из
машины, а остальное еще опаснее.
   Совершенно верно, мысленно согласился с ней Вил.
   - Классно! Потрясающе, просто невероятно. Целых два года "Милитаристы"  -
так называется наш клуб -  наблюдали  за  "Войнами  за  воду".  У  нас  есть
программное  обеспечение,  необходимое  оборудование,  шифры  -  все,  чтобы
следить за происходящим. Мы могли делать предсказания и биться об  заклад  с
другими клубами, но принять участие в военных действиях - никогда! И  вот  у
нас началась настоящая война, прямо здесь! Здорово!
   Кики погрузилась в счастливое молчание, и Вил мельком подумал,  что  она,
возможно, психически нездорова, а юность и наивность здесь совершенно ни при
чем.
   - В полицейском участке есть камеры наружного наблюдения? -  спросил  он,
ни к кому в отдельности не обращаясь. - Было бы неплохо, если  бы  нападение
транслировалось на другие станции.
   Девушка кивнула.
   - Я настроила два канала. Кроме того, камера на антенне передает то,  что
происходит на юго-западе. Вся страна увидит, как враг уничтожит  полицейский
участок.
   - Ну-ка, покажи.
   Кики недовольно нахмурилась.
   - Ладно. Только вряд ли вам это понравится.
   Заглянув к ней через плечо, Вил заметил у нее на коленях большой  плоский
дисплей, на котором появилась новая картинка, только на сей раз она состояла
из  сложного   переплетения   зашифрованных   надписей.   Вил   присмотрелся
внимательнее, и они показались ему смутно знакомыми. А в следующее мгновение
он  сообразил,  что   видел   подобное   в   старых   кинофильмах:   древние
стенографические   обозначения    для    описания    возможностей    военных
подразделений.
   По-видимому, у клуба "Милитаристы" есть программы для трансляции  данных,
получаемых со спутников, на обычные дисплеи. Вот это да! Может быть,  у  них
даже  есть   оборудование,   которое   позволяет   прослушивать   переговоры
противника. Девушка что-то сказала о том, что о наступлении врага узнает вся
страна - похоже, их клуб  играет  в  войну  по-настоящему.  Они  определенно
спятили, но  в  складывающихся  обстоятельствах  могут  оказаться  чертовски
полезными.
   Кики что-то пробормотала в свой микрофон, и экран  дисплея,  который  Вил
держал в руках, разделился  на  две  равные  части.  В  левой  фиксировались
передвижения врага  по  карте  местности,  а  на  правой  появились  поля  и
парковочная площадка у полицейского участка. Вил видел, как  от  поверхности
его флайера отражаются солнечные лучи - оказывается,  он  посадил  машину  в
нескольких метрах от глазка камеры.
   - Пятнадцать секунд. Их уже видно.., смотрите, вон там, на юге.
   Машина сделала поворот, и Джим показал в окно:
   - Вижу! Я их вижу!
   И тут Вил заметил неприятеля. Три черных жука, бесшумно парящих в воздухе
- рев моторов заглушали расстояние и скорость.  Они  повернули  на  запад  и
исчезли за деревьями,  однако,  с  точки  зрения  камеры,  установленной  на
антенне, вражеские корабли неподвижно зависли над полицейским  участком.  Из
брюха зловещих насекомых вырывались клубы дыма, а солнечные лучи  отражались
от их гладких спинок. Прошло всего  несколько  секунд,  и  неприятель  начал
бомбить участок.
   Как ни странно, камера даже не дрогнула - пассажиры  "линкольна"  отлично
видели все, что происходило внизу. Полыхало пламя, в разные  стороны  летели
обломки. Мимо пронесся обломок флайера... И вдруг экран потемнел. Только сей
час Вил догадался, что угол, под которым шла съемка, выбран не специально  -
просто антенна с камерой медленно падала, не переставая при этом работать.
   Прошло несколько секунд, и над машиной раздался оглушительный грохот,  за
которым последовал пронзительный вой бомбардировщиков, набирающих высоту.
   - Прощайте, открытые каналы, - проговорила Кики. - Я считаю, что, пока мы
не доберемся до укрытия, нам следует вести себя как можно тише.
   Джим прибавил  скорости.  Он  не  видел  картинки  на  дисплее,  но  даже
человеку, лишенному воображения, хватило  бы  шумовых  эффектов,  чтобы  все
понять.
   До сих пор дорога была неровной, сейчас она напоминала стиральную  доску.
Вил схватился за переднее сиденье. Если враг свяжет их с передачами...
   - Далеко еще, Эл?
   - Ближайший вход примерно в четырех километрах по  прямой,  но  чтобы  до
него добраться, придется объехать ферму Шварца.  -  Он  показал  на  высокий
забор из колючей проволоки на  правой  стороне  дороги.  К  северу  от  него
тянулись кукурузные поля. Вил заметил вдалеке среди зелени  комбайн.  -  Еще
минут пятнадцать...
   - Десять! - крикнул Джим, и их затрясло сильнее.
   - ..чтобы объехать ферму.
   "Линкольн" взобрался на вершину невысокого холма, и  Вил  увидел  дорогу,
уходящую прямо на север.
   - А почему бы не воспользоваться дорогой?
   - Исключено. Она проходит по владениям Шварца. - Большой Эл посмотрел  на
Вила. - Дело вовсе не в том, что я такой законопослушный, лейтенант.  Просто
это  равносильно  самоубийству.  Джейк  Шварц  около  трех  лет  назад  стал
армадиллом. Видите вон ту штуку на поле? - Он махнул рукой.
   - Комбайн?
   - Какой там комбайн? Оружие! Думаю, робот.  Посмотрите  внимательнее,  на
нас направлена пушка.
   То, что Вил принял за соломорезку, скорее  походило  на  высокоскоростную
катапульту.
   Их машина промчалась мимо пересечения  с  дорогой  Шварца,  и  Вил  успел
заметить ворота и  таблички,  сообщающие  о  том,  что  перед  ними  частное
владение. Украшали объявления человеческие черепа. Поля к западу  от  дороги
казались заброшенными. Небольшая рощица на вершине холма скрывала фермерские
постройки.
   - Это же очень дорого. Даже если он блефует...
   - Ничего не блефует!  Джейк  всегда  был  горлодером  и  хамом.  Заключил
контракт с корпорацией "Правосудие"  и  постоянно  повторял,  что  даже  они
чересчур мягкосердечные на его вкус. А однажды вечером его сын - который еще
глупее, чем Джейк, - напился, как свинья, и  прикончил  другого  кретина.  К
несчастью для этой семейки, убитый оказался моим клиентом.  В  соглашении  с
корпорацией "Правосудие" нет  приговоров,  предусматривающих  исправительные
работы. Несмотря на денежную компенсацию, сынок  Джейка  проведет  в  тюрьме
достаточно много времени. Джейк поклялся, что больше никогда не  предоставит
суду защищать свои права. У него богатая ферма, и с тех пор он тратит  почти
все, что она ему приносит, на оружие, западни и детекторы. Как они там живут
- сущий  кошмар!  Поговаривают,  будто  он  собрал  на  развалинах  Хэнфорда
смертоносную пыльна случай, если кому-нибудь удастся пройти  мимо  всех  его
заграждений.
   Ну и даже  армадиллы  на  севере  не  заходят  так  далеко.  В  последние
несколько минут Кики не обращала на них никакого  внимания,  потому  что  не
сводила глаз с плоского дисплея,  лежащего  у  нее  на  коленях.  На  голову
девушка  надела  маленький  наушник  и  не  переставая  что-то  бормотала  в
микрофон. Неожиданно она воскликнула:
   - Ой! Не успеем, Большой Эл. - Кики начала убирать свои дисплеи в коробки
с оборудованием.  -  Я  их  поймала.  Неприятель  только  что  отдал  приказ
вертолетам. Нас найдут без проблем. Осталась пара минут, не больше.
   Джим чуть притормозил и крикнул, не поворачиваясь:
   - Если я вас высажу, а сам поеду дальше?.. Успею  отъехать  на  несколько
километров, прежде чем они меня засекут.
   Бриерсон нередко замечал, что не имеющие права на ношение оружия служащие
полицейских участков отличаются поразительной храбростью.
   - Отлично! Пока!
   Кики распахнула дверцу и выскочила в густую и, очевидно, мягкую  траву  у
дороги.
   - Кики! - крикнул Большой Эл, обернувшись, чтобы посмотреть назад.
   В  кустах  промелькнули  ящики  и  коробки  с   процессорами   и   другим
оборудованием, потом на одно  короткое  мгновение  появилась  Кики,  которая
пыталась затащить свои сокровища поглубже в заросли Из рощи послышался рокот
моторов. Да, получается, у них и двух минут нет.
   Вил наклонился вперед.
   - Нет, Джим, гони изо всех сил. И помните, нас только трое.
   Джим кивнул, машина с визгом вырулила на середину  дороги  и  устремилась
вперед. Рев мотора и грохот, с  которым  они  мчались  по  неровной  дороге,
моментально заглушил шум преследования. Прошло тридцать секунд, и у  них  за
спиной появилось три вертолета. Итак, сейчас с нами поступят так же,  как  с
полицейским участком, В следующее мгновение из вертолетов  начали  стрелять.
Дорога перед машиной взорвалась водопадом грязи и мелких камней. Джим  нажал
на тормоза, автомобиль метнулся в сторону,  каким-то  чудом  миновал  ямы  и
остановился.
   Когда мотор перестал работать, рев вертолетов стал  таким  оглушительным,
что, казалось, их окружила плотная, почти ощутимая  на  ощупь  стена.  Самый
большой вертолет опустился на землю, не обращая  внимания  на  столбы  пыли.
Остальные кружили в воздухе, держа "линкольн" Большого Эла под прицелом.
   Дверца со стороны пассажирского сиденья опустившегося на землю  вертолета
открылась, и из него выскочили два вооруженных типа. Один принялся энергично
размахивать автоматом, приказывая всем  покинуть  машину.  Бриерсона  и  его
спутников вытолкнули  на  середину  дороги,  а  один  из  солдат  отправился
обыскивать "линкольн". Вил смотрел на происходящее, словно  неожиданно  стал
сторонним наблюдателем, но при этом как-то слишком остро чувствовал  пыль  у
себя на лице и во рту - прах унижения.
   У него отобрали пистолет, который лежал в кобуре, а потом приказали:
   - Давайте, все на борт, господа. Резкий, очень характерный  говор  жителя
нижнего запада. Вил как  раз  поворачивался,  когда  со  стороны  одного  из
висевших над дорогой  вертолетов  донесся  приглушенный  грохот  и  возникла
вспышка пламени. А в следующее мгновение его хвостовой  винт  превратился  в
мелкие осколки. Машина начала безвольно вращаться и вскоре рухнула на дорогу
позади "линкольна". Бледные  языки  пламени  лизали  двигатель,  тут  и  там
возникали  маленькие  вспышки  взрывов.  Раненые  члены   команды   пытались
выбраться наружу.
   - Я сказал, забирайтесь внутрь. - Вооруженный солдат сделал шаг назад, но
не отвел глаз от пленников, которых продолжал держать на прицеле.  Наверняка
ветеран "Войн за воду" - узаконенного кровопролития, которое  Нью-Мексико  и
Азтлан называли "войной наций". Этот тип получил  приказ  и  непременно  его
выполнит. Никакие неожиданности и" катастрофы ему не помеха.
   Трое "военнопленных" забрались в  относительную  темноту  вертолета.  Вил
увидел, как солдат, все еще стоящий снаружи, оглянулся на обломки  и  что-то
быстро проговорил в шлемофон. Затем он впрыгнул внутрь  и  закрыл  за  собой
дверь. Вертолет поднялся в  воздух,  немного  повисел  над  землей  и  начал
набирать скорость. Они полетели к западу от места крушения,  но  рассмотреть
хоть что-нибудь в крошечные окна не представлялось возможным.
   Несчастный случай? Кто в канзасских полях может владеть достаточно мощным
оружием, способным сбить военный вертолет? И тут Вил  вспомнил:  прежде  чем
лишиться хвоста, вертолет полетел на  север  от  дороги  и  миновал  высокую
ограду, отмечавшую владения Джейка Шварца.
   Бриерсон взглянул на Большого  Эла,  который  едва  заметно  кивнул.  Вил
откинулся на спинку и с трудом сдержал улыбку. Незначительная  потеря,  если
говорить о целом вторжении, но благодарение Богу, что  на  свете  существуют
армадиллы. Теперь дело  за  организациями  вроде  мичиганского  полицейского
управления - им предстоит убедить врага в том,  что  это  только  начало,  и
продвижение  в  глубь  неуправляемых  территорий   не   пройдет   для   него
безболезненно.

***

   Сто  восемьдесят  километров  за  шесть  часов.  Потери   республиканцев:
столкновение мотоцикла с грузовиком  и  крушение  одного  вертолета.  Эдвард
Стронг,  главный  советник  президента,  чувствовал,  как  довольная  улыбка
появляется  у  него  на  лице  всякий  раз,  когда  он  смотрел  на  большой
информационный экран, где отмечалось продвижение армии республиканцев.
   Во время парада в День Свободы, в центре Альбукерке, и то  бывает  больше
жертв. Его собственный анализ ситуации, сделанный лично для президента - так
же, как и более подробный  и  менее  красивый  отчет  группы  аналитиков,  -
предсказал, что расширение  владений  республики  от  Канзаса  до  Миссисипи
пройдет без проблем. Однако с фанатиками из Азтлана приходилось сражаться за
каждый метр, и ему было несколько не по себе, когда сейчас  они  проделывали
по несколько сотен километров в день.
   Стронг   прошагал   по   узкому   коридору   вагона,   где   располагался
командно-контрольный пункт, мимо аналитиков и клерков. Он постоял  несколько
минут у  задней  двери,  чувствуя,  как  холодный  ветерок  из  кондиционера
освежает лицо. На вагон накинули камуфляжную сеть, но сквозь нее  он  видел,
как зеленые листья  играют  в  пятнашки  с  тенями  на  фоне  светло-желтого
известняка. Состав стоял в лесном ущелье - эти  земли  Разведка  купила  еще
несколько лет назад.
   Где-то  на  севере  находились  бараки   с   людьми,   которых   Разведка
импортировала  якобы  для  работы  на  фермах.  Они  обеспечили   республику
законными основаниями для вторжения в неуправляемые земли.  Наверняка  никто
из них не понимал,  какую  важную  роль  они  сыграли  в  реализации  планов
республики. Кроме того, бедняги  даже  не  догадываются  о  том,  что  через
несколько месяцев они освободятся от нищеты и получат в собственное владение
фермы в землях, которые могут стать  бесконечно  более  гостеприимными,  чем
пустыни юго-запада.
   В  шестнадцати  километрах  к  северо-востоку  расположен  Манхэттен.  Не
главная цель, однако военные  республики  не  хотели  рисковать.  Это  будет
важной проверкой их анализа. В  городке  и  вокруг  него  живут  Мастеровые.
Выпускаемое  ими  электронное  оборудование  и  оружие  достойны  всяческого
уважения, а следовательно, здесь необходимо соблюдать осторожность.
   Сам  Стронг  считал  Мастеровых  единственной  реальной   угрозой   плану
вторжения, предложенного им президенту три года назад. Три года  тщательного
планирования, попыток - иногда тщетных - перевести средства из одних отделов
в  другие,  заставить  людей,  начисто  лишенных  воображения,  заглянуть  в
будущее. Вне всякого сомнения, самой легкой частью плана оказалась  операция
здесь, в Канзасе.
   Результаты  наступления  на  Манхэттен  будут  переданы  генералу  Крику,
возглавляющему моторизованную армию, двигающуюся по шоссе  номер  семьдесят.
Ближе к вечеру танки Крика подойдут к окраинам Топеки.
   Старая система американских шоссейных дорог давала возможность  проводить
операции, ранее неизвестные в военном деле. Если захват Манхэттена пройдет в
соответствии с планом. Крик займет Топеку к наступлению ночи, а затем начнет
марш в сторону Миссисипи.
   Стронг посмотрел на часы, установленные  на  информационном  экране,  где
фиксировалось продвижение  армии.  Через  двадцать  минут  на  связь  выйдет
президент, который хочет стать свидетелем наступления на Манхэттен.  До  тех
пор в расписании Стронга образовалось свободное время. Может быть, стоит еще
раз все проверить. Он повернулся к  полковнику,  являвшемуся  его  армейским
связным.
   - Билл, вы арестовали троих местных - тех, что занимались защитой. Я хочу
с ними поговорить до того, как со мной свяжется шеф.
   - Здесь?
   - Если можно.
   - Хорошо.
   В голосе офицера появилось едва различимое неодобрение. Стронг видел, что
Билл Альварес не понимает, зачем приводить агентов неприятеля в  вагон,  где
располагается командно-контрольный пункт. Ничего, им  вряд  ли  представится
возможность рассказать о том, что они здесь видели. Кроме  того,  он  должен
оставаться на месте - вдруг старик объявится раньше.
   Несколько  минут  спустя  арестованных  доставили  в  вагон.   Пока   они
растерянно моргали, пытаясь  приспособиться  к  царящему  там  полумраку,  у
Стронга появилась возможность их рассмотреть: три  самых  обычных  человека,
правда,  одетых  исключительно  неординарно.  Например,  крупный  чернокожий
мужчина был в сапогах для верховой езды и в военной форме с  полным  набором
знаков  отличия  и  кобурой.  Вылитый   фашист!..   Стронг   узнал   эмблему
мичиганского полицейского управления у  него  на  рукаве.  МПУ  считалось  в
неуправляемых землях одним из самых могущественных гангстерских  синдикатов.
Разведка докладывала,  что  у  них  достаточно  современного  оружия,  чтобы
"клиенты" вели себя прилично.
   - Садитесь, господа.
   Мрачно звеня цепями, троица уселась на  предложенные  стулья.  У  них  за
спинами тут же встал вооруженный охранник. Стронг быстро  просмотрел  данные
на своих пленников, которые появились на дисплее.
   -  Мистер..,  э-э..,  лейтенант  Бриерсон,  вас,  возможно,  заинтересует
сообщение, что войска и военно-воздушные силы, о  которых  вы  просили  свое
начальство сегодня утром, так и не появились. Разведка  продолжает  считать,
что  вы  предприняли  довольно  бессмысленную   попытку   нас   обмануть   и
просто-напросто блефовали.
   Северянин молча пожал плечами, однако  блондин  в  безобразной  полосатой
рубашке - Элвин Свенсен, так  значилось  в  отчете  -  наклонился  вперед  и
прошипел:
   - Может, и блефовали. А вдруг нет, задница! Да и все равно, вы тут многих
перебьете, но в конце концов, поджав свой поганый хвост, уберетесь назад, на
юг.
   Стронг навострил уши - фигурально говоря.
   - В каком же смысле, мистер Свенсен?
   - Почитайте учебник истории. Вы пришли отнять собственность  у  свободных
людей, а не у кучки азтланских рабов. Каждая ферма, каждая  семья  настроена
против вас. Кроме того, здесь  полно  образованных  людей,  у  которых  есть
оружие и которые умеют с ним обращаться. Возможно,  нам  понадобится  время.
Возможно, вам удастся разрушить многое из того, что нам  дорого.  Но  каждый
день вы будете нести потери. И когда  вы  поймете,  что  с  вас  хватит,  вы
отправитесь домой.
   Стронг  посмотрел  на  отчет  о  потерях  на  информационном   экране   и
почувствовал, что с трудом сдерживает смех.
   - Бедняга, как же  ты  глуп!  Какие  свободные  люди?..  Мы  видели  ваши
пропагандистские видеофильмы. Ну и о  чем  же  они  говорят?  В  этой  части
континента правительства нет вот уже восемьдесят лет. Вы, мелкие  гангстеры,
завели себе пистолеты и поделили земли. Большинство из вас даже не позволяет
своим "клиентам" иметь огнестрельное оружие. Бьюсь об заклад, что многие  из
ваших жертв  с  радостью  будут  приветствовать  власть,  которая  обеспечит
торжество закона, а не пули.
   Нет, мистер Свенсен, маленькие люди  в  неуправляемых  землях  ничего  не
значат в вашем status quo, а что касается вооруженных отрядов, готовых вести
с  нами  партизанскую  войну...  Вы  слишком  долго  жили  в   исключительно
благоприятных условиях. И не имеете ни малейшего понятия о  том,  что  такое
существование на земле вроде Нью-Мексико, где царит нищета. Со времен  Войны
Пузырей нам приходилось сражаться за каждый  литр  воды  с  врагом,  гораздо
более кровожадным и стойким, чем вы думаете. Мы одержали победу, возродили и
укрепили демократическое правительство - и остались свободными...
   - Как же! Такими же свободными, как  те  несчастные  бараны,  которых  вы
запираете вон там. - Свенсен махнул рукой в сторону бараков с рабочими.
   Стронг наклонился над  узким  столом  и  попытался  пронзить  собеседника
суровым взглядом.
   - Мистер, я вырос как один из "тех  несчастных  баранов".  В  Нью-Мексико
даже бедняки получают шанс на  лучшую  жизнь.  Земли,  которые  вы  объявили
своими, практически не заселены. Вы не  знаете,  что  нужно  сделать,  чтобы
построить  там  фермы,  у  вас  нет  правительства,  которое   занялось   бы
сооружением  большой  дамбы  и  ирригацией.   Вам   даже   неизвестно,   как
использовать сельскохозяйственные проекты для того,  чтобы  облегчить  жизнь
фермерам.
   Конечно,