вы понимаете, что  война  не  принесет  пользы  ни
вашей цивилизации, ни Империи людей?
    - Понимаю.
    - Если кто-то из экипажа  добровольно  сознается  в  совершении  этого
тяжкого преступления и отдаст  себя  в  ваши  руки...  -  Холмс  мимолетно
посмотрел на Алекса. - Вы остановите войну, уважаемая Сей-Со?
    - Если это будет убийца и если его  признание  будет  правдивым.  Если
доводы, говорящие за его вину, будут для меня убедительны.
    -  Жизнь  одного  человека  -  ничто  по  сравнению  с   жизнью   двух
цивилизаций.
    - Я не буду казнить невиновного, - повторила Сей-Со. - Я  жду  от  вас
убедительных   доказательств   вины   подлинного   преступника,   господин
следователь-спец.
    - Тупик, - тихо сказала Джанет. Криво  улыбнулась.  -  Как  странно...
никто не хочет войны, но она неизбежна.
    Холмс обвел кают-компанию взглядом.
    - Среди вас, сограждане, - мягко сказал он, -  есть  человек,  который
убил Цзыгу. Вне всяких сомнений, он представляет  какую-то  могущественную
организацию,    заинтересованную    в    развязывании    войны.     Убийца
руководствовался  не  примитивными  фобиями  и  обидами.   Он   действовал
расчетливо, хладнокровно и самозабвенно. Ведь что бы ни случилось, но  это
дело будет расследовано и убийца понесет наказание.
    Тишина...
    - Вы готовы  идти  на  смерть?  -  спросил  Холмс.  -  Вы  по-прежнему
считаете,  что  эта  неведомая  цель  заслуживает   самоуничтожения   двух
цивилизаций?
    - Если Эбен  освободят,  то  Империя  не  погибнет...  -  пробормотала
Джанет.
    - Вы хотите в чем-то признаться? - заинтересовался Холмс.
    - Вот еще. - Джанет усмехнулась.
    - Все улики указывают на вас.
    -  Косвенные.  Впрочем,  делайте   что   хотите.   Никто   не   обязан
свидетельствовать против себя.
    -  А  вот  я  могу  свидетельствовать  в  пользу  Джанет!  -  внезапно
выкрикнула Ким. Холмс подобрался:
    - Действительно? Как любопытно. И что же вы можете сказать, юная леди?
    - Мы с Джанет были в ее каюте. Долго. У нее есть алиби.
    - У нее и у вас? - уточнил Холмс. - Укажите время.
    - С нуля  и  до  трех  часов  ночи  по  корабельному  времени.  -  Ким
посмотрела на Алекса. Смущенно улыбнулась, сказала: - Извини, Алекс...
    Джанет вздохнула. Пробормотала:
    - Зря ты... зря.
    - Почему вы не сообщили об этом раньше? - требовательно спросил Холмс.
- Какие-то личные проблемы?  Вы  занимались  сексуальным  взаимодействием,
которое не желали афишировать?
    - Вот еще. - Ким фыркнула. - Джани, извини...
    - Тогда почему вы молчали?
    - Да у нас был личной разговор!  Он  никакого  отношения  к  Цзыгу  не
имеет! Мы... ну сплетничали, что ли. По-женски!
    Она вновь посмотрела на Алекса. Тот кивнул, соображая.
    Да, все-таки не секс.  Если  и  была  там  эротика  -  то  в  какой-то
минимальной, несерьезной форме: поплакать обнявшись, погладить друг друга,
может быть - поцеловаться немножко.
    Его они обсуждали! Его! Обсуждали  и  делили!  Умная,  все  понимающая
Джанет и несчастная, страдающая от безответной любви Ким. Девочка  просила
у опытной женщины совета. Женщина  объясняла  ей  тайны  секса  и  флирта,
которые невозможно вложить никаким программированием...
    Алекс отвел взгляд.
    Кажется, он уже понимал, что это такое - не любить.
    Кажется, это не дало ему главного. Самой любви.
    Или - просто упущено время?
    И  Ким,  и  Джанет,  они  уже  стали  для  него  боевыми   товарищами,
сексуальными партнершами... но никак не  любимыми.  Любовь  -  стихия.  Из
ровно тлеющих углей можно раздуть огонек страсти, но никак не пламя любви.
    А как хорошо было бы полюбить Ким - красивую, юную, умную, преданную!
    Что за дурацкий механизм для продолжения рода изобрела природа? Почему
его нельзя контролировать?
    Он посмотрел на вновь заговорившего Холмса:
    - Большое спасибо за информацию,  Ким  Охара.  Пусть  даже  информация
запоздала. Вы имеете документальные подтверждения,  что  с  нуля  до  трех
часов находились вдвоем с Джанет Руэло?
    - Нет. - Ким покачала головой. - Но разве мое слово ничего  не  стоит?
Холмс вздохнул.
    - В данной ситуации - ничего.  Вы  можете  покрывать  преступника.  Вы
можете быть сообщницей. Я принял во внимание ваши слова, но не могу на них
полагаться.
    Ким взмахнула рукой, с  силой  ударяя  о  стол.  Подпрыгнули  столовые
приборы, в полированном дереве осталась глубокая вмятина.
    - Тише, тише,  -  успокаивающе  произнес  Холмс.  -  Боец-спец  должен
контролировать себя.
    - Вы в тупике, Холмс? - спросил  Алекс.  Собственный  голос  показался
чужим. Хриплым, напряженным.
    И, видимо, не только ему. Все взгляды обратились на него.
    - У меня есть твердая убежденность, что  я  знаю  личность  убийцы,  -
любезно сообщил Холмс. - Но у меня все еще нет доказательств. А  уважаемая
Сей-Со жаждет именно их.
    Алекс молча закатал рукав футболки. Спросил:
    - Все знают, что это такое?
    - Бес, - сказала Ким. - Твой чертенок...
    - Эмоциональный сканер, - вступила в разговор Уотсон. Она смотрела  на
Алекса с неподдельным любопытством. - Как странно...  Зачем  вы  поставили
его себе?
    - Наверное, я спец, желающий странного, - сказал Алекс. Усмехнулся.  -
Мне всегда хотелось видеть, что же я  на  самом  деле  чувствую.  А  может
быть... может быть, хотелось увидеть на лице Беса то, чего  я  никогда  не
смогу испытать сам.
    - Он  улыбается.  -  Доктор  Уотсон  быстрым  шагом  подошла  к  нему,
бесцеремонно взяла за руку. - Капитан... что это значит?
    - Это значит, что все будет хорошо, - сказал Алекс. - Я тоже знаю, кто
убийца. И я уверен, что его вина будет доказана.
    Во взгляде Уотсон читалось сомнение.  Будто  творившееся  сейчас  было
неслыханным нарушением законов природы.
    - Если вы можете помочь следствию... - начал следователь.
    - Пока - не могу. Но завтра утром все изменится. Поверьте мне, Холмс.
    - Капитан!
    Сей-Со двинулась к нему. Она развела руки - будто подчеркивая, что  не
настроена на агрессию. Алекс встал, шагнул навстречу.
    - Кто убил Зей-Со?
    - Я скажу вам завтра.
    Глаза Цзыгу напряженно всматривались в  его  лицо.  Что  она  пытается
прочитать - на лице существа, лишь внешне сходного с ее расой?
    - Отдайте мне убийцу. Отдайте его мне, и  я  остановлю  войну.  Именем
каждой из нас, клянусь! Я остановлю войну!
    - Убийца будет в вашей власти. -  Алекс  посмотрел  на  застывших  как
изваяния членов экипажа. - Что вы сделаете с ним?
    - Не знаю... - Цзыгу запнулась. - Я должна решить. Что считается самым
страшным наказанием у вашей расы?
    Похоже, что вопрос был задан  искренне.  В  отличие  от  Джанет  Руэло
госпожа Сей-Со не имела знаний палача-спец.
    - Бросить нас в терновый куст,  вот  что  самое  страшное,  -  буркнул
Моррисон. И зашелся почти истерическим смехом, который  никто  не  решился
поддержать.
    - Традиционно используются примитивные физические пытки, основанные на
нарушении целостности тела и раздражении болевых  рецепторов,  -  сообщила
Джанет. - Кажется, именно этим вы занимались с человеческими переселенцами
на Валдае-8?
    - Прекратите! - быстро сказала Уотсон. Но экипаж уже несло.
    - Противоестественные сексуальные контакты! - изрек Генералов.
    - Отстранение от любимой работы, - заявил Лурье.
    - Разлука с любимым человеком, - тихо сказала Ким.
    Алекс покачал головой.  Посмотрел  на  Холмса.  Тот  изобразил  легкую
понимающую улыбку.
    Ему не верили! Никто из экипажа не верил, что Алекс и впрямь знает имя
убийцы. Даже убийца  в  это  не  верил...  Все  сочли  его  слова  блефом,
разыгранной перед Цзыгу сценой... направленной на  спасение  человечества.
Все - или почти все, кроме убийцы, готовы были принести себя в жертву.
    - Самое страшное, - глядя в глаза Цзыгу, сказал Алекс, - это  утратить
собственную личность.  Свое  "я".  Самое  страшное  -  утратить  сознание,
превратиться в марионетку, прыгающую на невидимых веревочках.
    Глаза Сей-Со, только  что  бывшие  такими  человеческими,  изменились.
Зрачок дрогнул, разбился, расплескался на  сотни  крошечных  точек.  Алекс
почувствовал короткое, мучительное головокружение.
    Потом все прошло.
    И взгляд Сей-Со стал человеческим, каким он не мог  и  не  должен  был
быть.
    - Наверное, ты говоришь правду, - сказала Цзыгу. - Я подумаю.
    За другим концом стола тихонько засмеялась Ким. Сказала негромко:
    - Мы не боимся смерти, посмертной казни. Нам знаком при жизни  предмет
боязни: пустота вероятней и хуже  ада.  Мы  не  знаем,  кому  сказать  "не
надо!".
    Цзыгу не удостоила вниманием ни Ким Охара, ни слова великого поэта.
    - Кто убийца? - спросила она.
    - Ты поверишь моему слову? - вопросом ответил Алекс.
    - Нет.
    - Тогда подожди до завтра. Утром я скажу тебе все.
    - Я буду ждать, человек.
    Цзыгу  повернулась  и  вышла  из  кают-компании.  Кто-то  -   кажется,
Моррисон, - глубоко вздохнул.
    - Браво, капитан, - сказал Холмс - Браво. Вы были великолепны.
    - Я готов был поверить, - потянувшись за бокалом, сказал Генералов,  -
что вы и впрямь знаете убийцу, капитан.
    - Знаю.
    - Бросьте! - Пак покачал головой. -  Вы  хотите  подставить  себя  как
приманку для убийцы. Ведь так? Надеетесь, что ночью он решит убрать вас  и
в результате попадет в западню.
    Уотсон радостно кивнула:
    - Точно! Как в "Деле мальчика с каучуковым глазом" у Мото Конана!
    - Несерьезно, капитан, - сказал Моррисон.  -  Если  убийца  ухитряется
скрываться среди нас, то он не купится на такой дешевый прием.
    И лишь Шерлок Холмс, клон великого сыщика Питера  Валька,  смотрел  на
Алекса без улыбки.
    -  Мы  что,  действительно  собираемся  ждать  до  завтра?  -  спросил
Ка-третий. - Холмс... если вы знаете имя негодяя... почему бы не применить
пытки?
    - Этот вопрос уже поднимался. Я думаю, что убийца вытерпит любую боль.
А при чрезмерном воздействии себя оговорит любой. Пытки бездоказательны. -
Холмс начал набивать трубку. - Да. Я согласен с капитаном. Отложим все  до
завтрашнего дня.
    - Вы поужинаете с нами, Холмс? - неожиданно спросила Джанет.
    Следователь посмотрел на нее с явным удивлением. Впрочем  -  Джанет  и
сама казалась растерянной от своей любезности.
    - Спасибо, мисс Джанет Руэло, - очень  вежливо  произнес  Холмс.  -  К
сожалению, во время  расследования  я  предпочитаю  не  употреблять  пищу.
Особенно ту, химический состав которой мне  неизвестен.  Но  я  благодарен
вам... за предложение.
    - Ну и грызите под подушкой свои витамины! - процедила  Джанет  сквозь
зубы, словно приходя в себя. Пак Генералов хихикнул:
    - Холмс, старина, хорошо она вас поддела!
    Он наклонился к Джанет и хлопнул ее по плечу. Негритянка с  удивлением
посмотрела на него.  Привстала,  придвигаясь  ближе.  Они  уселись  рядом,
демонстративно обнявшись и глядя на Холмса.
    Ким рассмеялась. Налила себе  вина,  потянулась  к  Моррисону,  что-то
прошептала тому на ухо. Они захохотали уже вдвоем.
    Алекс заставил  себя  отвернуться.  И  увидел,  что  Холмс,  попыхивая
трубкой, с любопытством взирает на происходящее.
    - Никто не хочет еще вина? - спросил Поль Лурье.
    - Давай, - охотно согласился  Генералов.  -  Только  не  этой  красной
водички, там, кажется, есть приличный портвейн!
    Лурье встал, пошел к бару.
    - Алекс, - негромко позвал Холмс. - Вы курите трубку?
    - У меня нет с собой.
    - Присоединяйтесь. - Холмс указал  на  соседнее  кресло  и  достал  из
кармана запакованную в пластик, уже заранее  набитую  табаком  одноразовую
трубку. - Это, конечно, не старый добрый вереск с Земли, но достойная  его
имитация. К тому же она не нуждается в обкуривании. А табак очень неплох.
    Алекс закурил. Его тянуло съязвить по поводу табака, химический состав
которого неизвестен, но он сдержался.
    - С вами очень интересно работать, - сказал  Холмс.  -  Я  наслаждаюсь
этим расследованием... при всей трагичности обстоятельств. Сама ситуация -
корабль, летящий сквозь гиперканал,  небольшое  количество  подозреваемых,
экзотичность жертвы.. Не сочтите меня циником!
    - Не сочту. Вы просто любите свою работу.
    Доктор Дженни Уотсон присела на подлокотник кресла Холмса. Сказала:
    - Да, это классическое убийство... как в "Деле желтого звездолета".
    - Там, кажется, убийцей был капитан? - уточнил Алекс.
    Холмс с улыбкой кивнул:
    - Да. Но я не настаиваю на  этой  аналогии.  Вы  так  великолепно  мне
подыгрываете.
    - А вы - мне.
    Они посмотрели друг на друга.
    - Чего вы хотите, Алекс? - поинтересовался Холмс. - Помочь мне, помочь
кому-то из своих друзей или  доказать,  что  пилот-спец  тоже  может  быть
следователем?
    - Помочь себе.
    - Это серьезная причина, -  согласился  Холмс.  Дальше  они  курили  в
молчании. Впрочем, истерическое  веселье,  охватившее  было  экипаж  после
ухода Цзыгу, тоже иссякло. Ушла к  себе  Ким,  безрезультатно  попытавшись
увести Алекса - тот лишь покачал головой. Сразу  вслед  за  ней  исчез  из
кают-компании  Моррисон,  прихвативший  бутылку   вина   и   два   бокала.
Помрачневший Генералов в быстром темпе опустошил несколько бокалов виски с
содовой и тоже удалился. Извинившись,  покинул  всех  Лурье  -  помялся  в
коридоре, будто его неудержимо  тянуло  к  опечатанной  двери  реакторного
отсека, и двинулся в каюту. Джанет, погруженная в свои раздумья, долго  не
замечала, что осталась наедине с Холмсом,  Уотсон  и  Алексом.  Крутила  в
руках бокал, на донце которого плескались остатки  вина.  Алекс  почему-то
вспомнил, что на Эбене есть Красное море,  вода  в  котором  действительно
красная от бесчисленного пищевого планктона.  Резервный  источник  питания
для целой планеты... искусственно созданный садок с  крилем.  Может  быть,
глядя на густое красное вино, Джанет думает о своей родине?
    Потом негритянка подняла голову.
    - Капитан, разрешите идти?
    - Разрешаю. - Алекс слегка удивился подобной официальной  просьбе,  но
решил поддержать ее тон. Они остались втроем.
    - Мы с Уотсон разместимся в свободной  пассажирской  каюте,  -  сказал
Холмс. - Если вы не против, капитан.
    - Могу уступить свою. - Алекс пожал плечами.
    - Не стоит. - Холмс аккуратно вычистил трубку, неодобрительно  покачал
головой, увидев выползшего из угла  жучка-уборщика.  Что  для  следователя
чистота по сравнению с уничтоженными уликами?
    - Неужели вы оба знаете, кто убийца? - внезапно спросила Уотсон.
    - Я знаю, - сказал Холмс.
    - Я тоже, - сообщил Алекс.
    - У Мото Конана, в "Деле троих, потерявших четвертого", Холмс и убийца
обменивались точно такими же репликами! - возбужденно сказала Уотсон.
    Холмс покачал головой.
    - Нет,  милая  Уотсон.  Простите,  но  я  пока  не  готов  предъявлять
обвинение.
    Доктор улыбнулась, признавая очередную неудачу. Сказала:
    - Что меня поражает, так  это  выдержка  убийцы.  Ведь  известно,  что
следователь-спец раскрывает дело в девяносто девяти целых и  трех  десятых
процентах случаев! Как он может оставаться спокойным в такой ситуации?
    - Если бы мы имели дело с классическим убийцей, с  обычным  аморальным
натуралом, ваше удивление было бы уместно,  -  признал  Холмс.  -  Но  это
спланированная  акция.  И  тот,  кто  прячется  под  чужим  лицом,  -   он
выразительно посмотрел на Алекса, - начисто лишен страха.  Убийца-спец  не
теряет  хладнокровия,  так  же  как  пилот-спец  управляет   кораблем   до
последнего... уже видя, что гибель неизбежна.
    - Вот я тоже так подумал. - Алекс позволил себе улыбнуться  Холмсу.  -
До завтра, Холмс. И пусть нас ждет удача.
    Он встал, кивнул Уотсон и быстрым шагом двинулся по коридору.

    Спать не хотелось.
    Алекс лежал, укрывшись до пояса, проглядывая при свете  ночника  томик
"Всемирной литературной классики". Включенная  в  поисковом  режиме  книга
показывала произведения со словом "любовь".
    Произведений было много.
    Можно даже сказать - все.
    Алекс перешел в директорию "стихотворения".  Выбрал  поэта  -  Дмитрий
Быков, ввел все то же ключевое слово:

    Кинозал, в котором вы вместе грызли кедрач
    И ссыпали к тебе в карман скорлупу орехов.
    О деталь, какой позавидовал бы и врач,
    Садовод при пенсне, таганрогский выходец Чехов!

    Думал выбросить. И велик ли груз - скорлупа!
    На троллейбусной остановке имелась урна,
    Но потом позабыл, потому что любовь слепа
    И беспамятна, выражаясь литературно.

    Через долгое время, в кармане пятак ища,
    Неизвестно куда и черт-те зачем заехав,
    В старой куртке, уже истончившейся до плаща,
    Ты наткнешься рукою на горстку бывших орехов.

    Так и будешь стоять, неестественно прям и нем,
    Отворачиваясь от встречных, глотая слезы...
    Что ты скажешь тогда, потешавшийся надо всем,
    В том числе и над ролью детали в структуре прозы?

    Он  отложил  книгу.  Помаргивала  в  углу  страницы  веселая  мордашка
"справочного человечка",  готового  объяснить  значение  устаревших  слов,
выдать справку о жизни поэта, предоставить критический разбор текста.
    Алекс размышлял, барабаня пальцами по твердому пластику страниц.
    Что хорошего в чувстве, всегда причиняющем боль? Должно  ли  ему  быть
место в человеческой жизни?
    Он ведь так и не почувствовал этой "любви". А завтра к вечеру действие
блокатора кончится и он станет прежним пилотом-спец.
    Конечно, можно глотать препарат и дальше. Ждать... только стоит ли оно
того?
    Любви - еще нет. А вот тоска - уже да.
    ... - Мне влетело от матери, - говорит Настя. Она закуривает сигарету,
усаживается поудобнее в  глубоком  кресле.  По  обнаженному  телу  прыгает
солнечный зайчик - ветер раскачивает открытое окно.
    - Из-за меня? - уточняет на всякий случай Алекс. Его пальцы  пляшут  в
сенсорном поле  компьютера,  набирая  длинные  ряды  цифр.  Машина  совсем
старенькая, нейроинтерфейса у  нее  нет...  -  Я  сейчас  закончу,  Натка.
Минуту, ладно?
    - Да, из-за тебя... - Девочка вытягивает загорелую  ногу,  подставляет
под солнечный свет. Другой ногой почесывает комариный укус на  лодыжке.  -
Мама говорит, что я неправильно  к  тебе  отношусь.  Что  в  отношениях  с
будущим пилотом выходить за рамки секса - глупо.
    - Ну и зря, - отвечает Алекс. - Я же говорю, что все равно  тебя  буду
любить.
    - Говоришь, - соглашается Настя. С улицы доносится крик:
    - Алекс! Настя! Алекс!
    - Это Фам, - говорит Настя. - Выследил. Знаешь, мне  кажется,  что  он
меня к тебе ревнует.
    - Думаешь? - Алекс начинает вводить последний блок данных.
    - Алекс! Настя! - надрывается на улице Фам. - Я же знаю, что вы  дома!
Пойдемте на речку!
    - Вот пристал, - бормочет Алекс. - Пойдем или как?
    - Как хочешь.
    Алекс косится на тонкую загорелую ногу, потом  решительно  распрямляет
пальцы, останавливая компьютер. Высовывается по пояс в окно и кричит:
    - Идите, мы вас догоним!
    ...Алекс улыбнулся воспоминаниям. Нет, все-таки это  была  не  любовь.
Наверное. Иначе бы он сейчас не улыбался, а "глотал  слезы",  как  считает
поэт.
    Ведь поэтам надо верить?
    У двери пискнул сигнал, и Алекс захлопнул книгу. Приказал:
    - Впустить.
    Это оказалась Уотсон.
    - Простите, капитан...
    - Входите. - Алекс присел на кровати. - Все в порядке, я еще не сплю.
    Женщина  кивнула,  села  в  кресло.   Алекс   улыбался,   но   молчал,
предоставляя ей самой начать разговор.
    - Холмс уснул, - как-то невпопад сказала Дженни. - И я подумала...
    - Вы любовники?
    - Нет... - Уотсон покачала головой. - Вы  же  знаете,  он  не  слишком
эмоционален... Секс со следователем-спец - это чисто механический процесс.
А кому это нужно... - Она осеклась. - Простите, Алекс.
    - Да ничего. Здравое мнение. Вас что-то тревожит, Уотсон?
    - Тревожит. Капитан, сегодня вечером с экипажем что-то было...