той  фольгой,  очевидно,
для защиты от жестокого дневного зноя. Когда их машина проезжала мимо, Флойд
прочел на вывеске, ярко освещенной светом Земли:

   Аварийный склад ј 3
   20 килограммов сжиженного кислорода
   10 литров воды
   20 пищевых рационов МК-4
   1 комплект инструментов типа В
   1 комплект для ремонта скафандров
   ! Телефон!

   - Вы не подумали о таком варианте? - спросил  Флойд,  мотнув  головой  на
"палатку" за окном. - Может быть,  черная  глыба  -  тоже  аварийный  склад,
оставленный экспедицией, которая не смогла сюда вернуться?
   - В принципе это вполне возможно, - признал Майклз. - Магнитное поле  так
ясно отмечает положение плиты, что ее легко найти. Но она слишком мала - что
туда поместится?
   - Почему? - перебил Хэлворсен. - Кто знает, какого они  были  роста,  эти
существа? Может, всего пятнадцать сантиметров? Тогда эта плита для них  чуть
ли не тридцатиэтажный небоскреб.
   - Исключается! - возразил Майклз, протестующе покачав головой. - Разумные
существа не могут быть очень маленькими, существует  предельный  минимальный
размер мозга.
   Флойд уже успел заметить, что Майклз  и  Хэлворсен,  как  правило,  резко
расходились во мнениях, однако это не сказывалось  на  их  взаимоотношениях.
Видимо,  они  уважали  друг  друга  или  попросту  заранее   примирились   с
неизбежностью постоянных разногласий. Вп рочем, относительно природы  ЛМА-1,
или монолита Тихо, как предпочитали  некоторые  называть  находку,  единства
мнений вообще не было. За  шесть  часов  своего  пребывания  на  Луне  Флойд
выслушал более десятка теорий и не мог присоединиться ни к одной. Святилище,
геодезический знак, гробница, геофизический прибор -  таковы  были  наиболее
ходовые версии, сторонники  которых,  весьма  яростно  их  отстаивали.  Было
заключено множество пари: можно  было  заранее  сказать,  что  немало  денег
перейдет из рук в руки. когда истина будет, наконец, установлена -  если  ее
когда-нибудь удастся установить...
   Пока же твердый черный  материал  сопротивлялся  всем,  впрочем  довольно
осторожным, попыткам Майклза и его коллег вырезать образцы для исследования.
Они не сомневались, что лазер прорежет этот материал,  ибо  ничто  не  может
устоять  перед  подобной  чудовищ  ной  концентрацией  энергии,  но   решать
применять столь крайние меры или нет - предоставили самому  Флойду.  Он  уже
пришел к выводу, что, прежде чем прибегнуть к  такой  "тяжелой  артиллерии",
как лазер, нужно испробовать рентгеновские лучи,  ультразвук,  электрон  ное
излучение и другие неразрушающие  средства  исследования  структуры.  Только
варвар может разрушать то, чего не понимает. Впрочем, возможно, по сравнению
с существами, создавшими эту загадочную штуку, люди и есть варвары...
   Но откуда они появились? - С самой Луны? Нет, это исключено. Если в  этом
бесплодном мире и существовала когда-либо своя  жизнь,  она  была  бесследно
уничтожена в последнюю эпоху образования кратеров, когда  почти  вся  лунная
поверхность раскалилась добел а.
   С  Земли?  Не  исключено,  но  крайне  маловероятно.   Передовая   земная
цивилизация, не человеческая, конечно, - если бы она существовала, скажем, в
плейстоценовую эпоху, - оставила бы немало следов своей  деятельности.  Люди
знали бы о вей все задолго до тог о, как сумели попасть на Луну.
   Тогда остаются либо планеты, либо другие звездные системы. Но все  данные
научных наблюдений отвергают возможность существования разумной жизни, да  и
вообще жизни на какой-либо из планет Солнечной системы, кроме Земли и Марса.
Внутренние планеты слиш ком горячи,  внешние  -  слишком  холодны,  если  не
считать тех, у которых атмосферное давление на поверхности достигает сотен и
даже тысяч тонн на квадратный сантиметр. Значит, гости, видимо, прилетели от
других звезд, но это казалось еще более  невероятным.  Глядя  на  созвездия,
рассеянные по черному лунному небу, Флойд припоминал, как часто его  коллеги
"доказывали" невозможность межзвездных полетов. Полет с Земли на Луну  и  то
пока еще весьма внушительное путешествие... А до самой  ближайшей  звезды  в
сто милли  онов  раз  дальше...  Впрочем,  что  толку  ломать  голову,  надо
подождать, когда в руках будет больше конкретных фактов. - Прошу  застегнуть
пояса и принайтовить незакрепленные предметы,  -  неожиданно  прозвучало  из
репродуктора. - Приближаемся к спуску крутизной сорок градусов. На горизонте
появились две вехи с мигающими огнями, машина шла в промежуток  между  ними,
Флойд едва успел закрепить  ремни,  как  машина  медленно  перевалила  через
гребень и пошла вниз по устрашающе обрывистому длинному каменистому  склону,
кр утому, как крыша коттеджа. Косые лучи Земли, падавшие сзади, теперь очень
слабо освещали поверхность, и водитель включил мощные фары. Много лет  назад
Флойду довелось побывать на краю кратера Везувия и заглянуть вниз, и  теперь
ему почудилось, что он валит ся в жерло вулкана, - ощущение не из  приятных.
Они спускались на одну из внутренних террас кратера Тихо, лежащую на глубине
триста с лишним метров, и еще ползли по склону, когда Майклз показал  вдаль,
на край обширной равнины, расстилавшейся перед ними вн изу.
   - Вот они! - торжественно провозгласил он. Флойд кивнул:  он  уже  и  сам
заметил красные я зеленые огни в нескольких километрах по курсу я не  сводил
с них глаз.  Огромная  машина  безупречно  повиновалась  водителю  во  время
головокружительного  спуска,  но  Фл  ойд  с  облегчением  вздохнул,  когда,
наконец, почувствовал под собой горизонтальную поверхность.  Теперь  он  уже
различал  сверкавшие  под  лучами  Земли,   словно   серебристые   пузырьки,
герметические купола - временные жилища партии. Близ группы куполов высилась
р адиомачта, виднелись буровой станок, стоянка машин, а  дальше  -  огромная
груда обломков скальной породы, видимо вынутой при обнажении монолита.  Этот
крохотный лагерь в  безжизненной  пустыне  выглядел  очень  одиноким,  очень
беззащитным перед силами природы, н емо властвовавшей  над  ним.  Вокруг  не
было никаких признаков жизни, никаких видимых следов, которые указывали  бы,
зачем люди пришли сюда, так далеко от дома.
   - Сейчас вы увидите кратер, - сказал Майклз. - Направо,  примерно  в  ста
метрах от радиомачты.
   Машина миновала герметические купола и подкатила к  устью  кратера.  "Вот
он!" - взволнованно подумал Флойд. У него даже заколотилось сердце, когда он
наклонился к иллюминатору,  чтобы  лучше  видеть  местность.  Машина  начала
осторожно спускаться по полого му съезду, устроенному из  плотно  уложенного
камня, на дно кратера. И вот, наконец, перед  ними  монолит  ЛМА-1  -  точно
такой, как на снимках.
   Флойд вглядывался, моргал, тряс головой и  снова  глядел.  Даже  в  ярком
свете Земли трудно было отчетливо разглядеть плиту. Первое впечатление  было
такое,  будто  перед  ним  плоский  прямоугольник,  вырезанный   из   черной
копировальной бумаги. Казалось, у нег о только два  измерения.  Конечно,  то
был лишь обман зрения: это твердое пространственное тело отражало  так  мало
света, что глаз улавливал лишь его силуэт.
   Пока машина спускалась в кратер, пассажиры не промолвили  ни  слова.  Они
были и глубоко взволнованы, и немного растеряны - трудно было поверить,  что
из всех небесных тел именно мертвая Луна таила в себе  такую  фантастическую
находку!
   Машина остановилась метрах в шести от плиты,  развернувшись  бортом  так,
чтобы  все  пассажиры  могли  ее  видеть.   Впрочем,   кроме   геометрически
правильного силуэта плиты смотреть было не на что. На ней  не  было  никаких
отметин, бездонная ее чернота нигде и ничем не  смягчалась.  Это  была  сама
ночь, квинтэссенция мрака. Флойд даже подумал: "Может быть,  это  и  вправду
какое-то  необыкновенное  естественное  образование,  рожденное  пламенем  и
гигантскими давлениями в пору младенчества Луны?". Но он знал, что  эта  вес
ьма отдаленная возможность уже рассматривалась и была отвергнута.
   По чьему-то сигналу, включились прожекторы, установленные вокруг кратера,
и яркий свет Земли потускнел  перед  их  ослепительными  лучами.  Собственно
говоря, сами лучи в лунном вакууме были невидимы:  они  просто  ложились  на
грунт слепяще белыми эллипсами , которые перекрывали .друг друга на монолите
и, касаясь его, бесследно тонули в его черноте.  "Ящик  Пандоры,  -  подумал
Флойд с внезапно нахлынувшим недобрым предчувствием, - ждет, когда  пытливый
Человек его откроет. Что же найдет он внутри?"

Глава 13
Рассвет на Луне

   Основной гермокупол на площадке ЛМА-1 был диаметром всего шесть метров, и
в нем было очень тесно и  неуютно.  Поэтому  транспортер,  присоединенный  к
куполу через один из двух  воздушных  шлюзов,  оказался  весьма  желательным
дополнением к нему.
   Внутри этого надувного полушария с двойными  стенами  трудились,  жили  и
спали шестеро научных работников и  технических  специалистов,  составляющих
ныне постоянный персонал площадки ЛМА-1. Тут же умещались большая  часть  их
оснащения и приборов, все прип асы, которые нельзя было хранить  в  условиях
вакуума, кухня, умывальник и туалет, отобранные образцы  пород  и,  наконец,
небольшая телевизионная установка, позволявшая непрерывно наблюдать за  всей
площадкой.
   Флойд ничуть не удивился, когда Хэлворсен с восхитительной откровенностью
заявил, что предпочитает оставаться в куполе.
   - Я приемлю скафандр лишь как неизбежное зло, - сказал администратор. - Я
надеваю его четыре раза в год во время контрольных поездок, и хватит с меня.
Если вы не возражаете,  я  останусь  здесь  и  буду  наблюдать  за  всем  по
телевизору.
   Это предубеждение против скафандров сильно устарело, потому что  новейшие
модели были куда удобнее, чем неуклюжие  латы  первых  исследователей  Луны.
Надеть их можно было меньше чем за минуту даже без посторонней помощи, и они
были полностью автоматизир ованы. Костюм  МК-V,  в  который  был  герметично
"упакован" доктор Флойд, защищал его от всех опасностей,  грозивших  ему  на
Луне как днем, так и  ночью.  Вместе  с  доктором  Майклзом  Флойд  вошел  в
небольшой воздушный шлюз. Когда стихла пульсация насосов и скафанд  р  почти
неощутимо для Флойда раздулся и стал жестким,  внутри  воцарилось  безмолвие
вакуума.  Тем  приятнее  было  услышать  голос  в  переговорном   устройстве
скафандра:
   - Как у вас давление, доктор Флойд? Дышится нормально?
   - Да, все хорошо.
   Майклз внимательно проверил показания контрольных приборов  на  скафандре
Флойда.
   - Порядок. Можно идти.
   Наружная дверь шлюза отворилась, и перед  ними  открылся  пыльный  лунный
пейзаж, озаренный мерцающим светом Земли. Осторожно, неуклюже  переваливаясь
с ноги на ногу, Флойд вслед за Майклзом вылез из шлюза. Идти было  нетрудно.
Как ни странно, но с момент а посадки на Луну он впервые  почувствовал  себя
удобно  именно  в  скафандре.  Добавочный  вес  и  небольшое   сопротивление
скафандра движениям тела  словно  бы  отчасти  возмещали  утраченную  земную
тяжесть. Луна выглядела совсем иначе, чем час назад, когда  Флойд  при  ехал
сюда. Хотя звезды и серп Земли  были  еще  по-прежнему  ярки,  двухнедельная
лунная ночь почти окончилась. Сияние  короны  в  восточной  части  горизонта
напоминало восход Луны на  Земле,  а  верхушка  тридцатиметровой  радиомачты
вдруг вспыхнула пламенем: ее косн улись первые лучи еще невидимого Солнца.
   Флойд с Майклзом подождали, когда из  шлюза  выйдут  начальник  работ  по
раскопке и двое его помощников, и тронулись к  кратеру.  Пока  они  шли,  на
востоке из-за горизонта вырвалась тоненькая дуга  нестерпимо  яркого  света.
Оставался еще целый час до момента , когда Солнце полностью  поднимется  над
горизонтом медленно вращающейся Луны, но  звезды  уже  погасли.  Кратер  еще
лежал в глубокой тени, и его  освещали  только  яркие  прожекторы.  Медленно
спускаясь в глубь разрытого котлована к огромному черному кристаллу, Ф  лойд
ощутил не только благоговейное волнение, но и какую-то беспомощность. Здесь,
в самом преддверии Земли, человеку суждено соприкоснуться с тайной, которая,
быть может, никогда не будет раскрыта. Три миллиона лет назад нечто побывало
здесь, оставило эт от загадочный  и,  вероятно,  непостижимый  символ  своих
устремлений и возвратилось к иным планетам... или звездам.
   Размышления Флойда прервал голос, прозвучавший в его шлеме:
   - Говорит начальник  работ.  Мы  бы  хотели  сделать  несколько  снимков.
Станьте, пожалуйста, все с этой  стороны.  Доктор  Флойд,  будьте  добры,  в
середину... доктор Майклз... так... благодарю вас. Никому эта не  показалось
смешным, кроме, может быть, самого Флойда. Впрочем, честно говоря, и он  был
рад, что кто-то захватил с собой камеру:  эта  фотография  наверняка  станет
исторической, и не худо бы получить несколько снимков. Он даже забеспокоился
- хорошо ли будет видно его лицо сквозь стекло шлема.
   Несколько смущенные, они  позировали  перед  камерой.  Сделав  с  десяток
снимков, фотограф сказал:
   - Благодарю вас, джентльмены. Мы попросим лабораторию  базы  послать  вам
карточки.
   Затем Флойд сосредоточил все свое внимание на черной плите:  он  медленно
обходил ее вокруг,  разглядывал  со  всех  сторон,  словно  стремясь  навеки
запечатлеть в памяти ее необычный облик. Он не  рассчитывал  открыть  в  ней
что-либо новое -  ему  было  известно  ,  что  каждый  квадратный  сантиметр
поверхности монолита обследован со всей тщательностью.  Неторопливое  Солнце
уже поднялось над гребнем кратера, и лучи его били почти под прямым углом  в
грань монолита, обращенную на восток. Но и под лучами он был так же ч  ерен,
словно поглощал свет до последней частицы.
   Флойд решил проделать простейший, опыт: стал перед плитой спиной к Солнцу
и попытался найти на ее гладкой поверхности свою  тень.  Никакого  следа.  А
ведь каждое мгновение на эту  глыбу  изливается  не  менее  десяти  киловатт
жгучей тепловой энергии; если в нутри нее что-нибудь есть, это  "что-нибудь"
должно вскоре закипеть.
   "Как странно, - думал Флойд, - смотреть на эту непонятную штуку и  знать,
что солнечный свет озаряет ее впервые с тех времен, когда на  Земле  еще  не
наступил ледниковый  период".  Флойд  снова  задумался  над  смыслом  черной
окраски монолита: конечно же, он а идеально поглощает солнечную энергию.  Но
он тут же отбросил эту мысль: кому взбредет в  голову  закапывать  на  шесть
метров в глубину устройство, приводимое в действие солнечными лучами?
   Он поднял голову и глянул на Землю, которая уже начала гаснуть в утреннем
небе. Из шести миллиардов ее населения всего  лишь  горстка  знала  об  этом
открытии... Что скажут люди, когда им, наконец, объявят о нем?  Политические
и социальные последствия, с  опряженные  с  ним,  огромны.  Каждый  мыслящий
человек, каждый, кто  способен  видеть  хоть  чуточку  дальше  своего  носа,
осознает, что вся его жизнь, моральные ценности, философия  стали  в  чем-то
иными. Даже если о ЛМА-1 ничего не удастся больше узнать и тайна  мо  нолита
навеки останется  нераскрытой.  Человеку  уже  будет  известно,  что  он  не
единственное разумное существо во Вселенной.  Правда,  он  на  миллионы  лет
разминулся с теми, кто некогда стоял здесь, но они еще  могут  вернуться.  А
если  не  вернутся  они,  вполне  воз   можно,   найдутся   другие.   Отныне
человечество, как бы  ни  сложилось  его  будущее,  должно  учитывать  такую
возможность.
   Размышления Флойда прервал пронзительный электронный вопль,  прозвучавший
в  телефонах  его  гермошлема.  Он  напоминал  чудовищно   перегруженный   и
искаженный сигнал времени. Машинально Флойд попытался зажать уши, но руки  в
перчатках наткнулись на шлем. Это привело Флойда  в  себя,  и  он  судорожно
схватился за регулятор громкости своего приемника. Пока он  возился  с  ним,
еще четыре вопля разорвали эфир, и затем наступила благодатная тишина.
   Все в кратере оцепенели, скованные изумлением. "Значит,  мой  приемник  в
порядке. Сигналы слышали все!" - понял Флойд. Впервые после  трех  миллионов
лет затворничества во мраке черный монолит приветствовал  восход  солнца  на
Луне.

Глава 14
Слушающие

   В ста пятидесяти миллионах  километров  за  Марсом,  в  ледяных  пустынях
пространства, где еще не побывал  ни  один  человек,  меж  запутанных  орбит
астероидов медленно плыл Дальний космический  монитор  ј  79.  Три  года  он
безупречно  выполнял  свои   функции   к   чест   и   американских   ученых,
спроектировавших его,  английских  инженеров,  его  построивших,  и  русских
специалистов,  которые  его  запустили.  Сложнейшая  паутина  антенн  ловила
радиошумы - непрестанный треск и шипение,  голоса,  звучащие  там,  где,  по
наивному предполож ению Паскаля, высказанному во времена более простодушные,
господствует  только  "молчание  бесконечного  пространства".   Радиационные
детекторы улавливали и анализировали космические лучи, приходящие  из  нашей
Галактики и пространства  за  ее  пределами.  Нейтронн  ые  и  рентгеновские
телескопы неустанно следили за странными звездами, которых никогда не увидит
человеческий глаз. Магнитометры наблюдали за солнечными вихрями, регистрируя
и отдельные порывы, и ураганы, когда  Солнце  дышало  в  лицо  своим  детям,
опоясавшим его орбитами, потоками  разреженной  плазмы.  Все  эти  и  многие
другие  явления  терпеливо  отмечал  Дальний  космический  монитор  ј  79  и
записывал в своей кристаллической памяти.
   Одна из его антенн с помощью чудес электроники, которых ныне уже никто не
замечает, была постоянно наведена на точку, неизменно находящуюся  невдалеке
от Солнца. Раз в несколько месяцев эту отдаленную "мишень", будь у  монитора
глаза, можно было бы да же увидеть как яркую  звезду,  сопровождаемую  более
слабым спутником. В другое время ее свечение  совсем  терялось  в  солнечном
ореоле. На эту далекую планету Земля монитор через  каждые  двадцать  четыре
часа посылал терпеливо собранную им  информацию,  плотно  "у  пакованную"  в
серию импульсов длительностью не более пяти минут. Примерно через пятнадцать
минут эти импульсы, распространяясь  со  скоростью  света,  достигали  точки
своего назначения. Там  их  ждали  предназначенные  для  этого  машины,  они
усиливали принятый си гнал, записывали его и приобщали запись к тем  тысячам
километров  магнитной  ленты,  которые  уже  хранились  в  сейфах  Всемирных
космических центров в Вашингтоне, Москве и Канберре.  В  течение  пятидесяти
лет -  со  времени  запуска  первых  спутников  -  триллионы,  кв  адрильоны
импульсов изливались на Землю из космоса, и записи их хранились  в  ожидании
того дня, когда они понадобятся для дальнейшего  развития  науки.  Возможно,
лишь ничтожная  частица  этой  массы  необработанных  материалов  когда-либо
подвергнется обработке, но нельзя было предугадать, какое именно  наблюдение
окажется нужным для справки какому-нибудь ученому  через  десять,  пятьдесят
или сто лет. Поэтому приходилось хранить все записи в трех экземплярах -  по
одному в каждом из трех Всемирных центров - для  пред  отвращения  случайной
утраты;  они  лежали   там   на   стеллажах   в   бесконечных   галереях   с
кондиционированным   воздухом.   Это   было   частью   подлинных    сокровищ
человечества, более ценной, чем все золото, бесполезно лежащее под замком  в
банковских сейфах. Так вот. Даль  ний  космический  монитор  ј  79  внезапно
уловил  нечто  странное:  через  Солнечную  систему  пронеслось  слабое,  но
отчетливо распознаваемое направленное излучение совершенно непохожее на  все
естественные явления, наблюдавшиеся  им  в  прошлом.  Монитор  автоматически
зарегистрировал  направление,  время,  интенсивность   излучения   и   через
несколько часов передал все эти данные на Землю. То  же  самое  проделали  и
искусственный спутник Марса "Орбитер М-15", обегавший вокруг Марса дважды  в
сутки, и космический  зонд,  поднимавш  ийся  в  пространства,  лежащие  над
плоскостью эклиптики, и даже искусственная