. Разнесут в мелкую пыль, которая где-нибудь когда-нибудь прольется метеорным дождичком - а может, так и будет запылять пространство до конца веков, больше никого по дороге не встретив.
     Но рандеву ракет с глыбой А в назначенной точке после этого никак не сможет состояться. Субтело это пролетит назначенное место - и последует дальше, никем не атакованное, не остановленное, не размолотое в крупу.
     Потому что связи между Центрами на Земле и ракетами больше не было: слишком уж далеко забрели они и теперь могли жить только своим разумом, который не знает сомнений, а если они все же возникают - он вообще отключается.
     Похоже - конец. Таким было первое впечатление. Так что оставалось только молиться.
     И в самом деле: способов воздействия на субтело А больше не осталось. Нет, конечно, когда оно будет на подходе, в ход пойдут и лазеры, и, наверное, тот ракетный резерв, что Земля сохранила - хотя и по другим соображениям?
     Наверное, да. И, возможно, объединив все это, удастся если и не распылить угрозу, то хотя бы расколоть ее на глыбы помельче.
     Но все понимали: а толку что? Ну, грянется о планету не одно крупное тело в одно место, а энное количество тел помельче - в такое же число мест.
     Вместо одного большого очага бедствий - куча маленьких.
     Из жалости к собачке не отрубайте ей хвост сразу, но по кусочку - такая аналогия, не самая, прямо сказать, удачная пришла в голову российскому президенту, когда он анализировал эту возможность.
     Нет, с субтелом А нам не справиться. Только армада могла бы. Но ее перехватит Б.
     Единственный способ предотвратить беду - развести Б и армаду в пространстве.
     Но это целиком относится к несбыточным мечтаниям...
     - Ну, что там?
     - На КС приняли информацию с "Урагана". Нам и американцам.
     Ага. Видимо, докладывают о том, что, выполняя приказ, легли на рекомендованный курс и удаляются из опасного района.
     - Ладно. Оставьте. Ознакомлюсь попозже.
     Не хотелось отвлекаться от главных мыслей: что же все-таки можно придумать?
     Он подсознательно ощущал: должен быть какой-то выход, должен. Он есть. Но никто его не видит. Какое зрение нужно, чтобы увидеть его? Проклятая должность, подумал он о своем высочайшем посте. Есть время думать только над тем, что делается сегодня, должно делаться, и не остается минут на далекую перспективу. И вообще - где тут всерьез задумываться, когда главным в работе, по традиции, является - заставлять, чтобы исправно и по возможности точно выполняли то, что уже решено. Иначе - какой толк придумывать прекрасные ходы, если все увязнет, спустившись всего на два-три уровня? Поневоле начнешь мечтать о компьютерном правительстве - машины хоть не знают родства и кумовства, не воруют - если их только не заставляют... Тут же он одернул себя: нашел тоже повод для размышлений - сейчас, когда нам и никому другому вообще никакое будущее, кажется, не грозит - оно просто не состоится...
     Он машинально взял оставленную бумагу, повертел в пальцах, пробежал глазами текст - поверхностно, не вдумываясь в содержание. Уже повел рукой, чтобы вернуть листок на прежнее место; что-то, однако, заставило прервать движение - неконтролируемый всплеск подсознания. Тогда он прочитал написанное во второй раз - уже внимательно, вдумываясь в слова, стараясь как бы увидеть с небывалой дальнозоркостью, как выглядит то, о чем командир "Урагана" докладывал со свойственной военным людям немногословностью.
     Неожиданная ситуация, подумал он при этом. И, может быть... может быть... А?
     Два корабля, американский и наш, в пространстве вблизи расходящихся в разные стороны субтел. Американец лишен хода. Поэтому выполнить приказ об уходе из зоны бывшего Тела Угрозы не в состоянии. Ремонт в пространстве возможен, однако требует большего времени, чем отведенное в приказе. Ну, это ясно. Единственным выходом для спасения экипажа "Амбассадора" является эвакуация его, в количестве двух человек, на борт "Урагана", который и должен будет доставить всех на Землю. Командир испрашивает разрешения на эту операцию.
     Президент не успел даже подумать "Ну конечно же. Безусловно, надо забрать американцев и лететь к дому", как раздался сигнал. Горячая связь. Еще не сняв трубки, он уже v знал, кто это звонит и о чем будет говорить... Ну что же, успокоить его - сказать, что разрешение, нет, приказ на эвакуацию терпящих бедствие уже отдан, президент США может и сам быть спокоен и успокоить всех, кто в курсе дела: никто не погибнет, все благополучно вернутся... Хорошо, внутренне усмехнулся он, что хоть население не получает никакой информации о движении "Амбассадора", поскольку полет испытательный и, следовательно, секретный, на борту все спокойно - значит тревожиться вовсе и не о чем, население приободрять не нужно...
     После обычных формул вежливости он выслушал просьбу и уже открыл рот, чтобы сообщить о том, что никаких препятствий к выполнению российским кораблем благородной миссии не видит.
     И, неожиданно для самого себя, произнес нечто совсем другое. Чего еще за долю секунды в голове и не было. В сознании. А вот в подсознании, похоже, как раз к этому мгновению и вызрело, и президент США своим звонком как бы нажал на спусковой крючок.
     - Разумеется. Но прошу простить: у меня как раз должна начаться связь с командиром нашего корабля, я намерен выслушать его доклад о готовности к эвакуации ваших астронавтов и всему прочему; если вы найдете время позвонить мне через полчаса... Впрочем, лучше я сам побеспокою вас немного спустя. Тогда я смогу поделиться с вами всеми деталями операции.
     - О, конечно же. Простите, что потревожил вас в неурочное время.
     - Ну что вы, я всегда готов...
     И так далее. И конец прямой, сверхзащищенной связи.
     Но немедленно - разговор с "Ураганом". Это и в самом деле срочно, потому что надвигается тень, а разговор будет такого характера, что ни через какие чужие спутники и даже через МКС, транслировать его нельзя: только изо рта в ухо.
     А пока соединяют - загрузить на дисплей полные характеристики обоих кораблей. Массы. Запас топлива. Максимальная развиваемая скорость при наибольшем допустимом ускорении.
     Президент России как раз успел ознакомиться с этой цифирью и прикинуть, когда "Ураган" откликнулся.
     - Командир?
     - Слушаю вас, главнокомандующий.
     Голос спокойный. Это хорошо. Да другого и нельзя было ожидать.
     - В каком состоянии корабль?
     - В полной исправности. За исключением, как я уже докладывал, стыковочного устройства. Но они переправятся в своих скафандрах...
     - Командир, слушайте меня внимательно и отвечайте быстро и точно. Ваша неисправность вообще не позволяет состыковаться с "Амбассадором?" Или только переправлять людей?
     - Воткнуться мы можем. Но люки открывать нельзя будет: воздух мигом рванет наружу, потому что из-за деформации останется щель примерно тридцать сантиметров на...
     - Значит, вы можете жестко соединиться. Второй вопрос: какую максимальную скорость вы сможете развить, если придется толкать перед собой американца?
     - Если разгоняться вплоть до выработки ресурса - кроме тормозного НЗ, конечно, - при максимальном, по медицине, ускорении... - Командир назвал цифры.
     - Еще вопрос. С какой скоростью уходит от вас меньший осколок и на каком расстоянии сейчас находится?
     - Сообщаю показания локатора...
     Президент выслушал внимательно, записывая числа на бумажку - на то самое донесение, хотя разговор, как и полагается, фиксировался.
     - Спасибо.
     - Следовательно, преследуя его, вы могли бы догнать через...
     - Где-то часов через семь-восемь.
     - Слишком долго.
     - Быстрее не получится.
     - А если с использованием тормозного запаса? Мы вас потом в любом случае выудим. Но его надо настичь не позже, чем через шесть часов.
     Президент не стал говорить, что тогда корабли - вернее, сочлененный корабль, - будет находиться в не очень приятной близости к ракетной армаде. Нет, теоретически ни одна не должна была отвлечься на такую мелкую цель: ракеты были настроены на поиск и атаку гораздо большей массы. Но у компьютеров, ракетных в том числе, бывают свои глюки... Да нет, ничего не будет. Разойдутся скорее всего нормально: ракеты только промелькнут на экране локатора и пройдут мимо - и корабля, в тот миг уже расчлененного, одинокого, и обломка Б - в очередной, уже в последний раз изменившего направление своего полета.
     - Разрешите вопрос?
     - Слушаю.
     - Что мы должны будем выполнить, настигнув объект?
     - Объясняю.
     Главнокомандующий объяснял неторопливо, выделяя каждое слово, хотя время связи таяло на глазах. Наконец сказал все. Спросил:
     - Как поняли? Еще вопросы?
     - Понял хорошо. Вопрос: информировать ли американцев о предстоящей операции?
     - Как вы думаете?
     - Думаю, да: иначе, узнав, что мы будем цеплять их, они могут захотеть доехать до Земли на своем корабле. Я бы тоже так захотел. Но если информировать - они, самое малое, спросят, в курсе ли их главнокомандование.
     - Сперва примите их на борт. А на вопрос отвечайте: информировано и полностью согласно.
     - Разрешите выполнять?
     - И побыстрее, полковник, побыстрее!
     - Так точно - побы...
     Все - ушли в тень. Хорошо, что все нужное сказано и - президент не сомневался - будет выполняться. По-уставному: беспрекословно, точно и в срок. Ах, хорошо бы - в срок, подумал он. Именно в срок.
     Конечно, подумалось сразу затем, он взял на себя очень немалую ответственность, приняв решение не только за себя, но и за янки. Сейчас предстоит новый разговор с ним. Сообщить о замысле, но только не проговориться о том, что команда уже дана и от его имени. Хотя - есть вещи, о которых политик просто не в состоянии проговориться, иначе он и не политик вовсе, а уличная шантрапа... А янки, безусловно, согласится, как и сам я согласился бы на его месте. Риск, конечно, есть, но ведь на самом деле ничего серьезного людям угрожать не будет - ну, самое большое, побарахтаются в пространстве, возвращаясь на Землю, подольше обычного. Профессиональное неудобство. Зато будет куда вернуться! А вот если они не выполнят...
     Президент поймал себя на том, что как-то уж слишком рьяно убеждает себя в полной безопасности трех русских и двух американцев. Похоже, даже у больших политиков сохраняются еще где-то реликты совести. Ладно, не будем больше думать об этом. Заднего хода все равно нет.
     - Дорогой друг, - обратился он к американцу, как только Вашингтон откликнулся на вызов. - Я получил полную информацию с наших кораблей и могу вас успокоить: там сейчас все в порядке - и, надо думать, таким же и останется.
     Он терпеливо выслушал слова благодарности.
     - А теперь, - продолжил затем, - позвольте изложить вам план одной операции, достаточно простой, которая, я полагаю, решит все наши главные проблемы. Хотите выслушать?
     - Я, собственно, и хотел говорить именно об этом: судя по докладам, положение создалось, мягко выражаясь, более чем неприятное.
     - Моя оценка аналогична. И поэтому возникла идея...
     Пришлось объяснять вдвое дольше, чем командиру "Урагана", - не потому, чтобы ум янки был не столь остер, скорее наоборот - потому что у него по ходу изложения сразу же возникали вопросы и вопросики, которые он тут же, не стесняясь, задавал, даже перебивая. "Все-таки американцы - бесцеремонный народ, - мельком подумал русский, терпеливо отвечая. - Мог бы и потерпеть, пока я закончу". Однако отвечал в обычной своей спокойно-вежливой манере.
     - ...Итак, президент, - могу ли я рассчитывать на ваше одобрение? Как вы сами понимаете, без него я не стану предпринимать ничего; тем более если у вас найдется какой-то лучший способ...
     ("Вот этих последних слов можно было бы и не говорить: чего доброго, обидится.)
     - ...поскольку американцы, как известно всему миру, всегда находят правильный выход из положения. Ну а мы, как обычно, пытаемся угнаться за вами.
     (Вот так. Погладить его по шерстке для пользы дела.) Белый дом ответил не слишком поспешно; видимо, решение требовало пусть и небольшого, но времени.
     - Я думаю, вы нашли вполне приемлемое решение проблемы. Оно лучше других - поскольку инструменты для его выполнения находятся уже там, на месте. Тем не менее я не думаю, что следует отказываться от подготовки к старту ракетного резерва - и всего, с этим связанного...
     - Ни в коем случае. Все продолжается, как мы договорились.
     ("Все, с этим связанное" - это они еще раз-другой-третий пробомбят все те места и местечки, где может находиться ядерное оружие изгоев. Бог в помощь!")
     - И конечно, - американец произнес это с интонацией, указывающей на то, что разговор пошел на коду, - необходимо сделать все, чтобы все люди благополучно вернулись на Землю.
     - Об этом мы заботимся и будем заботиться в первую очередь.
     Не в первую, конечно, даже и не в десятую, наверное; но не сказать так и не ответить соответственно было бы для политиков их масштаба непростительно.
     - Да поможет всем нам Бог.
     - Аминь, - почему-то вывернулось слово, которым россиянин и закончил разговор.

Глава одиннадцатая

     С быстротой воистину головокружительной проделала Земля все необходимые дополнительные расчеты, которые сразу же были переданы на "Ураган". Единственным, что можно было считать не стопроцентно установленным, оставалась масса обломка Б: ее пришлось вычислять, исходя из наблюдаемых размеров обоих тел и с учетом разницы в их нынешних скоростях, но при этом приходилось принимать полученные телами при взрывах ракет импульсы равными, хотя вряд ли это было так на самом деле. Тем не менее даже при учете возможной ошибки выходило, что тело Б удастся отклонить от нынешней его траектории на нужную величину - если ударить по нему одновременно всеми ракетами, какие оставались еще на обоих кораблях, и к этому еще и обрушить на глыбу "Амбассадор": масса его выглядела, конечно, ничтожной по сравнению с обломком, но если разогнать корабль (двигателем "Урагана", понятно) до предела возможностей - какой-никакой дополнительный эффект получится, и можно будет рассчитывать на успех.
     - Только не прозевайте момент расстыковки, - напутствовали "Ураган" с Земли.
     Это они как-нибудь и сами понимали. Командир заверил начальство, что все будет в полном. Как в танковых частях.
     Объединенный экипаж - так, наверное, следовало теперь именовать тех пятерых, что разместились на борту "Урагана" - без неудобств, поскольку корабль был рассчитан на восемь мест, отчего в неофициальных разговорах назывался иногда "микроавтобусом", - был в курсе дела, и настроение на борту царило даже несколько приподнятое - не в последнюю очередь оттого, что президенты обеих держав, гражданами которых пятеро и являлись, нашли время, чтобы совместно - хотя и из разных географических точек - обратиться к астро-космонавтам с теплыми напутственными словами и пожеланиями скорейшего возвращения на Землю, которая, безусловно, достойно встретит их, своих новых героев, поскольку, как было обещано, к их прибытию всякая секретность, в какой совершались действия обоих кораблей, да и не только их, как мы знаем, будет снята, поскольку (это было всем ясно), пока "Ураган" дошлепает до спасенной планеты, ракетная армада успеет уже разделаться с похудевшим Телом Угрозы, и не будет ни малейшей необходимости скрывать что-либо от кого-либо - напротив, честный рассказ позволит населению планеты глядеть в будущее со вполне обоснованным оптимизмом.
     На "Урагане" оба капитана поблагодарили своих верховных главнокомандующих за честь и оказанное им внимание и заверили, как и полагалось, что задание будет выполнено.
     Помогло ли это президентское внимание, или и без него все обошлось бы - но, так или иначе, стыковку "Урагана" с обезлюдевшим "Амбассадором" удалось совершить с первого захода и безошибочно, вмятина в конусе не помешала, да и не должна была; герметичности не было - но никто и не собирался пользоваться переходными люками. Задача, которая поначалу показалась трудной, была решена Брюсом почти мгновенно. Когда стали раздумывать - как обеспечить залп "Амбассадора", если там никого не будет, и связи с ним тоже нет и не будет, - астронавт сказал:
     - А зачем вообще их выпускать? Поставить на боевой взвод - и они рванут, как только корабль ударится о цель. Останется только вам выпустить свои ракеты вовремя - желательно, чтобы все совпало.
     Наверное, это и был лучший выход. Брюсу пришлось снова сходить на "Амбассадор", где он и сделал все необходимое, назад же принес еще и какие-то мелочи - бытовые, в основном из арсенала Бриджит, поскольку она покидала корабль в спешке. Сориентировав после этого сцепку в пространстве, можно стало стартовать - мчаться вдогонку за ускользающей железякой.
     Сначала было немного не по себе: казалось, что "Ураган" набирает скорость как-то неохотно, медленно, хотя все понимали, что иначе и быть не могло: масса обоих кораблей была почти втрое больше той, к которой двигатель приноровился; с другой же стороны, даже приятно было, что перегрузки были тоже меньше привычных, хотя все равно покидать кресла не стоило, да никто и не пытался. Провести какие-то пять часов в таком положении - сущая ерунда, такое ли еще приходилось испытывать.
     Первые полчаса погони тело Б не очень отличалось по виду от звездного фона, движение его, стремительный полет, не воспринималось, потому что корабль шел тем же курсом, держась прямо в затылок беглецу. Но потом яркая точка стала прирастать, обрела размеры, и заметно стало ее кувыркание. Росло изображение все быстрее, потому что на "Урагане" еще работал двигатель, все увеличивая скорость сдвоенного корабля. Брюс, кашлянув, проговорил:
     - Не проспать бы точку расстыковки - иначе не успеем уйти в сторону, как следует. Боюсь, осколков там будет больше, чем хотелось бы. Айвэн (Брюс с давнего их знакомства называл русского коллегу, природного Ивана, именно так), может быть, расклеимся на десять минут раньше?
     - Ты ведь слышал: на какой скорости нам приказано ударить.
     - Это они для большей страховки.
     - Может, и так. Только знаешь - очень хочется, чтобы у нас оставалось куда вернуться. А то ведь...
     - Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - пробормотал Брюс и медленно повернул голову к Бриджит; угадав это движение, она и сама стала смотреть на него Тне отрываясь; похоже, какой-то обмен информацией, им одним доступной и важной, шел из одних глаз в другие. Оба едва заметно улыбались. Протянулось еще какое-то время, потом инженер нарушил тишину:
     - Через две минуты - выключение двигателей.
     - Понял, - сказал командир. - К расстыковке!
     - Есть к расстыковке!
     - Ну наконец-то, - сказал Брюс со своего места. Тело Б заполняло уже весь экран.
     - Давай! - сказал командир.
     То, что произошло с Телом Угрозы, а именно - его раздвоение, не могло пройти - и не прошло мимо внимания земных наблюдателей: теперь-то сотни, если не тысячи астрономических инструментов были направлены на достаточно уже яркую звездочку. Секретность, которая, казалось, пала и была попрана репортерскими кроссовками, на самом деле почти не потеряла в весе. И о том, что уже произошло, происходит сейчас и может произойти в обозримом будущем с телом и вокруг него, по-прежнему знал весьма узкий круг лиц - те, кому и было положено по уровню их допусков.
     Зато в пределах этого круга работа шла в таком темпе, какой не оставлял даже и минуты на то, чтобы ознакомиться с всплесками и сотрясениями общественного мнения.
     Группа специалистов, исходя потом, готовила текст сообщения, которое должно было не позже, чем через полтора часа, быть оглашенным на пленарном заседании. В этом сообщении, строго конфиденциальном, руководство Конференцией должно было изложить новые сведения таким образом, чтобы, не отрицая серьезности создавшегося положения, заверить, при помощи убедительных аргументов, всех участников в том, что происшедшее - всего лишь, так сказать, техническая деталь, не меняющая сути дела и не ставящая под