ек на то, что, мол, император Японии  должен  разделить
ответственность за вторую мировую войну. А спустя восемь месяцев  тяжело
ранили премьер-министра за его призыв пошире открыть  двери  Японии  для
вхождения  американского  капитала.  Фанатики  называли   эти   зверские
нападения "актами справедливости", а Нишицу в частной беседе упомянул  о
них как о "божественной каре".
   Тот факт, что эти наглые убийства оплачиваются из кармана  официально
действующей японской корпорации, говорит о том, что... Ну, в  общем,  мы
рассматривали его  абсолютно  немыслимым,  пока  не  получили  последние
разведданные.
   - А если имеются на руках неопровержимые  доказательства,  -  заметил
Вулф, - то почему же тогда не представить их японскому правительству?
   - Тут возникают две проблемы, - пояснил Шипли. - Во-первых,  японское
правительство не имеет ни малейшего представления,  насколько  широка  в
Японии наша разведывательная сеть. У нас же  нет  ни  малейшего  желания
даже намекать на ее масштабы. Во-вторых, верные  Нишицу  люди  настолько
глубоко проникли во все эшелоны власти Японии, что мы теперь и не знаем,
кому можно доверять.
   - Звучит все это довольно мрачно.
   - Более чем  мрачно,  уж  поверьте  мне.  За  последние  восемнадцать
месяцев  скончались  несколько  видных  деятелей  ЛДП  -  кто  погиб   в
автомобильной катастрофе, кто умер от  внезапного  сердечного  приступа.
Других  затравили  скандальными  историями,  и  они  с  позором  ушли  в
отставку. Мы копнули поглубже - и теперь всерьез  подозреваем,  что  все
это дело рук Нишицу: он выметает либералов с высших  руководящих  постов
ЛДП, чтобы на следующих выборах провести в правительственные  органы  на
всех уровнях традиционалистов, ультраконсерваторов и наиболее опасных из
всех - радикальных кандидатов от ЛДП. Если эту тенденцию не пресечь,  то
главное направление японской политической жизни примет еще более  правый
характер, чем накануне Перл-Харбора.
   Шипли взял фотографию Нишицу  и  вытащил  другую,  тоже  сделанную  в
фотоателье, но Вулфу сразу ее не показал, а сказал лишь:
   - Обстановка требует нашего самого непосредственного участия.
   - Подождите немного, - попросил Вулф. - Я близко общался кое с кем из
"призраков" во Вьетнаме, но это было давным-давно, и с  тех  пор  жаргон
изменился. Что, к примеру, означает "самое непосредственное участие"?
   - Это означает, лейтенант, состояние, очень близкое к  тайной  войне,
всего один маленький шажок до нее.
   Вулф на минуту-другую отвернулся, вглядываясь в затененные  стекла  и
вспоминая экспонаты, выставленные в бревенчатом доме в Хиллвуде: кожаные
штаны, боевые луки, тканые изделия, томагавки. Ему понадобилось какое-то
время, чтобы осмыслить не только то, что сказал Шипли, но и  последствия
сказанного. Подумав, он обратился к "призраку".
   - Я хотел бы, чтобы вы пояснили еще более подробно. Понимаете  ли  вы
под тайной войной ситуацию, схожую с холодной войной, которую мы вели  с
Советским Союзом?
   - Да, именно так и понимаю.
   "Господи, - подумал Вулф, - какого черта я куда-то лезу?" У него даже
мелькнула мысль, а не попросить ли Шипли  остановить  машину,  выпустить
его и никогда больше не встречаться. Но он знал, что  ничего  такого  на
сделает. Теперь внутри него зажегся знакомый огонек и будет  так  гореть
до самого конца этого нового, все более захватывающего ум расследования.
   - Продолжать? - спросил Шипли.
   Вулф кивнул в знак согласия.
   -  Таким  образом,  все  это   дело   рук   самого   Нишицу,   а   не
террористических  группок,  которые  он  сплачивает  и  финансирует,   -
продолжал  Шипли.  -  Совсем  недавно  разведка  подтвердила   сведения,
переданные ей, впрочем, Лоуренсом Моравиа,  что  Нишицу  является  также
лидером "Тошин Куро Косай" - организации, известной как тайное  общество
Черного  клинка.  Оно  так  глубоко  законспирировано,  что  большинство
японцев никогда даже не слышали о нем. Это  политическая  клика  (должен
заметить, что  пока  мы  располагаем  лишь  неподтвержденными  данными),
объединяющая влиятельных лиц из всех командных слоев японского общества:
бизнесменов,  политических  деятелей,  чиновников,  мафиози.  Их   целью
является и всегда являлось покорение мира,  но  своим  путем  и  в  свое
время.
   Говорят,  что  в  1937  году  "Тошин  Куро  Косай"  выступала  против
агрессивной империалистической политики Японии, а спустя  несколько  лет
выступила против нападения на Перл-Харбор. Позднее утверждалось, что  ее
лидеры  довольно  хорошо  осведомлены  о  военной   мощи   и   решимости
Соединенных Штатов к действию и призывали считаться с этими факторами.
   Но в ту пору Япония не была столь сильна, как сейчас, а власть в  ней
захватил могущественный  военно-промышленный  комплекс,  так  называемый
"дзайбацу". В конце концов он и привел страну к  поражению  в  войне  на
Тихом океане.
   После разгрома общество Черного клинка присмирело и ушло  в  глубокое
подполье, где отсиживалось до тех пор, пока не прошли суды над  военными
преступниками во время американской оккупации  страны  и  не  прекратила
свое существование американская военная администрация.  Через  некоторое
время общество возродилось вновь и стало постепенно набирать силу,  пока
не сделалось еще  более  влиятельным,  чем  прежде.  Нам  известно,  что
высокие темпы экономического развития Японии в послевоенные  десятилетия
были  заданы  членами  общества  Черного   клинка,   проводившими   свою
экономическую  политику  через   могущественное   министерство   внешней
торговли и промышленности и с помощью руководителей  новых  промышленных
монополий "кейрецу", пришедших на смену прежних "дзайбацу". Подумайте об
этом, лейтенант. Этот клан разрабатывает  и  осуществляет  экономическую
политику  для  всей  страны,  с  тем  чтобы  экономика   в   предстоящие
десятилетия развивалась бы и дальше, а не топталась на месте.
   Шипли  явно  восхищался  достижениями  японцев,  что  придавало   его
опасениям реальный и конкретный характер.
   - Можно ли представить себе, что еще в 1947 году  они  сформулировали
сложные концепции, которые не утратят своей ценности и в XXI веке?  Наши
лучшие умы до сих пор не могут  додуматься  до  этого.  Посмотрите,  что
сделало из  Японии  общество  Черного  клинка:  этакий  экономический  и
технологический колосс, какой ранее я вообразить было невозможно.
   Вот мы и выступаем против этого, лейтенант. А теперь  мы  располагаем
информацией, абсолютно достоверной  и  многократно  подтвержденной,  что
тайное  общество  Черного  клинка  достигло  такой  мощи,  что  способно
осуществить свои планы: утвердить экономическое господство во всем мире.
   Только теперь Шипли протянул вторую фотографию и пояснил:
   - Это Юджи Шиян - человек достаточно влиятельный, чтобы приостановить
восхождение Нишицу к власти.
   На фотографии был изображен  мужчина  с  тонкими  чертами  лица.  Его
непривычно длинные блестящие черные волосы  спускались  до  самых  плеч.
Глаза были добрые, но  в  глубине  их  Вулф  заметил  затаенный  огонек,
выражающий странные, непонятные эмоции... Не ярость  и  ее  одержимость,
нет! Но что-то страстное и решительное...
   -  Наохару  Нишицу  и  Юджи  Шиян.  Один  представляет   воинственных
радикалов,  грезящих  об  осуществлении  вековечной  мечты   японцев   -
всемирном  господстве.   Другой   -   выступает   за   Японию,   несущую
ответственность за глобальный новый порядок, - пояснил Шипли.  -  Мелкие
скандалы,  разразившиеся   в   последние   годы   и   поколебавшие   всю
политико-экономическую инфраструктуру Японии,  ослабили  личные  позиции
Шияна и приглушили его голос,  который  он  время  от  времени  поднимал
против  торговли  тайной  информацией  и  ростовщичества,   чем   всегда
потихоньку занимались во всех  деловых  и  политических  кругах  Японии.
Нишицу еще предстоит склонить на свою сторону совершенно новую прослойку
в японском  обществе:  могущественных  технократов,  чьи  изобретения  и
усовершенствования должны обеспечить стране экономическую безопасность в
XXI веке. В  связи  с  тем  что  Шиян  пользуется  среди  них  безмерным
авторитетом и влиянием, он имеет для Нишицу особую ценность. До сих  пор
Шияна не трогали лестные предложения Нишицу. Но могущество  второго  все
возрастает. Хотя Шиян все еще не отказался от намеченного к нам  приезда
в ближайшие полгода  для  чтения  лекций  с  целью  убедить  американцев
воспринимать Японию такой, какова она есть, мы тем не  менее  полагаться
на него больше не можем.
   Шипли положил фотографию Юджи Шияна обратно в папку.
   - Перед Моравиа  поставили  задачу  собрать  достаточно  убедительный
компромат на Нишицу, чтобы приостановить растущее  влияние  "Тошин  Курс
Косай" в Японии. Так сказать, приложить Нишицу. Как только  его  уберут,
мы сможем сконцентрировать и помочь утвердить в Японии новый  порядок  и
развалить тайное общество Черного клинка.
   - Но ведь кто-то встал на пути Моравиа! - воскликнул Вулф.
   Шипли поморщился и согласно  кивнул  головой.  Потом  вытащил  третью
фотографию, по виду любительскую, черно-белую, явно  снятую  с  большого
расстояния. С фотографии на Вулфа смотрел японец с резкими чертами лица,
с коротко подстриженными  волосами  с  проседью  и  нависшими  косматыми
бровями. Глаза его хоть и получились  на  снимке  затемненными,  но  все
равно были какими-то пронзительными, сверлящими.
   - Этого человека зовут Мизусумаши Кафу, или  Водяной  Паук.  Так  его
зовут по-японски. Но известен он больше  под  именем  Сума.  Он  кажется
слишком маленьким и хрупким для убийцы. Однако пусть  вас  не  вводит  в
заблуждение его невзрачная фигура, - угрюмо  заметил  Шипли.  -  Водяной
Паук. Господи, надо же было только придумать ребенку такое имя.
   Вулф  подумал,  что  лицо  на  фотографии  несет  на   себе,   словно
татуировку, печать смерти, и спросил:
   - Так вы полагаете, что это Сума прикончил Моравиа?
   - Может, и он, - ответил Шипли, убирая фотографию в папку.  -  Он  из
общества "Тошин Куро Косай" и сейчас находится здесь, в США.
   - А не можете ли объяснить поконкретнее?
   - Если бы мог, то сказал бы, - отрезал Шипли.
   В этот момент "линкольн" резко  повернул  влево,  машина  подпрыгнула
несколько раз на тугих амортизаторах. Папка у Шипли чуть не свалилась  с
колеи, из нее показался кончик другой какой-то фотографии. Вулф попросил
показать и ее. Шипли дал ему фото.
   Это был другой расплывчатый снимок Сумы с дальнего расстояния. Убийца
из общества Черного клинка был сфотографирован  в  полный  рост.  Теперь
Вулф  смог  представить  себе,  насколько  невысок  этот  человек.   Его
сфотографировали в момент,  когда  он  переходил  улицу.  По  рекламе  и
надписям на домах Вулф определил, что это где-то в Токио. Похоже, что он
был  не  один,  потому  что  повернул  немного  лицо  в  сторону,  будто
разговаривая с кем-то идущим рядом.
   Вулф вгляделся в  фотографию  снова,  в  третий  раз,  чтобы  получше
запомнить Суму. Но он уже и без этого хорошо его помнил  по  предыдущему
снимку. Поэтому он легко представил себе его лицо и  добавил  зонтик  из
рисовой бумаги. Несмотря  на  плохое  качество  снимка,  неудобный  угол
съемки  и  отсутствие  человека,  идущего  рядом  с  Сумой,   он   сумел
представить себе лицо этого человека. В памяти возникла фигура  стройной
японки, которую он  видел  вчера  вечером,  когда  стоял  на  авеню  Си,
поблизости от картинной галереи.
   - Может, скажете что-нибудь более конкретное  насчет  этого  фото?  -
спросил Вулф.
   -  Это  обыкновенная  фотография,  снятая  нашей  службой   наружного
наблюдения. Сума в Токио, осенью прошлого года, - пояснил Шипли. - Вот и
все.
   У Вулфа мелькнула мысль, а не сказать ли  Шипли  про  ту  японку,  но
решил пока не говорить. О ней он не знал ровным  счетом  ничего,  как  и
Шипли не знал ничего о Суме. Или же он просто не хочет  рассказать  все,
что знает? Все "призраки" такие, они не могут поступать иначе.  В  любом
случае есть смысл помалкивать до поры до времени.
   Возвращая фотографию, он как бы между прочим спросил:
   - А что, Сума единственный террорист в обществе Черного клинка?
   -  Конечно,  нет,  -  вздохнул  Шипли,  перевязывая  лентой  папку  и
аккуратно убирая ее в сейф. - Мы точно не, смогли подсчитать, сколько  у
них таких головорезов, так что  и  проследить  за  их  передвижением  не
сумели. Но нет сомнений, что Лоуренса Моравиа убил кто-то из них.  -  Он
потер лоб. - В этой связи вспомните мои слова о том,  что  Нишицу  начал
избавляться от оппозиции внутри ЛДП. Ну вот,  а  теперь  у  нас  есть  и
доказательства - слабенькие, правда, но зато точные, - что он  приступил
к этому и здесь, у нас.
   - Как это? - Вулф даже подскочил, будто его током дернуло.
   - За  последние  полгода  погибли  два  члена  нашего  конгресса  при
таинственных обстоятельствах  -  один  в  автокатастрофе,  другой  из-за
неисправности лифта. Оба они  занимали  либеральную  позицию  в  вопросе
экономических запретительных санкций в отношении Японии,  иначе  говоря,
играли на руку Юджи Шияну. Теперь в  конгрессе  преобладает  большинство
сторонников твердой линии. Мы считаем, что все  это  козни  "Тошин  Куро
Косай".
   - Я что-то ничего не понял.
   - До чего же умны Нишицу и его общество Черного  клинка!  Представьте
только, лейтенант, что столь хрупкая экономическая разрядка между США  и
Японией вдруг окажется  бесповоротно  нарушенной.  В  течение  какого-то
времени  в  конгрессе  США  доминировали  сторонники  жесткой   японской
политики. Теперь  же  в  результате  изменений  радикальной  политики  в
отношении  Японии   и   усиления   позиций   твердолобых   конгрессменов
последствия могут быть просто  ужасными:  будут  воздвигнуты  таможенные
барьеры  на  пути  японского  импорта  автомашин,  электроники,  бытовых
компьютеров. А после этого неизбежно наступит расплата: прекратится ввоз
в США важнейшей компьютерной  технологии.  Пентагон,  ЦРУ,  министерство
обороны - вся система безопасности  нашей  страны  зависит  от  поставок
японских компьютерных микросхем. Что же  станет  с  нами,  когда  мы  не
сможем больше приобретать схемы? Да еще в то время, когда  Япония  будет
до-прежнему продавать их странам Западной Европы, даже  странам  бывшего
восточноевропейского блока, всем, только не нам?
   Шипли еще ближе придвинулся к  Вулфу,  а  тот,  глядя  ему  в  глаза,
подумал, что он и впрямь носит цветные контактные линзы.
   - Мы считаем, что Америке долго не выдержать конкуренции  на  мировом
рынке, если будет перекрыта помощь от японских технократов.  А  если  мы
проиграем в конкурентной борьбе, то наша экономика неизбежно ослабнет, а
производство начнет сворачиваться настолько быстрыми темпами, что только
сторонники Нишицу, которые уже захватили командные  посты  в  крупнейших
мировых многонациональных конгломератах, смогут спасти  нас.  Но  какой,
спрашивается,  ценой?  Они  будут  править  нами,   регулируя   поставки
компьютерных микросхем. Мы попадем в вечную экономическую зависимость от
них.
   Автомашина остановилась, и дверь открылась. Вулф вышел вслед за Шипли
и увидел, что  они  подъехали  к  аэровокзалу  Национального  аэропорта.
Несколько секунд  Яшида  пристально  рассматривал  его,  будто  стараясь
запомнить. Небо немного просветлело, но в воздухе пахло грозой.
   - До сих пор вы вели расследование в одиночку,  лейтенант,  -  сказал
Шипли. - Теперь же считаю нужным предупредить  вас.  Если  вы  займетесь
тайным обществом Черного клинка, это может  стоить  вам  многого.  -  Он
отвел Вулфа в сторону от тротуара и подальше от толпы. - Вот мой  совет:
подумайте, как следует. Еще один ваш шаг в этом расследовании, и они уже
не позволят вам выйти из игры. Они могут поступить с вами так же, как  с
Моравиа. Я знаю этих людей и отдаю отчет своим словам.  Но  у  вас  есть
преимущество. Как вы сами сказали, вы не частное лицо, а официальное, на
государственной службе.
   - Ну а что еще вы никак не решитесь сказать мне?
   - Извините, не понял.
   - Там, в Хиллвуде, вы мне вообще ничего не  хотели  говорить,  потому
что думали, вероятно,  что  я  хлопочу  насчет  страховки.  Но  когда  я
упомянул о заключении медэксперта  относительно  Моравиа,  вы  сразу  же
начали посвящать меня в дела. Почему? - Вулфу показалось, что  Шипли  не
расположен объяснять причину, поэтому он сказал:
   - Обещаю, что не отстану от вас до тех пор, пока все не выложите.
   Шипли понимающе кивнул и с явной неохотой ответил:
   - Ходят всякие слухи.  Те,  кто  знают  членов  "Тошин  Куро  Косай",
болтают между собой, будто в них есть нечто такое, что  отличает  их  от
прочих людей. Точно никто не знает. Но  все  же  члены  этого  общества,
похоже, не подвластны разрушительной силе времени.
   Вулф не совсем понял объяснение и поэтому попросил:
   - Не можете ли рассказать все это подоходчивее?
   - Разговорчики эти - они больше похожи на всякие бредни про  вампиров
и оборотней - в основном о том, что члены общества Черного клинка  вроде
как бы стареют медленнее, чем вы и я.
   - Ну это какая-то чушь, - заметил Вулф, но все же  в  душу  закралось
сомнение. - В мире ведь полным-полно людей, которые выглядят моложе  или
старше своих лет.
   - Оба мы скептики, лейтенант, - заметил Шипли. - Представьте в  таком
случае,  как  я  удивился,  услышав  от  вас  о  заключении  медэксперта
относительно Моравиа. - Он быстро посмотрел вокруг и, увидев, что  Яшида
бдительно охраняет их, повернулся опять к Вулфу. -  У  меня  теперь  нет
выбора, и я прошу вас сотрудничать  со  мной.  Нам  нужна  ваша  помощь,
лейтенант. Очень нужна. Если в  этих  слухах  есть  хоть  какая-то  доля
истины, - он на  секунду-другую  примолк,  чтобы  перевести  дух,  -  то
последствия их восхождения к власти станут в сотни, тысячи раз пагубнее.
Их нужно остановить, лейтенант, в вы просто обязаны это сделать.
   - Минутку, - ответил Вулф.  -  Вы  говорите,  будто  я  уже  вхожу  в
заключительную стадию своей миссии.
   - Может, и входите. Убрав двух наших сенаторов, Нишицу  и  его  клика
переступили черту,  -  подчеркнул  Шипли,  и  глаза  его  с  контактными
цветными линзами ярко сверкнули. -  Догадываюсь,  о  чем  вы  все  время
думаете, лейтенант. Вы сделали верный вывод: мы начинаем тайную войну  с
Японией.

Глава четвертая
Токио - Нью-Йорк

   Шото  Вакарэ  получил  зашифрованные  инструкции  в  тот  час,  когда
принимал душ.  Он  вышел  из  ванной,  чтобы  прочесть  семь  страничек,
лежавших на приемном поддоне портативного телефакса.  Капельки  холодной
воды блестели на его рельефном безволосом  теле.  Подойдя  к  факсу,  он
уставился на колонку цифр. Без специального электронного дешифровального
устройства, полученного от Яшиды, прочитать их было бы невозможно.
   Утро у него проходило по раз и навсегда заведенному порядку.  Вставал
Вакарэ  в  четыре,  надевал  тренировочный  костюм  и  два  часа  подряд
интенсивно занимался сложными гимнастическими упражнениями. За это время
кожа становилась гладкой и блестящей, а мускулы  наливались  и  твердели
так, что он минут по пятнадцать любовался их игрой и получал от этого не
меньшее  удовольствие,  чем  если  бы  находился  в  музее  современного
японского искусства, который посещал регулярно раз в неделю.
   Под теплым душем он выбривал руки, подмышки, йоги, а затем, изгибаясь
и приплясывая, становился под холодную воду  и  стоял  так  под  ледяной
струёй, пока у него от холода не начинали лязгать зубы, а под ногтями не
появлялась синева.
   И все же после душа он еще с  четверть  часа  вертелся  мокрый  перед
трюмо, разглядывая свой  пенис,  который  от  холода  становился  совсем
маленьким. Тогда он сгибал колени, приседал и  хлопал  себя  по  упругим
мускулам бедер до тех пор, пока кожа не начинала краснеть и ноги дрожать
от боли.
   Выходя  из  ванной,  он  в  первую  очередь  глядел  на   обрамленную
б