то стоит четыреста кредитов баночка.
     Наташа пискнула и немедленно принялась намазывать лицо. Сашка вновь повернулся к нам:
     - Потом мы убрались с Эдема, тайком. Настоящие Берманы планировали оставить вместо себя двойников... если честно, то мы под видом двойников к ним и прибыли. Только сделали все наоборот - тайком улетели на Новый Кувейт, а Берманы остались в особняке изображать сами себя. Они чудаковатые, так что никого не удивило их затворничество.
     - А что вы собирались делать на Новом Кувейте? - спросил я.
     - Ну уж точно - не вас спасать... Не знаю, операцией руководит Стась. Да если и знал бы, все равно не сказал.
     - Наверное, хотели встретиться с президентом Инея и убить ее? - предположил Лион. - Но...
     - Но все говорят, что ее нельзя убить, - кивнул Сашка. - Во-во. Разобраться с этим было бы неплохо.
     - И получилось? - продолжал выяснять Лион.
     - Ничего не получилось. Президент с нами не встретилась, обошлась советниками. Как на площади юродствовать, так у нее время есть... - Лицо Сашки стало злым, напряженным. Он, конечно, знал про издевательство над Тьеном и не собирался прощать его Инне Сноу.
     Я подумал, что на самом деле Сашка вовсе не такой уж плохой. Злой - это да, но каким еще можно вырасти, когда тебя с самого рождения муштруют, учат убивать и притворяться. Ведь Сашка даже родителей своих не знал, он родился "в пробирке". Только воспитатели и учителя. До трех лет есть еще няньки, только им и разрешено обходиться с маленькими фагами ласково. А потом - все. Можно хвалить, можно ободрять, но даже обнимать или гладить не рекомендуется.
     Почему-то всегда так получается - борцам со злом живется несладко. Конечно, если они не обычные полицейские, присматривающие за порядком в городах, а такие вот супермены вроде фагов или императорской гвардии. Тех тоже с раннего детства воспитывают особым образом.
     Когда-то Стась сказал фразу, от которой я хихикнул, но по-настоящему не понял: "Для того чтобы бороться с чудовищным злом, требуется чудовищное добро".
     Вот теперь, глядя на Сашку, я это понимал. Еще я знал, что Стась никогда не потреплет его по голове и не шлепнет по затылку. Ну разве что на задании вроде нынешнего, притворяясь заботливым папашей, но притворство - это совсем другое. И Сашка сам не ждет, чтобы его обняли или сказали что-то ласковое.
     Он солдат.
     Он маленькое чудовищное добро.
     И пусть я вырос на нищей планете, пусть не знаю и не умею десятой доли того, чему обучен Сашка. Пусть он уже сейчас - герой, а я - путающийся в ногах у героев мальчишка. Но мне его жалко. Он куда несчастнее меня.
     Как хорошо, что я не фаг!
     - Знаете, как на самом деле началась карьера Инны Сноу? - спросил тем временем Сашка. - Нет? Мы перерыли все архивы, пока выяснили. Она окончила университет по специальности социология. Работала социологом, психологом, защитила степень магистра. Потом на Инее начался экономический кризис, работу по специальности Инна Сноу потеряла, но зато устроилась на телевидение ведущей вечерних новостей. Она такая симпатичная...
     - Так у нее нормальное лицо? - заинтересовался Лион. - А то все время прячет его под вуалью...
     - Красивое лицо, - солидно сказал Сашка. - Очень популярная была ведущая, но лет семь назад перестала сама выступать, а перешла на работу в отдел маркетинга, изучать, какие передачи людям больше нравятся, и давать рекомендации. После этого телепрограммы с Инея сразу стали жутко популярными. И детские вроде "Бастиона Империи", и сериалы для домохозяек, и шоу для мужчин, и обучающие... как приготовить обед за десять минут, например.
     Я вспомнил, что тоже иногда смотрел "Вкуснотищу!" - передачу, где веселые молодые артисты готовили всякие вкусные блюда, одновременно наигрывая на губной гармошке или гитаре, жонглируя или еще как-нибудь забавляя зрителей. Значит, программы с Инея и до нас добирались понемножку.
     - Наверное, она очень талантливая, - рассуждал вслух Сашка. Повторял слова Стася или сам над этим думал? Не знаю... - Сумела просчитать, что людям нравится, а что нет. Это, конечно, всегда умели просчитывать, но она оказалась лучше всех. А вот как она придумала внедрять людям программы и как сумела их спрятать в передачах - этого мы пока не знаем. Может быть, ей кто-то помогал. Она ведь и без всяких программ убеждала людей ей помогать. А уж с программами... Вначале сделала так, что ее выбрали президентом на Инее. Она только-только стала выступать как политик, несколько раз на экране появилась - и вдруг раз, все ее полюбили! Президент сам ушел в отставку и назначил досрочные выборы, представляете? Тогда еще никто не понял, в чем дело, а это она активировала программу на своей родной планете. И пошло-поехало...
     - Сашка, - сказал я. - Скажи, а разобрались, как именно эти программы действуют?
     Он кивнул:
     - Разобрались. Вот из-за него и разобрались... - Он кивнул на Лиона, и тот даже покраснел от удовольствия.
     У человека мозг начинает работать словно компьютер. Такой эффект используется в потоковых вычислениях, но там мозг просчитывает пятимерную навигацию, а здесь строит виртуальный мир, в котором человек начинает жить. Все те, у кого программа сработала, ничего и не заметили. Им казалось, что они проснулись, стали жить, как прежде, их президентом стала Инна Сноу, а Император вдруг принялся всех притеснять, и началась война. Они за одну ночь прожили целую жизнь, и вся эта жизнь их убедила - Инна Сноу хорошая, она самый лучший правитель...
     - И у всех были одинаковые сны?
     - Нет, конечно. Как могут быть одинаковыми сны у академика, домохозяйки и трехлетнего малыша? У всех разные. Те, кто мечтал о приключениях, - воевали. Те, кто мечтал разбогатеть и жить в пентхаузе, - разбогатели и жили. Те, кто мечтал о любви, - полюбили... Но всегда были Инна Сноу и Император. Сноу - хорошая, Император - плохой.
     - Но потом сон кончился, - сказал я, краем глаза поглядывая на Наташку. Та совсем закопалась в кремах, духах и пудрах. Как же она в лесу без всего этого обходилась?
     - Сон кончился и даже забылся, - кивнул Сашка. - Так и было задумано. Но дело в том, что характер-то уже изменился! Слабее всего эти сны действуют на пожилых людей. У них и без того многое в жизни было, им поменять убеждения трудно. Некоторые не выдерживают, сходят с ума или впадают в каталепсию. Зато молодежь, а особенно - дети, у которых характер еще не сформирован, сразу становятся такими, как хочется Инею... даже не Инею - Инне Сноу!
     - Получается, что она одна во всем виновата? - спросил Лион, внимательно слушавший Сашку. Маленький фаг кивнул:
     - Да, получается так. Это редко бывает в истории, чтобы один человек сумел причинить столько зла. У нас есть виртуальные симуляторы истории, они довольно надежные... если выдернешь какого-нибудь великого диктатора или ученого - мало что меняется. Ну, будет Вторая мировая война длиться на пять дней меньше, к примеру... или вместо Германии другая страна войну развяжет... или Наполеон при Ватерлоо победил, зато потерял почти всю армию и его осенью свергли. В общем - результат один. Зато когда мы попробовали выдернуть Инну Сноу - все меняется. Иней - обычная мирная планета. Никаких восстаний, никакого программирования психики.
     Он помолчал и неохотно признал:
     - Вот только и впрямь похоже, что Сноу нельзя убить.
     - Как же так? - спросил я.
     - Похоже, она клонировалась. И переписала свою память клонам. Так что если одну Инну Сноу убить, то немедленно появится другая. Точно такая же. Это не бессмертие, конечно, но зато никакой смены власти.
     - Я слышал, что дед нашего Императора тоже был клоном, - сказал Лион. И вызывающе посмотрел на Сашку. - Слухи такие ходили.
     - Был, - признал фаг, поколебавшись. - Нам рассказывали. Но там другое... предыдущий Император просто не мог иметь детей. Поэтому он создал клона и воспитал его как наследника.
     - И чем он лучше Сноу? - не унимался Лион.
     - Так он же свою память не переписывал! - возмутился Сашка. - Его клон вел совсем другую политику, это при нем мы помирились с Цзыгу и вообще... Вы что, историю не знаете?
     Историю мы в самом деле знали неважно. И спорить не стали. Но Сашка все-таки принялся дальше нас разубеждать:
     - Личного бессмертия все равно не бывает. Для этого надо, чтобы сознание человека непрерывно транслировалось его клону, а клон при этом вовсе не мыслил, а был наготове... ну, это как резервное копирование информации в компьютерах. Таких технологий нет, и вряд ли они появятся...
     В этот момент вошел Стась - я уже начал воспринимать его как Стася, несмотря на чужой голос, незнакомое лицо и солидное брюшко. Вошел и сразу сказал:
     - Не совсем верно, стажер. Подобная технология была просчитана в теории, но на практике требуется техническая революция, чтобы обеспечить ее воплощение в железе.
     Сашка кивнул и спросил:
     - Все сгорело?
     - Все. В прах. Вы готовы, ребята?
     Наташка стала быстро стирать с носа излишки крема.
     - Не спеши, - остановил ее Стась. - Сейчас я сделаю тебе инъекции для подготовки к анабиозу. Времени у нас мало, так что смесь будет концентрированная, придется потерпеть. Но вначале сходи в туалет... это, кстати, всех касается! Сашка, а ты поищи, в аптечке должны быть памперсы больших размеров.
     - Чего? - возмутился Лион.
     - Вам придется провести почти двенадцать часов без движения. Туалетов в чемоданах не предусмотрено, даже в самых дорогих.
     Сашка усмехнулся и полез в шкаф. А Наташка, хоть и не проронила ни слова, покраснела, будто кипятком ошпаренная.
     Уже потом я понял, что Стась не испытывал никаких иллюзий. Полный камин золы и странное поведение "олигарха" могло смутить контрразведку Инея, но никак не обмануть. Он действовал исходя из того крошечного шанса, что девочка Элли и впрямь была связной подпольщиков, узнавших о визите Бермана и решивших его уничтожить.
     Но мы Стасю верили безоговорочно. Раз он что-то придумал - это получится. Ведь он уже спасал нас с Нового Кувейта!
     Даже Наташа заразилась этой верой.
     Верил ли в удачу Александр? Не знаю. Все-таки он был фагом и умел скрывать свои чувства.
     Так что, упаковываясь в багаж, мы, кроме раздражения, ничего не испытывали. Ни малейшего страха.
     Наташка устроилась комфортнее всех. Ее запаковали в анабиозную капсулу, предназначенную для Сашки, удобную и даже уютную, с односторонне прозрачным окошком над головой. Платье, позаимствованное у маленького фага, тоже было ей впору, и выглядела она в нем просто замечательно. Сашка даже стал объяснять ей, как включить в капсуле музыку, чтобы коротать время с комфортом, но Стась строго покачал головой и велел проигрыватель не включать.
     Лиону повезло меньше. Его запаковали в здоровенную сумку, но Лиону пришлось усесться на корточки. Чтобы он не слишком переваливался внутри и носильщики не насторожились, Стась плотно обложил его одеждой. Узенькие джинсы, которые с улыбкой вручил ему Сашка, на памперс, конечно же, не налезли. Так что Лион, усаживаясь в сумку, был одет лишь в свитер и подгузник, джинсы подложил под себя.
     А мне досталось самое неудобное место - в квадратном чемодане, похожем на старинный сундук. Сесть на корточки не получалось, он был слишком низким. Лечь тоже, сундук был коротким. Так что я улегся на дно сундука, сложившись в поясе как перочинный ножик.
     - Вытерпишь? - с тревогой спросил Стась.
     - Конечно. Я крепкий.
     Стась покачал головой, но все-таки стал укладывать на меня всякое мягкое барахло. Я особенно не переживал, я радовался тому, что поверх дурацкого подгузника сумел натянуть просторные спортивные шорты. Вдруг нас все-таки обнаружат? Стыдно было бы выбираться из багажа в памперсе, словно младенец...
     Глупость, конечно. Но тогда я радовался именно этому, будто не понимал - если нас найдут, то постыдный подгузник будет самой маленькой из проблем...
     Щелкнули замки над головой, вокруг потемнело - лишь из маленьких дырочек пробивались острые лучики света.
     - Слушайте внимательно, - вполголоса сказал Стась. - Сейчас мы вызовем прислугу, багаж погрузят и отправят в космопорт. Сидите тихо. Не двигайтесь. Дышите равномерно и ровно. Не произносите ни слова. Даже если вам покажется, что вас обнаружили, ничего не делайте. Что бы ни случилось - ничего не предпринимайте! Положитесь на меня!
     Он помолчал и добавил:
     - Через шесть часов, когда багаж доставят в каюту, можно будет выйти. Скорее всего еще до старта с планеты. Но даже если мы не успеем вытащить вас отсюда до старта - например, нас, как почетных пассажиров, могут пригласить в капитанский салон, - терпите и молчите. Перегрузки будут символические, это современная туристическая яхта с гравикомпенсаторами. А между выходом на орбиту и прыжком в гиперканал пройдет не меньше часа... мы успеем окончательно подготовить Наташу к анабиозу.
     Я вздрогнул, сообразив, что это мы можем спокойно оставаться в багаже даже во время прыжка. А Наташка мгновенно умрет, если ее не положить в анабиоз.
     - Все будет в порядке, - еще раз сказал Стась. - Доверьтесь нам.
     Потом наступила тишина. Стась и Сашка куда-то ушли. Я лежал, размышляя, можно ли поговорить с Лионом, - сумка с ним стояла совсем рядом. Но решил, что нарушать запрет Стася не стоит. И правильно сделал - как открылась дверь, мы даже не заметили, лишь услышали голоса:
     - Нет, ты гляди, сколько барахла... Все это вдвоем тягать?
     - Это наша работа. Берись...
     Я сразу сообразил, что первый из говорящих - нормальный, а второй - отморозок. Они подошли, приподняли сундук, нормальный негромко выругался. И потащили.
     Меня раскачивало так, что даже немного замутило. На пол сундук швырнули грубо и небрежно. И еще - захотелось по-маленькому в туалет, будто я не ходил туда двадцать минут назад. Ну что за невезение! Я решил терпеть и стал внимательно слушать.
     А вокруг царила кутерьма. То ли к отъезду Берманов прибыла еще прислуга, то ли немногие охранники так носились, но вокруг все время кто-то был. Два голоса обсуждали причуду "старого хрыча", спалившего в декоративном камине кучу какого-то хлама.
     - Воняло, будто там трупы жгли, - возмущался кто-то. - И ведь ни слова не скажи этому скоту!
     - Как съедет - напишем рапорт. - Этот голос я узнал. Та женщина, что уже грозилась писать рапорт о неполадках в сигнализации. И голос у нее был несчастный-несчастный. Будто она предполагала, что именно жег в камине Берман, но не могла об этом сказать. Наверное, так и было. - Камин пока не убирать, пусть проверят пепел...
     Кто же она все-таки? Подпольщица или агент контрразведки? Если подпольщица, то ее очень жалко. Тогда она думает, что ее товарищи по борьбе погибли и были сожжены коварным олигархом...
     Притащили остальной багаж - и тот, что с вещами, и тот, что с Наташкой и Лионом. Появился Сашка... ох и противный же у него был голос, когда он притворялся девчонкой! Сашка тут же начал командовать, капризничать, требовать открыть какой-то чемодан, а с другим обращаться бережнее... Через четверть часа, когда багаж вынесли и погрузили в автомобиль, я уже был счастлив не слышать его голос.
     А в туалет хотелось все сильнее...
     Потом машина тронулась, некоторое время ехала медленно, все время поворачивая туда-сюда, пока не вышла на трассу. Багаж немного покачивало, но не сильно, дорога была хорошая. Я попробовал пошевелиться, чтобы размять руки и ноги, но оказалось, что они уже еле движутся. Что же со мной будет через шесть часов? Доставать меня придется скрюченным, а потом разгибать и разминать...
     Я старался думать о самых разных вещах - о космических кораблях, что сейчас стягиваются к Федерации Иней со всех концов галактики, об отважных десантниках, готовящихся освобождать планеты, об Императоре, Инне Сноу, Стасе, о планете Карьер... там, наверное, никто и внимания не обращает на мятеж Инея.
     Но хотелось мне уже только одного. И в конце концов я не выдержал. Было безумно стыдно, и еще было трудно себя заставить помочиться в трусы, но иного выхода не оставалось.
     Ужас!
     Вначале было стыдно, мокро и горячо.
     Потом стало стыдно, мокро и холодно.
     Как же это младенцы носят подгузники годами? Да еще и улыбаются во весь рот, сходив под себя!
     Интересно, а мои друзья терпят? Почему-то я думал, что им тоже, едва этого нельзя стало делать, захотелось в туалет. Я представил себе отважную Наташку в такой трудной ситуации... как ее пришлось уговаривать! Стасю пришлось рассказать ей про космонавтов-монтажников, которые всегда надевают подгузники при работе на орбите, прежде чем она согласилась нацепить их "на всякий случай".
     Нет, не буду я над ней смеяться и спрашивать, пригодились ли подгузники. Даже с Лионом об этом не заговорю. И они не заговорят, уверен, - потому что и сами не вытерпят. Стась, конечно, поймет, но Стась и так все понимает.
     Наконец машина остановилась. Я почувствовал, как подняли и понесли чемодан со мной. Вроде бы уже не охранники, голоса были незнакомые. Когда я услышал, о чем они говорят, у меня от страха заколотилось сердце.
     - На таможню?
     - Ну а куда еще? Э нет... постой... Это же категория "вип", никакого досмотра. Прямо в грузовой.
     Чемодан опустили.
     - Тогда пригони кар. Тяжеленный чемодан, зараза...
     - А может, пропустим через сканер? - вдруг предложил тот, кто говорил о "вип". - Посмотрим, что богатенькие козлы с собой возят.
     - И что ты там собираешься найти? - с иронией спросили его. - Пятьдесят килограммов наркотиков? Расчлененное тело? Нелегального пассажира?
     - Золото и бриллианты! - хохотнул второй носильщик. - Интересно же.
     - Нет, не стоит, - через несколько секунд, показавшихся мне вечностью, ответили ему.
     - Ты что, не видишь, сколько чемоданчик стоит? Наверняка в нем есть детектор излучений. Увидит хозяин, что багаж досматривали... или работа не нравится?
     - Уж лучше в доке работать, чем таскать чемоданы ценой в две штуки кредитов. - Говоривший смачно плюнул. - Ладно, пойду за каром.
     - Две штуки - это ты загнул, - глубокомысленно отозвался носильщик. - Ну полторы... и то вряд ли...
     Что-то толкнуло чемодан, заелозило по стенке в нескольких сантиметрах от моего лица. Я подумал, что плевок, наверное, достался чемодану. А теперь его вытирают. Подошвой ботинка.
     Хорошо, что люди вроде Бермана не знают, как порой обходятся с их вещами и как готовят им дорогие блюда в ресторанах. На Карьере одна знакомая родителей работала в лучшем городском отеле, не в том, что в космопорту, а в том, что на центральной площади, рядом с мэрией. Так она рассказывала, что если ей приходится убираться в номере люкс, а там полный бардак и "даже унитаз за собой эти богатые скоты помыть брезгуют", то она унитаз отчищает зубной щеткой постояльца. Ее потом уволили. Наверное, она не только моим родителям это рассказывала. Правда, шума поднимать не стали, лишь запретили работать в сфере обслуживания.
     Но ведь не все злые люди болтливые. А я тогда даже не удивился особенно и подумал, что так и надо поступать со всеми грязнулями.
     Только решил никогда не оставлять в гостинице зубную щетку на видном месте.
     Подъехал кар, негромко урча двигателем. Багаж поставили на грузовую платформу, повезли куда-то. Где-то совсем рядом со мной были друзья, это я знал, но поговорить мы не могли.
     Кар ехал долго. Космопорт в Аграбаде большой... как я по нему шагал, впервые прилетев на Новый Кувейт! Какой же я был глупый. Пешком по взлетно-посадочному полю, в любой миг рискуя угодить под тяговый луч корабля или глупый автоматический грузовик.
     А как мы со Стасем улетали... ночью, с беспомощным Лионом на руках... в любую минуту отмороженные могли прийти в сознание и наброситься на нас...
     Но ведь все прошло удачно!
     И теперь все получится, я уверял себя в этом, но мне становилось все страшнее и страшнее. И когда кар остановился и багаж сгрузили, и когда мы надолго остались в тишине. Хорошо Наташке в настоящей анабио