то они охватываются числом, как предметы, находящиеся в
месте,  местом.   Очевидно  также,  что  находиться  во  времени  не  значит
существовать, когда существует время,  так же  как  находиться в движении  и
месте не значит существовать,  когда существуют движение  и  место. Если  же
находиться в  чем-нибудь  будет иметь именно  такое  значение, тогда  всякий
предмет будет  находиться в любом другом, и небесный  свод будет в  просяном
зерне,  так  как,  когда  существует  зерно,  существует  и  Небо.  Но  это,
разумеется, совпадение,  однако в другом значении необходимо соответствие: у
предмета,  находящегося во  времени,  должно  быть какое-то время,  когда он
существует, и у находящегося в движении должно быть тогда движение.
     Так как быть  во времени --  значит быть в числе, то  можно взять время
большее всякого,  в котором  находится что-либо,  существующее  во  времени;
поэтому все находящееся во времени необходимо объемлется временем, как и все
другое,  что находится  в  чем-нибудь,  например  как  находящееся  в  месте
объемлется  местом. И в каком-то отношении вещи  подвергаются воздействию со
стороны  времени -- как мы имеем обыкновении говорить:  "точит время",  "все
стареет от времени", "все со временем  забывается", но не говорим: "научился
[от времени]" или "сделался  от времени молодым и красивым", ибо  время само
по себе скорее  причина  уничтожения:  оно есть число  движения, движение же
лишает  [существующее]  того,  что  ему  присуще.  Отсюда  ясно,  что вечные
существа,  поскольку они существуют вечно, не находятся во времени,  так как
они   не  объемлются   временем  и   бытие   их   не   измеряется  временем;
доказательством  этому  [служит]  то,  что они,  не находясь во  времени, не
подвергаются воздействию со стороны времени.
     Так как  время -- мера движения, то оно будет и мерой покоя, ибо всякий
покой  во  времени.  Не  надо  думать,  что находящееся во  времени  так  же
необходимо  движется,  как и все находящееся в движении:  ведь время есть не
движение, а число движения, в числе же движения возможно быть и покоящемуся.
А именно,  покоится не  всякое неподвижное, а  то. что,  будучи  по  природе
способным к движению, лишено его, как об этом было сказано раньше. Быть же в
числе означает, что существует какое-то  число предмета и что бытие предмета
измеряется числом, в котором он находятся, так что  если предмет во времени,
то  [он  измеряется]  временем.  Время  же  будет  измерять  и движущееся  и
покоящееся, поскольку одно движется, другое покоится; а именно, оно измерит,
как велико их  движение или покой, так что движущийся предмет не прямо будет
измеряться временем, поскольку он представляет собой некоторое количество, а
поскольку его движение [есть нечто] количественное.  Таким образом, все, что
не  движется и не покоится,  не находится во времени,  так как находиться во
времени -- значит измеряться временем, а время есть мера движения и покоя.
     Очевидно  также,  что  из несуществующего  не все  будет  находиться во
времени, например все то, что иначе [как несуществующим] быть не может, как,
например, соизмеримость  диагонали  квадрата с его  стороной.  Вообще,  если
время есть мера движения само по себе, а всего прочего [лишь] по совпадению,
то ясно, что для всех  [вещей], бытие которых оно измеряет, это  бытие будет
заключаться в  покое или движении. Таким образом, все гибнущее и возникающее
и   вообще  все  [вещи],  которые  иногда  существуют,  иногда  нет,  должны
находиться во времени, так  как  всегда может  быть время  большей величины,
которое  превысит как [время] их собственного  существования, так  и то, что
измеряет  их сущность.  А  из [вещей] несуществующих,  но  которых  объемлет
время,  одни уже были, как, например,  был  когда-то  Гомер,  другие  будут,
например то,  что когда-нибудь произойдет, смотря по  тому, в  какую сторону
простирается  время, и если в обе  стороны, то  и были и  будут; а  то,  что
никогда не  объемлется временем, не было, не есть и не будет. Есть и  такого
рода несуществующие  [предметы], противоположности которых существуют вечно,
например несоизмеримость диагонали [квадрата с его стороной] будет всегда, и
это  не  будет  во  времени;  не  будет,  следовательно,  [во  времени] и ее
соизмеримость  вследствие того,  что этого никогда не будет, потому  что оно
противоположно  вечно существующему. А все [вещи], противоположности которых
существуют не всегда, могут быть и не быть, и им свойственны возникновение и
гибель.

        ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

     "Теперь",  как  было  сказано,  есть  непрерывная  связь  времени:  оно
связывает прошедшее с  будущим и вообще есть граница времени, будучи началом
одного и концом другого. Но это не так заметно, как для пребывающей на месте
точки.  Ведь "теперь" разделяет в возможности. И поскольку оно таково, "оно"
всегда иное,  поскольку же  связывает,  всегда  тождественно, как [точка]  в
математических линиях: ведь в мысли это  не  всегда одна  и та же точка, ибо
при  продолжающемся делении  она  [каждый раз]  иная, поскольку же это  одна
точка,  она  всюду  тождественна. Так  же  и  "теперь": с одной стороны, оно
деление  времени в  возможности,  с  другой  -- граница  обеих частей  и  их
объединение, а разделение и соединение одного и того же тождественно, только
бытие их различно.
     Таково одно  из значений [слова]  "теперь", другое  же -- когда время к
нему близко.  Говорят: "он придет  теперь",  потому что придет  сегодня, "он
теперь пришел", потому что  пришел сегодня. А события в Илионе  произошли не
теперь, и нет потопа теперь;  хотя время [от нас] до них непрерывно, но  они
не  близки  нам.  "Когда-то" и "когда-нибудь"  говорим мы  о времени  в  тех
случаях, когда  отделяем его  от  настоящего,  например "когда-то была взята
Троя" и "когда-нибудь будет потоп", так как эти [события] надо ограничить от
"теперь". Пройдет,  следовательно,  некоторое  количество  времени до  этого
события  и протекло от  события  в прошлом.  Если же нет времени, которое не
было  бы  "когда-нибудь",  то  всякое  время  будет  ограниченным.  Что  же,
следовательно, время прекратится? Нет, если движение существует вечно. Будет
ли  время всегда  разным или повторно тем же самым?  Ясно,  что, каким будет
движение, таким и время: если оно, [движение], когда-нибудь  станет таким же
точно и  единым,  и время будет одним и  таким же  точно, если же нет --  не
будет. Так как "теперь" есть конец и начало времени, только не одного и того
же, а конец прошедшего и начало будущего, то, подобно кругу, который в одном
и том же [месте] и выпукл и вогнут, и время  всегда начинается и  кончается.
Поэтому  оно  и кажется всегда  различным:  ведь  "теперь" служит началом  и
концом  не  одного и  того же, иначе в одном  и том  же сразу  окажутся  две
противоположности.  И  оно   никогда  не  прекратится,  потому   что  всегда
начинается.
     "Уже"   обозначает   часть   будущего  времени,  близкую  к  настоящему
неделимому "теперь". "Когда ты пойдешь?" -- "Уже  [иду]" --  так как  близко
время, когда он пойдет.  "Уже" обозначает также и часть прошедшего  времени,
не отдаленную от "теперь". "Когда ты пойдешь?"  -- "Уже пошел". А "Илион уже
взят" мы не говорим,  так как слишком далеко от "теперь". "Только что" также
обозначает  часть  прошедшего,  близкую  к  настоящему  "теперь".  "Когда ты
пришел?"  --  "Только что" --  если  время близко  к  нынешнему "теперь",  а
"давно"- если оно далеко. "Внезапно" есть то, что выходит из своего обычного
состояния в течение неощутимого по своей малости времени, а всякое изменение
по природе  есть выхождение из обычного состояния. В определенное  время все
возникает  и  гибнет, поэтому одни называли [время] мудрейшим,  а пифагореец
Парон, наоборот, невежественнейшим, потому что со временем все забывается; и
это  правильнее.  Ясно,  что  время  само  по  себе  скорее  будет  причиной
уничтожения, чем возникновения, как сказано и раньше (ведь изменение само по
себе есть выхождение из себя), а причиной возникновения и бытия  -- [только]
по  совпадению.  Достаточным свидетельством  тому  служит  то, что ничто  не
возникает, не  будучи таким-то образом в движении и действии, а уничтожается
и  то, что не движется;  именно  это мы  и привыкли  называть разрушением от
времени.  Однако  не  время  его  вызывает,  а  просто  во времени бывает по
совпадению и такое изменение.
     Итак, что время существует,  и  что оно такое, и  во скольких значениях
говорится  о  "теперь",  и  что  такое "когданибудь",  "только что",  "уже",
"давно" и "внезапно", обо всем этом сказано.

        ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

     После того как мы все это так рассмотрели, ясно, что всякое изменение и
все движущееся существуют во времени: ведь "быстрее" и "медленнее" приложимо
ко  всякому изменению,  так как обнаруживается во всех них. Я называю  более
быстро  движущимся  то, что  прежде  [другого]  достигает  предназначенного,
проходя одинаковое  расстояние и  двигаясь  равномерным движением, например,
при  перемещении,  если  оба [предмета] движутся по  окружности  или  оба по
прямой; то же относится и к прочим видам движения. Но "прежде"  относится ко
времени:  ведь  мы говорим  "прежде" и  "после", имея  в  виду отстоящую  от
"теперь", а "теперь" --  граница прошедшего  и будущего; следовательно, если
[моменты)  "теперь" находятся во времени, то во  времени будут и  "прежде" и
"после", ведь,  в чем находится  "теперь", в том и отстояние от "теперь".  В
противоположном  смысле  говорится  "прежде" по  отношению  к  прошедшему  и
будущему времени: для прошедшего мы  говорим "прежде" о  более отдаленном от
"теперь", "после" -- о более близком; для будущего "прежде" -- значит ближе;
"после" --  дальше. Следовательно, так как  "прежде" относится  ко времени и
следует за каждым движением, то ясно, что всякое изменение и всякое движение
происходят во времени.
     Достойно рассмотрения  также то,  каково отношение  времени  к  душе  и
почему нам кажется, что во всем существует время -- и на земле, и на море, и
на небе. Или потому,  что время, будучи  числом, есть какое-то состояние или
свойство  движения,  а  все  упомянутое  способно  двигаться? Ведь  все  это
находится в некотором месте,  а время и движение всегда существуют совместно
--  как в  возможности, так и в действительности. Может возникнуть сомнение:
будет ли  в отсутствие души  существовать время  или нет? Ведь если не может
существовать считающее,  не  может быть и считаемого, а следовательно, ясно,
что  [не может  быть] и числа,  так  как  число  есть  или  сосчитанное, или
считаемое. Если же ничему другому не присуща способность счета, кроме души и
разума души, то без души не может существовать время, а разве [лишь] то, что
есть как бы субстрат времени; например, если существует без души движение, а
с  движением связаны  "прежде"  и "после", они же и  есть  время,  поскольку
подлежат счету.
     Может также возникнуть вопрос: для  какого  именно движения  время есть
число?  Или для  всякого? Ведь во  времени  все возникает,  гибнет,  растет,
качественно  меняется  и перемещается;  поскольку  все  это  есть  движение,
постольку  время  есть  число  каждого  движения.  Поэтому  оно  есть  число
непрерывного движения  вообще,  а не какого-нибудь  определенного вида. Но в
настоящий момент происходят и другие движения [кроме данного],  для  каждого
из  которых время  должно  быть числом. Что  же, существует,  следовательно,
другое  время и вместе будут два равных  времени? Конечно,  нет: ведь всякое
равное и совместно [идущее] время тождественно и одно; по  виду же одинаковы
времена и не совместно [идущие].  Ведь если, [например], это собаки,  а  это
лошади, причем тех и других семь, то число их одно и то  же, точно так  же и
для движений, заканчивающихся вместе, время одно и то же, хотя одно движение
может быть  быстрее, другое  --  медленнее, одно --  перемещение, другое  --
качественное  изменение. Однако  время одно  и  то  же  и для  качественного
изменения,  и  для перемещения, если только число одинаково и происходят они
совместно. И вот  поэтому-то движения различны и происходят отдельно друг от
друга, а время везде одно  и  то же, так как и число для равных и совместных
движении всюду едино и одно и то же.
     Так как первичное движение -- перемещение, а в нем -- движение по кругу
и  каждая [вещь] исчисляется  родственной ей единицей:  монады  --  монадой,
лошади -- лошадью, то и время измеряется каким-нибудь определенным временем,
причем, как мы  сказали, и время измеряется  движением, и движение  временем
(это  значит,  что временем определенного движения  измеряется количество  и
движения   и  времени).  Следовательно,  если   первичное  есть  мера  всего
родственного,  то равномерное круговое  движение есть  мера по преимуществу,
так  как число  его наиболее  доступно  [для  определения]  Ни  качественное
изменение,  ни  рост,  ни  возникновение  не  равномерны,  а  таково  только
перемещение.  Оттого  время  и кажется  движением  небесной сферы, что  этим
движением измеряются  прочие движения, и время измеряется  им  же. Отсюда  и
обычная  поговорка: человеческие дела называют круговоротом и  переносят это
название  на все прочее, чему присущи природное  движение,  возникновение  и
гибель. И это потому, что все перечисленное  оценивается временем и приходит
к концу и к началу, как бы  определенным образом чередуясь, ибо и само время
кажется каким-то кругом.  А оно, в свою  очередь, кажется кругом потому, что
оно мера подобного движения  и  само им измеряется.  Таким образом, называть
совершающееся  [в  мире]  вещей   круговоротом  --  значит  утверждать,  что
существует  какой-то круг времени,  -- и  это потому,  что время  измеряется
круговращением: ведь измеренное не обнаруживает  ничего другого, кроме меры,
разве только в целом [имеется] несколько мер.
     Правильно также говорится, что число овец  и собак, если оно одинаково,
тождественно,  а  сама  десятка  не  тождественна  и десять  [предметов]  не
тождественны -- так же как не тождественны треугольники -- равносторонний  и
разносторонний. По  фигуре, однако, они  тождественны, ибо оба треугольники.
Ведь тождественным называется то, в чем нет специфического отличия, а не то,
в  чем  [такое]  отличие  имеется.  Например,  [равносторонний]  треугольник
отличается    от    [разностороннего]   треугольника   специфическим    [для
треугольников] отличием, следовательно, [эти] треугольники разные.  И однако
по  фигуре они не  отличаются, но принадлежат к  одному и  тому  же разряду.
Потому  --  что,   [например],  такая-то  фигура  --  круг,  а  такая-то  --
треугольник,  но  из треугольников один [будет]  равносторонний, а другой --
разносторонний. Фигура  их, правда,  тождественна  (ибо  [и  тот  и  другой]
треугольник), но  как  треугольники они  не тождественны. И  число, конечно,
тождественно, ибо  число одних [предметов]  не  отличается [от числа других]
специфическим  [для числа] отличием, однако десятка [в том и  другом случае]
не тождественна, так как различны предметы, к которым она относится: в одном
случае это собаки, в другом -- лошади.
     Итак, о [самом] времени и о том, что при [нашем] рассмотрении оказалось
с ним близко связанным, сказано.


         * КНИГА ПЯТАЯ (Е) * 

        ГЛАВА ПЕРВАЯ

     Все  изменяющееся изменяется  или по  совпадению,  например,  когда  мы
говорим:  "[вот]  идет  образование",  так   как  идет  [человек],  которому
случилось быть  образованным,  или  вообще говорится об изменении вследствие
изменения чего-нибудь  в предмете,  например когда мы говорим,  имея с  виду
части [предмета],  что (тело выздоравливает, потому что выздоравливает  глаз
или  грудь, а они  суть части  тела как  целого).  Но существует  и  то, что
движется не по совпадению и не потому,  что [движется] другое, относящееся к
его частям, но само по себе и первично. Это есть способное двигаться само по
себе,  но  различное  для  каждого  вида  движения,   например  способное  к
качественному изменению, а [в области] качественного изменения, -- исцелимое
и способное нагреваться, как нечто различное.
     То  же  относится и к движущему:  одно  движет  по  совпадению,  другое
вследствие того, что в нем [движет] какая-нибудь часть, третье первично само
по себе, например врач исцеляет, а рука ударяет.
     Раз существует первое движущее, существует и движимое, далее, то, в чем
происходит  движение, т. е.  время, и помимо [всего]  этого из чего и во что
идет движение, ибо  всякое движение [идет] из чего-нибудь и  во  что-нибудь,
ведь [1] изначально приводимое  в движение [2], то, во что движение приходит
и [3] из чего [исходит],  различны, как, например, [различны] дерево, теплое
и  холодное:  из них первое "что", второе "во что", третье "из чего". Что до
движения, то  ясно,  что оно  [происходит] в  дереве, а не  в форме, ибо  ни
форма, ни место, ни количество не приводят  в движение и не движутся, а есть
движущее,  движимое и во что  [движимое] движется. Дело в том, что изменение
именуется преимущественно по тому,  "во что" идет движение,  а не "из чего";
поэтому и гибель есть  изменение в несуществующее, хотя  гибнущее изменяется
из существующего, и возникновение есть (изменение) в существующее, хотя и из
несуществующего.
     Что такое движение, об этом было сказано раньше;  формы же, состояния и
место, в  которые  движутся движущиеся [тела],  неподвижны,  как,  например,
знание и  теплота. Однако может возникнуть затруднение: если  состояния суть
движения, а белизна -- состояние, тогда произойдет изменение в движение. Но,
по-видимому,  не белизна  [как свойство)  есть  движение, а побеление.  Но и
среди  этих  [неподвижных  целей] одно существует  по  совпадению, другое по
частям и в отношении чегонибудь иного, а третье первично и  не в отношении к
[чемунибудь]  иному.  Так,  например, белеющее превращается  в  мыслимое  по
совпадению  (так как цвету случайно пришлось  стать  предметом мысли),  а  в
цвет, поскольку  белое есть "часть", (т. е.  видовое различие], цвета  (и  в
Европу, потому что Афины часть Европы), в белую же окраску само по себе.
     Итак,  в  каком смысле  происходит движение само по  себе,  в каком  по
совпадению и в отношении другого, как для движущего, так и для движимого, --
это  ясно,  а  также  [ясно],  что движение [происходит]  не  в  форме, а  в
движущемся [предмете],  способном к актуальному движению. Оставим  изменение
по  совпадению в  стороне: оно  встречается  во всех  [предметах]  всегда  и
всякого  рода, а изменение не по совпадению  (происходит] не во  всех,  но в
противоположных и промежуточных  между ними и  в противоречивом. Убедиться в
этом можно  путем  рассмотрения частных случаев. Изменение из промежуточного
[происходит следующим  образом]: оно  пользуется  им как  противоположным по
отношению  к  каждому [из  крайних  членов  противоположности),  так  как  в
некотором  смысле  промежуточное  есть каждое из  крайних. Поэтому и  оно по
отношению к крайним  и  те по отношению к нему считаются в некотором  смысле
противоположностями; так, например, средний [по  высоте] тон будет низким по
отношению к самому высокому и  высоким по отношению к самому низкому и серое
(покажется] белым по отношению к черному и черным по отношению к белому.
     Так  как всякое  изменение происходит из чего-нибудь во что-нибудь (это
показывает и название, так как  оно указывает нечто после другого и, с одной
стороны, предшествующее,  с  другой -- последующее), то  изменяющееся  может
изменяться  четверояким  образом:  или  из  субстрата  в  субстрат,  или  из
субстрата в не субстрат, или из не субстрата  в субстрат или, [наконец],  из
не субстрата в  не субстрат; субстратом же (в данном случае]  я называю  то,
что  выражается  утвердительным  суждением.  Таким  образом,  из  сказанного
след