ме члены семейства, приверженного древним традициям, древним мифам. Ей... Ему... Словом, этому роботу много тысяч лет, и памяти у него - раз, два, и обчелся, она почти пуста! Эта семья утверждает, что это - последний функционирующий робот в Галактике! И у него нет ни грана воспоминаний ни о каком Гэри Селдоне!
     Синтер молчал, но его губы лихорадочно шевелились, а брови завязывались все туже и туже.
     - Тут заговор... чей-то злой умысел... Все подстроено... - выдохнул он наконец.
     - Протон настаивает на том, что у него имеется подписанный тобой приказ на гербовой бумаге нового Комитета. Он готов уйти в отставку с поста главного Защитника Империи, совершить самоубийство, готов смириться с тем, что на безупречную репутацию его почтенного семейства ляжет несмываемое пятно, - он готов на все это, если кто-то докажет ему, что приказ поддельный.
     - Ваше величество... сир, Клайус, прошу вас, выслушайте меня...
     Но Клайус был вне себя.
     - И я не знаю, что случится, если...
     - Послушайте, мой Император...
     - Синтер! - взвизгнул Император, схватил Синтера за плечи и дико затряс. - Протон сопровождал Агиса в изгнание! И с тех самых пор он ни разу не командовал никакой государственной операцией!
     Синтер неожиданно побледнел и закрыл рот. Брови его распрямились.
     - Чен, - произнес он еле слышно.
     - Линь Чен занят судом над Селдоном. Комитет Общественного Спасения в данный момент бездействует - по твоему ходатайству. Его интересует Гэри Селдон, а не роботы, не...
     - Протон действует по указке Чена, - столь же тихо проговорил Синтер.
     - Да кто сумеет это доказать? И какое это имеет значение?
     Какое значение имеет все это? Мой престол того и гляди рухнет, Синтер. Все считают меня идиотом. Ты заверял меня, что мы укрепим мои позиции, ты верещал, что я смогу стяжать славу спасителя Трентора, защитить Империю от страшного глобального заговора...
     Синтер покорно выслушивал попреки Императора, терпел, хотя тот забрызгал все его лицо слюной. Он отчаянно думал о том, как бы ему половчее отступить и перегруппироваться, как отделить себя от неумолимо надвигающейся катастрофы.
     - Но почему я не получил отчета раньше вас? - спросил Синтер.
     Клайус заткнулся ровно настолько, сколько нужно было, чтобы вонзить в Синтера полный гнева взор.
     - Да какая разница?!
     - Я должен был первым получить этот отчет и проанализировать его. Мое распоряжение было именно таково.
     - А я отменил твое распоряжение! Потому что решил, что должен как можно скорее войти в курс дела!
     Синтер холодно обдумал то, что он только что услышал, и, прищурившись, воззрился на Императора.
     - Вы кому-нибудь сказали, сир?
     - Да! Я сказал адъютанту Протона, что полученный им приказ - нелепость, что мы всего лишь проводим наше собственное расследование... Я цеплялся за всякие мелочи, чтобы снять тебя с крючка, Синтер! Я заверял его в том, что ты ни за что не отдал бы приказ о такой крупномасштабной полицейской операции... что собранные нами улики пока еще недостаточны для окончательных выводов... - Клайус судорожно вдохнул.
     Фарад Синтер сокрушенно покачал головой.
     - Стало быть, Чен знает о том, что у меня ничего нет... пока нет. - Он сбросил руки Императора со своих плеч. - Я должен идти. Мы так близки к... Я надеялся загнать в угол целое гнездо роботов...
     Он выбежал из Зала Зверей, а юный Император остался там. Он стоял, раскинув руки. Глаза его были полны ужаса.
     - Протон, Синтер! Протон! - дико закричал Клайус.

Глава 64

     Последние два дня были невыносимо скучными. Гэри так долго был лишен своей аппаратуры и сотрудников-математиков, что приучился на краткие промежутки времени отключаться. Отключения эти походили на сон, но были краткими, а вот часы бодрствования... Они приносили болезненную пустоту - ледяное отчаяние, лихорадочное волнение, пугающие размышления, и в конце концов все это переходило в ночные кошмары, напоминавшие реку жидкого стекла, текущего сквозь века.
     Гэри очнулся от дремоты. У него неожиданно перехватило дыхание, а в ушах как бы прозвучал вопрос:
     "Господь воистину говорит тебе, какова судьба людей?" Гэри подождал - Не прозвучит ли вопрос снова. Он знал, кто задал его. Эту интонацию нельзя было спутать ни с чьей.
     - Жанна? - осторожно спросил он.
     У него пересохли губы. Он обвел взглядом камеру в поисках какого-нибудь устройства, через посредство которого сим мог разговаривать с ним, - чего-нибудь механического, электронного... Ничего. Камеру с пристрастием обыскали после вторжения старого тиктака. Голос Жанны ему просто-напросто померещился. Прозвучал мелодичный сигнал, дверь быстро отъехала в сторону. Гэри встал со стула, расправил балахон морщинистыми худыми пальцами и уставился на вошедшего. В первый момент он его не узнал. Затем понял - это Седжар Бун.
     Бун озабоченно смотрел на Гэри.
     - У меня опять какие-то слуховые галлюцинации, - признался Гэри и беспомощно улыбнулся.
     - Вас вызывают в зал заседаний, - сообщил адвокат. - Дорника пригласили снова. Вероятно, они готовы заключить сделку.
     - А как же Комитет Глобальной Безопасности?
     - Что-то происходит. Они по уши заняты.
     - Что же? - спросил Гэри. Он просто жаждал услышать новости.
     - Бунты, - ответил Бун. - В Имперском секторе - кое-где, а в Дали - повсеместно. По всей видимости, Синтер позволил своим полицаям из Особого отдела окончательно распоясаться.
     Гэри снова обвел взглядом камеру.
     - А когда все будет кончено, меня снова приведут сюда?
     - Я так не думаю, - покачал головой Бун. - Вы отправитесь в Зал Освобождения и получите соответствующие бумаги. Кроме того, вам непременно выдадут документ о ваших особых правах выдающегося государственного деятеля. Формальность.
     - И вы все время знали, что все вот так окончится? - спросил Гэри у адвоката, сверля его взглядом.
     - Нет, - нервно отозвался Бун. - Клянусь, не знал.
     - А если бы я проиграл, вы бы пришли сюда - или стояли по струнке перед Линь Ченом, ожидая очередного поручения?
     Бун не стал оправдываться. Он только указал знаком на дверь.
     - Пойдемте.
     В коридоре Гэри сказал:
     - Линь Чен - один из тех людей, которые наиболее досконально изучены в моих исследованиях. Он представляется мне олицетворением аристократической атрофии. И все же он всегда побеждает и добивается своего - то есть, побеждал и добивался до сих пор.
     - Давайте не будем делать поспешных выводов, - предупредил Селдона Бун. - Славное, испытанное правило юристов состоит в том, чтобы не думать о победе до тех пор, пока на бумаге с приговором не высохнут чернила.
     Гэри повернулся к Буну и протянул ему руку.
     - Скажите, вам случалось в последнее время что-либо слышать о некой... даме по имени Жанна?
     Бун, похоже, искренне удивился.
     - Да, конечно, - кивнул он. - Завелся какой-то вирус в наших юридических программах. Компьютеры то и дело засыпают нас сообщениями о юридическом казусе, которого просто-напросто нет в природе. Что-то такое... про какую-то женщину, которую сожгли на костре. На Тренторе ничего подобного не происходило уже двенадцать тысяч лет - насколько мне известно.
     Гэри остановился. Охранники, сопровождавшие их с Буном, явно были недовольны.
     - Прошерстите свои файлы и поместите во все сообщение, адресованное этому вирусу, - решительно проговорил Гэри. - Скажите ей... ему... что я никогда не разговаривал с Богом и что мне неизвестно, каковы Его намерения в отношении человечества.
     Бун усмехнулся.
     - Это шутка, да?
     - Прошу вас, внесите в файлы это сообщение. Это приказ вашего клиента.
     - Но Бог... Вы имеете в виду сверхъестественное существо, верховного Творца?
     - Да, - просто ответил Гэри. - Просто скажите ей так: "Гэри Селдон не является носителем божественного провидения". Скажите ей, что она сделала ставку не на того человека. Скажите ей, пусть оставит меня в покое. Свое обещание я исполнил давным-давно.
     Охранники сочувственно переглянулись. То, о чем они думали, было написано у них на физиономиях: "Довели старика".
     - Считайте, что ваш приказ уже исполнен, - отозвался Бун.

Глава 65

     Дэниел стоял у поручня балкона в квартире, некогда принадлежавшей Димерцелу и служившей той ипостаси Дэниела тайным убежищем. Рядом с ним стоял старенький тиктак, являвшийся неотъемлемой частью квартиры. Квартира же была опечатана несколько десятков лет назад и оплачена лет на сто вперед. Сегодня утром, когда Дэниел явился сюда, чтобы воспользоваться секретными связями с Дворцом и судами, он обнаружил, что тиктак включен. Дэниел сразу понял, чьих это рук дело. - Ты всех достала, - сказал Дэниел бывшему симу.
     Пусть этот мем вроде бы на сегодняшний день являлся его сторонником, но он... вернее, она была слишком переменчива и похожа на человека, чтобы доверять ей целиком и полностью.
     Тиктак негромко зажужжал:
     - Так немыслимо трудно вещать в этом мире, - призналась Жанна. - Ты здесь для того, чтобы ожидать вестей о Гэри Селдоне?
     - Да, - ответил Дэниел.
     - Но почему не замаскироваться, не отправиться во Дворец и не проникнуть в зал суда?
     - Отсюда я могу узнать намного больше, - ответил Дэниел.
     - Ты в обиде на меня за то, что я считаю тебя Божьим ангелом?
     - Меня называли по-всякому, - отшутился Дэниел. - И я ни на кого не в обиде. Мне все равно.
     - Я была бы рада отправиться вместе с тобой на битву. Эти... бунты... мятежи... Они говорят мне о множестве политических течений. Они тревожат меня...
     С улицы доносился шум, людские голоса. Демонстранты размахивали флагами, призывали к отставке всех, кто был повинен в последних бесчинствах.
     - Они обвинят во всем Гэри Селдона? Его людей, его семейство?
     - Нет, - ответил Дэниел.
     - Как можешь ты быть в этом уверен?
     Дэниел посмотрел на тиктака, и на миг перед ним предстал образ девушки с резкими чертами лица, короткой стрижкой девушки, облаченной в покрытые узорчатой чеканкой латы.
     - Я работал тысячи лет, я создавал союзы, я устраивал встречи, я обдумывал наперед все то, что смогло бы принести преимущества в урочный час. Теперь же проведена такая колоссальная подготовка, что я имею возможность выбирать, в каком месте оказать давление и когда произвести те или иные автоматические процедуры. Но это не все.
     - Ты ведешь себя как истинный полководец, - сказала Жанна. - Полководец войска Господня.
     Дэниел вздохнул.
     - Когда-то Богом для меня были люди.
     - По велению Господа!.. - воскликнула Жанна. Она явно была шокирована и смущена. Безусловно, она очень осовременилась и выросла с тех пор, как ее личность была реконструирована и отделена от Вольтера, но древняя вера умирает с трудом.
     - Нет. Мной руководит программирование, внутренняя суть моей конструкции.
     - Люди должны обретать Господа, прислушиваясь к самому сокровенному в своей душе, - сказала Жанна. - Догматы и заповеди Божьи пребывают в самых крошечных атомах природы, а также и в программах, что записаны в тебе.
     - Ты не человек, - сказал Дэниел, - однако говоришь с человеческой авторитарностью. Но теперь, будь добра, не отвлекай меня. Настало очень важное и чреватое любыми неожиданностями время.
     - Пылкое устрашение, исходящее от полководца на поле боя, огненный страх, поселяемый в душах ангелом, - перевела на свой язык Жанна. - Вольтер проиграет. Мне его почти жаль.
     - Как странно, что ты избрала меня, - а когда-то с такой страстью противилась моим деяниям, - проговорил Дэниел. - Ты - совершенное воплощение веры, а вера - это нечто такое, что никогда не было мне понятно и не будет понятно. Вольтер же - олицетворение холодного ума. А я - либо то же самое, либо вообще ничто.
     - Ты уж никак не холоден, - возразила Жанна. - И у тебя есть своя вера.
     - Я верю в человечество, - отозвался Дэниел. - Я принимаю законы, сотворенные человечеством.
     Голос тиктака на несколько мгновений стих, а затем вновь зазвучал, и, каким бы он ни был механическим, в нем все же проступила та страсть, которую пыталась вложить в свои слова Жанна:
     - Силы, действующие через тебя, мне ясны. То, что тебе известно, и то, что ты делаешь, большого значения не имеет. В свое время я знала очень мало, но ощущала эти силы. Они действовали через меня. И я верила в них.
     Дэниел отвлекся от тиктака и стал дожидаться сообщения из суда. Один из пунктов его плана сорвался, но он более чем наполовину ожидал, что так и произойдет.
     Дорс Венабили не прибыла на свой пост.
     Дэниел давным-давно постиг искусство пропускать отдельные пункты плана - даже ключевые пункты, - поскольку отлично понимал, куда будут направлены векторы противодействия в случае провала каждого конкретного пункта. Вот такой потенциальный вектор он и видел в Дорс с того самого момента, когда встретил ее после реабилитации на Эосе.
     Такой же потенциал он увидел и в Лодовике.
     Риск был велик, но возможный выигрыш перевешивал. Дэниел почти привык к этой азартной игре, но ожидание по-прежнему вызывало у него неприятное ощущение в механике. Если бы он мог выделить и уничтожить это ощущение, он бы сделал это с превеликим удовольствием.
     Обитательница тиктака погрузилась в почтительное молчание. Дэниел коснулся маленького датчика на голове машины.
     - Как тебе теперь живется на Тренторе? - спросил он.
     - Я проникаю в компьютерные и коммуникационные системы, как и прежде, - ответил тиктак голосом Жанны.
     - И насколько глубоко? - поинтересовался Дэниел.
     - Так же глубоко, как раньше, а может быть, и глубже. Дэниел думал о том, насколько рискованно подключить Жанну к своей деятельности, думал и о том, на что способен Вольтер.
     - Вольтер тоже занят проникновением в эти системы?
     - Я так не думаю, - ответила Жанна. - Мы стараемся избегать друг друга, однако обнаружение его следов где-либо вызывает у меня неизбывное раздражение.
     - Ты имеешь доступ к секретным кодам службы безопасности, к зашифрованным каналам информации?
     - При определенных усилиях это мне доступно.
     - А Вольтеру?
     - У него множество недостатков, но он уж никак не глупец, - ответила Жанна.
     Дэниел еще на несколько секунд задумался. Его мозг работал на предельной скорости и мощности. Затем он сказал:
     - Ты могла бы передать расширение своих модулей мне. Я предлагаю... - с этими словами Дэниел перешел на машинный язык, задействовав более высокие уровни мышления.
     А в следующее же мгновение Жанна уже была внутри его. Еще через несколько минут она заполнила отведенное пространство и приобрела ряд расширений.
     - Я польщена тем, что могу быть твоей соратницей, - призналась она.
     - А мне не хотелось бы, чтобы у моих противников было преимущество, - признался в ответ Дэниел и, отвернувшись от поручня балкона, направился к выходу из квартиры.

Глава 66

     Вара Лизо ехала в аэромобиле по почти безлюдной площади в сопровождении эскорта, состоявшего из двадцати полицейских Особого отдела Комитета Глобальной Безопасности, уже успевших нарядиться в новую форму. Рядом с Варой, как обычно, находился майор Намм.
     Выражение лица у Вары было измученное, она напоминала куклу, которую то и дело дергают за руки и за ноги. Что-то было откровенно не так в этой безлюдности, в опустевших улицах, в покореженных порталах. Полицейские чувствовали это, а самой Варе даже не нужно было прибегать к своему обостренному чутью. Однако ее чутье в значительной степени пострадало, и мысли Вары неотвязно вертелись вокруг тех событий, которые произошли с утра. Утром, во время ее встречи с Фарадом Синтером, она увидела в этом человеке, которого она и боялась, и идеализировала, не уверенность и могущество, а самую элементарную, неприкрытую дерзость - нечто такое, что Вара могла бы сравнить с поведением ребенка, готового перейти грань дозволенного и совершить проступок, за который его непременно накажут. Однако в свете нынешней имперской политики наказание было бы не просто поркой ослушавшегося дитяти. Утрата такого высокого поста, падение с таких заоблачных высот равносильны смерти, ну, или в самом лучшем случае - заключению в Рикериан или ссылке на жуткие Внешние Планеты.
     Майор Намм непрестанно хмурился. Поисковый отряд приближался к площади за главными воротами складского округа, который располагался всего в нескольких километрах от Агоры-Вендорс, где в свое время поисковики чуть было не схватили Лодовика Трему. Вара тяжело переживала ту неудачу. Заполучи они тогда Лодовика, попади им в руки такая мощная улика - вероятно, теперь их положение не было бы таким шатким. Между тем сегодня Вару не покидало ощущение, что они нащупали что-то намного более важное и серьезное, чем Лодовик Трема, - вероятно, это "что-то" представляло собой центр деятельности роботов на Тренторе.
     Вара не сказала Синтеру правды про обследование женоподобного робота. Слишком уж мало удалось ей выявить в памяти этого жалкого создания, это не оправдало бы ожиданий Синтера, а тот не простил бы, если б хоть что-то испортило ему триумфальное настроение. Сегодняшний поиск он затеял ради того, чтобы спасти собственную шкуру, а еще потому, что Вара настаивала на том, что необходимы дополнительные доказательства, особенно с учетом позиции Линь Чена.
     Фарад Синтер свою ментальную ищейку просто использовал, он не видел в ней ни человека, ни женщины.
     Вара фыркнула и потерла нос. Она знала, что внешне непривлекательна и что для Синтера она - всего лишь союзница на ниве политического возвышения, но неужели она не смела надеяться на то, что их союз когда-нибудь перерастет в нечто иное?
     Но как она смогла бы жить рядом с человеком, который не обладал таким даром, каким наделена она? Было бы глупо надеяться, что она когда-либо встретит равного себе мужчину, который бы вдобавок ценил в ней и человека, и женщину. Ей довелось испытать слишком много разочарований, чтобы она могла надеяться на такой счастливый случай.
     Намм вдруг резко поднял руку и приложил к уху трубку коммуникатора. Он прищурился.
     - Вас понял, - процедил он сквозь зубы, глянул на Вару, и губы его скривились - презрительно?
     Вару вдруг охватил самый элементарный страх. "Я в немилости! Меня сейчас казнят прямо здесь!" Но она мгновенно взяла себя в руки и проанализировала выражение лица майора. Означало оно, что Намм откровенно недоволен каким-то немыслимым приказом свыше.
     - Нам приказано отступить, - сказал он. - Говорят что-то о подкреплении и о том, что в данный момент тут скопилось слишком много особистов...
     Со стороны складских зданий донесся оглушительный рокот. Вара оглянулась и увидела толпы "Серых" и обычных горожан, валом валивших через широкие ворота.
     Сначала Вара решила, что людей там несколько десятков, но... Особисты проворно выстроились в каре и загородились персональными силовыми щитами. С негромким щелчком активировался и щит персонального силового поля Вары.
     Людей были тысячи - мужчины и женщины, горожане и даже университетские знаменитости. В толпе на фоне черных и серых одежд пестрели яркие пятна. В первое мгновение Вара не в силах была поверить своим глазам. Ведь все это происходило не в Дачи и не в Ренче - секторах, известных своей политической нестабильностью. Все происходило в Имперском секторе! И толпа состояла из представителей самых разных классов - это было нечто неслыханное! Даже имперские "Серые" - и те объединились с остальными.
     Майор приказал своим подчиненным отступить, отдал еще ряд распоряжений. Толпа, находившаяся теперь уже так близко, что стали видны отдельные лица, озаряемые закатным свечением поверхности купола, была просто в ярости. Одни несли плакаты, другие - проекторы, с помощью которых высвечивались надписи на стенах прилегавших к площади зданий. Ярко-красные буквы сливались в слова: "ДОЛОЙ КОМИТЕТ ГЛОБАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ!" и "ГДЕ СИНТЕР?"
     Другие вели себя куда более грубо и злобно. На левом фланге толпы полыхали искры, их отсветы ярко оза