уменьшался. Лена  никак  не могла подглядеть
момент,  когда  он  становился  на чуть-чуть  короче.  Когда  Лена  с гномом
пробралась в подъезд,  то второй локон только-только начал убывать. А теперь
он исчез. Навсегда.
     Лена  повела  плечами. Было  немного  зябко.  Рядом  нахохлился Димка и
размышлял  о  чем-то  своем.  Пашку,  сидевшего на полу и  привалившегося  к
маленькой  дверце, тьма  скрывала  полностью.  Если  бы  не  постоянное  его
ворочанье,  то было бы  неизвестно  там он еще или уже исчез. А сейчас  было
неизвестно, сидит ли там Пашка или его место заняло что-то чужое и опасное.
     Душа у Лены напевала чуть слышную  мелодию без слов. А все-таки здорово
оказаться здесь ночью. Идти по  двору, где над твоей головой колышутся ветки
деревьев,  а  в  разрывы   листвы  мигают  крохотные  звездочки.  Лена  даже
останавливалась  по пути,  чтобы  пристальнее  рассмотреть небо,  на котором
сверкали  тысячи холодных  искорок, каждая из которых вблизи могла оказаться
раз  в   сто  больше  солнца.   Но   Лену   они  устраивали  именно  такими,
переливающимися  от  красного до зеленого,  захватывая на  мгновения синий и
желтый. Словно лампочки гирлянды.  И  только одна большая звезда приткнулась
ровным бледным пятнышком. Мама говорила, что это планета. Только планеты  не
мерцают. Вот здорово, мама спит, а Лена гуляет по  совершенно пустым улицам.
Такого с  ней еще не  случалось  никогда.  А впереди  еще  гномья дорога, по
которой Лениного гостя можно будет немного проводить.
     И  здесь,  в  подъезде, вполне уютно.  Сумрачный свет едва пробивался с
верхних  этажей. Входная  дверь плотно приврылась  и отгораживала  теперь от
сквозняка. Прокладка  труб, на  одной из которых сидела Лена, была мягкой  и
удобной. Ночь  прятала  свои  тайны  от  Лены.  Но  одна из  них  -  портрет
Предзнаменовательницы - сияла на стене прямо перед ней.
     Последний  свисающий  на лицо  локон Предзнаменовательницы растворился,
выпустив   на   всеобщее  обозрение  второй  глаз.   Он  оказался  вовсе  не
серебристым, а фиолетовым. Тусклым,  в отличие  от  мягкого  света остальных
черточек портрета. Печальным. Угнетающим.
     Тишина  в  подъезде  посуровела  и  начала  давить.  Ведь  звездный час
наступил, а ничего не происходило. Ну просто ничегошеньки.
     Первым не  выдержал  Пашка. Он  выбрался из  своей  тьмы,  потянулся  с
хрустом  и  подошел к портрету,  засмотревшись на  новоявленный глаз,  столь
разительно отличающийся от общего стиля.
     - Какого...  - начал он, но взглянув на Лену, смутился, скомкал фразу и
начал  по-новому. - Я  хотел сказать,  что  уже почти полчетвертого, а я  не
сплю.
     - Все мы не спим, - пробурчал Веня.
     Коля молча  ковырял  носком  ботинка  трещину в  цементном  полу. Димка
согнулся и сопел во тьме. Он то как раз успел уснуть.
     - Ну,  - Пашка  присел перед Ленкиными коленями и уставился на гнома. -
Давай, показывай, где тут твоя дорога. Скоро народ на работу попрется. Тогда
уж точняк ниче не выйдет.
     - А  что я, - завозмущался  гном.  - Как  что, так сразу я.  Ночь-то на
дворе  не гномья. Вот была  бы гномья  ночь,  я  бы вам такого наворотил.  А
сейчас ночь Путешествий и Путешественников. А я разве путешественник? Гномы,
они по натуре не путешественники. Они - работяги. Вот.
     -  Что-то  ты не похож  на работягу, -  скривился Пашка.  - Сидишь,  да
стонешь. И мы из-за тебя не спим.
     - А я вас  звал? -  обиделся гном. - Звал, что ли? Сами приперлись меня
провожать. Валите отсюда, вот что я  вам скажу. Да. Так и скажу. Валите! Сам
уйду. Никто мне не нужен. Я сказал!
     - Ага, - скривился Пашка еще больше, но Лена не дала ему продолжить.
     - Все,  - девочка сцепила  пальцы и  выставила их перед гномом защитным
редутом. - Хватит. Нам еще только разбудить весь подъезд не доставало.
     -  Да пускай, - мотнул головой Пашка. - Хоть и  разбудим. До  утра  все
равно хрен кто высунется. Так что мы, ништяк, в безопаске.
     - Думать надо, - протянул Колька. - Чего-то мы еще не сделали.
     - У тебя  башка большая, вот и думай, -  Пашка уселся на место.  - Ночь
заканчивается. Через двадцать пять минут уже утро.
     - А разве утро не в пять наступает? - удивился Веня.
     - Дурак, - Пашка постучал по голове.  - Историю учил? "Двадцать второго
июня, в четыре часа утра, без объявления войны..."
     Веня  надулся  от  обиды.  Кто  бы  его  учил!  Ведь Пашка -  известный
двоечник.  Но  против  правды  не  попрешь.  Но  Пашка  не  приглядывался  к
разобиженному   Вене,  он  в  три  прыжка  преодолел  укороченный  пролет  и
затоптался то ли по площадке первого этажа, то ли по следующему пролету.
     - Не ссорьтесь, - сказала Лена. Она тоже расстроилась. Ведь минут через
двадцать выяснится,  что  ночь Путешествий и Путешественников окажется самой
обыкновенной ночью.
     -  Ладно, - вступил  в разговор Колька.  - Все равно  надо думать, - он
повернулся к Лене. - Кого ты еще видела в своем замке?
     - Никого, -  замотала головой Лена. - Только длинного  в черных очках и
печального трубача.
     - Длинного в черных очках... - задумчиво протянул Веня.
     - Подсказочку, - Коля постучал себя по лбу, - хотя бы одну подсказочку.
     -   Вспомни,   что   еще   было  в   книге,   где   нарисован   портрет
Предзнаменовательницы? -  начал  из угла  Веня.  -  Возможно,  там  были еще
портреты.
     - А, - отмахнулась рукой Лена. - Одни принцессы.
     - Принцессы, - Коля напрягся. - Какие еще принцессы?
     - Всякие-разные, - нехотя продолжила Лена, размышляя о фиолетовом глазе
Предзнаменовательницы.  Может он выведет  на  подсказку.  Но в  замке она не
заметила  ничего  фиолетового.  Только серебряное. По крайней мере  Лена  не
смогла вспомнить.  Она  призадумалась.  Может  камень на корешке  толстенной
книги как раз и был фиолетовым. Ну и что с  того? Ведь Лена к той книжке так
и не притронулась.
     - Расскажи про принцесс, - умоляюще попросил Коля.
     - Хорошо, - согласилась Лена. Все  равно в голову ничего фиолетового не
лезло.
     -  Рассказывай,  -  донеслось  из  тьмы  Пашкиным  голосом  с  какой-то
непонятной  хрипотцой. И снова стало неясно: Пашка ли там сидит у  маленькой
дверцы или кто иной.
     - Расскажи, - попросил и Веня. Он начинал  бояться  тишины. Кроме  того
мозги постоянно сверлила ужасная мысль про незакрытую дверь и грабителей.
     - Принцессы были разноцветные, - начала историю Лена и напрягла память.
- Вообще-то я не запомнила, может у них и кожа была цветной. Но платья-то уж
точно. И волосы тоже Сейчас вспомню, как они там были  нарисованы. Сначала я
увидела принцессу в  зеленом платье.  За ней был  холм,  заросший  травой  и
елками. Я еще удивилась. Обычно на таких холмах  всегда овечек рисуют. А тут
ни одной. Принцесса была хорошенькая, а платье пышное такое. Только воротник
высокий и неудобный. Она смотрела не на меня, а так, искоса. А под картинкой
кто-то написал "Путь на север через Лесной Холм."
     А  потом, страниц через  сорок,  нарисована следующая  принцесса.  Этот
рисунок полностью залили розовыми красками.  Принцесса получилась  не  очень
довольная. Зато локоны у нее словно на плойке завивали...
     - А что под картинкой было написано? - прервал ее Коля.
     -  Ой,  не помню. По-моему:  "Восток скрыт  от  нас  крепостью  империи
Рассвета."
     -  Угу, - кивнул  Коля  и добавил, - отлично. Рассказывай про следующую
принцессу.
     - Та была какой-то...  - Лена  не могла подобрать слово. - Кра-асной...
Нет, не красной. И не розовой, потому что розовая  - вторая. А эта бордовая,
по-моему.
     - Бордовая? - переспросил Коля. - Точно бордовая? Может, багряная?
     - Да, да, - обрадовалась  Лена. -  Багряная. У этой принцессы в волосах
была ТАКАЯ лента.
     - Не, - прервал Лену Коля. - Ты не про ленту. Ты про надпись.
     - А надпись я не помню, - обиделась Лена.
     - Как не помнишь? - испугался Коля.
     - Ну не помню, и все. Я ведь не на надпись смотрела, а на принцессу.
     - И даже не прочитала надпись?
     - Прочитала. Просто не запомнила.
     - Тогда давай про следующую. Спорим, что она была голубого цвета.
     - Какого? - поинтересовался из темноты Пашка. Его не было видно. Просто
шорохи, ворочанье, да редкие фразочки.
     - Голубого, - наставительно повторила Лена. - Голубая была принцесса.
     Веня думал, что Пашка сейчас хмыкнет, но тот промолчал.
     - Ну и... - поторопил Лену Коля.
     -  А тебе наверное опять только  надпись?  - язвительно  спросила Лена,
втайне  надеясь,  что  Коля  спросит и про саму  принцессу.  Лене  до  ужаса
хотелось расписать  голубое платье с кружевным воротничком. И  нежно-голубые
прямые  волосы  самой   красавицы.   Честно   говоря,  последняя   принцесса
понравилась Лене больше всего.
     - Надпись, надпись, - поторопил ее Коля.
     Лена вздохнула. Парней всегда интересует совершенно не то. Не главное.
     - Надпись...  - протянула она (пусть Коля понервничает, пусть позлится,
раз он такой). - На-а-адпись... А надпись бы-ы-ыла такой:  "Только на юге вы
встретите безоблачное небо." Это не все. Там еще что-то про княжество было.
     И Лена принялась восстанавливать в памяти продолжение.
     - Неважно, -  махнул рукой  Коля, так что двинул  Лену в бок. -  Значит
голубая  принцесса и в самом деле живет  на юге. Тогда надпись на странице с
третьей принцессой должна быть про запад.
     - Точно, - воскликнула Лена. - Там что-то было про "... раскаленную яму
запада".
     -  Да, - вздохнул Коля  и перечислил. - Север, юг,  восток  и запад.  А
толку-то... Что мы выяснили-то?
     - Что принцессы отвечают за стороны света, - тихонько предложил Веня.
     - Стоп! Это идея! - восхитился Коля. - Если каждая из принцесс отвечает
за свою сторону света, то вместе они...
     - Вер-р-рно, вер-р-рно,  - зарокотало  из темноты голосом,  все  меньше
похожим на Пашкин. Дети испуганно повернулись в сторону странного голоса.
     Угол  внезапно осветился  багровым  сиянием.  Там  на скрюченных ножках
стояло  существо,  поросшее   колючей  щетиной.  Существо   было  невысоким,
сантиметров  сорок-пятьдесят.  Красные   глазки  на  сморщенном  буром  лице
смотрели  на Кольку,  не отрываясь. Багровые  глаза,  как  угли  потухающего
костра.
     - Вер-р-но  говор-р-ришь, пар-р-ренек, да только  ключик не сыскать, не
сыскать, а волшебную вещичку придется вер-р-рнуть.
     Лена коротко  взвизгнула. Ей было простительно, так как она  не боялась
ни пауков, ни змей, ни мышат.  Но это существо являло  собой нечто злобное и
непонятное.  Однако  она не  растерялась,  а  выхватила  палочки из  кармана
Колькиной  куртки,  вскочила и  завращала  их  пальцами,  представляя  в уме
картину совершенно пустого и безопасного угла.
     - Бесполезно, - возрадовалось существо. - У тебя в палочках желательная
магия, а не выгонятельная. Не пр-р-рогонишь, не пр-р-рогонишь.
     Оно заулыбалось кривой  уродливой гримасой, как тыква на празднике всех
святых.
     -  Вер-р-рни, вер-р-рни,  -  приплясывало оно в углу, а корявые ручонки
вытягивались  и  вытягивались,  чуть не  касаясь Коли. Коля  отскочил.  Веня
глубже вжался в свой угол.
     Лапки  с четырьмя мохнатыми пальцами норовили  дернуть Колю за штанину.
На  концах пальцев блестели коготки,  наливаясь внутренним багрянцем, словно
свечка в матовом бокале.
     Коля растерялся. Коля не знал, что делать. Коля выхватил свой волшебный
треугольник и сжал его, как самый мощный бластер. Лапки опасливо  отпрянули.
Но существо не исчезло. Оно нетерпеливо приплясывало,  и  Коля понимал,  что
пришелец   прикидывает  варианты,  как  бы   половчее   выхватить  волшебный
треугольник из Колиных рук.
     - Клю-ю-у-уччч!!! - то ли радостно, то ли тревожно взвыло уродище.
     Коля чуть  не сел от страха,  но  вовремя сдержался. Он прищурил глаза,
как бы целясь, и сжал что есть силы воображаемую рукоятку.  Бластер выглядел
сейчас самым что  ни  на есть  настоящим. Объем  создавали дымчатые переливы
малахитового сияния. Грани четко горели алым  и голубым. Только вот никто не
успел  разъяснить  Коле принципы  действия  космической  техники. Оставалось
надеяться, что существо верило в то, что принципы Коле известны.
     Веня  хотел  вскочить и встать рядом с другом.  Но в углу буйствовал не
какой-то распоясавшийся шестиклассник. Там ухмылялось отвратительное злобное
существо с раззявленной пастью и  ртом, полном  острых зубов.  Длинных,  как
иглы. Но Веня почти набрался решимости, чтобы встать.
     И тут  что-то зашевелилось в нагрудном кармане его теплой  рубахи. Ноги
ослабли. Комок ужаса застрял в  горле и перекрыл кислород. Веня не видел, он
чувствовал,  как  синело его лицо.  Еще чуть-чуть, и он упадет на  цементный
пол, разинув рот и вывалив длинный противный язык. За мгновение до окончания
этого  чуть-чуть из  кармана вырвалась бусинка  ярчайшего света.  Подаренная
Димкой  Золотая  Капля!  Комок ужаса  осел  и  растаял,  как  крупный  кусок
мороженого, откушенный нетерпеливыми зубами. Димкин подарок описал в воздухе
красивую дугу и сейчас сиял над Колькиным ухом.
     Коля не видел прибывшую подмогу, зато ее заметило уродище. Оно клацнуло
зубами,  опасливо  проводило  взглядом  траекторию полета  Золотой  Капли  и
отступило еще на шаг.
     Капелька дня дернулась, перепрыгнула  Колину голову,  заложила вираж  и
оказалась  перед  Колиным  носом.   Между  Колей   и  волшебным   предметом,
напоминавшим космический бластер.
     Капля обернулась лучом  света  в темном царстве и  растеклась  по ребру
треугольника. А потом яркая иголочка заскользила к дальнему концу, словно на
Колином бластере появился световой индикатор. Тонкий, как  рыболовная леска.
Золотистый поезд прибыл к конечной станции назначения и растворился. Все это
произошло  за долю  секунды, и Коля снова удивился,  как может медленно течь
время.  А  потом  с острого  угла,  там,  где могла красоваться  цифра "30",
сорвался пузырь травянисто-зеленого света с золотистыми прожилками.
     Шар проскочил сквозь существо, не причинив ему никакого видимого вреда.
Однако  пришельцу  такой поворот  событий не  понравился.  Злобно  шипя,  он
отступил к маленькой дверце, затем мигнул два  раза  и осел, превратившись в
маленькую кучку. Потом он исчез. Багровое сияние потухло,  освещая угасающим
светом совершенно пустой угол.
     Коля стоял и трясся от страха, ничего не соображая. Ноги подкашивались,
руки дрожали, а вместе с руками дергался и треугольник, уставившийся острием
во тьму.
     Сверху раздался топоток и на площадке объявился Пашка.
     - Это ты?.. - едва вымолвила Лена.
     - Ну, - согласился Пашка, - а что?
     -  Куда тебя... где  носило?  - Веня  едва  шевелил  губами, боясь, что
неведомое существо теперь появится из тьмы прямо перед ним.
     - Я это... - смутился  Пашка, - курнуть  бегал. Не здесь  же. Только на
чердак  поднялся,  снизу  визги,  крики. Я  давай  вниз, думаю,  может  чего
интересного приключилось.
     -  Тут такое было, -  начала Лена, но  посмотрев на  часы загрустила. -
Десять минут до утра.
     - А что было-то? - не сдавался Пашка.
     Веня тем временем оставил начавший казаться опасным угол и рассматривал
портрет Предзнаменовательницы.
     - Гаснет, - сообщил он.  - Не  такой  яркий уже.. Если  в книге  был ее
портрет, то,  наверное,  и  принцесскины портреты  где-то  имеются.  Слушай,
Пашка, ты на других этажах портретов не видал.
     - Не-а, - сказал Пашка. - Обычные стены.
     - Жаль, - поджала губы Лена. - Нам бы их разыскать.
     - Знаю я, где они, - нехотя сказал Колька.
     - Портреты? - чуть не крикнула Лена.
     - Сами принцессы, - выдавил Коля. - Они там, в штабу спрятаны.
     - Так чего же ты раньше... - взвился Веня.
     - А я знал? - недовольно спросил Коля. - Я думал, они ко мне пришли.  Я
думал, они мои теперь, а оказывается...
     -  Все, -  оборвал  Пашка.  - Побегли  в ваш штаб. А то  опоздаем. Утро
вот-вот... А...
     Он не договорил и выбежал во двор.
     Коля и Веня рванулись к двери, еще не захлопнувшейся за Пашкой.
     - Стойте, - прикрикнула на них Лена. - Димку-то забыли.
     - И меня, - ворчливо добавил гном, выползая из под трубы.
     Лена немедленно подхватила его рукой.
     - И  в следующий раз помни, - ворчливо выговаривал гном Лене, - хорошие
девочки не вскакивают с места без предупреждения. Ну что такое? Все прыгают,
скачут, палят куда-то. А то, что старый дедушка в угол закатился, в пыльный,
между прочим, угол, никому и дела нет.
     Но  старания гнома  пропали зря,  Лена уже  смотрела  не на гнома, а на
Димку.
     Димка спал. Спокойно и  безмятежно.  Он  не слышал про принцесс. Он  не
видел  страшное щетинистое существо с багровыми  глазами. Ему снился большой
бабушкин сад под Краснодаром, где у железной  изгороди стоял сам Димка  и ел
огромные зеленые яблоки. А яблок было видимо-невидимо.
     - Вставай, - Димку тряхнули за плечо.
     И яблоки исчезли вместе  с  солнцем и теплом. Димка оказался в темном и
холодном месте. И он совершенно не понимал, как его угораздило сюда попасть.
Яблочный запах сохранился. Он звал Димку  за  собой. Стоило  только  закрыть
глаза и они несомненно вернулись бы. А Димке так хотелось опять прорваться к
ним.  Димка закрыл глаза вновь и вроде  бы  даже увидел  покинутую  железную
изгородь.
     - Вставай, - Димку тряхнули еще  раз. И он разглядел сквозь слипающиеся
глаза Ленку.
     - Зачем? - непонимающе произнес он и попытался вновь закрыть глаза.
     Ленке  хотелось расплакаться.  Сказка  ускользала, а  с  Димкой  ничего
нельзя было  поделать. И оставлять тоже нельзя. Вдруг багровоглазый вернется
и отгрызет спящему Димке голову.
     Коля и Веня  топтались  на месте,  не зная что  предпринять. Веня ногой
удерживал дверь.
     - Ну, что тут у вас? - между Веней и дверью протиснулся Пашка.
     - Димка, - взметнула Лена голову в сторону полусонного мальчугана.
     -  Делов-то, - проворчал  Пашка и подхватил  Димку  на плечо. Затем  он
неуверенно проследовал к двери и осторожно спустился по  ступенькам крыльца.
Веня  и  Коля  как  лунатики поплелись  за ним.  Шествие замыкала Лена.  Она
покусывала  нижнюю  губу. Ни  о каком беге не могло  быть  и  речи. А  время
неумолимо ускользало. Ну почему дорога не появилась? Что они сделали не так?
Или  что  не  сделали? И при чем тут принцессы из книги? И  почему они вдруг
оказались  Колиными.  И  зачем скрывались  в  штабе?  Так много вопросов,  а
отвечать совершенно некому. Надо  только успеть  добраться до  штаба. Но как
можно  допустить,   что   в  холодной   ночи   там   прятались  разноцветные
принцессочки?
     Не  знать  ответов  невыносимо,  тем более,  на  такие важные  вопросы.
Терпеть тоже не легче. И Лена задрала голову наверх, чтобы еще раз поглядеть
на  мерцающие  искорки.  Но  звезды  затерялись  в  белесой  плесени. Небеса
заволокла серая дымка. Пожалуй даже серебристая.
     Пашка  остановился  посреди  двора,  сгрузив  Димку  с  плеча.  Холодок
пробудил Димку к реальной жизни, тем более, что к яблокам он так и не попал.
Мимо Вениной щеки  как реактивный истребитель пролетел тополиный  лист. Веня
вздрогнул.  Ночь  уходила. А утро  где-то  задержалось.  Что-то  нависло над
Колькиным  двором. Что-то пряталось в листве деревьев, злобно шепчущихся над
его  головой.  Коробки домов  мрачнели. Окна наливались тьмой. На  четвертом
этаже соседней пятиэтажки горели два рядом стоящих окна. Но свет не успокоил
Веню. Наоборот.  Дом  перестал  быть  домом. Дом  превратился  в  непонятное
существо, разглядывающее квадратами своих глаз и без  того несчастного Веню.
Рядом с  ближайшим подъездом появилась еще одна дверь. Дом притаился и ждал.
Ждал, когда Веня зайдет в  эту неправильную дверь. Или не Веня. Веня-то вряд
ли.  Веня уже разгадал тайну. Но дом только злорадствовал.  Вот-вот в  дверь
понадобится зайти  Коле или  Ленке. И Веня не сумеет  объяснить, почему туда
нельзя.  И