а вокруг него резко возрастала, и чем бл иже  к
скрытой от глаза поверхности планеты он опускался,  тем  больше  становилось
давление. Он был еще высоко над таинственным морем, как вдруг изображение на
экране корабля мигнуло, а затем и вовсе  исчезло:  в  это  мгновение  первый
исследователь с Земли был раздавлен весом многокилометрового слоя  атмосферы
над ним.
   За свою короткую жизнь зонд дал  беглое  представление,  может  быть,  об
одной миллионной доле тайн Юпитера, далеко  не  достигнув  его  поверхности,
находившейся в  сотнях  километров  ниже,  под  сгущающимся  туманом.  Когда
изображение на экране погасло, Боумен у и Пулу долго не  хотелось  говорить:
одна и та же мысль завладела обоими. Древние и впрямь были ближе  к  истине,
чем могли предполагать, когда присвоили этому  миру  имя  повелителя  богов.
Если там внизу, на его поверхности, есть жизнь, сколько времени потре буется
людям на то, чтоб хотя бы обнаружить ее? А затем -  сколько  пройдет  веков,
пока люди смогут последовать за этим пионером? И какой корабль они для этого
придумают? Но экипажу "Дискавери" некогда было заниматься  этими  вопросами.
Его путь лежал к друг ому, еще более странному миру, отделенному  от  Солнца
вдвое большим расстоянием. И до него было еще восемьсот миллионов километров
пустынного пространства, куда залетали одни лишь кометы.

ЧАСТЬ IV
БЕЗДНА

Глава 21
День рождения

   Знакомые звуки песенки "С  днем  рождения",  переброшенные  со  скоростью
света  через  миллиард  с  лишним  километров   космического   пространства,
прозвенели в тесной рубке и угасли  где-то  между  контрольными  экранами  и
приборами. На телевизионном экране семья Пула, несколько напряженно  сидящая
вокруг именинного пирога, погрузилась в молчание.
   Помолчав немного, мистер Пул-старший сипло сказал:
   - Ну что же, Фрэнк, не могу придумать, что  еще  тебе  сказать  сейчас...
Скажу одно: мы мысленно с тобой и желаем тебе всяческого счастья в твой день
рождения.
   - Береги себя, родной, - вставила миссис Пул голосом, полным слез.
   -  Благослови  тебя  Бог.  Затем  все  нестройным  хором  крикнули:   "До
свиданья!", и экран померк. "Как странно, - подумал Пул, - что  все  это  на
самом деле было больше часа назад, а сейчас родные уже разъехались и кое-кто
из них катит по дорогам далеко  от  родительского  дома".  Это  запаздывание
сигналов связи, хотя и могло быть иногда мучительным, вместе с тем  таило  в
себе великое благо.  Как  и  все  люди  его  века,  Пул  считал  само  собой
разумеющимся, что он может в любую минуту переговорить, с кем  ему  вздумает
ся. Но здесь не Земля, здесь все по-другому, и эта перемена оказала на  него
сильнейшее психологическое воздействие.  Он  ощутил  себя  в  каком-то  ином
измерении, и почти все нити эмоциональных связей растянулись и, не  выдержав
напряжения, порвались.
   - Прошу извинить, что прерываю празднество, - сказал ЭАЛ,  -  но  у  меня
важное дело.
   - Что случилось? - в один голос спросили Боумен и Пул.
   - Испытываю затруднение в поддержании  контакта  с  Землей.  Неполадки  в
блоке АЕ-35.  По  данным  моего  центра  аварийных  прогнозов,  в  ближайшие
семьдесят два часа блок может отказать.
   - Мы займемся им, -  ответил  Боумен.  -  Посмотри  как  обстоит  дело  с
оптической наводкой.
   - Готово, Дейв. Пока еще наводка в полном порядке.
   На контрольном экране появился полумесяц безупречной формы,  очень  яркий
на черном, почти беззвездном  фоне.  Он  был  закрыт  облаками,  на  нем  не
проступало никаких географических контуров, которые можно было бы узнать.  С
первого взгляда можно было приня ть его  за  Венеру.  Но  только  с  первого
взгляда, потому что рядом была Луна, которой у Венеры нет,  настоящая  Луна,
примерно вчетверо меньше Земли и точно в той же фазе. Их  очень  легко  было
принять за мать и дитя, как и считали многие астрономы раньше, пока изучение
лунных пород не показало, что Луна никогда не была частью Земли.
   С полминуты Боумен и Пул молча изучали экран. Это изображение  передавала
на пульт управления  длиннофокусная  телевизионная  камера,  укрепленная  на
ободе большой параболической антенны.  Перекрестье,  наложенное  центром  на
изображение Земли, указывало, ч то антенна ориентирована  точно.  Ведь  если
узкий карандашик луча не был бы наведен точно на Землю, они не смогли бы  ни
передавать, ни принимать передач. Сигналы, посланные в  обоих  направлениях,
не попадали бы на антенны и улетали бы, унося с собой нераскр ытыми слова  и
образы сквозь всю Солнечную систему в бескрайнюю пустоту, простирающуюся  за
ней. Если бы они и были когда-нибудь приняты, то лишь через  столетия  -  и,
конечно, не землянами...
   - Ты знаешь, где неполадки? - спросил Боумен.
   - Неполадки перемежающиеся, - ответил ЭАЛ, - и я не  могу  уточнить,  где
именно. По-видимому, в блоке АЕ-35.
   - Что ты предлагаешь?
   - Лучше всего заменить блок запасным, а снятый проверить.
   - Ладно. Дай нам подтверждающую запись. На контрольном экране высветились
все необходимые данные, и одновременно из прорези  под  экраном  выскользнул
лист бумаги. При всех электронных методах считывания  и  регистрации  бывали
случаи, когда добрый старый печатный текст оказывался, все же самой  удобной
формой записи. Боумен глянул на схемы и присвистнул.
   - Что же ты не сказал нам раньше, что надо выходить из корабля?
   - Извините, - прозвучал голос ЭАЛа. - Я считал, вы знаете, что блок АЕ-35
находится в опоре антенны.
   - Наверно, знал год назад. Как-никак на корабле восемь  тысяч  подсистем.
Ну ладно, задача как будто нехитрая. Нужно только вскрыть панель и  вставить
новый блок.
   - Меня это вполне устраивает,  -  сказал  Пул,  на  которого  расписанием
обязанностей возлагались мелкие работы вне корабля. - Я не прочь  переменить
обстановку для разнообразия. Только не подумай, что ты мне надоел.
   - Надо еще запросить согласие Центра управления, - сказал Боумен.
   Он чуть помолчал, собираясь с мыслями, и включил передатчик.
   -  Центр  управления,  говорит  Икс-Дельта-Один.  В  два-ноль-пять  центр
аварийных прогнозов нашего бортового  компьютера  девять  три  нуля  показал
вероятность аварии блока Альфа-Енох-три-пять в ближайшие семьдесят два часа.
Прошу  просмотреть  ваш  телеметриче  ский   контроль   и   проверить   блок
моделирующей установки. Подтвердите также ваше согласие на наш  план  выхода
из корабля и замены блока  Альфа-Енох-три-пять.  Пункт  управления,  говорит
Икс-Дельта-Один, номер два-один-ноль-три, передача окончена. За долгие  годы
практики Боумен наловчился мгновенно и без малейшего  напряжения  переходить
на  радиожаргон  и  возвращаться  к  нормальной  человеческой  речи.  Теперь
оставалось только ждать подтверждения, которое могло прийти  не  раньше  чем
через два часа - столько времени  тр  ебовалось  сигналам  на  путь  туда  и
обратно, через орбиты Юпитера и Марса. Ответ  пришел,  когда  Боумен,  чтобы
убить время, играл с ЭАЛом в одну из геометрических  игр,  пытаясь  победить
его.
   - Икс-Дельта-Один, говорит Центр  управления,  подтверждаем  прием  вашей
два-один-ноль-три.   Проверяем   телеметрическую   информацию    на    нашей
моделирующей установке, результат  сообщим.  Одобряем  ваш  план  выхода  из
корабля и замены блока  Альфа-Енох-три-пять,  не  ожидая  возможной  аварии.
Разрабатываем для  вас  процедуру  проверки  аварийного  блока.  Покончив  с
серьезными делами, руководитель  Центра  управления  перешел  на  нормальный
язык.
   - Очень досадно, друзья, что у вас возникла маленькая неполадка.
   Понимаем, у вас хватает забот и без того, но у нас  тут  есть  запрос  из
Бюро общественной информации. Не можете ли вы до выхода из корабля  передать
нам коротенькую запись для широкой публики?  Расскажите,  что  случилось,  и
объясните, что это за блок. По старайтесь, чтобы все  звучало  пободрее.  Мы
могли бы, конечно, и  сами,  но  от  вас  это  будет  намного  убедительнее.
Надеемся, что не сильно  помешали  вашей  светской  жизни.  Икс-Дельта-Один,
говорит Центр управления, номер два-один-пять-пять, передача окончена.
   Боумен не мог удержаться от улыбки. Земля проявляла иногда  поразительную
нечуткость и бестактность. "Чтобы звучало пободрее..." Легко сказать!
   Когда Пул поспал положенное время и пришел в рубку, они вдвоем  минут  за
десять составили и отредактировали текст сообщения. На первых порах  газеты,
радио, телевидение не давали им покоя, у них брали интервью, запрашивали  их
мнения, ловили любое их с лово. Но неделя за неделей  проходила  без  всяких
происшествий, сигналы запаздывали уже не на минуты, а больше чем на  час,  и
интерес к экспедиции постепенно остыл. После ажиотажа,  вызванного  с  месяц
назад пролетом мимо Юпитера, они передавали  для  прессы  то  лько  три  или
четыре записи.
   - Центр  управления,  говорит  Икс-Дельта-Один,  получите  сообщение  для
прессы: "Сегодня, несколько часов назад, возникла незначительная техническая
проблема. Наш компьютер ЭАЛ-9000 предсказал аварию блока АЕ-35. Этот блок  -
небольшая, но важная часть с истемы связи.  Он  обеспечивает  наводку  нашей
главной антенны на Землю с точностью до нескольких тысячных  градуса.  Такая
точность необходима потому, что на нынешнем нашем удалении - более миллиарда
километров Земля представляет собой всего лишь слабенькую звездочку и  узкий
направленный луч нашей радиостанции легко может не попасть на  нее.  Антенна
непрерывно следит за Землей;  ее  вращают  моторы,  управляемые  центральным
компьютером. Но моторы эти получают приказы через блок АЕ-35, который  можно
сравнить с не рвным узлом в теле человека, передающим приказы мозга руке или
ноге. Если нерв не передаст правильных сигналов, рука  или  нога  не  станет
работать. В нашем случае авария блока  АЕ-35  может  привести  к  тому,  что
антенна будет  направлена  куда  попало.  Так  часто  случалось  с  дальними
космическими зондами в прошлом веке. Они долетали до других  планет,  но  не
могли послать никакой информации, потому  что  их  антенны  не  могли  найти
Землю. Мы еще не знаем характера неисправности, но  положение  никак  нельзя
считать серье зным, и оснований для тревоги нет. У нас таких запасных блоков
два, к  тому  же  срок  эксплуатации  у  каждого  -  двадцать  лет,  поэтому
вероятность того, что  и  второй  блок  откажет  в  ходе  нашей  экспедиции,
совершенно ничтожна. Кроме того, когда мы узнаем, в чем причина обнаруженной
неисправности первого блока, мы, возможно, сумеем его исправить.
   Фрэнк Пул, получивший специальную подготовку для такой работы, выйдет  из
корабля и заменит поврежденный блок запасным. Заодно он  проверит  состояние
оболочки и заделает микропробоины, которые были слишком незначительны, чтобы
выходить только ради их. Если не  считать  описанной  мелкой  неисправности,
полет по-прежнему протекает без происшествий, на что  мы  рассчитываем  и  в
дальнейшем".    Центр    управления,    говорит    Икс-Дельта-Один,    номер
два-один-ноль-четыре, передача окончена.

Глава 22
Вылазка

   На "Дискавери" имелись шарообразные капсулы, или  "космические  гондолы",
диаметром около двух с половиной метров. Перед  кабиной  пилота  "фонариком"
выступал над  поверхностью  сферы  большой  иллюминатор,  дававший  отличный
обзор. Главный ракетный двигател  ь  создавал  тягу,  соответствующую  одной
пятой ускорения земной силы тяжести, - этого было достаточно, чтобы  капсулы
могли взлетать на Луне, а маломощные струйные рули обеспечивали  управление.
Непосредственно под иллюминатором были укреплены  две  пары  метал  лических
шарнирных "рук" - манипуляторов: одна - для  тяжелых  работ,  другая  -  для
мелких операций, требующих точности движений. Кроме того, в  каждой  капсуле
была  выдвижная  телескопическая  турель   с   набором   электрифицированных
инструментов - отверткой, перф оратором, пилой, сверлом и прочим.
   Эти космические гондолы  никак  нельзя  было  назвать  особо  элегантными
экипажами, но они были незаменимы при выполнении  строительных  и  ремонтных
работ в открытом космическом пространстве. Обычно им давались женские имена,
вероятно, потому,  что  иногда  о  ни  вели  себя  несколько  непредвиденным
образом. Тройка, имевшаяся на "Дискавери", носила имена  "Анна",  "Бетти"  и
"Клара".
   Облачившись в скафандр - так сказать,  последнюю  линию  его  обороны  от
космической пустоты - и забравшись в гондолу, Пул минут  десять  внимательно
проверял все приборы  управления.  Он  опробовал  рули,  разгибал  и  сгибал
шарниры манипуляторов, проверил зап асы кислорода, топлива,  электроэнергии.
Убедившись, что все в полном порядке, подал по радио команду ЭАЛу.  Конечно,
Боумен у пульта управления неотрывно наблюдал за  всем,  но,  пока  не  было
ошибки или неисправности, ни во что не вмешивался.
   - Говорит "Бетти". Начать откачку, - скомандовал Пул.
   - Есть начать  откачку,  -  повторил  ЭАЛ,  и  Пул  услышал,  как  начали
пульсировать насосы, откачивая драгоценный воздух из шлюзовой камеры. Вскоре
послышалось потрескивание и пощелкивание - это тонкая металлическая  обшивка
гондолы отзывалась на перемену давления.
   Минут через пять ЭАЛ доложил:
   - Откачка закончена.
   Пул в последний раз глянул на крохотную приборную доску гондолы.
   Все было в порядке.
   - Открыть наружный люк, - приказал он.
   ЭАЛ снова повторил приказ; в  любой  миг  Пулу  достаточно  было  сказать
"Стоп!" и ЭАЛ тотчас прекратил бы выполнение операций. Наружные стенки шлюза
раздвинулись. Пул ощутил, как  слегка  качнулась  капсула  -  это  последние
остатки воздуха вырвались из каме ры в космос. Он увидел перед собой  звезды
и по прихоти случая с этого же борта оказался и Сатурн -  маленький  золотой
диск,  до  которого  оставалось  еще  почти  шестьсот  пятьдесят   миллионов
километров. - Начать вывод гондолы!
   Балка,  на  которой  была  подвешена  капсула,   стала   очень   медленно
выдвигаться сквозь открытый люк до тех пор, покуда капсула  не  повисла  над
бездной вне корабля.
   Пул дал краткий, в полсекунды, импульс главным двигателям, капсула плавно
соскользнула с балки и стала независимым космическим корабликом, вышедшим на
собственную орбиту вокруг Солнца. Теперь у него  не  было  никакой  связи  с
"Дискавери" - никакой, даж е страховочного фала! Впрочем, с гондолами  редко
случались аварии, а если бы Пул даже застрял в  космосе,  Боумен  легко  мог
выйти наружу и выручить его. "Бетти" отлично повиновалась рулям. Пул дал  ей
отплыть метров на тридцать, притормозил и  развернулся  ли  цом  к  кораблю.
Потом начал осматривать герметическую оболочку жилой сферы. Прежде всего  он
заметил  небольшое  оплавление  металла  оболочки  -  пятнышко  чуть   более
сантиметра диаметром, с крошечным кратером  посредине.  Частица  космической
пыли, ударившая туда  на  скорости  более  полутораста  тысяч  километров  в
секунду, была, наверно, меньше булавочной головки, и  огромная  кинетическая
энергия, несомая ею, мгновенно превратила ее в пар. Как  это  часто  бывает,
кратер выглядел так, будто он образован взрывом внутри о болочки:  на  таких
скоростях  материалы  ведут  себя  странно  и  привычные  законы  ньютоновой
механики редко применимы. Пул тщательно обследовал оплавленную зону и  залил
ее герметизирующим  веществом  из  баллончика,  который  имелся  в  сумке  с
ремонтными материалами  .  Белая  клейкая  жидкость  пленкой  растеклась  по
металлу, закрыв кратер. Уходивший из пробоины воздух вздул пленку пузырьком,
который начал  расти  и,  наконец,  раздувшись  чуть  ли  не  до  пятнадцати
сантиметров, лопнул, за ним вздулся еще один, но уже  значитель  но  меньше;
быстро твердеющий цемент сделал свое дело, и пузырек осел. Пул еще несколько
минут пристально следил за пробоиной, но больше никаких признаков утечки  не
было. Все же он для  верности  наложил  сверху  еще  один  слой  жидкости  и
отправился к антенне. Ему  потребовалось  некоторое  время,  чтобы  облететь
вокруг сферического корпуса "Дискавери", потому что он шел не  быстро  -  со
скоростью около одного метра в секунду. Спешить  было  некуда,  а  развивать
большую скорость так близко от корабля -  опасно.  Приходи  лось  все  время
остерегаться, как бы не задеть  всякие  датчики  и  подвески  для  приборов,
торчавшие из корпуса в самых  неожиданных  местах,  да  и  плазменная  струя
реактивного двигателя  "Бетти"  требовала  особой  осторожности.  Она  могла
причинить немало вреда, ес ли бы невзначай ударила  в  какой-нибудь  хрупкий
прибор.
   Добравшись наконец до антенны дальней связи. Пул  внимательно  огляделся.
Большая шестиметровая чаша антенны  казалась  наведенной  прямо  на  Солнце,
потому что Земля была почти на  одной  линии  с  солнечным  диском.  Поэтому
основание антенны  с  находящимся  в  нем  ориентационным  устройством  было
закрыто от Солнца огромным блюдцем антенны и тонуло во тьме.
   Пул подплыл к антенне сзади; он не  хотел  заходить  со  стороны  зеркала
антенны, чтобы  корпус  "Бетти"  не  перекрыл  луч  и  не  вызвал,  хотя  бы
ненадолго, досадного перерыва  связи  с  Землей.  Поэтому  он  включил  фары
капсулы и осветил ту часть основания, где е му предстояло поработать. Вот  и
она  -  небольшая  металлическая  крышка,  под   которой   таилась   причина
неисправности. Крышка крепилась четырьмя гайками, а конструкция самого блока
АЕ-35  предусматривала  возможность  быстрой  его  замены,  так  что  особых
сложностей Пул не предвидел.
   Было ясно, однако, что из капсулы он  эту  работу  проделать  не  сможет.
Во-первых, опасно маневрировать на "Бетти" так близко от легкого, паутинного
каркаса антенны, а кроме того,  рули  капсулы  легко  могли  своими  струями
покоробить тончайший металл ее  з  еркала.  Пул  решил  оставить  капсулу  в
пяти-шести метрах от антенны и выйти в  космос  в  скафандре.  Помимо  всего
руками, пусть в перчатках, легче и быстрее  заменить  блок,  чем  с  помощью
дистанционных манипуляторов, которыми оснащена была "Бетти".
   Обо всем этом он подробно доложил Боумену, и тот дважды проверил  порядок
выполнения  всех  операций.  Правда,  работа  предстояла   простая,   вполне
заурядная, но в космосе нельзя ничего принимать на веру, нельзя пренебрегать
ни одной мелочью. Здесь  не  суще  ствовало  такого  понятия,  как  "мелкая"
ошибка.
   Получив "добро" на проведение работы, Пул оставил капсулу в шести  метрах
от основания антенны. Она не могла сама уплыть в космос, но  для  надежности
Пул защелкнул хвататель одного  манипулятора  за  перекладину  металлической
лестницы; такие лестницы кор откими секциями были  продуманно  размещены  на
разных участках оболочки. Проверив все системы скафандра, Пул стравил воздух
из капсулы. Когда он, шипя,  вырвался  из  "Бетти"  наружу,  вокруг  на  миг
возникло, застлав звезды, облачко ледяных  кристаллов.  Перед  вы  ходом  из
капсулы предстояло выполнить еще одну операцию.  Пул  переключил  управление
капсулой с ручного на дистанционное, тем самым передав "Бетти" под  контроль
ЭАЛа. Это была обычная мера предосторожности: хотя  Пул  и  был  привязан  к
капсуле тонким, словно нити, пружинным фалом  огромной  прочности,  но,  как
известно, иногда даже крепчайшие страховочные фалы подводят. Он выглядел  бы
довольно глупо, если бы не мог вытребовать к себе свой кораблик,  когда  тот
ему понадобится. Теперь для  этого  достаточно  отдать  п  риказ  ЭАЛу.  Пул
распахнул люк капсулы и выплыл в молчание космоса, разматывая за собой  фал.
"Не торопись. Не делай резких движений. Остановись и подумай" - таковы  были
правила  работы  вне  корабля.  Если  их   соблюдать,   не   будет   никакие
неприятностей.
   Ухватившись за одну из ручек, укрепленных на обшивке "Бетти",  Пул  вынул
запасной блок из сумки для грузов, которая была пристроена  снаружи,  как  у
кенгуру. Никаких инструментов из набора капсулы он брать не стал - они  были
рассчитаны на манипуляторы, а не на человеческие