есь их необычность граничила с волшебством.
     Сэр Гуннар сел, держась за живот, и улыбнулся.
     - Думаю, я мог такое предугадать. Научишь меня последнему трюку,  сэр
Этан?
     - Конечно. Начинаешь с...
     Но у него не  оказалось  возможности  продолжать,  потому  что  через
секунду мощные ладони хлопали его по плечам. Если бы это длилось побольше,
он попросил бы пощады от проявления таких бурных чувств.
     Хуже того, Этан заметил,  что  Эльфа  смотрела  на  него  сверкающими
обожающими глазами.
     Кто-то из толпы сунул ему в руки кружку с  "ридли".  Его  левая  нога
болела в том месте, которым он ударил во  что-то.  Этан  сделал  несколько
глотков и обратил внимание на Колетту дю  Кане,  наблюдавшую  за  ними  со
странным выражением лица.



                                    7

     Этан проснулся в середине ночи. Не от того, что замерз. Хотя  ледяной
ночной воздух был достаточно острым, чтобы не  дать  сладко  спать.  После
нескольких бесплодных попыток вновь заснуть, Этан положил руки под  голову
и уставился на балдахин, висевший над кроватью. Его одежда смялась под ним
и врезалась в тело.
     Нужно было срочно что-то делать со знаками внимания со стороны дочери
ландграфа, пока взаимное непонимание не вызвало катастрофу.
     Этан ничего не знал о том, как делаются здесь такие дела. Но если  бы
кто-то начал подозревать неладное или вошел бы тогда в комнату,  могли  бы
произойти серьезные неприятности. Им бы быстро напомнили об их  чужеземном
происхождении.  Даже  дружеское  расположение  Гуннара  могло   испариться
мгновенно.
     Наконец Этан перевернулся и стал  искать  под  одеялами  свою  парку.
Надеть ее было трудно при  свете  единственной  горящей  свечи.  Термометр
показывал температуру, при которой ни один нормальный человек не  стал  бы
вылезать из кровати. Но занятый тяжелыми мыслями, Этан не обращал на холод
никакого внимания.
     Натянув парку, он отпер дверь и выскользнул из комнаты  в  зал.  Этан
хорошо знал, где располагаются покои ландграфа. Нужно было лишь следить за
ступеньками и поворотами в застывших, продуваемых ветром коридорах. Только
несколько свечей и масляных ламп освещали путь.
     Ночью замок, с его сквозняками  и  несколькими  спящими  охранниками,
казался заброшенным, холодным, словно горы на Луне.
     Все это выглядело  нелепо.  Что  Этан  собирался  сделать?  Разбудить
ландграфа среди ночи? С другой стороны, это могло быть лучшим временем для
доверительной  беседы.  Никаких  посторонних  ушей.  Говорят   двое,   без
свидетелей. Это могло свести к минимуму смущение  Этана.  И  вопрос  нужно
было решить как можно скорее.
     О, апартаменты ландграфа - за тем поворотом. Он скажет охранникам...
     Этан осмотрел зал, вгляделся в темноту еще внимательнее. При  тусклом
свете трудно  было  сказать  с  полной  уверенностью,  но,  похоже,  здесь
охранники не стояли. Странно. Этан помедлил, добравшись до нужных дверей.
     Как  оказалось,  охранники  находились  на  месте.  Оба.   Безупречно
закованные в броню и кожу.  Один  был  приколот  к  стене  двумя  длинными
пиками. На его лице застыли боль и  удивление.  Другой  лежал  на  полу  с
головой, повернутой под необычным углом. Его кровь залила гладкие камни.
     Несколько предположений сразу родились сами собой. Ни в одном из  них
не было ни капли смысла.  Находясь  первое  время  в  шоке,  Этан  не  мог
заставить себя не думать о том, что  для  тех,  кто  расправился  с  двумя
профессиональными   стражниками,   его   силы   не   покажутся   серьезным
препятствием. Он сунул голову в открытую дверь и заглянул в комнату.
     Представшая его глазам  картина  могла  быть  взята  из  какой-нибудь
безвкусной земной  оперы,  полной  статистов,  играющих  с  преувеличенной
жестикуляцией.
     На огромной кровати с балдахином  лежал  ландграф.  Его  придавили  к
перине два могучих трана в одинаковых масках. Третий стоял над ним с ножом
и, похоже, собирался пустить острое лезвие в ход. Геллеспонт и Колетта  дю
Кане сидели в стороне с кляпами во ртах.  Их  привязали  к  паре  огромных
кресел. Четвертый тран с окровавленной саблей наблюдал за ними.
     Этан развернулся, нагнулся  и  подобрал  пику  убитого  охранника.  В
голове возникли два варианта  дальнейших  действий.  Он  мог  ворваться  в
комнату, уничтожить четырех убийц, освободить дю Кане и вызвать тем  самым
всеобщее восхищение. Или же можно было  повернуться  и  броситься  в  зал,
крича, словно брокер,  чей  кредит  торпедирован  подводной  лодкой,  пока
кто-нибудь не придет на помощь.
     Логика  и  осознание  того,  что  он  лучше  управляется  с  садовыми
ножницами, нежели с  пикой,  заставили  Этана  выбрать  второе.  Не  столь
славное, но зато более практичное. Он повернулся, сделал  несколько  шагов
по залу и закричал что есть силы:
     - Тревога,  грязное  убийство,  преступники,  палачи!  Вставайте!  На
помощь, на помощь! Ландграфа убивают! Стража, рыцари, священники! Падение,
девальвация, конкуренция!
     Странный гул распространился по  замку,  когда  холодные  стены  эхом
отразили крики Этана в коридорах, за поворотами,  вдоль  ледяных  дорожек.
Груда камней загудела, как улей, потревоженный палкой.
     В ответ из комнаты выскочил один из убийц. Огромный тран, с  мечом  в
руке и шерстью, свалявшейся, словно ковер, сунулся влево, готовясь нанести
удар. Это была смертельная ошибка, поскольку Этан ждал его справа.
     На то, чтобы проколоть убийцу в самой середине, ушло  лишь  несколько
секунд.
     Тран  вскрикнул  высоким  голосом,  словно  девушка,  что   увеличило
растущую суматоху. В конце зала появились бегущие фигуры. Этан бросился им
навстречу.
     И споткнулся в полутьме о поверженного стражника.
     Он повалился на спину  убитого.  Высокая,  плохо  различимая  в  тени
фигура занесла над ним саблю.  В  тусклом  свете  масляных  ламп  блеснули
клыки.  Сабля  опустилась,  и  Этан  слышал,  как  она  рассекла   воздух.
Неизвестный издал ворчание с  вопросительной  интонацией,  и  Этан  увидел
рядом ударившую в пол сталь. Сталь разорвала его парку и высекла из  камня
искры. Что-то тупое воткнулось Этану в живот.
     Это был оперенный конец стрелы,  проткнувшей  острием  чей-то  живот.
Через мгновение на Этана навалилось окровавленное, покрытое шерстью тело.
     Возможно, оно было легче, чем ожидалось, судя по его размерам, но это
был мертвый вес. Минуту спустя чьи-то руки помогли Этану. Он вгляделся  во
мрак. В прибежавшей толпе находился  Гуннар.  Мимо  топали  многочисленные
ноги. Каменные стены зала отражали вопли и топот.
     - Здорово, сэр Этан, - произнес рыцарь, помогая лежащему подняться. -
Большое тебе спасибо!
     - И тебе тоще, - ответил Этан, тяжело дыша. Он указал пальцем на свой
живот, куда ткнулся тупой конец стрелы перед тем, как сломаться пополам.
     - Благодари не меня. - Гуннар кивнул на фигуру,  стоявшую  в  сумраке
рядом с ним.
     Сваксус даль-Джаггер держал огромный лук, почти равный своему  росту.
Готовая к полету  стрела  была  зацеплена  за  тетиву.  Он  кивнул  Этану,
развернулся и вышел из зала.
     Гуннар опустился на колени, перевернул тело неизвестного с  саблей  и
взглянул в его мертвое лицо. Этан в это  время  пытался  хотя  бы  немного
очистить от крови свою парку.
     - Ты узнал его? - с любопытством спросил он.
     - Нет, но это и не удивительно. Такие  люди  специально  заботятся  о
своей анонимности. Что случилось?
     Ни проронив ни  слова,  Этан  провел  рыцаря  в  комнату,  в  которую
заглядывал несколько минут назад. Теперь там находилось  по  меньшей  мере
двадцать транов.  Их  лица  выглядели  не  очень  приветливыми.  Сейчас  в
помещении устроили тщательный обыск, включая даже ниши в стенах.
     Дю Кане освободили от пут. Колетта потирала свои запястья.  Этан  мог
себе представить, какую боль причиняли веревки в холодном воздухе.  Увидев
его, Колетта сделала шаг к нему, но заставила себя остановиться  и  отвела
глаза.
     Это насмешка, с горечью подумал Этан.
     - Вы пришли как раз вовремя, сэр, - сказал дю Кане. - Эти преступники
разбудили нас. Мы и глазом моргнуть не успели, как нас связали. Мы...
     Между ними встал ландграф и вежливо, но твердо положил крыло на плечо
Этану.
     - Обещаю тебе, сэр Этан. Борьба неизбежна, и тут ничего не поделаешь.
Но, если Уонном победит, клянусь своими предками, все наши силы и средства
мы применим для того, чтобы отправить вас туда, куда  вы  пожелаете,  даже
если это будет другой конец мира. Я обязан тебе жизнью. Лишь некоторые  на
Софолде заслужили славу, равную твоей.
     Он повернулся, чтобы поприветствовать  свою  дочь,  которая  вошла  в
комнату. Она упала в его объятия, повернув к Этану лицо.
     Этан потупился.  Сентиментальная  сцена  действовала,  как  призыв  к
уступке в торговой сделке, подумал он.
     - Я не уверен, что правильно понял,  сэр  Этан,  -  произнес  Гуннар,
потирая руки.
     Возможно, он внезапно выскочил из кровати. Этан впервые заметил,  что
всю одежду рыцаря составлял один меч.
     - Зачем они связали двух твоих друзей?
     - Это вполне очевидно, - устало пояснил  Этан.  -  Они  хотели  убить
ландграфа и инсценировать, будто это сделали  дю  Кане.  После  такого  не
только провалились бы твои планы борьбы с Ордой, но и все мы попали  бы  в
сложное положение, верно? Послушай, Гуннар, ты так же, как и я,  прекрасно
знаешь, кто за этим стоит.
     Рыцарь поколебался, затем на его лице отразилось потрясение.
     - Префект? Он бы не посмел!
     - Кто-то же посмел. Почему не он?
     - Друг мой, ты все-таки ошибаешься. Смерть ландграфа не  повлияла  бы
на наше решение выступить против Орды. Дочь унаследовала бы трон  отца,  и
был бы выбран новый ландграф. Совет объявил бы его имя.
     - Понятно, - пробормотал Этан. - Скажи, Эльфа  должна  была  бы  сама
выбрать нового ландграфа?
     - Конечно,  нет!  Если  ландграф  оставил  только  наследницу,  а  не
наследника,  старейшинам  представляют  претендентов,  выбранных  Советом.
Кто-то должен продолжить род.
     - Правильно, - Этан сосредоточенно  размышлял.  -  И  кого  бы  Совет
предложил?
     - Я не думал об этом, -  ответил  Гуннар.  -  Сомневаюсь,  что  такой
претендент уже намечен. Ландграф проживет еще долго. Во всяком  случае,  я
могу надеяться, что выберут меня, - он отвел взгляд, - а может, и нет.
     Рыцарь поднял голову. Его глаза расширились. Казалось,  он  о  чем-то
задумался.
     - Теперь я понял тебя, сэр Этан. Да, чтобы сесть на трон  самому  или
посадить туда своих детей, он мог сделать это.
     Они несколько секунд стояли молча. На пороге появился солдат. Доспехи
сидели на нем криво. Вероятно, из-за спешки, в которой он надевал их.
     - Никого не обнаружено, сэр. Боюсь, они ушли  от  погони  и  покинули
замок.
     - Повнимательнее, - сердито отозвался Гуннар. - Они могли  где-нибудь
спрятаться. В кухнях, например. Обыщите каждый угол, даже подвалы. Найдите
их!
     Рыцарь повернулся к Этану.
     - Ты не разглядел их лица?
     - К сожалению, нет. Боюсь, я ничего не видел после того, как  заколол
этого, - мысль о том, что он сделал, внезапно поразила его. - Я... прости,
Гуннар, мне немного нехорошо.
     - Я... видела одного, - сказала Колетта. - Нет, двух.
     Этан в удивлении повернулся к ней.
     - Я думал, вы не понимаете языка.
     Она снисходительно посмотрела на него.
     - Думаете, я трачу время, завернувшись в одеяла я изучая рукоделие? Я
учу язык при помощи слуг. И папа тоже. Он иногда...  немного  рассеян.  Но
когда все в порядке, он очень способный человек.  Могу  добавить,  у  него
фотографическая память... Кажется, я поняла, что сказал Гуннар.  Он  хотел
спросить, не узнали ли мы кого-то из убежавших преступников, правда?
     - Да. Думаете, вы узнали?
     Колетта кивнула.
     - Что она говорит? - заинтересованно спросил Гуннар.
     - Она думает, что сможет узнать двух убийц, если увидит их снова.
     - Это было бы великолепно! - глаза рыцаря  вспыхнули.  -  По  крайней
мере, это кое-что.
     - Слушай, почему бы не допросить префекта? Это самый лучший выход.
     - Выход? А, понял. Арестовать префекта? - Гуннар выглядел удивленным.
- Только по подозрению? Так нельзя! Нет, даже ландграф не пошел бы на это,
хотя между ним и Брауновком нет особой дружбы.
     - А ты не можешь произвести предохранительный арест? - спросил Этан.
     - Что?
     - Неважно. Ладно, значит здесь прокол, - разочарованно протянул Этан.
     - Извини, друг. Я не понимаю.
     - Забудь об этом, Гуннар, - он похлопал  рыцаря  по  мощной  руке.  -
Надеюсь, ты найдешь убийц. Предполагаемых убийц.
     На Земле он первым попал бы под подозрение.
     Причина его неожиданного визита к ландграфу была полностью забыта. Во
всяком случае, времени поговорить о ней не оказалось.
     Сзади послышался шум. Этан оглянулся. Слегка  покачиваясь  и  выглядя
озадаченным, на пороге стоял Септембер. Теперь  Этан  не  нашел  состояние
верзилы забавным.
     - Что здесь творится?
     - Кучка негодяев похитила дю Кане. Преступники хотели убить ландграфа
и все свалить на дю Кане. - Этан многозначительно посмотрел на Септембера.
- Я помешал этому.
     - Браво, дружище, браво! - громко проревел тот. - Интересно, как  они
тут  избавляются  от  похмелья?  Проклятая  суматоха...  Меня  практически
вышвырнули из кровати.
     - Чего ж ты не идешь обратно? -  Этан  с  отвращением  отвернулся  от
него.
     Септембер несколько мгновений пристально смотрел на него, затем сник.
     - Ага, приятель, кажется, мне это и нужно сделать.
     Он развернулся и заковылял из зала.


     Очень, очень скоро  слуга  осторожно  разбудил  Этана  и  принес  ему
завтрак. Коробочка из их собственных запасов! Не  то  чтобы  местная  пища
вчера вечером показалась несъедобной, - иногда  она  даже  имела  приятный
вкус, - но как здорово было сейчас вдыхать аромат  настоящей  человеческой
пищи, даже быстро остывающей!
     Этан пошарил рукой в коробке и нашел банку самоготовящейся яичницы  с
ветчиной, маленький цилиндр  с  кофе  и  плоскую  плитку,  сломав  которую
посередине, можно было получить два горячих тоста с маслом.
     Он проглотил все это, одновременно  пытаясь  унять  зуд  под  паркой.
Приготовившись натянуть ботинки, Этан вдруг обнаружил рядом  с  ними  пару
меховых сапог. Они казались чересчур большими, но местный портной, видимо,
потратил  уйму  времени,  придавая  им  нужную  форму.  Не  говоря  уже  о
необычности задачи, поскольку траны не носили обуви.
     Вероятно, Септембер дал ему инструкции и  несколько  грубых  эскизов.
Сапоги не очень подходили по размеру и были немного неуклюжи, зато  грели.
А большего от них и не требовалось.  К  подметкам  мастер  даже  прикрепил
металлические шипы, чтобы они не скользили на гладком льду.
     К несчастью, Этана по-прежнему стеснял его комбинезон, мехом  наружу.
Лучше бы он воспользовался местной одеждой, как Септембер.
     Замок в  то  утро  представлял  собой  целую  карусель  разговоров  и
сплетен. Они кружились вокруг попытки убийства и роли,  которую  играли  в
этой истории гости с неба. Септембер ушел с Балавером и Гуннаром осмотреть
город,  оборонительные  укрепления  около  пролива,  и  сделать  несколько
необходимых распоряжений. В который раз Этан задавал  себе  вопрос,  какая
все же была у верзилы профессия, но и теперь отбросил эту мысль прочь,  не
найдя ответа. Неужели разыскиваемый преступник?..
     Нет, успокоил он себя. Желание видеть его в нескольких мирах  еще  не
является обвинением. Церковь и Содружество варьировали  основные  принципы
от системы к системе. Они вынуждены были поступать так.  Монолитный  закон
сделал бы человеческое Содружество недееспособным. Поэтому за одни и те же
действия на одной планете могли приговорить к смерти, а на другой объявить
героем.
     Слуга сказал Этану, что утром Вильямса посетил не кто иной,  как  сам
великий маг. И они  куда-то  исчезли  обмениваться  знаниями  и  забавными
историями.
     Дю Кане  оставались  в  своей  комнате.  Что  касается  Уолтера,  ему
позволили выйти в сопровождении стражника.
     Таким образом, Этан мог в одиночестве обследовать город и замок.
     Несколько дней относительной свободы от официальных обедов  дали  ему
время осмотреть Уонном более подробно. Во многом  он  напоминал  маленькие
земные городки. Особенно те, которые сохранили как исторические памятники.
Этан немного знал о них из справочников, но не в результате поездок.
     Сам он не мог позволить себе  попутешествовать  по  родному  миру.  А
компания  не  находила  необходимости  посылать  его  в   разные   страны.
Когда-нибудь, может быть...
     Но было здесь и много отличий, разумеется.
     Например, ни одного фонтана, так часто украшающего человеческие дворы
и улицы. И это вполне понятно, поскольку здесь  для  этого  требовался  бы
постоянный нагрев воды.
     Зато большинство крыш было украшено фантастической резьбой  по  льду,
выполненной в основном молодыми транами.
     Местные жители были грубоваты, но  дружелюбны.  На  второй  день  они
преодолели свою настороженность в отношении  гостей  и  стали  вести  себя
более приветливо. Поползли слухи, что люди не просто гости, но и  фавориты
ландграфа.  А  тот,  кто  любит  фаворитов  ландграфа,  сам  является  его
фаворитом - универсальный принцип, подумал Этан.
     Дети здесь были озорными и неожиданно восторженными. Меховые  комочки
катались, скакали рядом с ним, куда бы он ни пошел, и путались под ногами.
Такая странность, что у  него  нет  ни  когтей,  ни  крыльев,  удивляла  и
восхищала их. Без сомнения, они  смотрели  на  Этана,  как  на  новый  вид
дружелюбного уродца, смешного  гнома,  предназначенного  для  того,  чтобы
развлекать их.
     Он представил их лежащими на улицах, истекающими кровью,  пронзенными
пиками,  и  решил,  что  на  месте  Гуннара  боролся  бы  за   возможность
сопротивления  врагу,  как  только  научился  бы  выражать   свое   мнение
достаточно убедительно и веско.
     А так ли это, мой милый торговец? Ты уверен, что не посчитал бы более
безопасным купить себе еще два или три года спокойствия, хорошего бизнеса?
А? Уверен ли ты в своем решении?
     Эта мысль обеспокоила Этана,  и  он  отбросил  ее,  так  и  не  найдя
никакого ответа. Конечно, трудно  избавиться  от  привычки  откупаться  от
неприятностей. Но это в конце концов приводило к  безволию  и  деградации.
Убежденный  пацифист,  он  поразился  тому,  как  эти  несколько  дней  на
задворках мира повлияли на его комфортное представление о Вселенной.  Хотя
не была ли коммерческая  политика  некоторых  крупных  компаний  такой  же
кровожадной и безжалостной? Не пустили ля последыши Саганака свои корни  в
шикарных  офисах  и  не  являлись  ли  жестокие  выходки   дикаря   просто
разновидностью коммерческих махинаций?


     К концу первой недели Этану уже немного наскучил Уонном. Даже  пролив
с его подвижной жизнью - паромы и  грузовые  транспорты  -  потеряли  свою
притягательность. Душой и сердцем он был предан крупным городам. Пока Этан
торговал,  и  торговал  хорошо,  в  примитивных  мирах,   его   действиями
руководила только мысль об ожидающей его цивилизованной жизни и  привычном
механизированном комфорте. Его душа не была душой бродяги.
     Ни один из капитанов, ни один  из  членов  их  экипажей,  с  которыми
разговаривал Этан, никогда не слышал ни об острове Арзудун  ни  о  "Медной
обезьяне". Никогда они не доходили до "Места, где горит земля".
     Был прекрасный солнечный день - то есть столбик термометра  находился
на приличном расстоянии от отрицательной температуры,  и  некоторые  траны
ходили без курток. И не приходилось ежиться на ветру, стоя на одном месте.
В зале Этан встретил Колетту. Когда она наконец призналась, что  ее  скука
превосходит его, он предложил ей осмотреть остров.
     Гуннар занял у Этана  неско