ведение  во  всей
русской  литературе.  Пока  что  Флойд  прочитал  недостаточно,  чтобы   это
почувствовать. И дочитать до конца, как выяснилось, было не суждено.
   В двадцать пить минут второго его внимание привлекло  извержение  на  Ио.
Красивое, но довольно обычное. Облако зонтом поднялось в космос  и  медленно
опадало  на  пылающую  поверхность  спутника.  Флойд  видел  десятки   таких
извержений, но не уставал любоваться ими. Казалось невероятным, что в  столь
маленьком небесном теле таится чудовищная энергия. В поисках лучшего ракурса
он перешел к другому иллюминатору. И увидел - точнее, не увидел - такое, что
мигом забыл об Ио. Опомнившись и удостоверившись, что  это  -  опять!  -  не
галлюцинация, Флойд тут же вызвал соседний корабль.
   - Доброе утро, Вуди, - зевнул  Саша.  -  Нет,  я  не  спал.  Как  старина
Толстой?
   - Посмотрите наружу и скажите, что видите.
   - Ничего необычного для данной области космоса. Ио, как всегда.
   Звезды, Юпитер... Боже мой!
   - Спасибо. Значит, я в здравом уме. Давайте будить капитана.
   - И остальных. Вуди, мне страшно!
   - Еще бы!.. Таня, это  Хейвуд.  Извините,  что  разбудил,  но  ваше  чудо
свершилось. Большой Брат исчез. Проболтавшись здесь  три  миллиона  лет,  он
решил удалиться.
   Спустя четверть часа на обзорной  палубе  "Леонова"  началось  экстренное
совещание. Никто не выглядел сонным.  Все  пили  горячий  кофе,  то  и  дело
поглядывая на иллюминаторы, на пугающе непривычную картину. Невозможно  было
поверить, что Большого Брата действительно нет. "Боумен знал нечто, чего  не
знаем мы", - эта фраза Флойда,  только  что  повторенная  Сашей,  повисла  в
воздухе. Она в точности отражала мысли всех, включая капитана.
   Говорить: "Я вас предупреждал!" - не имело смысла.  Даже  при  отсутствии
опасности задерживаться здесь нет нужды. Они потеряли объект исследования  и
должны как можно скорее отправляться домой. Но не все так просто.
   - Хейвуд, - сказала Таня. - Теперь я готова вполне  серьезно  рассмотреть
полученное вами предупреждение. Но даже если что-то нам угрожает, мы  должны
тщательно взвесить все "за" и "против". Жестко соединить  корабли,  включить
двигатели "Дискавери" при наличии  массивного  асимметричного  груза,  вновь
разделить корабли перед включением наших двигателей -  ни  один  капитан  не
пойдет на такой риск без веских, подавляющих доводов. Не имеет права.  А  их
нет у меня даже сейчас. Предупреждение  сделал...  призрак.  Суд  не  примет
такого свидетеля.
   - Даже при обычном расследовании этому никто не поверит, - сказал  Курноу
необычно спокойным тоном. - И даже в случае нашей единодушной поддержки.
   - Я думала об этом, Уолтер. Но если мы вернемся домой, это все оправдает.
Если нет - вряд ли что-нибудь имеет значение. Я не буду  сейчас  решать.  Мы
доложим ситуацию в Центр, и я отправлюсь спать. Пошли в рубку,  Саша,  потом
вы вернетесь на вахту. Свое решение я сообщу утром.  Но  неожиданности  этой
ночи еще не кончились. В  районе  орбиты  Марса  доклад  Тани  встретился  с
радиограммой с  Земли.  Бетти  Фернандес  наконец-то  заговорила.  Там,  где
оказались бессильны уговоры, призывы к патриотизму,  скрытые  угрозы  ЦРУ  и
Совета  национальной  безопасности,  успеха   добился   продюсер   небольшой
видеокомпании, обессмертивший тем самым свое имя.
   Все решили  удача  и  вдохновение.  Ведущий  программы  "Привет,  Земля!"
случайно заметил, что один из его сотрудников удивительно  похож  на  Дэвида
Боумена. Грим довершил  дело.  Хосе  Фернандес  мог  бы  предупредить  этого
человека, что он сильно рискует,  но  удача  сопутствует  смелым.  Когда  он
вошел, Бетти капитулировала. А когда, очень мягко, вышвырнула  его  вон,  он
уже знал все, всю историю. И, надо признать, изложил ее без обычного для его
компании цинизма. Он получил за нее Пулитцеровскую премию.
   - Жаль, что она не раскололась раньше, - устало сказал Флойд, обращаясь к
Саше. - Это избавило бы меня от многих неприятностей. Но теперь, надеюсь,  у
Тани исчезнут сомнения.
   - Конечно. Только пусть выспится. Боюсь, спать нам почти не придется.
   Это верно, подумал Флойд. Сам он очень устал, но не смог бы заснуть, даже
если бы не был вахтенным.
   Одной неопределенностью  меньше,  зато  остается  другая,  гораздо  более
значительная. Что происходит?
   Нечто подобное он испытал лишь однажды. Когда  их  с  друзьями  несло  на
байдарках по одному из притоков Колорадо, по узкому  незнакомому  каньону  с
отвесными стенами, и впереди могли быть пороги или даже  водопад,  и  ничего
нельзя было сделать...
   Сейчас Флойд вновь ощущал себя  игрушкой  могучих  сил,  влекущих  его  с
товарищами в неизвестность. И на этот раз опасность не только незрима, но  и
непостижима.

Глава 45
Отступление

   - ...Говорит Хейвуд Флойд. Я начинаю свой последний, надеюсь, репортаж из
системы Юпитера.
   Еще несколько дней - и мы покинем это странное место между планетой и Ио,
место нашего свидания с огромным искусственным объектом, получившим  от  нас
имя Большой Брат и затем внезапно исчезнувшим. Куда он делся и почему  -  не
знает никто.
   По ряду причин наше дальнейшее пребывание здесь нежелательно. Мы стартуем
на две недели раньше, используя американский корабль "Дискавери" для разгона
советского "Леонова". Основная идея проста. Корабли будут соединены. Сначала
"Дискавери" сожжет свое топливо,  затем  отделится,  и  включатся  двигатели
"Леонова". И мы используем еще одну идею, на первый взгляд лишенную  смысла.
Чтобы уйти от Юпитера, нам придется максимально сблизиться с ним. Почти  так
же, как было при торможении.
   Сначала мы сбросим скорость, и  круговая  орбита  превратится  в  эллипс,
почти касающийся атмосферы планеты. Затем, в  самой  нижней  его  точке,  мы
сожжем все свое топливо, и "Леонов" выйдет на траекторию полета к Земле.
   Зачем понадобился такой  маневр?  Попробую  обойтись  без  математических
выкладок.  Углубившись   в   гравитационное   поле   Юпитера,   мы   наберем
дополнительную скорость и дополнительную энергию. "Мы" - это наши корабли  и
топливо в их баках. Топливо будет сожжено у подножия "гравитационной  горы",
не нужно будет тратить энергию, чтобы тащить его на вершину. Выброшенное  из
наших  реакторов,  оно  отдаст  кораблям  часть  приобретенной  при   спуске
кинетической энергии. Мощь Юпитера, таким образом, используется дважды  -  и
при прибытии, и при отправке, - а мать-природа не так часто позволяет такое.
   Три  ускоряющих  фактора  -  топливо  "Дискавери",  собственное   топливо
"Алексея Леонова" и гравитация Юпитера -  выведут  "Леонова"  на  гиперболу,
направленную в глубь Солнечной системы.  К  Земле  мы  прибудем  через  пять
месяцев,  ровно  на  два  месяца  раньше  установленного  программой  срока.
Конечно, если все пойдет хорошо...
   Какова  же  судьба  "Дискавери"?  Корабль  с  опустевшими  баками  станет
беспомощен, но не погибнет. Он будет обращаться вокруг Юпитера по вытянутому
эллипсу, подобному орбите кометы. Не исключено, что спустя много  лет  новая
экспедиция приведет его к Земле. Мы  улетаем  без  сожаления,  хотя  сделано
далеко не все. Тайна исчезновения Большого Брата остается пока не раскрытой,
но разгадать ее нам не дано. Мы  сделали  все,  что  могли,  и  возвращаемся
домой. Пора прощаться. Репортаж вел Хейвуд Флойд.
   Малочисленная публика разразилась ироничными аплодисментами.
   Впрочем, на Земле к ней присоединятся миллионы.
   - Я говорил не для вас, - раздраженно заметил Флойд.
   - Но говорили, как всегда, хорошо, - примирительно сказала Таня. -  И  мы
согласны со всеми вашими положениями.
   - Не со всеми, - раздался негромкий голос. - Остается одна  проблема.  На
обзорной палубе воцарилось молчание.
   - Не понимаю, - прервала  его  Таня  обманчиво  тихим  голосом.  -  Какая
проблема, Чандра?
   - Последние недели я готовил ЭАЛа  к  полету  к  Земле.  Теперь  от  этих
программ придется отказаться.
   - Мы сожалеем, но эго единственный выход...
   - Я имею в виду другое.
   Все были поражены - прежде Чандра никогда никого не прерывал. И тем более
Таню.
   - Мы знаем, сколь чувствителен ЭАЛ к целям полета, - продолжал  маленький
индиец. - А теперь вы предлагаете вложить  в  него  программу,  которая,  не
исключено, приведет ею к  гибели.  Да,  будущая  орбита  "Дискавери"  вполне
стабильна и безопасна. Но что случится с кораблем, если  в  полученном  нами
предупреждении есть хоть какой-то смысл?  Мы  забыли  об  этом,  потому  что
испугались сами. А какова будет реакция ЭАЛа?
   - Вы полагаете, что он может ослушаться приказа?  -  медленно  отчеканила
Таня. - Как в предыдущем полете?
   - Было не так. Он просто пытался выполнить противоречивые команды.
   - Но теперь-то противоречия нет!
   - Для нас - да; Одна из приоритетных  задач  ЭАЛа  -  сохранить  корабль.
Теперь мы пытаемся помешать этому. Последствия этого  шага  могут  оказаться
непредсказуемыми. ЭАЛ - слишком сложная система.
   - Я не вижу проблемы, - вмешался Саша. - Просто не надо  сообщать  ему  о
возможной опасности, тогда никаких сомнений у него не возникнет.
   - Чандра, - требовательно спросила Таня. - Вы уже обсуждали это с ЭАЛом?
   - Нет.
   Было ли колебание в его голосе? Возможно, подумал  Флойд.  Не  исключено,
что вспомнил что-нибудь и отвлекся. Или лжет, сколь это ни невероятно.
   - Тогда сделаем, как предлагает Саша.
   - А вдруг он поинтересуется причинами смены программы?
   - Без вашей подсказки?
   -  Да.  Не  забывайте  -  он  инструмент   познания,   он   может   вести
самостоятельные исследования. Минуту Таня размышляла.
   - Все решается просто. ЭАЛ вам верит?
   - Конечно.
   - Тогда объясните ему, что "Дискавери" вне опасности и вернется на  Землю
немного позже.
   - Но это неправда.
   - Почему же? - нетерпеливо сказала Таня. - Кто из  нас  может  утверждать
обратное?
   - Но мы подозреваем опасность. Иначе не стартовали бы раньше срока.
   - И что вы предлагаете? - уже с легкой угрозой спросила Таня.
   - Сказать ему всю правду. Пусть решает сам.
   - Чандра, но это всего лишь машина!
   Индиец посмотрел на Макса так, что тот невольно отвел взгляд.
   - Как и все мы, мистер Браиловский. Но состоим ли мы из углерода  или  из
кремния, надо с уважением относиться друг к другу. Маленький Чандра выглядел
сейчас очень величественно, однако их стычка с Таней зашла слишком далеко.
   - Таня, Василий! Можно поговорить с вами? Думаю, решение есть.
   Слова Флойда были встречены с облегчением. Вскоре все  трое  были  уже  в
каюте Орловых.
   - Спасибо, Вуди, - сказала Таня, наливая Флойду "шемахи" -  его  любимого
вина. - Я так и знала, вы что-нибудь придумаете.
   - Кажется, придумал, - ответил Флойд,  смакуя  напиток.  -  Допустим,  мы
принимаем предложение Чандры. Есть  две  возможности.  Первая  -  ЭАЛ  точно
выполняет команды и  управляет  работой  двигателей  на  активных  участках.
Первый из них, как вы помните, не критический. Если даже что-нибудь случится
при уходе от Ио, времени для коррекций останется вдосталь.  И  мы  проверим,
насколько ЭАЛ послушен.
   - А облет Юпитера? Мы сожжем там основную часть топлива. И результирующая
траектория очень критична к времени и направлению тяги.
   - Но у вас есть ручное управление.
   - Не хотелось бы. Ничтожная ошибка - и мы либо сгорим в  атмосфере,  либо
превратимся в искусственную комету с периодом в тысячу лет.
   - Ну, а если не будет выхода?
   - Если заранее просчитать возможные  варианты  и  перехватить  управление
вовремя, может получиться.
   - Зная вас, Таня, я уверен - получится. Теперь вторая возможность.
   Малейшее отклонение ЭАЛа от программы - и мы берем управление на себя.
   - Отключаем его?
   - Да.
   - В прошлом полете это было не так легко.
   - С тех пор мы кое-чему научились. Обещаю вам сделать это за полсекунды.
   - Надеюсь, ЭАЛ ничего не заподозрит.
   - Не впадайте в паранойю, Василий. ЭАЛ не человек. Но Чандре, конечно, ни
слова. Мы полностью принимаем его план и полагаемся на ЭАЛа. Верно, Таня?
   - Да, Вуди. Этот приборчик - отличная идея.
   - Какой приборчик? - спросил Василий.
   - В свое время узнаешь. Извините, Вуди, но  больше  я  "шемахи"  не  дам.
Оставим до Земли.

Глава 46
Последние секунды

   Никто не поверит мне без фотографий, подумал  Макс,  наблюдая  корабли  с
расстояния в пятьсот  метров.  Картина  попросту  неприличная:  "Леонов"  на
"Дискавери" - сценка из сексуальной  жизни  космолетов...  Вспомнилось,  как
много лет назад кто-то схлопотал выговор за слишком красочный подбор слов  в
момент завершения стыковки.
   Насколько он мог судить, все было в порядке. На соединение кораблей  ушло
больше времени, чем предполагалось.
   К  счастью,  на  "Леонове"  нашлось   несколько   километров   троса   из
углеродистого  волокна  -  толщиной  со  швейную  нитку,  но  выдерживающего
многотонную  нагрузку.  Трос  предназначался  для   фиксации   приборов   на
поверхности Большого Брата. Теперь корабли  слились  в  объятии,  достаточно
прочном, чтобы выдержать вибрацию и толчки  при  ускорении  в  одну  десятую
земного - а большего максимальная тяга и не обеспечивала.
   - Что еще посмотреть? - спросил Макс.
   - Все в порядке, - отозвалась Таня. - Не будем терять времени.
   Согласно предупреждению, а ему теперь верили все, стартовать надо было  в
течение суток.
   - Извини, но я отведу "Нину" в стойло.
   - А разве она лошадь?
   - Я этого не утверждал. Но не бросать же ее  в  космосе  ради  нескольких
метров в секунду!
   - Они нам понадобятся, Макс. А за ней мы еще вернемся.
   Сомневаюсь, подумал Макс. Или все же оставить ее на этой  орбите  в  знак
того, что здесь побывал человек?
   Он аккуратно подвел  "Нину"  к  командному  отсеку  "Дискавери".  Коллеги
видели, как он проплывает перед иллюминаторами. Распахнулся люк ангара, и он
опустил "Нину" на вытянутую ладонь посадочной площадки.
   Разгон в космосе - весьма скучная операция. Ничего общего с громом, огнем
и отчаянным риском, которые сопутствуют старту с поверхности  планеты.  Если
двигатели не выйдут на полную тягу, период  ускорения  можно  продлить.  Или
дождаться на орбите следующего удобного момента и попробовать еще раз.
   Но сейчас, с отсчетом последних секунд,  напряжение  на  борту  "Леонова"
стало почти ощутимым. Все понимали, что это первое испытание ЭАЛа в деле.  О
подстраховке знали лишь Флойд, Орловы и Курноу.
   - Удачи вам, "Леонов", - за пять минут до старта напутствовал их Центр. -
Надеемся, все пройдет хорошо. И если вас не затруднит, взгляните на  экватор
Юпитера, долгота 115. Там возникло любопытное круглое пятнышко  диаметром  в
тысячу километров. Похоже на тень спутника, но это не тень.
   Таня подтвердила прием сообщения  и  попыталась  кратко,  но  убедительно
оповестить  Центр  об  утрате  экипажем  всякого  интереса  к  юпитерианской
метеорологии. ЦУП бывал иногда бестактен до изумления.
   - Все системы  работают  нормально,  -  доложил  ЭАЛ.  -  Две  минуты  до
зажигания.
   Странно, подумал Флойд,  насколько  живуча  терминология!  Ведь  лишь  на
ракетах с химическими двигателями было что зажигать.  Он  рассеянно  поискал
другие примеры.  Многие  люди,  особенно  старшего  поколения,  до  сих  пор
говорят: "зарядить камеру", "заправить машину"... Даже в студиях звукозаписи
можно услышать, например: "подрезать пленку", - однако  реальность,  стоящая
за этими выражениями, перестала быть таковой уже полвека назад.
   - Одна минута до зажигания.
   Голос ЭАЛа вернул Флойда к действительности. На протяжении  полувека  эта
минута была на космодромах и в центрах управления  полетами  самой  длинной.
Сколько раз она  заканчивалась  катастрофами!  Правда,  запоминаются  только
победы. А что суждено нам? Рука  непроизвольно  потянулась  к  карману,  где
лежала "гильотина", но  разум  подсказал,  что  времени  на  такое  движение
хватит. Если ЭАЛ и ослушается,  это  будет  неприятно,  но  не  более  того.
Критической ситуация станет вблизи Юпитера.
   - Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один... ЗАЖИГАНИЕ!
   Спустя  еще  примерно  минуту  двигатель  вышел  на  полную   тягу.   Все
разразились аплодисментами, но Таня тут же успокоила страсти. Пусть даже ЭАЛ
и работает безукоризненно, очень многое оставалось пока  неясным.  Например,
могло не выдержать основание главной антенны "Дискавери",  служившее  сейчас
опорой "Леонову", - хотя главный конструктор (давно ушедший  в  отставку)  и
уверял,  что  запас  прочности  вполне  достаточен...  Однако  минуты  текли
спокойно. О том, что  двигатель  работает,  говорили  сейчас  лишь  ощущение
тяжести  да  легкая  вибрация  корпуса  корабля.  Ио  и  Юпитер  "висели"  в
иллюминаторах на прежних местах, точно напротив друг друга.
   - Десять секунд до отсечки двигателя. Пять. Четыре. Три. Два.
   Один... ЕСТЬ!
   - Спасибо, ЭАЛ.
   - Орбита расчетная, - доложил Василий. - Корректировка не потребуется.
   - Прощай, иноземная Ио, мечта торговца землей,  -  сказал  Курноу.  -  Мы
будем скучать по тебе - причем с большим удовольствием, Сейчас он был  снова
похож на прежнего Курноу. А в последнее время странно притих, словно  что-то
задумал, и проводил часы в беседах с Катериной. Флойду оставалось надеяться,
что его коллега не заболел. Пока что экипажу "Леонова" в этом  отношении  не
на  что  было  жаловаться.  У  всех  было  легко  на  душе.   Торжествовать,
разумеется, рано - решающий маневр еще впереди, но первый шаг на пути к дому
сделан. Это давало повод для радости...
   Правда, длилась она недолго. Таня  приказала  всем  свободным  от  работы
отдыхать - до встречи с Юпитером оставалось девять часов. Уходить  никто  не
хотел, и Саша  очистил  палубу  криком:  "Вас  за  это  повесят,  бунтарское
отродье!" (Двое суток назад в выпавшие минуты отдыха все смотрели  последнюю
версию "Восстания на "Баунти"". Многие, кстати, считали, что Тане  фильм  не
стоит показывать, дабы она не  почерпнула  оттуда  кое-какие  идеи.)  Спустя
несколько часов - заснуть так и не удалось  -  Флойд  вернулся  на  обзорную
палубу. Юпитер стал гораздо больше, но превратился в серп - корабли выходили
на его ночную сторону. Глаз был бессилен фиксировать все детали  сверкающего
ущербленного диска: пояса облаков, пятна всех цветов от белого до  красного,
темные таинственные провалы, овал Большого Красного Пятна. На облаках лежала
круглая тень; от Европы - определил Флойд. Через шесть  часов  надо  быть  в
лучшей форме, но тратить время на сон преступно: все, что он видит, он видит
в последний раз. Где же пятно, о котором упоминал ЦУП? Вероятно,  уже  вышло
из-за горизонта, только вряд ли его различишь невооруженным глазом.  Василий
наверняка занят. Придется ему помочь на правах  астронома-любителя  -  всего
тридцать лет назад Флойд был в этом деле профессионалом. Он включил  главный
50-сантиметровый телескоп и тут же увидел пятно - к счастью, "Дискавери"  не
мешал обзору. Обстоятельства сложились так, что Флойд входил сейчас в первую
десятку специалистов по Юпитеру в Солнечной системе, причем остальные девять
были рядом. Но не требовалось быть  специалистом,  чтобы  заметить  в  пятне
нечто странное. Оно было настолько темным, что  казалось  дырой  в  облаках.
Флойд усилил увеличение:
   Юпитер  с  готовностью  придвинул  пятно  поближе.  И  чем  больше  Флойд
вглядывался, тем меньше понимал.
   - Василий, когда будет время, взгляните на монитор главного телескопа.
   - Это так важно? Я сейчас проверяю орбиту.
   - Там пятно, о котором  упоминал  Центр.  Спешить,  конечно,  некуда,  но
выглядит оно странно.
   - Черт! Совсем забыл. Хороши же из нас наблюдатели, если мы не можем  без
подсказки с Земли... Но дайте мне пять минут - оно, надеюсь, не убежит.
   Верно, подумал Флойд. Только в подсказках нет ничего зазорного: земные  и
лунные телескопы во много крат мощнее нашего. Пятно тем временем становилось
все необычнее. Флойд ощутил беспокойство. Д