авляющих угрозы. Если ничего не случится,
они продержатся несколько  месяцев,  пока  не  кончатся  запасы  пищи,  -  в
настоящее время капитан Лаплас, разумеется, строго ограничил их потребление.
Тем не менее никто, по его словам, не падает духом.
   А теперь, что ожидают от нас. Если мы немедленно вернемся на  Землю,  где
пройдем переоборудование и заправимся топливом, нам удастся достичь  Европы,
двигаясь  в  направлении,  обратном  обращению  Солнечной   системы,   через
восемьдесят пять суток. В настоящее время  "Юниверс"  является  единственным
действующим  космическим  кораблем,  способным  совершить  посадку  и  снова
взлететь с достаточно большим полезным грузом.  Шаттлы  с  Ганимеда  смогут,
по-видимому, лишь сбрасывать припасы,  не  больше  -  хотя  от  этого  может
зависеть жизнь тех, кто находится на борту "Гэлакси". Мне очень жаль, дамы и
господа, что наша экспедиция  оказалась  такой  непродолжительной;  надеюсь,
однако, вы увидели все, что мы обещали. Кроме того, я уверен,  вы  одобряете
цель нашей новой экспедиции - хотя, если уж быть откровенным, шансы на успех
невелики. У меня пока все. Доктор Флойд, прошу вас остаться.
   Пока остальные  покидали,  медленно  и  понурившись,  кают-компанию,  где
состоялось  столько  инструктажей,  капитан  просматривал  пачку  полученных
сообщений. Даже сейчас при некоторых обстоятельствах слова, напечатанные  на
листах бумаги, оставались наиболее  удобным  средством  связи,  но  и  здесь
техническая  революция  оставила  свой  отпечаток.  Листки,  которые   читал
капитан,  были  сделаны  из   материала,   рассчитанного   на   многократное
использование;  такая  бумага,  применяемая  для  мультифаксов   в   течение
неограниченного  времени,  резко  уменьшила  нагрузку  несчастных   мусорных
корзин.
   - Хейвуд, - произнес он, - теперь  формальности  закончились,  -  ты  сам
понимаешь, эфир забит сообщениями самого разного  характера.  И  многое  мне
непонятно.
   - Мне тоже, - ответил Флойд. - От Криса нет ничего нового?
   - Пока нет, но станция на Ганимеде передала твое  послание;  наверно,  он
уже получил его. Тебе  известно,  разумеется,  что  личные  контакты  сейчас
ограничены, но для тебя сделали исключение.
   - Спасибо, капитан. Чем еще могу помочь?
   - Я обращусь к тебе, Хейвуд, если понадобится помощь.
   Они еще не знали, что это  был  едва  ли  не  последний  разговор,  когда
сохранялись их дружеские  отношения.  Через  несколько  часов  доктор  Флойд
превратится в "этого старого безумного дурака!" и начнется непродолжительный
"мятеж на "Юниверс", возглавляемый самим капитаном.
   Идея принадлежала не Хейвуду Флойду, хотя ему очень хотелось бы этого...
   Второй помощник  Рой  Джолсон  был  "звездочетом",  штурманом  корабля  -
точнее, астронавигатором. Флойд едва знал его в  лицо  и  ни  разу  не  имел
возможности поговорить с ним, не  считая  краткого  "Доброе  утро".  Поэтому
Флойда немало удивило, когда астронавигатор осторожно постучал в  дверь  его
каюты.
   В руках он держал несколько карт и, казалось,  чувствовал  себя  неловко.
Вряд ли это было из-за благоговения перед Флойдом - все на борту уже не  раз
встречали его и достаточно привыкли. Значит, причина была в чем-то другом.
   - Доктор Флойд, - начал астронавигатор  таким  озабоченным  голосом,  что
сразу напомнил Флойду коммивояжера, чье будущее зависит от того, удастся  ли
ему заключить эту сделку. - Мне нужен ваш совет - и помощь.
   - Можете рассчитывать на меня, но чем я могу помочь?
   Джолсон развернул карту, где было указано положение всех небесных  тел  в
пределах орбиты Люцифера.
   - Эта мысль возникла у меня, когда я вспомнил, как  вы  решили  причалить
"Леонова" к "Дискавери", чтобы успеть как можно дальше уйти от Юпитера перед
его взрывом.
   - Это придумал не я, а Уолтер Курноу.
   - О-о, извините, я этого не знал. Разумеется, рядом с нами  нет  корабля,
который мог бы подтолкнуть нас - но у нас есть нечто куда лучшее.
   - Что именно? - спросил озадаченный Флойд.
   - Только не смейтесь. Зачем лететь на Землю  за  топливом,  когда  Старый
служака каждую секунду выбрасывает тонны воды и к тому же находится всего  в
двухстах метрах? Если мы протянем отводной трубопровод, нам удастся  достичь
Европы не через три месяца, а через три недели!
   Идея была настолько ошеломляющей и одновременно такой  очевидной,  что  у
Флойда перехватило дыхание.
   - А каково мнение капитана?
   - Я еще не обращался к нему; именно в этом мне и потребуется ваша помощь.
Мне хочется, чтобы вы проверили мои расчеты, а затем изложили  все  ему.  Уж
мне-то он совершенно точно откажет - я не виню его. Окажись я на его  месте,
я поступил бы так же...
   В каюте воцарилась долгая тишина. Затем Хейвуд Флойд произнес:
   - Сейчас я скажу вам, почему это невозможно. А потом вы объясните мне,  в
чем я ошибаюсь.

***

   Второй помощник  Джолсон  хорошо  знал  своего  капитана;  Смиту  еще  не
приходилось выслушивать такое безумное предложение...  Его  возражения  были
обоснованными  и  не  были  продиктованы  синдромом  "Нет  пророка  в  своем
отечестве".
   - Согласен, теоретически это осуществимо, - признал он. - Но  как  решить
практические проблемы? Как залить жидкость в топливные баки?
   - Я уже говорил с механиками. Переместим корабль на самый гребень кратера
-  даже  в  пятидесяти  метрах  никакой  опасности.  Затем  снимем  трубы  в
незаполненном отсеке, протянем трубопровод  к  Старому  служаке  и  подождем
извержения; известно, как он пунктуален.
   -  Но  корабельные  насосы  не  смогут  работать  в  почти   безвоздушном
пространстве!
   - Они не  понадобятся;  мощность,  с  которой  выбрасывает  воду  гейзер,
обеспечит нам поступление не менее ста килограммов в секунду. Старый служака
выполнит за нас всю работу.
   - Гейзер извергает ледяные кристаллы и пар, а не воду.
   - Все будет конденсироваться в баках.
   - Похоже, ты действительно все продумал, - ответил  капитан  с  неохотным
восхищением. - Но все равно -  мне  это  не  нравится.  Например,  насколько
чистой будет вода? Ты подумал о растворенных в ней  примесях  -  особенно  о
частицах углерода?
   Флойд с трудом удержался от улыбки. У капитана Смита появилась мания - он
боялся сажи.
   - Крупные частицы мы отфильтруем; остальные никак не скажутся на реакции.
Да, между прочим: похоже, что соотношение изотопа водорода здесь лучше,  чем
в земной воде. Не исключено, что тяга возрастет. А  как  относятся  к  этому
твои спутники? Если мы направимся прямо к Люциферу, пройдут  месяцы,  прежде
чем они вернутся домой...
   - Я еще не говорил с ними. Но какое это имеет значение,  когда  на  карту
поставлено столько человеческих жизней? Нам удастся прилететь к "Гэлакси" на
семьдесят дней раньше! На семьдесят дней! Подумай, что  может  произойти  на
Европе за это время!
   - Я отлично понимаю важность фактора времени, - огрызнулся капитан.
   - Но это относится и к нам тоже. На такое длительное  путешествие  у  нас
может не хватить продовольствия.
   Теперь он начинает ловить блох, подумал Флойд, и не может не знать, что я
об этом догадываюсь. Здесь нужен такт...
   - На лишнюю пару недель? Неужели у нас так мало запасов? К тому же до сих
пор нас слишком хорошо кормили. Кое-кому из нас не повредит сдержанность.
   На лице капитана появилась холодная улыбка.
   - Попробуй убедить в этом Уиллиса и Михайловича. Боюсь, однако,  что  вся
эта идея - безумный бред.
   - По крайней мере, давай изложим ее владельцу корабля. Я хочу  поговорить
с сэром Лоуренсом.
   - Сам понимаешь, я не могу тебе запретить этого, - ответил капитан Смит с
сожалением в голосе. - Но я заранее знаю, что он тебе скажет.  Капитан  Смит
жестоко ошибался.

***

   Сэр Лоуренс Тсунг не играл в азартные игры вот уже тридцать лет - это  не
соответствовало его величию в  мире  коммерции.  Но  в  молодости  он  часто
вызывал некоторый переполох на  ипподроме  в  Гонконге,  пока  отцы  города,
настроенные пуритански,  в  приступе  заботы  о  нравственности  не  приняли
решения о его закрытии. До чего похоже на жизнь, думал иногда сэр Лоуренс  с
сожалением: когда он мог делать ставки, у него  не  было  денег,  а  теперь,
когда столько денег, - положение самого богатого в мире человека ко  многому
обязывало.
   И тем не менее - а он знал это лучше других -  вся  его  деловая  карьера
была продолжительной азартной игрой. Разумеется, он старался  улучшить  свои
шансы, собирал самую надежную информацию и выслушивал экспертов, которые, по
его мнению, могли дать хороший совет. Как правило,  он  вовремя  выходил  из
игры, полагаясь на интуицию, но риск всегда был где-то рядом.
   И теперь, читая меморандум Хейвуда Флойда,  он  снова  испытывал  прежнее
волнение, как в далеком прошлом, когда видел взмыленных лошадей,  с  топотом
вылетающих из-за поворота на  последнюю  прямую.  И  вот  перед  ним.  новое
рискованное предприятие - наверно, последнее и  самое  крупное  за  всю  его
карьеру, хотя, разумеется, он никогда не скажет об этом  совету  управляющих
своего концерна - не говоря уже о леди Джасмин.
   - Билл, - спросил он, - а что ты думаешь об этом?
   Его сын (спокойный и основательный в своих поступках, но без искры гения,
которая, возможно, и не требовалась в его поколении) ответил именно так, как
и ожидал сэр Лоуренс:
   - Теоретически это вполне осуществимо. На бумаге все возможно.
   Однако мы уже потеряли один корабль. И теперь рискуем вторым.
   - Но он все равно полетит к Юпитеру - то есть к Люциферу.
   - Верно - только после тщательного осмотра и проверки на земной орбите. А
ты понимаешь, отец, во что выльется предлагаемая доктором Флойдом экспедиция
- при полете прямо к Люциферу? "Юниверс" побьет все  рекорды  скорости  -  к
моменту Разворота она превысит тысячу километров в секунду!
   Это было худшим, что он  мог  сказать  отцу;  топот  лошадей,  летящих  к
финишу, снова зазвучал в ушах сэра Лоуренса.
   - Будет неплохо, - сдержанно заметил сэр Лоуренс, - если они проведут ряд
испытаний, хотя капитан Смит сопротивляется  изо  всех  сил.  Угрожает  даже
отставкой. А пока выясни  у  страховой  компании  Ллойдза  -  возможно,  нам
придется отказаться от требования страховки за "Гэлакси". Особенно,  мог  бы
прибавить он, если в  этой  игре  мы  собираемся  использовать  "Юниверс"  в
качестве еще более крупной ставки.  И  его  очень  беспокоил  капитан  Смит.
Теперь, когда Лаплас выброшен на Европу, Смит стал его лучшим капитаном.

Глава 33
Заправка

   - За всю жизнь не  видел  ничего  более  нелепого,  -  проворчал  главный
механик. - Но  за  отведенное  нам  время  лучше  не  сделаешь.  Самодельный
трубопровод протянулся через пятьдесят метров ослепительно белой,  усыпанной
кристаллами скалистой почвы от корабля к пока бездействующему жерлу  Старого
служаки и заканчивался там обращенной вниз четырехугольной воронкой.  Солнце
только что поднялось из-за холмов, и почва уже начала вздрагивать под ногами
- подземные или, точнее, подгаллейские резервуары, питающие гейзер,  ощутили
прикосновение тепла. Хейвуд Флойд не выходил из кают-компании, он  с  трудом
верил, что всего за двадцать четыре часа произошло столько событий. Начать с
того, что все, кто был на корабле, раскололись на два враждующих лагеря - во
главе одного стоял  капитан,  другой,  поневоле,  пришлось  возглавить  ему.
Разговаривали они друг с другом с  ледяной  вежливостью  и  избегали  прямых
нападок; правда, Флойд узнал, что в  определенных  кругах  его  осчастливили
новым прозвищем - "самоубийца Флойд", что  ему  не  слишком  понравилось.  И
все-таки  никто  не  сумел  отыскать   существенных   изъянов   в   операции
Флойда-Джолсона (это название тоже было несправедливым;  сам  он  настаивал,
что заслуга полностью принадлежит Джолсону, но его отказывались  слушать.  А
Михайлович поинтересовался: "Что, боитесь разделить ответственность?").
   Через двадцать минут, когда Старый служака несколько  запоздало  встретит
рассвет, начнется первое испытание. Но  даже  если  оно  пройдет  успешно  и
топливные баки начнут наполняться кристально чистой водой  -  вместо  мутной
жижи, как предсказывал капитан Смит, - это  еще  не  означало,  что  путь  к
Европе открыт.
   Незначительным,  но  немаловажным  фактором   были   желания   знаменитых
пассажиров. Они надеялись вернуться домой через две  недели;  теперь,  к  их
удивлению -  а  в  некоторых  случаях  оцепенению,  -  перед  ними  возникла
перспектива опасной экспедиции через половину  Солнечной  системы  -  причем
даже в случае благоприятного исхода день возвращения  на  Землю  был  окутан
туманом неизвестности.
   Уиллис был очень расстроен; все его планы рушились. Он бродил по кораблю,
бормоча  что-то  относительно  судебных  исков,  но  не  встречал   никакого
сочувствия.
   Гринберг, напротив, был в восторге; еще бы, он снова работает в  космосе!
И Михайлович - который тратил массу времени, что-то шумно  сочиняя  в  своей
далеко не звуконепроницаемой каюте, - тоже был в экстазе. Он был уверен, что
это новое приключение послужит толчком его вдохновению.
   Мэгги М отнеслась к этому по-философски: "Если мы  можем  спасти  столько
человеческих жизней, - сказала она, глядя прямо на Уиллиса,  -  разве  можно
возражать?"
   Что касается Эвы Мерлин - Флойд постарался объяснить ситуацию  как  можно
понятнее и убедился, что ей и  без  того  все  ясно,  -  она,  ко  всеобщему
изумлению, задала вопрос, мимо которого до сих пор почему-то  проходили:  "А
если европеане не захотят, чтобы мы совершили посадку на их планете  -  даже
ради спасения наших друзей?" Флойд посмотрел на нее с искренним  изумлением;
даже теперь ему все еще трудно было общаться с ней как с мыслящим существом,
поэтому он не мог  заранее  угадать,  выскажет  ли  она  нечто  поразительно
глубокое или ляпнет какую-нибудь глупость.
   - Очень интересный вопрос, Эва. Поверьте, я тоже думаю об этом.
   Флойд говорил истинную правду: он просто не мог  заставить  себя  соврать
Эвс Мерлин. Это походило бы на кощунство.
   Над жерлом гейзера появились первые струйки пара. Они  взлетали  вверх  и
исчезали в небе  по  своим  неестественным  траекториям,  возможным  лишь  в
безвоздушном пространстве, испаряясь под жгучими солнечными лучами.
   Старый служака откашлялся и прочистил глотку. Снежно-белая,  поразительно
компактная струя ледяных кристаллов и  капелек  воды  начала  подниматься  в
небо.  Земные  инстинкты  наблюдателей  подсказывали  им,  что  она  вот-вот
наклонится и начнет  падать  вниз,  но  они,  разумеется,  ошибались.  Струя
взлетала все выше и выше, чуть-чуть расширяясь и сливаясь наконец с огромной
сверкающей  оболочкой  кометы.  Флойд   с   удовлетворением   заметил,   как
трубопровод задрожал и жидкость устремилась по нему в топливные баки.
   Через  десять  минут  на  мостике  состоялся  военный  совет.   Все   еще
раздраженный,  капитан  Смит  коротко  кивнул  Флойду;  слово  взял  старший
помощник капитана, он был немного смущен.
   - Итак, теперь ясно. что трубопровод работает, причем удивительно хорошо.
Если ничего не изменится, мы сможем наполнить баки за двадцать часов -  хотя
не исключено, что придется выйти и закрепить трубы понадежнее.
   - А как относительно примесей? - спросил кто-то. Старший помощник вытянул
руку с пластмассовой колбой, наполненной бесцветной жидкостью.
   - Мы отфильтровали все частицы диаметром более нескольких микронов. Чтобы
не рисковать, проделаем эту операцию дважды, перегоняя  жидкость  из  одного
бака  в  другой.  Боюсь,  пока  не  пролетим  Марс,  придется  обойтись  без
плавательного бассейна.
   Все рассмеялись. Напряженность исчезла,  и  даже  капитан  позволил  себе
улыбнуться.
   - Для начала включим двигатели на минимальную тягу, чтобы убедиться,  как
действует Н2О кометы Галлея. Если возникнут затруднения, придется отказаться
от этой идеи  и  лететь  для  заправки  домой,  за  чистой  водой  на  Луну,
франко-борт кратер Аристарх. Наступила тишина; каждый  ждал,  что  заговорит
кто-нибудь другой.
   Затянувшееся молчание нарушил капитан Смит.
   - Вы знаете, - произнес он, - что  все  это  мне  очень  не  нравится.  Я
даже... - Внезапно он изменил тему; все и без того знали, что  он  собирался
направить сэру Лоуренсу заявление об отставке, хотя этот жест был достаточно
бессмысленным при данных обстоятельствах.
   - Но за последние  несколько  часов  кое-что  произошло.  Хозяин  корабля
одобрил предложение - при условии, что в ходе наших испытаний  не  возникнет
серьезных трудностей. И - это большой сюрприз,  и  мне  известно  о  нем  не
больше вас - Всемирный космический совет не только  одобрил  замысел,  но  и
обратился к нам с настоятельной просьбой осуществить  его,  причем  взял  на
себя все расходы. Остается лишь  гадать  почему.  Однако  меня  все  еще  не
покидают сомнения... -  Он  недоверчиво  посмотрел  на  колбу  с  прозрачной
жидкостью, которую держал теперь в руках Хейвуд Флойд, рассматривая на  свет
и слегка взбалтывая. - Я инженер, а не химик. Жидкость выглядит чистой -  но
как она скажется на внутренней обшивке топливных баков?
   Флойд так и не смог объяснить причину своего  поступка;  для  него  столь
необдуманные  действия  были  совершенно  нехарактерны.  Возможно,  ему  уже
слишком надоели долгие споры и хотелось быстрее взяться  за  дело.  А  может
быть, он решил, что капитану не  хватает  твердости.  Быстрым  движением  он
повернул краник,  сжал  в  руке  пластмассовую  колбу  и  выплеснул  все  20
кубических сантиметров кометы Галлея себе в горло.
   - Вот ответ на ваш вопрос, капитан, - сказал он, проглотив жидкость.
   - Между прочим, - заметил врач полчаса спустя, -  ничего  глупее  мне  не
приходилось видеть. Вы что, не знаете, что там содержатся цианиды, цианогены
и вообще бог знает что еще?
   - Да знаю, - засмеялся Флойд. -  Видел  результаты  анализа  -  несколько
частиц на миллион. Никаких оснований для беспокойства. И все-таки меня  ждал
сюрприз, - унылое выражение сменило улыбку.
   - Какой именно?
   - Если удастся организовать ее доставку на Землю, можно заработать  целое
состояние, продавая жидкость как "слабительное кометы Галлея".

Глава 34
Автомойка

   После  того  как  решение  было  принято,  атмосфера  на  корабле   резко
изменилась. Споры стихли; все помогали  друг  другу,  и  мало  кому  удалось
выспаться за два оборота ядра кометы - сто  часов  земного  времени.  Первый
день был потрачен на осторожный отвод части струя Старого служаки, но  когда
гейзер к вечеру утих, техника была полностью отработана. Уже приняли на борт
более тысячи тонн воды; в течение  следующего  галлейского  дня  баки  будут
наполнены. Хейвуд Флойд старался не попадаться на глаза капитану,  не  желая
испытывать судьбу; к тому  же  у  Смита  была  тысяча  разных  дел.  Правда,
рассчитывать параметры  новой  орбиты  не  понадобилось;  все  расчеты  были
сделаны и тщательно проверены на Земле.
   Сейчас уже не оставалось сомнений, что идея -  поистине  блестящая  и  ее
преимущества даже более значительны, чем ожидал сам Джолсон. Заправившись на
комете Галлея, "Юниверс" избавился от двух крупных  изменений  в  траектории
полета, необходимых для свидания с Землей; теперь корабль мог лететь прямо к
цели  с  максимальным  ускорением,  выигрывая  много  недель.  Несмотря   на
возможный риск, все аплодировали блестящему замыслу. Или почти все...
   Члены тут же возникшего на Земле общества "Руки прочь от кометы  Галлея!"
были полны возмущения. Их было всего 236, но они знали, как привлечь к  себе
внимание. По их мнению, нельзя грабить небесное тело -  даже  ради  спасения
человеческих жизней. Они не утихомирились и после того,  как  им  объяснили,
что "Юниверс" взял лишь малую толику кометного вещества, которое  все  равно
бесполезно исчезало в  космическом  пространстве.  Дело  вовсе  не  в  этом,
доказывали они, важен принцип. Их сердитые заявле