пающей тьмы и  он механически рубил их  мечом. Где-то
далеко  сзади  послышался  медленный, тяжкий топот  - низкий,  глухой  звук,
словно биение гигантского  сердца. Вначале Руперт подумал, что это  гром, но
когда  в басовом мерном  ритме начала содрогаться сама земля, он понял,  что
слышит  звук  шагов  чего-то  неописуемо  громадного  и  тяжелого,  медленно
выходящего из Леса Мрака.  Руперт рискнул коротко оглянуться через плечо, но
непроницаемая тьма с легкостью отвергла его взгляд. Волосы поднялись дыбом у
него  на  затылке,  когда  гнусный,  душащий  рев  зазвучал  в долгой ночи -
оглушительное  мычание  немыслимо  злобной ярости. Земля  страшно  тряслась,
тварь приближалась, и  Руперт  понял, что из тьмы выходит  нечто гигантское,
древнее и несказанно мощное. Он  вспомнил  белого  червя, с которым дрался в
шахте Медянки, и послал единорога вперед.
     Вдруг в долгой ночи вспыхнул свет и отбросил мрак,  когда Верховный Маг
наконец-то  высвободил всю свою мощь. Деревья вырывало с  корнем и швыряло в
стороны, демоны подыхали беззвучно воя, а чудовищная  невидимая сила вбивала
их в  землю,  сокрушая  и  уничтожая.  Словно  гигантская  медленная  волна,
взметнулась и упала сама земля, когда по ней прошла магия Верховного Мага, и
глубоко   во   тьме  что-то  громадное  завыло  от  боли  и  страха.  Руперт
содрогнулся,  уловив  дикую  и  неостановимую  мощь  Мага,   пульсирующую  в
зловонном  воздухе  и  разметающую  тьму.  В  силе,  которую  Верховный  Маг
высвободил в мир, чувствовалось что-то первобытное и дикое,  что держится на
привязи только волей  Мага. Эта сила бурлила  и  трещала в воздухе, разрушая
все не относящееся к отряду Руперта,  но в глубине души Руперт  понимал, что
только воля  Верховного  Мага  удерживает это  страшную  силу от того, чтобы
вырваться  на свободу  и  напасть на Замок,  на  Лес  и на все  остальное  в
гигантской оргии разрушения. Демоны  отступали во тьму  и  сила преследовала
их. Руперт медленно опустил меч, а единорог перешел в неровный галоп, поняв,
что  дорога к  Замку снова свободна. Маг летел за  ними,  медленно кружась и
поворачиваясь в воздухе, словно в ответ на ветер, ощущаемый только им.
     Руперт  покачнулся  в седле, когда над  ним вдруг навис донжон Замка, и
понял,  что  последние  силы  наконец оставили его. Он  стискивал  пальцы на
рукояти  меча,  отчаянно  пытаясь  не выронить  его,  и  что-то  коренастое,
шерстистое,  многоногое вылетело из тьмы и упало  на шею единорога. Единорог
шатнулся и  чуть не упал. Демон  упорно  цеплялся, от его  тяжести  единорог
почти остановился.  Тонкие струйки  крови побежали  по  шее единорога, когда
колючие лапы усилили хватку. Единорог встал на дыбы, яростно затряс  головой
и пронзительно заржал, когда демон когтями потянулся к глазам.
     Руперт с трудом остался в седле  и злобно  рубанул демона мечом. Клинок
начисто рассек вцепившуюся  тварь, но она не умирала. Из широкого разреза не
потекла кровь и прямо под взглядом  Руперта края  раны сошлись вместе и рана
исчезла. Руперт  занес  меч для другого удара и коренастое тело демона стало
корчиться и перетекать из одной отвратительной формы в другую, заскользив по
шее единорога к нему. На бледно-белой шкуре единорога демон оставлял след из
крошечных  кровавых ранок,  словно  на  брюхе  у  него  располагались  сотни
маленьких кровососущих ртов. Единорог все-таки шагал вперед, жалобно крича и
всхлипывая, наполовину обезумев от ужаса и боли. Руперт рубил демона снова и
снова,  тщательно  нацеливая  удары,  чтобы не  задеть  единорога, но  тварь
отказывалась подыхать. Бесформенные руки  и ноги все  время вырастали из его
мерзкого  тела  и так же быстро всасывались обратно. Очередным ударов Руперт
рассек демона из конца  в конец, а он хлынул вдоль клинка и охватил его руку
полудюжиной  маленьких  и  цепких  костлявых  ручек.  Прикосновение  обожгло
кислотой. Два болезненно-желтых  глаза впились  в него взглядом  над широким
слюнявым ртом, наполненным сотнями движущихся скрипящих зубов. Руперт гнусно
выругался  и  саданул по твари онемелой  левой рукой. Пальцы глубоко вошли в
плоть демона прямо над глазами и медленно начали  сжиматься. Демон попытался
вырваться, но Руперт, не обращая внимания на растущую  боль,  снова обжегшую
его руку и плечо, все глубже и глубже  погружал руку в плоть  демона. Пальцы
вдруг  ожили,  вызывая жгучую  боль  при каждом  движении,  но кроме боли он
чувствовал еще что-то мягкое и податливое, бешено  пульсирующее в его ладони
-  сердце  демона.  Тварь  бросила  его  руку  и  нацелилась  на  горло,  до
невозможности широко раззявив слюнявый рот. Руперт захохотал и из  последних
сил швырнул демона на землю. Единорог, истерически вскрикивая, снова и снова
топтал  его  копытами.  Демон наконец перестал  шевелиться и единорог  слепо
метнулся к Замку.
     Впереди  лежал  покрытый  льдом  ров  и  через несколько  секунд копыта
единорога забарабанили по древнему твердому дереву подъемного моста.  Руперт
тряхнул  головой,  сбрасывая  туман. Он  не заметил,  когда  подъемный  мост
опустили.  Защитник уже вошел в донжон и  стоял перед запертыми  внутренними
воротами,  молотя  по  ним  бронированным  кулаком.  Ворота  стали  медленно
распахиваться  перед  ним.  Руперт  въехал  в  донжон,  сдержал  единорог  и
нетерпеливо  дожидался,  когда  ворота  откроются  достаточно широко,  чтобы
впустить его. Он  уловил какой-то звук  позади  и оглянулся  через плечо. На
подъемный мост медленно входили десять  стражников. Изнеможение было видно в
каждом их движении. Все, что осталось от их доспехов, было пропитано кровью,
однако все до одного держали свои мечи. Верховный Маг медленно плыл за ними.
Мощь  изливалась  из него громадными мерцающими волнами,  сгибающими высокие
деревья  могучим ураганом. Демоны  в  корчах  валились  наземь там,  где  их
касалась  магия, их бесформенные тела плавились и впитывались  в окропленную
кровью землю. Защитник крикнул, что ворота достаточно раскрылись, и единорог
метнулся вперед.  Руперт вызывающе пригрозил мечом тьме и сквозь узкий проем
проехал в безопасный двор Замка. Ворота стали закрываться.
     "Нет!",   завопил  Руперт  голосом,  почти  нечеловечески   хриплым  от
усталости и изнеможения. "Не закрывайте ворота! Мои люди остались снаружи!"
     "К  черту ваших людей!",  злобно заорал  в  ответ солдат. "Там  демоны!
Закрывайте ворота!"
     Он вдруг  смолк,  когда Руперт подъехал к нему,  наклонился и приставил
острие  меча к  его горлу. Их глаза  встретились и  возражения солдата сразу
испарились. Он  только  поднял глаза  на оборванную,  окровавленную  фигуру,
склонившуюся к  нему,  и  без  малейшего сомнения понял,  что  этот  человек
гораздо опаснее любого создания из Леса Мрака.
     "Ворота  останутся открытыми,  пока все мои люди  не окажутся  внутри",
сказал  Руперт. "Отдай  приказ или, клянусь, я перережу тебе глотку там, где
стоишь."
     "Придержите ворота!", завопил солдат. "И готовьтесь отразить демонов!"
     Руперт опустил меч и  повернулся, чтобы выглянуть наружу во тьму, сразу
забыв  о  солдате.  Его люди,  наконец, вернулись домой. Усталого, избитого,
окровавленного,  его  все-таки   затопила   волна  гордости,  когда   десять
оставшихся  стражников,  помогая   друг  другу  и   отмахиваясь  от  помощи,
предлагаемой солдатами  Замка, перебрались  через подъемный мост и вошли  во
двор.  После всего,  что они  вынесли, после всего, что  обрушил на  них Лес
Мрака,   они  все-таки  были   полны  решимости  закончить   путешествие  на
собственных ногах. Свет Верховного Мага внезапно замигал и выключился, а Маг
опустился и встал посередине подъемного моста, вглядываясь  во тьму. Великая
магия, что он высвободил,  больше не билась в воздухе, но следы древней мощи
оставались,  придавая  его  приземистой  фигуре  мрачное достоинство скрытой
силы. Демоны скопились  на краю озерца света  от Замка,  но не  осмеливались
приближаться к Магу.  Он повернулся  к ним спиной  и прошел через  донжон во
двор. Демоны хлынули вперед.
     Офицеры на воротах  закричали  враз и две  громадные  половинки двойных
ворот  начали  медленно сходиться.  Руперт  хватило  времени, чтобы  бросить
взгляд  на   подъемный  мост,  вздымающийся  в  воздух  и  уже   заполненный
цепляющимися демонами, потом громадные ворота захлопнулись и люди побежали к
ним, чтобы задвинуть на место тяжелые стальные болты. Руперт наконец спрятал
меч и в полном изнеможении осел  в  седле. Сотни демонов злобно застучали по
внешним стенам  Замка, вызывая оглушающий звук,  который  вздымался и падал,
словно никогда не затихающий раскат  грома. А где-то очень далеко, глубоко в
гнилом  сердце  тьмы,  что-то  страшное  и  нечеловеческое завыло  в  ярости
обманутого ожидания.
     ***
     Руперт  нетвердо  спустился  с   седла,  ухитрился   сделать  несколько
неуверенных шагов  и  сел,  привалившись спиной к внутренней стене бастиона.
Даже  сквозь двадцать футов  твердого  камня он  чувствовал слабую  вибрацию
ударов демонов,  колотящих снаружи. Он бережно пристроил левую руку на груди
и впервые  за  много  месяцев позволил  себе  расслабиться.  Голова  безумно
кружилась и  он начал дрожать от отложенной реакции и  шока, и только резкая
боль в плече удерживала его от того, чтобы отключиться на месте, но ему было
на все наплевать. Он вернулся в Лесной Замок, только это и имело значение. К
добру или ко злу, но он вернулся домой.
     Мало помалу  демоны  прекратили атаковать  стену  Замка и сильный рокот
уступил  место нерушимому  молчанию, которое казалось  еще  более  зловещим.
Руперт закрыл глаза и  позволил  себе немного подрейфовать. Он сделал все, о
чем  его просили,  и сейчас  заслужил отдых. Всего чуть-чуть. Тихий, усталый
вздох  поблизости заставил  его  резко открыть глаза и он увидел  единорога,
стоящего   рядом,   устало  повесив  большую   костистую   голову,  глядя  в
пространство полуприкрытыми красными глазами. Руперт нежно улыбнулся.
     "Хорошая пробежка, единорог", хрипло сказал он.
     Единорог фыркнул и уставил на  него  сардонический глаз. "Лучшего ты не
увидишь.  Никогда в  жизни  я не бегал  так  быстро. Просто удивительно, что
можно совершить, когда прижмет. Как ты себя чувствуешь?"
     "Очень  вшиво. Ужасно. Мне кажется, я готов убить  за чашку воды. Если,
конечно, найду энергию."
     "Я не против притворства, кстати, где овес, что ты обещал?"
     Руперту удалось  что-то  вроде  смеха и впервые  он нашел  силы поднять
голову  и  осмотреться. Двор оказался  забит  народом  от  стены  до  стены:
крестьянами  и горожанами,  которые,  должно  быть, убежали  в Замок,  когда
демоны напали  на их дома. Беженцы от долгой ночи, они жались друг  к  другу
небольшими семейными  группками, немногие оставшиеся пожитки были разбросаны
вокруг маленькими жалкими кучками. По всему двору судорожно горели костерки,
обороняясь  от зимнего  мрака своим малым  теплом и светом.  Но  все-таки во
дворе стоял колючий холод и  между кострами  собирались темные  тени. Стояло
несколько изорванных тентов и  навесов, обеспечивая иллюзию уединенности, но
мало настоящих  палаток. От костра к  костру свободно бродили животные, тихо
роясь в  поисках хоть  кусочка  корма. При столь  многих людях  и  животных,
стиснутых  вместе,  вонь  стояла  ужасная,  но,  похоже,  никто  не  обращал
внимания. Видимо, все привыкли.
     Самым  худшим  было молчание:  люди  жались друг к  другу  за  теплом и
успокоением, но ничего не говорили. Они просто летаргически  смотрели в свои
костры глазами, видевшими так много ужаса и так мало надежды, и ждали, когда
явится тьма и заберет их. Руперт печально улыбнулся. Даже стен Замка со всей
их  магией  недостаточно,   чтобы  устранить   влияние  Леса  Мрака.  Страх,
неуверенность  и  отчаянье  висели  в  воздухе   густым  удушающим  туманом,
проявляясь  в  беспомощном  ужасе,  который  вырисовывался  на  лице  любого
беженца. Лес  Мрака уже вошел в их души и наложил на  них свою мету.  Руперт
отвернулся.  После такого путешествия, несмотря на все, чему он противился и
что совершил, его миссия  все-таки завершилась неудачей. Он вернулся слишком
поздно. Голубая Луна взошла и Лес сдался  бесконечной ночи. А  из пятидесяти
человек,  последовавших  за  ним  в поход  к Темной Башне, вернулось  только
десять.
     Я пытался, удрученно подумал Руперт. Я по крайней мере пытался.
     Он боролся  с волной  жалости к  себе, которая,  если ее  не отбросить,
может его утопить. Он пожалеет себя  потом, когда для этого найдется  время.
Он еще  не доложил королю,  и ему  надо  бросить взгляд  на  своих  людей  и
убедиться, что с ними  все в порядке. Под конец похода им  пришлось  тяжелее
всего.  Руперт осмотрелся  в  поисках  Защитника,  но того  не  было  видно.
Несомненно,  он  пошел прямо  к королю, доложить,  что прибыл Верховный Маг.
Руперт нахмурился. В качестве командира отряда именно он  должен рапортовать
о  результате  миссии,  а  не Защитник.  Или,  по  крайней  мере,  Защитнику
следовало прежде справиться  у него.  Руперт мрачно улыбнулся, когда до него
дошел  ответ. Защитник поклялся подчиняться  его  приказам до тех пока, пока
миссия не завершиться.  Теперь, когда они вернулись в Замок, Руперт снова не
более чем второй сын и тот немногий контроль, что был у него над Защитником,
подошел  к  концу. На  самом-то деле, ему  следует  снова  хорошенько беречь
спину. Рядом о брусчатку зацокали сапоги и Руперт поднял глаза на солдата из
ворот, глядевшего на него сверху вниз.  Высокий, широкоплечий и мускулистый,
он имел бы внушительный вид даже без гнева, от которого потемнело его лицо в
шрамах. Обоими руками он нес громадную пику с  заржавленным наконечником,  а
позади толпилось еще несколько солдат, все  со зловещими холодными  глазами.
Руперт спокойно смотрел на них.
     "Вы хотите чего-нибудь?"
     "Меня  зовут  Чан",  сказал  солдат  из ворот.  "Узнаешь  меня?  Думаю,
узнаешь. Ты мог всех нас  погубить,  глупый ублюдок,  всего из-за нескольких
проклятых  стражников! Я не  знаю, какого черта вы  там снаружи искали и как
вам  удалось  открыть  ворота, но к  тому моменту, когда мы с тобой закончим
разбираться, ты пожалеешь, что демоны не добрались до тебя первыми."
     Великолепно, подумал  Руперт. Я  проложил  себе дорогу сквозь  половину
демонов Леса Мрака только для того,  чтобы меня побили  собственные солдаты.
Типично.
     Он шатко поднялся на ноги,  левая рука безвольно и бесполезно болталась
сбоку.  Единорог встал рядом,  чтобы защищать его. Чан, неприятно  улыбаясь,
взял пику наизготовку. И вдруг десять  грязных, заляпанных кровью стражников
выскочили  из  толпы беженцев  и встали  между  Рупертом,  единорогом  и  их
обидчиками.  Чан  и его  друзья бросили только один взгляд на мрачные фигуры
напротив и начали  отступать.  Раздался внезапный,  отозвавшийся эхом  шорох
стали о  кожу,  когда  стражники враз выхватили  мечи,  и солдаты  принялись
отступать еще быстрее.
     "Вы угрожали нашему командиру", тихо сказал один стражник. Руперт узнал
его: Роб Хоук,  Мастер меча. "Он привел нас назад из мрака. Если  бы  он  не
остановил вас,  вы захлопнули бы  ворота перед  нашими лицами и оставили нас
умирать снаружи. Поэтому вы или положите пики, или мы их вам скормим. Усек?"
     "Кто вы такие, черт побери?", забормотал  Чан, нервно переводя взгляд с
одного мрачнолицего стражника на другого.
     "Сколько  ты  служишь  в  Замке?",  спросил знакомый холодный  голос  и
Руперт, оглянувшись, обнаружил рядом Защитника с боевым топором в руках.
     Челюсть Чана отвисла  и в  долю секунды  он побледнел,  словно мертвец.
"Сэр Защитник...", слабо пробормотал он. "Нам сказали, что вы погибли! Но...
если вы живы... то, это, наверное..."
     Выпученными  глазами он  уставился  на  Руперта,  который  сардонически
улыбнулся в  ответ. А потом, к  предельному изумлению  Руперта, Чан  положил
свою пику, встал на колено и  склонил голову. Остальные солдаты сделали тоже
самое.
     "Простите  меня,  Сир",  сказал  Чан,  срывающимся  от  эмоций голосом.
"Простите меня  за то, что  не узнал вас,  но прошло столько  времени...  мы
оставили всякую надежду... все говорили, что вы погибли! Все!"
     "Ну, а я жив", коротко ответил Руперт. "А если мертв, то я дух, который
очень хочет пить."
     Роб Хоук сразу предложил  Руперту свою фляжку. Руперт благодарно кивнул
стражнику и  спрятал  меч в ножны.  Он взял фляжку, вытащил зубами  пробку и
жадно  припал к тепловатой воде. Никогда вода  не казалась вкуснее.  Наконец
жажда прошла и он неохотно  вернул фляжку. Чан  и другие  солдаты еще стояли
коленопреклоненные и он смущенным жестом поднял их. Демонстрация становилась
неудобной.
     "Добро пожаловать, Сир", сказал Чан, живо вскакивая  на ноги. Глаза его
светились  чем-то, что  вполне могло  быть религиозным благоговением. "Добро
пожаловать домой, принц Руперт."
     Его  слова  прозвучали в тишине гулким  эхом и  по толпящимся  беженцам
быстро  пробежала  волна  бормотания.  Головы  поворачивались  и  глядели  в
направлении Руперта, здесь и там люди поднимались, чтобы лучше видеть. Говор
по толпе все ходил туда-сюда, становясь  все громче и  громче, превращаясь в
рокот. Через  несколько  секунд все во дворе были на ногах и направлялись  к
Руперту,  смеясь,  поздравляя друг друга,  снова и снова выкрикивая его имя.
Стражники Руперта инстинктивно  шагнули  вперед, защищая его,  Чан со своими
солдатами живо присоединился к ним, образовав живой  барьер между Рупертом и
напирающей радостной толпой. Руперт отпрянул назад  к  стене Замка,  глядя в
диком изумлении,  как толпа давит  на цепочку  стражников. Всюду, куда падал
взгляд,  виднелись  кричащие,  радостные  лица,  многие  со  следами   слез.
Некоторые от радости просто прыгали на месте. Руперт взглянул на Защитника.
     "Что здесь происходит, черт побери?"
     Защитник улыбнулся. "Очевидно, всех нас давно считали погибшими, а если
ваша  миссия в Темную Башню окончилась  неудачей, то  какая надежда остается
для  Лесного  Королевства? Но  теперь  вы  здесь, в  самый  последний момент
вернулись  из долгой  ночи, приведя  с собой  легендарного Верховного  Мага,
который, конечно, все поставит на место одним мановением руки. Вы - ответ на
все их молитвы, Сир."
     Руперт  фыркнул. "Вы объявите  им  плохие  новости,  сэр Защитник,  или
придется мне?"
     Защитник  сурово  улыбнулся.   Беженцы  страшно  напирали,  не  обращая
внимания ни на предупреждения стражников, ни на их острые мечи.  Голос толпы
постепенно   менялся,  становясь  отчаянным  и  гневным.  Руперт  не  просто
возвратившийся герой, он их принц,  и они хотят знать, где он был, что с ним
произошло,  почему  путешествие  длилось  так долго, почему  он не  вернулся
вовремя,  чтобы  спасти их  от тьмы. Они не замечали ни крови, ни усталости,
они видели перед собой  только героя  и спасителя, которого  хотели  видеть,
творца чудес,  который  отбросит демонов, победит долгую ночь и сделает  все
по-прежнему.  Голоса  становились  жалобными  и требующими,  люди толкали  и
пихали друг друга,  давили на стражников, пытались дотянуться  и дотронуться
до  самого  Руперта,  чтобы  привлечь  его  внимание. Голос  толпы  менялся,
становясь резким  и грубым, когда до беженцев  медленно доходило, что Руперт
не  даст  им  обещаний,  которые они хотят  услышать. Отдельные группы людей
пытались перекричать друг друга, некоторые просили  больше еды или воды  для
их  семей  и для их скотины,  другие  требовали разместить  их внутри Замка,
подальше  от  мрака.  Голоса  все  росли  и  росли,  они требовали  надежды,
спокойствия и ответов, которых у Руперта не было.  Он попробовал заговорить,
объяснить, но люди были  слишком  заняты собственным криком,  чтобы слушать.
Руперт  их  не  винил, он так устал  и был в таком замешательстве,  что  его
объяснения казались бессмысленными даже ему самому.  Беженцы гневно метались
то  туда,  то