нонир?, как и два предыдущих, укрепленный  на
специальном амортизирующем  поддоне,  приземлился  еще  удачнее,  спикировав
прямо в середину стада обезумевших от страха овец,  в  панике  мечущихся  по
лугу. Похоже было на то, что семь из них никогда больше не поднимутся.
   При мысли об этом Килмара  вздрогнул.  Он  знал  Фицдуэйна,  и  с  ужасом
представлял себе, как эти его охотничьи трофеи попадут  в  штаб  рейнджеров.
Ему не хватит целой жизни, чтобы загладить свою вину.
   Вторая неприятность заключалась  в  том,  что  трое  спецназовцев  группы
?Дельта?, откомандированных  из  Форт-Брэгга,  приземлились  не  туда,  куда
следовало. Ирландцы были хорошо подготовлены к прыжкам при порывистом ветре,
которым славилась их страна, но  солдаты  из  ?Дельты?  только  начали  свою
прыжковую подготовку, и теперь им предстояло весь остаток ночи двигаться  по
пересеченной местности ускоренным маршем, чтобы соединиться с остальными.
   Хорошо, что они не попали в океан и  не  погибли,  как  опасался  вначале
Килмара. В который уже раз он вознес  свою  горячую  благодарность  Великому
Богу Войск специального назначения за то, что им  не  нужно  было  соблюдать
полного радиомолчания, как во время настоящих боевых действий. Даже  за  три
десятка лет военной службы Килмара так и не привык терять  людей.  Техасская
тягучая речь, раздавшаяся в наушниках, подействовала на  него  успокаивающе.
Он язвительно и коротко подтвердил получение информации и только после этого
смог сосредоточиться на гибели безвинных овец.
   Солнце стояло уже довольно высоко, когда  Килмара  объявил  перерыв.  Они
разбили лагерь и приготовили еду. Только за завтраком  один  из  американцев
вскользь упомянул о гражданском вертолете, который они заметили на  северной
оконечности острова. Солдат решил, что это техника  принадлежит  кому-то  из
местных жителей и, поскольку все это происходило довольно далеко  от  района
учений, он почти не придал увиденному значения.
   Килмара прекрасно помнил топографию острова и лучше владел ситуацией.
   - Вынужденная посадка? - с надеждой спросил он, держа  в  руке  кружку  с
горячим чаем.
   - Наверное, - пожал плечами сержант Лонсдэйл, который просто по  привычке
посмотрел на садящуюся машину в свой инфракрасный бинокль.
   Впрочем, техасец был не очень уверен. Он не видел ни дыма, ни  отчаянного
маневрирования, которое,  как  правило,  предшествует  вынужденной  посадке.
Вертолет двигался уверенно, и за штурвалом его сидел явно опытный ас.
   - Он шел низко над землей и довольно быстро, - сказал сержант и задумался
снова. - Вертолет был гражданский, но на  посадку  пошел  в  неблагоприятных
условиях. Наверное, армейский ветеран решил тряхнуть стариной.
   Килмара отпил глоток чаю и не почувствовал вкуса.
   - Что было потом? - спросил он.
   - Ну, вылезли оттуда три парня... В этакой  туристской  одежде:  шляпы  с
сеткой, безрукавки со множеством карманов... В руках  -  рыболовные  снасти.
Похоже, они знали, куда идут. Все трое потопали к Данкливу,  где  живет  ваш
друг. Мне кажется, они слегка промахнулись и сели  с  большим  недолетом.  С
такой высоты, да еще за холмами они не могли видеть замок.
   - Рыболовные снасти? - переспросил Килмара.
   - Да, скорее всего это были удочки, - ответил Лонсдэйл. - В таких длинных
чехлах, в которых возят удочки во время путешествия. Ну, вы знаете,  похожие
на чехлы для винтовок с...
   - О, дьявол! - До него вдруг дошло. Килмара отшвырнул кружку  и  вскочил,
недопитый чай выплеснулся на траву.
   - Сейчас не рыболовный сезон! - прорычал он. - Рейнджеры, подъем!  БОЕВАЯ
ТРЕВОГА!
   Но они были на противоположной оконечности острова.

***

Фицдуэйн давно облюбовал маршрут вдоль скал на южном берегу, мимо замка Дракера и до самого мыса, однако с тех пор как однажды утром он обнаружил на дереве труп юного Руда фон Граффенлауба с петлей на шее, эта дорога утратила для него большую часть своей привлекательности. Именно эта загадочная смерть заставила его познакомиться с миром борьбы против терроризма.
   Это был мир, вырваться из которого было почти невозможно. Тот  конкретный
случай закончился ликвидацией опасного  убийцы  по  прозвищу  Палач,  но  он
оказался  не  волком-одиночкой,  а  центральным  звеном  разветвленной  сети
террористических организаций. Месть со стороны кого-нибудь из его  уцелевших
товарищей оставалась весьма вероятной.
   Воспоминания о том происшествии засели в его  памяти  достаточно  прочно,
поэтому Фицдуэйн  не  нуждался  в  излишних  напоминаниях  вроде  созерцания
упомянутого дерева. Кроме того, Бутс обладал  жадным  вниманием  трехлетнего
ребенка; он любил более короткие прогулки, большее разнообразие и чтобы  все
непременно заканчивалось у водопада. Низвергающаяся с каменного уступа  вода
Бэттлфорда развлекала  его  и  поглощала  настолько,  что  Фицдуэйн  получал
возможность  наслаждаться  окружающей  природой,  не  отвечая  через  каждые
тридцать секунд на самые неожиданные вопросы. Бутс любил бросать  в  водопад
палки, наблюдая за тем, как  они  плывут,  швырял  в  воду  камни  и  вообще
по-всякому плескался и брызгался.  Поток  в  этом  месте  был  неглубоким  и
относительно безопасным.
   В тот день, усадив Бутса на специальное  сиденье  перед  собой  так,  что
малыш был в  полной  безопасности  между  его  руками,  державшими  поводья,
Фицдуэйн поехал на запад в направлении Дракера, как он уже не раз  делал,  а
потом резко повернул в глубь острова и, обогнув коварное болотце, отклонился
севернее. Вскоре он пересек под прямым углом тропу, ведущую к замку  Дракер,
и пустил лошадь рысью, направляясь к скалам, сторожившим северное  побережье
острова.
   Фицдуэйн очень любил чувствовать рядом с собой маленькое тельце сына. Его
любопытство и веселость были  заразительны.  Его  рвение  и  энтузиазм  были
всепоглощающими. Время от времени Фицдуэйн бессознательно прижимал  Бутса  к
себе и касался губами волос на макушке или гладил его по щеке. Он знал,  что
это особенный возраст, и наслаждался той  абсолютной  физической  близостью,
которая, он знал, пройдет слишком быстро.
   Центральная часть острова была относительно плоской, особенно по  местным
стандартам. Именно здесь, к северу от тропы, Фицдуэйн и Бутс увидели мертвых
овец, выложенных аккуратным рядком. Рядом обнаружилась трепещущая  на  ветру
записка, написанная на обрывке учетной ведомости и прикрученная проволокой к
палке.
   В записке говорилось:
   "Хьюго! Если ты найдешь этих овец прежде, чем я успею их спрятать,  то  я
сумею все объяснить! Увидимся вечером за ужином?.
   Записка была подписана: ?Генерал (будущий) Шон Килмара?.
   Фицдуэйн  улыбнулся.  Килмара  был  неисправим.  То,   что   он   добился
генеральского звания, можно было расценивать  как  чудо,  особенно  учитывая
огромное количество врагов, которых он себе нажил. Впрочем, Фицдуэйн считал,
что талант Килмары в конце концов пробьет себе дорогу.
   Ему с самого начала было  очень  любопытно,  как  пройдут  испытания.  Он
возлагал большие надежды на эти быстроходные скоростные  машины,  оснащенные
самым современным оружием и способные обогнать и уничтожить  средний  боевой
танк. К тому же они и обходились гораздо дешевле.
   На пустоши он обнаружил  следы  трех  гусеничных  машин.  Они  появлялись
словно ниоткуда и вели на север. Фицдуэйн пошел по следам и вскоре набрел на
укрытые маскировочной сетью амортизирующие поддоны  и  кевларовые  привязные
ремни, оставленные возле скалы. Здесь следы расходились в разные стороны. Ну
что же, сегодня вечером он узнает подробности.
   Бутс развлекался, играя с масксетью и перепрыгивая с поддона  на  поддон.
Фицдуэйн тоже спешился и пустил Поку попастись.  Сын  тем  временем  изобрел
новую игру - он бесстрашно бросался с пружинящего поддона, уверенный в  том,
что отец не даст ему ушибиться, а Фицдуэйн должен был его ловить.
   Неожиданно  Бутс  поджал  губы,  и  Фицдуэйн,  поспешно  расстегнув   ему
штанишки, отвел его за скалу, подальше от ветра. На этот раз все закончилось
довольно успешно. Потом они взобрались на лошадь и не  торопясь  поехали  на
восток, к водопаду, держась более или менее параллельно холмам.
   Корректировщик первым заметил их, но не предпринял никаких действий.  Его
главная задача заключалась в том, чтобы охранять тыл и следить за  маршрутом
отхода. Там все было чисто.
   Наблюдатель заметил приближающуюся  лошадь,  когда  она  вынырнула  из-за
холма и направилась к водопаду. Он сообщил об этом снайперу.
   В  соответствии  с  этой  информацией  стрелок  отрегулировал  прицельную
планку. Через несколько секунд всадник и его сын, сидевший  на  луке  седла,
оказались в ограниченном поле зрения его телескопического прицела.
   Килмара уже давно подметил, что расценивать ?движение  само  по  себе?  в
качестве положительного  результата  было  вполне  естественным  искушением,
которому некоторые легко поддавались. По его личному мнению,  тенденция  эта
сильно осложняла применение маневра в позиционной войне с тех самых пор, как
Каин прикончил Авеля.
   Килмара был тертым калачом. Он быстро загнал ФАВ на господствующую высоту
- в седловину на склоне холма  -  и  выбрал  подходящую  позицию.  Затем  он
произнес несколько слов в прикрепленный к наушникам микрофон, и из  кормовой
части   машины   выдвинулась   высокая   телескопическая   мачта,    которая
остановилась, как только ее  верхушка  поравнялась  с  горбом  седловины  на
склоне. Более высокий склон позади, четко вырисовывающийся на фоне неба,  ни
на что не годился, но и не мешал.
   Теперь Килмара мог  видеть  большую  часть  местности  вплоть  до  самого
Данклива и даже дальше. Разумеется, на ней было несколько  глубоких  впадин,
которые с этой высоты не просматривались, а в северной части острова,  слева
от его позиции, вздымались высокие холмы, однако Килмара никогда не позволял
себе сожалеть об идеале, которого можно было достичь разве что теоретически.
Он всегда был прагматиком, а три десятилетия военной службы лишь убедили его
в том, что война - занятие, основывающееся исключительно на вещах реальных.
   На вершине выдвижной мачты был  укреплен  прибор  инфракрасного  видения,
который действовал как очень мощный телескоп, обладающий  к  тому  же  более
широким углом панорамного видения и дававший возможность вести наблюдения  в
темноте, сквозь туман,  дождь  и  дым.  Изображение  передавалось  на  экран
телемонитора с высокой  разрешающей  способностью,  который  был  встроен  в
консоль перед Килмарой.
   Полковник начал методично  прочесывать  местность,  поворачивая  головку,
инфракрасного прожектора при помощи микроскопического  пульта.  Одновременно
он приказал двум другим ?Канонирам? выдвинуться вперед. Одна  боевая  машина
двигалась теперь параллельно  холмам,  а  вторая  на  максимальной  скорости
мчалась к Данкливу по тропе, идущей вдоль острова.
   Башенный стрелок за спиной Килмары попытался поговорить  с  Данкливом  по
радио. Его станция спутниковой связи способна была через сеть ретрансляторов
связаться с любой точкой земного шара, однако  до  Данклива,  расположенного
всего в трех милях, он дотянуться не смог. Сигнал попал в штаб рейнджеров  в
Дублине, а оттуда его переадресовали в Ирландскую телефонную сеть.
   Это был слишком сложный путь. Местная телефонная станция, к которой  были
подключены телефоны Фицдуэйна, давно нуждалась в ремонте  и  была  настолько
древней, морально и физически изношенной, что порой она просто отдыхала  как
любой старый человек. Как раз сегодня и был один из таких неудачных дней.
   Старший сержант Лонсдэйл сидел на водительском сиденье и злился на  себя,
что не доложил о вертолете раньше. Его не утешало даже  то,  что  полковник,
слегка поостыв, сказал ему, что он не  мог  знать,  насколько  важным  может
оказаться то, что он увидел. Полковник, конечно, был прав,  но  Лонсдэйл  не
почувствовал себя  лучше.  Сержант  был  патриотом  своей  части,  а  войска
?Дельта? армии США были его семьей. Теперь Лонсдэйлу казалось, что он уронил
перед ирландцами честь  своего  подразделения,  и  он  был  полон  решимости
реабилитировать себя.
   Ирландцы были хороши - чертовски хороши, если быть до конца  откровенным,
- однако никто не мог сравниться с лучшими из лучших, а этот высокий эпитет,
по мнению Лонсдэйла, принадлежал только его ?Дельте?.
   Рядом с ним  лежал  на  сиденье  металлический  прибор  защитного  цвета,
увенчанный телескопическим прицелом. По сравнению  с  обычными  снайперскими
винтовками это страшное оружие выглядело довольно громоздким  и  мощным.  То
была  новейшая  полуавтоматическая  винтовка  ?лайт  фифти?  .50,    каждый патрон  которой
был   размером   с   большую   сигару.   Теоретически   убойная    дальность
сорокадвухграммовой пули была больше трех с половиной миль. Практически  же,
учитывая разрешающую способность телескопического  прицела  и  человеческого
глаза, дальность стрельбы в руках  абсолютного  мастера  не  превышала  двух
тысяч ярдов или одной трети упомянутого расстояния. Самый  дальний  выстрел,
сделанный в боевых условиях, который Лонсдэйл когда-либо видел,  был  сделан
всего на 1800 ярдов  .
   Между  тем  попадания  на  расстоянии  тысячи  ярдов,  даже   из   лучших
снайперских винтовок, были окружены легендами до тех пор, пока не  появилась
винтовка ?лайт фифти?. Впрочем, для обращения  с  этим  новым  оружием  тоже
требовалось немалое мастерство.
   - Вижу Фицдуэйна, - сказал Килмара и подрегулировал инфракрасную  камеру.
Затем он передал информацию о его местонахождении на два других  ?Канонира?.
Один из них продолжал двигаться к замку, а второй углубился в  лощину  между
холмами, и его экипаж не мог видеть Фицдуэйна за склоном.
   Разглядывая местность, Килмара попытался поставить себя на  место  группы
террористов, имевших вполне определенные намерения  в  отношении  Фицдуэйна.
Профессионалы должны были выбрать позицию, которая позволила  бы  им  занять
господствующее положение относительно жертвы и  одновременно  давала  бы  им
надежное укрытие. Они должны были  иметь  возможность  скрытно  отступить  к
вертолету. В конце концов, они вряд ли пойдут на то, чтобы  стрелять  против
солнца, хотя  в  этой  части  Ирландии  солнце,  как  правило,  было  скрыто
облаками.
   Если бы Килмара смотрел в обычный бинокль, он так ничего бы и не  увидел.
Ударная группа выбрала превосходную  позицию  и  умело  замаскировалась.  Но
инфракрасная камера, способная  реагировать  на  тепло  человеческого  тела,
изменила все правила.
   - Вижу двоих, - сказал Килмара, указывая  на  экран  монитора  и  включая
лазерный дальномер-искатель.  Теперь  цель  была  освещена  лазерным  лучом,
который  можно  было  увидеть,  только  надев  специальные   очки-приставку.
Расстояние до цели было определено с невероятной точностью и составило  1853
метра, гораздо больше одной мили.
   - Они твои, - сказал Килмара Лонсдэйлу. Все-таки отряд  был  на  учениях,
и ?Канониры? не несли мощного дальнобойного вооружения.
   Килмара не  успел  договорить,  а  Лонсдэйл  уже  начал  действовать.  Он
расположился на выступе седловины, установив свою винтовку  перед  собой  на
сошках. В глубине души сержант понимал, что это почти невозможный выстрел. В
конце концов, они почти наверняка опоздали и ничего не смогут сделать. Но он
знал и другое. Бывают в жизни особенные дни, когда все сходится к одному, не
оставляя тебе  выбора.  В  такой  день  он  мог  бы  выстрелить  лучше,  чем
когда-либо в своей жизни.
   Сквозь свои  очки-приставку  он  увидел  луч  лазера,  который  крошечным
пятнышком света лег на цель. Шестнадцатикратный телескопический  прицел  был
выверен специально под баллистические особенности пули пятидесятого калибра.
Лонсдэйл попытался прицелиться. Тело снайпера было целиком  скрыто  складкой
местности, и сержант видел только  обмотанный  маскировочным  мочалом  ствол
винтовки и расплывчатое пятнышко головы.
   За его спиной Килмара выпустил в воздух две красные  ракеты  в  отчаянной
попытке отвлечь убийц и хоть как-то предупредить Фицдуэйна. Этим сигналом об
отходе они пользовались двадцать лет назад, когда сражались в  Конго.  Может
быть, это было не совсем уместно, но ничего  лучшего  Килмара  придумать  не
мог.

***

По мере того как они приближались к водопаду, Бутс становился все оживленнее. Чтобы попасть на место, где он любил играть больше всего, необходимо было пересечь ручей, а ему всегда нравилось смотреть на воду, находясь в безопасности высоко на спине Поки.
   С этого наблюдательного пункта ему иногда удавалось разглядеть гольянов и
другую рыбью мелочь, стремительно мечущуюся под водой. Интересно  было  даже
просто смотреть на скользкие камни и на  их  странные  темные  тени.  Легкое
чувство   скрытой   опасности,   приводившее   его   в    особый    восторг,
уравновешивалось успокаивающим присутствием отца.
   Через ручей они шли шагом, и рыжая  от  песка  и  ила  вода  бурлила  под
копытами Поки. На половине пути Бутс потребовал остановиться.  У  него  были
припасено несколько палок, которые он хотел  бросить  в  воду,  чтобы  потом
следить с берега за тем, как они поплывут по течению.
   Высоко в небе вспыхнул красный огонь. Фицдуэйн  поднял  голову  и  слегка
отклонился  назад,  чтобы  увидеть,  как  под  облаками  засверкала   вторая
сигнальная ракета. Предощущение неминуемой опасности пронизало все его тело,
а Пока неспокойно дернулась.
   Снайпер выстрелил.
   Его  винтовка  была  снабжена  несъемным  глушителем,  и  он  пользовался
инфразвуковыми боеприпасами.
   Фицдуэйн ничего не услышал.
   Он только увидел, как затылок Бутса словно треснул, расплескивая красное,
и почувствовал, как тело сына обмякло в его руках. Потрясенный этим страшным
зрелищем, он на несколько мгновений застыл, и вскрикнул от отчаяния  и  горя
только тогда, когда невероятный ужас увиденного достиг его сознания.
   Пока прянула назад, поднимаясь на дыбы.
   Движение лошади отвлекло  снайпера,  и  он  выстрелил,  не  успев  заново
прицелиться. Кровь  хлынула  из  простреленной  головы  лошади,  и  животное
рухнуло, отбросив Бутса на несколько футов  в  сторону,  в  неглубокую  воду
ручья.
   Третий поспешный выстрел  снайпера  поразил  Фицдуэйну  бедро,  раздробив
кость. Он упал вместе с лошадью, придавленный ею. Отчаянным усилием Фицдуэйн
попытался освободиться, но силы оставили его.
   - Бутс! - выкрикнул Фицдуэйн, не чувствуя боли, и потянулся  к  мальчику,
который лежал в воде лицом вверх чуть дальше, чем он мог дотянуться.
   Труп лошади заслонял снайперу цель, и он привстал,  чтобы  выстрелить  на
поражение. Теперь он мог позволить себе тщательно прицелиться;  жертва  была
беззащитна и не могла двигаться.
   Наблюдатель решил помочь своему товарищу побыстрее справиться с  работой.
Он поднял свой автомат  с  глушителем  и  дал  короткую  очередь  в  сторону
лежащего в воде ребенка. Пули вошли в воду  вблизи  головы  Бутса,  заставив
Фицдуэйна сверхчеловеческим усилием вырваться  из-под  тела  убитой  лошади,
чтобы прийти на помощь сыну. Освободившись, он попытался подняться,  но  его
грудь показалась из-за укрытия.
   Снайпер подумал, что ему нужно сделать еще два выстрела: один в сердце и,
контрольный, - в голову. Он никогда не полагался на единственный выстрел,  к
тому же инфразвуковые боеприпасы могли не причинить смертельных повреждений,
как это  сделал  бы  стандартный  патрон  с  полным  зарядом.  Инфразвуковые
боеприпасы применялись для бесшумной  стрельбы,  которая,  в  свою  очередь,
давала немного времени, чтобы убедиться - работа сделана как следует.
   Снайпер и старший сержант Эл Лонсдэйл выстрелили одновременно.
   Пуля снайпера вошла в тело Фицдуэйна, оставив маленькое входное отверстие
на дюйм выше и на два дюйма левее  его  правого  соска,  попав  в  четвертое
ребро.
   Раздробив ребро, она пробила грудную клетку и, вместе с осколками  кости,
перебила  четвертую  межребе