ночевать будем в приюте.
     - Может быть, стоит взять билеты в парк? - спросил я. - Будет алиби...
     - Какое еще алиби? Если купим билет, то компьютер отметит время входа и время выхода из купола. Наоборот, наследим.
     - Если шум поднимется, то водитель нас заложит, - сказал Лион. - На всякий случай, но заложит. Это же отморозок...
     - Элли сказала, что о водителе позаботятся другие, - отрезала Наташа.
     Я вздрогнул:
     - Ты что?
     - Что слышал!
     - Мы так не договаривались! - выкрикнул я.
     - Мы никак не договаривались. - Глаза у Наташи стали гневные, яростные. - Это война, Тиккирей! Настоящая война, понимаешь?
     Я понимал. Мы и сами шли не для того, чтобы пить чай с Берманом и его дочкой. Вот только... олигарх хотел предать Империю, а водитель был отмороженным, больным, ни в чем не виноватым.
     - Все-таки это не правильно, - сказал я. - Мы не должны так делать.
     - А больше никак нельзя, - сказала Наташа. - Это война. Верно, Лион?
     Лион отвел взгляд и ничего не сказал. Ни мне, ни Наташе.
     Больше я не спорил.
     Мы шли мимо купола, невольно поглядывая на мирок за прозрачной стеной. Там росли деревья - не такие, как везде, с очень темной листвой и мохнатыми кольчатыми стволами. Иногда среди листвы мелькало что-то яркое - наверное, те самые бабочки, но толком разглядеть их не удавалось. Я подумал, что надо будет по-настоящему сходить в парк. Если все кончится хорошо.
     А как это - хорошо?
     Если мы убьем Бермана и его дочь?
     Мне хотелось захныкать. Не заплакать, а именно захныкать, словно маленькому ребенку. Плачут от горя, а хнычут - от беспомощности.
     - Пристрелит нас охрана, - сказала вдруг Наташа. - Не верю я, что у Элли все получится. Не верю!
     И тогда я разом перестал трястись. В самом деле, почему это я решил, что мы пройдем мимо охраны? Мало ли, что там наобещала самонадеянная девчонка Элли... Застрелить нас, конечно, не застрелят, мы же не станем воевать с охраной. А вот арестуют наверняка. Может быть, это и будет самым лучшим выходом. Приказ мы исполним, а что выполнить задание не удастся - так это не наша вина. Сами виноваты, не будут поручать таких заданий подросткам.
     - Тише ты, - сказал я. - Расшумелась.
     Наташа удивленно посмотрела на меня, но возмущаться не стала. Мы молча двинулись по тропинке в глубь парка. Здесь никого не было, и сама тропинка была запущенная, сквозь серый щебень пробивалась трава, уже пожухлая и желтеющая. Где-то над головой стрекотала невидимая птица.
     - Хорошо как... - тихонько пробормотал Лион. Его я одергивать не стал.
     Указатель "Частные владения" тоже был старенький, с облупившейся краской. Он стоял прямо посреди тропинки на низеньком бетонном столбике, там даже был оранжевый плафон для ночной подсветки надписи, но колпак плафона давным-давно был разбит, а лампочку кто-то выкрутил. Дойдя до столбика, мы честно свернули в сторону и вышли к ручью.
     - К забору можно подходить? - спросил я.
     - Не ближе десяти метров, - сразу ответила Наташа.
     Вдоль ручья мы прошли совсем недолго - впереди оказался забор резиденции. Не очень-то и высокий, метра полтора, из серых бетонных плит, заросших понизу мхом. Плиты оказались ребристыми, будто нарочно приглашали вскарабкаться по ним, но поверх забора шел тонкий сверкающий шнур - датчик периметра. Деревья подступали к забору почти вплотную, но все-таки не совсем - чтобы нельзя было перепрыгнуть его с веток.
     - Ждем, - велела Наташа.
     Мы уселись за кустами и стали ждать, доедая мороженое. Наташа все время поглядывала на часы, потом сняла их и положила перед собой. Лион вроде как был самым спокойным - причмокивал, облизывая кремовый столбик мороженого, ел его дольше всех и на часы не глядел.
     - Приготовиться, - сказала Наташа напряженным голосом. - Минус одна минута.
     Лион разом проглотил остатки, скомкал обертку, выбросил в ручей и сполоснул руки. Присел на корточки, будто готовясь к рывку.
     - Минус двадцать секунд. - Наташа оправила волосы, посмотрела на нас, торопливо перекрестилась. Щеки у нее раскраснелись, будто от мороза.
     А я не волновался. Совсем. Я уверился, что нас сейчас арестуют и все закончится.
     - Пошли! - Вскочив, Наташа бросилась к забору.
     Но Лион ее опередил. Оказавшись у забора, опустился на колени, уперся руками в бетон. Наташа сообразила, легко ступила ему на спину, подтянулась и перемахнула через забор. Я последовал за ней, Лион крякнул под моими ногами, и я перепрыгивать не стал, а растянулся на гребне, обхватив его ногами, протянул Лиону руку. Он вцепился, подтянулся, и мы вместе перепрыгнули на другую сторону.
     Словно в другой мир попали!
     Если снаружи был заброшенный парк и теплый, но уже осенний ветерок, то внутри мы словно вновь попали в лето. Парк стал совсем редким, ухоженным, испещренным чистенькими дорожками, и даже ручеек, протекая через решетку в стене, переставал булькать и начинал мелодично журчать. Было очень тепло, почти жарко, над клумбами порхали бабочки - пусть не такие огромные и яркие, как за стенами купола, но все-таки... Наверное, локальная климатизация - штука очень дорогая, но разве правительство деньги считает?
     - Вперед! - прошептала Наташа, озираясь. - Бежим!
     Мы бросились вперед, не разбирая дороги, то по дорожкам, выложенным шершавыми каменными плитками, то просто меж деревьев. Мне казалось, что сто метров мы одолели за полминуты, но фонтана все не было. Наконец Лион ткнул рукой вправо и крикнул:
     - Туда!
     Да, мимо этого фонтана и впрямь было бы трудно пройти. Он оказался огромный: метров двадцать в диаметре бассейн, по щиколотку наполненный водой, а посреди бассейна - скульптурная группа. Скульптура была странная: бронзовый исполин в старомодном скафандре брел по воде, одной рукой прикрывая лицо от падающих брызг, а другой держа на изготовку лучемет. За ним, из нагромождения валунов, шла целая толпа, в основном женщины и дети. Некоторые были полностью изваяны, а некоторые частями, выступающими из камня. Сам фонтан бил невысоко, метра на три, из каких-то искореженных труб, громоздящихся на скалах.
     - Во уродство! - восхищенно воскликнул Лион.
     - В бассейн, - велела Наташа. Мы зашлепали по воде и вскоре стояли среди прохладных бронзовых фигур, обросших мхом и мокрых от водяной мороси. Наташа решила:
     - Тут и переждем.
     Стоять среди скульптур было забавно. Я потрогал руку бронзовой девочки, с надеждой смотревшей на великана слепыми глазницами. Спросил:
     - А что это за скульптуры?
     Наташа только отмахнулась, но через минуту все-таки ответила:
     - Наверное, это в память о первой высадке. Тогда один из посадочных ботов разбился в джунглях, но уцелевший пилот вывел к людям почти всех пассажиров.
     - Угу, значит, фонтан - это бьющее из баков топливо, - хихикнул Лион. Ему скульптуры явно не нравились.
     - Тихо! - зашипела Наташка и подалась к самым валунам.
     Мы замолкли, глубже вжимаясь между бронзовыми фигурами. Через минуту на дорожке появился патруль - двое мужчин и женщина.
     Если бронзовый пилот показался мне великаном, то охранники ничем ему не уступали. Только вместо старых скафандров на них была легкая боевая броня из керамики. Экран шлемов был отключен, да и оружие убрано - неприятностей они явно не ждали. Женщина была без всякой брони и без оружия, в обычном платье и в босоножках, зато с небольшим пластиковым саквояжем в руках. Затаившись, мы услышали обрывок разговора:
     - Так и будем бегать. Пока новую линию не проложат, - возмущалась женщина. Мне показалось, что она не отмороженная, уж слишком живой был голос.
     - Да ему лишнюю бумажку подписать страшно! - поддержал женщину один из охранников. - Боится, что о нем вспомнят и на пенсию отправят.
     - Я напишу рапорт, - продолжала ругаться женщина. - Сколько это может продолжаться, каждый день пробои...
     Разговаривая, они неторопливо прошли в сторону забора, через который мы перебрались. На фонтан даже и не взглянули. Наташа выждала, пока силуэты исчезли между деревьями, а голоса совсем стихли, потом повернулась к нам:
     - Ну, за дело...
     Мы выбрались из бассейна и побежали к виднеющемуся в глубине парка зданию - красивому особняку с колоннами, башенками и террасой над парадным входом, под самой крышей. Я все еще не терял надежды, что нас остановят, но больше никакой охраны не повстречалось. К главным дверям мы, конечно, не пошли, обогнули особняк, и Наташа торжествующе указала на небольшую деревянную дверь - она была полуоткрыта.
     - Вот!
     Я подумал, что дверь тоже оставлена открытой нарочно. И что сделала это, да и сигнализацию отключила, та молодая женщина, что шла с охранниками. Наверное, она техник, который отвечает за систему охраны...
     - Тиккирей, что ты копаешься? - окликнула меня Наташа. Они с Лионом уже успели зайти.
     Еще раз оглянувшись на мирный парк, я вошел в служебный вход особняка и оказался в маленьком вестибюле. Наташа сердито толкнула меня к коридору, уходящему куда-то в глубь здания, а сама наклонилась и стала затирать мокрые следы на полу какой-то тряпкой. Я увидел Лиона - очень обиженного, голого по пояс, и понял, что эта тряпка только что была его рубашкой.
     - Не подумали, - быстро продвигаясь к коридору и сноровисто работая тряпкой, сказала Наташа. - Разуйтесь, пойдем босиком.
     Вот на таких мелочах часто проваливаются самые хитроумные планы - не заметили бы мы, что наследили, и не спасли бы отключенные датчики периметра. Нас бы выдали следы, как в средневековых историях про границы и шпионов. Но нам, похоже, такая беда не грозила, Наташка бдительности не теряла.
     Мы прошли мимо нескольких строго обставленных комнат, в одной - пульт и несколько больших экранов, другая, с креслами и диваном, - для отдыха охранников. Дальше началась обстановка побогаче, хотя тоже ничего особенного. Так - комнатушки с кроватями и шкафами, холл с телевизором и мягкими креслами... зато кухня - огромная, заставленная кучей всяких устройств. Там были и микроволновки (целых две), и обычные плиты, и жарочные шкафы, фритюрницы, кухонные комбайны и куча агрегатов, которые я даже по названию не знал.
     - Это вс„ комнаты прислуги, - объяснила Наташа, оглядывая обстановку. - В особняке ведь иногда устраивают большие приемы, собираются десятки людей... Нам туда.
     Из кухни по широкому коридору с двустворчатыми дверями мы вышли в столовую.
     Вот тут и впрямь было роскошно!
     Огромный овальный стол из светлого полированного дерева, стулья - с высокими резными спинками, на стенах - настоящие, написанные красками картины. За окнами виднелся парк и даже тот фонтан, в котором мы прятались, но почему-то из здания все это казалось куда красивее, чем на самом деле.
     - Куда теперь? - спросил Лион. Он, кажется, оробел - уж слишком вокруг было просторно, светло и благородно.
     - Наверх поднимемся, - решила Наташа. - Там большой обеденный зал, - Лион ойкнул от этих слов, - и комнаты гостей.
     Мы вышли из столовой на лестницу - широченную, с красивым ковром, прижатым к ступенькам золотистыми прутьями. Поднялись на второй этаж и принялись искать комнаты Бермана и его дочери. Это было нелегко, потому что спален оказалось не меньше дюжины и двери были закрыты. Я едва подумал о том, что нам пригодились бы отмычки, как бич шевельнулся на поясе и скользнул мне в рукав.
     Правильно, зачем отмычки, когда есть универсальный фаговский прибор?
     На каждый замок бич тратил не больше секунды, видимо, задача оказалась несложная. Каким-то образом я знал, что бич вначале сканирует структуру замка и определяет остаточные потенциалы в электронных схемах, а потом вскрывает замок не перебором цифр, а точно набирая код.
     Первые шесть спален казались нежилыми, седьмая на первый взгляд тоже - но Наташа, на всякий случай заглядывающая в ванные, обнаружила там зубную щетку, бритву, одеколон и всякую прочую мужскую косметику. Только тогда мы заметили, что в безупречно прибранной комнате все-таки живут - в шкафу нашлось несколько костюмов, десяток рубашек и галстуков, возле кровати - томик детективного писателя Хироси Мото "Скафандр с зеркальным гермошлемом". Книжка интересная, я сам ее читал, но почти детская.
     Дальше две спальни были пустыми, а в десятой, опять же судя по косметике в ванной комнате, жила дочь Бермана. У ее постели тоже лежала книжка, но куда серьезнее, чем у отца, - "Тактика корпоративного развития в условиях политической нестабильности".
     - Учится корпорацией руководить, - насмешливо сказал Лион. - Ну-ну... Какие мы оптимисты.
     Мы с Наташкой, не сговариваясь, гневно посмотрели на Лиона.
     - Это я так... от нервов... Извините.
     - Головой думай, прежде чем говорить, - пробормотала Наташа. - Ты что там ищешь?
     Лион, рывшийся в гардеробе, обернулся:
     - Рубашку забрала, а мне что, голым ходить? Как эта майка, пойдет?
     Хлопковая майка-безрукавка была хоть и яркой, синей с белым, но не девчачьей. Я пожал плечами, и Лион оделся. Наташка с ним не спорила. И впрямь, чего уж тут стесняться воровства.
     - Когда Берманы приедут, то пойдут в свои комнаты переодеться, - рассуждала Наташа вслух. - Прислуги вроде бы нет, так что они останутся поодиночке... Можно разбиться на две группы. Я с Лионом беру на себя Бермана, а ты, Тиккирей, - девчонку.
     - Почему это я девчонку? - возмутился я.
     - У тебя бич.
     - Ну и что? Разве она опаснее взрослого мужчины?
     Наташа вздохнула:
     - Александру Берману почти семьдесят лет. У него брюхо, как у бегемота. А его дочка, можешь не сомневаться, спортивная и тренированная, знает какие-нибудь единоборства... может быть, даже вооружена.
     - И как вы с Берманом справитесь?
     - Оглушим, - коротко объяснила Наташа. - Потом ты подойдешь.
     Спорить было бесполезно. Я хотел было сказать, что не стану стрелять в девчонку, пусть даже она дрянь и хочет предать Империю. Но промолчал, потому что понял - выстрелю. Никуда не денусь.
     - Спрячься в ванной, - предложила Наташа. - Вдруг все-таки она в комнату зайдет не одна? Мы тоже так сделаем, а когда Берман зайдет в ванную - ударим сзади.
     - Чем? - деловито спросил Лион.
     - Дальше по коридору должен быть спортивный зал. Возьмем пару гантелей или еще что-нибудь увесистое. Только тихо, а то охрана уже могла вернуться.
     - Пошли, - кивнул Лион. - Давай, Тиккирей. Не дрейфь.
     - Мы будем тебя ждать, - добавила Наташа.
     Они вышли, а я остался один. Это получилось так быстро и неожиданно, что я ничего не сказал. Только заметался по комнате как дурак. Тут была дверь в еще одну комнату, вроде гостиной, но туда, похоже, Никто и не заглядывал никогда. Ни вещей, ничего... Я вернулся в спальню, подошел к окну, посмотрел на парк. С этой стороны фонтана не было видно, зато я разглядел в глубине сада бассейн и какие-то маленькие уютные строения. В небе плыли легкие облака, солнце клонилось к горизонту. Было очень тихо и даже сонно. Я отошел от окна, с каким-то болезненным любопытством направился к гардеробу и стал рыться в вещах Александры Берман.
     Оказывается, перебирать чужие вещи - очень интересное занятие. В шкафу висели какие-то платья, блузки, юбки, брючки, свитера. Хватило бы обновок на всех обитателей "Ростка" - и мальчишкам, и девчонкам. Одной обуви было пар десять - и туфельки, и кроссовки, и сапожки, и какая-то специальная обувь, то ли для спорта, то ли для танцев, которую я даже не знал по названию. На полках лежала куча чистой, запакованной одежды - я взял какой-то пакет, обнаружил в нем кружевные розовые трусики, смутился и закрыл гардероб.
     Черт знает что! С одной стороны, я собираюсь убить Александру Берман, которую и в глаза-то никогда не видел.
     Что уж тут мое любопытство? Мелочь, на которую и внимания не стоит обращать. А с другой стороны...
     Стыдно.
     Но остановиться я уже не мог. И продолжил рыться в шкафах.
     Богатые люди возят с собой очень много вещей. Наверное, им на самом деле все это надо - ведь даже прилетая на другую планету по делам, они еще ходят в театры, рестораны, ездят на какие-нибудь экскурсии и сафари... Но и помимо одежды была куча всего. Например - целый чемоданчик со всякими парикмахерскими штучками, там одних фенов было три штуки. А ведь в ванной комнате тоже был хороший фен. В небольшом саквояже оказалась аптечка, как будто здесь нет своих врачей... или Берманы чужим врачам не доверяют? В небрежно оставленной незапертой шкатулке - россыпь украшений. Некоторые обычные, из золота, серебра и драгоценных камней, а некоторые - такие редкие и дорогие, что даже я про них знал, видел во всяких телефильмах и новостях. Например, там было колье из "невидимых алмазов", они еще как-то назывались по-научному, но я забыл. Я даже подошел с колье к окну и посмотрел на свет. Ничегошеньки! Словно в платиновой оправе ничего не было, а крохотные искорки обычных алмазов, приклеенных к невидимым, держались в воздухе сами по себе. Я потрогал - вот они, невидимые камни. На самом крупном даже остался едва заметный отпечаток моего пальца. Здорово.
     Были еще серьги с камнями-эмпатиками, меняющими цвет в зависимости от настроения хозяина. Я поднес одну серьгу к лицу, и камень из молочно-белого стал ослепительно красным. Конечно, ведь я волновался и был напуган... Такие украшения рискуют носить только люди, абсолютно в себе уверенные - ведь иначе все будут знать, когда ты взволнован, когда испуган, а когда пытаешься соврать.
     Вернув все украшения в шкатулку, я поставил ее на место. Я не вор. И брать ничего не стану. Хотя за любую из этих побрякушек можно было...
     Что можно было?
     Выплатить пай жизнеобеспечения на Карьере?
     Маму и папу все равно не вернуть.
     Значит, они мне не нужны.
     Я заходил по комнате, поглядывая на часы. Еще слишком рано. Тогда я стал рыться в тумбочке и нашел там еще несколько книг - некоторые по экономике, а некоторые - обычная беллетристика. Я взял томик Хироси Мото (теперь понятно, у кого Александр взял детектив почитать перед сном) и открыл повесть "Дело щедрого интеллигента". Детективы Хироси Мото тем и хороши, что их можно перечитывать, уже зная, кто преступник, но эту книжку я вообще не читал.
     На кровать я садиться не рискнул, уж больно аккуратно она была заправлена, а кресла выглядели слишком уютно. Сейчас сяду, зачитаюсь и не замечу, как приедут Берманы.
     Поэтому я сел у самой двери, чуть-чуть ее приоткрыл, чтобы услышать малейший шум снизу, и принялся читать о приключениях выращенного в пробирке сыщика и его верного друга. Вначале я не мог втянуться, но потом успокоился и увлекся сюжетом так, что дочитал почти до самой развязки. Все было очень запутанно, но наконец сыщик произнес свою знаменитую фразу:
     " - Конечно, я всего лишь клон, но знали бы вы, на какие мерзости порой способен настоящий человек! Итак, представим себе библиотеку в полночный час, трое суток назад. Гаснет свет, и в ночной тишине слышится легкий шорох. Лишь вы, здесь присутствующие, могли взять диск из опрометчиво открытого сейфа. Не правда ли, полковник?
     - На что вы намекаете? - взревел офицер, роняя сигару. - Меня, как и всех, обыскали! Где бы я спрятал этот проклятый диск?
     - Именно это смущало меня, ведь имя преступника я знал с самого начала..."
     В этот момент я услышал шаги внизу. Через мгновение послышался шум... открывалась парадная дверь?
     Вскочив, я захлопнул книгу, так и не узнав, кто виноват в краже диска - полковник Говард, монахиня Анастасия, хакер Оуэн или кто-то из музыкантов симфонического оркестра. Прикрыл дверь и заметался по комнате, не зная, возвращать книгу на место или прихватить с собой. Решил вернуть и, уже пряча в тумбочку, все-таки раскрыл книгу на последней странице: " - Да, именно так, мой друг. И это конец триумфальной карьеры второго тромбона".
     Надо же! Второй тромбонист, который был влюблен в дирижершу! А я и не подозревал!
     Быстро оглядев комнату - все ли в порядке, я кинулся в ванную. Встал справа от двери, рядом с джакузи. Вс„, придуманные