лений геноцида. Объяснение и понимание могли бы помочь нам предотвратить подобные катастрофы.
     - Каким образом? Будете убивать таких монстров, как я, при рождении?
     Гэри промолчал.
     - Да нет, как я посмотрю, вы не так глупы, - пробормотал Николо. - Наверное, у вас на уме другое. Вы хотите, чтобы такие, как я, впредь никогда не приходили к власти.
     - Возможно, - отозвался Гэри.
     - А мне что с того?
     - Ничего, - покачал головой Гэри.
     - Значит, Николо Пасу вам предложить нечего? Даже права на самоубийство?
     - Клеон ни за что не допустит этого, - покачал головой Гэри.
     - Значит, мне позволено только поговорить по душам с его премьер-министром, чтобы Клеон лучше все понял, и тем самым укрепилась его власть?
     - Видимо, для вас все выглядит именно так.
     - Но только не в этой дыре, - заявил Николо. - Я согласен говорить, но в более чистом и удобном месте. Вот мое условие. Даже ядовитую змею не сунули бы в такую дыру. А я могу многое рассказать вам: о людях и о машинах, которые выглядят как люди. Они существовали в прошлом и будут существовать в будущем.
     Гэри слушал, всеми силами стараясь сохранять бесстрастность.
     - Не уверен, что мне удастся уговорить Клеона...
     - Тогда ничего не узнаете, Гэри Селдон. А судя по вашим глазам, я задел вас за живое, верно? Вам ведь ужасно любопытно, а?
     Гэри вздрогнул, и массажистка, разминавшая его шею, негромко попросила его лежать спокойно.
     "Почему я не вспоминал об этом разговоре до сих пор? - спрашивал себя Гэри. - Что еще я забыл? И почему?"
     Вскоре он так напрягся, что все труды массажисток пошли прахом.
     Возник новый вопрос:
     "Дэниел, что ты сделал со мной?"

Глава 16

     Тела погибших аккуратными рядами парили в кубрике самом большом отсеке на корабле, а также в отсеке рядом с аварийным люком.
     Морс Планш невольно попятился, подумав, уж не стал ли он свидетелем последствий пыток, устроенных тут космическими пиратами. Все трупы были связаны друг с другом веревками, чтобы не разлетались в стороны. "Кто-то позаботился о них и после их смерти". Воздух в кубрике полнился трупным запахом. Тем не менее Планшу обязательно нужно было сосчитать трупы, чтобы понять, стоит ли продолжать поиски уцелевших членов экипажа в других отсеках.
     Тритч предусмотрительно держалась подальше от люка. Она прикрывала белоснежным носовым платком нос и рот, глядя на Морса покрасневшими глазами.
     - Кто их сюда притащил? - спросила она, не отнимая платка от губ.
     - Понятия не имею, - угрюмо буркнул Морс, натянул кислородную маску и вошел в кубрик, чтобы произвести скорбный подсчет.
     Выйдя через несколько минут, он пролетел мимо Тритч и помчался дальше по коридору в направлении капитанского мостика. Тритч неохотно последовала за ним - только на пару мгновений задержалась, чтобы передать по интеркому распоряжения для Трин.
     - Видимо, все они погибли в течение нескольких минут, - сказал Планш Тритч, когда та догнала его. - Получили сильнейшую дозу облучения при столкновении с ударной волной.
     - Но корабль надежно защищен от облучения, - возразила Тритч.
     - От потока нейтрино не защитишься.
     - Нейтрино не могут причинить людям вреда. Они - как привидения.
     Планш заглянул в темную кают-компанию, включил фонарь, поводил его лучом по переборкам и мебели, но никого не обнаружил.
     - Нейтрино в больших количествах - это те частицы, которые разрывают внешнюю оболочку сверхновых, - сурово проговорил он. - При таких обстоятельствах и в таких количествах они способны производить с материей странные и смертельно опасные фокусы, а особенно - с организмом человека. Принюхайтесь.
     - Чувствую трупный запах - там, позади, - сказала Тритч.
     - Нет. Вы здесь принюхайтесь. Что чувствуете? Тритч отняла платок от носа и втянула ноздрями воздух.
     - Пахнет горелым. Но не горелой плотью.
     - Верно, - кивнул Планш. - Запах очень необычный, я такой только раз прежде чувствовал: в корабле, попавшем в поток нейтрино, но тогда это не было связано со взрывом сверхновой. Поток шел от планеты, которая распалась на части, а ее осколки УГОДИЛИ в транзитный туннель. Катастрофа произошла тридцать лет назад на одной из пересадочных станций. Корабль попал в струю преобразованной материи. Я участвовал в его обследовании в составе спасательной команды. Там погибли все. На корабле пахло гарью - точно так же, как здесь. Обгорелым металлом.
     - Приятная работенка, ничего не скажешь, - буркнула Тритч и снова прикрыла нос платком.
     Люк, ведущий в командный отсек, был открыт. Планш поднял руку, дав Тритч знак подождать. Она и не подумала возразить. Мостик освещал только свет звезд, проникавший в открытые иллюминаторы. Планш включил фонарь, провел его лучом по переборкам, креслу капитана, дисплеям навигационных приборов. Приборы не работали. Корабль был мертв.
     - Скоро у нас закончится воздух, - сказал Планш. - Уводите своих людей.
     - Я уже велела им уходить, - отозвалась Тритч. - Не хотелось бы задерживаться здесь дольше, чем нужно. Мы ничего не добьемся, если корабль не удастся оживить.
     - Нет, - ответил Планш.
     На мостике было пусто и довольно холодно. С губ Планша при дыхании слетали облачка пара. Он немного продвинулся вперед, пошарил в воздухе рукой, нащупал скобы, ухватился за них и, развернувшись, направил луч фонаря в противоположный угол. Там он увидел фигуру человека, свернувшегося калачиком.
     Планш двинулся к нему и в конце концов повис в метре от пострадавшего. То, о чем ему говорили, оказалось правдой. Человек был жив. Он повернул голову, и Планш узнал советника Лодовика Трему. Но о том, что тот наверняка жив, Планшу сказал не Председатель Комитета Общественного Спасения Линь Чен.
     Когда они с Тритч заметили звездолет, беспомощно дрейфующий в глубоком космосе, первым делом Планш связался с Ченом, а потом - с другим человеком, который заплатил ему еще более щедро, нежели Чен, - с высоким мужчиной, у которого было много обличий и много имен и который так часто пользовался услугами Планша в прошлом.
     Этот человек никогда не ошибался, не ошибся и на этот раз. "Все остальные могли погибнуть, но не он. И его ни в коем случае нельзя везти к Чену. Нужно сообщить, что он тоже погиб". Так он сказал.
     Лодовик Трема медленно, вяло подмигнул Планшу. Тот прижал пальцы к губам и прошептал:
     - Вы как бы мертвы, сэр. Не двигайтесь, не произносите ни звука.
     Затем он произнес пароль - сочетание цифр и слов, которое просил запомнить многоликий человек. Тритч наблюдала за Планшем с порога.
     - Что вы там нашли?
     - Того человека, которого искал, - откликнулся Планш. - Видимо, он прожил чуть дольше остальных, разместил их в кубрике, а сам пришел сюда и здесь умер.
     Когда Планш выносил Лодовика, Тритч попыталась отшатнуться, но не сразу нашла опору. Скрюченное безжизненное тело плыло впереди Планша на уровне носа Тритч. Она почти инстинктивно задержала дыхание.
     - Не бойтесь, - успокоил ее Планш. - От этого не так сильно пахнет. На мостике намного холоднее.
     Тритч никак не могла поверить, что они проделали столь долгий путь только для того, чтобы забрать с пострадавшего корабля один-единственный труп. Когда они вернулись на "Цветок зла", где Лодовик был помещен в ящик в грузовом отсеке, она принесла Планшу бутылку триллианской "воды жизни".
     Он налил себе стакан и приветственно поднял его.
     - Председатель Комитета хотел удостовериться. Теперь, когда мы знаем, что этот человек мертв и все остальные тоже, я должен доставить тело на его родную планету и проследить за тем, чтобы его похоронили как подобает, со всеми имперскими почестями.
     - А остальных просто бросить? Это как-то не по-людски. Планш пожал плечами.
     - Я полученные приказы не обсуждаю.
     - И с какой же планеты он родом?
     - С Мэддер Лосса, - ответил Планш. Тритч недоверчиво покачала головой.
     - Такая важная шишка - и с планеты, где живут презренные нахлебники?
     Планш уставился на содержимое стакана и, прежде чем допить его, покачал указательным пальцем.
     - Позволю себе напомнить об условиях нашего договора, - сказал он. - Смерть этого человека может вызвать неблагоприятные политические последствия.
     - Да я не знаю даже, как его звать!
     - Проговоритесь не там, где нужно, - и кое-кто сумеет догадаться и на основании того немногого, что вам известно. Если проговоритесь - я об этом узнаю.
     - Я своему слову верна и буду молчать, как рыба.
     - А ваша команда?
     - Уж наверное, вы знали о том, что мы - люди надежные, когда нас нанимали, - сказала Тритч медленно, с оттенком угрозы.
     - Да, но только теперь это стало гораздо важнее.
     Тритч встала, взяла бутылку со столика и закрыла ее пробкой.
     - Вы меня оскорбили, Морс Планш.
     - И не думал. Просто проявил излишнюю предосторожность.
     - Как бы то ни было, оскорбили. И еще просите, чтобы я доставила вас на планету, куда уважающий себя человек ни за что не отправится по доброй воле!
     - На Мэддер Лоссе тоже люди живут. Тритч закрыла глаза и покачала головой.
     - Долго мы там задержимся?
     - Недолго. Высадите меня там, а потом летите, куда вам заблагорассудится.
     Тритч все меньше и меньше верила Планшу. - Больше я вас ни о чем спрашивать не намерена, - буркнула она, сунула бутылку под мышку и ушла. По всей видимости Планш утратил для нее всякую привлекательность, и с этих пор их отношения должны были стать чисто профессиональными. Планш сожалел об этом, но не очень сильно. Доставив Лодовика Трему на Мэддер Лосе, он должен был стать очень богатым человеком и больше не собирался ни на кого работать. Он мечтал о приобретении собственного звездолета - роскошного корабля, который можно довести до великолепного состояния, такого блеска, который и не снился большинству капитанов Имперских судов.
     Что же до этого странного человека, который согласен был томиться в гробу несколько дней подряд, ни на что не жалуясь и ничего не прося... Чем меньше Планш будет думать о нем, тем лучше.
     Лодовик лежал в темноте неподвижно, но при этом будучи начеку. Как только он услышал пароль, он сразу понял, что к его спасению имеет отношение Дэниел. Теперь он должен был беспрекословно слушаться Морса Планша, и в конце концов его вернут на Трентор.
     Что произойдет с ним там - этого Лодовик не знал. Лежа в ящике, похожем на гроб, он выполнил три сеанса самодиагностики подряд и окончательно уверился в том, что его позитронный мозг претерпел какие-то изменения. Однако результаты самопроверки были противоречивы.
     Во избежание неполадок, которые могли возникнуть во время вынужденного бездействия, Лодовик включил систему накладки человеческих эмоций и проверил и ее тоже. Система, похоже, не пострадала. Он мог по-прежнему работать под видом человека среди людей, и это немного успокоило его. Однако контакт с Морсом Планшем в командном отсеке "Копья Славы" был слишком коротким для того, чтобы опробовать эти функции. Лучше находиться в изоляции, пока не будет проведено более тщательное обследование.
     Самое главное - ему ни в коем случае нельзя было признаваться в том, что он робот. Для всех роботов - подчиненных Дэниела это правило являлось непререкаемым. Крайне важно было, чтобы люди никогда не узнали о том, насколько широко распространено влияние роботов.
     Лодовик перевел уровень человеческих проявлений в фоновый режим и приступил к полной проверке памяти. Для этого ему пришлось на двадцать секунд отключить систему контроля за внешними движениями. Только зрение и слух остались включенными.
     Именно в это мгновение что-то стукнуло по крышке ящика.
     Снаружи донеслись звуки возни, скрежет металла. Тянулись секунды: пять, семь, десять...
     Крышка ящика с металлическим стоном открылась. Лодовик лежал, повернув голову вбок, и потому смутно различил очертания двух лиц людей, по очереди заглянувших в ящик. Восемнадцать секунд. Проверка памяти была почти завершена.
     - Выглядит он мертвым, - прозвучал женский голос. Проверка памяти завершилась, но Лодовик решил не шевелиться.
     - У него глаза открыты, - произнес мужчина. Это был не Морс Планш.
     - Переверни его, поищи идентификационную карточку, - сказала женщина.
     - Ну уж нет! Сама ищи. Это твое сокровище. Женщина растерялась.
     - У него румянец!
     - Радиационный ожог.
     - Да нет, у него вполне здоровый вид.
     - Он мертв, - буркнул мужчина. - Он уже полтора дня в этом ящике валяется. Тут же воздуха нет.
     - И все-таки на мертвеца он не похож. - Женщина наклонилась и осторожно прикоснулась к руке Лодовика. - Кожа прохладная, но не холодная.
     Лодовик медленно, плавно осветлил кожные покровы, понизил температуру тела, уравняв ее с температурой в грузовом отсеке, и мысленно отчитал себя за то, что не сделал этого раньше.
     - Да бледный он, - сказал мужчина и решился прикоснуться к руке Лодовика. - И холодный, как ледышка. Все ты выдумываешь.
     - Мертвый он или нет, он стоит кучу денег, - сказала женщина.
     - Я Морса Планша по слухам знаю, - проворчал мужчина. - Он тебе его просто так не отдаст, Трин.
     Лодовик, когда его переносили на спасательное судно, слышал имя "Трин". Так обращались к женщине, которая, судя по всему, была помощницей капитана. А капитана звали Тритч. Похоже, ситуация складывалась нешуточная.
     - Сделай снимок, - распорядилась Трин. - Отправлю сообщение, вот и узнаем, тот ли это, кто им нужен.
     Над ящиком зависла голографическая камера и бесшумно сделала снимок. Лодовик пытался вычислить причины такого поведения этих людей, провести экстраполяцию, представить возможный исход развития событий.
     - И потом, Тритч связана с Планшем уговором, - продолжал напирать мужчина. - А она - честная женщина.
     - Если нам удастся все провернуть, мы получим в десять раз больше того, что Планш отвалил Тритч, - процедила сквозь зубы Трин. - Сможем купить собственный корабль и станем свободными торговцами на Периферии. Тогда мы забудем о том, что такое имперские налоги и инспекции. Может быть, вообще найдем работу в свободной звездной системе.
     - Говорят, там чертовски опасно, - сказал мужчина. - Свобода - это всегда опасно, - огрызнулась Трин. - Ладно. Мы пришли сюда. Взломали пломбы на крышке. Считай, уже преступили закон. Сделай надрез на его макушке и давай заберем то, ради чего пришли.
     Мужчина что-то вытащил из кармана - скорее всего скальпель. Лодовик активировал зрение, чтобы лучше разглядеть людей в полумраке. Мужчина еле слышно выругался и опустил руку со скальпелем в ящик.
     Лодовик не мог допустить, чтобы его резали. Любое поверхностное повреждение кожи вызвало бы у него вполне натуральное кровотечение, но стоило кому-то сделать более глубокий надрез, и сразу выяснилось бы, что Лодовик - не человек. Лодовик быстро оценил все плюсы и минусы возможных вариантов своего поведения и принял оптимальное решение, основанное на имевшихся у него сведениях.
     Он сделал резкое движение и крепко сжал запястье мужчины со скальпелем.
     - Привет, - сказал Лодовик и сел.
     Мужчину словно громом поразило. Он дернулся, взвизгнул, попытался вырвать руку, снова взвизгнул. Глаза его закатились, на губах появилась пена.
     Он продолжал вырываться, а Лодовик получил возможность лучше разглядеть, что происходит рядом.
     Трин пятилась к люку выхода. Вид у нее был напуганный, но не такой, как у мужчины, которого не отпускал Лодовик. Лодовик оценил состояние злоумышленника и осторожно забрал скальпель, после чего отпустил чужую руку. Мужчина охнул. Лицо его стало бледно-зеленым.
     - Три-ин... - простонал мужчина и с трудом повернулся в сторону люка.
     В следующее мгновение он рухнул на пол. Лодовик выбрался из ящика и наклонился к нему. Женщина возле люка словно окаменела.
     - У вашего друга сердечный приступ, - сказал Лодовик, посмотрев на нее. - У вас на корабле есть врач или медицинское оборудование?
     Первая помощница пискливо, по-птичьи, вскрикнула и выбежала из отсека.

Глава 17

     Клия Азгар направлялась на встречу с клиентом во Флешплее - дешевой, но довольно популярной семейной зоне отдыха на окраине Дали, неподалеку от развлекательного сектора Малый Калган. Здесь проходили испытания всевозможные аттракционы, которые привозили с Малого Калгана. На них экспериментировали смельчаки, и только потом аттракционы закупали и ставили в других секторах Трентора.
     Повсюду во Флешплее горели яркие вывески. Они взбирались по стенам зданий чуть ли не до самого купола и оповещали о новых шоу и выступлениях гастролеров, о старых любимых спектаклях, воскрешенных в театре "Звездная Пыль", рекламировали излюбленные спиртные напитки, стимуляторы - в том числе и запрещенные, привозимые с других планет. Клия смотрела на неоновые струи лившихся из неоновых бутылок напитков, и ей страшно захотелось пить.
     Двадцать минут она простояла в нише возле магазина в ожидании клиента, боясь отойти даже для того, чтобы купить стакан воды в ближайшем уличном киоске.
     Клия наблюдала за толпами прохожих не только зрением и видела не только то, что лежало на поверхности. Внешне все выглядело симпатично. Мужчины, женщины, дети проходили мимо, одетые так, как было принято одеваться в Дали на время отдыха. Женщины носили белые блузы, подпоясанные красными лентами, и черные брюки. Маленькие ребятишки ходили в розовых комбинезончиках. Мужчины были одеты в черные комбинезоны более вольного покроя, чем повседневные. И внимательное наблюдение показывало, что во всех чувствуется странное напряжение.
     В Дали существовал привилегированный класс. Это были более удачливые рабочие, которые трудились только в дневную смену, и менеджеры - эквивалент вездесущих бюрократов других секторов. Вот только далитанские бюрократы все как на подбор имели угрюмое выражение лица, если только не заставляли себя улыбаться. Глаза у них были усталые, какие-то мутные наверное, из-за бесконечных месяцев сплошных разочарований и необходимости слишком долго собирать сумму, нужную для поездки на курорт. Клия могла прочитать и их эмоции - в виде коротких вспышек, на более внимательное изучение она сейчас попросту не могла отвлекаться. Она видела злобно-лиловые и желчно-зеленые язвы, спрятанные в глубоких норах их сознания. Это были не ауры, а ямы, в глубь которых Клия могла заглянуть только с определенного ментального ракурса.
     В этом не было ничего особенного. Клия знала, какие настроения царят сейчас в Дали, но старалась думать об этом как можно реже. Полное погружение в наблюдения такого рода ее не только отвлекло бы, но и могло заразить. Для того чтобы сохранять форму, она должна была держаться подальше от толп народа.
     Парня она узнала сразу, как только тот появился на противоположной стороне улицы и стал переходить дорогу. С виду он был старше Клии на год - невысокий, плотного телосложения, с приплюснутым лицом, испещренным маленькими шрамиками на щеках и подбородке - следами столкновения с бандитами на наиболее опасных улицах Биллиботтона. За последний год Клия несколько раз передавала ему кое-какие товары и сведения, когда у нее не было более выгодной работы. Похоже, теперь ей предстояло встречаться с ним еще чаще, и это ее нисколько не радовало. Этот малый - крепкий орешек, договориться с ним трудновато.
     В последние несколько дней выгодную работу стало не найти.
     Многие уже знали, что Клия под колпаком, ей мало кто доверял. Прибыли у нее теперь не было почти никакой, и что самое мерзкое - она чудом спаслась от нападения шайки, главаря которой раньше и в глаза не видела. В городе появились какие-то новички со своими приспешниками, а это означало дополнительную опасность.
     Клия по-прежнему верила в свою способность выкручиваться из самых невероятных передряг, но, честно говоря, она успела подустать от этого. Ей мучительно хотелось оказаться в каком-нибудь тихом, спокойном месте, где ее окружали бы друзья, но друзей у нее было мало, и никто из них не желал принимать ее у