его обратно.
   Тетти наблюдала за ним с помощью  скрытой  камеры.
Загадка. Что случилось с Мондрайном? Грустный  и  за-
думчивый - это так; нерешительный - никогда.
   Четв„ртая попытка увенчалась успехом, и дверь  от-
ворилась. Мондрайн шагнул внутрь и огляделся  вокруг.
Меньше года тому назад это место было  его  излюблен-
ным прибежищем. Он знал, что может сюда прийти, отго-
родиться от всех забот безбрежного космического прос-
транства, простирающегося от Сухого Тортугаса до  Пе-
риметра, подумать здесь о самом сокровенном и  набро-
сать планы на будущее.
   Тетти с пониманием относилась  к  его  потребности
уединяться, пожить внутренней жизнью. Она знала, ког-
да он работал, знала, когда ему был необходим  отдых.
Никогда она не вторгалась к нему в  неподходящий  мо-
мент. Она пристрастилась к Парадоксу,  и  его  тайные
иглы вонзились глубоко в е„ душу, но Мондрайн  никог-
да не видел, как она это делает. Она всегда была  ос-
мотрительной.
   А теперь?
   Мондрайн, который очень ценил  точную  информацию,
не знал. Эта квартира более не была для него  местом,
где он обретал умиротворение и покой. Он  снова  пос-
мотрел вокруг, подмечая перемены. Тетти  была  теперь
намного более независимой, и он это понимал. Она  пе-
реборола пристрастие к Парадоксу, и у не„ это получи-
лось, как ни у кого другого. Шрамы от него ещ„ надол-
го останутся у не„ внутри, но комнату уже не  украша-
ли целые батарей маленьких пурпурных ампул. И  теперь
любой желание Мондрайна не было для  не„  безусловным
приказом.
   Она пережила превращение Чена на стимуляторе  Тол-
кова. Не это ли явилось  тем  испепеляющим  пережива-
нием, которое затронуло в ней буквально вс„  и  имело
решающее значение? В то  время  она  отказывалась  об
этом говорить. Но, быть может, она изменила сво„  ре-
шение и скажет об этом теперь?
   Мондрайн не знал. Но самым  худшим  было  то,  что
Тетти стала непредсказуемой. Теперь он не мог с  уве-
ренностью предугадать, как она  прореагирует  на  его
слова, что скажет или что сделает.
   Мондрайн знал единственно верное  решение:  то,  с
чем нельзя совладать и что нельзя уничтожить,  должно
быть отторгнуто. Ему нужно было полностью  порвать  с
Тетти. Но он не мог этого сделать.
   Мондрайн стоял на пороге и размышлял о своей  сла-
бости. Его захл„стывало чувство, не поддающееся опре-
делению.
   - У меня они есть. - Тетти прошла и закрыла за ним
дверь. - Вы готовы начать?
   Мондрайн кивнул.
   - В любое время, когда пожелаешь.
   И в этом  с  ней  произошла  перемена.  Ни  одного
т„плого слова, даже никакого приветствия. Ни  нежнос-
ти, ни желанного прикосновения. Он  отодвинул  разди-
рающую его досаду на задний план. То, что нужно  было
сделать, имело для него слишком большое значение.
   - Не вс„ будет так скверно, Эсро. - Она почувство-
вала его мрачное расположение духа, но не поняла при-
чины, вызвавшей его. - Воспринимай это просто как ос-
мотр земных достопримечательностей.
   - Но большая часть из этого именно таковой  и  бу-
дет. Скриноль права, одна из этих сцен может воскрес-
нуть из прошлого и убить меня.
   - Как же она может на тебя повлиять?
   - Скриноль не может этого сказать. А  если  уже  и
Фроппер не знает, я даже не буду пытаться угадать.  -
Мондрайн указал жестом на  пузыр„к  с  обезболивающей
аэрозолью, который  Тетти  спрятала  в  поясе  своего
брючного костюма. - Держи его поблизости, но  смотри,
чтобы я не наложил на него свою руку. Надеюсь,  я  не
буду даже и пытаться, но Скриноль сказала мне, кто мы
такие есть, после того как мы зашли так далеко, что я
могу попытаться совершить убийство или  самоубийство,
прежде чем это всплыв„т на поверхность. -  Он  уселся
на раскладное кресло с высокой  спинкой  и  откинулся
назад. - Что толку ждать. Начинай сразу,  как  только
захочешь.
   Тетти  привязала  его  запястья  к  подлокотникам,
прикрепила электроды к ладоням,  кончикам  пальцев  и
вискам, установила микрофоны на горле и грудной клет-
ке. Наконец она заняла место  возле  дисплеев  камер,
откуда ей было видно лицо Мондрайна.
   Тетти поставила записи. Так как он  ничего  ей  не
говорил о том, в каком порядке он хотел бы просматри-
вать хроники, она расположила их по  своему  усмотре-
нию. Сцены его раннего детства представали в система-
тической  последовательности,  с  соблюдением  перек-
р„стных связей, охватывающих Землю от полюса до полю-
са. Насколько ей подсказывала фантазия, в каждом мес-
те она на запись тр„хмерного изображения сделала сво„
наложение голосов, добавила  характерные  для  каждой
местности звуки и запахи.
   Она начала с того места, вокруг  которого  сплета-
лись  е„  собственные  кошмарные  видения.  Возможно,
здесь Мондрайн разделил бы с ней е„ страхи. Дева  Ма-
рия лежала в том  месте,  которое  раньше  называлось
американским западом. Она  представляла  собой  район
полного опустошения тысячу миль в длину и три сотни в
ширину. Грудь девы  Марии  была  расположена  в  Твин
Страйкс, на севере. Два похожих друг на друга  крате-
ра по десять миль в диаметре, находящихся  в  эпицен-
трах ядерного взрывов,  образовывали  соски.  Широкие
б„дра простирались на юг; они получились  из  распла-
вившейся  округлой  долины  в    результате    Ошибки
Малькольма. Тетти пролетела над обеими областями, за-
тем посадила корабль посередине между ними. "Пуп  де-
вы Марии", - спокойно  прокомментировала  она.  Этого
было достаточно. Место говорило само за себя. Пуп был
самым истерзанным и самым необитаемым местом на  всей
земной поверхности.
   В первые несколько лет,  прежде  чем  начало  тус-
кнеть свечение расплавленной массы, эксперты произве-
ли измерения и выдали свои прогнозы: в ближайшем  ты-
сячилетии земные формы жизни не смогут обитать на пу-
пе девы Марии.
   Они ошиблись, жестоко ошиблись. Первые семена  да-
ли ростки менее чем через десять лет.  На  протяжении
поколения вдоль отвесных берегов и на глубоком, влаж-
ном дне цвели крокусы.
   Но в некотором смысле прогнозы экспертов  оправда-
лись. На  сегодняшний  день  дева  Мария  изобиловала
своими собственными растениями и животными. Но не бы-
ло там слышно ни пения птиц, ни жужжания пч„л, ни воя
луговых волков. Крокусы с пурпурными прожилками,  вы-
сота которых превышала человеческий рост,  были  пло-
тоядными. Да, дева Мария кишела жизнью,  но  это  был
молчаливый, болезненный мир, чуждый всему земному.  В
камере медленно  проплывал  неровный  ландшафт.  Мон-
драйн продолжал смотреть, сохраняя глубокое молчание,
а Тетти снова и снова содрогалась при виде того,  что
она записала - при виде растений, которые либо  прек-
ратили свой рост, либо чудовищно переросли, при  виде
обезображенных животных, представлявших собой горькую
насмешку над Природой. Наконец Мондрайн заговорил:
   - А ты знала, что с Луны видны контуры девы Марии?
Не думаю, что это цвет почвы. Должно быть, это  мута-
ция растительности.
   Он говорил спокойно. Тетти  остановила  демонстра-
цию. Продлись она ещ„ немного, и  Мондрайну  пришлось
бы применить обезболивающее.
   Она перешла к другой ненавистной  ей  сцене.  Мон-
драйн вспоминал, как когда-то давно,  когда  он  едва
перерос младенческий возраст, его взяли в Антарктику.
У него остались об этом самые  неприятные  воспомина-
ния. Та же история была у Тетти,  но  е„  впечатления
были свежее. Во  время  того  путешествия  проводники
только и говорили, что о наступающем полярном лете  и
о новом гибриде зерновых, которые проходят весь  цикл
от прорастания до  созревания  урожая  менне  чем  за
тридцать дней,  напротяжении  которых  круглые  сутки
светит солнце. Но Тетти вернулась  оттуда  с  другими
впечатлениями: о свирепых  ветрах,  вековых  льдах  и
жестоких ч„рных водах, окружающих ледниковый  покров.
У края берега плавали  в  ожидании  дельфины-касатки,
пока, наконец, не получали свежую добычу - заморожен-
ных трупов, за хранение которых не была влвремя  вне-
сена плата, и которых теперь извлекали  из  антаркти-
ческих катакомб и сбрасывали в ч„рные воды. Касаткам,
очевидно, люди казались замороженными, а порой  неук-
люжими и шумными тюленями.
   В е„ образах этот момент  не  запечатлелся.  Трупы
выбрасывались, когда рядом не было свидетелей. Но она
знала, что это происходит, и в  е„  записях  со  всей
полнотой отразилась жгучая ненависть к короткому  ле-
ту, во время которого  природа  спешит  воспроизвести
весь годовой цикл за несколько коротких солнечных не-
дель. Скорость роста растений была такой, что  созда-
валась иллюзия замедленной съ„мки и ускоренного  вос-
произведения ленты.
   Мондрайн наблюдал, как его взору открылась  огром-
ная стая императорских пингвинов,  стоящих  у  кромки
льда. А он, казалось, вс„ ещ„ был расслабленным.
   - Если тебе не нравится там сейчас,  -  он  поймал
выражение лица Тетти, - тебе лучше  отправиться  туда
зимой. Ты можешь представить себе жизнь одной из этих
птиц? Они спариваются при стоградусном морозе.  Потом
они противостоят снежным  вьюгам,  удерживая  яйцо  у
своих ног.
   Когда с экрана дисплея исчезала Антарктика,  Тетти
одарила Мондрайна свирепым взглядом. Казалось, в душе
Мондрайн веселился.
   Она перешла на Патагонию. К е„ удивлению эта самая
удал„нная точка Южной Америки оказалась просто очаро-
вательной; среди двенадцати мест, которые она посети-
ла, это занимало второе по своей прелести место. Ког-
да Мондрайн впервые сказал ей,  что  ему  нужно,  это
прозвучало очень нереально - обозреть сотни миллионов
квадратных километров.
   Но он, как всегда, убедил е„, что  она  ошибается.
Хотя начавшееся ещ„ много веков назад массовое  пере-
селение  с  Земли  открыло  своего  рода  предохрани-
тельный клапан для роста неселения, пространства  вс„
равно не хватало. Те, которые  оставались,  размножа-
лись быстрее, чем люди могли покидать планету. По ме-
ре того, как на большей части планеты плотность насе-
ления постепенно увеличивалась, она  становилась  вс„
более однородной. Тетти не нужно было  делать  записи
БигСида или Ри-о-ди,  потому  что  по  всем  основным
признакам они были очень похожи на  Босни  или  город
Делмарва. Здесь на могли скрываться воспоминания Мон-
драйна о дикой и пустынной местности.
   Оставались под вопросом  только  экваториальные  и
полярные заповедники, плюс ещ„ несколько регионов  на
поверхности Земли, до сих пор мало насел„нных по  тем
или иным причинам. Хорошим примером было  Королевство
Ветров, которое сейчас  демонстрировала  Тетти.  Люди
могли бы жить там, на незащищ„нной от ветра,  суровой
земле Патагонии, у подножия Анд, но мало кто  выбирал
себе это место. Западные ветры, непрерывно приносящие
с холодных горных вершин сильнейшие  штормы,  создали
психологический вакуум. В каждом поколении находились
люди, которые заселяли этот  регион,  но  через  нес-
колько лет они покидали свои жилища.
   Но и это не было источником  страданий  Мондрайна.
Он без особой радости  глядел  на  продуваемый  всеми
ветрами ландшафт, но и безо всяких эмоций. Тетти изу-
чала его безучастное лицо. Разве он не  замечает  эту
красоту - красоту ч„рных горных оз„р, густых лесов, в
которых сплетались кипарисы и росла секвоя  и  антар-
ктический бук? Очевидно нет.  Она  нехотя  перешла  к
другой сцене.
   На это место она даже не возлагала больших надежд.
Тетти никогда прежде не посещала больших  африканских
охотничьих заповедников, но то, что  она  увидела  во
время своей последней поездки, просто  очаровало  е„.
Она не могла представить, что  это  может  повергнуть
кого-то из путешественников в ужас.
   Здесь был дом первых людей на Земле. Остатки  зем-
ных травоядных и плотоядных до сих пор жили  здесь  в
натуральных природных условиях, паслись и  рыскали  в
поисках добычи так же как и миллионы  лет  назад,  но
лишь с одним отличием: теперь все они были безобидны-
ми для человека.
   Тетти по много часов бродила здесь пешком,  созер-
цая и записывая виды, запахи и звуки открытой  равни-
ны. Ей нравилось смотреть на то, как срываются и пус-
каются вскачь по пыльной земле стада, которым  грозит
настоящая или ложная опасность. И вс„ это на расстоя-
нии нескольких световых лет от Трущ„б - хорошая тера-
пия после заключения на Горе. Она не  брала  с  собой
Парадокс, и впервые за многие годы она не  испытывала
в н„м сильной нужды.
   Мондрайн, похоже, не разделял е„ удовольствие.  Он
развалился в кресле и, очевидно, дремал, когда  обра-
зы бродили взад и впер„д по холмистой местности. Тет-
ти приготовилась перейти к другому региону, но тут ей
показалось, что кадр, который  проследовал  в  записи
несколько секунд назад, воскресил в ней  одно  из  е„
любимых воспоминаний.
   - Посмотрите на это, - сказала  она.  -  Вот  оно.
Кратер Нгоронгоро, правда захватывающе?
   Дисплей показывал вершину вулкана во вс„м е„ вели-
колепии с вечерним солнцем на заднем  плане.  Широкое
красное светило уже касалось горизонта, оно  заходило
очень быстро, как это всегда бывает в  экваториальной
зоне. За вулканом в меркнущем  свете  лежала  равнина
Серенгети и сам заповедник, отливая зел„ным и  корич-
невым цветом.
   - Прекрасно! - сказала Тетти. Она  наблюдала,  как
день утопал в багровых сумерках, затем, наконец, бро-
сила взгляд на Мондрайна. Он замер в  кресле,  конеч-
ности била жестокая судорога. Она увидела вылезшие из
орбит глаза, изможд„нное лицо с  набухшими  венам,  и
потянулась к пузырьку с обезболивающим.
   Он ей уже не понадобился. Прежде  чем  она  смогла
его вытащить, Эсро Мондрайн издал  стон  ужаса.  Пока
она наблюдала эту картину,  приступ  прекратился.  Он
вздохнул и опустился глубже в кресло.
   Его глаза ещ„ один раз моргнули и медленно  закры-
лись; Мондрайн спал.

   Тетти одиноко стояла в круге света  и  размышляла,
во что она себя впутывала. Сердце  стучало,  по  телу
катились обильные струи пота. На этой глубине, в  са-
мом низу лабиринта коридоров кондиционеры и  вентиля-
торы едва успевали доводить воздух до  той  кондиции,
при которой им можно было дышать.
   Она подняла лампу выше и посмотрела  вокруг.  Дол-
жно быть, это и есть то самое место. Но  где  находи-
лась она? Она стояла посреди длинного безлюдного  ко-
ридора, в котором ни впереди не„, ни сзади  не  прос-
матривалось ни одного бокового ответвления.
   Тетти наклонила голову, чтобы  ещ„  раз  проверить
показания охотника. Он показывал строго ноль. Малень-
кая красная стрелка исчезла. Сейчас она была ненужна!
А выходя, она думала: "Какая же я хитрая и смышл„ная".
   Чтобы выкарабкаться из кататонического транса Мон-
драйну потребовался час - час, на протяжении  которо-
го его пульс замедлился почти до нуля, и Тетти  приш-
лось ввести ему адреналин и сильно  действующие  сер-
дечные стимуляторы. Едва придя в сознание, он собрал-
ся уходить и даже не захотел подождать, пока  восста-
новятся его силы. Он схватил записи, которые  сделала
Тетти, и заковылял к выходу. Он выглядел как труп, но
даже не пожелал сказать ей, куда он собрался идти. Он
промолчал даже тогда, когда она сделала то, чего  ни-
когда себе не позволяла - не выдержала и  набросилась
на него с криками.
   Он только соизволил сказать  ей,  что  ему  срочно
нужно е„ покинуть. Но было и  так  понятно,  куда  он
направляется! Он собирался встретиться со Скриноль  и
узнать, может быть она сможет внести  ясность  в  то,
что с ним только что произошло.
   Посередине своей тирады Тетти вспомнила об охотни-
ке. Он до сих пор лежал в  маленькой  дорожной  сумке
Мондрайна, бывшей  единственным  грузом,  который  он
брал с собой на Землю. Она  незаметно  вытащила  его,
когда Мондрайн переустанавливал свой ИД-ключ, и спря-
тала прибор подальше от его  глаз.  Могло  случиться,
что Мондрайн не попросит е„ быть ассистентом во  вре-
мя встречи с Фроппером, но так или иначе, он туда со-
бирался. Она могла бы описать его внешность, когда он
находился в  бессознательном  состоянии,  рассказать,
что он говорил, приходя в себя.
   Кроме этого способа,  она  сейчас  не  знала,  как
отыскать Фроппера. Она чувствовала себя полной идиот-
кой. Как только Мондрайн вышел из  е„  квартиры,  она
включила охотник. Когда подвижная  стрелка  останови-
лась, Тетти взяла прибор  и  отправилась  на  поиски.
Мондрайн находился в одном месте больше  часа,  затем
стал возвращаться. Когда он проходил мимо не„,  Тетти
спряталась, а затем снова пошла впер„д, туда, где  он
только что находился.
   Впер„д - в никуда! Разумеется, Мондрайн не мог ус-
троить встречу, стоя прямо в коридоре.
   Может быть, надо  было  знать  какую-то  хитрость,
чтобы пользоваться Фроппером, обладать каким-то  уме-
нием, которым она не обладала?
   Она посмотрела на окружавшие  е„  стены  коридора.
Это был узкий, не больше двух  метров  шириной,  тон-
нель с высокими потолками,  вдоль  которого  тянулись
ужасные вентиляционные трубы. Если верить Кубо  Флам-
мариону, охотник работал с  разрешающей  способностью
не более двадцати футов. Но это было просто невозмож-
но. Тоннель непрерывно тянулся пятьдесят  метров  или
даже больше в обе стороны.
   Она ещ„ раз  внимательно  посмотрела  на  охотник,
поднеся фонарь ближе к прибору. Вдруг  кто-то  вырвал
фонарь у не„ из рук. Свет сразу же погас.
   Она вскрикнула. Е„ окутала абсолютная тьма.  Тетти
попятилась назад пока не уп„рлась  в  холодную  стену
тоннеля. Она обхватила руками т„плые,  обитые  звуко-
поглотителем вентиляционные трубы - единственную зна-
комую вещь в том месте, где она оказалась. Тут что-то
схватило е„ за талию. Е„ без особого труда отрвали от
пола, подняли вверх и потянули назад поверх  воздухо-
водов, затем нежно положили  на  мягкую  поверхность,
туда, где не должно было быть ничего мягкого.  Вокруг
е„ запястий и лодыжек защ„лкнулись толстые браслеты.
   - Кричать и сопротивляться совсем  не обязательно,
- произн„с бодрый голос где-то высоко над е„ головой.
- Вс„ равно этим ничего не добь„шся. Эти действия бы-
ли бы совершенно бесполезными, тем более, тебе ничего
здесь не угрожает.
   Тетти глубоко вздохнула, готовая  в  любом  случае
закричать. Но прежде, чем она издала бы первые звуки,
пространство наполнилось бледным красным свечением. В
этот момент она впервые смогла  рассмотреть  окружаю-
щую е„ обстановку. Но, вместо того, чтобы  закричать,
она задержала от изумления дыхание  и  посмотрела  по
сторонам.
   Она находилась в "воровской норе"!
   Об этих потайных комнатах,  разбросанных  в  самых
загадочных уголках нижних уровней "муравейника",  хо-
дили легенды. Они были последними пристанищами  Скав-
ви, в них скрывались преследуемые законом  преступни-
ки и нарушители контрактов. Их расположение передава-
лось из поколения в поколение исключительно в  устной
форме. Официальные правящие круги Земли  предпочитали
замалчивать об их самом существовании,  так  как  они
оказывались бессильными  найти  и  ликвидировать  эти
притоны.
   Тетти прежде  не  бывала  ни  в  одной  "воровской
норе", но сразу же узнала е„ по  рассказам  и  описа-
ниям Трущ„б. Она была спрятана за  главными  вентиля-
ционными трубами. Помещение  имело  десять  метров  в
длинну, пять в высоту и менее двух метров  в  ширину.
Грубая врезка в проходящие у  основания  энергетичес-
кие магистрали в одном углу комнаты питала флуоресци-
рующие светильники, переделанные таким  образом,  что
отбрасывали вглубь помещения  мрачный  красный  свет.
Ещ„ одна врезка, сделанная  в  вентиляционные  трубы,
обеспечивала такой воздухообмен, при котором ещ„ мож-
но было дышать. У дальней стены стоял древний  синте-
затор  пищи,  которым,  очевидно,  сейчас  никто   не
пользовался. Рядом с ним находилась широкая ширма  из
потускневшего серебра, скрывающая за собой часть ком-
наты.
   - Ты знаешь, где сейчас находишься?  -  послышался
мягкий голос из-за ширмы.
   - Знаю. Я в "воровской норе". - Тетти пыталась го-
ворить так, чтобы е„ голос не дрожал.
   - Совершенно верн