да не
меняет своего положения на небе, а зажечь огонь на Европе невозможно.
   - Восемь минут. Жаль, что все спрятались от нас.
   - Или залезли в воду канала. Давай  хотя  бы  посмотрим  на  это  большое
здание посреди  площади.  По-моему,  это  ратуша.  Ван-дер-Берг  показал  на
строение, намного превышающее другие по размерам, причем с  совершенно  иной
архитектурой; оно состояло из ряда вертикальных цилиндров, похожих на  трубы
органа - только гораздо больше. К тому же здание не было  совершенно  белым,
его покрывал какой-то сложный пятнистый узор.
   - Европейское искусство! - воскликнул Ван-дер-Берг. - Смотри,  похоже  на
мозаичное панно! Ближе! Еще ближе! Это нужно обязательно заснять!
   Флойд начал послушно спускаться - ниже - ниже - еще  ниже.  Казалось,  он
совсем забыл свои прежние опасения относительно нехватки  топлива;  внезапно
потрясенный Ван-дер-Берг понял, что Флойд идет на  посадку.  Ученый  перевел
взгляд  с  быстро  приближающейся  поверхности  на   пилота.   Хотя   Флойд,
несомненно,  сохранял  контроль  над  механизмами   шаттла,   казалось,   он
погрузился в гипнотический транс: не отрываясь, он пристально смотрел  прямо
перед собой.
   - Что с тобой, Крис? - воскликнул Ван-дер-Берг. - Что ты делаешь?
   - Совершаю посадку, разумеется. А разве ты не видишь его?
   - Кого?
   - Человека, вон там, у самого большого цилиндра. И ты только посмотри:  у
него нет дыхательного аппарата!
   - Крис, не сходи с ума! Там нет никого!
   - Он смотрит на нас. Машет рукой - мне кажется, я узнаю... Боже мой!
   - Крис! Немедленно прекрати спуск! Там никого нет!
   Флойд  не  обращал  на  него  никакого  внимания.   Абсолютно   спокойно,
профессиональными, точными движениями он за  мгновение  до  прикосновения  к
поверхности выключил двигатель и мягко посадил  "Билла  Т".  С  максимальной
тщательностью Флойд проверил показания приборов на  панели  и  поставил  все
ручки на "0".  Лишь  закончив  всю  последовательность  операций,  он  снова
посмотрел наружу с озадаченным, но счастливым выражением на лице.
   - Здравствуй, дедушка, - произнес он тихим голосом,  хотя  никого,  кроме
Ван-дер-Берга, вокруг не было.

Глава 51
Фантом

   Даже в самых страшных  кошмарах  доктору  Ван-дер-Бергу  не  приходило  в
голову, что он может оказаться на враждебном мире  в  крошечной  космической
капсуле рядом со спутником, сошедшим с ума. Правда, Крис Флойд  не  проявлял
признаков буйно  помешанного;  возможно,  удастся  уговорить  его  вернуться
обратно к "Гэлакси"... Он по-прежнему смотрел вперед пустым взором,  и  губы
его время от времени  шевелились  в  молчаливом  разговоре.  Враждебный  мир
вокруг оставался совершенно пустым - можно было  подумать,  что  он  покинут
столетиями раньше. Шло время, и Ван-дер-Берг начал замечать  признаки  того,
что совсем недавно здесь кто-то жил. Хотя струя двигателя  "Билла  Т"  сдула
тонкий слой снега вокруг, на  всей  остальной  части  площади  он  продолжал
лежать. Это было похоже на страницу, вырванную из книги, покрытую знаками  и
иероглифами, и некоторые  из  них  были  ему  понятны.  Вон  туда  протащили
какой-то тяжелый предмет - или по снегу протащился кто-то сам. Из  закрытого
теперь входа в один из иглу вели совершенно четкие следы колес. Вдали  лежал
какой-то предмет, похожий на сосуд; наверно, жители Европы бывают такими  же
безалаберными, как и земляне...
   Присутствие  жизни  было  совершенно  очевидным  и  явным.  Ван-дер-Бергу
казалось, что за его движениями наблюдают тысячи глаз - и он  не  знал,  чьи
это глаза - друзей или врагов. Не исключено, что жителям было совершенно все
равно; они просто ждали, пока пришельцы уберутся восвояси, и тогда они снова
примутся за свои таинственные занятия, прерванные появлением землян.
   Наконец Крис снова произнес в пустоту:
   - До свиданья, дедушка.
   Он сказал это  с  грустью  в  голосе  и,  повернувшись  к  Ван-дер-Бергу,
продолжил уже как обычно:
   -  Он  говорит,  что  нам  пора  улетать.  Наверно,  ты  принял  меня  за
сумасшедшего.
   Лучше всего, подумал Ван-дер-Берг, не показывать, что я согласен. А через
несколько мгновений ему пришлось беспокоиться  о  другом.  Флойд  озадаченно
смотрел на цифры, выданные бортовым компьютером.
   Наконец он произнес извиняющимся тоном:
   - Прости меня, Ван, но мы использовали  для  приземления  гораздо  больше
топлива,  чем  я  ожидал.  Нам  придется  изменить  маршрут.  Это,   подумал
Ван-дер-Берг уныло, судя по всему, означает, что у них  не  хватит  топлива,
чтобы вернуться на "Гэлакси". Он с трудом удержался, чтобы  не  воскликнуть:
"Черт бы побрал твоего дедушку!". Но вместо этого спросил:
   - Что будем делать?
   Флойд смотрел на карту и вводил в компьютер новые данные.
   - Здесь оставаться мы не можем. - (А почему нет? - подумал  Ван-дер-Берг.
Раз уж нам все равно придется  умереть,  то,  по  крайней  мере,  с  пользой
проведем время и узнаем как можно больше.) - Поэтому  нужно  отыскать  такое
место, с которого шаттл, посланный "Юниверс", легко сможет подобрать нас.
   Ван-дер-Берг  почувствовал,  как  гора  свалилась  с  плеч,  и  молча   с
облегчением вздохнул. Каким нужно быть дураком, чтобы  забыть  об  этом;  он
чувствовал себя подобно приговоренному к смерти и помилованному  на  пути  к
виселице. "Юниверс" достигнет Европы меньше чем через четверо суток;  кабину
"Билла Т" вряд ли можно назвать роскошной, однако  она  была  все-таки  куда
лучше, чем все остальные варианты.
   - Где-нибудь подальше от этой  унылой  погоды  найдем  хорошую,  надежную
площадку, поближе к "Гэлакси" - хотя я и не уверен,  как  это  может  помочь
нам. У нас хватит топлива на пятьсот километров - просто лететь  через  море
слишком рискованно.
   На мгновение Ван-дер-Берг с  сожалением  подумал  о  горе  Зевс;  сколько
исследований можно было  бы  провести  там.  Но  сейсмические  возмущения  -
становившиеся все мощнее по мере того, как Ио все ближе подходила к створу с
Люцифером,   -   делали   это   невозможным.   Интересно,   продолжают    ли
функционировать установленные им инструменты. Нужно проверить -  как  только
решим главную проблему.
   - Лучше всего направиться к экватору - для шаттла это наиболее удобно. На
радиолокационной  карте  видны  ровные  площадки  внутри   материка   -   на
шестидесяти градусах западной долготы.
   - Да, это плато Массада. (Кроме  того,  подумал  Ван-дер-Берг,  там  тоже
неплохо было бы оглядеться вокруг. Нужно использовать любую представляющуюся
возможность...) - Тогда все в порядке. До свиданья,  Венеция.  До  свиданья,
дедушка.
   Когда приглушенный рев тормозных ракет стих, Флойд последний раз проверил
показания  приборов  и  поставил  необходимые   предохранители.   Затем   он
расстегнул ремни безопасности  и  потянулся  -  насколько  позволяла  кабина
"Билла Т".
   - Не так уж и плохо - для Европы, - произнес он неунывающим голосом. - За
оставшиеся  четверо  суток  нам   предстоят   выяснить,   действительно   ли
неприкосновенный запас шаттла так невкусен, как утверждают  многие.  Итак  -
кто из нас начнет говорить первым?

Глава 52
Откровенный разговор

   Жаль, что мне не пришлось учиться психологии, подумал Ван-дер-Берг; тогда
мне удалось бы определить основные параметры его галлюцинаций.  Несмотря  на
то что при здешнем тяготении любое из кресел было достаточно удобным,  Флойд
до предела откинул назад спинку  своего  кресла,  расположился  поудобнее  и
обхватил  ладонями  затылок.  И  тут  Ван-дер-Берг  вспомнил,   что   такова
классическая   поза   пациента   в   дни   старого,   еще    не    полностью
дискредитированного анализа по Фрейду. Он был рад, что его спутник заговорил
первым;  отчасти  из-за  любопытства,  но  главным   образом   потому,   что
Ван-дер-Берг надеялся, что чем быстрее Флойд расскажет  о  случившемся,  тем
легче будет ему выздороветь - или, по крайней мере, обрести спокойствие.  Но
Ван-дер-Берг не испытывал особого оптимизма: для  столь  ярких  галлюцинаций
должны быть весьма глубокие, серьезные основания.
   Ван-дер-Берга крайне смутило то обстоятельство, что Флойд был полностью с
ним согласен и уже поставил диагноз.
   -  Уровень  устойчивости   моей   нервной   системы   и   психологической
совместимости оценивается категорией "А-1", - сказал  он.  -  Это  настолько
высокая категория,  что  психиатры  разрешают  мне  даже  читать  заключения
медицинской комиссии обо мне - а  в  эту  категорию  попадает  всего  десять
процентов. Так что я озадачен не  меньше  тебя,  но  я  действительно  видел
дедушку, и он говорил со мной. Я не верю в призраков - а кто верит? - однако
это означает, что он умер. Жаль, что я был так плохо знаком с ним, а мне так
хотелось снова встретиться...  По  крайней  мере,  теперь  мне  есть  о  чем
вспомнить.
   Помолчав, Ван-дер-Берг попросил Криса:
   - Расскажи мне точно, что он говорил.
   - Я никогда не отличался абсолютной памятью, - ответил  Крис  с  грустной
улыбкой, - и происшедшее настолько потрясло меня, что вряд  ли  мне  удастся
точно припомнить  его  слова.  -  Он  замолчал,  и  на  его  лице  появилось
недоуменное выражение.
   - Но вот что кажется мне очень странным: я пытаюсь вспомнить, о чем мы  с
ним говорили, и  у  меня  возникает  впечатление,  что  мы  не  пользовались
словами.
   Еще хуже, подумал Ван-дер-Берг;  не  только  жизнь  после  смерти,  но  и
телепатия. Но он все же попросил:
   - Тогда передай мне основное содержание своего - э-э - разговора.
   Ты ведь помнишь, я был рядом и не слышал ни единого произнесенного  тобой
слова.
   - Ну хорошо. Он сказал нечто вроде: "Мне хотелось бы снова увидеть  тебя,
и я счастлив нашей встрече. Все закончится успешно, "Юниверс" скоро прилетит
и спасет вас".
   Типичное спиритическое послание - в общих словах и  ничего  не  значащее,
подумал  Ван-дер-Берг.  Духи  никогда  не  сообщают  ничего  полезного   или
удивительного - их послания всего лишь отражают надежды и страхи  слушателя.
Нулевая информация, отразившаяся из подсознания...
   - Дальше...
   - Потом я спросил, куда делись все жители - почему  место  кажется  таким
заброшенным. Он засмеялся и сказал в ответ что-то непонятное. Что-то  вроде:
"Я знал, что вы не причините вреда - когда  мы  увидели  ваш  аппарат,  едва
успели оповестить всех. Все... - он  произнес  слово,  которое  я  не  смогу
произнести, даже если вспомню его, - спрятались в воде -  когда  нужно,  они
могут двигаться достаточно быстро! Они не выйдут оттуда, пока вы не  улетите
и ветер не развеет ядовитые газы". Интересно, что  он  хотел  сказать  этим?
Выхлопные газы нашего реактивного двигателя - это всего лишь самый  обычный,
чистый пар, их атмосфера в значительной мере состоит из него.
   Ну что ж, подумал Ван-дер-Берг, по-видимому, галлюцинации, так же  как  и
сновидения, совсем не обязательно должны  вести  к  логическим  заключениям.
Возможно, понятие "яд" символизирует какой-то глубоко укоренившийся страх  в
сознании Криса, настолько глубокий, что его не удалось обнаружить  даже  при
психологическом анализе. Как бы то ни было, сомневаюсь, что это имеет ко мне
какое-то отношение. Ядовитые газы, видите ли! Двигатель "Билла Т" использует
в качестве рабочего вещества чистую дистиллированную воду...
   Впрочем... одну минуту. Какова температура газов, когда они  вылетают  из
дюз корабля? Я где-то читал...
   - Крис, - осторожно спросил Ван-дер-Берг, - вода, пройдя  через  реактор,
вся превращается в пар?
   - Ей больше не во что превращаться. Ах да, при  максимальной  температуре
десять или пятнадцать процентов расщепляется на водород и кислород.
   Кислород! По спине Ван-дер-Берга пробежали мурашки, хотя  в  кабине  было
достаточно тепло. Очень маловероятно, что Флойд понимает значение только что
сказанного им; это выходит за пределы области его знаний.
   - А знаешь ли ты, Крис, что для  простейших  организмов  Земли  -  и  уже
конечно для существ, живущих в атмосфере, похожей на  ту,  что  присутствует
здесь, на Европе, - кислород является смертельным ядом?
   - Ты шутишь?
   - Нисколько: он ядовит даже для нас - при высоком давлении.
   - Действительно, нам говорили об этом при обучении подводным работам.
   - Твой... дедушка был совершенно прав. Это похоже на то, как если  бы  мы
обрызгали их город ипритом. Впрочем, не совсем так -  кислород  рассеивается
очень быстро.
   - Значит, теперь ты мне веришь.
   - Я и не утверждал обратного.
   - Оставь, для этого нужно быть ненормальным!
   Напряженность в кабине исчезла, и они рассмеялись.
   - А как он был одет?
   - В старомодный домашний халат - он  надевал  его,  когда  я  был  совсем
маленьким. Халат казался очень удобным.
   - Еще что тебе запомнилось?
   - Ты знаешь - он выглядел гораздо моложе, и волосы были гораздо гуще, чем
при нашей последней встрече. Поэтому мне кажется, что он не  был  -  как  бы
лучше  выразиться?  -  настоящим.  Что-то  вроде   изображения,   созданного
компьютером. Или синтетической голограммы.
   - Монолит!
   - Да - я тоже подумал об этом. Помнишь, как Дэйв Боумен явился дедушке на
"Дискавери"? Но почему? Он не предупреждал меня ни о чем -  даже  ничего  не
передавал. Просто захотел попрощаться и пожелать мне счастья...
   Наступила неловкая тишина, и лицо Флойда исказила гримаса боли; казалось,
он вот-вот разрыдается. В следующее мгновенье он овладел собой  и  улыбнулся
Ван-дер-Бергу.
   - Я достаточно рассказал тебе. Теперь твоя очередь объяснить,  как  попал
на планету, состоящую главным  образом  изо  льда  и  серы,  алмаз,  весящей
миллион  миллионов  тонн.  Надеюсь,   твое   объяснение   будет   достаточно
убедительным.
   - Будет, - ответил доктор Рольф Ван-дер-Берг.

Глава 53
Скороварка

   - Когда  я  учился  в  университете  Флагстаффа,  -  начал  свой  рассказ
Ван-дер-Берг, - мне как-то попал в руки старый учебник астрономии, где  было
написано: "Солнечная система  состоит  из  Солнца,  Юпитера  -  и  множества
осколков". Ставит Землю на место, чтобы не слишком задирала нос, верно? И не
слишком справедливо по отношению к Сатурну, Урану и Нептуну - трем остальным
газовым гигантам, диаметр каждого из которых уступает юпитерианскому всего в
два с небольшим раза. Но я лучше начну с Европы. Ты знаешь, что,  перед  тем
как Люцифер принялся нагревать ее, поверхность Европы, покрытая льдом,  была
совершенно плоской - наибольшая возвышенность не превышала двухсот метров  -
и даже после того, как лед  растаял  и  масса  воды  перенеслась  на  Ночную
сторону и замерзла там, осталась почти такой же плоской. С 2015 года - когда
были начаты подробные наблюдения - и до 2038 на  всем  спутнике  была  всего
одна значительная возвышенность - и все знают, что она собой представляла.
   - Совершенно верно. И хотя я видел его своими собственными  глазами,  мне
все  еще  не  верится,  что  Монолит  может  быть  стеной!  Мне  он   всегда
представлялся стоящим на своем торце - или плавающим в пространстве.
   - Думаю, мы поняли теперь, что он может делать  что  угодно  -  все,  что
существует в нашем воображении, - и массу других вещей, которые мы не  может
себе представить.
   Итак, что-то произошло на Европе в период между одной серией наблюдений и
другой. На ее поверхности в 2037 году внезапно появилась гора Зевс - высотой
в десять километров. Вулканы такого размера не возникают за пару  недель;  к
тому же на Европе нет такой вулканической активности, как на Ио.
   - Не знаю как тебе, - проворчал Флойд, - а вот мне ее активность  кажется
вполне достаточной. Ты почувствовал этот толчок?
   - К тому же, если бы эта новая гора была вулканом, она выбрасывала  бы  в
атмосферу колоссальное количество газа; действительно,  в  атмосфере  Европы
произошли некоторые изменения, но столь ничтожные, что никак не подтверждают
такое объяснение. Все это оставалось для  нас  тайной,  а  поскольку  мы  не
решались подлетать к Европе слишком близко - и,  к  тому  же,  были  слишком
заняты другими делами, - нам не  оставалось  ничего  иного,  как  выдумывать
самые фантастические теории. Действительность оказалась, однако, куда  более
фантастичной... Первые подозрения возникли у  меня  в  результате  случайных
наблюдений, осуществленных в 2057 году,  но  года  два  я  не  думал  о  них
всерьез. Затем доказательства  стали  более  убедительными;  в  любой  менее
причудливой ситуации они стали бы абсолютно надежными.  Но  до  того  как  я
решился поверить, что гора Зевс представляет собой алмаз, мне  потребовалось
объяснение.
   Для хорошего ученого - а  я  считаю  себя  таковым  -  ни  один  факт  не
заслуживает уважения до тех пор, пока он не подкреплен теорией. Теория может
оказаться и ошибочной - так обычно и происходит, по крайней мере отчасти,  -
но  она  должна  представить  рабочую  гипотезу.  Как  ты  заметил,  нелегко
объяснить появление алмаза массой  в  миллион  миллионов  тонн  на  планете,
состоящей изо льда и серы. Сейчас, разумеется, все  это  кажется  совершенно
очевидным, и я считаю  себя  полным  дураком  из-за  того,  что  не  заметил
объяснения еще  несколько  лет  назад.  Мы  избавились  бы  тогда  от  массы
неприятностей - и спасли жизнь по крайней мере одному человеку.
   Он замолчал, и вдруг неожиданно спросил Флойда:
   - Никто не упоминал в разговоре с тобой доктора Пауля Крюгера?
   - Никто. Да и зачем? Я, разумеется, слышал о Нем. -  Просто  так.  Видишь
ли, произошло немало таинственных событий, объяснение  которым  мы  вряд  ли
когда-нибудь узнаем. Как бы то ни  было,  все  это  перестало  быть  тайной.
Короче говоря, два года тому назад я послал Паулю секретную радиограмму.  Ах
да, извини, совсем забыл - он мой дядя. Так вот, я  сообщил  ему  результаты
своих  наблюдений  и  появившиеся  у  меня  предположения.  Я  попросил  его
подтвердить их - или опровергнуть.
   Поскольку в его распоряжении самые  современные  компьютеры,  дяде  Паулю
много времени не потребовалось.  К  сожалению,  он  не  проявил  достаточной
осторожности; а может быть, кто-то следил за его работой  -  я  уверен,  что
твои друзья, кем бы они ни оказались, уже знают ответ на этот вопрос.
   Через пару дней после получения моего запроса он раскопал старую  статью,
напечатанную восемьдесят лет назад в научном журнале "Нейчур", - в то  время
журнал  еще  печатался  на  бумаге,  представляешь  себе!  -  и  эта  статья
убедительно все объясняла. Почти все. Ее автором был  ученый,  работавший  в
одной из крупных лабораторий в Соединенных Штатах - Америки, разумеется, - в
то  время  Соединенных  Штатов  Южной  Америки  еще  не  было.   Лаборатория
занималась проектированием ядерного оружия, так что там отлично  разбирались
в высоких температурах и давлениях...
   Не знаю, имел  ли  доктор  Росс  -  это  фамилия  автора  -  какое-нибудь
отношение к бомбам, но в процессе своей работы он задумался, должно быть, об
условиях, существующих в глубинах  гигантских  планет.  И  в  своей  статье,
появившейся в 1984 году - извини, в 1981, - он высказал ряд очень интересных
предположений...
   Он указал на то, что  в  газовых  гигантах  -  в  форме  метана,  СН4,  -
содержится огромное количество углерода. До семнадцати  процентов  от  общей
массы! По его расчетам, при температуре и  давлении,  существующих  в  ядрах
этих планет - миллионы атмосфер! - углерод будет выделяться  из  соединений,
осаждаться в центре и - ты уже догадался, наверно, - кристаллизоваться.  Как
теория она была поистине великолепной: думаю,  он  даже  и  не  мечтал,  что
когда-нибудь удастся проверить ее на  практике...  Итак,  это  первая  часть
истории. Некоторые аспект второй части еще интереснее.  А  там  еще  остался
кофе?
   - Конечно, мне кажется, что я уже нашел разгадку второй части.
   Ясно, что это связано со взрывом Юпитера.
   - Взрывом, но не  обычным,  а  направленным  внутрь.  Произошла  имплозия
Юпитера; его наружные слои обрушились в направлении  ядра,  затем  произошла
дет