным прикладом, было снабжено  лазерным
прицелом,  звукогаситслем,  40-миллиметровым  подствольным  гранатометом   и
американским магазином  С-Маг.  Этот  пружинный  магазин  емкостью  в  сотню
патронов отличался повышенной компактностью и  представлял  собой  сдвоенный
диск,  сделанный  из  пластика.  Патроны  он  подавал  из   каждого   отсека
поочередно, а его вместимость втрое превышала  вместимость  любого  обычного
магазина.
   В общем и целом ?тип-89?  представляла  собой  самое  грозное  стрелковое
оружие, с которым сержант когда-либо  встречался.  Кроме  того,  снаряженная
винтовка Чифуни выглядела совсем не так, как должно было  выглядеть  оружие,
которое захватывают с собой при обычном расследовании на всякий случай.
   Сержант наклонился вперед и заговорил с Чифуни, перекрывая грохот винтов.
Поговорить с  ней  по  интеркому  было  бы  гораздо  проще,  однако  сержант
рассудил, что чем меньше людей услышат их разговор, тем лучше.
   - Не следовало ли нам  попытаться  сделать  это  по  обычным  каналам?  -
спросил он. - Мне кажется, Танабу-сан, что это дело по плечу только большому
отряду ?Кидотаи?. Мои люди  не  слишком  хорошо  подготовлены  для  подобных
мероприятий.
   Чифуни тоже наклонилась к нему,  чтобы  расслышать  его  слова.  В  своем
бежевом костюме она выглядела особенно женственно, тем более что  полотняная
юбка ее заканчивалась намного выше колен. Ога даже  подумал,  что  винтовка,
которую она держала на коленях, совсем не идет к ее костюму. Между тем он не
мог не отметить, что Чифуни обращается с этим грозным  оружием  так,  словно
это было для нее самым привычным занятием.
   Придвинувшись ближе, сержант почувствовал запах ее духов. Фигура  женщины
была безупречной, а ее темно-карие, с золотой искрой глаза были загадочными.
Иными словами, она  принадлежала  к  неотразимым  женщинам,  перед  обаянием
которых было невозможно устоять. Свою  неотразимость  Чифуни  уже  доказала,
иначе сержант не находился бы вместе с ней в вертолете.
   - Ога-сан, - сказала Чифуни, -  в  данном  случае  время  имеет  решающее
значение, а мы не получим  разрешения  на  штурм,  не  преодолев  нескольких
бюрократических барьеров. Мы действуем, основываясь лишь на подозрении и  на
моем знании того,  как  могут  действовать  Намака.  Единственное,  что  нас
оправдывает, это тот факт, что передатчик Фицдуэйна работал  еще  в  течение
пяти минут после взрыва. С другой  стороны,  мы  собираемся  вторгнуться  на
оборонный завод. Чтобы получить официальное разрешение, придется  обращаться
на  самый  верх;  это  займет  целую  вечность  и  лишит  нас   преимущества
внезапности -  вы  сами  знаете,  что  у  братьев  полно  высокопоставленных
покровителей. На определенном уровне  уже  нельзя  сказать,  каких  взглядов
придерживается  тот  или   иной   чиновник.   Такова   реальность   японской
политической системы. Слишком много найдется людей, которые желали бы, чтобы
Фицдуэйн-сан умер и чтобы все оставалось по-прежнему.
   Сержант напряженно сглотнул. Теперь он понял, что  дело  обстоит  гораздо
серьезнее, чем ему казалось. Он  рисковал  не  только  своей  жизнью,  но  и
карьерой полицейского. Ога-сан представил себе, что  сказала  бы  ему  жена,
женщина сугубо здравомыслящая и практичная. Впрочем, ее-то здесь не было,  а
Танабу-сан очень даже была.
   - Что касается ваших возможностей, сержант-сан, - продолжила Чифуни, - то
мне известно, что вы считаетесь одним из  лучших  сотрудников  департамента.
Если не ошибаюсь, то перед тем, как поступить на службу в полицию,  вы  были
десантником, совсем как Адачи-сан.
   Ога кивнул.
   - Достоинства ваших людей я тоже не могу подвергать сомнению, - закончила
Чифуни. - Я всегда знала, что в Токийском департаменте полиции служат  самые
надежные люди. Не сомневаюсь, что они исполнят свой долг.
   Ога вздохнул. У него не  было  ни  малейшего  шанса  устоять  перед  этой
женщиной, и он знал это. Сейчас, даже не осознавая этого, он превратился  из
полицейского в десантника, каким он был когда-то. Они  никогда  не  задавали
вопросов, они получали приказ и  исполняли  его  любыми  средствами.  Потери
подсчитывали потом.
   Сержант Ога повернулся к двум своим детективам. Из-за недостатка места  в
вертолете он смог взять с собой только двоих, детективов  Ренако  и  Сакадо,
однако в них он был уверен, как в самом себе.
   - Проверьте оружие, парни, - сказал он им. - Там, куда  мы  направляемся,
может оказаться жарко.
   На горизонте показался обширный промышленный район - завод ?Намака Стил?,
- и Чифуни сказала несколько слов пилоту. Вертолет опустился ниже и пролетел
прямо над волнами залива. Сержант Ога почувствовал себя в  родной  стихии  и
только иногда удивлялся, почему он вообще ушел из десанта. Эта работа всегда
ему нравилась.
   - ДЕСАНТ! - взревел он.
   - ДЕСАНТ!!! - прокричали в ответ его люди. Ни один из  них  не  служил  в
армии, но все, что  было  приемлемым  для  отважного  сержанта,  безусловно,
подходило и им. Групповая солидарность была превыше  всего,  и  боевой  клич
десантников прозвучал как надо.
   Чифуни тоже улыбнулась и взмахнула кулаком правой руки.
   - От начала и до конца! - воскликнула она.

***

- Должен заметить, Фицдуэйн-сан, - сказал Кеи Намака, - мне искренне жаль, что вы должны умереть. Вы - отважный и достойный человек, но вы должны понять, что у меня нет выбора. Ваша смерть входит в наши обязательства, это вопрос гири. Кроме того, мы обязаны думать и о собственной безопасности. Вы знаете слишком много.
   Фицдуэйн по очереди посмотрел на своих врагов. Двое якудза стояли у стены
спортивного зала неподалеку от того места, где были сложены его вещи, в  том
числе и автомат ?калико?. Еще двое стояли по сторонам Кеи. Гото спрятался за
спину своего босса.
   Фицдуэйн хотел было сказать пару слов о том, насколько  безумным  кажется
ему все происходящее, но вовремя понял, что любые слова будут напрасны.  Кеи
строго  придерживался  своего  плана.  С  его  точки  зрения,  Фицдуэйн  был
препятствием, которое необходимо устранить. В этом чисто деловом подходе  не
было ничего личного,  а  раз  так,  то  почему  бы  не  прикончить  гайдзина
каким-нибудь особым способом, чтобы доставить  себе  удовольствие?  В  свете
извращенной логики, которой следовал  Кеи,  имело  смысл  превратить  смерть
Фицдуэйна в поучительный спектакль.
   - Фицдуэйн-сан, - продолжил Кеи. - Мы с вами оба состоим членами Общества
средневековых воинов, и оба интересуемся средневековым оружием. И вы, и я  -
опытные  фехтовальщики.   Таким   образом,   было   бы   непростительно   не
воспользоваться предоставившейся нам редкой  возможностью,  чтобы  разрешить
старый спор:  что  лучше,  японский  меч-катана  или  его  западный  аналог?
Собственно говоря, я хотел бы сравнить катана и рапиру, но,  может  быть,  у
вас есть какие-то предложения?
   Фицдуэйн  быстро  взвесил  все  возможные  варианты.  Западным   аналогом
японского меча была сабля, так как и то и другое оружие  было  предназначено
для нанесения  рубящих  ударов,  однако  уникальный  японский  меч  был  вне
конкуренции.  Он  был  и  легче,  и  лучше  сбалансирован,  им  можно   было
действовать быстро, да и лезвие его было намного острее.
   Нет, если у него и  были  шансы,  то  только  со  шпагой.  Шпага  убивала
острием, к  тому  же  именно  этим  оружием  Фицдуэйн  владел  лучше  всего.
Вооружившись шпагой, он получал максимальное  преимущество,  и  Кеи  не  мог
этого не знать. Каким бы опасным и жестоким он ни был,  у  него  определенно
сохранилось чувство чести. Возможно, впрочем, что в данном случае им двигало
чистое любопытство. Чем бы он ни руководствовался, сути это не  меняло.  Для
Фицдуэйна все свелось к самому простому вопросу: кому суждено жить, а кому -
умереть.
   -  Я  также  подумал,  -  заявил  Кеи,  -  что  мне  может  представиться
замечательная возможность испытать  топор,  который  вы  столь  любезно  мне
преподнесли. Хотя это не подлинная средневековая вещь,  но  качество  работы
совершенно великолепное, поэтому  он  займет  в  моей  коллекции  подобающее
место.
   Он взвесил в руках сверкающее оружие, потом взмахнул им над головой.
   - Если кто-нибудь будет серьезно ранен, то его добьют  топором.  Если  вы
победите двух моих телохранителей, я сам буду сражаться  с  вами  мечом,  но
прикончу топором. Так или иначе, но сегодня он напьется крови, и мы испытаем
в деле мастерство ирландских оружейников.
   "Ты даже не догадываешься, насколько ты прав, - подумал Фицдуэйн. -  Если
бы у меня был хотя бы один шанс!?
   И   действительно,   специалисты   из   научно-технической    лаборатории
Оперативного отдела ?Ирландских рейнджеров? приложили немало  усилий,  чтобы
создать этот  топор  специально  для  Кеи  Намака.  Это  действительно  было
смертоносное оружие, но Фицдуэйну как-то не приходило на ум, что этот  топор
может быть использован для того, чтобы снести с плеч его собственную голову.
В его представлении топор должен был выполнить двоякую задачу: во-первых, он
должен был заинтриговать Кеи, а во-вторых, помочь прикончить его при  первом
удобном случае.
   В головке двухстороннего топора, под тонким слоем  легированной  стали  и
свинца,  противостоящего  рентгеновскому  просвечиванию  -  эта  мера   была
предпринята  на  случай,  если  сотрудники   службы   безопасности   ?Намака
Корпорейшн? подвержены паранойе в такой же степени, что и их коллеги во всем
мире, - находился почти фунт пластиковой взрывчатки, окруженный смертоносной
начинкой из пяти  сотен  миниатюрных  шариков.  Взрывчатка  была  герметично
закупорена, так что даже при снятой с древка головке обнаружить ее не  могла
никакая химическая экспертиза и никакая специально обученная собака. Золотая
проволока,  которой  было  изящно  окручено   древко,   представляла   собой
превосходную радиоантенну. Эффект от  взрыва  подобного  устройства  был  бы
примерно таким, как от двух направленных мин ?клэймор?,  соединенных  вместе
донышко к донышку.
   К сожалению, радиодетонатор, замаскированный в часах Фицдуэйна,  лежал  в
углу вместе с остальным его имуществом под охраной двух якудза.
   Ну что же, как любил говорить один знакомый Фицдуэйна, офицер  британской
армии, планы обладают неприятной особенностью в решающий момент превращаться
в крысиный помет. Хочет он того или нет, но ему придется сражаться  за  свою
жизнь со шпагой в руке. Каким бы устарелым ни казалось это  оружие  в  конце
двадцатого столетия, однако на короткой дистанции оно убивало так же  верно,
как пистолет.
   - Фицдуэйн-сан, - снова заговорил Кеи. - Мне не  хотелось  бы,  чтобы  вы
испытали жестокое разочарование, питая напрасные надежды. Позвольте еще  раз
объяснить вам ваше положение. Не надейтесь выйти живым из  этого  спортзала.
Все ваши попытки ни к чему не