ранник заметил это.
     - Эй, послушай, это же  не  я  устанавливаю  порядок,  дружище.  Меня
просто поставили сюда - меня, да вот еще  Джолину.  -  Другой  охранник  с
важностью положил руку на свой излучатель.  -  Давайте-ка  посмотрим  ваши
пропуска.
     - Позовите главного. - Этан чувствовал себя не совсем расположенным к
сотрудничеству. Может, Тран-ки-ки и  не  самое  передовое  место  во  всей
галактике, но ему казалось, что никто здесь не старался узнать  что-нибудь
новенькое.
     - Назовите ваше имя или летный код? - Этан ответил ему. - Да-а,  ваши
ребята оставили все примерно в четырех рядах позади,  так  что  вы  теперь
должны повернуть направо. Секция двадцать Д. - И он  отступил  в  сторону.
Септембер приятно улыбнулся ему, а его товарищ еще шире.
     - Вот этого я не понимаю, - проворчал  Этан,  когда  они  пробирались
назад  через  ряды  высоких  полок  с  корзинами  и   пакетами.   -   Весь
исследованный нами Тран-ки-ки всегда был честным, и я никогда  не  слышал,
чтобы Гуннар или кто-нибудь другой когда-либо  упоминал  про  воровство  в
Уонноме.
     - У них просто было  недостаточно  общения  с  развращающим  влиянием
стяжательской цивилизации, - полусерьезно  прокомментировал  Септембер.  У
конца четвертого ряда они свернули направо.
     Этан нашел три маленькие невзрачные пластиковые упаковочные  корзины.
Только его ключ  для  печатей  мог  отпереть  молекулярную  структуру,  из
которой был сделан голубой материал в виде  квадратиков.  Наружные  печати
"Дома Малайки" были целы. Непохоже было, чтобы кто-то пытался их сорвать.
     - Я в любое время могу взять их, Сква. А на что еще вы  хотите  здесь
поглядеть?
     - Я уже гляжу на это, приятель, - взгляд Септембера блуждал по полкам
с корзинками, которые высились до самого потолка. - Я уже увидел  то,  что
хотел увидеть. Пора уходить.
     Они вышли из душного зала и вновь прошли мимо  неприветливо  глядящих
охранников. Септембер молчал до тех пор, пока они  не  оказались  почти  у
главного входа в порт.
     - Меня кое-что обеспокоило в замечаниях Ксенаксиса по поводу  местной
торговли, - объяснил он. - И теперь, когда я побывал внутри, я  беспокоюсь
еще больше. Судя по пометам на корзинах, торговля, которая ведется  здесь,
кажется мне на редкость односторонней.
     - Как это - односторонней?
     - Приятель, те корзины, что мы видели,  явно  доставлены  недавно,  и
пометы на них подтверждают это. Из этого мира уходит гораздо  больше,  чем
поступает сюда. Конечно,  надо  еще  посчитать,  сколько  дюраллоевых  или
сталомических ножей идут за одно дорогое изделие из кости и кожи.  Но  мне
кажется, что на Тран-ки-ки не знают цену своему  экспорту.  Сколько  стоит
сотня литров воды для человека в пустыне? И, кстати, сколько стоит  та  же
сотня литров в океане?
     - Кто-то получает  здесь  нечто  куда  большее,  чем  просто  честная
прибыль, будьте  уверены,  -  продолжал  Септембер.  -  Ваши  пакеты  были
единственными, на которых стоял  знак  торгового  семейства.  Кто-то  еще,
возможно, что и без лицензии, устанавливает здесь  маленькую  монополию  и
вовсю обманывает транов. Конечно, они и не подозревают, что  их  надувают,
ведь ничего другого они и не знают. Но я-то знаю кое-что другое, парень, и
это меня бесит. Ведь эти ребята мои друзья!
     - Наши друзья, - спокойно поправил его Этан.
     - Ясное дело, наши друзья... еще на пять дней.
     - Так что же мы можем сделать по этому поводу? Нет, постойте - я ведь
в самом деле представляю "Дом Малайки". Самого старика я никогда не видел,
но, насколько мне известно,  он  вряд  ли  более  честен,  чем  многие  из
руководителей семейства. Одна  только  несправедливость  того,  что  здесь
происходит, не заставит его сдвинуться с места. А вот изменение прибыли  -
другое дело. Я уверен,  что  он  захочет  приехать  сюда  и  устроить  для
Тран-ки-ки выгодную сделку.
     - А я вот подумал еще кое о чем, приятель. Не только о барыше. Но  об
этом - позже. - И, сказав это, гигант погрузился в задумчивое молчание.
     Как раз перед дверями они миновали парочку  итанов.  Насекомообразные
метровой высоты, которые вместе с людьми населяли Содружество, были  почти
до неузнаваемости закутаны в костюмы для выживания,  специально  скроенные
для их тел с восемью  конечностями.  Даже  внутри  они  носили  специально
сотканные "рукавчики" с меховой подкладкой на своих перистых усиках.  Было
очевидно, что они готовы смириться с  потерей  чувствительности,  лишь  бы
самим остаться в тепле.
     Уроженцы теплых и влажных миров, итаны были особенно не приспособлены
к жизни здесь, на Тран-ки-ки. Они прошествовали мимо, бормоча что-то  друг
другу на своем писклявом языке.  Этан  подумал,  какой  тяжести  проступок
совершили  эти  двое,  если  их  сослали  сюда  на  работу.  Должно  быть,
Тран-ки-ки в точности соответствует итанским представлениям об аде.
     - Интересно, что  там  происходит?  -  Септембер  указал  на  входную
плоскость, где собралась небольшая  толпа.  Похоже,  в  центре  ее  кто-то
яростно спорил. Двое мужчин поспешили вперед через наружные двери.
     Этану показалось, что по его глазам ударил свет в  миллионы  люменов.
Наружные  двери  были  покрыты  химическим  составом,  благодаря   отсвету
которого сияние снаружи не казалось глазу таким невыносимым. Проходя через
двери, Этан решил не натягивать толстые защитные очки.  Однако  теперь  он
быстро надел их и открыл глаза. Постепенно зрение  вернулось,  и  он  смог
различить  еще  что-то,  помимо  ослепительного  белого  сияния.   Однако,
ощущение  было  все  еще  такое,  словно  по  зрительным  нервам  резанули
напильником. Он опустил на лицо маску, но  недостаточно  быстро,  так  что
пара слезинок все же успели замерзнуть у него на щеках. Затем, под маской,
они снова превратились в капельки влаги.
     Когда вслед за Септембером  он  вошел  в  толпу,  до  него  донеслись
гневные слова. Некоторые из них он не мог перевести. А те, что он  слышал,
смутили его. Два трана выражали друг к другу крайнюю неприязнь.
     Одним из ник был Гуннар. Другого Этан не узнал. Спорщики стояли лицом
друг к другу на небольшом открытом пространстве, обмениваясь проклятиями с
неиссякающим красноречием. Сваксус  и  Буджир  стояли  неподалеку,  нервно
трогая рукояти своих мечей, наполовину оскалив зубы. Те же,  кто  стоял  в
толпе ближе всего к ним, угрожающе бормотали.
     - Рыцарь-калека, выскочка! - проворчал  странный  тран,  обращаясь  к
Гуннару. Этан с удивлением отметил, что незнакомец был выше  рыцаря,  хотя
далеко не  такой  мускулистый.  Вообще-то  говоря,  он  выглядел  каким-то
мягкотелым. Зеленый и золотой шарфы из металлизированной ткани с важностью
были крест-накрест повязаны у него на груди, от плеч до бедра.
     Металлизированная ткань - импортный товар, Этан узнал  это.  К  левой
ноге богато разодетого трана  был  ремешком  пристегнут  короткий  меч  из
сталамики не в пример грубо выделанному мечу из  стали  местной  выплавки,
какой был у Гуннара. Рукоятка  была  изготовлена  из  причудливо  отлитого
пластика.
     - Я не буду сражаться  с  тобой,  -  незнакомец  пытался  говорить  с
каким-то официозным достоинством. - Я не  сражаюсь  с...  -  Последнее  из
произнесенных им слов было двусмысленным - оно могло обозначать как любого
пришельца, так и низшую касту крестьян.
     - Я - Гуннар Рыжебородый, - ответил рыцарь ворчливо. - Я - победитель
Саганака по прозвищу Смерть, покоритель Орды и рыцарь Уоннома на Софолде.
     - В жизни не слышал ни о ком из них, - фыркнул кто-то в толпе. Кругом
унизительно смеялись. Сваксус и Буджир пытались разглядеть насмешника,  но
напрасно.
     - Ничего, скоро услышите, - пробормотал Сваксус. -  Из  этого  выйдет
отличное развлечение для вас, бездельники.
     - Судя по этим шикарным тряпкам, - продолжал Гуннар,  -  и  по  этому
сверкающему мечу, ты и твоя семья, несомненно,  занимаетесь  золотарством.
Твой меч такой новый, что непохоже, будто его  хоть  раз  использовали  по
назначению. Да и то сказать, зачем меч тому, кто копается в дерьме?
     Тран, стоявший напротив него, замер. Этан знал, что  на  Софолде  все
естественные отходы  замерзали  моментально,  как  только  оказывались  на
воздухе снаружи. Их подбирали те, кто  профессионально  занимались  такого
типа продукцией, для перепродажи различным фермерам,  которые  разогревали
испражнения и использовали их в качестве  удобрения.  Ненадежная  экология
Тран-ки-ки, определяемая расположением островов среди  ледяных  просторов,
удерживалась в равновесии  только  благодаря  усердной  переработке  любых
доступных питательных для почвы веществ. Нужность подобной  работы  однако
не уменьшала оскорбительности заявления Гуннара.
     Каждый  в  толпе  был  согласен,  что  это  оскорбление.  Насмешки  и
комментарии сменились яростными возгласами, руки потянулись к оружию. Мало
кто из взрослых транов, да и лишь некоторые из детенышей, выходили из дому
хотя бы без кинжала, притороченного  к  внешней  стороне  бедра.  Конечно,
Гуннар  и  его  оруженосцы  были  более  искушены  в  сражениях,  чем   их
противники, но против них была целая толпа горожан.
     Септембер и Этан вступили в круг.
     - Мы здесь лишь гости  и  не  хотим  никаких  неприятностей,  -  Этан
изучающе оглядел собравшихся. - Но эти трое - наши друзья.
     При его словах в толпе произошла невероятная перемена. Тот из транов,
что спорил с Гуннаром, сделал извиняющийся жест в сторону Этана.  Все  его
манеры из оскорбительных превратились в подобострастные.
     - Пусть моих детенышей унесет гутторбин, если только  я  обидел  вас,
небесные пришельцы! Я и не знал, что эти... - он чуть  было  не  употребил
опять слово "крестьяне", - ваши личные друзья. Если бы я знал об  этом,  я
бы с ними не поссорился. Я молю вас простить меня и мою семью.
     - Ну,  что  же,  -  начал  Этан,  слегка  смущенный  такой  скоростью
принесения извинений. - Я прощаю тебя, если ты этого хочешь.
     - Скажи Гуннару, что ты сожалеешь, - ухмыльнулся Септембер.
     Роскошно одетый тран уставился на Септембера. На  какое-то  мгновение
Этану показалось, что он поймал в глазах местного жителя отблеск  чего-то,
совсем непохожего на уважение. Однако этот огонек так же быстро исчез.
     - Как желает пришелец с неба. - Он повернулся к Гуннару.  -  Я  прошу
прощения, друг.
     Последние слова он выдавил из себя, как кислую отрыжку.
     - Закончи извинение, как полагается.
     Этан бросил  на  гиганта  предупреждающий  взгляд.  Они  же  добились
извинения, так ради Бога! Чего еще хочет Септембер?
     - Мое... мое дыхание - твое... твое...  -  он  неловко  посмотрел  на
Септембера, упорно избегая взглядов толпы.
     - Скажи ему, - спокойно настаивал Септембер.
     С выражением явной неприязни абориген вытянул обе руки и  приблизился
к Гуннару. Положив руки на плечи рыцаря, он выдохнул ему в лицо.
     - Мое дыхание - твое тепло, - проговорил он быстро. Затем он отступил
в толпу.
     Этан решил, что симпатии зрителей были  на  стороне  проигравшего,  а
вовсе не Гуннара. Рыцарь наморщил широкую морду:
     - Фу! Это отдает салом коссифа!
     - Кто-нибудь еще хочет что-то сказать?  -  Септембер  оглядел  толпу.
Бормоча   и   невнятно   переговариваясь,   собравшиеся   горожане   стали
расходиться. Словно крошки, падающие с пирога, они  расходились  в  разных
направлениях, все меньшими и меньшими группками. В  их  бормотаниях  можно
было различить явные извинения, но обращены они были исключительно к Этану
и Септемберу.
     - С чего все это заварилось? - спросил Этан у рыцаря.
     У Гуннара был расстроенный вид.
     - Мы терпеливо ждали тебя и твоего друга, Септембера. А эти входили и
выходили из здания, в которое  вы  ушли.  Многие  отпускали  замечания  по
нашему поводу. Этан, ничего приятного в этих замечаниях не было. На улицах
Уоннома от некоторых из этих слов у жителей бы кровь в жилах застыла. - Он
глубоко вздохнул. - Но это не Уонном, - продолжал Гуннар, - и мы не хотели
делать  что-либо,  из-за  чего  у  вас   могли   быть   неприятности   или
беспокойство. Было очень нелегко, но мы не  реагировали  на  их  колкости.
Пока этот паф не прошелся по моей родословной, чего уже никак нельзя  было
спускать! Если бы ты не вмешался, - закончил Гуннар, обращаясь к Этану,  -
я бы украсил улицу его внутренностями.
     - Ты быстро прощаешь, - мягко сказал Сваксус.
     Гуннар повернулся и  уставился  на  него,  но  оруженосец  с  вызовом
встретил его взгляд. Сваксус всегда так быстро обижается, вспомнил Этан.
     - Мы ведь почти и не вмешивались, - сказал он, пытаясь снять возможно
возникшее в душе Гуннара тяжелое чувство, что  тот  так  и  не  вступил  в
сражение со своим противником. - Мы были готовы сражаться  рядом  с  вами,
если бы это оказалось нужно. Но почему же они так просто извинились и тихо
разошлись?
     Септембер почесал ухо, украшенное серьгой.
     - Я сам не очень это понимаю, парень. Ни один из транов в Уонноме так
не обходился с нами. Они бывали вежливы, но независимы.
     Гуннар сделал жест в сторону  местных  жителей,  сновавших  внутрь  и
выходивших из здания.
     - Только не охранники, - сказал он презрительно.
     - Сква, а вы обратили  внимание  на  то,  как  разодет  горожанин?  -
спросил Этан.
     - Нет. Я видел только его лицо и меч.
     - На нем были металлизированные шарфы и украшения из других миров,  и
меч у него из сталамики.
     - Ради таких безделушек они готовы поступиться честью. Интересно... -
У Септембера был задумчивый вид.
     - Они считают себя, - горько сказал  Сваксус,  -  существами  высшего
порядка из-за того, что находятся в союзе с твоими людьми.
     - Это же просто смешно, - Этану сделалось не по себе. - С какой стати
им возвышаться?
     - Приятель, это довольно  часто  случалось  в  прошлом  и  у  нас,  -
Септембер говорил, одинаково адресуясь и к Этану, и к  Сваксусу.  -  Когда
великие и богатые  исследователи  приносят  из  своего  мира  дух  барыша,
местное  население,  не  знавшее  прежде  этого  духа,  очень  быстро  его
усваивает.  Отсюда  и  эта  похвальба  торговой  мощью  перед  своими   же
собратьями. Так что, кто бы там еще ни старался загрести побольше денег на
торговле с Тран-ки-ки, арзудунцы  вполне  удовлетворены  своим  местом  на
рынке. Оно дает им то чувство превосходства над другими, о котором говорил
Сваксус.
     Буджир был спокоен настолько же, насколько его товарищ-оруженосец был
говорлив, но сплюнул весьма красноречиво.
     Они отправились назад к кораблю. Три  трана  держались  чуть  впереди
людей.
     - Приятель, я говорил, когда мы были в порту, что думаю не  только  о
барыше. Как сделать так, чтобы  торговля  не  уничтожила  окончательно  то
положительное, что в них есть? - Септембер кивнул,  указывая  на  портовый
комплекс. - Эта маленькая размолвка между  Гуннаром  и  одним  из  горожан
скоро войдет в привычку и станет обычным видом общения транов между собой,
если только  местная  монополия  не  будет  разрушена.  Обе  монополии.  И
маленькая, которой наслаждаются арзудунцы, и большая, что стоит за ней.
     Этан  слегка  поскользнулся  и  удержал   равновесие,   отступив   на
промерзшую землю параллельно ледяной дорожке:
     - Вы сказали, что у вас кое-что есть на уме. Что же касается меня, то
я бы  оборудовал  еще  один  торговый  форпост  со  стоянкой  для  шаттлов
где-нибудь неподалеку, возможно, что на  Софолде.  Оттуда  можно  было  бы
повести торговлю, справедливую для всех транов, выделяя  каждому  разумную
долю за их товары, и одновременно получая хорошую прибыль и для себя.
     Септембер покачал головой с белой гривой:
     - Я ничем не хочу обижать наших друзей, идущих впереди, -  он  указал
на  Гуннара  и  оруженосцев,  -  но,  как  бы  они  нам  ни  нравились  по
отдельности, каждый так же подвержен искушениям, как любой другой тран.  И
очень скоро Софолд окажется точной копией Арзудуна и будет охвачен теми же
торговыми страстями. Возможно, конечно, что Гуннар в  это  вмешиваться  не
будет, но в Уонноме много купцов, готовых сражаться, чтобы сохранить  свою
монополию.
     - Здесь  необходимо  что-то  такое,  что  сможет  предотвратить  само
появление финансовой обособленности. И что одновременно  поделит  то,  что
сейчас существует в таком несправедливом варианте, на кусочки  размером  с
те, которые высекают изо льда ходовые полозья "Сландескри".
     -  Думаю,  что   Тран-ки-ки   просто   необходимо   представительство
Содружества.
     Этан остановился.
     - Это  же  невозможно,  Сква!  Это  было  бы  уже  сделано,  если  бы
исследование  показало,  что  это  необходимо.  Конечно,  стать  хотя   бы
членами-наблюдателями для них было бы просто замечательно. Они  смогли  бы
вести дела с торговцами на мировом уровне и распределять  то  богатство  и
передовые достижения, которые они  получают,  в  равной  степени  по  всей
планете. Но это же просто неосуществимо!
     - Лучше попробовать, чем оставлять их на произвол судьбы. Думаю,  что
из этого все-таки может что-то получиться. Нам надо было бы поговорить  об
этом с местным комиссаром. Но вы уже уезжаете через  несколько  дней.  Так
что вам нечего беспокоиться о том, что, по-вашему, невозможно.
     - Как вы и говорите, у меня в запасе есть еще несколько дней, -  Этан
снова зашагал вперед. - И, пожалуй, я не откажусь прошвырнуться с  вами  и
повидать комиссара.
     Офис постоянного планетарного  комиссара  был  расположен  в  главном
административном здании, к северо-западу от портового комплекса. Про  себя
Этан  подумал,  что  здание  было  слишком  уж  роскошным  для  мира,  где
гуманоидная популяция и ее интересы были не столь уж велики.
     Пять одноэтажных зданий расходились, словно спицы гигантского колеса,
от главной структуры трехэтажной  пирамиды  из  белого  и  черного  камня,
выложенного в  шахматном  порядке,  который  нарушали  только  окна.  Пять
второстепенных структур  были  жилыми  помещениями,  предназначенными  для
административного персонала.
     Главный вход в пирамиду  представлял  собой  еще  одно  устройство  с
двойными дверями,  и  климат  поддерживался  на  уровне,  достаточном  для
общения транов и людей. Эта секция оказалась меньше тех, что они до  этого
встречали, да это было и логично. Транам не было  особой  нужды  приходить
сюда, поскольку все дела, связанные с торговлей и коммерцией,  решались  в
порту.
     Внутри,  в  круглом  вестибюле,   в   воздухе   светилось   небольшое
табло-указатель. Офис  комиссара  был  расположен  на  третьем  этаже.  Им
пришлось ждать очереди у маленького лифта.
     Оказавшись наверху, они обнаружили, что офис  Комиссара  и  был  всем
третьим этажом. Прямо из лифта они вышли в  оживленные  рабочие  кабинеты,
занятые в основном большими машинами и двумя невысокими людьми -  мужчиной
и женщиной. Больше никого не было видно.
     Первое впечатление Этана  о  чрезмерной  украшенности  здания  только
усилилось, когда он  увидел  ковер.  Один  брошенный  взгляд  показал  его
натренированному глазу, что  это  крайне  дорогой  материал  -  импортный,
возможно, из Мантиса или, может быть, из  Длинного  Туннеля.  Генетические
манипуляции произвели натуральный материал, который на вид и ощупь походил
на стекло, обладал упругостью резины и прочностью дилионита. В  результате
получилось  напольное  покрытие  с  приятным  ароматом   и   на   редкость
жизнерадостной окраской. Это явно стоило  очень  дорого.  И,  хотя  он  не
очень-то хорошо  был  знаком  с  основными  направлениями  дипломатических
закупок,  он  как-то  не  думал,  что  ткань  вердидион  была  стандартным
украшением для офисов мелких чиновников в отдаленных мирах,  пусть  это  и
офис самого постоянного комиссара.
     Молодой человек, выглядевший так, словно ему бы  не  помешала  дюжина
хороших обедов, занимал стол, ближайший к лифту. Его пальцы  танцевал