Хэлворсен. - Как прошел полет?
   - Отлично, -  ответил  Флойд.  -  Как  нельзя  лучше.  Экипаж  был  очень
заботлив. Пока транспортер вез их к базе, они обменялись несколькими  ничего
не значащими любезными фразами. О цели визита Флойда по молчаливому  уговору
никто не упоминал. Проехав метр ов триста, машина подкатила к большому щиту,
на котором было начертано:
   ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА БАЗУ КЛАВИЙ!
   ИНЖЕНЕРНО-КОСМИЧЕСКИЙ КОРПУС США, 1994  Миновав  щит,  они  углубились  в
выемку  и  поехали  по  подземному  туннелю.  Массивные  ворота  раскрылись,
впустили транспортер и вновь закрылись. Затем - вторые  ворота  и,  наконец,
третьи. Когда затворились последние в  орота,  послышался  рев  врывающегося
воздуха, и пассажиры транспортера оказались в домашней, безопасной атмосфере
базы. Они пошли дальше по туннелю, стены и свод  которого  сплошь  покрывали
кабели и трубы, прислушиваясь к доносившимся откуда-то гулкому  ритми  чному
рокоту и вздохам механизмов. Вскоре они оказались в административном центре.
Флойд вновь  очутился  в  привычном  для  него  окружении  пишущих  машинок,
конторских  счетных  машин,  секретарш,  настенных  диаграмм  и   непрерывно
звонящих  телефонов.  Когда  группа  остановилась  у   двери   с   табличкой
"Администратор", Хэлворсен дипломатично сказал:
   - Доктор Флойд и я через несколько минут придем в конференц-зал.
   Остальные поспешно закивали головами, что-то забормотали в знак понимания
и проследовали дальше по коридору.  Но  Хэлворсену  не  удалось  без  помехи
ввести Флойда в свой  кабинет.  Дверь  внезапно  распахнулась,  в  маленькая
фигурка бросилась к администратор у.
   - Папа! Ты был наверху, а меня не взял! Ты же обещал!
   - Перестань, Диана! - ласково, но не без досады ответил Хэлворсен. - Я же
только сказал, что возьму тебя, если сумею. Но я был очень  занят,  встречал
доктора Флойда. Поздоровайся с ним, он прилетел с  Земли.  Девочка  -  Флойд
решил, что ей нет восемь, - протянула ему слабую ручонку. Лицо ее показалось
Флойду знакомым; он поймал взгляд Хэлворсена - тот смотрел  на  него  как-то
странно, выжидательно усмехаясь. Флойд вдруг все вспомнил  в  понял,  в  чем
дало.
   - Просто глазам не верю! -  вскричал  он.  -  Ведь  когда  я  прилетал  в
последний раз, она была грудным ребенком!
   - Да, на прошлой неделе ей минуло четыре года, - не без гордости  ответил
Хэлворсен. - Благодаря слабой гравитации дети здесь растут быстро. А стареют
медленнее нас и проживут дольше... Флойд восхищенно смотрел на  уверенную  в
себе маленькую особу, лю буясь ее грациозной осанкой и необычайно  нежным  и
хрупким сложением.
   - Очень рад снова повстречаться с тобой, Диана,  -  сказал  он.  И  вдруг
что-то - может быть, просто любопытство, может быть, вежливость  -  побудило
его спросить:
   - А на Землю тебе не хочется?
   Она удивленно поглядела на него и решительно замотала головой:
   - Нет, там плохо, там очень больно ушибаешься, когда падаешь.  И  слишком
много народу.
   Вот появилось и первое поколение  Рожденных  в  космосе,  подумал  Флойд.
Скоро их будет много... В этой мысли была  печаль,  но  рядом  -  и  великая
надежда. Когда Земля совсем присмиреет, успокоится и,  может  быть,  немного
устанет,  свободолюбивым,  отважным  п  ервопроходцам,  не   знающим   покоя
искателям приключений будет еще где постранствовать. Только в эти странствия
они отправятся не с топором и ружьем, не на каноэ или в фургоне; нет, у  них
в распоряжении будет ядерный генератор, плазменный ракетный  двигатель  ,  в
гидропонная ферма. Стремительно близится  час,  когда  Земля,  подобно  всем
матерям, должна будет пожелать своим детям счастливого пути.
   Чередуя угрозы и обещания, Хэлворсену удалось наконец отправить  восвояси
свою настойчивую наследницу и ввести Флойда в кабинет. Служебные апартаменты
администратора представляли собой квадратное помещение размером 4,5  на  4,5
метра, но оно каким-то о бразом вмещало  все  обычные  атрибуты  и  признаки
персоны министерского ранга с годовым окладом в  пятьдесят  тысяч  долларов.
Одну стену украшали фотографии с автографами  видных  политических  деятелей
вплоть до президента США и генерального секретаря ООН; боль шую часть другой
стены покрывали фотографии прославленных астронавтов, также  с  автографами.
Флойд погрузился в удобнейшее кожаное кресло  и  получил  от  хозяина  бокал
"хереса", изготовленного в лунной биохимической лаборатории.
   - Как дела, Ралф? - спросил Флойд, пригубив напиток сначала  недоверчиво,
затем с одобрительной миной.
   - В общем неплохо, - ответил Хэлворсен, - но есть одно обстоятельство,  о
котором тебе лучше узнать сейчас, перед тем как мы поедем туда.
   - Какое?
   - Ну, я полагаю, что это можно  назвать  проблемой  морального  состояния
персонала, - со вздохом сказал Хэлворсен.
   - Даже так?
   - Пока она еще не очень серьезна, но дело быстро идет к этому.
   - Информационная блокада, - бесстрастно заметил Флойд.
   - Именно. Люди начинают сильно нервничать. Как-никак почти у  всех  семьи
на Земле. Они, наверно, думают, что  здесь  все  перемерли  от  какой-нибудь
лунной чумы...
   - Очень жаль, конечно, но никто не предложил более подходящий  версии,  и
она  отлично  работает.  Да,  кстати,  на  космической  станции  я  встретил
Мойсевича - так вот, похоже, даже он поверил в басню об эпидемии.
   - Служба безопасности, конечно, ликует.
   - Не особенно. Мойсевич уже слышал о ЛМА-1 - видно,  кое-что  просочилось
отсюда. Но мы просто не  можем  опубликовать  никакого  коммюнике,  пока  не
разберемся в этой чертовщине.
   - Доктор Майклз считает, что у него есть ответ на эти вопросы. Он  жаждет
поскорей все выложить тебе.
   - Ну, а я жажду выслушать его, -  сказал  Флойд,  осушив  свой  бокал.  -
Пошли.

Глава 11
Аномалия

   Доклад состоялся в большой прямоугольной комнате, в которой  легко  могли
разместиться человек сто.  Она  была  оборудована  новейшими  оптическими  и
электронными  проекционными   устройствами   и   выглядела   бы   образцовым
конференц-залом, не  будь  ее  стены  сплошь  увешаны  плакатами,  афишками,
объявлениями и любительскими рисунками, которые свидетельствовали, что здесь
сосредоточивалась также и культурная жизнь базы.  Флойда  особенно  поразила
коллекция различного рода табличек с  предупредительными  надписями,  собран
ная явно с большой любовью и вниманием. Тут были,  например,  таблички:  "По
траве  просят  не  ходить",  "В  будние  дни  стоянка  запрещена",   "Курить
воспрещается", "Дорога на пляж", "Переход для рогатого скота", "На  обочинах
рыхлый грунт", и наконец, "Животных н е кормить".  Если  таблички  эти  были
подлинными, а, судя по виду, так  оно  и  было,  то  их  перевозка  с  Земли
обошлась в целое состояние. Здесь они выглядели и вызывающе, и  трогательно:
люди, попавшие во враждебный им мир, все-таки  оказались  способными  шутить
над тем, с чем пришлось расстаться и о чем никогда не  станут  тосковать  их
дети.
   В зале собралось человек сорок-пятьдесят, и когда Флойд  вошел  вслед  за
администратором, все встали. Кивнув знакомым, он шепнул Хэлворсену:
   - Мне хотелось бы сказать несколько слов до начала доклада.
   Флойд уселся в первом ряду, а администратор  поднялся  на  возвышение  и,
окинув взглядом аудиторию, произнес:
   - Леди и джентльмены, излишне напоминать вам, что сегодня у  нас  большой
день. Мы счастливы, что к нам прилетел доктор Флойд. Имя его  известно  всем
нам, а многие знакомы с ним лично. Он только что прибыл с Земли  специальным
рейсом и до начала нашего доклада хочет сказать несколько слов.  Прошу  вас,
доктор Флойд.
   Флойд поднялся на возвышение под  приветственные  хлопки  собравшихся,  с
улыбкой оглядел их и начал:
   - Благодарю вас. Я хотел сказать  вот  о  чем...  Президент  просил  меня
передать вам, что он высоко пенит вашу замечательную работу, которую, как мы
надеемся, скоро сможет оценить весь мир. Я отлично понимаю, -  продолжал  он
сдержанно, - что некоторые из вас, может быть даже большинство, очень хотят,
чтобы  завеса  секретности,  окружающая  все,  что  здесь  происходят,  была
поскорее снята. Вы не были бы учеными, если вы думали иначе.
   Он поймал взгляд доктора Майклза, тот слегка  хмурился,  отчего  заметней
стал длинный шрам на правой щеке - видимо,  след  какого-то  происшествия  в
космическом полете. Флойд хорошо знал, что  этот  ученый-геофизик  энергично
протестовал против всякого засе кречивания, которое  он  называл  "идиотской
игрой в прятки".
   - Но я хотел бы вам напомнить, - продолжал Флойд, - что сейчас перед нами
совершенно  особый  случай.  Мы  должны  точнейшим   образом   убедиться   в
достоверности всех фактов, которыми располагаем. Если  мы  ошибемся  сейчас,
другой возможности исправить ошибку нам могут уже не дать. Поэтому прошу вас
потерпеть еще немного. Президент тоже просит вас об этом. Вот и все,  что  я
хотел сказать. Теперь я готов выслушать ваш доклад.
   Он пошел к своему креслу.
   - Благодарю вас, доктор Флойд, - сказал администратор  и  кивнул,  притом
довольно небрежно, научному руководителю базы.  Доктор  Майклз  поднялся  на
возвышение. Огни в зале погасли, и на экране вспыхнула  фотография  Луны.  В
центре диска ослепительно белел о кольцо огромного кратера, от  которого  во
все стороны расходились лучи необычного очертания. Словно кто-то  сбросил  с
большой высоты мешок муки и ее разметало во все стороны.
   - Вот кратер Тихо, - сказал Майклз, показывая на кратер в центре диска. -
На этой фотографии, снятой строго по вертикали. Тихо виден отчетливее, чем в
телескоп с Земли, - оттуда он наблюдается почти  у  края  диска.  А  с  этой
точки,  с  высоты  полутора  ты  сяч  километров,  видно,  что  кратер  Тихо
господствует  над  всем  полушарием.  Он  дал  Флойд  у  время  освоиться  с
незнакомым видом давно знакомого объекта и затем продолжал:
   - Весь минувший год мы с помощью маловысотного  спутника  вели  магнитную
съемку этого района. Закончили работы только в  прошлом  месяце,  и  вот  их
результат - карта, с которой начались все наши тревоги. На экране  вспыхнуло
другое изображение. Оно напоми нало карту земного рельефа, но показывало  не
превышение над уровнем моря, а интенсивность  магнитного  поля.  По  большей
части линии шли почти параллельно и на довольно больших расстояниях друг  от
друга, но вокруг одной точки они неожиданно тесно сближались ,  образуя  ряд
концентрических кругов. Даже неискушенному глазу было видно, что в этой зоне
магнитное поле Луны претерпело какие-то совершенно необычайные изменения. По
низу карты шла надпись крупными буквами:
   ПЕРВАЯ ЛУННАЯ МАГНИТНАЯ АНОМАЛИЯ В КРАТЕРЕ  ТИХО  (ЛМА-1)  Справа  вверху
стоял штамп: "Секретно".
   - Сначала мы подумали, что это мощное обнажение магнитных пород,  но  все
геологические данные отвергли такую версию.  Даже  огромный  железоникелевый
метеорит не может создать столь интенсивное поле. Тогда мы решили  поглядеть
на месте, что же это такое.  Сперва  наша  разведка  ничего  не  обнаружила:
обычная плоская поверхность,  очень  тонкий  слой  лунной  пыли.  Мы  начали
разведочное бурение в самом центре аномалии, чтобы получить керн  -  образец
породы для исследования. На шестиметровой глубине бур остановился  я  дальше
не пошел. Разведчики принялись копать - не очень легкая работа в скафандрах,
могу вас заверить.
   То, что они нашли, заставило их спешно  вернуться  на  базу.  Мы  выслали
более многочисленную партию с лучшим  оснащением.  Они  копали  две  недели.
Результат вам известен.
   Изображение на экране вновь сменилось,  и  в  затемненном  конференц-зале
воцарилась напряженная тишина. Все  присутствующие  много  раз  видели  этот
снимок (что было разрешено пока менее чем сотне человек на Земле и на Луне),
но среди них не осталось ни од  ного,  кто  бы  не  подался  вперед,  словно
надеясь углядеть новые подробности. На снимке, спроецированном на экран, был
виден глубокий котлован; на дне его  стоял  человек  в  ярком  красно-желтом
скафандре, державший в руках топографическую рейку, разделенную на  метры  и
сантиметры. Снимок явно был сделан ночью, где-то вне  Земли  -  на  Луне,  а
может быть, даже на Марсе. Но то, что было рядом с человеком в скафандре, не
видывали до сих пор ни на одной планете.
   Это была вертикальная плита из какого-то черного вещества  высотой  около
трех  и  шириной  около  полутора  метров.  Она  зловеще  напоминала  Флойду
гигантское надгробие. Форма ее была совершенно симметрична, грани  остры,  а
черный цвет настолько глубок, что плита, казалось, поглощала все падавшие на
нее световые лучи. Поверхность - совершенно ровная и гладкая.  И  невозможно
было понять, из чего она сделана  -  из  металла,  камня,  пластика  или  из
материала, вообще не известного человеку.
   - ЛМА-1, - почти благоговейно  провозгласил  Майклз.  -  Выглядит,  будто
только вчера сделана, верно? Право, я ничуть не осуждаю тех, кто решил,  что
она существует всего несколько лет. Но я никогда не разделял этого мнения, а
теперь мы можем  установить  возраст  аномалии  вполне  точно  на  основании
местных  геологических  данных.  Мои  коллеги  и  я,  доктор  Флойд,  готовы
поручиться  своими  научными  репутациями,  что  ЛМА-1  не  имеет   никакого
отношения к человечеству, потому что, когда этот монолит был закопан,  челов
ечества вообще не существовало. Дело в том, что ему  примерно  три  миллиона
лет. Перед вами  первое  доказательство  существования  разумной  жизни  вне
Земли.

Глава 12
Поездка при свете Земли

   (Область микрократеров.) Простирается к югу  от  центра  видимой  стороны
Луны,  к  востоку  от  Центральной  области  кратеров.  Изобилует  кратерами
ударного происхождения, многие из них значительного диаметра,  в  том  числе
самые большие на Луне. Севернее неск  олько  разрушенных  кратеров  образуют
Море Дождей. Поверхность почти  повсюду  пересеченная,  за  исключением  дна
некоторых  кратеров.  Рельеф  поверхности   преимущественно   наклонный,   с
преобладающей  крутизной  10-12  градусов;  дно  некоторых  кратеров   почти
горизонта льное. <Посадка и передвижение.> Как правило,  посадка  затруднена
ввиду пересеченного и  наклонного  рельефа  поверхности,  на  горизонтальной
поверхности  дна  некоторых  кратеров  менее  затруднительна.   Передвижение
возможно почти повсеместно, но требует предварительног о  выбора  маршрутов;
по дну кратеров - более  свободно.  <Строительство.>  В  целом  сопряжено  с
трудностями средней  степени  из-за  наклонного  рельефа  и  обилия  крупных
скальных обломков и  каменных  осыпей;  экскавация  лавы  на  дне  некоторых
кратеров затруднена. <К ратер Тихо.> Образовался позднее Марии,  диаметр  86
км, высота гребня над окружающей поверхностью 2400м, глубина кратера  3300м;
имеет наиболее  развитую  систему  лучей  по  сравнению  с  другими  лунными
кратерами, протяженность отдельных лучей достигает 800 км.
   Из "Специального инженерного описания поверхности Луны", изд.
   Геологоразведочной службы Управления начальника инженерных войск.
   Министерство армии, Вашингтон, 1961 г. Передвижная лаборатория,  катившая
по плоскому дну кратера со скоростью восемьдесят километров в  час,  с  виду
казалась просто огромным  фургоном  на  восьми  траковых  колесах.  На  деле
лаборатория была куда сложнее и  многообразнее  по  своему  назначению:  она
представляла собой .совершенно автономную базу, в которой  двадцать  человек
могли жить и работать несколько недель кряду. По  существу  это  был  своего
рода сухопутный космический корабль. При крайней необходимости, на ткнувшись
на трещину или каньон, которые трудно было обойти или преодолеть по  грунту,
он мог и летать - перепрыгивая через препятствия  с  помощью  четырех  своих
ракетных двигателей.
   Сквозь иллюминатор Флойд  ясно  видел  стелющуюся  перед  ними  отчетливо
обозначенную дорогу: десятки машин, прошедшие по  ней,  оставили  в  хрупкой
породе  лунной  поверхности  плотно  укатанные  колеи.  Вдоль  дороги  через
определенные промежутки были установлен  ы  высокие  тонкие  вехи  с  яркими
лампами. На трехсоткилометровом маршруте от базы Клавий до ЛМА-1 заблудиться
было невозможно,  хотя  кругом  стояла  еще  глубокая  ночь  и  до  рассвета
оставалось несколько часов. Звезды над головой горели лишь чуть ярче,  и  их
был о, пожалуй, немногим больше, чем в ясные ночи на  высокогорных  плато  в
Нью-Мексико или Колорадо. Но  две  приметы  в  угольно-черном  небе  начисто
разрушали всякую иллюзию, будто вы на Земле.
   Первой из них была сама Земля - сияющий светоч, повисший в северной части
небосвода. Свет, изливаемый этим гигантским диском, был в десятки  раз  ярче
цвета полной Луны: озаренная им поверхность словно сама  испускала  холодное
зелено-голубое свечение. Вторым необычным  явлением  было  слабое  жемчужное
сияние, конусом расходившееся из-за горизонта в восточной  части  небосвода.
Чем ближе к горизонту, тем ярче оно становилось, словно  подсказывая,  какой
могучий очаг пламени скрыт позади лунного диска. На  Земл  е  бледную  красу
этого сияния люди могли наблюдать  только  в  быстротечные  секунды  полного
солнечного затмения. То была солнечная корона - предвестник лунного рассвета
предупреждающий, что скоро эту безжизненную поверхность опалит  своим  жаром
Солнце.
   Сидя вместе с Хэлворсеном и Майклзом в  переднем  наблюдательном  отсеке,
непосредственно под кабиной водителя, Флойд опять и опять ловил себя на том,
что  уносится  мыслями  от  реальной  действительности  к  той   необозримой
протяженности времени, которая то лько что открылась перед ним. Три миллиона
лет! Как и все люди науки, он привык оперировать большими отрезками времени,
но лишь  в  связи  с  движением  звезд  и  медлительными  циклами  процессов
неорганической природы. Душа и разум  не  участвовали  в  этих  процесс  ах,
человеческим чувствам нечего  было  делать  в  этих  безграничных  просторах
времени...
   Три миллиона лет! Вся до предела насыщенная людьми и  событиями  панорама
Истории со всеми  ее  империями  и  королями,  победами  и  трагедиями  едва
захватывала  одну  тысячную  часть  этого  устрашающе  огромного  протяжения
времени. Не только сам Человек, но и б ольшинство животных,  обитающих  ныне
на Земле, еще даже не существовали, когда эта загадочная черная  глыба  была
погребена здесь, в самом приметном и ярко освещенном кратере Луны.
   В том, что она была закопана,  и  притом  намеренно,  доктор  Майклз  был
совершенно уверен.
   - Поначалу, - пояснял он, - я еще надеялся, что это, быть  может,  просто
знак,  отмечающий  место  какого-либо   подземного   сооружения,   но   наши
последующие раскопки исключили подобную версию. Плита установлена на широком
постаменте из того же черного мате риала, а  ниже  лежат  нетронутые  лунные
породы.  Те...  гм,  существа,  которые  заложили  здесь  плиту,  стремились
обеспечить  ее  незыблемость  в  любых  условиях,  кроме  разве   сильнейших
лунотрясений. Они строили на вечные времена... В голосе  Майклза  звучали  и
торже ство, и какая-то печаль. Флойду  были  понятны  эти  чувства.  Человек
наконец получил ответ на один из древнейших своих вопросов; вот оно,  здесь,
неоспоримое доказательство, что человеческий  разум  -  не  единственный  во
Вселенной.  Но  вместе  с  этим  открытием  пр  ишло  мучительное  осознание
неизмеримой  огромности  Времени.  Те,  кто  здесь  побывал,  разминулись  с
человечеством на сто тысяч поколений. "Впрочем, -  подумал  Флойд,  -  может
быть, это и к лучшему... И все же... сколько нового могли бы  мы  узнать  от
этих сущест в, которые умели  преодолевать  космическое  пространство  в  ту
эпоху, когда наши предки еще жили на деревьях!"
   Впереди, в нескольких сотнях метров, из-за  непривычно  близкого  лунного
горизонта  показалась  стойка   с   вывеской.   Рядом   стояло   сооружение,
напоминавшее палатку, но покрытое блестящей серебрис